Степаныч и Барон Суббота

Степаныч и Барон Суббота

-Ыыы- до крови закусив руку Степаныч пытался отползти дальше , но его спина уже упёрлась в стену.
"Я не сошёл с ума, я не сошёл с ума" билась в его голове мысль, да и выпил он совсем немного, на один понюх и вот, по его кровать прыгал Рыжик. Призрачный бельчонок которого он похоронил пару часов назад.
У пожилых людей мало радостей. Одной из них был Рыжик, его бельчонок, что он подкармливал втихаря на свои, невеликие деньги покупая для него орешки. Конечно, другие тоже подкармливали его, но Рыжик был его так он для себя решил.
И вот сегодня, Рыжик не явился к нему. Он и раньше исчезал на несколько дней, но сердце у Степаныча было неспокойно и он полез проклиная всё и всех в кусты.
В шевелившемся клубке мерзких тараканов Рыжика он сразу не признал, а потом налетел давя и ударяя палкой пока ну уничтожил последнего. Перед глазами мигнуло, раз другой. Он отмахнулся тыкнув и соглашаясь на что-то. Копать землю руками было неудобно, весь халат и брюки он изгваздал в земле, но ему хотелось похоронить друга как можно быстрее, смахнув непонятные прямоугольники застывшие в воздухе. Маленький холмик сырой земли вырос в глубине заросшего сада.
Равнодушно выслушав от сиделки всё про свой внешний вид он покорно переоделся завалился к себе, сбросив на пороге покрытое грязью бельё и полез в чистые вещи, за неприкосновенным запасом 0,25 беленькой. Надо было помянуть друга. Из закуски был только кусок заплесневевшего сыра и несвежий кусок хлеба, что он всё никак не собрался выбросить.
Налив дрожащий рукой первую рюмку он двумя руками поднёс её к губам и выдохнув почувствовал обжигающие прикосновение водки внутри.
А может так и лучше, мелькнула мысль. Раздражающих зелёный огонёк моргал в углу глаза. Он махнул рукой, отгоняя строки символы, потянулся за новой стопкой и вдруг, на столе, рядом с початой бутылкой прыгал Рыжик. Сквозь его полупрозрачное тело просвечивала недоеденная корка хлеба.
Семёныч покачнулся, сел на пол и перебирая ногами пополз пока не упёрся в стену.
Тронулся - пришла мысль. Рыжик спустился со стола и стал обследовать комнату. Сколько он просидел так Степаныч не помнил. Потом понял, что теперь и у него Система, налил себе снова и смог открыть её.
Показать историю сообщений, логи - прошептал он.
Вы получили навык видящий и говорящий с мёртвыми...
Вы призвали своего первого духа...
листал он сообщения
Вы хотите привязать и назвать его? рядом был таймер 0,52.
Да! -Выкрикнул он.
Хотите дать имя духу?
- Рыжик- произнёс он и в груди у него похолодело. Тело повело ударившись об стену.
Выберите сосуд для духов для их дальнейшей привязки...
Не успел дочитать он.
- Степаныч, чёрт старый совсем совесть потерял. Напился пёс поганый. Ну ничего, теперь тебе так достанется! Уборщица стояла в дверях по хозяйски уперев руки в боки.
Взгляд Степаныча метнулся по комнате. На Рыжика, что прыгал по кровати, на недопитую бутылку на столе.
Выберите сосуд для духов для их дальнейшей привязки...
всплыли строки. Он попытался встать и не смог, перед глазами плыло.
- Ах ты алкаш поганый - надрывалась получив повод уборщица.
Его рука протянулась к краю скатерти и он дёрнул её на себя роняя всё со стола. Початая бутылка упала рядом. Его рука легла сверху.
Вы хотите привязать предмет 0,25 Столичной и сделать её своим сосудом для духов? Всплыло перед глазами.
- Да, подтвердил он свой выбор и упал на пол.
Бутылка исчезла, появившись в его инвентаре, рядом прыгал невидимый другим Рыжик. Уборщица Клавдия заголосила и выскочила в коридор.

Р.S. Рыжик просит поставить лайк автору ему на орешки.

Карцер, официально именовавшийся карантинным блоком, встретил Степаныча суровой обстановкой. За пьянку у него отобрали одежду, и теперь две недели ему предстояло провести в пижаме.

