Там, где падают вороны

— Сколько ещё это терпеть?! — возмущенно сказала мать. Её голос пронесся по пространству обеденного зала. Он был настолько резкий, что Кассий уже рефлекторно вздрогнул.

Взгляд сразу же упал в тарелку с едой. Снова та же песня. Одни и те же крики которые заканчивались ничем.

— Это уже надоело. Они не могут молчать, а мы опять должны всё проглотить? — мать кинула взгляд полный злобы на отца. — Чего ты опять молчишь?

— Потому что мы уже это обсуждали. — отец опустил взгляд куда то на стол. Его руки сжали старые приборы — Сейчас твои крики ни к чему.

— Ах, ну конечно, ни к чему. Вот опять ты ничего не можешь сказать, вот ничего. Обо всём должна думать я и только я. Думать о том, что делать с этим, о том, что делать с сыном которым ты не занят. У него одни тройки. Тройки! Да его никуда не возьмут, вот никуда, а он даже этого понимать не хочет. — после её тирады в комнате встала тишина. Мать тяжело выдохнула и откинула приборы на стол — Ладно, снова засунь свой язык и молчи как ты это постоянно делаешь. Делайте что хотите. Я уже устала вам уговаривать одно и тоже.

Стул со скрипом на мгновение двинулся по паркету. Стук каблуков матери всё отдалялся и отдалялся, а тишина в комнате всё затягивалась. Кассий не смотрел на отца, ведь ничего в нём не изменилось. Всё то же каменное выражение лица которое менялось лишь при алкоголе и встречах. Взгляд оставался прикованным к тарелке наполненой супом, где маленькие кубики плавали в солёном бульоне. Еда уже казалось одинаковой даже безвкусной, овощи уже не так ярко чувствовались. Как и сама жизнь не чувствовалась. Ежедневно происходят такие драмы на ровном месте. Мать при ужасном настроении найдет до чего докопаться. Из-за маленьких остатков ластика на столе или вопросом о выполнении домашнего задания. Повод поругать всегда найдется, а за ним повод напомнить кем здесь считают Кассия.

Стук ложек о керамическую посуду наполнял воздух. Ничего более он не замечал. Закончив со своей порцией Кассий взял салфетку свернув её легким движением пополам и прижал к губам. На обкусанных губах почувствовалось жжение, а на белой салфетке среди жира от супа появилось небольшое красное пятно. Опять губа треснула. Отложив её в сторону, Кассий встал из за стола. Рука легла на прохладнную оправу из древесины. С небольшоц силой он задвинул стул.

— Спасибо — тихо пробормотал он, а после двинулся в сторону двери выходящей в коридор.

Выйдя за дверь сквозь одежду в мышцы проникла прохлада. Руки поднялись чтобы резкими движениями в попытке согреться провести по предплечьям. Он пытался наступать на скрипучий паркет с какой то аккуратностью и легкостью чтобы его никто не слышал. Тихий стон дерева был, но не таким громким. Вечный день сурка. Зима самое отвратительно время года, уж лучше бы его не было.

Огромные сугробы и кучи снега которые своей белизной резали глаз особенно утром. Холод с улицы несмотря на отопление каким-то образом проникал внутрь, что заставляло Кассия укрываться дополнительно двумя одеялами. Так было теплее и безопаснее. Один слой сохранял тепло, второй защищал от проникавшей прохлады, а третий от холода и надоедливых мыслей. Всегда, когда Кассий вспоминал недавние разговоры с матерью они все были наполнены лишь тем, что он ленивый неуч которому кроме телефона ничего не нужно. Знала бы она сколько он не говорит ей. Несмотря на все её крики и попытки достучаться до него, Кассий не держал на неё зла. Обиды не было. Ничего не было. Лишь глухая пустота внутри.

Дойдя до двери своей комнаты он дернул за ручку и она с щелчком открылась.

Внутри комната в серых тонах, всё точно так, как делали дизайнеры матери. Хоть она была полна вещей, но была полностью безликая. Кассиан закрыл за собой дверь. К сожалению замка не было. Он просил, но родители сказали, что он ему ни к чему. Подойдя к шкафу с тоннами учебников и книг классической литературы рука дотянулась до внутренней стенки. Там рука нащупала гладкое покрытие чёрного блокнота. Оттряхнув его от пыли зацепившейся с грязных углов, Кассий открыл первые страницы. Это был его маленький мирок где он мог делать что ему вздумается. На страницах были нарисованны хаотичные рисунки тем, что под руку попадалось. Крест нарисованный из выжженой спички. Роза сделанная прямыми линиями Красной ручки которая закончилась после того как он начал рисовать стебель. Подобных рисунков было огромное количество как и текста который он написал в порыве эмоций. Комнату еженедельно проверяли. Кассий не понимал чего они искали. Прятать разве что ему стоило только блокнот, ведь то, что внутри вызвало бы вопросы.

