Таблетка от нищеты ©

В одном самом обычном поселке жил самый обычный пенсионер Василич. Обычный одинокий пенсионер, у которого в период от пенсии до пенсии на банковском счете регулярно числился один нуллеон рублей. Ну, как одинокий? Родня у него была, но о Василиче уже давно не вспоминала…

Женился Василич поздно. Симпатичный мужчина слегка за сорок с хорошей работой и большой квартирой, понятное дело, в жены взял смазливую аспиранточку, проходившую практику на заводе, где Василич начальствовал.

Родился сын. Сына баловали. Первенец же! Да и, как оказалось, единственный наследник. Жена не хотела больше рожать.

Время летело. Быт затягивал…

Тут еще и 90-е грянули. Завод, на котором Василич трудился хоть и небольшим, но начальником, продали с молотка и сдали помещения во временное пользование разнообразным липовым конторкам. Василич остался без работы. А семью-то кормить надо было! Сын к тому времени школу оканчивал. Надо же будущее ему обеспечивать! Ведь у всей страны светлое будущее в одно мгновенье исчезло и каждый начал лепить себе будущее по мере нащупанных возможностей. Появление возможностей находилось в прямой зависимости от понижения децибел голоса совести…

Придушив гордыню, Василич грузил по ночам вагоны, а днем таксовал на старенькой отцовской «Победе».

Жена тоже крутилась, как могла — устроилась гувернанткой в богатый дом. С проживанием. Сын-то большой, пора бы и о себе любимой подумать. Тем более, по удачному стечению обстоятельств в сыночка по самые уши втрескалась профессорская дочка и с благословения уважаемого папеньки окольцевала его. Поэтому, когда хозяева, решив эмигрировать в Штаты, позвали жену Василича рвануть с ними к свободе и богатству, та долго не думала — рванула! Рванула, даже не разведясь. Лишь, пакуя вещи в чемодан, бросила мужу пару слов о том, что не собирается больше тратить свою жизнь на прозябание со старым унылым нищебродом…

Вскоре сыну вдруг срочно понадобились деньги. Проигрался в казино. Тесть ему помогать отказался. А Василич… Ну, как не спасти родное единственное чадо?! Да и внук рос. Не оставлять же его безотцовщиной!

Василич продал свою огромную квартиру, купил себе крохотную однушку в проссанной кошками хрущевке, а остальные деньги отдал сыну.

Потом, когда внуку исполнилось пять лет, невестка привезла его повидаться с дедом. И так, между прочим, намекнула, что сыночек Василича совсем ребенком не занимается, а денежки-то на воспитание нужны! И, если Василич хочет, чтобы внук вырос человеком, то надо бы ему, как деду, раскошелиться.

Раскошеливаться Василичу особо было нечем, но невестку не проведешь! Она знала о дачном участке, который внезапно чудесным образом оказался в районе запланированной престижной застройки для элитного контингента. Участок этот буквально за пару лет из убогого превратился в золотой. Однако Василич его любил не за это. Просто на даче, в покосившейся избушке, чувствовалась благодать! Там душа отдыхала от серости городских шумных однообразных будней!

Маячившие невеселые перспективы со стаканом воды отчетливо говорили Василичу, что на внука одна надежда. Для внука жадничать грешно! Правда, как только деньги после продажи дачи были отданы невестке, ни сын, ни невестка, ни внук больше и носа не казали…

Все новости о родне Василич узнавал от Филипповны — грузной говорливой соседки, которая все всегда про всех знала. Филипповна каждые выходные моталась в столицу к дочке. А дочка ее жила в одном подъезде с тестем сына Василича.

Вот и получается, на старость лет нищий пенсионер Василич был никому фактически не нужен. Ему еще и восьмидесяти не исполнилось, а он ощущал себя древней обессилевшей развалиной. Одиночество старит гораздо сильнее и быстрее, чем время…

Как любой среднестатистический пенсионер, пытающийся выжить на среднестатистическую пенсию, Василич экономил на всем. Но, как любой среднестатистический человек, рожденный и воспитанный в СССР, Василич в Новогодние праздничные дни накрывал щедрый стол. У каждого свое понимание о щедрости и у каждого свои возможности для ее проявления, но на новогодний стол люди, рожденные в советский период, одинаково стремятся поставить все самое лучшее по мере своих финансовых сил.