Питание было скудным: еду приносили трижды в день, но порой санитарка забывала об этом вечером. Вода текла из одного крана обстоятельство, удивившее заключённого. Вокруг царили тишина и одиночество, а тонкое одеяло почти не спасало от холода.

Однако Степаныч не терял времени даром. В первый же день он вызвал Систему и с горечью оценил свои скромные характеристики.

— Да запустил ты себя совсем, — пробормотал он.

У него имелась способность призывать Бельчонка, на пару часов ежедневно. Рыжик, превратившийся в сосуд духов, занимал место в инвентаре и с любопытством изучал окружающее пространство.

Описание Системы оставалось загадочным: она позволяла привязывать духов, но механизм этого процесса не раскрывался. Зато Степаныч получил три карты: пара на безвкусные сухие обеды (можно вызывать каждые 12 часов), карта «Обед охотника» с ассорти из сушёного мяса, орехов, мёда и фруктов, а также особый подарок — аппетитная питательная еда, доступная раз в сутки и заодно привлекающая насекомых.

Так началась необычная охота.

Когда спустя две недели санитарка пришла за Степанычем, её встретил неодобрительный взгляд.

— Совсем с ума сошёл, старый. Выходи уже, срок закончился. Только убери за собой, — бросила она, поджала губы и направилась к выходу.

За время заключения тараканы успели оценить предложенную еду, хотя к финалу их число заметно сократилось.

Первым приятным сюрпризом стало достижение за сотню уничтоженных насекомых. Оно даровало право выбрать зелёную карту. Степаныч предпочёл увеличить характеристики и его выносливость выросла на единицу. Однако вслед за этим накатила волна небывалого голода: повышение параметров требовало энергии.

Следующим радостным событием оказался переход на второй уровень, теперь можно было усилить физическую мощь. Увы, удача с картами обошла стороной: большинство оказались бесполезными. Единственной ценной находкой стала поллитровая фляга с холодной, почти родниковой водой, её разрешалось вызывать каждые двенадцать часов.

К завершению срока тараканы почти исчезли. Но среди них выделялся один. Необычайно быстрый и ловкий, почти вдвое крупнее сородичей. Он раз за разом ускользал от тапка.

В тот момент, когда Степаныч, стоя на коленях у двери, высматривал очередного нарушителя, створка внезапно распахнулась. Заметив мелькнувшую тень, он резко ударил тапком. Потеряв равновесие, старик едва не коснулся лбом пола, но успел схватить добычу.

— Совсем умом тронулся, старый, — пробурчала санитарка, удаляясь по коридору.

«Вроде не заметила», — подумал Степаныч, разглядывая новую карту «Отвод глаз».

Побег Степаныч готовил с утра. Ещё раз проверил свой костюм в шкафу, сложил нужные пожитки в сумку и стал ждать завтрака. Честно съел невкусную бурду, запил компотом и отправился к себе переодеваться.

Свежая рубашка была чуть велика, да и костюм был уже не по размеру. В небольшом зеркальце на Степаныча смотрел выбритый и почти не порезавшийся старик — грустными, уставшими глазами. Махнув рукой, он убрал галстук зачем‑то в карман и отправился на свидание.

Рыжик, его призрачный спутник, научился определять приближение живых: то становился столбиком в случае опасности, то уносился вперёд, если дорога была свободна. Только отвлекался он жутко. Но выбраться из богадельни удалось почти незамеченными.

Уже в конце из боковой двери выплыла прозрачная старушка в ночной рубашке:

— Шляются тут всякие остолопы! — гордо вскинув голову, заявила она, уходя в стену.

Степаныч прикусил язык. Только спорить с призраками и сообщать им, что он их видит, ещё не хватало. Тогда от них не скроешься ни днём ни ночью. Знал он таких божьих одуванчиков.

Побег удался. Да и новый отвод глаз оказался полезен. Теперь, опираясь на трость, Степаныч торопился на свидание — к своей Наташе, на кладбище. Туфли жали. Он старался раз в год, в годовщину её смерти, посещать кладбище, но в этот раз оказался под незаслуженным арестом, да и отпускали на весь день из богадельни неохотно.

