Судья Дредд в Империи

Примечание:

В этой главе будет рутинная работа Судьи - поимка преступников, вынесение приговоров и так далее. Напоминаю, что Дредд у меня как в фильме 2012 года. Вместо мотоцикла у него будет белая лошадь. Снаряжение такое же, как в фильме. Остальные Судьи имеют такую же экипировку, что и у Дредда. Насчёт прошлого моей версии Дредда, считайте, что он служил в армии Империи, а потом потерял семью из-за процветающего беззакония. Поэтому он и решил стать Судьёй. Фактически, он будет заменой Вейва, потому что теперь Тейгу Великая колесница будет у Дредда. Насчёт Ночного рейда и прочих персонажей, посмотрим, что будет в следующих главах. Обойдёмся без спойлеров. Насчёт оригинальных персонажей, я буду их описывать, но вы можете сами представлять, как они выглядят, дайте волю фантазии. Приятного чтения.

Альтернативная реальность «Убийца Акаме». В Империи процветают коррупция и беззаконие. Во всём виноват премьер-министр Онест, который исполняет роль регента, поскольку нынешний император по имени Макото совсем дитя. Мальчик не подозревает, что человек, которому он доверяет больше всего на свете, на самом деле является причиной всех бед в стране и убийцей его родителей. В столице находится Дворец правосудия, где работают Судьи — особые элитные силы Империи. Эти люди уполномочены выносить приговор на месте, никто не имеет права им мешать. Также по всей стране разразился страшный мятеж. Революционеры хотят свергнуть императора и создать новый режим. Этим они рассчитывают искоренить коррупцию и беззаконие. Армии повстанцев помогает «Ночной рейд» — команда линчевателей, устраняющая продажных чиновников, бандитов и прочую погань. В состав отряда входят Акаме, Леоне, Майн, Шелли, Лаббок, Булат и Надженжа. Последняя является лидером и почти не сражается, но хорошо руководит. У остальных бойцов есть Тейгу. Если практически на всей стране силы повстанцев и имперцев более-менее равны, то в столице коррупция процветает от низов до верхов. Люди совсем отчаялись. Но в один день появился новый судья — Джозеф Дредд. Мало того, что он получил отличную униформу, пистолет «Законник» и отличную боевую белую лошадь, так ему удалось даже тайгу заполучить. Он оказался совместимым с Великой Колесницей — Тейгу, которая даёт носителю прочнейшие доспехи и повышает все физические характеристики. Это вызвало резонанс, потому что Дредд — первый Судья, кто смог достичь подобного в самом начале карьеры. В связи с этим Джозефу дали абсолютно неограниченные полномочия, рассчитывая, что он будет держать в страхе всех врагов власть имущих. Однако Дредду плевать на имперцев, повстанцев, чиновников, политику и всё остальное. Для него закон превыше всего. Любой, кто его нарушит, испытает на себе гнев сильнейшего из всех судей. Дредд избавит Империю как от коррупционеров, так и бандитов. Теперь у «Ночного рейда» появился крайне опасный противник. Они вроде имеют общую цель — искоренение зла, но методы и взгляды совершенно разные. Настало время лучшему из Судей начать свою работу, получив Великую Колесницу.

Столица…

Солнце ещё не успело разогнать утреннюю дымку, но уже пробивается сквозь тучи, обещая жаркий день над Империей. Улицы столицы только-только начинают оживать, когда Джозеф Дредд медленно скачет верхом на своей боевой белой лошади. Её шерсть сияет в тусклом утреннем свете. Тяжёлая чёрная униформа Судьи резко контрастирует с грацией животного. Шлем скрывает лицо блюстителя закона, оставляя видимым лишь суровый подбородок.

Люди на улицах, спешащие по своим утренним делам, бросают на Дредда опасливые взгляды. Дети так и вовсе замирают. Продавцы, только что открывшие свои лавки, замолкают. Каждый знает — Судьи, будучи вершителями правосудия, действуют от имени Премьер-министра Онеста. Мало кто из простых горожан верит в их истинную справедливость. Страх — вот что движет этими взглядами.

Джозеф не обращает внимания на перешёптывания и хмурые лица. Его взгляд, острый, как лезвие, скользит по серым фасадам, выискивая малейшие признаки нарушения закона. И вот, в одном из узких, тенистых переулков, внимание всадника привлекает что-то неладное. Едва заметное движение, приглушённый всхлип.

Белая кобыла послушно поворачивает, и грозный Судья въезжает в переулок. Звук копыт эхом разносится по грязным стенам. В конце переулка, у кучи мусора, трое парней лет двадцати, с наглыми усмешками на лицах, прижали к стене юную девушку, которой едва исполнилось семнадцать. Её одежда растрёпана, глаза полны ужаса. Один из парней тянется к ней рукой.

— Прекратите немедленно этот вопиющий акт беззакония! — голос Дредда звучит, как рокот грома.

Парни замирают, оборачиваясь. На их лицах мелькает смесь удивления, раздражения и высокомерия. Тот, что стоял ближе к девушке, высокий и надменный, кривит губы.

— Эй, Судья! Ты вообще знаешь, с кем говоришь? — заявляет он, выпячивая грудь. — Мой отец — друг самого Премьер-министра Онеста! Он в любом случае меня отмажет, как пить дать!