Вот уже много лет каждый Новый год Василич ждал в гости сына и внука. Ждал так наивно и искренне, как дети в эти дни ждут Деда Мороза с подарками. Воспоминания о жене тоже всплывали, но со временем они стали похожи на впечатления, оставшиеся после просмотра интересного фильма…

Вот и сейчас до Нового года оставалось меньше двух недель. В поселке в магазинах все слишком дорого — дешевле потратиться на бензин, чтобы раз в месяц с пенсии закупиться впрок продуктами в районном центре. Пенсию как раз дали, поэтому Василич, воодушевленный очередными призрачными надеждами, поехал в город за всем необходимым для праздничного стола. Домой возвращался он очень довольный! Удалось отхватить по акциям деликатесы, которые пенсионер покупал лишь раз в год. Ну, как деликатесы? Так, на первый взгляд ничего особенного: бутылка шампанского, шоколад, пара горстей конфет, недозрелые мандарины, пяток яблок, кусочек вареной колбасы для оливье, сыр, сервелат, шпроты, курица, баночка кальмаров, баночка красной икры, маленький кусочек замороженной семги… Семгу Василич солил сам! В особом рассоле.

Пришлось потратиться на десяток яиц, баночку зеленого горошка и соленые огурцы для новогодних салатов. На остатки от пенсии еще и борщевой набор вышел, ведь в дни ожидания Нового года тоже надо что-то кушать. Пенсионер вздохнул, подумав, что до следующей пенсии с таким размахом как-то придется опять выкручиваться…

Бережно разложив все это богатство в машине, Василич с довольной улыбкой порулил к дому. Но не успел он выбраться из большого города, как прямо на светофоре его стойкую, изрядно потрепанную современностью, «Победу» поцеловал в зад крутой, сияющий безупречной чистотой, джип какой-то мудреной иностранной марки. Василич вышел, посмотрел на свою помятую красавицу и молча пустил скупую стариковскую слезу. Из джипа выскочил плечистый шкаф в короткой дубленке, надетой поверх дорогого синего делового костюма. Побрякивая толстыми золотыми цепями, выпрыгивающими из расстегнутого ворота белоснежной рубашки, и такими же толстыми золотыми браслетами на запястье, шкаф злобно зыркнул на слияние двух веков автопрома, задумчиво почесал блестящую надушенную лысину и пробасил, обращаясь к дрожащему бледному старику:

— Слышь, дед, ты это, сильно не расстраивайся. Твою развалюху вообще давно на помойку пора выбрасывать!

Василич трясущейся морщинистой рукой вытер со щеки выкатившуюся слезу и гордо ответил:

— На этой машине еще мой отец ездил! Она все ваши новомодные тачки переживет!

Шкаф ухмыльнулся и, разведя лапищами, прогремел:

— Флаг в руки! Ремонтируй! Делов-то!

Василич обиженно пробубнил:

— За что ремонтировать? Гаишники сто лет будут разбираться. Пока страховку дождешься… Новый год же скоро!

Шкаф напрягся:

— Неее, ментов не надо! Дед, это, давай-ка мы сами, так сказать, мирно все решим!

Василич с надеждой взглянул вверх. Его выцветшие от времени глаза встретились с колючими бегающими зрачками мордастого амбала. Надежда поспешила ретироваться. Но пенсионер вымучил улыбку и промолвил:

— Мирно? Так я всегда за мир! Деньги на ремонт машины приму с радостью. Вина ваша недорого стоит, но для пенсионера сумма неподъемная…

Шкаф хмыкнул и резко выдал:

— Дед, денег нет! Деньги должны работать, поэтому все бабло у меня в деле крутится! А потом, слышал древнюю китайскую мудрость? Ну, про то, что голодному надо давать не рыбу, а удочку?! Так вот, дед, удочку я тебе дам!

Шкаф раскатисто заржал и продолжил:

— Будешь, дед, самостоятельно ловить золотую рыбку! Иди сюда!

Амбал кивнул, показывая, что надо идти за ним, потом открыл багажник своего огромного авто и придвинул поближе объемную лакированную коробку.

— Дед, смотри сюда!

Шкаф открыл коробку и достал какой-то прибор.

— Смотри, дед, короче, сюда суешь пустые жестяные банки из-под пива и консервов, фольгу от шоколадок и прочую подобную лабуду.

