Тёмная, книга 4

Сквозь мрак сознания до Тэлли доносилось едва слышное пение. Кто-то негромко напевал себе под нос очень знакомую мелодию, но она не могла вспомнить, откуда её знала. Попробовав пошевелиться, Тэлли ощутила, что тело почти не слушается — что-то мешало ей двигаться. Мысли расползались, сосредоточиться было мучительно сложно, она словно была пьяна. С трудом разлепив веки, первым делом увидела потолок, скрытый тонкой полупрозрачной тканью, собранной в густые складки. Ткань была насыщенно-красная, будто вымоченная в крови.

Приподняв руки, Тэлли с ужасом поняла, что они скованы. Резко дёрнувшись, она обнаружила себя совершенно обнажённой на кровати, прикованной к столбикам за запястья и лодыжки. Попыталась тут же призвать магию — нити так и не появились, сила будто испарилась. В отчаянии начала вырываться из оков, но кожаные ремни крепко сжимали её руки и ноги, а к краям кровати тянулись металлические цепи. Разорвать их без магии было невозможно. Оглядевшись, Тэлли не узнала комнаты — она была светлая, обставленная со вкусом, но повсюду валялись яркие небольшие подушки: на диване, креслах и даже на столе у огромного окна рядом с кроватью.

— Ты наконец-то проснулась, моя дорогая Тэлли, — донёсся сбоку радостный мужской голос.

Бросив взгляд в ту сторону, Тэлли увидела мужчину в ярком длинном халате. Его волосы были собраны в тугой хвост, а хищный взгляд впился в неё. В руках он держал бокал с прозрачным напитком.

— Кто ты? Чего тебе нужно? — спросила она, с ужасом заметив, что голос вновь стал хриплым, словно у старухи.

— Меня зовут Вик Дэринар, моя дорогая Тэлли, — улыбнулся он, — и мне нужна ты, разумеется. Мы встречались у Древа, разве не помнишь? — он сделал глоток и жеманно улыбнулся, не отрывая от неё своего плотоядного взгляда.

— Юэ… где ты, брат?.. — попыталась мысленно дотянуться до его сознания, но в ответ услышала лишь глухую тишину.

Осознав, что Юэ не придёт ей на помощь, Тэлли лихорадочно искала способ вырваться. Осматривая комнату, пыталась найти хоть что-то, что поможет отбиться от мужчины, но всё казалось бесполезным, а руки и ноги были по-прежнему скованы.

«Если он сейчас ляжет на меня, я даже сопротивляться не смогу», — с отчаянным ужасом подумала она, ощущая, как кошмары прошлого медленно пробираются внутрь, сковывая сильнее, чем цепи. Обнажённое тело было полностью раскрыто для всех его утех, и она даже не смогла бы никак сопротивляться ему.

— Если ты хотя бы пальцем ко мне притронешься, клянусь, я устрою тебе такую пытку, что ты сам будешь умолять о смерти… — с трудом выговаривая слова, прошипела она, понимая, что угрозы — всё, что у неё сейчас осталось.

— О нет-нет, моя дорогая Тэлли. Я не люблю насилие, — он замахал свободной рукой. — У нас всё будет только по взаимному желанию, — он снова улыбнулся. — Я вижу твоё тело и понимаю, что с тобой сделали. Поэтому мне ещё больше хочется показать тебе обратную сторону, чтобы тебе понравилось — чтобы ты была абсолютно довольна нашим сексом.

— Что? — выдохнула Тэлли, не в силах отвести от него взгляда. Она ощущала, как холод подкрадывается к ступням, медленно поднимаясь по ногам и заволакивая всё её тело леденящим ужасом, который затопил её до самого сердца.

— Это, — он достал из кармана маленький бутылёк, — концентрированный нектар цветов Стального Древа, — усмехнулся он. — Помнишь, как тебе было хорошо на дереве? Всё из-за его цветов. Древо цветёт крайне редко, но те, кто живёт рядом с ним, каждый день собирают по капле нектара, чтобы потом создавать такие вот очаровательные любовные средства. Пара капель — и ты захочешь этого так же сильно, как и я, а то и сильнее, — он ещё шире улыбнулся, допил бокал и оставил его на столе. Затем, не торопясь, подошёл к Тэлли, уже на ходу развязывая халат.

Тэлли с ужасом уставилась на него и заметила, что его член уже стоял, а сам Дэринар уже готов в любой момент наброситься на неё. Он сбросил халат, медленно залез к ней на кровать и сел рядом, откупорив бутылёк.

