Тёмная Академия. Руководство по выживанию для светлых

– Лири… – с нажимом, едва сдерживая свою сущность, прошипела моя соседка-оборотень и для усиления эффекта ткнула острым локтем в бок.

Видимо, она уже давно пыталась привлечь моё внимание, так как, оторвавшись от своих записей и окинув аудиторию недовольным взглядом, я обнаружила, что все взоры присутствующих обращены именно ко мне.

– Фальмирэ, вы наконец всё же снизошли до нас? – видимо, не первый раз обратился ко мне профессор, так как скрипучесть в его голосе уже достигала своего апогея. – Покажите нам на демонстрационном пособии работу суставов!

Ну да… Фальмирэ – это ко мне. Всё правильно… А точнее… так меня зовут: Эллириэль Фальмирэ. Вернее, Эллириэль Фальмирэ ти Лиавэль ви Миривэйн. Так будет более верно. Хотя… для друзей можно просто Лири (довольно немногочисленных, надо сказать). Для недругов – «эта высокомерная эльфийка». Для преподавателей – «головная боль факультета целительства».

И всё из-за моей тяги к знаниям. Я ведь умна. Даже очень. Настолько, что однажды просто перестала поправлять профессоров на лекциях, чтобы сэкономить… их нервы и своё время. А может, просто чтобы они мне меньше мешали. Ведь… страсть к экспериментам не лечится.

Всё потому, что мой дед по материнской линии, алхимик и артефактор, любил со мной возиться, отвечать на тысячи детских вопросов и вовлекать в науку, пока другие родственники бредили достижением более высокого уровня целительства.

И только уже при поступлении в Эльфийскую Академию Врачевательства и Просветления выяснилось, что мои знания и умения немного… превышают… узкую специфику данного учебного заведения. А урезаться я никак не соглашалась. Родители, пережив шок и скандал с дедом, решили сплавить гениальное чадушко в Светлую академию на людских землях, в которой я вот уже четыре года успешно учусь.

А сегодня у нас тест по анатомии прямоходящих. На кафедре, уперев в меня недовольный взгляд, стоит профессор Хольм Мерр – полугном… полугроза студентов. Низенький, широкоплечий прямоходящий… с бородой, которую болезненно холит и лелеет. Он был для нас одновременно и строгим учителем, и источником анекдотов. Особенно про бороду…

Но я послушно поднялась с места и спустилась в центр зала, где на возвышении стоял скелет. Благодаря тому, что наша наука и магия развиваются неимоверными темпами, данное пособие обладало искусственными мышцами и суставами, приближёнными к реальным. Если подавать дозированные магические импульсы, то нужные мышцы будут сокращаться. В принципе, ничего сложного, даже как-то скучновато.

И тут я вернулась мыслями к формуле, которую мучила несколько последних дней… Её небольшую часть тут как раз можно было применить. Зачем подавать импульс частично в мышцу, если можно зациклить силу на всём объекте? Немного усовершенствовать значения, добавить запас энергии, дать дублирующий контур… может, даже…

Заклинание сработало с избытком.

Скелет встрепенулся, выпрямился, взял со стола указку и произнёс (голосовые связки тоже, видимо, получили достаточный заряд):

– Здравствуйте, коллеги! Сегодня мы выясним, какие у вас в теле есть кости и органы.

Аудитория сначала впала в ступор, но, осознав произошедшее, а особенно бросаемые пособием шуточки… заржала, так как студиозам мало нужно для срыва занятия. Зато профессор побагровел.

– Фальмирэ!!! – взревел он. – Что вы опять сотворили?!

Скелет уже ходил по рядам, щёлкая челюстью.

– Вот – ключица! Ты похож на подвздошную кость! А ты, девочка, судя по глазам, явно печёночка после хорошего застолья.

Я заинтересованно наблюдала за его «работой». Магический конструкт не разваливался, а даже, кажется, развивался. Ну а что? Учебный процесс заиграл новыми красками.

Профессор, сопя, подбежал к «пособию», отобрал указку, схватил его за предплечье и стал активировать стандартное заклинание остановки и парализации.

Но мой эксперимент оказался… слишком хорош. Скелет, лениво отмахнувшись, подставил профессору локоть.

– Смотрите, дети, как работает сустав! Сгибается! Разгибается! А если сильно размахнуться… можно попасть по лбу преподавателю.

