Свои

Прижавшись спиной к углу почты, прапорщик Понарошку чертыхнулся себе под нос, когда кто-то из молодчиков, захвативших здание ЦКН, выпустил из двери наружу длинную очередь из автоматической винтовки. Тяжёлые пули угодили в стену, выбив из пенобетона столбики пыли, мелких камушков и снесли голову роботу-уборщику. Совсем сопляки обнаглели! Ну ладно, раньше этот мир османам принадлежал, и выходцев из Империи хозяева не жаловали, те в ответ сопротивлялись, бузили, но теперь-то что?! В своих стрелять! Где это видано?!

- СМОТРИТЕ! УЧАСТКОВЫЙ! – закричали люди за оцеплением и из шевелящейся толпы вынырнул Волошин – местный урядник.

Вот только поручик почему-то был не в форменном кителе с погонами, а в белой рубашке и в чёрном костюме с галстуком. Словно не на происшествие прибыл, а в театру или на свидание. В сочетании с его оригинальной внешностью смотрелось диковинно.

Что не так с было с внешностью Волошина? Да просто он был альбинос с необычным цветом глаз – красным. Нет, зрачок то бы как у всех чёрный, а вот радужная оболочка глаза красная.

- Живой?

- Живой!

- Ничего себе! Целый и невредимый! - продолжали кричать люди, и в голосе их было непритворное изумление.

Волошин же, не пригибаясь даже, легко перепрыгнув через рассыпанные по асфальту пластиковые бутыли с питьевой водой, направился к прижавшемуся к стене пожилому ветерану.

- Что тут у нас, прапорщик?

- Что-что… жопа! – сразу, не стесняясь, заявил тот вжав голову в плечи потому что со стороны ЦКН снова пальнули.

Шмыгнув носом, прапорщик уставился на ноги Волошина. Они были обуты… в кеды. Да-да, в молодёжные кеды из новой рекламы по головидению: «Классика не устаревает!».

- Поручик, а ты чего в таком виде? – медленно поднял взгляд на альбиноса Понарошку.

- Больше ничего не осталось, – непонятно ответил участковый.

- В смысле? – наклонил голову к плечу Понарошку отчего стразу стал похож в своём шлеме на филина.

- Не важно. Потом… Что тут у нас?

- Что-что… - повторился ветеран. -… братья Даниловы вместе с Зеппельтом, Кусковым и Вайц… Вайцзеером…

- Вайцзеккером.

- Да, с ним тоже. В общем, мерзавцы эти забрались в Центр кредитования населения, уничтожили все данные о кредитах, а выходить не хотят, отстреливаются!

- Ясно-о-о-о, - задумчиво произнёс альбинос сложив руки на широкой груди и покачиваясь с пятки на носок.

Понарошку подумал, что участковый слишком беспечно относится к происходящему, всё-таки угроза реальная, а Волошин подумал, что сам родился на похожей планете, грезил об Империи, находился с родителями в «рабах» у подобного ЦКН (когда зарплату на шахте платили специально такую маленькую, чтобы местное население гарантировано брало в долг), мечтал пробраться внутрь чёртова здания, уничтожить данные о кредитах своей семьи, а заодно и кредитах соседей. После гибели отца для него этот ад закончился. Мать продав всё увезла их с сестрой к тётке на Космодемьянскую. А для местных нет. Они же не знают, что по законам Империи их скорее всего ожидает реструктуризация, а то и полная амнистия по кредитам.

Взглянув на подёргивающегося, искрящегося на газоне робота-уборщика, Волошин почесал в затылке.

- А откуда у них оружие?

- А я знаю?! Кто здесь участковый? – возмутился Понарошку.

- А при чём тут участковый? Николай Петрович, вы же гарнизонный старшина! Планета только-только стала частью Империи до конца интеграции мы - полиция и военные, делим ответственность за…

- Да понял-я понял! – перебил его прапорщик потому что альбинос как ни крути был прав. – Оружие скорее всего турки оставили специально. Они такие штуки уже пару раз проворачивали. На Корневе, Фёдорове… ещё где-то. Наш особист говорит: «Чтобы дестабилизировать ситуацию в новоприсоединённых мирах».

- Понятно-о-о-о! – снова качнулся на носках участковый.

- Хочешь, чтобы мы разобрались с ними? Я имею права их просто гранатами закидать!

- Не надо, - красные глаза Волощина в сумерках блеснули. - Сначала надо попробовать договориться.

- Здрасти! Поручик, а ты думаешь, чем я здесь уже два часа занимаюсь?! А они только стреляют! У меня терпение уже закончилось!

- Давайте я.

Кажется говорил альбинос серьёзно. Только вот ни оружия, ни брони у него не было. Неужели так в костюме, в кедах и пойдёт? – подумал прапорщик. Нет, он конечно парень безбашенный… знаем, наслышаны.

- Я бы не советовал.

- Всё-таки попробую.

- Под свою ответственность.

- Договорились.

- Какой же ты упёртый, поручик», - проворчал Понарошку, но спорить не стал.

В конце концов смерть местных это куча документов, служебная проверка, неприятности с особым отделом, да и молодых дураков жалко. Вдруг у альбиноса получится договорится, он правда тут без году неделя, но чем чёрт не шутит. Зять прапорщика служил в Комитете, и он знал о гастролях Волошина на Белене-2. Знал и не мог осуждать, ибо за товарища и близких его отомстить дело святое. Знал он и то, что и из армии его попёрли, хоть и сохранили награды и ветеранство. А ещё он совсем за альбиноса не опасался. Опасаться надо было молодчикам в ЦКН так как к ним направлялся лихой космодесантник с целой коллекцией боевых значков среди которых были: «Мастер-оружейник», «Фельдшер», «Правильный головорез» и «До последнего патрона».

Участковый же дождался очередного опустошённого магазина, выпущенного со злости, и подняв руки пошёл вперёд прямо к главному входу Центра кредитования населения.

- Ребята! Прекратите огонь, это ваш участковый! – просто произнёс он и Понарошку явственно слышал, что голос поручика не дрожал.

