Таблетки для боли

Говорят, человек может привыкнуть к чему угодно. К бедности, одиночеству, холоду, голоду или страху. Но вот боль… К ней привыкнуть невозможно.

Жизнь теряет весь смысл, когда тебе больно. Это давящее на тело ощущение бывает настолько сильным, что перекрывает собой всё остальное. Трудно есть, спать, ходить на работу. Особенно трудно общаться с людьми. Улыбаться им, сочувствовать.

Когда резкая волна боли накатывает в момент разговора, моё лицо до безобразия искажается. Я тут же теряю нить, начинаю путаться в словах, а порой не выдерживаю и просто молча ухожу, наплевав на собеседника. Я прячусь в тёмное в холодное место, и, ложась на живот, начинаю выгибаться от пульсаций в спине.

У меня диагностировали инфаркт трапеции. Увы, диагноз был поставлен слишком поздно. К этому времени мышца стала разлагаться, унося за собой в могилу всего меня. Мне сделали операцию. Вырезали целый кусок мяса, отчего я стал горбатым, слабым и зависимым от лекарств. На такой стадии болезнь не прошла бесследно. Напоследок она оставила хронические боли, от которых нельзя избавиться, разве что заглушить на пару часов.

Жизнь сильно изменилась с тех пор. Настолько сильно, что я всё ещё адаптируюсь. Хотя мне повезло. Я, можно сказать, отделался малой кровью. Ведь я всё ещё могу быть хоть сколько-то самостоятельным. Способен передвигаться на своих двоих, выполнять почти все бытовые обязанности. Разве что мне нельзя поднимать тяжести, но это пустяк.

Тем многим, кто, как и я, состоит в клубе людей, страдающих от хронических болей, повезло меньше. Кто-то больше никогда не сможет ходить, кто-то не способен шевелить конечностями, у кого-то вот-вот остановится сердце. У нас разные болезни, но волнуют они нас по одной общей причине – нам всем очень больно.

Каждую субботу мы собираемся в читальном зале библиотеки, жалуемся друг другу на жестокую судьбу, делимся советами, мечтаем, пытаемся смириться. Никто не ищет спасения. Все уверены, что его нет, и мы обречены.

Лишь один из нас является исключением. Он здесь по той же причине, что и я. Только вместо инфаркта спинной мышцы у него поражено бедро. Тоже поздняя постановка диагноза, тоже операция, оставившая след. Он бывший врач. За свою карьеру повидал многих, кто рано сдался, и поэтому умер раньше, чем мог бы. А потому он не собирался опускать руки. Пользуясь знаниями и связями, он отчаяннее всех нас вместе взятых ищет выход из сложившейся ситуации.

Видя во мне родственную душу, он питает к моей личности особый интерес. Иногда я чувствую себя подопытной мышью в его руках. Он уговаривает меня ходить с ним на процедуры, принимать экспериментальные препараты, участвовать в исследованиях. Ведь я такой же, как он.

Я нахожусь на той стадии, что между отчаянным смиреньем и последней надежной на нормальную жизнь, а потому, пусть и без особого энтузиазма, участвую в его играх.

Сегодняшним днём, когда настала его очередь говорить, он вдруг решил сделать заявление:

–Друзья, я знаю, что вы все уже сложили лапки и просто ждёте конца. Но я нет. И не я один. Верно, Макс? – тут он переводит взгляд на меня, надеясь, что я поддержу его – Так вот. Недавно мне попался забавный препарат …

Бывший доктор большой любитель глотать пилюли. Он уже перепробовал все обезболивающие, какие только есть на свете. Даже запрещённые. Но на этот раз он принёс нечто иное.

В его руке была баночка, из которой на ладонь высыпались три светло-голубые таблетки.

–Григорий, надеюсь, вы не принесли сюда незаконные препараты, как… месяц назад? – напряглась, та, благодаря кому мы собираемся тут каждую субботу.

Её зовут Елизавета. Молодая, красивая девушка. У неё опухоль мозга. Ей осталось недолго, но она решила потратить свои последние месяцы на помощь себе подобным. Удивительная отважность. Мне даже жалко, что её вот-вот не станет. Иначе бы я попробовал завести с ней отношения.

–Ничего запретного! – громко, с улыбкой на лице, заявил хромой доктор – Это лишь… миленький препарат новейшего поколения медицины. В чём его особенность? А в том…, что он позволит вам навсегда забыть слово «боль».

–Ха, слишком сладко, чтобы быть правдой! – верно подметил дрожащий старик рядом со мной, ткнув в него кривым пальцем – Вы уже пытались кормить нас своими сахарными шариками!

–То были и правда шарики. Я хотел узнать, нет ли среди нас предателей – парировал тот.

Предателями он называл тех, у кого боль вызвана чем-то не физическим, а психологическим. Если поверить, что тебе очень больно – это ощущение появится. Людей, кто лишь притворяется больным, чтобы посидеть с нами и получить свою долю соболезнований, Григорий просто не мог терпеть.

