Тайна семицветных осколков

Вся наша жизнь — выбор.

Каждый шаг. Каждое действие. Каждое слово.

Именно мы выбираем: подчиниться и жить по чужим правилам или пойти наперекор. Сложно. Очень сложно, когда за спиной предательство, а впереди — неизвестность. Но иной раз лучше рискнуть всем и попытаться найти счастье, нежели навсегда застрять в собственных темных чувствах.

Я рискнула, оставив позади дом, семью и жениха.

Телега то и дело подскакивала на кочках, отбивая и без того отбитые части тела. Иногда кто-то из ребят шипел сквозь зубы ругательства, и на этом разговоры заканчивались. Граница с землями Нечестивых не располагала к общению. Дорога тянулась вдоль мертвого леса, навечно замотанного в туманную серость. В молочном мареве то и дело мелькали силуэты существ, жаждущих человеческой крови и плоти.

— Что там впереди? — привлек наше внимание один из спутников. — Дым?

— Дым, — подтвердил сопровождающий, сидящий на козлах.

— Лес горит? — подал голос рыжий парнишка.

— Осень на дворе. Все сырое. Чего бы ему гореть? — усмехнулся третий, светловолосый.

— Ну, например, от прикосновения огненного ифрита может загореться даже камень.

— Только ифриты обитают в пустынях. А мы в ж… — светловолосый бросил на меня взгляд и поправился, — в довольно отдаленном районе империи.

— То, что ифриты обитают только в пустынях — миф. Они привязаны не к конкретному месту, а к своему хозяину. Да и призыв…

— Так, рыжий, не нуди. Мы уже поняли, что ты любитель нечестивых.

— Не любитель, а эксперт! — обиделся парень. — И что ж это тогда дымит, если не пожар?

— Пепелище, — ответил бородатый извозчик, он же наш сопровождающий и дядя Михай. — Главный пограничный город империи. Почти приехали, желторотики. Четыре версты осталось.

— Слава Триединому!

Восклицание принадлежало всем присутствующим. Два дня в пути вдоль границы с Нечестивыми изрядно потрепали путешественников. Когда живешь в постоянном ожидании нападения, сложно нормально спать. Да и существовать в дороге без минимальных удобств крайне некомфортно.

— Да, ребятки, с такими нервами на границе вам придется несладко. Может, обратно поедете? К мамкам и нянькам? — Дядя Михай с большим удовольствием подтрунивал над спутниками, оценивая реакцию на свои слова.

Она неизменно была бурной. Парни возмущались, фыркали и косились на меня. Девчонка в рядах будущих стражников вызывала вопросы. Что ж, они были не одиноки. Я тоже мучилась размышлениями, почему из всех возможных вариантов выбрала именно этот. Почему поехала на границу, когда могла сбежать в любой провинциальный городок. Ответ напрашивался неутешительный и намекал на полное отсутствие мозгов…

— А вот из девоньки выйдет толк. Тихая, непугливая. И голова на плечах есть, — добавил извозчик.

— Голова есть, да только звуков не издает. Может, она немая?

— Тем лучше. Дольше проживет, — оптимистично заявил страж. — Твари же они все разные. Кто-то идет на запах, а кто-то на звук…

Неожиданно дядя Михай мелко задрожал, а затем буквально прорычал:

— Прорыв завесы!

Мы недоуменно переглянулись. Завеса казалась невредимой. Ни единого намека на прорыв. Так с чего извозчик решил…

Внезапно уши заложило. В голове раздался тонкий перезвон, словно чья-то невидимая рука ударила сразу в сотню хрустальных колокольчиков. Так пронзительно, что в глазах потемнело. А затем я почувствовала мощную энергетическую волну, прокатившуюся по телу колючими мурашками.

Зажав ладонями уши, я дернулась и увидела, как рвется сверкающее полотно защиты, отделяющее нас от земель нечестивых. Как уродливые трещины расползаются от места прорыва, багровой паутиной раскрашивая радужную пленку. Клочья тумана тут же рванули сквозь щели, стекая ядом на землю. И из него, как в самом страшном сне, к нам рвались нечестивые твари.

— Спешиваемся! — приказал сопровождающий, выхватывая из-за пояса артефакт оповещения.

В небо полетели сгустки света. Зависнув высоко-высоко, они разорвались красным заревом и гулким свистом прокатились по округе. Предупреждение. Сигнал для всех ближайших поселений. Увидев его, люди спешили под защиту родных стен. Закрывали врата, активировали обереги и молились Триединому о спасении.

