Субпространственный генератор

Белый песок и яркое солнце. Я прячу от него глаза за поляризованными стеклами. Вдалеке поют свою песню волны. Воспоминания… Они шепчут мне, иногда кричат жаркими ночами в очередном отеле. Я остался один. Наша затея подарить человечеству новый путь провалилась. Банальная жадность снова взяла верх над разумом. Пулевое отверстие в плече почти затянулось, но порой память вдруг выбрасывает в жилы адреналин и мне снова кажется, что кровь хлещет из раны, а вокруг кричат мои умирающие друзья.

Джо встречал нас в Акапулько. Выцветшие зелёные шорты, мятая футболка с Че Геварой, загорелые до тёмной бронзы ноги в резиновых шлёпанцах. Позади него покачивалась на волнах серебристая «Каталина» – старая и мятая, как объеденная песком пивная банка. В голубых глазах Джо Теренса мерцала потусторонняя отрешенность. Возможно, причиной было то, что он уже заглянул в бесконечную черноту этого генератора, а может просто предвидел свою скорую смерть. Через несколько часов я заметил в его глазах такое же – когда он показывал мне, где хранится наш нехитрый арсенал. Помповое ружье, револьвер и старая японская винтовка «Арисака» с пятью патронами. Вот и всё, чтобы противостоять всему остальному миру. Миру, который не хочет сворачивать с дороги в никуда.

Нас было пятеро. Так случилось, что в наших жизнях не было более близких людей. Еще, пожалуй, Старик, который собственно и собрал нас всех вместе. Выдернул с разных континентов, из приютов и детских домов, дал блестящее образование и возможность нормально жить и работать. Джо был здорово похож на Старика. Не внешне, нет. Чем-то неуловимым и характерным. Мы иногда подшучивали над ним. Дескать, Старик то на самом деле печётся о своем внебрачном отпрыске, а мы просто за компанию, для отвода глаз. Но истинных мотивов эксцентричного миллиардера Рудольфа Панчека не знал никто. И вот, похоже, настало время платить по счетам.

Когда Джо дал полный газ, «Каталина» затряслась всем корпусом и запахла машинным маслом. Она несколько раз подпрыгнула над лазурными водами океана и стала медленно набирать высоту. Мы покинули территориальные воды Мексики, и Джо частично ввёл нас в курс дела. Заказчиком выступает наш Старик – пять тысяч в неделю, полная секретность проекта, и пять миллионов каждому, если проект завершится удачно. Что за работа Джо отказался говорить наотрез, пока не прибудем на место. То, что работа опасная я понял уже на острове, когда взвесил в руках «Арисаку».

Безымянный остров в Тихом океане принадлежал Старику. Чтобы в этом убедиться пришлось бы провести многоходовое расследование, которое в любой момент могло наткнуться на несговорчивый банк или адвокатскую контору в оффшорной зоне. Мы сели в небольшой бухте спустя пять часов полета. Джо выдвинул шасси и «Каталина», вздымая песок, въехала на приготовленную площадку между пальм. Мы выбрались из самолета, а возле него уже суетились два человека, натягивая маскировочную сетку.

– Это мексиканские индейцы Масахуа, – сказал Джо. – Сами они себя называют Ньятко. Можете обращаться к ним – «эй, ты», их имена вам все равно никогда не выговорить.

В тени пальм прятались три передвижных вагончика и опреснительная установка. Чуть выше по склону на открытом месте стояли закамуфлированные солнечные батареи нового поколения. Я оглянулся. Сзади был белый песок пляжа, яркое солнце и шепчущие волны. Таким мне и запомнился наш безымянный остров. Место, где мы пытались творить историю.

Генератор Джо показал нам только вечером. Он стоял в дальнем конце японского лабораторного модуля. Тонированные иллюминаторы, мягкое шипение кондиционера, куча навороченной электроники и странный черный куб с проводами под плексигласом. Рядом с ним лежала стопка обгорелых, пожелтевших листов бумаги и несколько закопченных трехдюймовых дискет.

– Старая история. – Сказал я, имея в виду дискеты.

