Тарджума́н

Стамбул — восточная красотка в потрёпанном наряде, выманивающая деньги у доверчивых туристов своими узкими улочками и фальшивыми улыбками. Я и мой случайный коллега Максим, два идеалиста со смутными мечтами о карьере артистов, оказались в этом городе по собственной наивности. Танцоры, подумать только. Кто бы мог представить, что моё нескладное тело, далёкое от классического балета, будет извиваться в сомнительном турецком заведении под названием «Хисар»? Клуб был с консумацией, что для славянских девушек, работавших там, означало одно: улыбайся, танцуй, болтай с гостями, а главное — делай так, чтобы они заказывали побольше выпивки. Наши же с Максом обязанности были в том, чтобы отплясать пару танцев с девчонками, а затем сидеть полночи в мягком уголке у входа, попивая сок и изображая отдыхающих европейских туристов. Денег нам платили столько, будто мы не танцевали, а просто мешали остальным.

После первого рабочего вечера, когда ноги гудели, а в голове крутились навязчивые попсовые мотивчики, мы вывалились на улицу. Балык Пазары — это как будто кто-то взял базар, ночной клуб и цирк, смешал их в блендере и вылил на узкую улочку. Рыбные лотки с серебристыми тушками сардин и мидий соседствовали с неоновыми вывесками баров, где пьяные туристы орали песни на всех языках мира. Воздух пах рыбой, жареным мясом и чем-то сладким, вроде локмы, которую жарили прямо на улице. Музыка из каждого второго заведения била по ушам, а зазывалы от ресторанов, будто соревнуясь, перекрикивали друг друга: «Кебаб! Лучший кебаб! Эй, брат, заходи!» Прохожие толкались, смеялись, кто-то танцевал прямо на мостовой. Это был хаос, но какой-то живой, тёплый, как будто Стамбул решил показать нам всё своё нутро за один вечер. После шума и духоты клуба, мы радостно вдыхали свободу, пока она у нас была. Ночной Стамбул окутал нас своим шумным дыханием. Идти спать в гостиницу не хотелось.

Увлекаемые толпой, мы влились в человеческий поток. Улица Истикляль, главная артерия туристического Стамбула, бурлила жизнью, несмотря на поздний час. Это была река из людей, текущая между французскими фасадами с лепниной и модными витринами. Красный трамвайчик, как из старого фильма, лениво полз по рельсам, а вокруг него — толпа: туристы с рюкзаками, местные модники, уличные музыканты с дарбуками и скрипками. Запахи кофе, симитов и жареных каштанов смешиваются в воздухе, а над всем этим — гул голосов, смеха и обрывков песен. Вдалеке виднелась площадь Таксим — сердце современного Стамбула, с её памятником Республике и бесконечным потоком людей.

Наверное, из-за нашего пришибленного вида, к нам и решил подкатить он. Невысокий, черненький, лысоватый мужичок в кожанке, похожий на постаревшую обезьянку, вырос перед нами, будто из-под земли.

- Hello, my friends! — сказал он, деловито улыбаясь. - Откуда вы? Германия?

Макс с английским не очень хорошо дружил, поэтому ответить пришлось мне, мол, сорри, но нет, мы из совсем другой страны. Это не смутило мужичка.

- О, простите меня, я принял вас за немцев. Я здесь в деловой командировке, остановился в четырехзвездочном «Шератоне», вот вышел прогуляться перед сном – сказал он на ломаном английском. - Меня зовут Хасан, я из Баку, торгую коврами. Как вам Стамбул?

Я ответил, что пока не знаем, мы только приехали. И добавил, что вот ведь совпадение – у меня ведь девушка наполовину азербайджанка, её папа из Баку. На удивление, эта тема его не заинтересовала, однако он вызвался показать нам «настоящий» Стамбул.