Дредд безмолвно слезает с лошади и достаёт свой тяжёлый пистолет, «Законник», и направляет его на молодых людей.

— Что ты делаешь, ублюдок?! — кричит тот же парень, его голос дрожит, но наглость не исчезла. — У отца связи с другими Судьями! Тебя сотрут в порошок, если ты хоть пальцем нас тронешь!

Дредд не дрогнул.

— Шокер! — произносит он.

Затем раздаются три отрывистых выстрела. Яркие вспышки, и каждый из нападавших со стоном оседает на грязный асфальт, парализованный мощным электрическим разрядом. Их тела конвульсивно дёргаются.

Джозеф опускает «Законник». Его взгляд скользит по неподвижным телам, затем переходит на дрожащую от страха девушку.

— За попытку изнасилования девушки и за неповиновение Судье — десять лет каторги! — произносит Дредд, и каждое слово звучит как приговор.

Девушка, бледная как полотно, смотрит на него широко раскрытыми, полными ужаса глазами. Она не плачет, её шок слишком глубок для слёз.

— Я отвезу вас к врачам, юная леди, — сухо произносит Дредд. — Пойдём.

Он подходит к поверженным преступникам, поочерёдно хватает каждого за воротник и, не прилагая видимых усилий, перекидывает через спину кобылы. Двое болтаются по бокам, один на спине. Лошадь даже не шелохнулась.

Затем Дредд подходит к девушке. Она отшатывается, но Судья протягивает ей руку. Пальцы в толстой перчатке кажутся огромными. Она нерешительно касается его руки, и Джозеф мягко, но твёрдо берёт её за ладонь.

И вот, странная процессия движется по улице столицы: Дредд, ведущий за руку испуганную девушку, а за ними его белая кобыла, увешанная тремя преступниками. Люди на улице, наблюдавшие за этим, поражены. Их лица выражают немой шок. Судья прямо утром арестовал троих, да ещё и, кажется, помогает жертве. Без промедления, без вопросов, без снисхождения к «связям». Громогласный приговор, шок-выстрелы и эта неожиданная помощь — всё это нарушает привычный уклад жизни столицы. Дредд молчаливо, но неотвратимо, начинает свою работу. Закон пришёл.

Спустя какое-то время...

Утреннее солнце уже поднялось выше, но ещё не достигло зенита, Джозеф Дредд заходит во двор одного из имперских лазаретов. За ним плетётся напуганная девушка, которую он по-прежнему ведёт за руку. Кобыла всё так же несёт на своей спине трёх парализованных преступников, чьи безвольные тела болтаются при каждом шаге.

Врачи, вышедшие навстречу из дверей, удивлённо смотрят на грозного Судью, чьё ездовое животное несёт необычный груз.

— Осмотрите девушку, накормите её и окажите всю необходимую помощь, — голос Дредда звучит без тени интонации, обращаясь к ближайшему врачу — мужчине с надменным лицом, в дорогом, но испачканном халате.

Медик, поправляет свои очки и нагло усмехается.

— Мы бедняков не обслуживаем! — заявляет он, презрительно оглядывая растрёпанную девушку. — У нас тут не приют для всякой черни. Пусть идёт в городские лечебницы, если хватит денег.

Глаза Дредда, скрытые под визором шлема, не выражают ничего. Он вынимает «Законник» и направляет его прямо на лицо лекаря. Щелчок предохранителя звучит, как удар молота.

— За отказ от оказания помощи девушке, которая едва не стала жертвой группового изнасилования от трёх взрослых людей, — голос Джозефа становится ещё холоднее, — пять лет каторги!

Эти слова поражают всех. Врачи, медсёстры, даже случайные пациенты — никто не ожидал, что Судья прямо вот так, без всяких формальностей, вынесет приговор. Лицо надменного врача бледнеет. Наглость сменяется паникой.

— Простите, Судья! Я… я не подумал! Я ошибался! — подонок начинает лепетать извинения, но в его голосе слышится фальшь и страх, а не искреннее раскаяние.

Дредд не слушает. Его палец уже на спусковом крючке.

— Шокер! — произносит он.

Электрический разряд пронзает тело врача, который с громким вскриком валится на землю, конвульсивно дёргаясь. Другие медики отшатываются, их лица искажает ужас.

Дредд опускает «Законник». Его взгляд медленно обводит притихшую толпу.

— Кто ещё хочет встать на пути у закона? — его вопрос висит в воздухе, тяжёлый и неопровержимый.

Все молчат. Никто не смеет поднять взгляд. Ни один звук не нарушает тишины.

— Я скоро вернусь, — продолжает Дредд, — и лично проверю, оказали вы помощь пострадавшей или нет.

Врачи, дрожа, но не смея ослушаться, забирают девушку, уводя её внутрь. К парализованному коллеге они не прикасаются — теперь он не врач, а осуждённый преступник в руках закона.

Дредд активирует свой Тейгу. Его чёрная униформа, до этого казавшаяся просто прочной, начинает пульсировать слабым багровым светом. Тонкие, почти незаметные линии брони углубляются, становятся рельефнее, словно под кожей одежды нарастает мощная стальная мускулатура. Воздух вокруг него дрожит. Слышится еле уловимый низкий гул, похожий на нарастающую мощь двигателя. Руки и ноги Судьи визуально утолщаются, становятся ещё более массивными, а силуэт приобретает нечеловеческую мощь. Это не обычные доспехи, которые нужно «надевать» в традиционном смысле; «Великая Колесница» — это Тейгу, которое словно врастает в носителя, превращая его в живую крепость. Мощные пластины, скрытые до этого, теперь видны, идеально облегая его тело, каждая деталь униформы усиливается до предела. Тяжёлая поступь Дредда теперь ощущается сильнее.