Я не видела это воочию, но много читала. О том, как жители вблизи завесы защищались от нечистивых тварей. О том, как выживали во время прорывов. И меня всегда волновал вопрос: почему они не уезжают? Почему не перебираются под защиту городских стен, где безопасность обеспечивали мощные артефакты? К сожалению, ответ не находился.

Но эти мысли промелькнули в голове и уступили место страху.

Три черные лоснящиеся твари, толкаясь, все-таки пролезли через дыру и теперь бежали в нашу сторону. Лошадка, завидев чудовищ, взбрыкнула, чуть не перевернув телегу, а затем понеслась в противоположную от них сторону вместе с нашими куцыми пожитками.

— Бегите к городу! — крикнул дядя Михай.

Я слышала его слова. Даже собиралась последовать им. Но от вида архивурдалаков тело задеревенело, отказываясь слушаться. Страх сковал по рукам и ногам, отдаваясь бешеным стуком сердца где-то в висках. А еще горечью и сожалением. Не думала, что погибну так бесславно. Не успев даже добраться до границы.

Утробный рык. Хруст костей.

Наш извозчик перекинулся. Вот стоял коренастый мужчина с окладистой бородой, а в следующий миг на его месте оказался здоровый бурый медведь. Опустившись на четыре лапы, он помчался тварям наперерез, давая нам призрачный шанс на спасение.

— Бежим! — крикнул светловолосый и дернул меня за руку, вырывая из созерцательного оцепенения.

Я побежала по инерции. Не разбирая куда и зачем. Мир все еще расплывался перед глазами после мощного всплеска магии. Бил по вискам неподготовленный организм. Я читала, что первый прорыв всегда воспринимается болезненно. Это было связано с резонансом энергетической структуры мага и защитного плетения. Но не думала, что плохо будет настолько. До красных пятен и металлического привкуса на губах. Но плохо было только мне…

Ребята бежали хорошо, я бы даже сказала — слаженно. Зря сопровождающий на них ругался. А вот я не могла похвастаться такой хорошей физической подготовкой. В итоге к разрывающей головной боли добавились горящие огнем легкие. Воздух врывался в тело с натужными хрипами, обдирая язык и горло.

Не добегу.

Это понимала я. Это понимали парни. И одна из тварей, что смогла уйти от оборотня и теперь нагоняла нас. Четыре длинные конечности позволяли разогнать приличную скорость, значительно превышающую человеческую. Еще два прыжка, и архивурдалак нагонит нас…

Умирать категорически не хотелось. Липкое сознание медленно вытягивало из памяти всю информацию о нечестивых тварях. Будучи восставшими мертвецами, они ненавидели символы Триединого, святую воду и солнечный свет. Первые две защиты мне были недоступны в силу обстоятельств. Зато свет я могла организовать!

Засунув руку в карман кафтана, я нащупала заветный мешочек. Шнурок ослабила почти сразу, как мы поравнялись с нечестивым лесом. Просто так, на всякий случай. Кто ж знал, что этот случай наступит! Пальцы погрузились в магический песок, беспощадно просыпая драгоценные крупицы. И отсчитывая секунды до очередной моей глупости.

Набрать смесь. Выдернуть другую руку из мужского захвата. Развернуться к твари. Бросить порошок ей в морду и шепнуть заветное:

— Свет!

Яркое зарево встретило архивурдалака в полете. Ослепило солнечным светом. Выжгло янтарным теплом. Дезориентировало.

И все-таки этого оказалось мало. Я видела, как чудовище летит на меня. Разрывает искалеченную морду передними конечностями, но у нее были еще и задние. Такие же подвижные. С острыми, как бритва, когтями. Даже если не убьет сразу, то изувечит. А затем оставшиеся твари, разделавшись с оборотнем, явятся по мою душу.

Вот и наступил конец моего маленького протеста…

Удар.

Чернильное пятно сшибло архивурдалака почти у самого моего лица. По коже скользнул мех, пахнущий лесом и скошенной травой. Так странно, всего мгновение, но именно этот запах отпечатался в сознании прежде, чем я опрокинулась на землю и приложилась головой. Косы смягчили удар, но в текущем состоянии и этого хватило, чтобы тошнота подкатила к горлу.

Но ухудшившееся самочувствие не помешало со стоном перекатиться набок и тут же замереть… Чтобы понять, что происходит. Чтобы своими глазами увидеть, как визжащего на одной ноте архивурдалака рвет огромный черный волк. Как отрывает зубастой пастью изуродованную голову и отбрасывает в сторону. Кажется, эта картинка надолго отпечатается в моей памяти и станет любимым ночным кошмаром.