Кассий пальцами зацепил сразу несколько страницы перейдя ближе к середине, там на белых страницах были написанны все те смелые фантазии на которые он способен. Это был компромат на себя самого. Кассий каждый раз доставая блокнот хотел обернуться, проверить, нет ли кого за спиной. Но каждый раз когда появлялись какие то яркие эмоции он выносил их на бумагу. Это его психотерапевт, самый лучший. Перечитывая каждое предложение в груди появлялось какое то чувство гордости. Хоть где то он молодец.

Бросив блокнот на письменный стол, Кассий достал черную ручку и начал писать. Гелевыми чёрными чернилами он высекал на бумаге всю свою фантазию. Резкий стук об окно вырвал его из потока. Лишь на мгновение он заметил чёрное пятно которое ударилось о замороженное стекло. Кассий вскочил с места и подбежал к окну. Осторожно выглянув, он заметил на снегу маленькую черную кляксу которая портила всю белизну. Тёмный ворон. Крылья его были раскрыты, а маленькое тельце залитое закатом больше не двигалось. Подняв взгляд на окно, Кассий увидел красную размазанную соплю крови, а на металическом отливе валялась тушка окровавленной мыши. Он замер. Взгляд лежал только на этой маленькой фигурке из которой выглядывала каша из внутренних органов. Он говорил себе отвести взгляд, но что-то внутри не позволяло это сделать. С каждым мгновением шок и отвращение уходили, а окровавленная каша уже не была такой сбивающей с толку. Неожиданная вибрация которая заставила его вздрогнуть послылашалась где-то на столе. Кнопочный телефон бился будто в конвульсиях от звонка. Взяв мальнький телефон в руки он увидел, что звонит мать. Время ужина.

Кассий закрыл свой блокнот и закинул его в самую глубь шкафа. Выйдя из комнаты он пошёл по коридору направляясь в обеденный зал откуда будто совсем недавно вышел. За столом сидели мать с отцом. Взгляд первой сразу упал на Кассия и он не уходил. Отведя взгляд от матери, Кассий посмотрел на стол где рядом с тарелкой лежали письмо.

— Что это? — спросил он

— Твой последний шанс. — ответила мать начиная ножиком разрезать сочный стейк — Прочитай.

— Там что, написанно, что меня наконец отчислили? — Кассий попытался пошутить, а на губах появилась глупая улыбка которая была еле как натянута.

Рука потянулась к письму завернотому в темно-коричневую бумагу, под пальцами, будто чувствалась пыль. На нём стояла восковая печатать, она была надломленна. Мать его открывала. Вынув небольшой свёрток бумаги наружу он принялся его читать. Поступление. Всё, что он понял из всех официальных слов и сложных предложений.

— Я поговорила с твоей тётей и она договорилась о том чтобы тебя тоже взяли на учебу в Академию Святого Ворона. — Мать потянула руку чтобы забрать письмо. Кассий отдал его — Поэтому когда пойдем к ней в гости скажешь спасибо и поцелуешь в щеку.

Кассий не смотрел на мать, но после этих слов внутри появилось то самое тяжелое чувство. Снова нужно унижаться. То он должен ненавидеть ту семейку, то теперь по наказу матери должен чуть ли не кланяться им. Ничего нового.

— Хорошо — пробормотал Кассий.

Кассий потянулся к старым потертым приборам. Взяв правой рукой вилку, а левой нож он принялся отпилить от стейка кусочки мяса. Он пытался отрезать аккуратный кусок, но лезвие скользило по жилистому мясу, издавая противный скрежет. Казалось, даже еда ему сопротивляется.

— Кассий, в левой руке должен быть нож. — сказала мать не отрывая взгляд от своей еды.

Он поменял приборы в руках, теперь нож был с левой стороны как и должно быть. Поступление в Академию было для него неожиданным. Мать ему ничего об этом не сказала. Снова. Но Кассий сильно не беспокоился. Новая академия конечно вытащит его из зоны комфорта его школы, но прибывание с двоюродной сестрой это облегчит. Однако Кассий понимал, что деваться некуда.