Он подходит к парализованному медику, перекидывает его на плечо, как мешок с мусором, и без малейших усилий удерживает. Затем Джозеф поворачивается и, держа парализованного врача на плече, идёт прочь. Его белая кобыла, не обращая внимания на уже четырёх болтающихся на ней пленников, послушно следует за ним.

Дредд уходит. Звук его тяжёлых шагов и копыт лошади постепенно затихает, оставляя за собой лишь напуганных врачей и потрясённых свидетелей. Блюститель закона продолжает свой обход столицы.

Некоторое время спустя...

Вскоре, всё ещё до обеда, грозная процессия достигает массивных стен Дворца правосудия. Его высокие башни из тёмного камня врезаются в предгрозовое небо, а перед центральным входом выстроились мрачные фигуры других Судей.

Дредд, всё ещё с врачом на плече и в активированном Тейгу «Великая Колесница», проходит через ворота. Его кобыла, послушно следующая за ним, несёт на себе трёх преступников. Люди, столпившиеся у входа, отшатываются, шокированные видом столь необычной доставки.

Дредд направляется прямиком к блоку камер. Без лишних движений он швыряет врача и насильников в одну из пустых ячеек. Металлическая дверь с лязгом закрывается за ними.

Закончив с пленниками, Джозеф ведёт свою лошадь в просторную конюшню, где уже стоят другие, такие же ездовые животные. Он проводит рукой по её мощной шее, и кобыла тихо фыркает, опуская голову.

Когда Дредд выходит из конюшни, его уже ждёт другой Судья. Его зовут Каин. Униформа данного Судьи идентична одеянию Джозефа. Но в его позе чувствуется нервное напряжение, а голос звучит резко.

— Ты с ума сошёл, Дредд?! — восклицает Каин, подходя ближе. — Ты хоть знаешь, кого ты притащил в камеры?! Один из них — сын виконта, а врач — крайне уважаемый и популярный лекарь! Ты понимаешь, что это значит для нас?!

Джозеф останавливается, его взгляд, скрытый визором, устремлён прямо на коллегу.

— Я знаю их статус, Каин, — произносит Дредд, его голос остаётся ровным, лишённым каких-либо эмоций. — Они — преступники. Их положение не имеет значения перед законом.

Каин делает шаг вперёд.

— Не имеет значения?! — его голос едва ли не срывается на крик. — Да ты хоть представляешь, какой гнев обрушится на Дворец правосудия?! Нас по головке не погладят за то, что мы тронули таких людей! Премьер-министр не потерпит этого!

— Закон един для всех, — твёрдо отвечает Джозеф, его слова — как удары молота. — Для сына виконта, для популярного лекаря, для бедняка из трущоб. Они нарушили его. Приговор вынесен и будет исполнен.

— Но это… это самоубийство! — Каин пытается вразумить его. — Ты подрываешь наши основы! Мы не можем так просто идти против тех, кто нами управляет!

— Я служу закону, — обрывает его Дредд. — Не тем, кто считает себя выше него. Их место — в камере. Исполняй свой долг.

Джозеф не ждёт ответа. Он проходит мимо ошеломлённого коллеги, направляясь к лестнице, ведущей на верхние этажи, где располагаются кабинеты руководства. Ему нужен Главный Судья.

Через несколько минут Дредд оказывается перед массивными дубовыми дверями. Он стучит. Изнутри доносится короткое: «Войдите». Джозеф входит в просторный, но аскетичный кабинет Главного Судьи Тариуса. Это немолодой мужчина с седыми висками, его лицо отмечено глубокими морщинами, а взгляд уставший, но проницательный. Он сидит за большим письменным столом, просматривая какие-то документы. Его униформа, как и у остальных, чёрная.

— Судья Дредд, — произносит Тариус, поднимая взгляд. — Ты пришёл сообщить о своей первой миссии?

— Мне надо написать рапорт о задержании четырёх преступников, — заявляет Джозеф.

Тариус кивает. Он берёт со стола лист тонкой пергаментной бумаги и протягивает Дредду вместе с тяжёлым, резным пером и чернильницей.

Джозеф садится за небольшой столик в углу кабинета. Его массивные пальцы, скрытые в перчатках, умело берут перо. Он начинает писать, и его рука не дрожит. В рапорте Дредд подробно и беспристрастно излагает все события: как обнаружил попытку изнасилования, как нападавшие пытались использовать свои связи, как вынес приговор троице, как врач отказал в помощи, а затем и ему был вынесен приговор. Каждое слово — это чистая, неумолимая правда, без прикрас и смягчающих обстоятельств. Уличный Судья описывает детали, сохраняя тон протокола, словно перед ним не люди, а сухие факты.

Когда последняя буква ложится на пергамент, Дредд откладывает перо. Рапорт готов. Он встаёт, оставляет рапорт на столешнице и идёт к выходу.

— Доложено, — коротко произносит Джозеф, даже не поворачиваясь.