Джо кивнул. – Был ещё жёсткий диск с застрявшей в нём девятимиллиметровой пулей. Сами носители не пострадали и все файлы теперь в нашем рабочем сервере. Они зашифрованы, и взломать код задача Анны. Справишься? – Джо положил руку на плечо единственной в нашей компании девушки, Анна покачала головой. – Я всегда говорила, что вы со Стариком два сапога пара. Вначале объясни толком, зачем мы здесь? И что это за хреновина?

Джо сделал жест, приглашая нас наружу.

Мы сидели под звездами, слушали шелест пальм и шум моря. Розита – полная латинос с округлым лицом и кожей цвета старого пергамента поставила на стол поднос с запотевшей «Короной». Глядя ей вслед, Джо сказал. - Она глухонемая от рождения, но готовит великолепно. - Розита скрылась в дверях вагончика с кухней и Джо начал свой рассказ.

– Старик категорически отказался объяснить, как ему достался этот аппарат. Он называет его Перпетуум Мобиле, а я склонен к термину субпространственный генератор. Видите ли, друзья, эта хреновина вырабатывает электричество. Откуда она его берет – загадка. Там сверху есть небольшое отверстие, я заглянул один раз. – Джо передернул плечами. – Так вот, внутри этого аппарата царит тьма. Непроницаемая, тягучая, словно чёрная дыра. Свет тонет в ней будто в вакууме.

После этих слов Чанг хлопнул ладонью по столу.

Ты считаешь, водородной бомбы нам мало, Джо?Мик, дружище, наша задача сделать не бомбу, а новый источник энергии. Дешёвый, неиссякаемый, доступный для всех.

Чанг пожал плечами.

Оппенгеймер по началу, наверное, тоже думал, что работает на благо людей.Тут совсем другое дело! Этот прототип стабильно работает уже много лет. По словам Старика, его собрали где-то в России чуть ли не в подвале. И потом, если бы из него можно было сделать оружие, его бы просто забрали, а не пытались бы уничтожить.

В тот первый вечер мы ещё долго спорили. Я прекрасно понимал Джо. С одной стороны прячущаяся в прототипе тьма, грозящая выплеснуться на многострадальную Землю неизведанной, возможно, разрушительной силой. С другой стороны шанс для цивилизации сделать огромный шаг вперед. Хотя, наверное, правильней сказать сделать шаг в сторону. Последний аргумент Джо окончательно перевесил чашу весов в споре в его сторону. Лично для меня это был очень весомый аргумент.

По соглашению со Стариком, на проект нам отводится полгода. Мы должны разобраться как эта штуковина работает и выложить чертежи и описание в Интернет. Место на тридцати серверах уже зарезервировано. Потом Старик переводит нам по пять миллионов, и мы разбегаемся. Вот так. Никаких монополий.Почему полгода? – спросила Анна.Именно столько ему осталось. У него рак.

Так мы начали проект «Шаг в сторону».

На следующий день после завтрака мы курили с Джо на веранде. Я расспрашивал его о Старике, он единственный кто часто виделся с ним. Мы после окончания университетов видели его всего один раз – на вручении Нобелевской премии в Осло. Нашего Джо тогда выдвинули в области физики, и Старик, конечно, не мог пропустить такого события. Впрочем, как и мы. Ни у кого из нас не было родных, и мы были единственными людьми, которые могли по-настоящему гордиться нашим задиристым хулиганом. Премию тогда дали японцам, но это ни в коем случае не помешало нам хорошенько надраться на яхте у Старика.

Скажи мне, Джо, – спросил я. – Нашего Панчека и вправду вдруг озаботила судьба человечества? Мне в это слабо верится.

Джо расхохотался.

Ты как всегда проницателен, Питер, и в меру прагматичен. Скажу только тебе, по секрету. Год назад нехорошие ребята из международных корпораций отобрали у нашего Старика весь нефтяной сектор бизнеса. А ты же его знаешь, он такого не прощает. Когда он отдавал мне кейс с прототипом он сказал – «перед смертью я хочу увидеть, как акции этих ублюдков рухнут вниз». Такое вот дерьмо, Питер. Никакого долбанного гуманизма! Эти люди мыслят совсем другими категориями, они ведь никогда не мёрзли в каком-нибудь чулане под дырявым одеялом.