Мы с Максом, уставшие, но любопытные, решили: а почему бы и нет? Хасан был не очень навязчивым, и немногословным. Наверное, это и усыпило мою бдительность – не бросалось в глаза, что он от нас чего-то хочет. Водил нас по улочкам вокруг Истикляля и Таксима, показывал гостиницы — от пафосных с мраморными холлами до каких-то подозрительных забегаловок с вывесками на арабском. Выспрашивал всё: давно ли мы в Стамбуле, где остановились, кем работаем. Мы с Максом, не будь дураками, наплели ему с три короба: мол, туристы, приехали на пару дней, остановились у друзей. Хасан кивал, будто всё записывал в невидимый блокнот.

Истикляль закончился, и мы уже шагали по широкой, хорошо освещённой площади Таксим, центром которой был величественный монумент «Республика» с непременным Ататюрком. Я помнил любопытную деталь – где-то среди фигур, окружавших турецкого вождя, стоял и наш Климент Ворошилов, но времени и желания подробно разглядывать памятник у нас не было. Было желание промочить горло. Будто прочитав наши мысли, Хасан неожиданно предложил:

- Давайте выпьем вместе! Я покажу вам местный бар, очень хороший, мой друг Хусейн его владелец.

Выпить за чужой счет — это было заманчиво. Постоянно наблюдая, как угощают девчонок, мы с Максом, увы, тоже поддались искушению что-то получить на халяву. Мы пошли за ним, не то от жадности, не то из праздного любопытства. Хотя внутренний голос шептал: «Не верь, это развод». Но когда я его слушал?

Бар располагался где-то к северу от Таксима. Мы спустились в полуподвальчик под вывеской Green Park, и уже с первого взгляда почувствовали странное дежавю. Неоновая подсветка, зеркала, диванчики у сцены, девушки-конс за столиками возле сцены-танцпола, и официанты-гарсоны, которые смотрят на тебя, как на кошелёк с ногами.. Напоминало наш Hisar, и это настораживало.

- Что будете пить? — спросил Хасан, усаживаясь за столик.

- Пиво, наверное, — ответил я, всё ещё надеясь, что платить будет он.

Как только мы устроились, к нашему столику подошла девушка славянской внешности.

- Привет, мальчики! Угостите девушку? — промурлыкала она с узнаваемым украинским акцентом.

Я мысленно выругался. Знакомая схема — конс, консумация, развод на деньги. Девушка посидела с нами, поболтала о том о сём, пожелала удачи и ушла. Вторая подошла следом, но я её отшил, едва она открыла рот. Хасан тем временем уже тянул молча второй бокал пива, а я начал подозревать, что нас тут разводят, как лохов.

Когда я допил бокал, гарсон мгновенно материализовался.
- Повторить?
Я, на всякий случай, раскрыл книжечку меню. И чуть не поперхнулся.

30 лир. За бокал пива. Это 20 долларов. В 2009 году. Я почувствовал, как у меня в животе что-то сжалось. Это был грабёж при свете неона.

- Макс, — сказал я по-русски, - нас разводят.

- В смысле? - не понял друг.

- В прямом. Смотри цены.

Лицо Макса вытянулось.

Попросили счёт. Гарсон принёс бумажку, и мы с Максом чуть не упали: 160 лир! Больше ста баксов! Мы посчитали: два пива по 30 — это 60, плюс орешки, которые мы не заказывали, но нам их подсунули — ещё 10. Итого 70 лир. Остальное, видимо, выжрал Хасан, а счёт хотели повесить на нас.

- Это что такое? — вежливо, но жёстко спросил я.

- Пиво, орешки, девочки, пиво для него... - гарсон указал на Хасана, который невинно сделал глоток. Я повернулся к нему:

- Хасан, друг, а ты счёт оплатить не хочешь?

Он аж подпрыгнул:

- С чего это я? Вы пили, вы и платите!

Я хмыкнул:

- А где же твой друг Хусейн, хозяин бара?

Хасан замялся, а мы с Максом уже всё поняли. Кинули нас, как щенков.