Затем он выходит из кабинета Главного Судьи Тариуса, оставляя за собой не только свежий рапорт, но и чувство нарастающего напряжения в стенах Дворца правосудия. Закон, в его самой чистой и безжалостной форме, только что бросил вызов системе.

Спустя время...

После обеда, когда солнце висит высоко в небе, пробиваясь сквозь рассеивающиеся тучи и заливая улицы столицы ярким, но всё ещё прохладным светом, Джозеф Дредд снова выходит на патрулирование. Его белая кобыла размеренно шагает по широким улицам, тяжёлые копыта ритмично стучат по камням. На Судье его обычная чёрная униформа, усиленная бронёй. Тяжёлый шлем скрывает лицо, оставляя видимым лишь суровый подбородок.

Взор Дредда скользит по толпе, по лавкам, по серым стенам, выискивая малейшие нарушения закона. Он видит нищих, богачей, солдат и торговцев, но никто не задерживает его внимания, пока не происходит то, что требует вмешательства.

Вдруг, впереди, среди спешащих людей, раздаётся пронзительный женский крик:

— Мой кошелёк! Помогите!

Дредд мгновенно фиксирует источник звука. Пожилая старушка, сморщенная и слабая, отчаянно тянется рукой в сторону, где юркий силуэт в грязной, залатанной одежде, с лицом, скрытым грубой тканевой маской, стремительно проскальзывает сквозь толпу. Это худощавый паренёк, быстрый, как ящерица, его движения выдают многолетнюю практику уличных краж. В руке он сжимает тугой кошелёк.

— Но! — произносит Дредд, коротко и чётко.

Его белая кобыла, прямо как выпущенная стрела, мгновенно срывается с места. Животное несётся на полной скорости, обгоняя пешеходов. Звук копыт превращается в громогласный стук. Толпа расступается, поражённая внезапным ходом Судьи.

Вор, оглянувшись и увидев несущегося за ним Дредда, паникует и пытается увеличить скорость, но это бесполезно. Лошадь сокращает дистанцию в считанные мгновения. Джозеф, не сбавляя скорости, в рывке спрыгивает с кобылы, ещё до того, как она окончательно настигает беглеца.

В падении уличный Судья, словно хищник, хватает вора за плечо, валит его на землю и вырубает ударом по лицу — точным, выверенным, сокрушительным. Кошелёк выпадает из ослабшей руки.

Дредд быстро поднимается. Он наклоняется над лежащим без сознания вором и срывает с его лица грубую маску. Под ней обнаруживается совсем юное, ещё не сформировавшееся лицо, покрытое грязью и ссадинами. Парню всего лишь четырнадцать лет.

Джозеф смотрит на него, его голос звучит всё так же бесстрастно, но слова отдаются в воздухе как неоспоримый закон, предназначенный не для слышащих, а для исполняющих. Парень без сознания, но приговор уже прозвучал:

— За воровство — три месяца домашнего ареста и штраф на всю семью в размере пяти золотых.

Судья поднимает безвольное тело мальчишки. С лёгкостью, граничащей с небрежностью, Дредд перекидывает его через спину своей кобылы, которая послушно опускает голову, принимая новый груз. Затем Джозеф сам садится в седло.

Держа вора на лошади, Судья разворачивается и неторопливо направляется к пожилой женщине, которая всё ещё стоит, дрожа, среди удивлённой толпы. Блюститель закона протягивает ей кошелёк, который поднял с земли.

Бабушка, широко раскрыв глаза, берёт его. Взгляд с кошелька переходит на Дредда, затем на лежащего на лошади мальчишку. Она глубоко вздыхает.

— Спасибо вам, Судья… Большое спасибо, — голос старушки дрожит от облегчения и удивления.

Джозеф ничего не отвечает. Его взгляд уже снова скользит по улице, контролируя каждый угол и каждое движение. Дредд поворачивает лошадь и, с мальчишкой на её спине, медленно направляется обратно к Дворцу правосудия.

Спустя ещё какое-то время...

После того, как Дредд оформил все необходимые бумаги на четырнадцатилетнего мальчишку во Дворце правосудия, он без промедления возвращается на улицы столицы. Солнце уже склоняется к западу, но ещё высоко, бросая длинные тени на улицы. Джозеф, верхом на своей белой боевой кобыле, продолжает патрулирование. Его тяжёлая униформа, шлем, скрывающий лицо, и молчаливое присутствие внушают гражданам смесь страха и порядка.

Лошадь мерно шагает по оживлённой торговой улице, когда внимание уличного Судьи привлекает необычная суета у массивного здания имперского банка. Его гранитные колонны и бронзовые двери обычно внушают уважение, но сейчас они выглядят как осаждённая крепость. Грохот выстрелов эхом разносится по улице, разгоняя прохожих, которые в панике ищут укрытие.

Дредд видит, как из дверей банка вываливаются пять вооружённых бандитов. Все они одеты в потрёпанную тёмную одежду, лица скрыты грязными платками. В руках у каждого — старый, но ухоженный автоматический пистолет. Двое тащат тяжёлые мешки, из которых торчат золотые монеты, третий прикрывает отход, беспорядочно стреляя в воздух, чтобы запугать толпу, а ещё двое стоят у входа, прицеливаясь в сторону, откуда могли появиться стражники. Их глаза горят жадностью и адреналином.