Дорога заняла больше времени, чем он планировал. До ворот кладбища он добрался уже за полдень.

— Здравствуй, Наташа, — присев на скамейку, обратился он. — Прости, милая, не по моей вине не получилось к тебе прийти в этот раз. И ты, доченька, тоже прости, помню о вас.

Тишина была ему ответом, только где‑то далеко гулял ветер.

— Ну ничего, сейчас я могилку в порядок приведу, а то заросла, — и он, доставая инструменты из сумки, полез наводить порядок.

— Вот дурак старый, в новых туфлях полез, да и костюм весь угадаешь. У тебя ещё с прошлого раза пуговица на одной нитке болтается. Потеряешь — где такую возьмёшь?

— Пришью, обязательно пришью, милая, — поворачиваясь, сказал старик.

Перед ним в воздухе застыли два призрака — жена и дочь. Слёзы бежали по лицу старика.

Сколько они так проговорили, перебивая друг друга и стараясь сказать всё то, что не успели договорить при жизни, Степаныч уже не помнил. Пока не почувствовал, как врезается в каменную холодную стену и что‑то леденеет у него внутри.

— Как убили? — нашаривая рукой скамейку и оседая, переспросил он.

Аннушка, дочь, неловко поёжилась, скрестив на груди руки.

— Я тогда Андрея Степаныча бухгалтером работала. Уже отчётность сдавать надо, а в документах у него непорядок и подпись моя, хоть я её и не ставила. Поругались мы тогда с ним, он обещал всё исправить. Вот и исправил. На следующую ночь — через своего начальника охраны, Семёна Павлыча. Не было никакой предсмертной записки, да и газ я не открывала. Просто у Андрея Степаныча ключ был от моей квартиры — встречались мы с ним. Он всегда был такой обходительный с женщинами. Вот я и не устояла.

Степаныч вцепился одной рукой в скамейку, а в другой — в трость и тихо молился. Только бы эти двое были ещё живы.

— Ты извини, доченька, что я тебя не уберёг. Всё работа, тебя с мамой вечно времени не хватало. Но ничего, сейчас я могилку поправлю, здесь порядок наведу.

И, аккуратно сложив снятый пиджак, он стал наводить порядок. То, что в своё время подкосило здоровье его жены, было самоубийство его дочери. Андрея Степаныча он помнил: на похоронах он приносил свои соболезнования их семье. Деловой, уверенный в себе и располагающий мужчина с чуть тронутыми сединой волосами. Похоже, он потом стал депутатом,такие выживают везде. Начальника охраны он не видел, но найдёт. Выживет, станет сильнее и найдёт.

Похоже, погрузившись в свои мысли, он свернул не туда. Он всё шёл и шёл в почти наступившей тьме, а ворота всё не появлялись. А потом мир перевернулся, и он упал на землю, не в силах пошевелиться. Первые звёзды уже появились на небе, закрываемые редкими облаками.

— Ну и зачем ты его параличом вырубил? — раздался чуть в стороне хриплый голос.

— Не гони, Седой. Что сказал, чтобы никого мимо не проскочил. Вот он и не проскочил, — неприятно рассмеялся другой голос. — Да и пса ты упустил. Где мы теперь новую жертву найдём? Или ты сам на алтарь хочешь?

Его руки попытались разжать, выворачивая трость, но тело словно окаменело.

— У, падла! — удара в бок он не почувствовал. — Придётся так нести. Хоть недалеко. Давай, помогай.

Двое подхватили Степаныча и понесли, ругаясь себе под нос. «Только бы костюм не порвали», — пришла мысль. Несли действительно недалеко: скоро ещё один голос воскликнул:

— О, смотри, эти придурки нашли кого‑то. Может, Атаман их и не прибьёт сразу! — раздался весёлый, молодой голос.

— Тише ты. Ночь любит тишину, а язык всегда лучше держать за зубами. Запомни, целее будут, — ещё один спокойный, уверенный бас. — А вы что встали? Тащите его внутрь. И так сколько времени потеряли.

Перед лицом Степаныча мелькнул овал открытого портала, и его внесли внутрь. Заметить он почти ничего не успел: каменные коридоры, освещённые тусклым светом, два зала, через которые его пронесли, и новое помещение с группой людей в центре.

