Тангера

Тангера

(Литературная милонга в шести тандах и пяти кортинах)

Танцевальный вечер «Милонга» состоит из нескольких танда танго, в которую включены четыре мелодии. Танды отделены одна от другой ко́ртинами. Исторически на милонгах играл оркестр и после каждой танды опускался занавес (cortina по-испански). Сейчас во время кортины играет музыка, не относящаяся к танго. В это время танцпол пуст, кто-то занимает свои места, кто-то ищет глазами, кого пригласить на следующую танду.

Традиционно милонга заканчивается кумпарситой.

Танда 1

1. Знакомство

Клуб «Атланта» располагался под открытым небом. Танцующие и те, кто только пришел полюбоваться на танго, могли смотреть на небо и видеть заглядывающую в коробку танцпола любопытную луну, а иногда и звезды. Конечно, звезды были менее различимы из-за освещения в самом зале, но, когда долго всматриваешься… Когда знаешь, что они там, что никуда не могли уйти, будто верные обещанию присутствовать и свидетельствовать…

Мне нравилось смотреть на звезды. Но еще больше на него. Потому что начинали танец мы именно так, глядя друг другу в глаза, и потом, когда он привлекал меня еще ближе в свои объятия, так близко, что я уже не могла разглядеть черты его лица, не запрокинув при этом голову, но даже тогда перед моим мысленным взором плыл и пылал его взгляд, страстный, желанный, влекущий.

Милонги проходили по субботам и воскресеньям и, если начинался дождь, мы перебирались в другой зал, потому что танго увлекались все или почти все. Танцы — удовольствие бедноты. Богатые покупали машины и яхты, а бедняки танцевали. Потому что для того, чтобы танцевать, нужно только тело и немного умения. Конечно, теперь, когда вспоминаешь это время, кажется удивительным, что у меня — четырнадцатилетней девочки, страстно влюбленной в танго, не было даже приличного платья, в котором можно не стыдясь своей нищеты прийти в клуб. Собственно, платье у меня было одно — шитое-перешитое, доставшееся от старшей сестры, а ей бог весть от кого. А туфли… эти сто раз чиненные туфли отказывался реставрировать даже добряк-сапожник, живущий возле бензоколонки. Каждый раз, надевая их, я с ужасом представляла, как они развалятся, когда я, позабыв обо всем, буду кружиться по залу в ласковых объятиях Хуана.

Стирая платье, я сидела дома в одном белье и ждала, когда оно высохнет. Однажды выдался дождливый день и платье так и осталось волглым. Но в назначенный час, уже понимая, что ничего не поделаешь, я надела на себя это холодное, пропитанное влагой платье и как ни в чем не бывало отправилась на танцы.

Сестра ходила на милонгу в маминой блузке и юбке, которую они носили по очереди с подружкой, зато при себе всегда имелся нож, потому как надо быть начеку. Ты можешь пойти с самым элегантным кавалером, от которого за версту веет контрабандным Шипром от Коти́, но никто заранее не скажет, чем может обернуться танго. Девушка вдруг понимает, что ее партнер безобразно пьян, ей станет неприятно и она поспешит покинуть танцпол. Конечно, у нее с собой нож, как можно — на милонгу и без ножа? Но ведь и у него тоже нож! И орудует он им не в пример ловчее, нежели хрупкая девица, больше привыкшая иметь дело со швейной иглой. Вот и получается — роковое танго. У меня ножа не было, зато имелся гвоздь, если разобраться — тоже оружие не из последних. Убить — это вряд ли, а вот больно сделает. Ну да я в то время еще не танцевала, а только слушала музыку и во все глаза глядела на танцующих.

В детстве родители не покупали нам игрушки, и мы — два брата и три сестренки мала-мала-меньше — мастерили их себе сами из чего могли; а еще мы играли со всем, что под руку попадется, и гадали, стараясь по полету птиц, по расположению теней, по форме облаков в небе предсказать свою судьбу. И чаще всего, конечно же, мы с сестрой гадали на любовь, на своего суженого, удастся ли повстречать. До четырнадцати лет мне никак не удавалось увидеть его во сне, а в четырнадцать, когда старшая сестра впервые взяла меня с собой в клуб «Эстрелье Мальдонадо», я повстречала его.