Джозеф останавливает кобылу в десяти метрах от входа. Звук выстрелов и крики толпы не производят на него никакого впечатления. Его голос звучит громко и чётко, прорезая шум:

— Сдайтесь! Бросьте оружие и поднимите руки!

Бандиты, услышав голос Судьи, замирают. Их внимание мгновенно переключается на Дредда. Тот, что стоял ближе к выходу, худощавый мужчина с безумными глазами, разражается нервным смехом.

— Судья? Один? — кричит он, поднимая пистолет. — Ты серьёзно думаешь, что мы сдадимся? Банк наш, и деньги тоже! Нам плевать на ваш закон!

— Окажете сопротивление — будете уничтожены, — без тени колебания произносит Джозеф.

— Пошёл ты! — орёт другой бандит и открывает огонь.

Автоматические очереди, предназначенные для устрашения, сменяются прицельными выстрелами в сторону Судьи. Пули со свистом рикошетят от брони Дредда и колонн банка.

Блюститель закона мгновенно спрыгивает с лошади, его движение — это стремительный прыжок. Он укрывается за ближайшим углом колонны, но уже достаёт свой «Законник». В этот раз Джозеф выбирает обычные, пробивные патроны — смертоносный арсенал для тех, кто не желает подчиняться.

Выглянув из-за укрытия, Дредд делает первый выстрел. Одна пуля пробивает голову бандита, который только что стрелял. Тот падает, не успев даже застонать.

Остальные четверо злодеев, ошеломлённые точностью и скоростью реакции, пытаются рассредоточиться и найти укрытие. Но Джозеф не останавливается. Его тяжёлые ботинки отбивают ритм на камнях. Блюститель закона не даёт врагам времени на перегруппировку.

Второй бандит, пытавшийся сбежать с мешком золота, получает пулю прямо в сердце. Его тело безвольно обрушивается на землю.

Третий преступник, прицеливавшийся в Дредда из-за перевёрнутой повозки, получает пулю в центр груди. Защитная жилетка бесполезна против силы «Законника».

Четвёртый негодяй, попытавшийся дать отпор, получает выстрел в голову.

Последний бандит, самый наглый, что кричал Судье «Пошёл ты!», дрожит, понимая свою участь. Он успевает выстрелить несколько раз, но все пули рикошетят от брони Дредда. Джозеф подходит вплотную и выпускает пулю прямо ему в висок. Мозг преступника разлетается по стене банка.

Пять бандитов лежат мёртвыми. Кровь смешивается с пылью и рассыпанными золотыми монетами. Дредд убирает «Законник» в кобуру. Он оглядывает место происшествия, его взгляд бесстрастен. Закон был нарушен и восстановлен.

Уличный Судья садится на свою белую кобылу, которая спокойно стояла в стороне во время бойни. Люди медленно начинают выползать из укрытий, их глаза полны ужаса и благоговения. Джозеф не обращает на них внимания. Закончив свою работу, он, как ни в чём не бывало, продолжает патрулирование столицы.

Некоторое время спустя...

Солнце уже начинает сильнее клониться к западу, но ещё достаточно высоко, когда Дредд, бесстрастный и неумолимый, продолжает свой путь по улицам столицы. Его белая кобыла, словно мраморная статуя, движется вперёд, оставляя за собой эхо копыт. После кровавой зачистки банка атмосфера в этом районе всё ещё наэлектризована страхом, но для Джозефа это лишь рутина.

Вскоре его внимание привлекает тихий переполох у небольшой аптеки на углу. Витрина разбита, осколки стекла хрустят под ногами. Изнутри доносится глухой шум. Дредд видит, как из пролома вылезают четыре человека, их лица скрыты грязными масками, а глаза под ними безумно блестят. Они одеты в лохмотья, а в руках у каждого — примитивное, но смертоносное холодное оружие: один сжимает ржавый тесак, другой — обломок арматуры, третий — окровавленный кухонный нож, а четвёртый — бутылку с отбитым горлышком. Из открытых мешков, которые они тащат, высыпаются склянки и упаковки с лекарствами.

Дредд безмолвно слезает с лошади, его бронированные ботинки глухо стучат по мостовой. Кобыла останавливается, как вкопанная.

— Сдайтесь немедленно, — произносит Джозеф. — Бросьте оружие и поднимите руки!

Бандиты замирают, их взгляды, полные дикого, наркотического безумия, устремляются на Судью. Они явно находятся под воздействием каких-то сильных веществ. Их тела напрягаются, словно готовые к прыжку. Тот, что с тесаком, издаёт низкое рычание.

— Да пошёл ты, Судья! — выкрикивает один из них, его голос хриплый и безумный. — Это наше!

Бандиты поднимают своё холодное оружие. Их движения хаотичны, но полны ярости. Они бросаются вперёд, рассчитывая на численное преимущество и свирепость.

Дредд не тратит время на предупреждения. Его «Законник» мгновенно оказывается в руке, и снова он использует обычные патроны.

Первый бандит, с тесаком, падает с пулей в голове. Его вопли прекратились.

Второй, с арматурой, получает пулю в грудь. Урод врезается в стену аптеки, оставляя кровавый след.

Третий, с ножом, пытается увернуться, но пуля настигает его, пробив горло. Он задыхается в собственной крови, падая на колени.