— Давай, дорогая, буквально пару капель, — Дэринар поднёс сосуд к её губам, но Тэлли резко отвернула голову и сжала губы, не позволяя залить внутрь отраву. — О, не переживай, дорогая, тебе даже не придётся его глотать, — он потянулся к её лицу, но Тэлли задёргалась изо всех сил, не давая ему дотронуться к себе. Он всё же ухватился за нижнюю губу со стороны шрама — там, где из-за неровности осталось небольшое открытое пространство, — и, оттянув губу, капнул на десну эликсир. — Вот и всё, моя дорогая Тэлли, — вновь улыбнулся он. — Скоро ты почувствуешь наслаждение, и все твои страхи и страдания сотрутся в пыль.

— Я тебя превращу в пыль, мерзкий ублюдок, — зарычала Тэлли, вновь безуспешно пытаясь вырваться из пут и сжимающего сердце страха. — Как только коснёшься меня, пожалеешь об этом, — продолжала она угрожать сквозь стиснутые зубы, но он только улыбался в ответ.

— Тебе понравится, вот увидишь, — хмыкнул он и медленно потянулся к ней рукой.

— Не трогай меня…

— Ещё немного, моя дорогая, — едва заметно коснулся он её бедра и кончиками пальцев повёл вверх. — Скоро подействует, обещаю — тебе понравится.

Тэлли извивалась, пытаясь отодвинуться от его рук, но скованные конечности не оставляли ей и шанса. Он медленно, почти ласково, водил по ней пальцами, а она, извиваясь, лишь плотнее прижималась к нему — Дэринар понимал, что сходит с ума от предвкушения. Самому ему не нужно было ничего пить: пока она была без сознания, он наблюдал за её телом, отмечая шрамы и поражаясь тому, как она выжила после таких пыток. Он представлял, как будет ласкать её, когда она очнётся, и возбуждение захлёстывало его так сильно, что он едва сдерживал себя, чтобы не кончить раньше времени.

Когда она зашевелилась, он обрадовался: ещё немного и сможет подарить ей неизгладимое удовольствие. Прижав ладонь к её животу, он восхищался её силой — всё тело было покрыто шрамами, но она оставалась такой же желанной. Она задёргалась, и дрожь пробежала по его телу, если он не возьмёт себя в руки, то не дотерпит.

— Не трогай меня, — вновь прорычала она, но Дэринар видел, как её тело уже невольно поддаётся его ласкам, тянется следом за его рукой, выпрашивая ласку.

— Тебе понравится, — прошептал он и сел между её ног, раздвинутых так, словно они сами приглашали его войти. — Позволь мне показать, как это бывает, когда всё по обоюдному согласию.

Его дыхание давно участилось, сердце колотилось бешено, и он до безумия желал, чтобы она ощущала то же самое. Дэринар медленно опустил ладони на её колени и неторопливо скользил вверх по бёдрам, ощущая, как она дёрнулась под его руками, ещё не присоединившись к нему в этой игре. Но он был терпелив — нектар действует быстро, а этот эликсир был особенно концентрированным и должен был вот-вот впитаться в её кровь, в её тело и душу. Дэринар медленно гладил её бёдра, восхищённо изучая её тело и сожалея, что его изуродовали столь жуткие шрамы.

Она была уродлива — лицо было почти разорвано, мерзко обнажая зубы с левой стороны, шея и грудь, руки были испещрены мелкими, тонкими шрамами, словно по ней прошлись лезвием ножа. На животе тоже тянулись множество узких рубцов, а всё завершалось огромным омерзительным шрамом от ожога на лобке. Волос там почти не осталось, и Дэринар был уверен, что именно для этого и пустили в ход огонь. Но так ему даже больше нравилось — у него были женщины, которые сбривали волосы, но те обычно неприятно кололись, неприятно раня его кожу, и это вызывало лишь раздражение.

Осторожно проведя пальцами по её шраму внизу живота, Дэринар едва сдержал стон, ощутив подушечками его нежность. И даже несмотря на то, что рубец был неровный, его поразила гладкость кожи — отсутствие волос было восхитительно. Он медленно водил пальцами по её лобку, затем поднимался к животу, и уже в следующий миг заметил, как она подалась ему навстречу.

— Нет, пожалуйста… — услышал он её едва слышный шёпот. Она зажмурилась и мотала головой, словно пыталась заставить его остановиться. Но Дэринар ей не верил — её тело жаждало его, жаждало этой ласки. Он это видел, он это чувствовал.

— Вот так, моя дорогая Тэлли, — с хищной улыбкой ответил он, поднимаясь пальцами выше. Коснувшись её груди, он не удержался и положил ладони на упругие формы, ощутив, как затвердевшие соски впиваются ему в ладонь.