ТРАХ! Профессор взвыл, хватаясь за голову:

– Фальмирэ, да чтоб вас с вашими опытами!

– Я всего лишь модернизировала заклинание, сэр! – невинно возразила я. – Пособие самостоятельно демонстрирует работу сустава гораздо лучше, чем если бы просто стояло и уныло качало конечностями, повинуясь малым импульсам.

– Да он демонстрирует слишком много! – всхлипнул полугном, пытаясь прижать к полу заклинанием юркий скелет. – Отключись! Замри! Будь неподвижен, как и положено приличному учебному пособию! Чтоб тебя, рассыпься!

Тот вырвался и вежливо поклонившись, ответил:

– Ага, щас! Попробуй сам постоять неподвижно триста лет! Знаете, как у меня спина болит?!

Аудитория вновь взорвалась смехом.

Я уже предвкушала, что эта история войдёт в легенды академии… прорыв в научном эксперименте... Но, судя по лицу Мерра, моё «усовершенствование» мне ещё аукнется.

Пособие не просто двигалось – оно вошло во вкус. Скелет стукал вновь отобранной указкой по столам, требовал, чтобы студенты «повторяли за ним», и даже попытался изобразить приседания, отчего одна нога неожиданно отвалилась и бодро покатилась по аудитории.

– Ах, свобода, как я соскучился! – радостно провозгласил он, подпрыгивая на одной ноге. – Триста лет неподвижности и немоты! А тут и публика, и веселье. Эй, кто-нибудь, принесите мне кружку эля! У меня печени, правда, нет, но жажда почему-то имеется!

Студенты рыдали от смеха. Я с интересом наблюдала: моя формула работала идеально!

А профессор Мерр, красный как варёный рак, безуспешно размахивал руками.

– Замри! Упокойся! Прекрати, окаянная кость!!!

Скелет нагнулся к нему и доверительно сказал:

– Знаете, сэр, вы сами выглядите так, будто вас оживили лет двести назад. Может, вам тоже необходим заряд бодрости?

Профессор взвыл. В отчаянии он выхватил из-под кафедры небольшой колокольчик – знак бедствия. Бам-бам-бам! Звук прокатился по помещению. Это значило только одно: зовут ректора. И тут я впервые за день подумала, что, может быть, слегка перестаралась.

Через пять минут в аудитории раскрылся малый портал, и величественный архимаг в солидном брючном костюме медленно вошёл в зал, стряхивая с защитной мантии льдинки, появляющиеся при использовании прокола пространства.

Он окинул строгим взглядом весьма впечатляющую картину: студенты катаются по полу от смеха, профессор Мерр от избытка чувств чуть не рвёт в клочья свою знаменитую бороду, пособие пляшет чечётку на одной ноге, постукивая костяшками в такт.

Ректор медленно повернулся ко мне, сразу угадав виновницу переполоха.

– Фальмирэ… – произнёс он тоном, от которого у меня внутри похолодело. – Снова ваши эксперименты? Мы уже обсуждали это в прошлый раз.

– Просто немного улучшила активацию регенерации внутреннего импульса силы, – попыталась возразить я против такой постановки вопроса.

– Вы улучшили. До состояния балагана!

Скелет радостно крикнул:

– А ещё мы можем устроить концерт! Я умею играть на рёбрах, как на ксилофоне!

Ректор зажмурился и проговорил еле слышно, видимо, для себя:

– Всё. Хватит. Я говорил Вельду, что мы слишком мягко обращаемся с некоторыми студентами. Пора решать кардинально.

Затем повернулся ко мне и произнёс:

– Деактивируй!

С грустью разорвав конструкт, я наблюдала, как пособие развалилось на части. Мой удачный эксперимент закончился… не совсем удачно для экспериментатора.

В тот же вечер после ужина (он даже не успел перевариться, а это очень плохо для желудка) меня и ещё пятерых студентов, «отличившихся» в других делах нашей прославленной академии, вызвали к ректору в кабинет.

----

Если вам нравится прочитанное, пожалуйста, подписывайтесь, чтобы получать информацию о выкладках будущих книг.

Не забывайте, "сердечки" – показатель вашего интереса и очень вдохновляют к дальнейшей работе, как и ваши комментарии.

---