Последний, с разбитой бутылкой, бросается на Дредда, его глаза безумны. Но Судья оказывается намного быстрее. Пуля прошивает лоб наркомана, и тело подонка безвольно падает к ногам Джозефа.

Четыре мёртвых трупа лежат на улице. Холодное оружие валяется рядом, как и разбросанные лекарства.

Дредд убирает «Законник» в кобуру. Его взгляд скользит по мёртвым бандитам, затем по разбитой витрине аптеки и рассыпанным лекарствам. Закон снова был нарушен и восстановлен.

Уличный Судья садится на свою белую кобылу, которая спокойно ждала его. Ни один мускул на лице Джозефа не дрогнул. Он поворачивает ездовое животное и продолжает патрулирование столицы.

Спустя время...

Солнце уже начинает потихоньку садиться, окрашивая небо в оранжево-багровые тона, когда Дредд, не дрогнув от череды недавних расправ, вновь направляет свою лошадь к воротам имперского лазарета. Тяжёлая чёрная униформа Судьи выглядит всё так же безупречно.

Как только Джозеф въезжает во двор, к нему тут же, с поспешным поклоном, подбегает один из врачей. Его лицо выражает смесь страха и готовности услужить.

— Судья! — произносит лекарь дрожащим голосом. — Девушка… она здесь, в седьмой палате. Ей оказана вся необходимая помощь, как вы и приказали!

Блюститель закона безмолвно слезает с ездового животного. Его взгляд устремлён на врача. Тот, словно понимая приказ без слов, немедленно показывает путь, спеша впереди.

Они идут по длинным коридорам лазарета, мимо палат, из которых доносятся стоны больных. Дредд не обращает на это внимания. Медик останавливается у двери с номером «7» и приоткрывает её.

Джозеф входит в палату. Девушка сидит на кровати, укрытая чистым одеялом. Её волосы аккуратно расчёсаны, а на столике рядом стоит тарелка с едой и стакан воды. На ней чистая, простая больничная одежда. Глаза юной леди до сих пор немного испуганы, но уже не полны ужаса, как утром. Девушка смотрит на Дредда, и в её взгляде читается робкая благодарность.

— Спасибо, Судья, — тихо произносит она, голос едва слышен. — Мне помогли. Со мной всё хорошо.

Дредд лишь коротко кивает головой. В этом жесте нет ни снисхождения, ни сочувствия — только подтверждение того, что закон был исполнен, а его распоряжение выполнено. Долг перед жертвой завершён.

Развернувшись, Джозеф выходит из палаты. Врач, всё ещё стоящий у двери, поспешно закрывает её. Дредд направляется обратно к выходу, его шаги твёрды и размеренны. Он садится на свою белую кобылу. Ни единый взгляд в сторону лазарета, ни малейшее промедление. Уличный Судья поворачивает кобылу и выезжает за ворота. Улицы столицы продолжают жить своей жизнью, а блюститель закона продолжает патрулирование.

Через малый промежуток времени...

Вдруг, когда Дредд проезжает мимо небольшого рынка, где торговцы спешат распродать остатки товара, из толпы вырывается женщина. Она несётся к Джозефу, её одежда растрёпана, лицо искажено отчаянием и слезами. А руки тянутся к Дредду, словно к последней надежде.

— Судья! Судья, помогите мне! — её голос срывается на надрывный крик.

Блюститель закона останавливает лошадь. Его взгляд устремлён на молящую женщину. Жители столицы, спешащие мимо, замирают, наблюдая за происходящим. В их глазах читается привычный страх — они ожидают, что Судья, как это часто бывает, ответит на просьбу ударом или грубым окриком. Такова привычная реакция власти на отчаянные мольбы простых людей.

Дредд, однако, безмолвно слезает с лошади. Его тяжёлые ботинки касаются земли. Он стоит перед женщиной, неподвижный, как скала.

Гражданка, едва удерживаясь на ногах, начинает сбивчиво говорить, захлёбываясь слезами:

— Моего сына… его похитили! Они… это был тот самый человек, что убил моего мужа! Он требует деньги… говорит, если не заплачу до завтрашнего утра, то зарежет моего мальчика! Пожалуйста, Судья, помогите!

Её слова, полные боли и ужаса, пронзают вечерний воздух. Джозеф слушает, его поза остаётся неизменной, но всё фиксируется бесстрастным сознанием.

— Где находится человек, который похитил ребёнка? — спрашивает Дредд, голос звучит глубоко и ровно.

Женщина всхлипывает, пытаясь успокоиться:

— В старых доках, Судья! В пятом складе! Он часто там прячется…

— Где вы живёте? — следующий вопрос Судьи.

— На улице Каменного Моста, дом двадцать семь! — отвечает она, указывая дрожащей рукой куда-то вдаль. — Квартира на втором этаже…

Джозеф кивает. Он не говорит ни слова утешения, ни слова обещания.

— Ждите, — произносит блюститель закона.

Затем Дредд садится на свою белую кобылу. Ни секунды промедления. Он резко разворачивается и пускает лошадь в галоп. Звук копыт оглушительно разносится по улице, и Судья, словно тень, мчится прочь, направляясь в сторону старых доков.

Дредд скачет на ездовом животном сквозь вечерние улицы, мимо спешащих горожан, мимо гаснущих огней лавок. Скорость, с которой он движется, говорит о срочности миссии. Вскоре городская застройка сменяется мрачными силуэтами портовых кранов и складов. Запах соли и сырости витает в воздухе. Джозеф направляется прямиком к старым докам.