–Вернёмся к нашему чуду – продолжил он – Сразу напомню, что препарат экспериментальный. Не все его побочные эффекты ещё изучены. Но! Внимание…

Уже мало кто воспринимает его речи всерьёз. Но сегодня он говорил как-то особенно уверено.

–Не важно, почему вам больно. Инфаркты, опухоли, травмы, неврология – наплевать! Перед вами препарат, который борется с корнем проблемы.

Он встал, подобрав свою трость. Из-за того, что ему вырезали почти всю мышцу, он был обречён хромать при каждом шаге, что и продемонстрировал нам, сделав небольшой кружок вокруг стула.

Но затем доктор закинул себе в рот всего одну голубую таблетку и… Трость повисла у него на руке. Он пошёл без неё. Дошёл прямо до меня и протянул своё лекарство. В его глазах читалось: «попробуй же, не пожалеешь!».

Но я помотал головой. Мне было дурно, я не хотел глотать незнакомые препараты. Не то настроение. Тогда Григорий, оставив меня в покое, ещё раз прошёлся по залу.

–Видите? Никакой хромоты, никакой боли! Я даже бегать могу!

–Это всё замечательно, мы рады за вас! – захлопала в ладони Елизавета – Но ведь нельзя принимать то, что не прошло все проверки.

–Да какая вам всем разница?! – крикнул доктор – Некоторые и года не проживут. Чего терять?

–Попрошу! – встала одна из женщин.

–Григорий, пожалуйста, следите за языком – вновь подала голос Елизавета.

Тот упал в своё кресло, опять показав нам свои голубые пилюли.

–Это – последний шанс на нормальную жизнь. Я принимаю препарат уже неделю: никаких побочных эффектов и привыканий.

–Ну и как же называется ваше чудо-лекарство? – спросил кто-то.

–Доло́р. Не окончательный вариант названия – хмыкнул доктор.

Его речь была настолько пламенной, что я увидел возвратившуюся надежду в глазах некоторых присутствующих. Понимаю их. Мы не боимся ничего так сильно как боли. Если есть шанс перестать страдать – почему нет?

И всё же Елизавета убедила нас не торопиться с решеньем. На том встреча и кончилась.

Мне и доктору было по пути. Пока шли домой, мокнув под ночным дождём, он всё не унимался. Видеть, как тот, кто волочился подобно улитке из-за хромоты, теперь легко обгоняет меня, было необычно. Он так счастлив… Его огорчало лишь наше недоверие к найденному им лекарству.

–Быть такими голодными, но не срывать яблоко с ветки, что прямо перед носом! Тупость! – восклицал он, перепрыгивая лужи.

–А вдруг червивое? – ответил я, опираясь на два костыля, снимающие напряжение со спины.

–Ну откусишь ты голову червя – выплюнь! А всё остальное можно спокойно жевать и ничего не бояться! Не понимаю, почему вам так сложно поверить…

–Мы и так много потеряли. А вдруг это приблизит конец?

–Если жизнь станет короче, но не такой мучительной – я согласен – легко ответил он, чем закончил наш спор.

Вот уже и мой дом.

Григорий отнёсся ко мне, как к другу. Он подарил мне свою баночку с чудесными таблетками.

–Бери. Попробуй один раз. Перед сном. Я обещаю, всё будет нормально.

Я взял лекарство, чтобы не обидеть. Мы попрощались. Доктор пошёл весёлой походкой, а я зашёл в квартиру, сняв промокшее пальто.

Ну и вечер…

Спина жутко болит, хочется поскорее лечь.

Я кинул на диван гору подушек и упал на них животом, удовлетворённо выдохнув. Это прекрасное ощущение, когда напряжённые мышцы вдруг расслабляются. Но боль не проходит. Она никогда не проходит. Даже самые сильные обезболивающие могут только смягчить её, чтобы было возможно уснуть.

Я включаю телевизор. Если всё время думать о плохом – станет хуже. А вот если перевести внимание на какую-нибудь яркую передачу, то всё не так ужасно.

Щёлкал каналы, ища что-нибудь интересное. Медленно погружался в сон. Но давление в спине не давало расслабить разум.

В какой-то момент началась громкая реклама, окончательно прогнавшая дремоту. Я нахмурил брови, взял в руку пульт, решив сделать потише. Но то, что показывалось на экране, показалось знакомым.

На тёмно-синем фоне были изображены голубые таблетки. Название препарата отображалось яркими красными буквами: Долорзи́н.

Это ведь то, про что говорил наш неугомонный доктор.

Я решил послушать.

«Упали с большой высоты? Обнаружили внутри себя злокачественную опухоль? Перенесли тяжёлую операцию и теперь мучаетесь от боли? Хватит терпеть эти муки! Долорзи́н – ваше спасение!

Сегодня каждый трёхсотый человек страдает от хронических болей, что мешает жить полноценной жизнью. Вылечить подобный недуг ранее было практически невозможно. Это требовало огромных усилий, времени и денег.

Новое решение – это Долорзи́н. Используя современное понимание работы нервной системы и мозга, Долорзи́н способен подавлять болевые рецепторы, позволяя почувствовать долгожданное облегчение.

Уже больше сотни тысяч человек перестали страдать. Попробуйте и вы!

