Свет и Тьма

-А еще на повестке дня.., - бодрым голосом продолжал Митроил свой бесконечный монолог.

Бараяр опустил голову и положил ее на руки, устроившись на длиннющем прямоугольном столе во главе которого восседал Митроил. Больше всего хотелось, чтобы он просто заткнулся. Посевные, урожай, Далекие Горы… Какое все это имеет значение? С каких пор великие темные маги интересуются, что там народилось у крестьян этой осенью? Хотя, Тс-с! Какие они теперь темные? Налоги заплатят и ладно уж, пусть живут. Тех, что обитали в лично его владениях Бараяр почти что не трогал. Стращал иногда для порядка, лечил, когда приходили Светлые Дни, скрежеща зубами. Бывало, правда, что пара нерадивых крестьян притаскивала ему своих больных жен или детей под дверь замка. Рассудив, что тела под дверью будут дурно пахнуть и плохо скажутся на репутации Светлого Старейшины Бараяр лечил их тоже. Потом выгонял.

-А еще пошли слухи, что родился Светлый Герой! – закончил Митроил свою речь в наступившей в зале оглушительной тишине.

Бараяр поднял голову, отчаянно зевнул и растерянно посмотрел на главу собрания Светлейшего Митроила, чей когда-то черный доспех валялся теперь в самом темном углу кладовки в его личном дворце. Но Бар еще помнил, как по черненой узорчатой стали текла кровь…

-Что?! – потрясенно проговорил Бараяр, надеясь, что он задремал и услышанное ему приснилось.

Тогда будет неловко перед остальными, но не более того. Свет в огромной длиннющей и белоснежной зале мигнул. Несколько закрепленных на стене светильников оплавились. Впрочем, это не имело особого значения. Вечер еще не наступил и в высокие остроконечные оконные арки Цитадели Света все еще заглядывало солнце. Не такое яркое, как днем, но оно все еще освещало их растерянные лица. Сидевший напротив Мирнас поправил свое белоснежное одеяние и огладил седую бороду. Выглядел он как «классический» светлый маг, прямо с картинок.

На самом деле его настоящей специальностью были жертвоприношения, но об этом Бараяр предпочитал не думать. В глубине души он подозревал, что Мирнас тоже об этом старается не думать последнюю сотню лет. Жившие в землях Мирнаса Кровавого крестьяне его обожали. И вылечит и дождик наколдует и на свадебку придет иногда поздравить. Даже подарки на совершеннолетие детям дарил. А, хотя стоп? Какого «Кровавого»? Светлоокий он теперь. Или Светлозарый? Наглый врун, короче, как и сам Бараяр.

-Вы не ослышались, - тяжело вздохнул Митроил. – Так говорят пророки.

-Позволь… что именно они говорят? – еще раз огладив седую бороду, уточнил Мирнас. – Что грядет Светлый Герой? Или все-таки темный?

-Молодые пророки говорят о пришествии Темного, - сумрачно проговорил Митроил и взглянул в окно, за которым солнце золотило верхушки деревьев. – Но я во сне увидел иное… Пришествие Героя Света. Настоящего.

В зале нависла полная тишина. Такая, что ее можно было резать ножом и раскладывать по тарелкам вместо обеда. Бараяр растерянно посмотрел на Митроил Светлейшего. Как и он сам, маг предпочитал облик куда более молодой, чем у Мирнаса. Выглядел он лет на сорок. Коротко стриженые каштановые волосы, темные же глаза, в которых таилась Тьма… То есть, Свет, конечно же. Одеяние у него было белое, но воображение Бара каждый раз изменяло его цвет – против воли. Сам он выглядел куда крепче тонкокостного Митроила. Широкоплечий, крепко сбитый, с темный смоляной шевелюрой и светло-серыми глазами. Дополняла его облик острая бородка. Все присутствующие думали, что он маскирует ей шрам тянущийся на подбородке, но это была неправда. Ничего он не скрывал, ему просто борода нравилась. В обрамлении тонких усов.

-Так значит, ты видел Светлого Героя? – задумчиво проговорил Бараяр, будто не веря своим ушам. – Ты абсолютно уверен, что это был не просто кошмарный сон, Митроил?