- Кролик идёт! – закричали из здания.

- В Кролика не стрелять! – раздался властный голос Артёма Данилова несмотря на юный возраст числившегося бригадиром грузчиков в космопорте. – Что надо?!

- Артём, я хочу чтобы всё это прекратилось, - не останавливаясь Волошин быстро сократил расстояние до входа и зашёл внутрь.

Сделано это было настолько стремительно, что Зиппельт, Кусков, Вайцзеккер и Юра Данилов – младший брат Артёма (ему только-только исполнилось семнадцать), отшатнулись, буквально сбегая от участкового вглубь фойе. Влад Вайцзеккер так даже запнулся о расстрелянного андроида-консультанта и приземлившись на пятую точку вскрикнул от боли.

- СТОЙ! СТОЙ Я СКАЗАЛ!

Только старший Данилов не спасовал. Сделав шаг вперёд, он передёрнул затвор турецкой «Свирели» и с силой ткнул стволом штурмовой винтовки в грудь Волошина.

В тот же момент оружие каким-то непонятным образом оказалась в руках участкового.

Данилов пригнувшись метнулся за поваленные друг на друга терминалы электронной очереди выдающие талоны (мамкины террористы сделали посредине зала, что-то вроде баррикады), с криком: «огонь», «огонь» и над головой рыбкой выпрыгнувшего на крыльцо участкового часто засвистели пули.

- ЧЁРТОВ АЛЬБИНОС! ЛГУН! – орал Артём Данилов явно поймав истерику (руки парень прижимал к груди, ибо они гудели и болели будто их только пытался выдернуть строительный кран). – МЫ ТЕБЯ ЗАПУСТИЛИ, А ТЫ…

Последние слова были заглушены пальбой.

Прапорщик Понарошку, выглядывавший из-за угла почты (выпущенные в альбиноса пули иногда и до него долетали) взглянул на замершего рядом сержанта Бакшиева:

- Вот же чертяки!

- Может поможем? – быстро выглянул за угол сержант прижимавший к плечу приклад «Вдовы».

- Сам разберётся. Это его подопечные! – оборвал подчинённого ветеран.

Тем временем Данилов и компания стреляли без передыха. Даже удивительно было сколько там у них БК.

- ХВАТИТ! – закричал во всю мощь лёгких Волошин и огонь захлебнулся отчего повсюду разлилась оглушающая тишина. – СДАВАЙТЕСЬ ПОКА МОЖНО! ПОКА НИКТО НЕ ПОСТРАДАЛ!

- Сдавайтесь! – истерично рассмеялись изнутри. – И что вы нам обещаете дорогой участковый? Домой отпустите? Штраф?

- Что положено по закону то и получите, - упёршись в пол одним коленом и держа указательный палец вдоль спусковой скобы трофейной винтовки спокойно ответил Волошин.

- По какому ещё закону красноглазый?! – заорал Вайцзеккер которому кажется передалась истерика главаря.

- По имперскому. Справедливому.

- ДА ПОШЁЛ ТЫ! – и снова пули застучали над головой участкового, с остервенением вгрызались в стену и останки входной двери.

- ДА ХВАТИТ УЖЕ! УСПОКОЙТЕСЬ! – на этот раз участковому удалось даже перекричать грохот стрельбы. – ПРЯМО ДЕТСКИЙ САД КАКОЙ-ТО! НУ НАБЕДОКУРИЛИ, БЫВАЕТ! ТАК НИЧЕГО СТРАШНОГО, НЕПОПРАВИМОГО ЕЩЁ НЕ СОВЕРШИЛИ!

О том, что стрельба в представителей власти Империи, коими они тут с Понарошку и являются, само по себе тяжёлое преступление Волошин решил промолчать.

- ДА ПОШЁЛ ТЫ! – снова заорали изнутри. – НАМ ТВОЯ ЖАЛОСТЬ НЕ НУЖНА! ЗАТО НАШИ БЛИЗКИЕ ТЕПЕРЬ НИЧЕГО И НИКОМУ НЕ ДОЛЖНЫ!

- Не факт, - буркнул себе под нос Волошин и вздохнул, ведь кредитные истории могли быть и сохранены на удалённом носителе информации.

Внутри кажется началось какое-то совещание. По крайней мере был слышан баритон старшего Данилова и бас Кускова.

- Тем более. Кладите оружие и выходите по одному, - попытался воспользоваться моментом Волошин. - Обещаю вам оформить явку с повинной!

Какое-то время внутри было тихо, а затем…

- Ладно, выходим. Встречай!

На секунду участковому показалось, что голос Данилова был совсем рядом. Это его и спасло. Качнувшись в сторону он в последний момент ушёл от короткой очереди, ударившей изнутри справа. Одна из пуль угодив в стену отрекошетила и обожгла щёку Волошина. По бледной коже альбиноса потекла крупная тёмно-красная капля крови.

- КРОЛИК? ТЫ ЧТО ЖИВОЙ? – захохотали в здании.

Кто-то смеялся искренне, кто-то явно только делал вид, что ему смешно.

- Как видишь, - указательный палец участкового переместился со спусковой скобы на кончик спускового крючка.

- ЖАЛЬ!

- Кладите оружие и выходите. Это последнее предупреждение. Не заставляйте ваших матерей плакать над вашими мёртвыми телами…

- КРОЛИК, КАТИСЬ В АД!!!

В очередной раз загрохотала штурмовая винтовка. Теперь стрелял кто-то один.

Гнев родившийся внутри груди альбиноса заставил запылать гневом его красные глаза. Встав на ноги, участковый прислонился к стене слева от изрешечённой входной двери и считал выпущенные в него пули.

- Я давал вам шанс…

* * *

«ДОБРОЕ УТРО, СТЕПАН ГЕРМАНОВИЧ! СЕГОДНЯ СРЕДА. НА УЛИЦЕ СОЛНЕЧНО +29 ГРАДУСОВ. У ВАС ТРИ НЕПРОЧИТАННЫХ СООБЩЕНИЯ И ОДИН НЕОТВЕЧЕННЫЙ ЗВОНОК» - виртуальный помощник Глаша, синий треугольник которой стоял на прикроватном тумбе, разбудила Волошина точно в назначенное время, в 6.15 утра.