Как сейчас помню, в тот день я сидела у стены рядом с сестрой, наблюдая как другие танцуют; танцевать я умела, танцевала, когда по радио передавали танго, но сестра строго-настрого запретила мне отвечать на приглашения. Потому что иначе все звали бы танцевать только меня. Она и взяла меня с этим непременным условием. Вот я и держалась из последних сил за свой стул, точно боялась, как бы очередной музыкальный порыв не сорвал меня с места, увлекая в запретное море танго. С завистью я разглядывала кружащиеся по танцполу пары и пыталась вообразить, каким будет мой единственный, когда вдруг увидела его! Красивый высокий парень вошел в зал и в мою жизнь, сразу же заняв в ней главное место. Потом, когда мы познакомились поближе и начали встречаться, он признался, что, подбирая для себя партнёршу, учитывал и то, что я подхожу ему по росту и по стати, и по манере движения. Только в самый первый раз мы так и не потанцевали. Зато я увидела, как танцует он, о-о-о какой контраст! Я заметила вспыхнувшую радость на лице девушки, которую он пригласил, и сразу же начала ревновать, но потом, когда поняла, что он ходит не столько по танцполу, сколько по ногам своей патронши; нет, мои латанные-перелатанные туфли этого бы точно не выдержали.

Я сразу же охладела к этому парню, хотя несколько раз и ловила на себе его заинтересованный взгляд. В танго приглашают глазами, но я помнила данное сестре обещание, поэтому старательно отводила взгляд, всячески показывая, что не танцую. Но боже! Как же я хотела танцевать!!!

Когда мы уходили, я оглянулась, прикидывая, не попытается ли он пойти за нами, но ничего подобного не произошло. Зато ночью он пришел ко мне в таком смелом сне, который я ни за что не осмелюсь кому-либо пересказать даже теперь.

2. Немного о местных обычаях

Почему на танцы ходят с ножами это понятно: если все с ножами, то и тебе лучше не выделяться. В клубах правда есть специальные правила, вроде этикета в высшем обществе, но поножовщины сей свод законов не отменяет, тем более, поножовщины за пределом клуба. А когда на одну тангеру с десяток молодых да горячих и все они хотят… м-м-м… танцевать, а ты можешь выбрать только одного… Единственной искры достаточно чтобы вспыхнул конфликт.

Приглашают призывным взглядом. Если не вовремя поднимешь глаза и пересечешься ими с кем-то, опускай ты их потом или нет, — поздно: он уже вообразил, что приглашен и теперь проталкивается в твою сторону, а ты, беспечно позабыв про этот случайный взгляд тут же принимаешь приглашение другого тангеро. Конфуз. И одно дело, если вокруг все знакомые и соседи — эти по крайней мере понимают: не пошла с тобой девушка, предпочла другого — и черт с ней. Конфликтовать себе дороже, в два счета выследят, ибо все знают, где кто живет. А если это компания пришлых, в первый раз завернувших на огонек? Эти, совершив паскудство, просто растворятся в ночи. Полиция такой ерундой, как изнасилование или поножовщина на милонгах, не занимается. У них более важные дела есть. В мире, где чуть ли не все мужчины от тринадцати лет состоят в той или иной банде, полицейские тоже воспринимаются как мафия. И если хозяин клуба им не отстегивает в положенный срок, то и разбираться в здешних проблемах — держи карман шире.

В клубах же всякое может произойти, как фарт подвернется. Но когда на одну девушку сразу с десяток пришлых и все они с ножами или цепями… Вечер закончился, а эти ждут в ближайшей подворотне, предвкушая собачью свадьбу. Страшно.

Поэтому обычно все ходят компаниями, на компании реже нападают, тем более, если рядом с девушками парни. Эти своих в обиду не дают.

Впрочем, это я зря сказала, что девушки за себя постоять не могут. Иная орудует ножом как бог, ну или как черт, потому что лет с десяти в холодном цехе тушки куриные потрошит, такой только попадись.

3. Табачное танго

Мне нравится слушать как дворник равномерно шаркает метлой по гравию дорожек. Говорят, первая любовь живет недолго. После нашей памятной встречи в клубе Хуан, — я все же тайно выяснила его имя, — пропал неведомо куда, его не было ни в одном из мест, куда мы ходили вместе с сестрой, и я даже подумала, что он больше не интересуется танго.