Главный старейшина Света уставился на него своими немигающими темными глазищами.

-Я все еще способен отличить Пророчество от кошмара! – прорычал он, тяжело опершись обеими руками на стол. – В кошмарах мне снится совсем иное!

Бараяр даже знал, что именно. Разоренный дом и тела родни, которые нашел Митроил, когда был маленьким. После вражеского набега солдат от деревни, где родился будущий глава Светлого Совета почти ничего не осталось. Он выжил чудом – притаился в подвале. Остальных детей спрятать, и спрятаться сами его родители не успели. Бар знал об этом, потому что ему не раз доводилось засыпать с Митроилом подле одного костра. Он слышал, как кричит во сне темный маг… То есть, светлый. Как он зовет братьев, сестер, родителей… От воспоминаний о его криках до сих пор сердце сжималось хотя иногда самым большим желанием Бараяра было как следует врезать по лицу старейшине Митроилу. Особенно, когда тот принимался его распекать, что Бараяр недостаточно хорошо изображает «светлого господина» в своих землях. Дескать, крестьян надо лечить чаще. И еще праздники для них устраивать, чтобы не бунтовали! Можно подумать, найдется идиот, который станет бунтовать против милостивого правления Света! Это ж головы можно лишиться в два счета! А, хотя нет. Нашелся один. Он как раз приснился недавно Митроилу.

-Каков он? – с любопытством спросил Бараяр.

Все они уже очень давно не видели настоящего светлого мага. Оставались еще кое-где старики с «темной силой». Жалкие, слабые. На настоящий отпор уже не способные. По большей части таким позволялось дожить свой век, пока не высовывались. Костры на которых горят беспомощные старики плохо сказываются на репутации Света. Впрочем, надумай они высунуться, мало бы им не показалось!

Митроил тяжело вздохнул.

-Такой же, как все. Юный. Полный идей. Силы. Жаждущий обрести свой путь. И когда-нибудь он свергнет нас, если мы не избавимся от него первыми.

В зале вновь повисла тишина. Родись Светлый Герой лет на пятьдесят раньше, здесь бы уже шумели. Мирнас первым бы предложил с ним разделаться – самолично. Порезав на мелкие куски на алтаре или что похуже. Но все ошарашено молчали и Бар поймал себя на мысли, что совершенно отвык убивать. Он теперь даже баранов не резал! Другие тем занимались, а ему к столу лучшие повара уже подавали готовое жаркое из баранины и изысканных рябчиков! Странная мысль – руки в крови за этим столом у каждого самое малое хорошо, если по локоть. А теперь от мысли о том, что надо найти и поскорее убить этого Светлого Героя как-то не по себе.

-Сколько ему лет сейчас? – спросил Бараяр и несколько голосов за столом Тринадцати ему невнятно вторили.

Митроил молчал, почему-то отвернувшись к окну.

-Сколько?! – рявкнул Бар, окончательно выведенный из себя его молчанием.

-Должно быть… он еще ребенок сейчас, - наконец ответил глава Светлого Совета, который иногда самолично принимал в своих землях сложные роды. – И… В моем сне… он появился в твоих владениях. Так что заняться этим предстоит тебе Бараяр!

Бар сам не понял, каким образом его кулак описал широкую дугу и с силой обрушился на дубовый стол. Звук получился знатный. Все сидящие за столом вздрогнули.

-Ему… это… Конец! – выговорил темный (То есть, тьфу ты! Светлый маг).

Бараяр постарался сделать так, чтобы его голос прозвучал бодро, уверенно и даже зловеще. Но ему было далеко до раскатистых речей Бараяра Сумеречного, от одного взгляда которого у собеседников когда-то стыла кровь в жилах. Особенно у светлых магов. То есть, темных, конечно.

-Вот и замечательно! – кисло улыбнулся Митроил, который раз был, похоже, завершить разговор о неприятной теме. – У кого-нибудь еще есть вопросы?

-Никаких! – заверил Мирнас и остальные вторили ему, что дескать, вопросов нет, и пора бы уже пойти обедать.