Приняв душ, сделав зарядку, участковый уполномоченный полиции 77-го квартала (местные называли его Русским) переоделся в новенькую форму.

Коробки с вещами, посудой и кое-какими предметами мебели всё ещё не были распакованы. Также, как и скучавший в упаковке у входной двери головизор. Вообще, новая квартира альбиноса, в отличие от старой однокомнатной, была пуста, и уютной её назвать точно было нельзя. Кровать, прикроватная тумба (очень похожая на те, что стояли на Алымове у космодесантников в казармах), кухонный стол и рисунок (скорее даже карикатура) от руки, в чёрной рамке под стеклом, изображавший белого кролика с красными глазами в раскрытом боевом шлеме и с морковкой вместо сигары в зубах, на стене в коридоре – всё, что тут было.

- Глаша! Переведи непрочитанные сообщения на личный коммуникатор!

«ПЕРЕВОЖУ НЕПРОЧИТАННЫЕ СООБЩЕНИЯ НА ЛИЧНЫЙ КОММУНИКАТОР».

Запив бутерброд с ветчиной и сыром дрянным местным кофе, Волошин отправился в полицейский участок пешком. Автомобиль его был уже неделю на ремонте (роботы-механики продолжали тупить), а идти тут было недалеко. По дороге, от нечего делать, участковый прочитал на личном коммуникаторе все сообщения. Заинтересовало его только одно. Короткое, от Кости Куницына.

«СТЁПА, ТЫ ПОДУМАЛ О МОЁМ ПРЕДЛОЖЕНИИ?»

- Да подумал я, друг, подумал, - вслух произнёс Волошин чем удивил проходящую мимо старуху в плаще-дождевике (несмотря на солнечную погоду), с ярко-оранжевыми волосами. - Не могу я на твой Коперник-3 лететь. Мать, сестра… Но если что стрясётся можешь на меня рассчитывать…

«Местные и так-то людей в форме терпеть не могли, а он тут ещё такое исполняет. Разговаривает сам собой. Чудик!» - участковый замер на месте задрав голову и провожая взглядом проплывающий над кварталом корвет Пограничной стражи «Братья Ягужинские». Назван боевой корабль был так в честь мальчишек, защищавших русский квартал на Зорлутуне. Только было это лет семь-восемь назад. Тот мир давно уже Империя. А корвет громадина! Мощь! Почти такой же как «Вячеслав Головин» на котором Волошин служил.

Почему местные не любили людей в форме? Сторонились полицейских, закрывали окна, двери? Да потому что у османов было две зарплаты: одна от государства, а вторая, побольше, ту что они вымогали с горожан. Стражи порядка, мать их.

Правда местные ещё и конкретно Волошина не любили. И конечно причина тоже была.

Здания полиции располагалось в модульном здании неподалёку от моста Асене уже как три дня официально переименованного в мост имени полководца Скобелева. Он, кажется, тоже с турками воевал. Правда давно, в XIX веке. Старое здание местные сожгли дотла, закидав коктейлями Молотова. Добрые, отзывчивые люди. И тем не менее Волошин их понимал.

Нёсшие службу у главного входа вооружённые роботы-полицейские (разрисованные местными ребятишками разноцветными химическими мелками: солнышками, котиками и цветочками), просканировав бляху на груди участкового проводили его равнодушным взглядом.

- О! Волошин! Наконец-то в форме! – поприветствовал его проходящий мимо поручик Гранин. - Красавчик! Тебе идёт!

За собой поручик тащил трёхглазого аскерна. Двухметровый инопланетянин с кожей фиолетового цвета был в наручниках, а на шею ему ещё надели смирительный ошейник. Такую штуку применяли только к самым буйным задержанным.

Поднявшись на второй этаж, по дороге отвечая на приветствия коллег и шутки про костюм в химчистке, Волошин остановился возле «Павл Иваныча» (так называли автоматический терминал полиции с ежедневными материалами для участковых). Набрав личный пароль, альбинос быстро скачал задания на личный коммуникатор.

«Здравствуйте, Степан Германович! На сегодня у вас двенадцать материалов. Семь связанных с документацией, проверкой лицензий, разрешений. Я уже начала работу над ними. О готовности сообщу отдельно. И пять срочных, требующих вашего непосредственного участия», - тут же принялась жужжать в наушнике Фемида77 (его личный служебный ИИ).

Волошин кивнул и поправив «Стрижа» в кобуре на бедре отправился было уже вниз как вдруг дверь в кабинет начальника отдела Плюхина открылась.

- Волошин, зайди-ка ко мне!

- Слушаюсь, господин подполковник.

Плюхин был высоким пятидесятипятилетним мужчиной. Фигура его напоминала квадрат. И позывной у него был такой же – «Квадрат». Герман Владимирович, тоже был из армейских.

- Как дела? – спрятав руки за спину спросил хозяин кабинета пока взгляд его внимательно осматривал участкового. – Форма тебе идёт. Как говорила моя мама: хорошему вору всё в пору.

- Всё нормально, господин подполковник, - щёлкнул каблуками ботинок Волошин вспомнив, что Плюхин с самого начала заступался за него. Даже когда вокруг говорили: «Возмутительно! Как человек расстрелявший целый участок полицейских сможет сам служить в полиции?!»

- Местные как с тобой?

- Нормально, - последовал немедленный ответ.

- Точно нормально?

- Точно.

- Актов агрессии больше не было? – косматые брови подполковника сдвинулись на переносице.

Ему был симпатичен этот позитивный, улыбчивый парень с экзотической внешностью. Кто-то видел в нём шутника, насмешника, он же человека долга, готового ради близких на всё. Как мало таких людей вокруг. Преступно мало.

- Не было, Герман Владимирович. Честно.

- Это радует и даже внушает определённый оптимизм. А квартира как? – губы начальника плотно сжались так что рот превратился в узкую щель, ведь он лично выбивал новое жилье для бедового участкового.