После того, как моя сестрица нашла себе парня и они вместе решили тренироваться, дабы со временем стать профессиональными танцовщиками, она милостиво разрешила мне тоже танцевать на милонгах, и за год я сделалась чем-то вроде королевы местного танцпола. Конечно, конкурса никто не проводил, но, когда девушка не сидит, а все время танцует, это говорит само за себя.

Кстати, о сестре. Ее мечта исполнилась: танцевальный мир запомнил ее под именем Ла Ната. Она прекрасная танцовщица и преподаватель танго.

Наверное, может показаться странным, что я была так покорна воле своей сестры, но что поделаешь; после смерти отца средств не осталось совершенно и в десять лет я была вынуждена бросить школу и пойти работать горничной в Ла-Бока, где проживают богачи. Снаряжая меня на работу, мама доверительно шептала, что, возможно, видя мои старания, хозяева будут отдавать мне что-то из своих старых вещей и мы хоть немного сэкономим. Но этого так и не произошло. Зато нас — обслугу: мойщиц посуды, горничных, коридорных — сытно кормили. Работа находилась далеко от дома, с пересадками на трех автобусах, поэтому было решено, что я стану приезжать на службу в понедельник и возвращаться домой только в субботу. Все будни я и еще несколько девушек ютились в крохотной комнатке, на плотно приткнутых друг к другу матрасах. После пробуждения матрасы следовало аккуратно сложить, придав им форму кресел. В таком положение они должны были оставаться весь день, если даже и удавалось выкроить полчаса отдыха, разворачивать матрас и валяться на нем строжайше запрещалось.

Из доступных развлечений в рабочую неделю оставались библиотечные книги и сигареты. Свою первую сигарету я выкурила в одиннадцать и с тех пор дымлю как паровоз. Помню, сначала всё смотрела на других девушек, как они картинно отставляют один пальчик, держа в руках тонкую сигарету, как выпускали голубоватый дымок… я выходила вместе с ними в курилку и наблюдала, как одна, прислонясь спиной к стене, машинально играет ножкой, точно выводя нечто незримое на полу, другая сидит ссутулясь — ни дать ни взять мокрый замерзший воробей, а третья перебирает ногами, будто покачиваясь в гамаке. Девушки были такие разные, все старше меня, практически взрослые — лет по шестнадцать или даже восемнадцать. Однажды за этими наблюдениями меня застал Эстебан — сорокалетний лысеющий коротышка, занимающийся наймом, контролем и оплатой неквалифицированного персонала.

— Что ты здесь делаешь, если не куришь? — накинулся он на меня. — А ну, быстро подняла зад и помыла пол под лестницей на первом этаже, там опять кто-то поссал за баками.

— А если я курю! — с возмущением выпалила я. — И вообще, первые этажи убирает Антонелла. Ее и зовите.

— Ни черта ты не куришь! А ну швабру в руки, а то заставлю на коленках ползать, подолом все оттирать.

В этот момент стоящая ближе всех ко мне Оливия извлекла из кармана фартука мятую пачку, и, медленно достав сигарету и, секунду подумав, вдруг сунула ее мне прямо в губы. Ее лицо с тлеющей сигаретой во рту оказалось напротив моего лица и… Я ошарашенно смотрела на Оливию, на миг показалось, что она хочет поцеловать меня, но Оливия и думать не думала ни о чем подобным. Вместо этого она вдруг весело подмигнула мне и прижала оранжевый кончик своей сигареты к моей… я сделала вдох потом еще один и тут же почувствовала горький вкус во рту и чуть не зашлась кашлем от дыма, но быстро справилась с собой.

— Вот видишь, надсмотрщик хренов, девочка курит. Во время своего законного перекура курит, в специально отведенной для этого курилке. Значит все правильно, ведь так?

Томно покачивая широкими бедрами, Оливия теперь наступала на коротенького плешивенького Эстебана, и тот отступал, шаг ее, шаг его, шаг ее, шаг его.

— Ну я вам, ну я… — лепетал Эстебан.

Почему-то вспомнилось правило из кодигос (этикета танго): «мужчина не пятится». Как говорила сестра, вникай, мотай на ус. Не пятится, значит, назад против линии танца не ходит. Ну, не то чтобы совсем уж ни шага назад, как верный присяге солдат, нет — в разумных пределах не ходит. А он как раз пятился — значит он не мужчина, или ничего это не значит?