— Эй, блондиночка, ты как? — Рядом на колени плюхнулся светловолосый попутчик. — Что болит?

— Голова, — выдохнула через силу, поморщившись от собственного голоса.

— Это хорошо.

— Что ж здесь хорошего? — раздалось сбоку от остальных спутников.

— Значит, есть чему болеть. В текущей ситуации это главное! Встать можешь?

— Кажется, — произнесла неуверенно и с трудом села.

Огляделась и застыла, наблюдая, как к нам приближаются два оборотня. Шерсть бурого медведя была перемазана темной жижей, кое-где смешиваясь с алой кровью. А вот состояние черного волка не получалось определить из-за его расцветки. Но раз оба идут своими лапами, значит в порядке.

Поравнявшись с нами, медведь встал на задние лапы и мелко задрожал. Противный хруст подсказал, что он решил перекинуться обратно в человека. Минуту спустя напротив присел дядя Михай, внимательно меня разглядывая.

— Мне показалось, или ты — магичка?

— Не показалось, — прохрипела я, судорожно обдумывая, что делать.

Я не планировала демонстрировать наличие способностей. Как и свое происхождение. В сумке лежали документы на чужое имя и фамилию. Сирота без рода и племени. Просто очередная девчонка, сунувшаяся на границу от отчаяния, в поисках хоть какой-то работы.

Умение обращаться с магическим песком рушило эту легенду. Этот дар имелся лишь у аристократов. Передавался из поколения в поколение с кровью родителей и ценился неимоверно. Даже если ребенок был бастардом, его принимали в семью и учили магии.

И ни один глава рода ни за что и никогда не отпустил бы одаренного на границу. Не позволил бы заниматься неблагодарной работой по контролю нечестивых беженцев. Не рискнул бы его жизнью из-за возможных прорывов.

Значит, сейчас начнутся неприятные вопросы о моем происхождении. А если отец и жених успели разослать ориентировки, то меня вычислят в два счета и отправят обратно в столицу. Я не хотела. До дрожи, до крика не хотела возвращаться. Не сейчас, когда перед глазами стояла измена любимого человека.

Что же делать… Что делать?

Ответ напрашивался один. Неприятный. Незаконный. Преступный. Но я не видела другого выхода. Не сейчас, находясь в шоке после нападения и с головной болью от близости разрыва.

Пальцы снова нащупали края мешочка. Зачерпнули побольше магического песка. Ну, Триединый, помоги!

— Память, — шепнула я, подкидывая горсть в воздух.

Крупицы закружились, подхваченные волшебным ветром. Ударили в лица всех собравшихся, проникая в тело. Подменяя воспоминания о том, что было всего пару минут назад. Не было никакой магички. Архивурдалаков уничтожили оборотни и только они. А я, маленькая и слабая девочка, упала и ударилась головой. Отсюда и кровь носом, и общее противное состояние.

Именно умение правильно формулировать мысли и желания, облекая их в короткие фразы, и отличало магов от прочих людей. Благодаря этим способностям мы могли использовать магический песок и менять реальность вокруг себя, воздействуя как на физические предметы и живые объекты, так и на нематериальное. Конечно, было множество ограничений, регулируемых законами, но в данный момент я старалась об этом не думать и гнать прочь чувство вины.

— Что, говоришь, болит? — недоуменно нахмурился дядя Михай.

Оборотни, в отличие от людей, чувствовали магические колебания, но не могли им сопротивляться. Магия песка была сильнее их природной сущности, влияя на восприятие реальности. Может через несколько десятилетий оборотни и вспомнят о случившемся, но к тому времени уже много воды утечет.

— Голова. Я ударилась, когда упала, — ответила хрипло, вытирая нос предложенным кем-то платком.

— Плохо. Если есть сотрясение… Ладно, сейчас приедем в город и сдам тебя целителям. Глаша, зараза такая, идь сюды!

От звучного окрика мы все вздрогнули и промолчали. Глашей звали лошадку оборотня, так что была надежда, что наш транспорт вернется и позволит добраться до Пепелища без новых приключений.

По крайней мере я на это очень надеялась, с опаской косясь на завесу. За ней творилось что-то жуткое. Твари бились в радужную преграду, пытаясь снова прорваться к нам. Пока не удавалось, но это лишь вопрос времени.