- Отличная, - искренне ответил Волошин вспомнив всё ещё неразобранные коробки с вещами вдоль стен. - Лучше… ну той… старой.

- Это хорошо, Стёпа. Но на всякий случай будь начеку. И помни что расслабляться не стоит. Мы же с тобой воевали и знаем, чем это всегда заканчивается.

- Слушаюсь, господин подполковник.

Плюхин явно хотел сказать что-то ещё, но в последний момент передумал и прошёлся туда-сюда по кабинету. Неожиданно губы его растянулись в улыбке.

- Твоя свита уже здесь! – рассмеялся подполковник выглядывая в окно.

Волошин тоже выглянул наружу и увидел на лавке внизу, возле входа, восьмерых ребятишек. Возрастом от шести до десяти лет. Возглавляла банду Ксюшка – короткостриженая голубоглазая девчонка в новеньком зелёном симпатичном платьишке и лаковых красных туфельках.

Плюхин же тем временем облокотившись о подоконник сказал:

- Не гоняй их. И ни о чём не переживай. Местные скоро всё поймут и проникнутся к тебе. Должны проникнутся. Свободен!

А он и не переживал. Волошин вообще давно ни о чём не переживал. Нет, точнее бывало, что переживал, но только близких. О себе нет.

Покинув здание отдела полиции участковый посвистывая направился на свой участок. Ребятня привычно потянулась за ним хвостиком.

Участок, это он только так назывался – участок, на самом деле у поручика была огромная территория с 49-улицы по 102-ю. А что делать? Сотрудников полиции катастрофически не хватало. В следующем году обещали ещё двоих участковых на эту территорию поставить. Среди местных помощников набирать пока не разрешали. Их проверял Комитет. Обычная практика на новоприобретённых территориях.

Перво-наперво Волошин отправился в Апартаменты Сизовой, проверить недавно поселившегося в квартале ветерана у которого при себе было табельное оружие. Всем выслужившим ветеранство разрешается носить табельное оружие. Даже летать с ним в космолётах разрешается…

* * *

Настоящий четырёхэтажный каменный дом был одним из самых старых зданий в городе. Остановившись возле арки с растрескавшейся позеленевшей от времени штукатуркой, украшенной зубастой горгульей без одного рога (меткий бросок консервной банки лишил её устрашающего украшения) Волошин обернулся к ребятишкам.

- Ждать здесь! – произнёс он.

- Ждать здесь! – повторила команду Волошина Ксюшка после чего мальчишки и девчонки тут же оседлали выпавшую из стены каменную глыбу и проржавевший металлический ящик от водородного генератора.

Эти дети ходили за Волошиным с первого дня службы. Точнее, сначала ходила только босоногая Ксюшка – сирота на попечении старой одноглазой бабки (альбинос и сейчас помнил, как увидел её впервые в видавшем виды зелёном платье с заплаткой и без обуви), а потом с каждым днём их становилось всё больше. Наверное, их привлекала его необычная внешность. Он пытался от них избавиться. разными способами: уговаривал, пугал, но бесполезно. В общем, сдался и назначил девчонку старшей - командиром. И теперь они действительно его слушались неукоснительно, но Ксюшка, Сашка, Мартин, Юрка, Юлька, Никитка, Ринат и Галька так и таскались за ним по всему Русскому кварталу словно ниточка за иголочкой.

Поднявшись по покацанным, словно обгрызенным ступеням на второй этаж, участковый остановился у раскрытой настежь двери квартиры номер 209. На всякий случай расстегнув кобуру на бедре, он постучал согнутыми пальцами о косяк и громко произнёс:

- Корюкин Адам Михайлович? Вы дома?

Узенький, пыльный коридор без обоев, по правую руку маленькая, бедно обставленная комнатка: разобранный диван, поцарапанный армейский пенал из углепластика на полу, стул без одной ножки, да засохший фикус на грязном окне. Сам Корюкин сидел на кухне за столом - понурившись, плечи опущены, руки бессильно свисают, голова склонена, неподвижный взгляд устремлен в стену на которой висит фотография черноглазой, высокой женщины. Компанию ему составляла наполовину выпитая бутылка местного виски и настоящий гранённый стакан. Из настоящего стекла, с двуглавым орлом. Такие выдавали всем танкистам первыми ворвавшимися на позиции противника. Традиция. Герой.

История Корюкина Волошин уже знал. Тот сбежал с планеты двенадцать лет назад совсем юнцом, сумел добраться до Периферии, заключил контракт Империей и отправился в армию. Всё ради гражданства. Всё это время писал местной девушке, в которую был влюблён (кажется они вместе выросли) надеялся вернуться. После окончания контракта заключил ещё один (тогда уже поговаривали, что эти территории отойдут под власть Его Величества императора). Приближал это время как мог - дважды ранен, награждён. Ну а дальше классика. Как и всегда год превратился в три, три в шесть и вот наконец мечта сбылась. Вот только невеста его не дождалась. Вышла замуж за турецкого офицера располагавшегося здесь гарнизона и улетела с законным мужем на один из миров Высокой Порты.

- Я здесь! Чё надо?! – мутный от алкоголя, злой взгляд уставился на участкового.

- Здравствуйте. Я пришёл проверить вас по месту жительства, подтвердить наличие у вас табельного оружия. Адам Михайлович, вы владелец пистолета «Ме…

Плеснув в стакан новую порцию виски ветеран залпом выпил её.

- Вот ты какойАльбинос! А местные говорили убили тебя!

- Нет, я живой и здоровый, - спокойно ответил Волошин уже понимая, что проблем не избежать. – Можно ваше оружие? Я сличу номер и…

- МОЁ ОРУЖИЕ?! Да кто ты такой чтобы его касаться?! – лицо Корюкина покраснело от гнева.

- Я ваш участковый. Это моя обязанность…

Ловко пущенный в него стакан разлетелся на мелкие осколки разбившись о стену. Волошин сумел отклониться в последнее мгновение. Но всё-таки один из кусочков стекла поцарапал его щёку. Как раз рядом с только недавно зажившим порезом.