На последних словах он со злостью швырнул на песок окурок. И я его понимал, мне тоже не раз приходилось мерзнуть под дырявым вонючим одеялом.

Вверху обгоревшей страницы, лежавшей в стопке первой, неровным почерком было написано по-русски – «Наша планета и окружающее её пространство обладает колоссальным количеством энергии. Солнечное излучение, гравитационное поле Земли и других планет всё это можно… ». Следующие строки были жирно зачёркнуты, а потом я прочитал следующее. «Также возможно извлечение энергии из других измерений, что более предпочтительно…». Дальше на странице было еще несколько не читаемых строк, а ниже обгоревший край. Почему качать энергию предпочтительней из других измерений было не понятно. Я поднял голову, посмотрел на застывших в ожидании друзей и развел руками.

Переводи, даже если это похабный анекдот. – Сказал Родригес.

Я перевел. Джо встал, прошелся по модулю и сказал. – Пока не густо.

Я убрал в сторону первую страницу, вторая была в ещё худшем состоянии. А следующие были испещрены рядами цифр и непонятных закорючек. На некоторых страницах попадались сделанные наспех эскизы. Эти эскизы заинтересовали Джо и Чанга. Они отдали нам с Анной страницы с рядами цифр и закорючек, а Родригеса отправили делать химический анализ корпуса прототипа. Специализацией Анны была криптология. На чистом листке бумаги я написал ей русский алфавит, который для нее, родившейся в Сербии, был как родной. Оставив ее ломать код, сам я занялся оплавленными дискетами.

Почти два месяца мы топтались на месте. Пялились на экраны с двоичным кодом, рисовали человечков на бумаге, валялись вечерами на песке и купались в море. Вскрыть корпус прототипа мы так и не решились. А потом Анна все-таки взломала код.

Мы так и не узнали имени изобретателя субпространственного генератора. Ни в зашифрованных файлах, ни на обгорелых листах его имени не было. Между собой мы называли его просто – «наш парень». Похоже, никто из нашей команды не понимал до конца принципов работы генератора, но теперь у нас были чертежи и технология производства. За химию процесса отвечал Родригес, электронный дизайн был на мне, Чанг и Джо Теренс пытались родить стройную физическую теорию. Анна теперь просто загорала на пляже, а мы работали как сумасшедшие.

Через две недели филиппинские рыбаки сбросили в море в полусотне миль от острова два герметичных контейнера с радиомаячками. За контейнерами полетели мы с Теренсом, он зачем-то дал мне револьвер. Тяжелый «Кольт Питон» с рукоятью, обмотанной синей изолентой. Когда мы затаскивали контейнеры в брюхо «Каталины», чёртов револьвер выскользнул из шорт мне на ногу. Чернота под ногтём большого пальца сошла лишь недавно. В контейнерах было заказанное нами у Старика оборудование и материалы.

Убийцы пришли очень вовремя. Не раньше и не позже – в самый раз. Собранный нами субпространственный генератор стоял в лабораторном модуле, батарея конденсаторов копила электричество для «первичного инициирующего импульса». После него, судя по расшифрованным нами документам, наш генератор должен был давать 5 киловатт почти вечно. Не бог весть что конечно. Но, и размером наш генератор был чуть больше стандартного автомобильного аккумулятора. Между прочим, конденсаторы заряжались не только от солнечных батарей, но и от прототипа «нашего парня».

«Первичный импульс» был назначен на десять утра. Накануне вечером мы сидели за пластиковым столом, пили «Корону» и лениво перебрасывались словами. Было ощущение приятной усталости после хорошо сделанной работы. Мы обсуждали, как изменится на Земле жизнь, после того как во всемирной паутине появятся чертежи субпространственного генератора. Штуковина получилась действительно простой и дешёвой.

Любой автослесарь сможет собрать его в своей мастерской. – Сказал Джо. – А чертежи разлетятся по миру в первые же сутки.Не будь так уверен. – Заметил я. – Интернет совсем не таков, как ты его себе представляешь.

Тут Анна тихо сказала.