Бараяр окинул мрачным взглядом все это сборище стариков в белоснежных одеяниях, и тех, кто делал вид, будто он моложе ста лет. Зал собраний Старейшин Света он покинул первым. Хотелось жрать. И еще убить кого-нибудь. Желательно Митроила с его дурацким сном.

«Ладно, в конце концов, это же не первый Светлый Герой!» - утешил самого себя Бараяр. – «Они рождались и раньше!»

Уязвимые. Чистые. Со своими смешными и глупыми чаяниями сделать этот мир лучше. А потом они узнавали, что являются Тьмой. Злом. А оно, как известно не должно существовать в мире, где победил Свет!

Отыскать Светлого Героя было непросто. Бараяр провел немало времени, выслушивая доклады своих посланников о детях, проявлявших какие-либо магические способности. Обычно до поры до времени родители таких ребятишек старались скрывать их дар, покуда не станет ясно, светлый он или темный. И во втором случае дар стались «заглушить», говоря ребенку, чтобы не смел им пользоваться ни в коем случае. Или же выдавали его… Редко, но и такое случалось, еще в те года, когда Светлый Совет относился ко всему этому гораздо жестче, нежели сейчас.

Бараяр прикусил губу, вспоминая те далекие годы, когда «Свет» только победил и стремился стереть любое упоминание о «Тьме». Вернее, когда их величайший трюк удался и люди поверили. Поверили в то, что Светлый Совет Старейшин действительно светел. Что Добро одолело Тьму. Плохие это были годы, если уж честно. Совсем детей они все же не трогали. Им запрещалось развивать свой дар, но и только. А уж кто вырастал и ослушивался…

Очередной посланец Бараяра, вернувшийся из северной части его земель, преклонив колено перед троном старейшины, озвучивал свой доклад. Девочка. Светлая. Двенадцать лет. Магией растений вроде бы обладает. Может ускорить рост пшеницы, но всего нескольких ростков, не более того. Бараяр задумался. Так «светлая» она или же «темная»? Скорее, у девчонки вообще дар растительной магии. Не совсем Свет, но и не Тьма. Или совсем не Тьма, но и не то, чтобы уж ярко выраженный Свет. С тех пор, как Старейшины обманули весь этот мир, даже им самим подчас было сложно определить, что к чему относится. Кто «светел», кто «темен».

Воин продолжил рассказывать. Про юношу лет семнадцати, чья магия была однозначно признана «светлой», про какую-то девушку, помощницу повивальной бабки. Очень уж хорошо она роженицам помогает. И мрут они у них редко. Наверное, без магии дело не обошлось. Бараяр про себя решил, что даже проверять не станет. Митроил не уточнял пол грядущего Героя, но вроде как предполагался мальчик, раз уж Герой. Опять-таки, он увидел ребенка. А эти взрослые.

-Дальше давай! – нетерпеливо сказал маг. – Кто еще?

-Мальчишка пятилетний. Сирота. Какие-то способности есть, проявлял. Но не поймешь, - вздохнул воин. – Сарай поджог. Говорят, нечаянно. Заставил разочек корову взлететь. Верней, быка, тот его чуть было не затоптал.

-Ого! – поразился Бараяр. – Взлететь быка?! В пять-то лет? Вот это сила!

Это гораздо больше было похоже на Светлого Героя. Или Темного, если уж на то пошло. Но, к сожалению, они искали именно светлого. Верней, темного. Бараяр тряхнул головой, ощущая, что еще немного и он сам запутается, кого же они ищут. Расспросив подобнее, как найти мальчишку, он поблагодарил воина и отпустил его. Уже уходя, мужчина задержался на порог его зала аудиенций.

-Если это дитя Тьмы, что с ним будет? – встревожено спросил воин.

На вид ему было лет сорок, лицо и руки украшало несколько шрамов. Он был из простых вояк, преданных Бараяру до самых костей. Набранных уже тогда, когда никому бы и в голову не пришло усомниться, что Светлый Совет состоит целиком и полностью из высочайших светлых магов. И в том, что их дело правое и они искореняют Тьму.

-Ничего! – заверил Бараяр. – Если он темен, значит, никогда не сможет пользоваться своим даром. Я его заблокирую.