Сжав её грудь, он уловил сдавленный стон и снова усмехнулся — она хотела его. Наклонившись над ней, опираясь одной рукой о кровать, второй он продолжал изучать её израненное тело. Дэринар хотел поцеловать её, но она вновь замотала головой:

— Нет, не трогай меня, ублюдок…

Дэринар сильнее прижал ладонь к её телу и медленно провёл от груди до бедра, затем также неспешно поднялся обратно, вновь сжав её грудь. Коснувшись языком соска, он почувствовал, как она выгнулась ему навстречу.

— Пожалуйста… — со стоном прохныкала она, и Дэринар довольно усмехнулся — она сдалась.

Прижавшись губами к её соску, он играл с ним языком, ощущая его упругую нежность. Его желание почти достигло пика, но он ещё не был уверен, что она готова принять его. Он хотел подарить ей наслаждение, чтобы она запомнила его и больше не страдала в руках мужчин. Медленно поглаживая её, он спустился рукой к низу живота, вновь ощутив восторг от нежной кожи там, где обычно всё раздражало его. Запустив пальцы между её ног, он услышал её сдавленный стон:

— Не надо, пожалуйста, — она будто плакала, умоляя его не останавливаться.

Она громко закричала, но он уже не разбирал слов, зная, что её крик рождён наслаждением. Проведя пальцами по её лону, он почувствовал сильную влагу — его рука в миг стала мокрой от её желания.

— Моя дорогая… — ухмыльнулся он, понимая, что она уже ждала его.

Не желая сразу заканчивать их игру, он решил дать себе фору и сначала поиграться с её телом, а уже потом доставить ей удовольствие. Размазывая пальцами влагу по её лону, он услышал приглушённый стон и понял, что больше не в силах сдерживаться. Поднявшись, он встал на колени над её животом, взял себя за твёрдый член и начал водить им по её груди, похлопывая по напряжённым соскам. С наслаждением ощущал, как по телу расходится мелкая дрожь от каждого прикосновения. Возбуждение накрывало с головой, он сжал член в руке и медленно начал водить ладонью, заставляя тело трепетать от удовольствия. С каждым мгновением наслаждение подступало всё ближе, разливаясь мурашками по коже и скапливаясь в паху. И когда ощущение стало почти невыносимым, вдруг за спиной раздался резкий звук. Он ускорился, желая скорее выплеснуть всё на её тело, чтобы затем с долгим наслаждением заняться ею — взять её, покорить эту норовистую кобылу и сделать своей.

«Ещё… ещё немного», — прохрипел он, сжимая её грудь одной рукой и второй быстро двигая по члену. Резкая дрожь прокатилась по телу, но в этот момент Дэринар вдруг почувствовал, что его кто-то схватил за голову.

— Сдохни, — прорычал Хейл, с хрустом ломая шею Дэринару.

Отбросив безжизненное тело на пол, Хейл с омерзением заметил, как оно посмертно исторгло семя.

«Я успел. Я успел…» — с облегчением выдохнул он, чувствуя, что сердце бьётся как умалишённое. Переведя взгляд на Тэлли, он с ужасом увидел её лицо, залитое слезами. Она испуганно уставилась на него, замерев и даже не стараясь вырваться из оков.

— Не надо, пожалуйста, — взмолилась она, изогнувшись всем телом.

— Ш-ш, Тэлли. Это я, Хейл, всё хорошо, любимая, — прошептал он и потянулся к наручникам.

Медленно расстегнув ремни, он показал ей раскрытые ладони, стараясь выглядеть безобидным. Внутри бушевала ярость, но сейчас это только навредило бы, он должен был взять себя в руки. Тэлли боялась его — он видел это по её лицу, по мокрым глазам, полным ужаса. Даже в нём она видела врага. Искажённое страхом лицо было в слезах. Отстегнув ремни на её ногах, он осторожно поднял руки, чтобы она видела каждый его жест. Хейл боялся даже шелохнуться, глядя на неё. Она, как загнанный зверёк, тут же сжалась на кровати, подтянув колени и с опаской глядя на него.

— Тэлли, любимая, ты в безопасности, — прошептал он, и сердце его сжалось от её затравленного взгляда. Хейл понимал, какие призраки прошлого стоят сейчас рядом с ней. Осторожно протянув руки, он надеялся, что она вспомнит его, увидит в нём защиту, поймёт, что он не опасен. — Иди ко мне, я тебя не обижу. Всё хорошо, любимая. Ты в безопасности.

Хейл тянул к ней руки, ожидая, когда она поймёт, что опасность миновала, и потянется к нему. Он не двигался, замерев, чувствуя, как всё его тело сводит судорогой от желания убивать, но знал — сейчас он должен быть нерушимой скалой, её опорой и защитой. Иначе он потеряет её.