Внимание! Среди побочных эффектов наблюдается головокружение, нарушение координации в пространстве и сонливость. Перед употреблением следует проконсультироваться с врачом».

Забавно. Григорий рассказывал, что этот препарат ещё на этапе тестирования. Хотя он говорил про Доло́р… а это Долорзи́н. Видимо, уже протестированная версию. Может и правда попробовать? А что я теряю? В самом худшем случае меня просто стошнит.

Таблетки были у меня прямо перед носом. В баночке их немного, всего пять. Но Григорий говорил, что одной хватает примерно на двенадцать часов. Получается, у меня в руках два с половиной дня нормальной жизни? Всё не может быть так легко и безобидно… Тут точно есть подвох. Но мне терять нечего.

Я закинул одну таблетку в рот. На вкус она… как обычная пилюля от мигрени. Такая же горькая и противная.

Вот только чем дольше она находилась у меня в организме, тем более сладкие вкусы ощущал язык. Горло слегка онемело, будто я только что съел мяту. Но больше никаких эффектов не последовало. Так я подумал.

А затем взял стакан и пошёл на кухню, чтобы попить. Дошёл до раковины. Налил воду. Выпил. Хотел было пойти обратно, но увидел, что мои костыли не со мной, а покладисто лежат под диваном, ожидая хозяина.

Я посмотрел на себя. Боже, я иду на своих двоих и не кривлюсь от боли?

Я не чувствую спину. Нет ни намёка на напряжение или давление. Вообще ничего! Боль… прошла. Будто и не бывало. В последний раз я чувствовал себя так, когда был здоров. Это было так давно, что ощущения забылись.

Я не смог сдержать чувства. Вдруг ощутил, что глаза намокли, и что-то потекло по щекам. Неужели сработало?! Неужели… сработало…

Я много месяцев не спал так сладко и спокойно, как в ту ночь. До самого утра ни разу не вздрагивал от резких зажимов пол лопаткой. Сон был длинным и крепким, что аж не верилось.

Долорзи́н изменил мою жизнь. Я больше не нуждался в помощи посторонних, в фиксационных ремнях и костылях, в куче болеутоляющих. Всего одна таблетка – и нет никаких проблем.

Как же была рада мама, узнав об этом. Моя младшая сестра наконец могла поиграть с братом, а не с вялым калекой. Одно лишь меня волновало – лекарство кончалось.

Два дня наслаждений быстро прошли. Я очутился в реальности, в которой баночка опустела. Надо было купить ещё.

Отправился в ближайшую аптеку. Поскорее бы суббота. Хочу поделиться со всеми своими хорошими новостями. Я ведь иду, как здоровый человек! Не сутулюсь, не горблюсь. Я стал нормальным!

Что-то кольнуло. Тело в миг затвердело, будто меня выключили из розетки. Нахлынувшие ощущения поднялись от поясницы до горла, отчего начало тошнить.

Я отошёл в сторону, опёрся рукой о дом и припал на одно колено, став глубоко дышать. Действие лекарства прекратилось. Как резко и внезапно! Знал бы, что так будет, вышел бы пораньше…

До аптеки ещё пять минут ходьбы. А я даже не уверен, что смогу встать. Вся та боль, что не преследовала меня двое суток, с двойной злобой атаковала организм. Закружилась голова. В какой-то момент я забыл, где нахожусь. На какой улице? В какую сторону идти?

–У вас всё хорошо? – вдруг обратилась ко мне мимо проходящая девушка – Вам вызвать скорую?

–Н-нет, спасибо… - выдавил я из себя, попытавшись подняться.

Чуть было не упал на бок, но незнакомка вовремя подставила плечо.

–Вы уверены?

–Да, мне просто… до аптеки нужно дойти… я справлюсь, спасибо.

Надо совладать с собой. Получилось встать на ноги – уже хорошо.

С посторонней помощью я всё-таки добрался до места назначения.

–Добрый день – не обращая особого внимания, произнесла пожилая аптекарша.

–Доло́рзин. Пожалуйста, быстрее.

–Боже ты мой! – скривилась старушка, став искать препарат на полке - Чего вы все так помешались на этом Доло́рзине?

Только получив лекарство, я тут же закинул одну таблетку внутрь и зажмурился, молясь, чтобы это поскорее закончилось.

–И что, правда помогает? – недоверчиво присмотрелась ко мне женщина.

–Да… Помогает – ответил я с облегчением – Продайте мне ещё. На будущее.

–Как мошкара на новорождённого телёнка… Всё, кончилось. Нету больше.

–В смысле? Раскупили?

–За день, голубчик!

–Вот это да…

Мне несказанно повезло, что я успел урвать последнюю упаковку. Она мне жизненно необходима. Неужели в мире так много таких же, как я? Лекарства разобрали всего за день. Наверное, их создатели купаются в деньгах.

Вскоре боль ушла. Я вновь почувствовал себя человеком. Новой упаковки хватит примерно на две недели… До этого срока нужно добыть ещё. Доктор Григорий может знать, где взять больше.

