Студент в академии благородных эльфиек!

— Что за мерзость?! — голос Кумихо был полон непонимания и чистого омерзения. — Фу!

Взвизгнув, точно малолетка, она отскочила от круга призыва, надеясь не попасть по действие моего заклинания. В этот момент ее пышная грудь, чуть заметная из-за широкого ворота футболки, так и приковывала к себе взгляд… Но меня так просто не проведешь!

— Призыв! — закричал я, направляя в ее сторону палочку. Круг призыва в миг сдвинулся, она даже не успела сменить траекторию полета, и тотчас из него, точно во второсортных бурятских мультиках, вырвались тентакли.

— Нет! — крик разнесся по корту заставив всех наблюдающий вздрогнуть. — Не надо!

Фиолетовые тентакли с белыми присосками схватили ее за руки и ноги, сковав их точно наручники. Некоторые из них, выполняли мои низменные желания, медленно стали приподнимать ее узкие шортики, продолжая обнажать ее сочные ляжки, а другие медленно снимали ее верх. Пара мгновений и я уже мог видеть ее розовый, в кружевах и оборках, лифчик, туго сковывающий выпирающие формы.

— Скажи им прекратить! — большие и кристально-голубые глаза эльфийки смотрели с ненавистью и презрение, но она ничего не могла сделать будучи в столь пикантном положении.

— Если лифчик розовый, — заговорил я надменно и высокомерно. — Думаю трусики у тебя кремовые, ведь так?

Тентакли очень медленно раздевать ее, а она, что было видно по двум бугоркам выпирающих из-под лифчика, начала возбуждаться. Длинные ножки, с большими ляжками и сочной попкой, она попробовала скрестить, но мое заклинание было сильнее.

— Хватит… — милое личико с тоненькими губами стал заливать румянец, а голос перебивали вздохи. — Умоляю… хватит… не… — она тихо пискнула, сдерживая стон. Все же самое маленькое щупальце, стремительно двигающееся в ее трусиках, давало свои плоды.

— Сдавайся, — сказал я с удовольствием наблюдая как главная задира академии молит меня — мага новичка, о пощаде.

Перед глазами пронеслось воспоминание, как она насмехается надо мной после поставленной подножки. Я тогда растянулся на полу, упав лицом прямо в миску с картофельной пюрешкой без котлеток. Потом она сотворила еще пару заклинаний из-за чего я проехался на заднице по всей столовой покрытый слизью улитки — наихудший первый день, тем более для такого как я…

— Прошу… — она часто дышала, тело извивалось, точно змеиное, и изредка слышались стоны.

— Все же кремовые, — со знанием дела кивнул я, стоило трусикам показаться из-под синих шорт. — Интересно… — тентакли на мгновение прекратили свое движение, давая жертве сделать пару глубоких вдохов и обратить взглянуть на меня.

Она смотрела на меня с бессильной злобой и ненавистью. Милое личико стало розовым, а на краю глаз скопились слезы. Она готова была провалиться от стыда прямо на корте, лишь бы остальные ученицы не видели ее конфуза.

— Что… — только и смогла вымолвить она, глядя на усмехающегося меня.

— Интересно, — дьявольски улыбаясь и потирая подбородок, повторил я. — Какого цвета твои соски?

— Нет… — с ужасом выдохнула она и тотчас простонала, стоило тентаклям начал свою работу. — У тебя нет чести!

— А еще уважения и пива!

Моя честь пропала ровно тогда, когда я потерял свое, пусть и маленькое, достоинство, но, зато, получил способность управлять тентаклями и кое-чем еще. Обмен получился более чем равноценный ведь я мог чувствовать щупальцами точно также, как и руками, но только еще лучше: каждая из них передавало тепло тела Кумихо, упругость ягодиц и частое биение сердца. Отдельный кайф мне доставляло одно очень мокрое место, находящееся меж двух скрещенных ног, что не помешали мне до него добраться.

«Черт», — все думал я, наслаждаясь издевками над этой сучкой, — «А ведь и я начинаю заводиться…»

— Довольно! — строгий голос старосты прокатился по корту, разгоняя тишину и стоны Кумихо. — Быстро прекратили!

«Сука!» — выругался я, но тотчас отозвал тентакли.

Кумихо упала на колени и стала часто дышать, пытаясь скрыть возбуждение. Она зыркнула на меня глазами полными ненависти и такой злобой, что ее бы хватило на армию школоты, когда те увидели разнос своего любимого А2, и то еще осталось бы.