Если бы и вправду такое было возможно проделать со Светлым Героем! Но по-настоящему сильные маги вырывались из-под внешней блокировки на раз! Такое работает разве что на тех, чей дар был слаб. Тех, кто посильнее приходилось запугивать или убивать. А это… Герой Света. Его силу не сковать, как бы Бараяр ни старался. Да с чего он вообще об этом думает? Его задача – уничтожить угрозу. Вот и все.

Воин вышел за дверь, а Бараяр остался посреди своего роскошного с золотой лепниной и тяжелыми шторами красного бархата зала аудиенций. Подпер кулаком подбородок, тяжело облокотившись на подлокотник трона. Ему всего-то надо убить пятилетнего мальчишку. Любой бы справился! Любой?

В деревню, где живет предполагаемый Герой Света, Бараяр решил отправиться утром на рассвете. Когда солнце лишь показалось из-за горизонта, позолотив верхушки деревьев и подсветив оранжево-красным мелкую рябь белоснежных облачков. Решив отправиться туда в одиночку, Бараяр вывел во двор своего гнедого красавца-скакуна. Конь был крупный, холеный, подарок Мирнаса. Тот подарил Бару его еще совсем жеребенком. Но уже сразу становилось понятно с одного взгляда на жеребчика, что лошадь вырастет мощной и красивой. Достойной своего крепко сбитого широкоплечего седока. Даже когда Бараяр был в полном доспехе, конь с легкостью выдерживал его вес. Воистину царский подарок!

Бараяр привычно потрепал тянущуюся к нему косматую морду Огненного Ветра и вскочил в седло. Легонько тронул узду. Большего и не требовалось. Прекрасно изучивший своего седока, конь сразу же пошел вперед рысью. Сонные стражники раскрыли перед Бараяром ворота замка, и вскоре он уже летел по хорошо утоптанной дороге среди сверкающих золотом созревших полей. Деревья, росшие вдоль дороги, приветливо махали ему тяжелыми изумрудными ветвями. Будто не подозревали, куда и зачем он едет. Светлый старейшина. Великий маг. Господин, опора и надежа этих земель!

Бараяр так привык всем этим быть, что порой сам сомневался, осталось ли под маской Пресветлейшего мага хоть что-то от него прежнего? Куда делся он, Бараяр Сумеречный, темный маг, чьи руки в крови, а душа жестока и безжалостна? Он столько раз помогал ненавистным крестьянам, лечил людей, которых прежде с легкостью мог убить. Выслушивал льстивые речи о своих якобы благородных деяниях и доблестных подвигах. Так с каких пор ему начало казаться, что это все и впрямь про него? Что он одолел ужасное чудовище, жившее в темном лесу возле ручья? Что он победил страшных и ужасных темных магов, творивших чудовищные ритуалы возле старого каменного алтаря? Хотя по правде, ведь он сам был одним из них… Тьма победила. Вернее, Свет. Конечно же, Свет. С каких пор так трудно стало лгать окружающим? Все кажется, будто врешь самому себе?

«Я всего лишь должен убить мальчишку!» - повторил себе Бараяр, глядя на расстилающиеся впереди изумрудные луга и леса, за которыми где-то там затерялась крошечная деревенька, где выживал маленький сирота. – «Всего лишь?»

Он приехал прежде, чем был готов. Не так уж велики его земли, если вдуматься. Всего день пути-то и заняло, чтобы добраться. Да еще полдня на то, чтобы заехать по дороге в другую деревню, где тоже жил один из подозреваемых. Сын кузнеца шестнадцати лет. Понаблюдав за пареньком, Бараяр убедился, что магия его наследная и касается в основном оружия и работы с металлами. Причем темная – то, что надо! Бар даже порадовался, что такой талантливый паренек, оказывается, живет в его землях и дал его отцу десяток серебряных монет на обучение юнца. Чтобы свозил его в город к другим оружейникам, да прикупил юноше пару уроков от чародеев-мастеров оружия. И ладный молот пусть ему справит.