У меня не было его номера, но я знал, где он живёт. Уже заходил к нему в гости когда-то. Но, придя туда вновь, не застал знакомого на своём месте. Мне открыла его жена.

–Простите, я… не знаю, где он – с разочарованием и даже злобой в голосе ответила та – Уже все бары обошла, как в воду канул…

–Это странно. Он делал так раньше?

–Да, он любитель выпить. Но чтобы пропасть на трое суток…

–Трое суток?

Видимо, он так и не вернулся домой в ту ночь, когда мы виделись с ним в последний раз. Чёрт, он ведь отдал мне свои лекарства! Надеюсь, у него было припасено ещё.

–А вы, собственно, кто? – спросила вдруг супруга доктора.

–Я его коллега по несчастью. Мне нужно найти его… и побыстрее.

Куда он мог пойти? Также, как и я, искать не раскупленные залежи Долорзи́на? Знать бы хоть что-то…

–Вы звонили в полицию? У вас ведь муж исчез, почему вы ничего не делаете?

–Да пошёл он! – воскликнула вдруг женщина, а перед тем, как захлопнуть дверь перед моим носом, добавила – И ты туда же!

Да уж, видно, у них не самый счастливый брак. Хотя я могу её понять, Григорий иногда слишком… яркая личность.

В тот день я вернулся ни с чем. Не нашёл нужный препарат, хотя обошёл все встречные аптеки. Ещё и доктор пропал…

Была причина, почему я так быстро сдался: жуткая тошнота и появившийся во рту привкус, словно я объелся сахарной ваты. Мой живот вздулся, захотелось поскорее оказаться дома в безлюдном месте…

Вновь реклама чудодейственных таблеток. Но, на этот раз, чуть-чуть другая.

«Фармацевтическая компания Та́натос готова представить миру лекарство следующего поколения! Долорзи́н Плюс! Эффект в пять рад дольше и в десять раз сильнее!

Используя современное понимание работы нервной системы человеческого организма, Долорзи́н плюс способен отключить болевые рецепторы! Вы больше никогда не будете думать о неприятных чувствах!

Внимание! Среди побочных эффектов наблюдается головокружение, сонливость, тошнота, рвота, чрезмерное потоотделение и нарушение работы вкусовых рецепторов. Перед употреблением следует проконсультироваться с врачом».

Спасибо, что вовремя предупредили. Я и так понял, что с моим языком что-то не так, когда приготовил себе жареные куриные ножки, а они на вкус как зефир. Хотя я даже не притрагивался к сахару!

В прошлый раз таких побочек не было. Стоп, я ведь пил только старую версию лекарства…

Взял упаковку. В моих руках новая, из свежей партии: Долорзи́н Плюс. Как-то я даже не обратил внимание, что покупаю. Получается, таблеток мне хватит не на две недели, а на более длинный срок? Вот удача!

Несмотря на постоянную сонливость, частую тошноту и постоянное ощущение сладости, я не жаловался. Да, мне становится дурно от вида сахара, но зато я не страдаю от боли! Так жить намного легче.

Вот только… Выходя на утреннюю пробежку, я всё чаще замечаю людей, принимающих Долорзи́н Плюс. С виду здоровые женщины и мужчины кидают голубые таблетки в кофе перед тем как выпить, глотают сразу по несколько штук. Один раз я остановился, когда увидел, что молодая мама пихает пилюлю в рот своему ребёнку.

–Что не так с вашим сыном?

–Ах, да он капризничает просто. А Долорзи́н делает его спокойненьким. Да, Сашенька? Скушай ещё.

–Но ведь… это очень сильный препарат. Он только от боли.

Она опустила брови, став осматриваться.

–Иди отсюда, я сейчас мужа позову!

Я побежал себе дальше. Но на душе стало противно.

Люди явно относятся к этому лекарству с недостаточной ответственностью. Лечат им то, что не надо. Даже если у кого-то просто болит голова – сразу за таблетки! Из-за них мне сложно получать свою порцию. А ведь я не могу жить без неё!

Хотелось узнать мнение Григория на этот счёт. Вот только тот… без вести пропал. Его так и не нашли. Я надеялся застать его на нашем еженедельном собрании, но, придя туда, встретил одну только Елизавету, тоскливо сидящую в окружении пустых стульев.

–А где все? – удивился я, выйдя из тени.

–Решили, что наш кружок им больше не нужен. Они избавились от своих проблем…

–Ну ведь это хорошо!

Она увидела, что я пришёл без помощи костылей. И это ей совсем не понравилось.

–Вы тоже с ними? Поддались на уловки корпораций?! Это ваше лекарство не лечит от болезней!

–Согласен, не лечит – кивнул я – Но оно позволило мне жить полной жизнью.

–Оно погубит вас раньше, чем вы думаете…

Наш кружок был главным смыслом для Елизаветы. Она не хотела терять нас. Лучше бы мы её слушали…

«Жить полной жизнью» … Да уж, моя собственная фраза отпечаталась у меня в голове надолго.

Я и заметить не успел, как жизнь перестала быть полной. Долорзи́н больше не делает её таковой. Потому что настал момент, когда его волшебные свойства перестали перевешивать недостатки.