«Ну ничего. Я тебе еще устрою пятьдесят оттенков эльфийского», — лицо мое так и оставалось спокойным и непринужденным, когда я развернулся к старосте дабы спросить со спокойной, точно бы сейчас я не пытался трахнуть соперницу, интонацией. — Что-то не так?

— Это что еще за магия?! — она спрыгнула с трибун на корт, миную магический барьер, и направилась четко ко мне.

Хоть Минами и была метр пятьдесят, но возрастом мы были ровесниками. Она мне сразу не понравилась: плоская, как доска, без каких либо выдающихся черт и форм, лишь миленькое личико, точно у ребенка, да стройная талия делали ее хоть чуть красивой. Именно такие — обиженные природой, и становятся главной занозой в жопах всех! Была б моя воля, я бы дал ей кличку либо микроволновка, либо мультиварка…

«Ты же наблюдала за нами с самого начала,» — вспомнил я ее мелкую фигурку на самом заднем ряду скамеек, расположенных точно места на футбольном поле. — «Завидно стало, что с тобой так не делают, а, сучка?» — естественно в слух это говорить было бы самоубийством.

Даже я, что учился тут первую неделю, был в курсе, что кто-то из правящих в совете академии, являлся ее родственником. Именно по этой причине мне и приходилось держать непринужденный вид, сдерживая себя от пакости, при ее появлении.

— Асука Судзуки, — простонала Кумихо, медленно вставая. — Я с тобой еще не закончила!

Когда мне предложили выбрать новое имя, то я как-то не думал, что меня реально будут так звать… Асука Судзуки… Да каждый нормальный человек поймет в чем тут прикол, но, видимо, не они.

Девки. Что с них взять?

— Хорошо, — непринужденно кивнул я, глядя на Кумихо. Ноги ее были сведены, а руки держались за футболку, пока Минами помогала поправить одежду. — Давай назначим день следующей дуэли, если тебе так охота.

Смотря на девок я невольно захотел призвать тентакли и посмотреть как они, прижавшись обнаженными тела друг к другу, стонают. Я прям так и видел маленькое тельце Минанами, уткнувшееся в большую грудь Кумихо, пока щупальца извиваются в ее, точно узком и очень мокром чреве, да и не только там…

Меня сейчас очень радовало, что не нужно было сдерживать стояк ибо нельзя сдерживать то, чего у тебя быть не может. Да, я был в теле девушки с небольшой грудью и вполне упругой попкой. Даже точно не помню, сколько у меня ушло времени на его полное изучение, но это того стоило.

— Никаких дуэлей!— топнула ножкой Минами. Она повернулась ко мне нахмурившись, от чего над маленьким нос появились несколько складочек. Глазки-бусинки цвета янтаря смотрели с неким осуждением, но мне было все равно. — К директрисе!

— Хорошо, — убрав палочку в маленький чехольчик, точно в ножны на поясе. Я спокойно развернулся и направился в сторону массивного выхода с корта. — Вас ждать? — кинул я напоследок через плечо, даже не глядя на них.

— Иди уже! — истерично прокричала Кумихо, которую тотчас стала успокаивать староста.

— Как хочешь.

Ноги в сандалиях тихо ступали по песку, который затем сменился на ровно уложенный кирпич и только после этого на паркет. Корт, как ни странно, находился подле академии, в связи с чем, я смог беспрепятственно и довольно быстро, добраться до одного из выхода и попасть внутрь.

Древний замок, на манер Немецких, только еще больше, впустил меня без каких либо проблем. Со стен стали наблюдать каменные рыцари, в стальных доспехах, да гарпии, похожие больше на птиц, нежели на прекрасных дев. Множество учениц не обращали на меня внимания, лишь некоторые, заинтересованные моей спокойной, даже скорее горделивой, походкой, смотрели в след даже и не догадываясь, на что я способен!

А способен я был на многое, ох на многое, хоть и в ограниченной области. Стоит уточнить, что эти способности не были даны мне от рождения, скорее они достались мне после перерождения!

Почему-то сразу всплыло воспоминание, как я умираю… Точнее, не важно что я умер, важно — как! Или, если уж уточнять, насколько тупо, но опустим.

После смерти я попал во тьму. Вот прям в полную и кромешную. Там не было ничего и никого, кроме, естественно, меня. Мне было там спокойно и обидно из-за прожитых впустую лет жизни ибо умереть двадцатилетним девственником никого не устроит.