Но чем дальше Бараяр удалялся от деревеньки, где с так тепло его благодарили кузнец и его сын, и чем ближе он приближался к той, куда действительно ехал, тем сильнее портилось его настроение. Ни с того ни с сего, само собой. Дурацкая деревенька возникла перед ним, словно видение с игрушечными домиками, разбегающимися в стороны курами и козами, спешащей за ними хозяйкой в белом переднике. Бараяр на всякий случай окликнул ее и спросил название деревеньки. Увы, оказалось, он не ошибся. И правда та самая, что назвал воин. Зло скривившись, темный маг, в смысле светлый старейшина, спешился.

-Слышал, в этой деревне мальчики живет. Сирота-маг, - спросил Бараяр женщину, которой наконец-то удалось поймать проворно удирающую козу и ее козленка.

Накинув веревку на шею строптивой любимицы, женщина повела ее во двор, попутно созывая гусей, кур и уток.

-Так стало быть, вы Альмуса ищете? – сообразила она. – Живет, да! Воо-на там его дом! А где он сейчас, я не знаю. Может, около пастуха отирается. Или еще где. С тех пор, как он перепугал коров, его теперь пастух редко берет с собой помогать.

«А кормит стало быть и того реже!» - угрюмо пронеслась мысль в голове Бараяра.

Он знал об участи сирот несколько больше, чем сам бы того желал. Мрачно нахмурившись, маг взял под уздцы своего коня и пошел вглубь деревеньки. Она была небольшой, всего несколько улочек. Но опрятной и не из бедных. Люди в ней были одеты добротно. Не сказать, что дорого или слишком нарядно. Но одежда их всяко не была лохмотьями. А на обветренных лицах читалось спокойное удовлетворение тех, кто в этот день хорошо потрудился и ляжет спать не на голодный желудок. Земли Бараяра процветали. В иной день он бы этому порадовался. Но пока лишь кивал приветливо своим подданным, изо всех сил играя перед ними «светлого старейшину». Он и забыл уже, когда в последний раз это давалось ему столь тяжело. Поняв, кто почтил их визитом, люди подходили, приветствовали своего господина. И тут же принимались зазывать его кто к себе домой, кто к соседям, а кто и вовсе в собственный хлев. Одним приболевшую жену надо было вылечить, или чадо или супруга, другие о поранившем ногу во время рубки леса соседе радели, а третьи хотели, чтобы его светлейшество маг хотя бы одним глазом взглянул на захворавшую корову. Кормилицу всей семьи, само собой.

-Уж я бы не стал вас отвлекать, господин! – комкая шляпу в руках, убеждал его какой-то бородач в изрядно поношенном кафтане. – Но куда ж мы без нее, без Зорьки-то?!

Сам того не ожидав от себя, Бараяр внезапно согласился пойти и осмотреть корову. В животных он понимал мало, куда меньше, чем в людях. Любой деревенский знахарь справился бы, определив ее недуг куда лучше. Но все же, Бар пошел, сам недоумевая для чего согласился. Пригнув голову, он вошел в тесный хлев и направился в стойло коровы, ни мало не заботясь о новеньких сапогах с высоким кожаным голенищем. Сапоги эти стоили поболее самой коровы, а он наступал ими в грязь. Да и бархатный темно-синий камзол Бараяра стоил, как хлев вместе с его обитателями всеми взятыми. А то и хозяевами в придачу, но Митроил в какой-то момент запретил рабство. Заявил, что его не может быть во владениях Света. Помнится, они тогда всем советом хохотали над его речью, но все-таки согласились. Дескать, да. В землях Света и правда рабство как-то плохо смотрелось. Должно быть, свою роль сыграло то, что некоторые за столом старейшин успели примерить на себя когда-то рабское ярмо. В том числе Митроил, хотя он вроде недолго. Как-то раз, разоткровенничавшись, тогда еще молодой темный маг, признался Бараяру, что убил своего хозяина. Иного от него Бар и не ждал.

Наклонившись над коровой, Бараяр принялся ее ощупывать. Вроде как не беременна. Быть может, съела что-то не то? Или хворь какая? Наполнив руки сиянием, маг принялся ее лечить. Ну… как смог. По большей части он добавил зверюге жизненных сил, чтобы организм коровы справился сам, коли это возможно, и она смогла выздороветь. Чуда не случилось, Зорька не вскочила проворно отряхнувшись, хотя выражение на уставшей морде стало куда более довольное. Решив, что сделал все, что мог, Бараяр погладил корову и вышел из стойла. Крестьянин и собравшиеся вокруг него многочисленные отпрыски тут же наперебой принялись благодарить. Кто-то впихнул ему кринку свежего молока в руки.