Уличный Судья находит пятый склад — массивное, полуразрушенное здание из потемневшего кирпича. Одна из гигантских металлических дверей слегка приоткрыта. Сквозь щель пробивается тусклый свет. Дредд безмолвно спрыгивает с лошади. Его тяжёлая поступь глухо отдаётся в тишине портового района. Он подходит к двери и, не колеблясь ни секунды, бьёт по ней ногой. Дверь срывается с петель с оглушительным лязгом, врезается во внутреннюю стену, поднимая клубы пыли.

Внутри царит полумрак. Запах затхлости и старого дерева смешивается с чем-то едким. Дредд, не сбавляя шага, входит в склад, его «Законник» уже в руке. Его взгляд скользит по штабелям ящиков, по теням, выискивая цель.

В глубине склада, у одной из стен, он видит то, что ищет. Мужчина — крупный, с жёстким, изуродованным шрамами лицом, — держит перед собой десятилетнего мальчика. Глаза ребёнка полны слёз и страха. Одной рукой преступник держит мальчика за шею, другой — приставил к его горлу длинный, зазубренный нож.

— Стой! — рычит преступник, его голос груб и полон ненависти. — Брось оружие, Судья, иначе я зарежу парня!

Джозеф останавливается. Его взгляд, кажется, пронзает полумрак, оценивая расстояние, угол, угрозу. В его позе нет даже тени колебания. Он не опускает «Законник».

Затем происходит молниеносный выстрел. Звук из пистолета оглушает, эхом прокатываясь по складу. Пуля, выпущенная с невероятной точностью, пробивает голову злодея. Нож выпадает из его ослабшей руки, тело дёргается и безвольно падает, отпуская мальчика. Ребёнок, испуганный и ошеломлённый, падает на колени рядом с мёртвым бандитом.

Дредд убирает «Законник» в кобуру. Он подходит к мальчику. Тот сидит на полу, дрожа. Его глаза широко распахнуты.

— Сейчас поедем к маме, — произносит блюститель закона, его голос звучит глубоко и ровно, без какой-либо резкости.

Уличный Судья протягивает ребёнку правую руку в массивной перчатке.

Мальчик смотрит на конечность, затем на мужчину. Слова Джозефа, обещание возвращения к матери, кажутся спасительной нитью в этом кошмаре. Он нерешительно касается пальцев Судьи, а затем крепко хватается за них.

Дредд выводит мальчика из склада. Его белая кобыла ждёт у входа. Джозеф садится в седло, а затем осторожно усаживает дитя перед собой, придерживая его, чтобы тот не упал.

Развернувшись, Судья пускает животное в обратный путь. Ночь уже опускается на столицу. Но закон не дремлет и возвращает то, что было отнято.

Спустя время...

Вскоре ночь окончательно опустилась на столицу, когда Дредд вместе с мальчиком, сидящим перед ним в седле, достигает улицы Каменного Моста. Адрес — дом двадцать семь. Кобыла замедляет ход. Джозеф останавливает её прямо у дверей нужного жилища.

Свет в окнах дома горит ярко. Дверь распахивается, и на порог выбегает женщина — та самая, что молила о помощи. Её глаза, полные слёз, мгновенно находят сына на лошади Судьи. Выражение лица меняется с отчаяния на неописуемую радость.

— Мой мальчик! — голос женщины дрожит.

Она бежит к кобыле, протягивая руки. Дредд, не произнося ни слова, помогает малышу слезть с седла. Ребёнок, увидев мать, забывает о страхе и бросается в её объятия.

Мать и сын крепко обнимаются посреди улицы, их объятия полны облегчения и счастья. Женщина прижимает сына к себе, целуя его в макушку, её слёзы теперь текут от радости. Затем она поднимает голову. Взгляд встречается с фигурой Дредда, сидящего на лошади.

— Судья… я… я не знаю, как вас отблагодарить! Вы спасли моего сына! — её голос полон искренней благодарности.

Джозеф ничего не говорит. Он лишь коротко кивает головой, подтверждая, что миссия выполнена.

И, не сказав ни слова, не дожидаясь дальнейших излияний благодарности, Дредд разворачивает кобылу и пускает её в галоп. Он уезжает так же бесшумно, как и прибыл.

Этот поступок удивляет и мать, и сына. Они смотрят вслед удаляющейся фигуре Судьи, который просто исчезает в ночной темноте, не требуя ничего взамен. Для Дредда его работа — это исполнение закона, а не поиск похвалы или благодарности. Его долг выполнен. Этого достаточно. Он продолжает патрулирование столицы, словно эти мгновения спасения и радости были лишь ещё одним пунктом в бесконечном списке.

Глубокая ночь опустилась на столицу, укрывая её бархатным покровом и зажигая мириады огней в окнах. К этому часу Джозеф, неутомимый страж закона, предотвратил ещё десять преступлений: от мелких краж до попыток поджогов. Его «Законник» унёс жизни сорока бандитов и убийц, очистив улицы от скверны.

Наконец, Дредд прискакал во Дворец правосудия. Он спешился, его белая кобыла тяжело дышит, её бока покрыты пеной. Дредд отводит её в конюшню, похлопывает по шее, и животное благодарно фыркает.