— Совсем распоясались, выродки! — рыкнул наш сопровождающий. — Никогда не совались на этот тракт. Уж сколько лет возил новеньких и все спокойно было, а тут… Повезло вам, желторотики! Не успели добраться до города, а уже застали прорыв.

— Храни Триединый от такого везения! — пробурчал темненький, выражая общее мнение.

В это время к нам как раз вернулась умная Глаша. Лошадка настороженно стригла ушами, опасливо поглядывая на остатки архивурдалака и недовольно фыркая. Оборотень прицыкнул на животинку, а затем легко подхватил меня на руки и перенес в повозку.

— Лежи и не вертись. А то потом еще отчитываться за твою бедовую головушку.

— Хорошо, — произнесла тихо.

Спутники ко мне не присоединились. Зашагали в обществе оборотней, выражая восхищение их схваткой с чудовищами. Я бы тоже не отказалась поблагодарить спасителей, но язык отказывался слушаться. Да и в целом, чем дальше, тем сложнее удавалось оставаться в сознании. Мир плыл перед глазами, взрываясь радужными пятнами.

Кажется, я все-таки провалилась в черноту забытья, поскольку следующее, что услышала, было:

— Добро пожаловать в самый крупный пограничный город — Пепелище!

С трудом разлепив веки, я увидела только стену. Высокую-высокую, с парой сторожевых башенок. Яркого красного цвета с металлическими прожилками. Именно здесь, на границе с Нечестивыми землями, производили этот уникальный строительный материал. Глина из местных карьеров, обладала способностью накапливать магию, а добытое в рудниках серебро, переработанное в крошку, имело высокую магическую проводимость. В итоге, получавшийся кирпич отлично защищал от нежити. Правда, и стоил он баснословных денег. Я точно знала — в прошлом году отец заказывал партию для строительства стены в загородном поместье.

Дороговизна объяснялась тяжелыми условиями по добыче сырья. На той глубине, что залегало серебро, могли работать только гномы. А они за свои услуги брали втридорога. Сплавляли кирпич по Черной реке, верховье которой находилось на нечестивых землях. Она славилась быстрым течением и живущими в ней тварями. Вернее, рыбой, что из-за магического влияния вырастала до гигантских размеров и иногда переворачивала суда. В общем, позволить себе столь дорогой материал мог далеко не каждый, а здесь — огромная стена!

Кое-как медленно поднявшись, я огляделась. Не знаю на счет самого крупного пограничного города, но звание самого неординарного он заслужил по праву. Если где и существует край света, то именно здесь. Город, возникший совершенно случайно. Сначала как сторожевая крепость, из которой сообщали о прорывах завесы. А затем уже как полноценный пограничный форпост, принимающий в своих стенах перебежчиков из нечестивых земель и являющийся центром производства разных магических материалов.

Телега катилась по широкой улице, покрытой гладкими камнями, слегка потемневшими от времени. Череда домов теснилась вдоль дороги, будто пытаясь согреться в своем коллективном несчастье. Крыши, окна и двери были покрыты закаленным железом с выбитыми рунами. Хорошая защита от высшей нежити, если она вдруг сможет прорваться сквозь завесу.

У каждого дома имелись небольшие сады с самыми диковинными растениями: диким чесноком, вербеной и множеством других, которые я сходу не опознала, но чувствовала — все они защищают от нежити.

То ли из-за этого разнообразия цветов, то ли из-за близости завесы, но воздух здесь казался густым, едким и вязким. Он оставлял на губах прогорклый вкус. Уж не знаю, чем местные топили свои печи, — может углем из шахт, а может и тем, что приносили из мертвого леса, — но запах стоял удушающий. Он въедался в одежду, в волосы, в кожу.

— Что это? — спросил кто-то из ребят гнусаво.

— Полынь. Ее жгут в качестве меры дополнительной защиты от нечестивых тварей.

— И от случайных спутников!

— Ничего, желторотики, привыкните! Здесь ко многому привыкают.

— Угу, даже к смерти. Подергаемся-подергаемся да привыкнем… — отозвался светловолосый.

Надо бы снова спросить их имена. Ведь представлялись все, но я была так занята своими мыслями, что пропустила мимо ушей.

— Черный юмор — это хорошо. Он еще вам пригодится в нашей неблагодарной службе, — хохотнул оборотень. — Так, сейчас мы с вами…

Продолжение я уже не услышала, снова уплывая в забытье. Первый день в новом городе, определенно, не задался! Даже страшно представить, что будет дальше. А в том, что что-то будет, я не сомневалась. К сожалению, интуиция меня еще ни разу не подводила…