- Это зря… - только и произнёс участковый.

Тогда Корюкин заматерившись взвился со своего места и выхватив из кобуры на поясе двадцатизарядный «Метис» бросился на него.

- Я НЕ ДЛЯ ТОГО ВОЕВАЛ, ЧТОБЫ ВСЯКИЕ ТУТ МНЕ УКАЗЫВАЛИ…

Альбинос не сходя с места сделал загиб руки противнику наружу, после чего только ноги ветерана в воздухе мелькнули.

ХРЯСЬ! КРАК! – Корюкин даже опомниться не успел как приземлился спиной на стол, который в свою очередь под его весом рухнул на пол. Табельное оружие его оказалось в руке участкового.

- Да ты… да как… да кто ты такой чтобы… - словно рыба выпучив глаза и слишком широко открывая рот кричал он внезапно протрезвев.

Волошин же молча откинул клапан на липучке на груди форменного кителя продемонстрировав свои армейские нашивки.

Какое-то время Корюкин разглядывал их, а потом покраснев (на этот раз от стыда) закрыл ладонями лицо:

- Вопросов… больше нет.

- Что нет вопросов это хорошо. Зато у меня есть, - присел рядом на корточки Волошин одновременно что-то нажимая на экране электронного планшета. - Оружие верну, когда в норму придёшь. Понял?

- Понял, господин поручик. Вернёте когда приду в норму… А вы и правда крутой, рассказывали мне тут про вас соседи.

- Врали они всё, - даже не улыбнулся альбинос, поправив форменную фуражку на голове. - Я обыкновенный. А ты высыпайся и иди за пособием. Я тебе талончик взял. Форму заполнишь на месте.

- Пособием? – приподнимаясь на локте удивился Корюкин. - Мне же не положено.

- Я беру тебя на стажировку с понедельника. Будешь моим помощником. Ты имперец, ветеран, нам такие нужны… но если будешь такие концерты устраивать… я тебе сам голову оторву.

Корюкин от услышанного прямо приободрился. Капрал вскочил на ноги, вытянулся по стойке смирно. Попытался даже привести в порядок причёску и поправить одежду, забыв, что давно уже не в форме.

- Я понял-понял. Буду как штык! - лежащая на полу бутылка виски булькая выплёскивала содержимое в раковину. - СПАСИБО! Огромное! А то тут работу не найти! Местные как узнают, что ты военный сразу отказывают…

- Отказывают, знаю. Не доверяют пока. Скоро всё изменится, - спрятав пистолет Корюкину в карман произнёс Волошин. - И не за что. Ты может быть стажировку ещё не пройдёшь. Стакан жалко. Память всё-таки.

- Всё равно спасибо! – полетело вслед уходящему участковому.

* * *

На следующем адресе жил спекулянт. Так кажется это раньше называлось. Скупал медицинские товары по чётким установленным Империей ценам, а потом через импернет продавал втрое дороже. У Волошина руки чесались надавать ему по шее, но в первый раз можно было просто предупредить. Формально Александр Ковальчик никаких законов не нарушал.

Оставив ребятишек во дворе многоэтажки альбинос затарабанил в металлическую дверь. На стук выглянули соседи, но увидев полицейскую форму тут же попрятались по своим квартирам.

Бм-бам-бам!

Минуты две к двери никто не подходил, а затем засов щёлкнул и наружу выглянул мелкий похожий на крысёныша мужичонка лет сорока.

- Ай! Господи! – театрально вскрикнул он, закрывая лицо руками. – Простите, господин участковый это я всё не могу к вашей роже привыкнуть!

Провокация не удалась и Ковальчик вынужден был посторонится, пропуская Волошина внутрь. К его удивлению участковый проходит внутрь, совать повсюду свой нос, не стал. Что-то новенькое. Внимательно посмотрев на спекулянта альбинос негромко, тщательно подбирая слова, произнёс:

- Если думаешь я к тебе с обыском, так нет.

- А зачем тогда? – насторожился хозяин спрятав руки в карманы кожаной безрукавки.

- То, что я тебе сейчас скажу я скажу тебе всего один раз.

- Слушаю, - начало Ковальчику совсем не понравилось. Он вообще думал, что альбинос на том свете.

- Всё что у тебя есть ты можешь продать. Я безусловно о медикаментах. О моральной стороне вопроса рассуждать не будем. Но если ты ещё раз подобное сделаешь я приму меры.

- Какие? – вскинулся Ковальчик. – Господин участковый, я законы не нарушаю!

- У меня для тебя два варианта. Выбирай.

Сказано это было так, что хозяин квартиры через силу сглотнул слюну.

- Первый. В сети появится анонимная информация о твоих делишках с указанием твоего точного адреса.

В прихожей повисла тягостная тишина.

- И местные просто тебя подожгут, - неторопливо продолжил альбинос. - Ты же сам отсюда и видишь, как все сейчас злы.

- А второй?

- А второй ещё интереснее, - на бледном лице Волошина ни один мускул не дёрнулся. - Я напишу на тебя рапорт в Комитет. Александр, ты же знаешь, как они относятся к спекулянтам. Они обязательно что-нибудь накопают.

- Знаю, - почернел лицом Ковальчик. Он то ожидал упрёков, назиданий, а тут вопрос сразу ребром…

- Ну вот молодец.

- Это подло.

- Подло это зарабатывать на нужных людям лекарствах. На слезах и боли, - парировал Волошин. – Хотя, Александр, у меня есть для тебя предложение…

- Какое?

- Знаешь благотворительную клинику возле электростанции?

- Ту что патронирует Великая княгиня?

- Она самая. Сдай все лекарства туда добровольно, и мы оформим это как благотворительный взнос. Жертвователям положено куча льгот, а конкуренции у тебя считай не будет совсем. Местные небогаты. Сможешь легализоваться и жить честно. Помогать землякам и зарабатывать. Ты же неплохой инженер, я знаю. Открой мастерскую по ремонту роботов. Скоро их тут будет много.