«Покупайте Долорзи́н Плюс!» - всё твердил говорящий ящик – «Отныне никакой боли! Среди побочных эффектов: кровь из носа, потеря сознания, повышенное артериальное давление и почечная недостаточность! Но всё это не будет сопровождаться с болью! Консультации с врачом не обязательны!»

Слова Елизаветы сбылись. Мы все подсели на таблетки. Даже те, кому они правда были нужны.

Долорзи́н, как оказалось, вызывает привыкание. Если отказаться от него, начнётся самая настоящая ломка. Я видел, как ранее здоровые люди корчились в своих мокрых от пота и мочи кроватях, испытывая сильный жар и бред. Они были готовы на всё, чтобы заполучить голубую пилюлю цвета мирного неба…

Особенно горько было смотреть на собственную мать. У той, ввиду возраста, начались боли в коленях. И она решила принимать Долорзи́н. А когда попыталась отказаться от него…

Она больше не может присматривать за моей младшей сестрой. Я забрал ту к себе, а маму увезли в больницу. У неё отказали обе почки.

Несмотря на побочки, я как послушный пёс глотаю таблетки каждые пятнадцать часов. Ведь понимаю – если не буду это делать, то боль окажется для меня невыносимой. Я и так слабее рядового человека…

«Покупайте Долорзи́н Плюс!» - послышался отвратительный голос из соседней комнаты.

–Настя, выключи телевизор! – крикнул я, сидя на кухне.

Такое ощущение, что кроме этой рекламы больше ничего не показывают.

Младшая сестра прибежала ко мне.

–Тебе плохо?

–Всё нормально… - на выдохе ответил я, отмахнувшись – Иди играйся, я тут сам.

В мой чай вдруг капнула красная жидкость. Чёрт, опять началось.

Я резким движением встаю из-за стола, отчего кружка падает на пол и разбивается. Мои голые ступни наступают на осколки, но я этого совсем не ощущаю. Как оказалось, одним из побочных эффектов лекарства является полная потеря чувствительности конечностей.

Бегу в ванную комнату, запираю дверь. Включаю воду и смотрю в зеркало. С моего изрядно похудевшего лица течёт кровь, обтекая тонкие синие губы.

Я начинаю кашлять вязкими сгустками, словно заядлый куряка. Спина начинает постанывать, требуя новую дозу Долорзи́на. Тянусь к голубым таблеткам, но отдёргиваю руку. Надо хотя бы попытаться выбраться из зависимости. Будет нелегко…

Упал на диван. Такое ощущение, что у меня на голове кто-то разжёг огонь. Хочется наесться снега и уснуть вечным сном.

–Братик, я прибралась на кухне – тихо подкралась Настя.

–Умница… Не смотри так на меня, мне от этого только хуже.

–Тебе тоже плохо, как было маме?

–Мне будет хуже. Не хочу, чтоб ты это видела.

–Я могу пойти на ночёвку к подружке.

–Это хорошая идея. Да, давай так и поступим.

–Тебе точно не нужна моя помощь?

–Н-нет, спасибо – привстал я, потянувшись к ней, чтобы обнять.

Но…

У неё вся ладонь в крови…

–Стой, что это?

Я беру её руку, осматриваю. Острый осколок стекла торчит из нежной плоти девочки. А та удивлённо смотрит на него невинными глазками.

–Ты не чувствуешь?

–Неа – легко отвечает она.

Она тоже принимала эту гадость… Твою мать!

–Где ты нашла мои таблетки?

–Рядом со специями. Я думала, это конфетки!

–Нет, родная, это не конфетки. Они сладкие, да, но их нельзя кушать!

–Но вы ведь с мамой кушаете. И моя подружка тоже! И её мама!

От услышанного ужаса я не сдерживаю слёз. Настя прижимается к моему животу, зажмурив глаза. Ко мне приходит осознание – мы все обречены.

Ещё и как на зло нога случайно задевает пульт.

«Покупайте Долорзи́н Плюс! Никакой боли! Наши учёные долгими часами трудились, чтобы уменьшить количество побочных эффектов! Теперь их всего три: обезвоживание, истощение и отказ почек! Продолжайте покупать Долорзи́н Плюс! Так мы получим больше средств на усовершенствования лекарства!»

–Чёртовы сволочи! – вскрикиваю я и кидаю пульт в телевизор.

Напугавшаяся сестра убегает в свою комнату, а я остаюсь в пустом тёмном зале наедине с нарастающей болью.

Мне предстояла тяжёлая ночь. Долорзи́новая ломка, наверное, самое ужасное, что может произойти с человеком.

Я знаю, что сорвусь. Но если лишить себя этой возможности… у меня будет шанс.

С этими мыслями я беру все найденные голубые таблетки и подхожу к унитазу. Стоит ли это делать? Само тело вдруг замирает и отказывает подчиняться. Но я стою на своём. Выкидываю этот яд и нажимаю на кнопку. Водяной вихрь безжалостно расправляется с добычей.