Бараяр уточнил, не от больной ли это коровы, но крестьянин поклялся, что от соседской здоровой специально для него принесли. Опасливо принюхавшись, проголодавшийся с дороги, Бараяр все же выпил. Затем оказалось, что один из многочисленных чумазых детей, обступивших его, вовсе не сын этого крестьянина. А как раз соседский, от чьей коровы было молоко. И зовет его «помочь мамке, а то захворала». Бараяр издал сдавленный звук, похожий одновременно на рык и на стон, но позволил мальцу взять его за руку и потащить в соседний двор. Он сам не знал, зачем. Не то, чтобы лечение занемогших подданных было его любимым занятием. Вовсе нет! Но почему-то раз за разом Бараяр позволял заводить себя во дворы, резким окриком отгонял собак, если то сделать не успевали их хозяева и кого-то лечил. В одном доме он даже распорядился принести свою седельную сумку и отдал захваченную на всякий случай с собой мазь для ран мужчине, что повредил ногу топором. Для матери того постреленка он долго объяснял, какой надо приготовить отвар и ушел из дома лишь убедившись, что все запомнили, какие ингредиенты и в какой пропорции смешивать так, чтобы от зубов отскакивало даже у самого младшего. Наконец со спасением занемогших подданных было покончено. Над очередным двором, куда его привели уже взошла луна, а темнота постепенно окутывала деревню своим бархатным покрывалом.

-Быть может, у нас останетесь на ночь, господин маг? – предложил ему мужчина, чью дочь он только что вылечил от мелкой и не такой уж опасной в общем хворобы.

-Нет. Я ищу мальчика по имени Альмус. В его доме на ночь и останусь, - решил старейшина, вдруг совершенно отчетливо поняв, что добрые пол дня попросту тянул время.

Он лгал самому себе, а такие игры всегда плохо кончаются. Впрочем, хуже, чем закончится этот вечер уж точно ничего не придумаешь.

-Вон там его дом! – помрачнев, кивнул мужчина на видневшуюся впереди развалюху.

-Что ж мальца к себе жить-то никто не взял? – нахмурился Бараяр.

Хотя какая разница? Да и так ему было удобней. Вступись приютившие его люди за мальчонку, пришлось бы убить и их тоже. А то и вовсе ото всей деревни избавиться. Незачем, чтобы о светлых старейшинах ходили темные слухи. Так ведь?

Мужчина опустил темнокудрую с проседью голову. Покусал обветренную губу.

-Так он… со странностями, - произнес он, наконец. – И от чего семья его умерла… не понятно. Вроде как от хвори темной, да кто его знает?

Бараяр угрюмо кивнул. Предрассудки… Значит, о магическом даре маленького Альмуса с ранних лет было известно. И хотя всем понятно, что родители его погибли от болезни, но нет-нет, а мелькнет трусливый страх: «Вдруг?!» Да и кому охота связываться с маленьким магом, который еще неясно, каким окажется? Хорошо, если светлым. Может, учиться тогда в город поедет. Вырастет, не забудет тех, кто ему помогал. Ну а что, если нет?! Если придется из-за приемыша со светлыми магами объясняться?! Дескать, приютили отродье Тьмы?! Похоже, так оно показалось людям безопаснее. Вроде как и рядом и совсем пропасть не дали. Но и не их ответственность, коли что.

Угрюмо кивнув, Бараяр отправился в опустевший дом семьи юного Альмуса. По пути он забрал своего коня в одном из домов. Пока он сам возился с больными, гнедого красавца почистили и задали ему овса, судя по довольно пританцовывавшему коню и лоснящейся расчесанной гриве. Бар взял было на заметку поблагодарить тех, кто это сделал. Но потом вспомнил, что завтра утром вся деревня будет смотреть на него, как на чудовище. Хоть он и объявит, что дар маленького Альмуса был темен и слишком силен, чтобы просто его заблокировать. И что он избавил деревню от ужасной угрозы. Но сердцем люди все равно будут знать правду. Что он – чудовище.