-Вот бы все переиграть, — помню сказал тогда я, заложив руки за голову.

— Я могу дать тебе второй шанс! — немедля ответил некий голос. Он исходил отовсюду и звучал в моей голове одновременно.

— Кто ты?! — тотчас встрепенулся я, тщетно пытаясь понять откуда исходит звук. Да, он звучал в голове, но все равно мне было интересно с какой именно стороны реальности.

— Не имеет значения кто я, — голос словно бы состоял из двух других голосов. Один был чуть хриплый, а второй наоборот был более молодым. — Ты хочешь прожить жизнь заново?

— Да, — мой ответ был твердым, как скала и быстрый как понос.

— Я знаю, — явно довольно ответили мне. — В какой мир ты хочешь попасть?

— Есть варианты? — наверное, тогда я звучал слишком самоуверенно, будто бы мы были равны.

— Есть мир Мучачо-Гаченников, — начал перечислять голос. — Есть также Старый Град и Синтонимичное Заполярье.

Все варианты мне как-то не нравились по разным причинам: первый не подходил так как мне не шел латекс и я не любил тако, второй был заманчивым, но явно старым, а это не интересно. Третий выделялся и манил, но, думаю, там должна была течь река моих сожалений, что точно не нужно.

— А еще варианты есть? — медленно крутясь в темноте, спросил я.

— Ну… — голос задумался, после его молодая часть, обгоняя на мгновение хриплую, продолжила. — Есть магический мир…

— Давайте туда, — даже не пытаясь дослушать, ответил я.

— Хорошо, — не договорив, согласился он со мной. — Если бы тебе предлагали расу, то кем бы ты был: орком, человеком, дворфом или эльфом?

— Эльфом, — я сразу представил длинноволосого красавца с кубиками пресса и белой кожей. — Именно эльфом.

— Хорошо, — почему-то голос тогда показался мне чуть насмешливым. — Какой класс ты бы хотел?

— Лучник!

Пара мгновений тишины, которые ушли, думаю, на его раздумья и голос, без каких либо эмоций, отказал мне, со словами:

— К сожалению, данный класс не доступен. Может маг? — последнее добавила его старая часть, точно предлагая взять роль недостающего хила в пати.

— Думаю можно, — прикинув, что и этот класс может быть красивым, согласился я. — А какими силами я буду обладать?

— У тебя будет склонность к каждой из стихий того мира и три известных заклинания.

— А каких? — не унимался я с расспросами. Да, любопытство петуха сгубило, но коль выбора у меня, как такового, не было, приходилось все уточнять.

— Сперва давай даруем тебе новое имя, подумай, какое бы подошло тебе Эльф-маг… — снова в голосе послушался какой-то смешок, но я проигнорировал его.

Сперва я думал о чем-то простом, но потом, поняв свое положение, стал думать более громоздко. Хотелось было выбрать что-то вроде Пендальфа Сизого по эпичности или Джокан Кровавый глаз для пафоса, но в голове, помимо вороха имен, крутилась, какого-то фига, взявшаяся из неоткуда, машина отчима.

«А, сука, судзуки!» — проклинал ее про себя я и, похоже, голос услышал эту мысль…

— Асука Судзуки! — громогласно произнес он. — Теперь это твое им!

— Но…

— Все решено! — ему не хватало только удара кулака по столу.

— Хорошо, — решил я, думая его сменить при первой же возможности. Естественно, это у меня не получилось. — Так какими я буду обладать заклинаниями?

— Первое — мастерство веревок, — мощь в голосе утихла, став обычным тоном. — Веревки и подобные вещи будут двигаться так, как ты пожелаешь!

— Неплохо, — согласился с ним я. Золотое колье ведь тоже, своего рода, веревка, разве не… — А какое второе?

— Призыв существа, — просто ответил голос. — Мы даруем тебе его взамен недостающей части тела…

— Стоп, — перебил я его. — Взамен чего?! — эта часть меня не просто насторожила, но и заставила сосредоточиться.

— Понимаешь, — начал голос, похоже, сдерживая смех. — Я не могу отправить тебя в мир парнем.

— В плане? — мои глаза стали точно два блюдца, от этих слов. Мне не хотелось терять ни единой части своего тела ибо оно у меня было родное и все стояло на местах, да и мой КПД, как мага, мог уменьшиться из-за этого.

— Ты отправишься в тот мир Магом-эльфийкой!

— Я против! — немедля запротестовал я.