Мне осталось лишь дожить до утра. С восходом солнца я либо перестану быть зависимым и продолжу жить жизнь калеки с костылями, либо умру. В любом случае, я рад, что сестрёнка уже покинула квартиру и ушла к подруге.

Моё испытание началось.

Каждая минута казалась дольше предыдущей. Я лежал на диване, свесив ноги, словно небрежно брошенная половая тряпка. Чувствовал, как кровь внутри начинает закипать. То жар… то холод… то тошнота.

В какой-то момент я обнаружил, что кричу от боли. Кричу так, как кричала мама, пытаясь слезть с зависимости. Но из-за того, что уши заложило, я совсем не слышал своих стонов и всхлипов. А в голове одна лишь фраза крутится по кругу: «Покупайте Долорзи́н плюс! Он навсегда избавит вас от боли!»

Когда казалось, что время давно перевалило за полночь, я дотянулся до телефона посмотреть на часы. Думал, что вот-вот всё кончится. А прошло всего два часа… В этот самый момент надежда умерла.

Нет, я не выдержу. Я… я скончаюсь тут, в одиночестве. Либо истеку кровью, либо сойду с ума от агонии. Надо как-то заглушить её… Чёрт, я выкинул все таблетки! Полки пусты, под подушкой ничего нет…

Осталось последнее место.

Я пополз в уборную. Именно пополз, ведь нижняя часть туловища отказала. Дотянулся до унитаза, поднял крышку. В воде плавает не утонувшая пилюля. Она медленно погибает…

Я правда буду это делать? Да. Буду.

Когда тебе больно, ты не думаешь о своих поступках. Ты вообще не думаешь. Просто пытаешься закончить муки. Любым способом.

Я засунул руку поглубже, пока спасательная таблетка не угодила в мою хватку. Без секунды сомнений сразу запихал её в рот вместе с пальцами, чуть не откусив их. Проглотил. Противный вкус хлорки в воде чуть не заставил стошнить всё обратно, но я закрыл рот рукой и зажмурился. Пожалуйста, пусть это подействует…

Пытки больше нет, больше не существует боли… Но мне нужно это, чтоб почувствовать себя живым.

***

Наступило утро.

Помню, как очнулся в ванне, наполненной холодной водой. Та сразу же согрелась от моей температуры. Капли падают с крана и разбиваются об мою голову.

Я чуть не умер. Если б в моём доме не оказалось последней таблетки, то не дожил бы до восхода.

Но даже с ней я бы не справился в одиночку. Мне помогли…

–Эй, ты жив? – спросила Елизавета, слегка приоткрывшая дверь.

Увидев, что я перестал бредить и пришёл в себя, она зашла. В её руках тарелка с чем-то ярко пахнущим.

–Это куриный бульон, кушай.

Я не мог двигаться. Ноги совсем не шевелились, а руки дрожали так, что девушке пришлось кормить меня с ложки.

–Ну как, вкусно?

–Сладко…

На вкус как жир с луком, который посыпали сахаром. Омерзительно…

–Странно…, - удивилась Елизавета, попробовав свой бульон – Да нет вроде… Ты, наверное, ещё бредишь.

–Это от препарата.

Я отвернулся, когда она коснулась моего горячего лба. Мне было сложно осознать всю тяжесть своего положения. Я умираю. Прямо сейчас. Выхода нет. Слезть с Долорзи́на – невозможно. А если продолжить его употреблять, то я протяну ещё максимум месяц. Вот бы хоть кто-то знал, как спастись…

Елизавета не пила эти лекарства. С самого первого дня их появления на прилавках она была против. Зря я и другие не слушали её.

–Надо найти Григория – заявил вдруг я, хотя сам не ожидал, что рот скажет это.

Почему-то я поверил, что только он может нас спасти. Он ведь умный. И наверняка есть причина, почему он пропал.

–Его уже не ищут…

Я попытался вылезти из ванной, но тело было таким слабым, что не получилось даже привстать.

–Лежи, тебе нельзя двигаться. А то опять стошнит.

–Как ты нашла меня? Я не помню, когда ты пришла…

С тех самых пор, когда я проглотил ту плавающую в унитазе таблетку, память потухла. Помню только короткие обрывки. Какие-то оборванные фразы. Чьи-то голоса. Жуткие образы. Наверное, мой мозг уже стал подобен желе.

–Ты позвонил мне. Бормотал что-то невнятное. Но я смогла различить адрес. Приехала, а ты валяешься на полу весь грязный в луже…

–Не продолжай… - остановил её я, став думать.

Если пошевелить мозгами, то можно припомнить местечко, про которое часто любил поговорить Григорий. Он давно мечтал о своей мужской берлоге. О таком уголке, где можно засесть, когда хочется сбежать от жены. Он либо там…, либо уже в земле.

–Эй, ты помнишь рассказы нашего доктора? – спросил я Елизавету, когда та отошла помыть посуду.

–Он много чего говорил.

–А про его берлогу знаешь что-то?

–Да. Он как-то раз позвал меня туда.

–Для чего?

–Свидание. Там он признался мне в любви, но… он был пьяный, так что…

–Нам надо туда – решительно ответил я.

Девушка снова появилась в моём поле зрения.