— Ну наконец‑то! Я уже думал, мы до утра куковать будем, — раздался недовольный голос.

— Тихо! Это кто?

— Не знаю, Атаман. Он рядом крутился. Вот я и подумал…

— Думать — это не твоё, Коршун. Но сегодня тебе повезло: не ты на алтарь пойдёшь. Кладите его на алтарь. А палку что, не выбросили?

— Не могу: он в параличе совсем, как дерево. Могу отрезать.

— Резать не надо, дальше я сам.

Степаныча перевернули. На миг мелькнула каменная плита, покрытая символами, и его спиной бросили на камни. «Помяли пиджак», мелькнула неуместная мысль. На мгновение мелькнула боль и сознание погасло.

Запах сигаретного дыма, ввинтившись, проник в лёгкие, и Степаныч сел, закашлявшись. Он всё ещё сидел на каменной плите, украшенной непонятными символами, чёрными свечами и лепестками каких‑то растений. Рядом стояла чаша, стилизованная под инкрустированный череп.

— Ну и кто ты? — раздался голос чуть в стороне.

Степаныч повернул голову и увидел сидящего на резном стуле щеголеватого негра. Выглядел он как вставший после длительной болезни свидетель на свадьбу или как гангстер начала прошлого века: вышедший из моды костюм, чёрные лакированные туфли, шляпа со слегка загнутыми краями на голове и неуместно красная роза в петлице. Рядом стояла трость с резной рукоятью. И раздражающая улыбка его белоснежных зубов. Закинув ногу на ногу, он держал в руке в белой перчатке чуть дымящуюся сигару.

— Я‑то понятно кто, — разозлился Степаныч, пытаясь нашарить трость. — Всю жизнь Степан Петровичем звали, пока вас, мазуриков, не встретил, когда к жене сюда последний долг отдать пришёл. Долги не только для живых важны.

— Долги не только для живых важны, — чуть склонив голову, повторил собеседник. — И как ты их отдавать собираешься, если уже умер?

Степаныч увидел своё лежащее на плите тело. Из его перерезанного запястья на камень текла кровь.

— Как же так… Наташа расстроится. Да и за Аннушку я отомстить не успел.

— Не стоит расстраивать мёртвых — не все смогут это пережить. Впрочем, меня призвали, и свою плату я получу. Вот только я сам решаю, с кого и какую плату мне брать. — На мгновенье белые зубы хищно блеснули. — Если ты хочешь выжить и закончить свою месть, я помогу тебе. Но за это ты в течение года отдашь мне тринадцать душ и по доброй воле, до рассвета, отдашь мне своё тело.

— Я не принесу смерть невинным душам.

— Торгуешься? Впрочем, они мне и не интересны. Меня интересуют другие — чёрные, как ночь, души. Договор?

— Договор, — протянул вперёд руку Степаныч.

Негр взял кубок, понюхал его.

— Ром не могли достать, — сказал он, скривившись.

— У меня «Столичная» есть.

Негр подумал и кивнул:

— Доставай.

Уже не удивившись, Степаныч достал из инвентаря малёк «Столичной». Негр чуть поднял бровь и подставил кубок:

— Сюда лей. Да не так — вместе со своей силой, всю, всю лей до донышка.

И Степаныч вдруг понял как. Тонкая струйка, наполненная его силой, смешанная с водкой, побежала в подставленный кубок.

— Руку давай.

Степаныч протянул руку — и крепко сжала другая, разворачивая над кубком. По его запястью что‑то чиркнуло. Струя крови побежала, наполняя кубок. «Я же вроде уже призрак — откуда тогда кровь?» — пронеслась мысль, и сознание оставило его.

Барон Суббота потянулся, вставая с алтаря. Тело было не в лучшей форме, но ничего, ему для прогулки хватит. Потом он его даже подлечит. А пока веселье.

— А! Он встал! Атаман, он ожил!

Два заклинания ударили по нему, рассыпавшись, не достигнув цели.

— Построение, ушлёпки! Держать строй!

Выпущенная стрела отлетела в сторону, ловушка под ногами осыпалась пеплом. «Подчинись моей воле!» ментальное заклинание попробовало подчинить противника и вдруг Атаман замер, мгновенно побелев, когда понял, кого он хотел подчинить себе и кому открыл канал к своей душе.