— Хейл? — прошептала она, наконец сфокусировав на нём взгляд. — Хейл! — вскрикнула и бросилась ему на шею, вцепившись изо всех сил. — Хейл… — он крепко обнял её и услышал сдавленные, надрывные рыдания. Она дрожала, сердце бешено колотилось, а тело содрогалось от слёз.

— Ш-ш, любимая, ты в безопасности, — он гладил её по голове, стараясь едва касаться обнажённого тела. — Всё закончилось, он мёртв. Он не тронет тебя, — повторял он раз за разом. — Ты в безопасности. Я рядом, котёнок. Я рядом, любимая. Тебя никто не тронет.

— Хейл… — Тэлли рыдала навзрыд и больше не могла вымолвить ни слова.

Он обнимал её, слегка покачивая на руках, и вдруг почувствовал облегчение от осознания, что успел. Глубоко вздохнув, он на мгновение прикрыл глаза, ощущая, как паника отступает. Она была здесь, жива, в безопасности, в его объятиях.

— Всё хорошо, любимая, — шептал он, вдыхая аромат её волос и выдыхая жар, чтобы согреть её после всего пережитого. — Ты в безопасности, котёнок.

Он бездумно повторял успокаивающие слова, покачивая её на руках и не веря, что, благодаря Юэ, смог спасти её.

— Спасибо, Хейл, — услышал он голос Юэ. — Спасибо, что спас её.

— Это всё благодаря тебе, — откликнулся он, крепче прижимая к себе Тэлли, которая сжалась в его объятиях комочком и уткнулась в шею, обнимая его.

Перед глазами Хейла промелькнули последние полчаса, и он вновь мысленно поблагодарил Юэ за то, что тот смог пробиться к нему — в его сознание, и направить к Тэлли.

Хейл очнулся в постели от поцелуев какой-то женщины. Ещё не понимая, где он и с кем, он ощущал неимоверное желание. Чувствуя, как его плоть восстала, он жаждал поскорее овладеть той, кто, сидя на нём, целовала его грудь. Хейл ощущал её тонкие пальцы на своей коже, и от каждого движения по телу прокатывалась дрожь желания. Он уже не мог терпеть и, не удержавшись, завалил на спину незнакомку и резко вошёл в неё. Ритмично двигая бёдрами, он полностью отдался этому всепоглощающему чувству, желание накрывало его, не давая ни на чём сосредоточиться — он хотел лишь кончить.

И ещё раз, и ещё.

Он жадно жаждал ту, что сейчас покрывал. Женщина под ним стонала от удовольствия и изгибалась в такт с ним, но ему было мало, он всё ускорялся, желая наконец кончить и начать заново. Желание было настолько сильным, что ему не было дела до её чувств.

Но когда он уже был готов кончить, до него внезапно донёсся голос Юэ, который надрывно звал его и что-то кричал про Тэлли. Хейл с трудом сосредоточился на этом, продолжая иметь женщину, что приносила ему столько удовольствия. Наслаждаясь её влажным лоном и жаром её тела, Хейла начало раздражать, что Юэ отвлекает его, но, когда тот в очередной раз закричал, что Тэлли хотят изнасиловать, Хейл вдруг осознал, что не может остановиться — он безумно хотел получить удовольствие, кончить в такое тёплое податливое и страстное тело. Он всё так же занимался сексом с незнакомкой, чувствуя, как по телу пробегает дрожь, вынуждая его завершить начатое, подчиниться желанию до конца.

«Тэлли насилуют!!!», — вновь и вновь бился в его голове голос Юэ. И Хейл понял, что тело ему не подвластно. Сжав кулаки, он зарычал, пытаясь превозмочь дикое желание. Но женщина воспротивилась его попыткам — желая удержать его, она приникла к нему с жаркими поцелуями и, обхватив его бёдра ногами, двигалась в ритме с ним, вынуждая его погружаться всё глубже. Хейл ощущал её нежность, её страсть и не мог сопротивляться.

«Хейл!!!» — вопил в его голове Юэ, но Хейл понимал, что не может остановиться. Тело предавало его.

Осознав, что, если он прямо сейчас не остановится, Тэлли изнасилуют, он резко втянул в себя воздух — перед глазами всё помутилось, окрасившись в кроваво-красные тона, и он громко зарычал, будучи уверенным, что Юэ рычит вместе с ним. В порыве ярости он рывком поднялся на колени, утянув за собой женщину, и почувствовал, как она застонала от удовольствия. Хейл ощутил, как её тело содрогнулось в экстазе, и, сгорая от желания продолжить и кончить в неё, он схватился руками за её голову и резко повернул её вбок, с мерзким хрустом свернув шею. Когда мёртвое тело обмякло в его руках, он с отвращением к самому себе откинул её в сторону и, всё ещё испытывая мучительное возбуждение, выбежал из комнаты, стараясь не думать о том, какое зверство только что совершил. Вина и чувство мерзости к самому себе накрыло его с головой, но он старался откинуть их, понимая, что если поддастся им, то не спасёт Тэлли.

