Там, где была жизнь

Тишина в доме была непривычной, почти звенящей. После года жизни в шумном мегаполисе, в вечной спешке между работой и квартирой, эта деревенская идиллия казалась Еве сном. Она сидела на кухне, закутавшись в теплый плед, и машинально листала телефон. Отпуск. Слово, которое звучало как награда после десятка закрытых дел и вымотанных ночей.

Здесь, в этом доме, пахло детством. Не ее, конечно, а тем счастливым, земным детством, которое ей подарили. Пахло яблоками, старой древесиной и Мамиными духами. Здесь не пахло озоном после вспышки магии, пылью разрушенных миров и страхом.

Шаги на лестнице прервали ее раздумья. Даша, ее восемнадцатилетняя «сестра», спускалась вниз, и вся ее фигура кричала о трагизме бытия и тяготах студенческой жизни. Лицо было бледным, волосы — растрёпанны, а во взгляде читалась вселенская скорбь предстоящей пары по философии.

Ева не смогла сдержать улыбки. Это был ее любимый утренний спектакль.

— Привет, мученица науки, — подняла она чашку в приветственном жесте. — Готовься к подвигу? Или уже сдалась?

Даша испытующе посмотрела на нее, пытаясь определить, насколько опасна старшая сестра в это время суток.

— А тебя Антон не достаёт с утра пораньше? — буркнула она, потянувшись за хлопьями. — Или у следователей отпуск строже, чем у студентов? Нельзя беспокоить?

— Меня беспокоит только твое лицо, — парировала Ева. — Такое ощущение, что мир закончился, а мы единственные, кто об этом не знает.

Надутые губы Даши и ее попытка сохранить серьезность были бесценны. Это была их ритуал — утренние подколы, которые на самом деле были замаскированной заботой. Так они говорили: «Я тебя вижу. Я с тобой».

В дверном проеме появилась Ма. Актриса до кончиков пальцев, она даже утром выглядела собрано и элегантно. Ее появление сразу наполнило комнату теплом и спокойной энергией.

— Опять ворчите? — спросила она, голосом, поставленным для последнего ряда галерки. — Кирилл звонил, передавал привет и спросил, кто из вас сегодня выиграл в конкурсе хмурых лиц.

Мысль о их приемном отце, серьезном военном, который в SMS-ках превращался в этажного шутника, заставила Еву фыркнуть. Он был тем надежным тылом, тем простым и ясным человеком, который видел в ней просто Еву. Девушку из детдома, которую они с Ма приняли в свою семью. И в этой простоте была ее главная защита.

Именно в такие моменты, глядя на сцену их семейной жизни, Ева почти могла поверить в другую реальность. Ту, где не было ночи упавшего метеорита, фиолетово-белого свечения и черной, живой жидкости. Где не было взрыва, забравшего Миру. Где ее руки были просто руками, а не покрытыми темными узорами напоминаниями о прикосновении к Тьме.

Она сжимала ладони, чувствуя под пальцами гладкую керамику чашки, а не шершавую память о той ночи. Она была здесь. Ева. Следователь. Почти земная девушка.

Лишь иногда, поймав свое отражение в темном экране телефона, она замечала тень. Призрак другого мира в виде черной звезды на скуле и бездонной глубины в одном глазу. Призрак крыльев, сложенных за спиной, цвет которых уже никогда не будет прежним.

Но это было мимолетно. Она откладывала телефон, чтобы помочь Даше выбрать, что надеть, и послушать новости Ма из театра.

Даша, наконец-то вооружившись полной чашкой кофе, устроилась напротив Евы, с надеждой глядя на черный экран своего телефона.

— Может, он просто проспал? — съехидничала Ева, беззлобно подмигнув сестре.

— Он не такой! — отрезала Даша, но тут же покраснела, осознав, что попалась на крючок.

— А, ну да, он же «не такой», — с насмешливой серьезностью передразнила ее Ева. — Он же исключение из всех правил, мужчина с планеты Серьёзных-и-Ответственных. Там, наверное, даже смс пишут строго по расписанию.

В этот момент с порога кухни раздался новый голос:

— А у нас тут что, совет по стратегическим вопросам сердечных дел?

На пороге стоял Кирилл. Высокий, подтянутый, в домашней футболке, он казался воплощением спокойной силы.

— Пап! — обрадовалась Даша, тут же забыв о своем «не таком».

— Отец, прибыл как всегда вовремя, — усмехнулась Ева. — Как раз чтобы засвидетельствовать, как твоя младшая дочь растворяется в ожидании смс.

Кирилл подошел, потрепал Дашу по волосам, а Еве подмигнул.

— Ну, если он заставит так переживать такую умную и красивую девушку, мне с ним придется серьезно поговорить. По-военному. С построением.

Он обнял Еву за плечи.

— А ты, старшая моя, как? Отпуск идет в правильном направлении? То есть, в сторону полного безделья?

— Стараюсь изо всех сил, — с улыбкой ответила Ева, наслаждаясь простотой момента. — Сестренку в тонусе поддерживаю, вот основная задача на сегодня.

— Хорошее дело, — серьезно кивнул Кирилл. — Поддерживаю. А теперь, команда, предлагаю обсудить план операции «Завтрак». Я голоден как после суточного караула.

Ма, наблюдая за этой сценой, прислонилась к косяку двери с теплой улыбкой.

— План операции одобряю, — объявила она. — Но солдаты не должны голодать. Кирилл, ты на яичнице, я на тостах. Девочки, накрывайте на стол. И, Даш, выключи уже этот телефон, от него еще никто не таял.

Суета захлестнула кухню. Запах поджаристого бекона смешался с ароматом кофе и общим смехом. Ева, расставляя тарелки, ловила себя на мысли, что это ощущение — вот эта простая, шумная, теплая нормальность — было для нее самым ценным.

— Ложись спать, детектив, — раздался сзади мягкий голос Ма. Она подошла и положила руку Еве на плечо. — Завтра снова можно ничего не делать.

Ева повернулась и улыбнулась ей.

— План отличный. Спокойной ночи, Ма.

Она пошла в свою комнату, где на столе лежала забытая книга, а на телефоне мигал значок сообщения от Антона. Завтра будет такой же обычный день. И это было прекрасно.