— Тревога! — раздался вдалеке голос. Новые противники вбегали в пещеру.

— Потанцуем? — сказал Барон и улыбнулся своей знаменитой улыбкой.

К закрытым воротам кладбища, напевая какой‑то мотив и слегка пританцовывая, подходил мужчина в белой маске черепа и плаще. Тросточка мелькала в его руке в такт мелодии. Из рядов выбежала тёмная собака и, виляя хвостом, подбежала к фигуре.

— А говорили, что ты потерялся. Хочешь со мной? Тогда идём — обещаю интересную ночь и косточку в конце.

Перед закрытыми воротами с включёнными фарами стоял ряд машин и несколько десятков фигур с разным оружием холёных, уверенных в себе, привыкших брать от жизни всё, что раньше, что теперь.

— Бросай оружие, фраер, и лицом вниз. Тебе не уйти — ворота закрыты.

— Вы не понимаете, — расплылся в улыбке череп. — Это не меня заперли с вами, это вас заперли со мной.

А потом фигура размылась, сорвавшись с места. Долгая ночь только начиналась. Барон Суббота шёл отдыхать в город.

Степаныч пришёл в себя, прислонившись к забору богадельни. От него пахло кровью, ромом и почему‑то женскими духами. Из кармана торчал бутон розы. Рядом, высунув язык, лежал здоровый чёрный пёс и грыз большую рульку. Всё тело болело. Над городом всходило солнце. Где-то поднимался дым. Рядом с его рукой в воздухе переливалась карта. Коснувшись её, Степаныч засмеялся.

«Восстанавливающее Очищение. Удаляет негативные эффекты. Восстанавливает внешний вид не магических вещей при незначительном повреждении».

Волна заклятья прокатилась по его телу, и он встал, опираясь на прислонённую к забору трость. Что‑то в ней неуловимо изменилось. Поднеся её к глазам, он увидел тонкие линии гравировки, складывающиеся в рисунок смеющегося черепа в шляпе.
Подхватив трость, он направился к знакомой дыре в заборе. Его походка совсем чуть‑чуть изменилась. Привычно обходя кусты, он услышал рядом сдавленный шёпот:

— Сейчас, сейчас, милая. Потерпи немного, сейчас нам с тобой будет хорошо. Только ты об этом не узнаешь.

Степаныч, не разбирая дороги, развернулся и проломился через кусты.

На небольшом пятачке, окружённом кустами, спиной к нему стоял Кабан — один из охранников, что должны были охранять непонятно от кого их богадельню. Судя по его брюху — от лишних денег и еды, что не доходили до стариков с кухни. Сейчас, повернувшись, он одной рукой пытался одновременно подтянуть сползающие штаны и придать себе наиболее грозный вид. На земле, за его спиной, лежала совсем молодая девушка, почти ребёнок.

Справившись с одеждой, Кабан шагнул, нависнув над стариком:

— Степаныч, пень старый! Если ты хоть где‑то свою пасть откроешь, я тебя…

Рука сама перехватила трость. Набалдашник врезался в бедро охранника. Целился он в колено, но Кабан отвёл удар и отбросил старика в кусты.

— Конец тебе, убогий, — шёпотом оскалился охранник, прихрамывая, подходя к пытавшемуся встать старику. В его руке что‑то блеснуло.

Степаныч на мгновение замер, перестав пытаться трепыхаться, а потом посмотрел на нависшего над ним борова. В его руке появился малёк «Столичной». Водка и его сила тёмным потоком устремились в землю. Заныл шрам на руке.

Кабан остановился понимание, сменяемое ужасом, мелькнуло в его глазах. И за его спиной в фигуру тёмного пса соткалась тень. Сбив с ног мужчину, зверь неестественно вывернул пасть «как сумчатый дьявол», мелькнула мысль, и целиком заглотил мужчину. Возвращаясь к прежним размерам, подошёл к Степанычу, виляя хвостом.

— Хороший пёсик — потрепал он его по загривку. Думать будет потом. Сейчас он устремился к лежащей на земле девушке.