Пара глубоких горизонтальных морщин пересекло лоб Ковальчика.

- Я подумаю.

- Подумай. Только не долго.

* * *

Кап-кап-кап-кап-кап!

Полумрак, бедная комнатка со старой мебелью, капающий кран в кухне, мольберт с начатой и заброшенной картиной. Двое с бледными лицами друг напротив друга.

Следующим был самоубийца. Не человек, фаостенианец, совсем мальчишка, недавно попытавшийся залезть в петлю. Наведя справки Волошин выяснил причину такого поведения. Семья Крадера Нуна погибла три года назад в результате эпидемии Жёлтой лихорадки. Османы вакцинацией населения не занимались. И если люди (земляне) — это заболевание переносили относительно стойко, и умирали редко, то для различных инопланетян оно было смертельным. Мальчишка остался один, без поддержки, а тут ещё местные оболтусы его регулярно доставали.

- Как ты? – спросил Волошин Крадера.

Белое лицо мальчишки без ресниц, ещё белее чем у альбиноса, выражало крайнюю печаль. Фаостенианец даже тяжело вздохнул.

- Нормально.

- А ты не падай духом, - словно не услышав его произнёс Волошин. - Упасть это проще всего. Сдаваться нельзя.

Собеседник посмотрел на участкового и лицо его скривилось словно он вот-вот готов был расплакаться, но в последний момент сдержался.

- Для чего жить, что впереди? И ещё они… издеваются.

- Давай сдачи, - просто ответил участковый

- Я не умею.

- Учись.

- Я же не могу драться со всеми подряд, - снова вздохнул фаостенианец.

- А со всеми подряд и не надо. На большую часть просто наплюй. Не обращай внимание.

- Советовать легко…

Тут Волошин рассмеялся. Искренне на всю комнату. Мальчишка с удивлением на него уставился. Он не мог понять то ли ему оскорбиться от подобного поведения участкового, то ли промолчать как он делал всегда в отношении своих обидчиков. Он выбрал второе. Глаза его уставились в пол.

- Посмотри на меня. Думаешь я не знаю, что такое когда над тобой издеваются. Да я всё детство провел в слезах и драках. Им не нравилось как я выгляжу. И знаешь что? Я научился не обижаться и давать сдачи. Ты спросил для чего жить? Что впереди? Всё будет, ты только не торопись. У меня вот первые друзья появились только в военной Академии.

Смотрящие в пол чёрные-чёрные глаза поднялись и взглянули на Волошина.

- Хорошие?

- Очень хорошие, - при этих словах спина участкового выпрямилась, а плечи расправились (он будто собирался отдать честь). - Мы втроём как братья стали.

- Общаетесь с ними?

В голове Волошина возник калейдоскоп воспоминаний из былых времён.

- Один погиб. Со вторым общаюсь регулярно.

- Повезло вам.

- Э нет, тут дело не в везении, - альбинос встал на ноги и пройдя к раковине в дальнем конце комнаты покрепче закрутил кран. - Кстати, почему у тебя света нет в квартире?

- Отключили за неуплату.

- А питаешься чем? Голодаешь?

- Империя кормит на рынке бездомных, я туда хожу на завтрак и ужин. Мне хватает. Работу ищу постоянно, но больше чем дня на три-четыре ничего найти не удаётся.

- Ясно-о-о-о, - пройдя к окну Волошин распахнул шторы запустив в квартиру солнечный свет (внутри сразу стало уютнее). - Дам тебе адресок один. Там живёт Александр Ковальчик. Он занимается благотворительностью, а ещё он хороший инженер. Завтра с утра к нему наведаешься скажешь, что от меня. Объяснишь, что готов на любую работу не нарушающую закон. Понял?

Мальчишка с надеждой посмотрел на направлявшегося к входной двери Волошина.

- Понял. Спасибо большое. Хорошо, что вы выжили…

- Пожалуйста, - рука участкового легла на ручку двери. - На следующей неделе позвонишь мне, расскажешь как у вас дела.

* * *

Последний адрес был посещён уже ближе к трём часам дня. Точнее в 14.49. «Шум по ночам» - значилось на экране личного коммуникатора. Что может быть проще? И тем не менее увиденное сразу заставило Волошина насторожиться. Особняком стоящее двухэтажное, складское здание. Рядом на обочине фургон без опознавательных знаков с заляпанным грязью номером. Фургон загружен чем-то тяжёлым. По осадке видно. Но самое интересно это парафиновая бумага комок которой принёс ветер к ногам участкового. В Империи давно такая для упаковки оружия не использовалась, берегли природу, а вот османами, да.

- Та-а-а-ак! – сдвинув форменную фуражку на затылок Волошин огляделся вокруг и прислушался.

Изнутри здания раздавались голоса и какие-то стуки-бряки.

Вот тебе и «шум по ночам», подумал участковый и активировал маяк, всегда находящийся при себе у полицейских. Со связью на планете пока было не ахти. Месторождения палимония под ногами надёжно гасило все сигналы, а вышки связи османы перед отбытием все взорвали.

- Ксюша, ко мне!

Девчонка тут же подбежала с готовностью подняв острое личико вверх.

- Я здесь.

- Слушай меня внимательно. Всей толпой бегите на проспект там всегда дежурят роботы-полицейские. Подойдёшь к андроиду…

- К тому что с синей полосой на плече?

- Верно. Робот-офицер. Назовёшь ему номер моего жетона (указательный палец участкового постучал по бляхе на груди) и скажешь, что мне срочно нужна помощь. Поняла?

- Поняла.

- Сами сюда не суйтесь. Спрячетесь вон там, подальше.

- За мной! - ребятишки стайкой устремились за своим командиром через монорельс по которому катались автофуры.

Не то чтобы помощь роботов-полицйских была так нужна, ведь маяк автоматически направит по сигналу сюда пару машин ГБР, просто Волошину надо было придумать повод, чтобы убрать отсюда подальше детей.