Спальня вела в гостевую, и уже оттуда он услышал, как истошно вопила Тэлли, зовя то его, то Эла на помощь. Погнавшись на звук, он влетел в соседнюю комнату и увидел скованную Тэлли и Дэринара, нависшего над ней, который проводил по ней своим членом. Не раздумывая, он бросился на него, ослеплённый яростью, и даже не понял, как убил его — всё произошло за одно неуловимое мгновение.

Теперь, держа Тэлли на руках, он смог, наконец, облегчённо выдохнуть. Она была в безопасности — Дэринар не успел ничего сделать.

Стараясь не думать о том, что только что сделал с другой женщиной, Хейл укачивал Тэлли на руках, медленно целовал её волосы, висок, лоб, осторожно спускаясь ниже. Она была рядом — такая беззащитная, такая тёплая, такая родная. Испугавшись, что снова чуть не потерял её, Хейл прижал Тэлли к себе и покрыл краткими поцелуями её заплаканное лицо.

— Ты в безопасности, любимая, — шептал он, сопровождая каждое слово поцелуем. — Я не дам тебя никому в обиду.

Постепенно её рыдания стихли, и она просто сидела, обнимая его. Ощущая тепло её рук, Хейл вдруг осознал, что они оба совершенно голые, и эта мысль всё громче и навязчивее стучала в его голове, заглушая всё остальное. Тэлли слегка пошевелилась, и по его телу словно прошлась молния — по спине побежали мурашки, разливаясь волной то вверх, то вниз по позвоночнику. Пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами, он чуть отстранился, чтобы посмотреть ей в глаза и убедить её, что она в безопасности с ним. Увидев её доверчивый взгляд, он понял, что она не боится, что верит ему, и улыбнулся. Она была с ним.

Не удержавшись, он потянулся к её губам, желая показать, что ему можно доверять, что он любит её и никогда не причинит боли. Хейл прижал Тэлли к себе, ощущая под ладонями её нежную кожу. Медленно скользнув руками по её спине к талии, он с наслаждением гладил её, чувствуя, как её тело откликается на каждое прикосновение. Целуя её губы, он впитывал их вкус, их нежность, не веря до конца, что теперь она принадлежит ему. Спустив руки к её ягодицам, он тихо застонал, когда желание накрыло его с головой — он хотел войти в неё, хотел любить её, хотел стать с ней одним целым.

— Хейл, что… — Тэлли испуганно посмотрела на него и резко отстранилась, но он прижал её к себе сильнее.

— Не бойся, любимая, — прошептал он, накрывая её губы своими и мгновенно проникая языком в её рот. Почувствовав, как она упёрлась кулачком ему в грудь, Хейл улыбнулся, взял её руку и поцеловал её. — Я не обижу тебя, милая, — шептал он, покрывая её лицо и шею поцелуями, медленно заводя её руку себе за шею, чтобы она обняла его.

Он ощущал, как её тело тянется к нему, подставляя под его губы самые чувствительные места. Аккуратно приподняв её за бёдра, Хейл уложил её перед собой и лёг рядом, не переставая ласково гладить. Его рука уверенно скользила по телу: от бедра к талии, задерживаясь на груди, где он языком играл с её сосками. Слыша её стоны, он понимал, как она желает этого, и был безмерно счастлив, что она готова быть с ним. Прижавшись к ней, он медленно дразнил её языком и осторожно переместился сверху. Услышав её короткий вздох под своим весом, он тут же прошептал, целуя её в шею:

— Не бойся, любимая, больно не будет, — провёл он языком по её солёной коже.

Продолжая нежно гладить, он неустанно целовал её губы, шею, грудь. Чувствуя, как желание накрывает его с головой, Хейл уже не мог сдерживаться. Осторожно потянув её бедро, он улёгся между её ног. Его тело обжигал жар её кожи, и, не теряя ни мгновения, он осторожно вошёл в неё. Двигался медленно, боясь напугать или причинить боль, едва сдерживая себя от переполнявших чувств — теперь они были вместе. Обняв её за талию одной рукой, вторую подложил под голову, прижался к ней всем телом, впившись в её губы. Хейл не торопился, помня, через что она прошла: он хотел, чтобы она первой ощутила удовольствие, чтобы видеть, как она теряется в его ласках. Он прижимал её к себе всё крепче, будто желал раствориться в ней, и вскоре почувствовал, как её движения становятся более уверенными — она принимала его, отвечала ему, с нежностью отдаваясь его рукам и губам.