Василич недоуменно смотрел, как амбал тыкает толстыми пальцами в отверстия прибора, и никак не мог сообразить, что сказать, а шкаф продолжал объяснять:

— Дед, сюда закидываешь всякую ненужную бумагу, ну, типа, фантики, газеты, картонные упаковки. Так, сюда засыпаешь вот этот порошок.

Амбал потянулся и из глубины багажника достал мешок, размером с картофельный, гоготнул и радостно пробасил:

— Вот, дед, тебе презент от фирмы! Будешь шлепать таблетки от нищеты!

Шкаф развязал мешок, с наслаждением понюхал, завязал обратно и хитро промычал:

— Дед, так пахнут деньги!

Подмигнув старику, амбал ткнул пальцем в крохотный монитор прибора:

— Дед, тут, короче, тыкаешь на алфавит, набиваешь название, так сказать, выбрав направление притока денег, потом давишь вот на эту красную кнопку и получаешь свои таблетки от нищеты.

Василич, неуверенно переминавшийся с ноги на ногу, нашел в себе силы возразить:

— Зачем мне это? Да и в современной технике я особо не понимаю. Мне б деньгами лучше…

Шкаф громоподобно заржал и прогремел:

— Дед, халявные деньги и дурак любит! Но деньги надо зарабатывать! Работать надо, дед, чтоб деньги водились! Чего тут понимать-то?! Смотри, сюда жестянки, сюда бумагу, сюда порошок, тут набиваешь название, клац на красную кнопку и деньги у тебя в кармане! Ты ж, вроде, грамотный, с советским, типа, образованием! Умный, типа, поэтому бедный!

Шкаф, ехидно скалясь, хитро посмотрел на старика и пробасил:

— Ладно, дедуля, облегчу я тебе задачу!

Он потыкал на кнопки и довольно гоготнул:

— Хех, дед, глянь, теперь в натуре будешь штамповать «Таблетки от нищеты»! Сюда жестянки, сюда картонки, сюда порошок, жмешь на кнопку — все готово! Название я тебе набил. Все, бывай, дед! Дел по горло!

Амбал засунул прибор обратно в коробку, схватил ее и перенес на крышу «Победы». Следом сгрузил мешок с порошком и, хотел уж было бросить его прямо на грязный снег у стариковской машины, но, подумав секунду, промычал:

— Дед, давай, дверь своей колымаги распахни поширше!

Василич послушно исполнил приказ. Мешок грузно бухнулся на сиденье. За ним переместилась с крыши коробка с прибором.

— Все, дед, давай, не кашляй! С наступающим! И, это, извини за неудобства!

Шкаф шустро забрался в свой огромный понтомобиль и моментально исчез из вида за темными стеклами. Понтомобиль, соответствуя энергичному хозяину, так же мгновенно скрылся за горизонтом.

Василич еще какое-то время задумчиво стоял и смотрел вдаль. Домой ехал медленно. Настроение совсем упало. В груди ныло и щемило…

У подъезда курил сосед с нижнего этажа — Митька. Митька знал, что Василич живет совсем один и, когда выпадал случай, помогал старику дотащить сумки с продуктами. Помогал он ему и с мелким ремонтом. Митька вообще был рукастым мужиком. Только выпивал часто и много…

Вот и сейчас, увидев, как старик тужится, пытаясь вытащить увесистый серый мешок из машины, Митька потушил сигарету, без предисловий выхватил мешок из рук Василича, ловко закинул немалый вес себе на плечи и отчеканил:

— Василич, ты пока тут постой, покарауль добро, а я мешок тебе под двери поставлю и потом оттащу остальное. Сахар или муку запас что ли? Что с машиной-то? Кто так тебя? Ладно, потом гляну, что можно сделать…

И, не дожидаясь ответов на свои вопросы, попер груз в подъезд. Василич, собираясь с мыслями, лишь благодарно улыбнулся. Когда Митька вернулся, молча сгреб под мышку коробку и взял в руки пакеты с продуктами, Василич аж всплакнул:

— Спасибо, сынок! Доброе сердце у тебя, родной! Хороший ты парень, Мить!

Митька скромно отмахнулся и кивком пригласил соседа следовать за ним.