Мы лишим работы миллионы людей, ребята. Нефтяники, энергетики, ещё бог знает кто.Да брось, Энни! – Джо встал и направился к вагончику за очередной бутылкой. - Зато энергия станет доступна всем. И плевать! Пусть генератор берет её хоть из самой преисподней. Если кто-то при этом спасется от холода, значит оно того стоит. И может, спустя какое-то время люди, наконец, перестанут жечь нефть, а будут использовать ее только для химического производства. Полиэтилен, полипропилен, асфальт, моторные масла. Чертова уйма веществ делается из нефти. Так что «твои» нефтяники без работы не останутся. И вообще – сказал Джо, поднимаясь по ступенькам, – я хочу, чтоб мои дети дышали чистым воздухом. И надеюсь так и будет…

Родригес достал свою «Зиппо», чиркнул кремнем в темноте и задумчиво сказал.

А я надеюсь, что бензин для зажигалок всё ещё будут производить.

В следующее мгновение пуля попала ему в голову. Не помню, как оказался на песке. Родригес кажется, ещё падал, а я уже прижимался щекой к тёплому, пахнущему солнцем песку. Моё детство прошло в местах, где много и часто стреляли, наверное, поэтому Джо показал наш арсенал только мне. Метрах в пятидесяти застрекотал автомат, раздались крики «наших» индейцев, а потом ухнул гранатомет, и кухонный вагончик, куда зашел Джо, превратился в полыхающий шар. Я вскочил, схватил за руку Анну и потащил ее к жилому модулю. Туда, где в комнате Теренса лежала «Арисака» с пятью патронами.

Заказчик, видимо сказал наёмникам, что стесняться нечего. На острове лишь пять наивных ученых, два индейца и старая мексиканка. И они не стеснялись. Никаких глушителей, фланговых обходов и прочего. Не скрываясь, они шли по нашему острову, стреляли, жгли и взрывали. Самолет, опреснительная установка, потом солнечные батареи, а потом и лабораторный модуль. Мы спрятались среди кустов, чуть выше по склону возле жилого модуля. Я уже раздал оружие: «Кольт Питон» Анне, помповое ружье, бежавшему за нами, Чангу, старую японскую винтовку я взял себе. Теперь, в отсвете пылающего огня, были видны прокравшиеся в бухту черные надувные лодки наемников. Сами убийцы стояли вокруг жилого модуля и что-то кричали. Кажется, это были колумбийцы. Несколько из них швырнули в окна фосфорные гранаты, и домик тут же занялся огнем. Наемники развернулись в цепь и двинулись вверх по склону. Я выстрелил. Убегать все равно не имело смысла, – крохотный остров не давал шансов на спасение. На моем счету было двое, когда пуля ударила мне в плечо, и я почувствовал, как из раны хлещет кровь. Где-то вдалеке рвались гранаты, кричала Анна, Чанг, а я проваливался в тёмную бездну.

Возможно, заказчиком был наш Старик. Эти люди, сидящие у самого верха пирамиды, мыслят другими категориями. Может, после оптимистичного доклада Джо, он взвесил всё хорошенько и отправил на остров убийц. А может, в окружении Панчека завёлся «крот». Нашего эксцентричного Старика всегда пасли спецслужбы и крупные корпорации. С его деньгами и характером от него можно было ожидать всего что угодно. Впрочем, теперь это уже не важно. Я остался один. Те самые филиппинские рыбаки вытащили меня с острова. Увидели дым от догорающих построек и причалили, надеясь, на легкую поживу. Я, шатающийся от потери крови и обезвоживания, уже похоронил своих друзей, и сам готовился к смерти, когда старая шхуна с облупившейся белой краской на бортах вошла в «нашу» бухту. Лодки наемников давным-давно убрались с острова, и для меня осталось загадкой, почему они меня не добили. Может, не заметили в кустах, а может, пожалели пулю. Три месяца назад я сделал свой выбор и теперь готов к смерти. Я думал, что своей работой помогу человечеству сделать шаг в сторону, но оно оказалось не готово к этому. И теперь я жду своих убийц. Они скоро придут. Я знаю. Они не дадут свернуть человечеству…

2007г.