Хейл едва сдержал стон, когда их ритмы слились, и Тэлли стала его продолжением. Он неустанно целовал её, ощущая её желание — ей нравилось быть с ним, нравились его прикосновения. Почувствовав, что она ускоряется, Хейл подстроился под заданный темп, двигаясь всё быстрее, всё резче, пока сам уже не мог сдержаться. Прижавшись к её шее, он сдался её ритму, полностью отдаваясь ощущению.

Вдруг её тело содрогнулось, она громко вскрикнула, и Хейл улыбнулся:

— Любимая моя…

Осознав, что Тэлли достигла вершины, Хейл больше не сдерживался и, поддавшись желанию, ощутил, как по телу прокатилась мощная дрожь удовольствия. Завершаясь в ней, он сделал ещё несколько резких толчков, стараясь продлить наслаждение их первой и такой чувственной близостью.

Ещё тяжело дыша, он приподнялся, чтобы посмотреть на неё. Тэлли улыбалась ему, её глаза сияли от удовольствия, а дыхание всё ещё было сбивчивым. Он медленно изучал довольные черты её лица и не верил их счастью. Нежно провёл пальцем по её губам, осторожно погладил уголок улыбки с левой стороны. И когда он уже потянулся, чтобы поцеловать её, вдруг понял, что чего-то не хватает.

На её лице не было шрамов.

— Что…?! — вырвалось у него, и только тогда он осознал, что Тэлли рядом с ним нет.

Хейл лежал один на постели. Подскочив, он огляделся: труп Дэринара лежал у кровати, постель под ним была смята, наручники, удерживавшие Тэлли, были расстёгнуты. Но её самой не было.

Вдруг его взгляд зацепился за странное волнение в углу комнаты, напротив двери, похожее на мерцающее марево сокрытия. Коснувшись сферы, он притянул столько магии, что ощущение силы едва не опьянило его. И когда вновь посмотрел в угол, увидел там Тэлли.

Она, обнажённая, сидела на полу, поджав под себя ноги, и явно была не в себе. Руки судорожно хватались за спутанные волосы, словно пытаясь вырвать их, лицо искажено беззвучной мукой, по щекам лились слёзы. Хейл с ужасом осознал, что он натворил.

Его руки задрожали, он не мог остановить эту дрожь — всё тело билось в агонии, и он задохнулся от ненависти к себе. Вцепившись в собственные волосы, он сдавленно зарычал и рухнул на колени. Он заставил Тэлли переспать с ним.

Он заставил её!

И память услужливо подсунула воспоминание — она пыталась сопротивляться, а он проигнорировал это, даже не задумавшись: «Какой же я ублюдок», — нещадно билась мысль, когда ненависть к себе накрыла целиком, подчинив его разум. Цепляясь за голову, Хейл не знал, что делать, как исправить всё. Как попросить прощения…

«Она никогда не простит меня», — мучительно осознал он и возненавидел себя ещё сильнее за то, что даже надеется на её прощение.

— Хейл! Хейл! — вдруг прорвался в его метущийся разум голос Юэ. — У вас ничего не было, вы не спаривались. Это магия, Хейл. Тэлли использовала магию.

— Что?! — Хейл уставился на свои руки, которые ещё недавно ласкали её тело, а теперь казались измазанными кровью. Её кровью, её болью

Он изнасиловал её.

— Магия. Тэлли хотела убить тебя, Хейл. Но… не знаю, что-то с ней случилось, она не слышит меня. Сколько бы я ни кричал ей, она не отзывается. Только мысленно вопит и всё…

Хейл не понимал, о чём говорит Юэ. В голове, будто высекаемой топором, пульсировала лишь одна мысль — он изнасиловал её. Всё его существо восставало против него же, ненавидя и терзая яростью. Он хотел умереть, лишь остановить эту разрывающую душу боль. Лишь бы наказать за то, что он сделал с ней.

— Она и должна хотеть меня убить, — прошептал он, бросив взгляд на любимую женщину, забившуюся в угол, пытавшуюся укрыться от него. Пытавшуюся спастись от него.

Он стал как пустынники.

«Нет, даже хуже, — с ужасом он уставился на свои руки. — Она мне доверяла. Она поверила мне. А я предал её… Предал и изнасиловал», — не сдержав вопль отчаяния, Хейл уткнулся в ладони, пытаясь заглушить отвращение и ненависть к самому себе.