Через полчаса Василич уже разливал заварку по чашкам. В городском супермаркете удалось отхватить отличный крупнолистовой чай по выгодной акции и вкусное сдобное печенье с приличной скидкой!

Митька заботливо опередил старика, сняв в плиты чайник, разбавил заварку кипятком и спросил:

— А что за мешок-то ты привез? Муки решил запасти на черный день?

Василич грустно ухмыльнулся:

— Ай, Мить, такой пердимонокль приключился, что и рассказывать стыдно…

— Василич! Мы же свои люди! Чего стыдно-то?! Рассказывай давай!

Старик помялся немного и расстроенно проскрипел дрожащим голосом:

— Закупился я, значит, еду. Встал на светофоре. Тут — бац! Как шандарахнуло что-то сзади! Смотрю, а там капиталист в зад въехал! Амбал такой из черного броневика вылез, что думаю, сейчас прибьет и не спросит, как зовут… Но чудной он какой-то оказался. Прибор подарил и мешок заправки к нему. Сказал, что этот прибор таблетки от нищеты делает.

Митька чуть чаем не поперхнулся!

— Василич, а в мешке-то что?!

Старик пожал плечами и промычал:

— Порошок какой-то белый…

Митька пулей метнулся в коридор. Через пару минут вернулся и, хохоча, произнес:

— Ой, Василич, повезло тебе! А я уж чуть не обделался со страху! Чай допьем и глянем, что там тебе за волшебный прибор подарили.

Василич улыбнулся:

— Гляди, коли любопытно, я-то все одно в нонешних приборах ничего не понимаю.

Митька подмигнул, смачно отхлебнул из чашки и пошел в прихожую за коробкой.

Минут двадцать они с Василичем со всех сторон осматривали чудо современной техники. Старик невнятно мямлил, пытаясь пересказать инструкции капиталиста. Митька понял инструкции правильно — нужны банки из-под пива! Поэтому быстро сгонял в палатку и принес нужное сырье. Угостил пивом соседа да и сам угостился. Василичу такое счастье давно не перепадало! Он с непередаваемым удовольствием смаковал холодненькую золотистую жидкость, причмокивая и нахваливая! Смаковал, будто пил не обычное дешевое пиво, а настоящий эликсир жизни, вспоминая времена, когда на каждом углу стояли бочки с разливным пенным напитком! У каждой из таких бочек тогда формировался целый мужской клуб по интересам! Общался народ! Живо общался! Не то, что сейчас, как сычи в интернетах своих торчат!

После своевременной заправки и экспериментировать приятно! Засунули соседи в соответствующие отсеки прибора все, что требовалось: пустые банки из-под пива, старые газеты, упаковку от печенья. Митька зачерпнул стаканом немного порошка из мешка, засыпал его в отверстие и нажал на красную кнопку. Прибор тихонько затарахтел и замигал разноцветными огоньками. Прошло минут пятнадцать. Василич и Митька терпеливо наблюдали за светопреставлением. Раздался писк. Крышка на стенке чудо-машины распахнулась, вытолкнув лоток с парой ярких картонных пачек. На пачках красовалась надпись:

«ТАБЛЕТКИ ОТ НИЩЕТЫ».

Внутри каждой пачки обнаружилось по два блистера круглых больших белых пилюль. Упаковки выглядели очень презентабельно. От аптечных лекарств их отличить вообще было нельзя!

Митька восхищенно присвистнул, щелкнул блистером, вывалил пару таблеток на ладонь, закинул в рот и запил остатками чая. Василич, глядя на это, лишь рот от удивления открыл. А Митька, вытерев рот рукавом замызганного свитера, довольно улыбнулся:

— Когда ходишь без штанов — начинаешь верить в любую хрень, которая дает надежду! Авось, эти таблетки и правда, от нищеты спасут!

Василич пожал плечами и пролепетал:

— Я пилюли уже давно не пью. Не доверяю я капиталистической прогрессивной медицине. Хочешь, бери себе эти пачки.

Митька радостно запихал пачки таблеток в карман и ответил:

— Спасибо, Василич! Кстати, зря ты не хочешь попробовать. Мы же сами их сделали! Вон, в магазине даже водка паленая, а как сам нагонишь — так никаких сомнений в подлинности и качестве! Одним словом, чистейший эликсир высшей пробы! Вот и с таблетками так же! Раз сам видел, как они делаются, сам своими ручками все делал, значит, точно помогут! Уж не фальсификат, чай, какой-нить голимый! Это капиталисты ворья понаберут в работники, одним словом, прям под стать себе, говно запакуют в красочные фантики, в рекламу бабок вбухают, а потом нас, доверчивых, обдирают как липку! А мы ж себе не враги!