Её одежда, хоть и помятая, была на ней. Её глаза были полуприкрыты похоже, она спала. Наклонившись, он пытался нащупать пульс. Степаныч потряс её за плечо. Вдруг девушка резко дёрнулась, отстраняясь. В её глазах, сменяя одна другую, мелькнули несколько эмоций. Вокруг кисти образовалось и погасло голубоватое сияние.

— Ой, а у вас кровь идёт, — подалась она вперёд.

Степаныч перевёл взгляд на своё запястье. Из пореза на землю капала кровь.

— Стеклом порезался, — соврал он.

— Нельзя же так неосторожно в вашем возрасте. И вообще, что вы здесь делаете? — спросила она. Над её ладонью вспыхнуло зеленоватое свечение, шрам на руке медленно стал затягиваться.

— Да вот, к дамам моим ходил, — не соврал Степаныч.

— Ну, знаете ли… — переведя на него нечитаемый взгляд, ответила девушка.

«Похоже, ничего не помнит», — подумал Степаныч.

— Пусть это останется нашим маленьким секретом, — Степаныч взял её руку, слегка склонился, почти касаясь кисти губами, а потом вытащил розу из петлицы и вложил её в ладонь растерянной девушки.

— Сеньора, вы не окажете мне честь, проводив меня до дома? — подставляя руку, предложил он.

Две фигуры пожилого, но статного мужчины, опирающегося на трость, и юной девушки с розой в волосах в ранний час шли к дому престарелых и о чём‑то оживлённо разговаривали.

Р.S.
Вовка Шкет, в будущем один из лучших разведчиков, в эту ночь вышел на промысел. Не подумайте, никого мочить всерьёз он не собирался. Просто ему повезло. Одна из карт, что ему выпала, была «Оценка степени опасности», а что её можно применить не только к монстру, но и к человеку, он уже додумался сам.

А Галка стерва: всё только украшения требует. Он уже у всех, у кого можно, назанимал, а так её в койку и не уложил. Ребята уже смеяться начинают. Ну ничего, этой ночью ему должно фортануть. Да и убивать он не будет только возьмёт лишнее. Ему нужнее.

Как старик появился на улице, он не заметил. Только что никого не было и вот, насвистывая какой‑то мотивчик, этот франт в костюме и с тростью шёл, подпоясываясь, по центру ночной улицы. «На карнавал, похоже, попёрся. Сдались им эти иноземные праздники, как будто своих мало», — подумал Вовка.

Он никого не будет убивать, даже драться, наверное, не придётся. Только напугает. В последний момент он скастовал «Оценку опасности», что‑то его настораживало. Может, то, что старик шёл по середине улицы, а не, как другие, жался к домам. И задохнулся от ужаса.

Над головой старика появился чёрный, скалящийся череп в обрамлении ярко‑алой ауры, почти физически острой от множества убийств. Монстр повернулся, погрозил Вове пальчиком и, напевая мотив, отправился дальше в город.

Утром перепуганный Вовка ждал первый бронекараван, уходящий из города, на городском вокзале.

— Какой мужчина! — восхищалась рядом одна из двух женщин в вечернем платье. Рядом скучали их телохранители, показывая, что приближаться к дамам не самая лучшая идея. — Рита, тебе не понять, ты с ним не танцевала! Поверь мне, об этой милонге ещё будут говорить долго. Это был настоящий маэстро. Такая животная страсть, чувство музыки и видение партнёрши! Он мог увести любую. А Вилияров был просто жалок на его фоне. Как он поставил его на место одним взглядом! А эта молодая тангеро, которую он увёл с собой… Как они танцевали! Жалко, что она смертельно больна. Её накрыло облаком Чёрной Смерти, когда её отряд пытался закрыть портал. На следующий год её уже не будет.

Но на следующий год, как и во многие последующие она появлялась на танцполе, стараясь вернуться из походов или отзывая из рейда свою звезду, снова ища глазами того, кто когда‑то пригласил её на незабываемый танец.
P.S.
Выборы смотрящего в городе завершились жуткой бойней. Никто из четырех претендентов не выжил. И стрелку на кладбище бандиты больше никогда не забивали.

P.S.S.
Барон Суббота призывает ставить лайки и не искать книгу на сторонних ресурсах.
Роман связанный с героями и описанными событиями:
Автор
Артур Фатыхов Лестница в небо: Опираясь на клюку
https://author.today/work/511657