Сняв с головы фуражку, участковый осторожно нырнул внутрь здания. Тут царил сумрак и только свет с улицы освещал пустые коридоры и грязный, загаженный пол. Переступив через покрытые густой паутиной останки робота-грузчика и прижимаясь к стене, альбинос двинулся вперёд. Буквально через тридцать шагов он натолкнулся на пустой ящик из-под штурмовых винтовок. Судя по маркировки они и правда были османские. В ящике всё ещё была вощёная бумага. Протянув руку, Волошин потрогал её убедившись, что она свежая и не погрубела от воздействия воздуха и пыли, которой ту было хоть отбавляй.

- А ты кто такой? – неожиданно раздалось над головой и мгновенно вытянувшись Волошин метнул фуражку в говорившего здоровяка в чёрной кепке с пистолетом-пулемётом в руках.

Козырёк больно стукнул того в переносицу, противник опешив сделал два шага назад и тут же получил мощный удар кулаком в шею. Отчего судорожно всхлипнул и потерял сознание.

- Оружейная версия подтвердилась, - прошептал себе под нос Волошин обыскивая карманы мужчины.

Впрочем, ничего интересного он там не нашёл. Как следует связав мерзавца, участковый забрал его оружие и осторожно начал подниматься на второй этаж. Он не торопился, ибо противник был хорошо вооружён.

В какой-то момент впереди раздались шаги и ему пришлось спрятаться в пустую комнату слева. Мимо прошло двое мужчин тащивших длинный зелёный ящик. Точно такой же как тот что лежал пустым внизу.

Выскользнув из своего укрытия, Волошин обрушил приклад пистолета-пулемёта на ближайшего противника. Тот словно подкошенный рухнул набок и затих. Второй же пытаясь удержать тяжёлый ящик получил сначала удар в солнечное сплетение, а потом хук справа в челюсть.

БАХ! - выстрел в стену прямо рядом с головой заставил участкового присесть. Второй выстрел угодил в ствольную коробку удерживаемого им пистолета-пулемёта приведя его в негодность.

Упав на пол, альбинос выхватил свой пистолет из кобуры и откатился к стене, успев дважды нажать на спусковой крючок направляя оружие в сторону вспышки секундой раньше вспыхнувшей в темноте.

БАХ! – следующий выстрел угодил в ящик с оружием. Крышка открылась и внутри Волошин увидел горку гранат. Запалы лежали отдельно.

Не вставая с пола участковый перекатился в другую сторону вытянув руки с пистолетом вперёд.

БАМ-БАМ-БАМ-БАМ!

После четвёртого выстрела кто-то завыл от боли и раздались звуки шлёпающих по полу подошв.

Взглянув на замаранную грязью и пылью форму Волошин чертыхнулся и бросился в погоню. Хромавший человек повернул по коридору раз, другой, выстрелил не глядя назад и заскочил в комнату с высокими окнами.

БАХ! – новая пуля угодила в стену рядом с дверным проёмом, что заставило участкового отпрянуть назад, и бегущий выпрыгнул в окно.

Тут же снизу раздался звук оплеухи и яростная площадная ругань.

Выглянув наружу Волошин увидел надевших на задержанного смирительный ошейник роботов-полицейских во главе с андроидом-офицером. В ста шагах от здания стояла Ксюшка махавшая ему рукой.

- Ну вы даёте! – присвистнул от изумления альбинос.

И как только они успели прийти на помощь раньше ГБР?

* * *

Своим спасителям Волошин купил по большому пломбиру в вафельном рожке, с малиновым сиропом. Пока ребятишки жмурясь от счастья лизали мороженное, участковый пытался привести в порядок свою форму.

Проходящие мимо люди с удивлением смотрели на альбиноса и его банду.

- Вот невезуха! – покачал головой участковый понимая, что форму придётся стирать.

С удивлением Волошин понял, что детей стало девять. Самый маленький - мальчишка лет пяти в футболке и чёрных шортиках («это Герман», - на ухо сообщила альбиносу Ксюшка) осторожно слизывая капли пломбира с вафельного стаканчика обратился к нему:

- Дядя, а почему ты такой? Ну такой странный?

- Я альбинос, - улыбнулся Волошин разглядывая треснутый козырёк фуражки.

Ребятишки прыснули от смеха, но Ксюшка рыкнула на них, и все тут же замолчали.

- Али… что?

- Альбинос! Слышали про него стишок?

- Нет! – смешно расширил глаза мальчишка, даже забыв про мороженное.

И тогда Волошин с выражением продекламировал стишок, что читала ему мама в детстве:

Альбинос! Смотрите, альбинос!
В след кричали соседские мальчишки.
Белым-белым цвет его волос
Был, как шубка белого крольчишки.
Разговоры были на Петле
Про мальца, что с белым цветом кожи.

- Неужель бывают на земле
На людей обычных не похожи?

- Мама, ну скажи мне, почему,
Не такой как все на свет родился?

- Ох сынок, сама я не пойму,
Как же парадокс такой случился?

Видно впрямь бывают чудеса,
Надо бы узнать мне в местном храме,
Ангела послали небеса
На удивление и радость маме.

Так и рос мальчишка альбинос,
На насмешки он не обижался…

- С белым цветом кожи и волос ангелом небесным он казался, - неожиданно, и совсем не как в стихотворении закончила Ксюшка.

* * *

Проводив ребятишек домой до моста, Волошин отправился в отдел полиции. Надо было закрыть рассмотренные материалы и посмотреть, что там Фемида77 наворотила с лицензиями и разрешениями. Как бы переделывать потом не пришлось. ИИ при всей своей несомненной полезности тоже мог наломать дров.

На улицы тем временем опустился сумрак скрывший нищету и грязь Русского квартала. Впрочем, в остальном городе было не сильно лучше.

Зажглись фонари. За светом на улицах в ночное время имперцы следили неукоснительно. Количество преступлений резко сократилось, а работающие в ночное время патрули стабильно забивали камеры любителями лёгкой поживы. С ними не церемонились. Законы Империи при всём желании мягкими назвать было нельзя.

- Господин участковый! Я смотрю вы живой! – мимо шатаясь прошёл пьянчужка прячущий бутыль под курткой.