Василич, махнув морщинистой дрожащей рукой, скептически усмехнулся:

— Ой, Мить, стар я уже. Вижу плохо. Соображаю тоже уже неважно. Только таблетки из пивных банок, газет и незнакомого белого порошка точно пить не стану.

— Ладно, Василич, мне завтра на работу. Пойду я. Спасибо за чаек!

— Тебе, Мить, спасибо за помощь! Иди, отдыхай. Ты все же человек рабочий. Это я пенсионер…

Вечером следующего дня Митька прибежал к Василичу с двумя пакетами в руках. Был он очень возбужденный и прямо с порога затараторил:

— Василич, ты не поверишь! Таблетки работают! Мне сегодня единственному из всей бригады штраф не влепили! Прикинь, у всех остальных по ползарплаты за перегар отчикали! А ты говоришь, таблетки не помогают! Я мужикам намекнул без всяких лишних подробностей, что кое-где нашел по сходной цене волшебные пилюли от нищеты, вот, типа, и результат налицо! Те таблетки, что ты вчера мне дал, я поштучно за пять минут распродал! Держи, это твоя доля!

Митька торопливо вывалил из кармана куртки горсть мятых мелких купюр на полку в прихожей.

— Василич, ты не сомневайся, я все по-честному поделил! Тут ровно половина! Сейчас мы с тобой бизнес мутить начнем. Вон, я сырья притаранил два пакета. Тоже внесу свою посильную долю.

Василич все это время недоуменно слушал эмоциональный монолог гостя. Кучка смятых купюр своим манящим видом постепенно помогла нащупать зерна истины в словах соседа.

Митька разулся, скинул куртку и по-хозяйски понес пакеты на кухню Василича. Вывалив принесенный мусор на пол, он аккуратно его рассортировал. Василич без вопросов приволок коробку с прибором, которую вчера спрятал в комнате под столом, накрытым длинной велюровой скатертью.

К ночи соседи напечатали целую гору упаковок с таблетками. Митька притащил с помойки коробку от пылесоса. Он ее приметил, когда возвращался домой с работы, подумав, что сюда как раз удобно сложить стопки пачек пилюль.

В маленьком поселке слухи быстро расходятся. А вскоре о таблетках от нищеты узнали и в районе. Народу, которому настойчиво и регулярно показывают по телевизору красивую сытную жизнь, тоже хочется жить красиво и сытно. Но, на стандартную, глубоко спрятанную между официальных статистических строк, зарплату и на такую же стандартную, хоть и более откровенно прилюдно озвученную, пенсию получается лишь выживать из последних человеческих сил и то, с Божьей помощью. Так что, те, кто хорошо знаком с недостижимостью мечты о пухлом неиссякаемом кошельке, вереницей потянулись за волшебством. Перед Новым годом особенно остро хочется чуда! В этот прекрасный зимний период даже в самом замшелом скептике просыпается внутренний ребенок, желающий хоть разок увидеть, как сказка станет былью! Именно поэтому совместный бизнес Митьки и Василича стремительно зацвел буйным цветом, источая бодрящий аромат финансового успеха.

Митька так увлекся, что даже выпивать забывал! Жена его так радовалась, что в благодарность Василичу стала горячие обеды приносить. Ведь за неделю Митька заработал столько денег, сколько и за десять лет честного труда не скопить! Что уж говорить об одиноком нищем пенсионере Василиче, который давно забыл, когда ощущал себя человеком…

Впереди замаячило светлое будущее! Захотелось жить! Но, всем известно, что путь к светлому будущему географически обычно проложен через пятую точку. Точнее, на этом пути всегда появляется пятая колонна, которую не обойти и не объехать без травм. Вот и на пути Василича и Митьки такая колонна появилась — бдительная грузная старуха с пятого этажа. Старуха раньше была завучем в школе, поэтому отличалась сиреноподобным голосом, умением появляться там, где ее совсем не ждут и навыком написания замечаний. Понятное дело, что об успехах соседей она сообщила «куда надо».

