Такая работа

Резкие звуки шагов гулким эхом отражались от бетонных стен тёмной шахты. Тук-тук. Тук-тук.

Две пары тяжёлых ботинок с железными набойками чеканили ритм. Они продвигались вверх по намертво вколоченным в стену металлическим скобам. Тук-тук. Тук-тук.

Рабочие в покрытых сажей грязно-серых робах добрались до узкой площадки. Они выпрямились перед массивной стальной дверью с запирающим маховиком и двумя рычагами, встроенными в стену. Над дверью небольшой проблесковый маячок мигал оранжевым цветом.

Дверь уже давно не открывали. Пыхтя от натуги, рабочие начали вращать маховик, который с трудом поддавался давлению сильных натренированных рук. Прозвучал щелчок, и рабочие встали с двух сторон от двери, взявшись двумя руками за рычаги.

– Раз, два, три, – скомандовал один из рабочих, и они одновременно потянули рычаги на себя.

Выпуская клубы пыли и сажи, дверь дёрнулась и отъехала в темноту открывшегося прохода. Рабочие включили фонарики, закреплённые на грязных касках, и шагнули через порог.

– Вот закончится вахта…– мечтательно начал молодой рабочий, шедший по тоннелю вторым. – Поеду в Церматт, на лыжах покатаюсь…

– Швейцария! Одобряю, – пробурчал первый.

– … или в Давос, – продолжил второй. – Я там новое тысячелетие встречал.

– Неплохо…

– А потом на Burning Man смотаюсь.

– Хехе, – пробасил первый. – Весело будет. Я там с женой познакомился.

– А ты не говорил, – хихикнул молодой.

– Давно это было, – чувствовалось, что он улыбается сквозь густую окладистую бороду. – Приятель пригласил помочь организовать первый фестиваль, а моя тогда ещё будущая жена привезла в Неваду огромную скульптуру Змея-искусителя. Он целиком состоял из печенья, фруктов, банок с колой и прочей снедью. Любой мог взять то, что ему понравилось и съесть.

– Классная идея! Возьму на вооружение. Ты не против?

– Конечно, нет. Развлекайся.

– А у тебя какие планы на отпуск?

– Жена хотела на фестиваль французских фильмов попасть, – бородач снова улыбнулся. – Может, по Лувру прогуляемся, в Барселону заскочим. Там видно будет. Не хочу планировать, а то босс смеяться будет.

Оба рабочих от души рассмеялись, входя в обширный многоуровневый зал с огромным механизмом, состоящим из сотен замерших шестерёнок, пружин, рычагов и шарниров. Оплетающие стены трубы кое-где выпускали тонкие струйки пара, и стрелки на круглых циферблатах дрожали в красной зоне шкалы показателей.

– Я займусь этим, – сказал молодой, вытаскивая из-за пояса пару рабочих перчаток, и шагая к трубам.

– Я пока связь настрою.

Бородач направился к центральному механизму, отрясая прилипшие к робе белые пёрышки. Прямо над ним серым прямоугольником таращился большой экран с лучевой трубкой. Покрутив круглую ручку на боковой панели, рабочий нажал кнопку, и бледные цвета на экране постепенно начали складываться в яркую картинку.

Отступив на несколько шагов, бородач замер перед экраном с самой блаженной улыбкой на лице.

– Ну, что тут у нас? – спросил молодой.

– Первый поцелуй.

– Запускаем? – рабочий махнул головой в сторону остановившихся под экраном часов.

– Дадим им ещё минутку. Ради таких моментов время и останавливается.