— А все, а надо было раньше, — произнеся это гадким женским голосом он хохотнул. Тон мне показался знакомым. Вроде я слышал его по телевизору, но это не точно.

После этого настала тьма.

Я очнулся, как и после общения с голосом, подле двери директорской. Она была сделана из красного дерева, с витиеватыми узорами по бокам и золотой ручкой, в форме головы льва. Только сейчас я спокойно постучался в нее, а не как пару дней назад начал тупить и щупать меж ног.

— Да, входите, — послышался серьезный, но все равно теплый и домашний голос директрисы.

Ее кабинет, что внутри был просто огромен, находился на одном из верхних этажей. В нем была винтовая лестница ведущая еще выше, множество шкафов с книгами, зельями и различными артефактами. Подле стола стояла большая жердь и кормушка, явно для некой птицы, размером с кондора.

— И как это понимать? — стоило мне только прикрыть дверь, заговорила директриса.

— Что именно? — попытался было сойти за дурочка, точнее за дуру, я.

— Села, — указала она своим аккуратным пальчиком на кресло из алого бархата. — Что это было за заклинание?

Устроившись в кресле с мягкой сидушкой и жесткой спинкой, я тотчас взглянул в ее глаза и тщетно пытался сосредоточиться на них. У директрисы был великолепный бюст, что так и притягивал мой взгляд. Кроме как бюст, я назвать его не могу ибо грудь — это слишком мало сказано. Он был очень большой, как и бедра с задницей.

В добавок директриса была той самой милфой, по которой все пускают слюнки, в том числе и я. Не буду уж это скрывать. На маленьком носике сидело пенсне, смоляные волосы она убирала в тугой хвост из которого торчала пара вязальных спиц, а учительская форма с натягом сидела на ее пышных формах. Она была чуть полная, но эта полнота только добавляла ей красоту, ведь весь остальной вес был заключен в чудом не лопнувшем лифчике и в чулочках под юбочкой.

— Что это было за заклинание, — повторила она более мягко. Серые глаза смотрели по-доброму, явно пытаясь настроить на общение, а пышные губы, с алой помадой, двигались медленно, гипнотизируя меня…

— Да так…

— Асука, давай по честному, — вздоху, начала она. — Это твой второй нормальный бой в академии и ты уже умудрилась сотворить скандал.

— Она первая начала, — попытался я тотчас включить обиженку. Руки сами скрестились на груди, а глаза пошли в сторону. Все же включать данный режим, даже когда причины нет, это у баб в крови.

Как говориться: для скандала нужно две вещи — ничего и женщина.

— Знаю, но не нужно же было так именно все решать, — она взяла свою длинную палочку, взмахнула ей и тотчас лист бумаги подлетел к столу. — Пиши объяснительную и можешь быть свободна.

«От я попал…» — я, как самый образованный в мире человек, не знал местного языка, что понял еще давно, когда ничего не понял. — «Нужно попробовать…»

Директриса пододвинула ко мне чернильницу и дала перо.

— Пиши, начиная с полной даты от распада скрижаль…

«Да мать твою!» — мне очень сильно повезло, что она меня тогда спокойно приняла, но сейчас я точно пропал.

Когда я, только очутившись тут, попал ей на глаза, то она спокойно взяла и зачислила меня на факультет темных наук, даже без каких-либо экзаменов. Просто взяла, достала распределительный шар, хотя он был той еще шляпой, и отправила. Директриса, точно добрая мачеха, дала мне одинокую комнатку, да пару чемоданов исчезнувших учениц, дабы я мог, точнее могла, переодеться.

Сейчас же директриса, похоже, имела шанс догадаться, что я не из этого мира и тогда все — пиши пропало… Точнее пиши, а то все пропало.

«Надеюсь тот голос дал мне способность нормально писать…»

Я стал записывать свою последнюю исповедь и заметил очень интересную вещь: все, что я бы не написал, становилось эльфийским текстом, даже дата сменилась на более громоздкую. Вздохнув, я стал быстро писать объяснительную, в надежде успеть на обед…

— Молодец, — похвалила меня она, читая объяснительную. — Есть пара орфографических ошибок, но бывает.

«Да и хрен с этими ошибками!… Отсутствующих, кстати.»

— Беги в столовую, — отпустила меня она, складывая лист пергамента. — Молодым эльфийкам нужно есть больше капусты.

— И вам приятного аппетита, — пожелал ей я, а про себя подумал. — «Вы, ведать, не одну ферму так сожрали.» — и побежал в столовую.