«Куда надо» сигнал приняли и вечером, прямо за пару дней до Нового года, ворвались домой к Василичу, бесцеремонно выбив входную дверь. Грозя оружием, люди в масках надрывно орали:

— Все на пол! Лицом вниз! На пол!

В это время Митька и Василич как раз черпали из мешка порошок, чтобы загрузить очередную порцию в прибор.

Один из ворвавшихся, наверное, самый главный, рявкнул:

— На пол, суки! На пол! Кому говорю?!

Митька-то распластался на полу с первого предупреждения, а вот Василич никак не мог осознать происходящее. Один из ворвавшихся грубо толкнул старика, прикрикнув:

— На пол! Или тебе особое приглашение?!

Василич упал, больно ударившись коленями о кафель кухонного пола. Последовал удар по спине и крик:

— Лежать! Мордой в пол!

Василич закряхтел, прилег, прижался щекой к холодному кафелю и хрипло прерывисто задышал, прикрыв глаза. В голове стучало от топота ног и незнакомых голосов.

На кухне появился эксперт. Он что-то долго колдовал, разложив пробирки на столе. Потом хмыкнул и сообщил:

— В мешке мел.

Раздался бас самого главного из тех, кто в масках:

— А в упаковках с таблетками?

Эксперт с усмешкой:

— Тоже мел. Пустышки.

Василич, лежа на полу, пробурчал:

— А что там еще может быть? Сейчас во всех таблетках один мел!

Бас скомандовал:

— Так, циркачи, подъем!

Василича кто-то взял под руки и помог ему встать. Митька послушно вскочил сам.

Бас продолжил:

— Рассказываем, горе-наркодилеры, что за аттракцион?! Дед, зачем тебе целый мешок мела? Кальция не хватает?

Митька поспешил помочь старику и пояснил вместо него:

— Да это, понимаете, недавно капиталист помял деду «Победу», а в качестве утешения выдал приборчик для штамповки таблеток и заправку к нему. Сказал, мол, чтоб Василич себе сделал таблетки от нищеты. Обещал, что таблетки помогут.

Тихие смешки прошуршали под масками.

Бас, принадлежавший главному из незваных гостей в масках, ехидно поинтересовался:

— Ну и как? Помогают?

Василич осторожно кашлянул и промолчал, а Митька с горящими глазами начал рассказывать историю про то, как после первых же двух таблеток его единственного из всей бригады на работе не оштрафовали за запах перегара.

Главный взял упаковку таблеток со стола, покрутил ее в руках, рассматривая со всех сторон, взглянул на эксперта и серьезно спросил:

— Что думаешь? Может и правда эти таблетки помогают?

Эксперт пожал плечами, задумчиво посмотрел в потолок и протянул:

— Ну-у-у, про эффект плацебо полно везде написано. Исследований проводилось много, только до сих пор никто объяснить не может, почему порой откровенные пустышки работают лучше, чем дорогостоящие препараты со сложнейшим составом. Вспомни времена, когда народ возле телевизора Кашпировским и Чумаком лечились! Или вон, когда болящие православные в морозище в прорубь лезут и исцеляются! То-то и оно! Вера — мощнейшая штука!

Главный задумчиво, будто сам себе, произнес:

— А пилюли-то капиталист у себя держал, пока старику не отдал… Капиталисты ерунду есть не станут!

Эксперт тихо хохотнул и ответил:

— Это да! Но и хорошее даром они не отдадут!

Главный, продолжая вертеть пачку таблеток в руках, пробасил:

— Попробую-ка я их. Жена совсем запилила, что мало зарабатываю…

Эксперт зевнул и меланхолично прокомментировал это решение:

— Вреда-то точно не будет. Правда и польза весьма сомнительна.

Главный сгреб огромной лапищей кучку упаковок со стола, распихал их в карманы, нажал кнопку на рации и рявкнул:

— Ложный вызов! Отбой!

Потом, обращаясь к Василичу, пробасил:

— Дед, а как их принимать?

Василич, уже немного оклемавшись от полученного потрясения, хитро улыбнулся и прохрипел:

— А, не знаю. Как приспичит, так и принимай. Я таблеток давно не пью. У меня вон!