–Ты не сможешь до туда добраться.

–Смогу, если дашь мне Долорзи́н.

Она нахмурилась. Мне даже показалось, что из ноздрей вышел пар, как у буйвола.

–Мало тебе было ночных ощущений?

–Слушай, я уже подсел. Только если напичкать меня этой дрянью я смогу что-то сделать. Купи мне одну упаковку. Последнюю.

–Она не будет последней! – заявила Елизавета и громко ушла.

Чёрт, я её разозлил.

Ещё не хватало, чтобы она бросила меня здесь, в ванне. Я ведь сам не вылезу!

Но мои опасения были напрасны. Через полчаса девушка вернулась. В его руках были голубые таблетки.

–Сколько тебе надо? Одну?

–Нет, больше. Давай три.

Это единственный шанс выйти живым из истории. Надеюсь, мы найдём Григория.

Лишь с помощью целых трёх пилюль я ощутил вернувшиеся силы. Уже спустя час мы вышли на улицу. Благо, идти нам было не далеко.

–Почему тут так пусто?

Это первое, что удивило меня. Улицы, по котором кроме стай уличных собак никто не ходит.

–Люди сидят по домам… Кушают свои волшебные таблетки – разочарованно ответила Елизавета.

Мир погрузился в пустоту. Наверное, уже тяжело найти того, кто не пробовал эту дрянь хотя бы раз.

Мы мирно шли по своим делам, пока не наткнулись на лежачего мужчину, стонущего под домом. Он обнял свои колени, как маленький ребёнок, валяясь в грязи. Паршивое зрелище. Суровый с виду дядька стал подобен младенцу. Такой же беспомощный.

Но когда он заметил нас, у него появилась надежда. Услышав приближающиеся шаги, он поднял голову, судорожно попытавшись встать. Его затрясло, как лист на ветру.

–Эй! – крикнул он во всё горло. Видимо, у него уже отказал слух, судя по крови из ушей. Потому он и кричал – Таблетки! Дайте мне их!

–Нам лучше отойти…, - взяла меня под руку Елизавета.

Безумец сделал два шага и упал на пол, протягивая свои скрюченные от боли пальцы.

–Таблетки! Дайте!

Мы ускорили шаг. Ему уже не помочь. Нам всем уже не помощь. Но, может быть, шанс ещё есть.

По пути встречались такие же зависимые, испускающие последний дух люди. Отчаянье сделало их агрессивными. Но этих бедолаг можно было не бояться. В них нет сил, они не способны догнать или ударить. Они ничтожны. Их скоро не станет…

–Даже детей этой дрянью кормят… - всё продолжала гневаться моя напарница.

Сестрёнка… Надеюсь, с ней всё хорошо. Где она сейчас?

Мне жутко от осознания того, что она видит, во что превращается наш мир.

Почему главы государств ничего не делают? А чем они лучше? Это такие же люди. Зависимые, беспомощные.

Забавно. Все думали, что цивилизацию погубит мировая война, вспышка на солнце или неизлечимый вирус. В крайнем случае – инопланетяне. Но никто и подумать не мог, что нас прикончит безобидное с виду обезболивающие. Долорзи́н захватил мир и перерезал ему горло. Интересно, те, кто его создал, рады? Это и был их план? Или всё вышло из-под контроля?

–Ну вот, пришли, - остановилась девушка.

Старенький дом, совершенно непримечательный. Где же ещё мог прятаться наш доктор? Без подсказки я бы его никогда не нашёл.

Пока поднимались по лестнице, я всё сильнее нервничал. Что, если он не там? Это ведь последняя зацепка. Не найдём Григория – мне конец. Хотя… я уже не верю в спасение.

Елизавета постучала в дверь. Затем приложила ухо, прислушиваясь к тому, что там происходит.

–Григорий! Я слышу, что ты там! – крикнула она, вновь постучав – Это я, открывай!

Она дёрнула за ручку.

–Ой, так тут не заперто…

Повезло.

Мы вошли внутрь. Фу, как же воняет!

Запах крови и пропавшей еды не предвкушал ничего хорошего. Везде пустые упаковки от Долорзи́на. Где-то из глубины берлоги доносилось гудение включенного телевизора. Жужжали сонные мухи. Это место давно не проветривалось.

Елизавета тут же стала открывать все окна, какие только находила. Я же пошёл искать хозяина квартиры, пиная ногами мусор. Подошва прилипала к полу.

От вони опять начало тошнить.

Мы будто очутились в огромном трупе, гниющем под солнцем на дороге.

–А я думала, что у тебя бардак… - послышался сзади голос напарницы.

Да уж. Любая квартира по сравнению с этой – мечта.

Кажется, я что-то вижу.

Я нашёл его! Даже глазам не поверил.

Доктор лежал на диване. Боже, что с ним случилось?

Григорий всегда был худой, разве что с животом. Но теперь он смахивал на утопленника, выловленного из озера спустя неделю. Тело раздулось, кожа облезла и поменяла цвет. Она стала жёлтой, почти как кожура от банана.

Но самое жуткое случилось с головой. Как это вообще могло произойти?