- А если у нас нет денег? – сделал я робкую попытку уйти от неизбежного.

- О, у вас есть деньги, есть. – протянул Хасан так многозначительно, что я понял, что раскошеливаться всё же придётся. Злость распирала меня. Очень хотелось устроить скандал и вызвать полицию, но именно этого мы не могли себе позволить, ведь сами работали в Турции нелегально.

У Макса вообще не было денег, а у меня в кармане болталась пара купюр с аванса. Зарплату нам ещё не платили. Я бросил на стол 70 лир, обругал их по-турецки — спасибо, в «Хисаре» пару фраз выучил — и мы с Максом свалили. Хорошо ещё, что Хасан не сбежал через чёрный ход, что уже было чудом. Иначе бы нам пришлось выложить всю сумму, а таких денег у нас просто не было.

Мы поплелись к нашему отелю, эмоционально обсуждая, как красиво нас развели.

Пару месяцев спустя, вернувшись на родину и получив доступ к хорошему интернету, я узнал, что мы стали жертвами печально известной стамбульской аферы под названием «Давай выпьем», жертвы которой вынуждены оплачивать счета за алкоголь на сотни и даже тысячи долларов или евро.

Схема работает следующим образом: во время вечерней прогулки в одиночестве к вам подходит элегантно одетый мужчина и заговаривает по-турецки. Когда вы объясняете, что не владеете турецким языком, он с показным удивлением восклицает: «О! Я был уверен, что вы турок!» Альтернативный сценарий — незнакомец просит сфотографировать его на телефон, а затем любезно предлагает сделать снимок и для вас.

Выясняется, что он свободно владеет английским языком. Завязав непринужденную беседу, мошенник приглашает вас совместно провести время за напитками. Зачастую он сначала ведет жертву в обычное, безобидное заведение, чтобы войти в доверие, и лишь затем направляется к месту совершения аферы. В качестве такого «невинного» места может выступать ресторан, где он настойчиво оплачивает ваш ужин, даже вопреки вашим возражениям — таким образом он стремится вызвать у вас чувство обязательности и готовность следовать его предложениям.

В заведении-ловушке, как только вы занимаете места за столиком, к вам присоединяются женщины и, возможно, другие мужчины, которые тут же заказывают напитки — как правило, «шампанское», хотя не исключительно. Когда в конечном итоге приносят счет, вас принуждают его оплатить, причем сумма составляет всю наличность, имеющуюся при вас, или даже превышает ее. В случае расчета банковской картой с нее принудительно списывают колоссальную сумму. Типичные «счета», предъявляемые пострадавшим, достигают астрономических размеров. По сути, мошенники изымают все денежные средства, которыми вы располагаете или к которым имеете доступ.

Тогда мы с Максом об этом не знали. Но на следующий день от души посмеялись над самими собой: да ведь мы сами, по сути, работали в таком же клубе. Заглянув в прейскурант нашего клуба «Grand Hisar», мы узнали, что пиво стоило 45 лир, то есть 30 долларов, а шампанское и виски — 600 лир или 400 долларов! И в нашем клубе кормилось несколько скользких типов, таких же тарджуманов, мы потом могли изредка видеть их за работой. Так вот как посетители попадали в наше заведение! И вот почему несколько раз в месяц полиция проверяла клуб. И мы с Максом были маленькими невольными винтиками этой лохотронной машины.

Но карма всё же настигла этих мошенников. Оказалось, что снимая документалку о мошенниках Стамбула, в «Хисар» нагрянул Конор Вудман, ведущий шоу «Аферисты и туристы» (Scam City) на National Geographic. Его там кинули на тысячу баксов с лишним, и после этого турецкие власти решили, что хватит. Ночной клуб закрыли навсегда.

Но другие-то открыты. Поэтому мне почему-то кажется, что Хасан до сих пор бродит по Истиклялю, высматривая доверчивых туристов и приглашая их «выпить по маленькой» в какой-нибудь уютный подвальчик...

23 июля 2025