- И вам не хворать.

И вдруг впереди, там, где располагалось яркое пятно магазинчика Заманского, испуганно закричала женщина.

Участковый молнией метнулся вперёд. Навстречу ему выбежали несколько человек: пожилой мужчина с роботом-собакой, девушка в допотопных очках в роговой оправе и толстяк с пакетом сока в руке.

- Т-там г-грабят м-магазин! – заикаясь закричала девушка, указывая на дверь и в тот же момент изнутри раздался смачный БАБАХ.

«Дробовик!» - понял участковый краем глаза подметив что справа от магазинчика в рядок стоят три ховербайка с изображением чудовища с обвисшей нижней губой - символикой молодёжной банды «Эв Бекчиси» названной в честь злого духа из турецкого фольклора. И чего они только тут забыли непонятно.

В это время дробовик выстрелил ещё раз. А заслонивший выход грузный здоровяк в красной полосатой рубахе, преломив пополам раритетное ружье принялся его перезаряжать. Волошин узнал Заманского – хозяина магазина и бывшего тяжёлого штурмовика, вот только выглядел тот сейчас не лучшим образом. Глаза мужчины сверкали яростю, борода встопорщилась и встала дыбом.

Броском через бедро Волошин отправил на землю Заманского (пол под ногами вздрогнул), расслабил ударом колена между лопаток и шустро надел ему на руки наручники за спиной.

«Такую тушу попробуй упакуй. Повезло!» – тыльной стороной ладони участковый стёр пот со лба.

- Я ничего не сделал! – заорал хозяин магазина. - Они первые. Они вооружены!

- Разберёмся, - вскочил на ноги Волошин.

На полу, рядом с двухлитровой бутылкой «Петров-Пепси», в луже собственной крови валялся один из грабителей. На взгляд ему было лет двадцать пять, не больше. Грудная клетка парня была разворочена дробью. В руке его, и правда, был зажат старенький пистолет. Рядом с убитым, лицом вниз, дрожа от страха лежал налысо побритый мальчишка лет восемнадцати с татуировкой паука на затылке. Ещё один хрипел возле прилавка. Дробь порвала ему шею.

- АПТЕЧКА ГДЕ?! – закричал участковый понимая, что жизнь из раненого утекает быстрее чем песчинки в песочных часах.

- За прилавком справа! – буркнул Заманский зло посмотрев на альбиноса. При ударе об пол он разбил нос.

Не задумываясь, Волошин бросился спасать раненого. Пальцы его со знанием дела пробежали по повреждённой плоти. На войне видел он ранения и посерьёзнее. Сорвав с грабителя остатки кожаной куртки, он зубами разорвал упаковку с останавливающим кровь гелем, и залил повреждённый участок кожи от ключицы до левого уха. Одновременно он вколол пострадавшему друг за другом уколы обезболивающего и адреномиметика (эффективного противошокового средства).

- Участковый, ну и нахрена ты этого отморозка спасаешь? Он грабитель! Он ко мне пришёл, а не я к нему! – не унимался Заманский.

- Он тебе живой полезнее, - ответил Волошин разглядывая кровавое пятно на груди формы. – Пуфф, да что за день сегодня такой?!

* * *

Прибывшие на место происшествия коллеги посадили Заманского в наручниках в фургон. Туда же забрался и участковый-альбинос.

- Ловко ты меня спеленал, - улыбнулся толстяк (гнев его уже прошёл, он пораскинул мозгами и понял, что всё к лучшему). – По-моему никто меня так и никогда… Я ведь мог сгоряча и в тебя Степан пальнуть.

- Знаю. По глазам видел.

Некоторое время они сидели молча прислушиваясь к звукам на улице, а затем Заманский пододвинулся к Волошину поближе и громким шёпотом сказал:

- Знаю, что Даниловы тебе в квартиру гранату забросили… ну перед тем как в ЦКН забраться. Об их намерениях, кстати, многие местные знали.

- Так не взорвалась же, - легкомысленно бросил альбинос.

- Не ври. Взорвалась. Поэтому и вещи были испорчены и к ЦКН ты пришёл в костюме. Все видели.

- Так не погиб же никто.

- Повезло, - сжал кулаки в наручниках Заманский.

Они снова помолчали, а затем хозяин магазина оглядел замаранную форму участкового.

- Слушай, почему ты их пощадил? Подранил, но пощадил. Мог же пристрелить и все дела! Ещё и характеристики положительные на суд написал…

Кровью запачкалась вся грудь форменного кителя и только армейские награды под клапаном на липучке остались чистыми, не замаранными.

- Почему? Потому что одумаются. Я уверен.

Слова эти для Заманского прозвучали как гром среди ясного неба. «Чёрт, неужели всё так просто?!» Нет, то что альбинос мужик нормальный он понял как только увидел, что за ним везде таскаются ребятишки. Детей не обманешь они плохого человека от хорошего отличают быстро. Но…

- Что-то не пойму я тебя, - тряхнул гривой тёмных волос здоровяк. - Ты вроде добротой не отличаешься. Слышал я как вы с товарищем на Белене-2 покуролесили. Вас даже по головизору в наручниках с разбитыми мордами показывали. Мне приятель видео высылал.

Проведя пальцами по армейским значкам словно по клавишам фортепьяно (на котором так хорошо играла его сестра Лидка) Волошин впервые не почувствовал грусти. И захотел разобрать коробки с вещами.

- Это другое.

- Другое?

- Конечно, - устало откинулся на стенку фургона участковый, наслаждаясь её прохладой. - Там враги. А тут… а тут СВОИ. Остынут, одумаются, разберёмся… рюмку другую-выпьем. Посмеёмся какими дураками были.

Этот рассказ является продолжением рассказа Аттракцион. Продолжим?! Поддержим автора денежкой по сотовому 9097220424 в сбер для Владимира Александровича С. Указываем "Спасибо за рассказы" в сообщении.

ГЛОССАРИЙ:

В рассказе используется стихотворение «Альбинос» Алифтины Никулиной.