— Проклятье, Хейл! — зарычал Юэ с отчаянием. — Приди в себя! Ничего не было!

«Ничего не было… Что это значит?» — не понимал Хейл, задыхаясь от мерзости, что охватила его.

— Хейл, это марево, у вас с Тэлли ничего не было, — вновь и вновь повторял в его разуме голос Юэ.

— Ничего не было? — он в изумлении уставился на Тэлли. Видя, в каком она состоянии, он не верил Юэ. — Я заставил её, Юэ. Она не простит меня… Я изнасиловал её… Поступил так же, как пустынники. Даже хуже…

— Демоны тебя раздери, Хейл, — мысленно взвыл Юэ. — Ты же всегда был умным и рассудительным. Осмотрись, взгляни на всё холодно, как сам меня учил! Ну же, брат…

Хейл закрыл глаза и глубоко вдохнул, ощущая, как злоба на самого себя разрывает его на части, заставляя ненавидеть себя всё сильнее. Ему было отвратно даже осознавать себя в этом теле, что только что надругалось над его любимой женщиной. Тяжело дыша, он пытался справиться с ненавистью, мерзостью, злостью к себе.

Вдох — выдох. И снова вдох.

Открыв глаза на выдохе, он попытался отстранённо оценить происходящее. Встав рядом с кроватью, он осматривал комнату. Первым делом внимательно осмотрел Тэлли: на ней не было новых ран или синяков, все старые шрамы оставались на видимых участках кожи — значит, это не иллюзия, не марево. Она настоящая. Осмотрев комнату, он не заметил следов иной магии или марева. И по тишине вокруг понял — они здесь одни. Лишь сердечко Тэлли трепыхалось, как испуганная птичка в клетке. Вновь сделав глубокий вдох, Хейл медленно повернулся к постели. Подушки отброшены в стороны, простыня смята. На ткани темнело небольшое мокрое пятно — след его семени.

Он не был с Тэлли.

«Её и правда не было», — облегчённо выдохнул Хейл и зажмурился, сжав челюсть. Почувствовав боль в ладонях, осознал, что вцепился ногтями в кожу. Он разжал кулаки, встряхнул руками и провёл пальцами по волосам, пытаясь прийти в себя.

С Тэлли у него ничего не было.

И впервые он был этому рад.

Но тут вспомнил, что убил женщину, с которой занимался сексом, и его вновь передёрнуло от отвращения к самому себе. Если бы Дэринар был жив, Хейл убил бы его ещё тысячу раз за то, что тот вынудил их испытать подобное.

Спустя несколько мгновений Хейл медленно подошёл к Тэлли. Она всё ещё была не в себе, словно затерялась в собственных мыслях. Но он её понимал — пережить такое снова… «Ещё и по моей вине», — его передёрнуло сильнее.

— Тэлли… — едва слышно позвал он, опасаясь напугать её резким звуком. Но она не откликнулась. Тогда он сделал ещё несколько шагов к ней и уже чуть громче позвал: — Тэлли…

— Не подходи!!! — вдруг закричала она. — Не подходи ко мне!!! Не трогай меня!!!

— Не трогаю, — замер Хейл, подняв руки. — Не подхожу, — сделал он шаг назад. — Не бойся, я… — хотел он успокоить её, но вспомнил, что и раньше говорил это, но всё равно обидел, ранил её доверие.

Он не знал, когда именно она подчинила его разум, навесив марево, не помнил, что успел сделать и что сказать. Теперь он был ещё осторожнее. Осознав, что они оба до сих пор без одежды, Хейл огляделся и не увидел их вещей. У кровати валялось покрывало, которое, видимо, скинул Дэринар, укладывая Тэлли. Хейл поднял его и поднёс поближе к Тэлли, не слишком приближаясь, чтобы не напугать.

— Накройся, любимая, — прошептал он и только теперь понял, насколько сам выглядит для неё опасно.

Медленно попятившись, он боялся повернуться к ней спиной — казалось, она может напасть, попытаться убить его. Её магия была освобождена, раз она смогла навесить марево. Хейл предположил, что в наручниках были те же браслеты, что надевали аурийцам в бергмарских борделях, поэтому она и не смогла защититься от Дэринара. Пятясь до двери, он осторожно вышел, не сводя взгляда с напуганной Тэлли — она сидела, поджав ноги, медленно раскачивалась и вцепилась в волосы. Они были уже очень длинными, местами скрывая тело, но покрывало она так и не взяла.

Выйдя в гостиную, Хейл прислушался к окружению — рядом никого не было. Оставив дверь в комнату Тэлли открытой, он подошёл к другой двери, ведущей куда-то дальше из гостиной — там тоже было тихо. Хейл до сих пор не понимал, где они находятся, но решил, что сейчас главное — обезопасить Тэлли, и вернулся в комнату, где очнулся.