Он потянулся к потертому кухонному пеналу, отворил дверцу и гордо указал на две полки, уставленные стройными батареями чекушек с разноцветными жидкостями. Окинув ласковым взглядом свое богатство, Василич похвастался:

— Это вот у меня с березовыми почками, это вот со смородиновыми, это шишки кедровые, а это рябинушка красная, там вон черноплодочка…

По кухне пронесся дружный гогот. Главный, смеясь, похвалил:

— Хороша у тебя аптечка, старик! Хороша! Жаль, при исполнении, а то б полечились бы с удовольствием!

Толпа незваных гостей исчезла так же стремительно, как и появилась, оставив на память о себе выбитую дверь и перерытые кучи вещей Василича. Митька позвал жену, та позвала соседей, и они все вместе помогли старику устранить последствия разгрома…

В Новогоднюю ночь в квартире Василича тоже было шумно. Благодарные люди, которым помогли «Таблетки от нищеты», приходили поздравить пенсионера и приносили полезные подарки: кто носки теплые, кто валенки, кто корзину с фруктами, кто плед, кто тонометр. Но самым полезным и нужным подарком было внимание. Да, именно то внимание, про которое одинокий пенсионер давно уж забыл! Буквально за час до боя Курантов случился еще один важный сюрприз — приехал сын Василича! Приехал он с женой и с сыном. И так, сразу, с порога, выдал претензии старенькому отцу:

— Да-а-а, батя, не ожидал я от тебя этого! От чужих людей родной сын узнает, что отец миллионером стал! И все молчком! Что, зазнался?! Не хочешь общаться с бедными родственниками?!

Митька, стоявший рядом, предупредительно взял явившегося и незапылившегося сынка Василича за плечо и прорычал:

— Так, сынок, пойдем-ка, покурим!

Тот было начал возражать, что, мол, не курит, но Митька опять прорычал:

— Я тебя научу! Пойдем!

После чего выразился более убедительно, так сказать, конкретно по-русски, схватил соседского великовозрастного отпрыска за шиворот и выволок его на улицу.

Уж неизвестно, о чем там Митька с ним беседовал и чему учил на свежем морозном воздухе, но расквашенная опухшая губа сына Василича очень красноречиво говорила — разговор был интересный и аргументированный! И что важно, эффективный! После возвращения с «прогулки» соседский отпрыск, наворачивая праздничные салаты, запричитал:

— Батя, ты прости нас! Мы так долго к тебе не приезжали! Замотались совсем! В столице такая суета, что и про себя порой забываешь! А тут Филипповна на улице встретилась, про то, что ты миллионером стал, рассказала…

Митька резко перебил:

— Повторим перекур?!

Сын Василича «курить» больше не хотел, поэтому ласково запел:

— Батя, ты не подумай, мы не из-за денег к тебе приехали!

Невестка Василича возмущенно воскликнула:

— А из-за чего же еще?! Что, зря что ли в Новый год в эту дыру тащилась?! Тряпка! Будь мужиком хоть раз! Скажи прямо, что мы нуждаемся! Нам срочно нужны деньги! Не хватает пять миллионов евро для покупки квартиры в Лондоне! Пора подумать о нашем мальчике! Он скоро вырастет! Что, ему потом ютиться по студенческим общагам в чужой стране, когда учиться туда поедет?!

За столом поднялся гвалт. Соседи дружно чихвостили родственников Василича, пристыжали их, но тем — что в лоб, что по лбу. Естественно, у Василича таким миллионов не было. Сорока Филипповна как всегда приврала. В квартире было горячо и шумно. Назревала драка. Столько добрых слов в свой адрес Василич давно не слышал! Он сидел тихо, наблюдая за бурными перепалками. На лице его играла улыбка, а в выцветших голубых глазах светилась стариковская радость. Даже в лучшие времена в его доме не собиралось столько народа! Такое внимание к себе он видел лишь на партийных собраниях, когда начальствовал на заводе.

Василич все прекрасно понимал, но при этом был сейчас невероятно счастлив! Теперь он точно знал, что никто больше не назовет его нищебродом! Ведь если человек кому-то зачем-то нужен, значит, ему есть чем поделиться! А любому человеку важно чувствовать себя нужным!

Василич окинул счастливым взглядом буйных гостей, широко улыбнулся и подумал: «Вот и новогоднее чудо! Помогли таблетки от нищеты!»

© Деточка, 2024