Потом наваждение исчезло, поверженный Эстебан встряхнулся, как вылезший из воды, пес и поспешно ретировался. Танго оборвалось, а я даже не успела различить его музыку. Что же это могло быть? Какая мелодия?

Я вытирала выступившие от едкого дыма слезы, все еще видя лицо Оливии с горящей оранжевым огоньком сигареткой у своего лица, видела завораживающий блек ее глаз. Не удивительно, что после такого танго я не могу бросить курить, да и не хочу, что уж тут говорить.

4. Нежданный подарок

Знакомые девушки, так же, как и я, работавшие поденно в семьях и гостиницах, время от времени хвастались полученными от хозяев подарками. Им отдавали старые платья, ношеное белье, даже иногда обувь, но, когда я спрашивала у мамы, та неизменно отвечала, что это плохие девушки, и что нам такого не надо. Почему плохие — вот Оливия, к примеру, была хорошей. И ей за эту ее хорошесть часто выпадали различные подношения, несколько раз она даже приносила пару новых чулок, иногда кофточку или ленту в волосы. А однажды случилось удивительное событие. Относя мусор на помойку, она вдруг нашла там стоящие у стеночки, совершенно новенькие лакированные туфельки и принесла их в наше общежитие. Туфельки были очень красивые — вишневого цвета лодочки на каблучке «рюмочка».

— Ну-ка, Мария, скидывай свои расшлепы и примерь приличную обувь. — Оливия пахнула мне в лицо дымом незнакомого табака. Последнее время она где-то раздобыла толстые коричневые сигары и теперь дымила ими. Замирая от восторга и не смея поверить в происходящее, я поспешно отбросила правую баретку и… о боги, обула туфельку.

— Тютелька в тютельку! — восторженно прокомментировала Оливия, — надевай вторую и, если подошли, носи и помни мою доброту.

Теряя от восторга сознание, я обула и вторую туфельку, уставившись на нежданный подарок, не в силах поверить в реальность происходящего. Никто и никогда не дарил мне ничего дорогого или нового. На какое-то время весь мир вокруг меня перекрасился в вишневый цвет.

— Танцуй, Мария! — Оливия захлопала в ладоши, и тут произошло чудо: окно соседней квартиры распахнулось и оттуда полилась мелодия незнакомого танго.

Сначала я не танцевала, а только переминалась с ноги на ногу, а потом закружилась, завертелась, и тут передо мной возникла Оливия с ее сумасшедшими глазами и горящей сигарой. Оливия осторожно взяла мою правую руку своей левой, другую ее руку я ощутила у себя на спине, Оливия замерла на секунду, сверяя свои ощущения, а потом с видимым облегчением выдохнула мне в лицо едкий горький дым, после чего с неожиданной нежностью привлекла меня к себе, и мы поплыли в медленном вязком танце. Я успела сообразить, что уже не смотрю в глаза Оливии, а неловко прижимаюсь к ее большой мягкой груди, но это еще не самое странное, Оливия не просто обнимает меня, а движется, причем вместе со мной. Не просто ведя меня, а вертя мной, танцуя мной и через меня. Мне было одиннадцать лет, никто еще не учил меня правильно танцевать, но, наверное, танец просто сидел где-то глубоко во мне, потому что в этот момент он вдруг проснулся и…

Новые туфли! Когда сестра в первый раз вывела меня в клуб «Эстрелье Мальдонадо», как же я жалела, что эти прекрасные туфли были к тому времени мне уже безнадежно малы.

Кортина

Сколько времени ни теряй, а моложе не станешь. Я иду по осеннему парку, приятно шелестит опавшая листва под ногами, этот звук успокаивает и одновременно с тем приносит воспоминания. Клуб «Атланта», один из немногих уцелевших с того времени мест, связанных с танго. Странно видеть его наконец обретшим крышу. Теперь в нем можно танцевать летом и зимой, не опасаясь капризов погоды, но только ни луна, ни звезды больше на заглядывают посмотреть на танцующих. Хотя, они все еще там — на небе. Я ведь говорила, что люблю смотреть на небо. Они все еще ждут, недоумевая, отчего люди теперь прячутся от них. Какие могут быть тайны от вечных? Хотя, может быть, все это временно, люди просто скрытничают, готовя необыкновенный сюрприз, и в одну прекрасную ночь крыша раскроется, как чудесный цветок, и тогда луна и звезды наконец увидят страстное ночное танго и насладятся рождением чьей-то любви…