Подошедшая Елизавета воскликнула, увидев, как поменялось лицо её знакомого. Оно… провалилось внутрь. Глаза, рот, нос. Вместо них зияла чёрная дыра, из которой доносился болезненный храп.

На фоне вещал телевизор:

«Покупайте Долорзи́н плюс! Эксперты выяснили, как бороться с привыканием. Надо всего лишь повысить дозу!

Побочные эффекты: галлюцинации, бред и образовывающаяся в голове сингулярность, засасывающая всё внутрь себя!»

Чем дольше голос говорил, тем сильнее искажался. Я глянул в экран. Наглый ведущий красовался такой же дырой в лысой башке. Оттуда было видно только один выпуклый глаз, словно футбольный мяч, упавший на дно колодца.

Меня атаковал гнев. Как же достала эта реклама!

Схватил телевизор и скинул его на пол, ударив пару раз ногой. Всё это сопровождалось криками девушки от наблюдаемого ужаса.

Григорий вдруг дёрнулся. Не знаю, как, но он заговорил.

–Что?! Кто здесь?!

Откуда исходили эти звуки? Прямо из черноты? Я побоялся подойти ближе.

–Что с вами не так?.. – протянула Елизавета.

–Неприятный видок, да? Ох, и больно было, когда это случилось… Особенно, когда лицо вывернулось наизнанку. Вы когда-нибудь видели, что творится внутри вас? Ну и мерзость там, скажу я вам.

Я не уверен, что он понимал происходящее вокруг.

Это существо, мало чем похожее на человека, искало лишь одно – Долорзи́н. Оно провело своей опухшей жёлтой рукой по столу, найдя горсть синих таблеток. Кинуло их прямо в яму в черепе и продолжило болтать.

–А вы кто? Я, что, дверь не закрыл? Только здесь моя стерва меня не может найти! Только здесь я могу предаться наслаждениям…

–Сколько таблеток вы выпили? – спросил наконец я.

–Ах, это ещё из самой первой партии… Такие пилюли нигде нельзя было купить, мне их дали по знакомству. У них… сильные побочные эффекты. Ничего страшного… зато не больно.

–Вам нравится такая жизнь? Вы видели себя?!

–Я могу прямо сейчас поглядеть, что в моём желудке! – рассмеялось чудовище, а затем вдруг обмякло, потускнев – У меня… были надежды. Я состоял в клубе хронически больных… Хотел спасти их. Искал лекарство. И нашёл. Но оно оказалось ядом.

Он не понимал, с кем говорит. Не видел нас. Или уже не помнил. Мы наблюдали, как раздувшееся тело медленно растворялось, будто кусок масла на сковороде.

–Когда я понял, что попало в мои руки, тут же стал искать антидот. Что-то, что повернёт всё вспять. У тех, кто придумал Долорзи́н, как раз было нечто подобное. Они хранили для себя...

–У вас есть это? – спросила Елизавета.

–Да… Мне больше не нужно… Мне и так хорошо, хе-хе-хе…

Руки сползали с дивана. Ноги растекались по ковру. Голова накренилась в бок. Казалось, что она сейчас оторвётся и упадёт на колени. Сколько же таблеток он принял?

Мы начали искать этот антидот. В такой квартире чёрт ногу сломит! Пришлось перевернуть всё верх дном. И вот, на глаза попалась одинокая баночка с красными, как поспевшие яблоки, таблетками.

–Нашёл? – подбежала напарница.

–Да! Тут много… хватит на нескольких людей.

–Отлично! Пей скорее!

–Не советую… - подал голос медленно умирающий доктор – Выпей лучше синюю… Будешь как я… тёплый, мягкий, добрый… А выпьешь красную – и тебе опять будет больно до конца жизни.

–Не слушай его! – крикнула девушка – Ты ведь не хочешь стать чудовищем?!

Синяя таблетка от боли – короткая, безболезненная жизнь. Красная для боли – возвращение старых проблем. Ещё месяц назад я бы выбрал первую, но…

Красная легла на язык. Она была очень солёной. Слюна подхватила её и протолкнула в глотку. Я услышал, как она нырнула в желудочный сок и начала растворяться. Затем почувствовал, как сердце забилось быстрее, как пот стал журчать и выделяться на коже, как зашевелились волосы. Мир вокруг стал отдаляться, становился нечётким.

«Покупайте Долорзи́н» - звучало из чёрной пустоты – «У него всего один побочный эффект – смерть!»

Я чувствую, как боль схватила меня за ногу. Своими острыми когтями она цеплялась за одежду и поднималась выше. Достигла поясницы. Затем добралась и до своего любимого места, впившись в него клыками. Она напитала организм, заполонив собой каждую клетку. Она сжала мой мозг в кулаке.

Я согнулся, ощутив так хорошо знакомое чувство. Я вновь стал прежним.

Зрение медленно возвращалось. Появились первые образы. Я увидел младшую сестру, обеспокоенно смотрящую на меня.

–Ты больше не болеешь? – спросил её голос, хотя губы совсем не шевелились.

Нет, родная… Я больше… не болею. Я вновь… чувствую боль.