Поднявшись на прогнившее трухлявое крыльцо, Бараяр постучал кулаком в покосившуюся дверь. Никто ему, конечно же не ответил. Кроме собственного коня, который тихонько заржал за спиной. В ржании его Бараяру отчетливо послышалось осуждение.

-Заткнись! Без тебя тошно! – не оборачиваясь, сказал маг.

Он постучался еще раз, а потом просто зашел внутрь, как следует дернув дверь. Она оказалась не заперта, так что он едва не свалился, распахнув ее во всю ширь. Внутри дома оказалось сыро, темно и холодно. Лишь в самом углу горела тонкая лучина и сидел на ворохе из старого тряпья маленький тощий мальчик лет пяти. Он поднял на Бараяра светлокудрую голову и очень пристально посмотрел на вошедшего.

-Кто ты? – тихо спросил мальчик, разглядывая громоздкую фигуру незнакомца.

-Я… Бараяр, - ответил темный маг, про себя добавив: «Да какая разница? Все равно я здесь затем, чтобы тебя убить!»

Он вошел внутрь, по привычке возле порога отряхнув сапоги. Впрочем, это было глупо. Мало того, что владельца дома очень скоро не станет, так еще и внутри было почти так же грязно, как и снаружи. Просто маленький пятилетний мальчик. Разве способен он присмотреть за целым домом? Бараяр присмотрелся. Горевшая на полу перед мальчиком лучина освещала его так себе. Но в одной руке мальчишка что-то сжимал. Подойдя ближе, Бараяр обнаружил, что это кусок ржаной лепешки. Должно быть, весь его скудный ужин.

-Вы – наш господин маг? – сообразил мальчик. – Все сегодня о вас говорили.

Бараяр присел перед ним на корточки. Сначала мальчишка отшатнулся от него и на всякий случай спрятал руку с зажатым куском лепешки в служившем ему и за место матраса и покрывала тряпье. Но затем он вдруг разломил эту лепешку надвое и протянул половину Бараяру.

Не отрывая глаз от мальчика, темный маг поднялся на ноги, проигнорировав протянутый ему хлеб и коснулся рукояти меча на своем поясе. Один удар и все. Светлого Героя, угрозы самому их существованию и созданному старейшинами «Света» порядку не станет. Как и души Бараяра, который за всю свою жизнь сделал очень много плохого, но… Никогда он еще не убивал детей. Маг сглотнул, глядя на все еще протянутый ему хлеб. А затем убрал руку с рукояти меча.

-Не надо, оставь себе, - с этими словами он вышел обратно на холодный, даже морозный вечерний воздух.

Бараяр пошарил в седельной сумке Гнедого Ветра. Затем завел коня под ближайший навес.

-Прости дружище, побудь пока здесь, хорошо? – прошептал маг, решив, что на постой к кому-нибудь из жителей определит коня чуть попозже.

Грохоча сапогами, он вернулся в дом. Присел перед мальчишкой на корточки и протянул ему еще кусок лепешки и отрезал для него несколько кусочков от закопченного свиного окорока, который приобрел в деревеньке, что проезжал до этого. Мальчик с аппетитом принялся уплетать угощение. На его шее билась синяя беззащитная жилка, по которой Бараяр смог бы быстро ударить тем самым ножом, которым отрезал угощение. Если бы захотел. Вернее, он должен был это сделать. Но почему-то медлил.

«Митроил меня убьет!» - кисло подумал маг.

Словно прочев его мысли, доевший угощение, мальчишка вдруг зачем-то взял его за руку и очень пристально посмотрел в глаза. Лучина догорела, но даже в темноте Бараяр все еще чувствовал на себе его взгляд.

«Или остальные!» - еще мрачнее подумал он, заворачивая ребенка в старое тряпье.

-Спи, малыш! Завтра мы уезжаем! – решил маг.

Оставив маленького Героя Света спать, он снова вышел во двор и отправился искать ночлег для коня. На душе у Бараяра скреблись огромные лесные кошки и завывала снежная буря.