Когда уличный Судья входит в освещённый холл Дворца, его массивная фигура отбрасывает длинные тени. Не успевает он сделать и десятка шагов, как дорогу ему преграждает мужчина. Это виконт Маркус, отец одного из тех молодых людей, которых Дредд приговорил к каторге. Он — тучный, с надменным лицом, одетый в дорогие шёлковые одеяния, выдающие его статус и богатство. Рядом с ним стоят двое телохранителей, нервно сжимающие рукояти кинжалов.

— Судья! — голос аристократа громок и пронизан негодованием. — Ты! Немедленно освободи моего сына! Отзови свой нелепый рапорт и извинись передо мной за этот фарс! Ты понимаешь, с кем имеешь дело?!

Джозеф останавливается. Его взгляд, кажется, прожигает знатного человека насквозь.

— Ваш сын нарушил закон, виконт Маркус, — произносит Дредд, его голос звучит, как сталь. — Он участвовал в попытке группового изнасилования. Ему вынесен приговор — десять лет каторги.

Дворянин взмахивает рукой, отмахиваясь от слов Судьи, как от назойливой мухи.

— Чушь собачья! — плюёт он на пол. — Обычное недоразумение! Девочка лжёт, такое бывает. Я уже договорился с ней, — он достаёт из внутреннего кармана объёмный кожаный кошель, который приятно позвякивает золотом. — Вот, возьми! Пятьсот золотых. Этого хватит, чтобы ты «потерял» свой рапорт и забыл об этой глупой истории. Мой сын не будет гнить на каторге из-за какой-то оборванки!

В этот момент воздух вокруг Дредда начинает мерцать. Его чёрная униформа, до этого казавшаяся просто прочной, пульсирует багровым светом. Линии брони углубляются, рельефнее, словно под кожей нарастает мощная стальная мускулатура. Низкий гул заполняет холл. Он активирует «Великую Колесницу».

Все, кто присутствует в холле — несколько дежурных Судей, стражники, клерки — замирают, поражённые этим зрелищем. Джозеф, облачённый в мощные доспехи, вынимает «Законник». Щелчок предохранителя звучит, как последний удар часов. Никто не решается напасть — страх перед Дреддом, ставшим живой крепостью, слишком велик. Телохранители сенатора бледнеют и отшатываются.

— Дача взятки Судье при исполнении, — голос блюстителя закона звучит ещё глубже, словно рокот древнего механизма, — смертная казнь!

Эти слова шокируют всех ещё больше, чем активация Тейгу. Посреди Дворца правосудия, перед множеством свидетелей, Судья выносит такой приговор виконту.

Маркус, почувствовав, что ситуация выходит из-под контроля, начинает наглеть, его голос наполняется угрозой:

— Ты что себе позволяешь?! Да я тебя сотру в порошок! Мои связи доходят до самого Премьер-министра! Ты всего лишь пешка, Судья! Ты будешь гнить в тюрьме, а я позабочусь о том, чтобы твой Главный…

Не успевает аристократ закончить фразу, как получает один, чистый выстрел пулей точно в лоб, прямо между бровей. Его глаза широко распахиваются в последнем шоке, прежде чем он безвольно падает на мраморный пол, оставляя на нём тёмную лужу крови.

Весь холл замирает в полной тишине. Все Судьи, услышав выстрел, столпились вокруг места происшествия. Тариус, чьё лицо бледно, а глаза широко распахнуты, делает шаг вперёд. Рядом с ним стоит Каин, его шлем опущен, но по напряжённой позе видно, как он потрясён.

— Дредд! — возмущённо произносит Тариус, его голос громок, но в нём слышится внутренняя борьба. — Ты… ты только что казнил виконта! Прямо здесь, во Дворце! Это… это беспрецедентно! Какая наглость!

— Ты перешёл все границы! — добавляет Каин, его голос прорывается сквозь вокс-решетку. — Это подорвёт доверие к закону! Мы не можем просто так убивать чиновников!

Джозеф стоит над телом покойника. Его бронированная фигура выглядит ещё более монументально, а взгляд остаётся абсолютно бесстрастным.

— Я вынес приговор преступнику, — говорит Дредд, его голос звучит тяжело. — Он предлагал взятку Судье. Это смертная казнь. Закон исполнен.

Все поражаются такой бескомпромиссности. Его слова, холодные и неоспоримые, заставляют других опустить головы. В их сердцах страх перед политическими последствиями и понимание абсолютной правоты коллеги.

Главный Судья глубоко вздыхает. Долгая пауза. Он смотрит на мёртвое тело виконта, затем на Джозефа, чья фигура светится слабой багровой энергией Тейгу.

— Дредд, — произносит Тариус, его голос звучит устало, но с неожиданной твёрдостью. — Ты действовал правильно. Закон превыше всего, даже если он затрагивает тех, кто считает себя неприкосновенным.

Все остальные Судьи поражаются ещё больше. Одобрение лидера, несмотря на шокирующие обстоятельства, подтверждает абсолютную справедливость носителя «Великой Колесницы».

Дредд убирает «Законник» в кобуру, его Тейгу исчезает. Он поворачивается к Тариусу.

— Я должен написать рапорт, — говорит Джозеф.

Главный Судья кивает. Он разворачивается и направляется к своему кабинету. Дредд следует за ним.