Мёртвое тело женщины лежало, словно сломанная кукла: руки и ноги раскинуты, а голова неестественно повёрнута. Хейл снова ощутил сильнейшее омерзение к себе — он не знал, кто она, но женщина явно не заслуживала такой смерти. Сжав челюсти, он прошёл в комнату и увидел у кровати свою одежду. Оружия не было. Но, понимая, что сейчас в такой ярости, что готов голыми руками разорвать любого, Хейл быстро оделся.

И уже хотел было вернуться к Тэлли, рыдания которой разрывали ему сердце, словно секира вонзалась в душу. Но взгляд его вновь наткнулся на женщину, с которой он занимался сексом и которую так жестоко убил. Её глаза были открыты, а лицо застыло бесстрастной маской. Хейлу казалось, что она смотрит на него с немым укором, обвиняя в своей смерти и его слабости. Грудь сдавило, ему стало тяжело смотреть на её голое тело. Осознав, что убил, скорее всего, невинную женщину, Хейл с трудом сделал вдох. Она смотрела на него будто с того света. Он наклонился, чтобы закрыть ей глаза, не выдержав этого обвиняющего взгляда. Затем, осторожно подняв её, уложил на постель и накрыл одеялом с головой, чтобы скрыть от мира.

И от самого себя.

Вернувшись к Тэлли, Хейл всё прислушивался к звукам — кроме бешено бьющегося сердца Тэлли и её всхлипов не было ничего. Они будто остались одни в этом доме. Медленно войдя в комнату, он сразу поймал её взор: укрывшись покрывалом, Тэлли не сводила с него пристального взгляда, и Хейл понимал, что любое его неверное движение — и она выполнит свою угрозу, о которой говорил Юэ. Медленно обходя её по дуге, чтобы не казалось, что он собирается напасть, подошёл к кровати, возле которой лежал Дэринар. Бросив быстрый взгляд на его лицо, Хейлу вновь захотелось убить его за ухмылку, что так и не исчезла после смерти.

Зайдя за кровать, он заметил на полу горку одежды Тэлли. Её оружия тоже не было: «Возможно, его оставили где-то в других комнатах», — размышлял он.

— Хейл, Тэлли меня не слышит, с ней всё в порядке? — послышался обеспокоенный голос Юэ.

— Она в безопасности, брат. Но насчёт остального я не уверен… — ответил Хейл, вновь взглянув на Тэлли. Она внимательно следила за каждым его движением. — Где ты, Юэ? Ты сам в порядке?

— Меня закрыли на третьем этаже, в какой-то комнате, недалеко от вас. Я хотел перебить их всех, Хейл, но они угрожали вам. Прости, что не послушался тебя… — Хейл понял, как сильно Юэ переживал, но не видел в этом его вины.

— Ты ни в чём не виноват, Юэ. Ты сделал всё правильно, — стараясь успокоить духовного брата Тэлли, Хейл ясно ощущал, что самому себе он не может простить содеянного. — Как только Тэлли придёт в себя, мы вытащим тебя отсюда, брат. Покажи мне, где ты.

Замолчав, Юэ мысленно передал ему образ какой-то подсобки или склада — Хейл не разобрал. Вокруг стояли бочки и мешки, сам он был не связан, но и выйти не мог. И то, что прежде болтливый Юэ теперь больше молчал, показалось Хейлу особенно тревожным. «Наверное, всё равно винит себя», — подумал он с тяжёлым вздохом и направился к Тэлли, держа в руках её одежду. Медленно подойдя, Хейл опустился на колени на расстоянии нескольких шагов от неё. Осторожно положив одежду у её ног, он положил ладони на бёдра, чтобы она видела их, и затаился в ожидании. Он изучал её лицо — она уже не плакала, но в глазах таился страх и отчуждение. Тэлли следила за ним, почти не шелохнувшись, дыхание у неё было сбивчивым, прерывистым.

Она ещё боялась его.

Глядя на нити её магии, Хейл видел: она действительно готова убить его. Они обвивали её, отливая алым, и сейчас были опасны, как острые шипы. Магия свила вокруг неё кокон, часть нитей тянулась наружу, будто копья. Понимая, что малейшее неосторожное движение может спровоцировать атаку, Хейл медленно, глубоко дышал, не сводя с неё взгляда и не двигаясь. Желание ещё тлело в нём, но не так сильно, чтобы затмить разум — дыхательные упражнения помогали прийти в себя. Больше всего его усмиряло воспоминание о том, что он сделал с Тэлли: одна эта мысль приводила в жуткий ужас, заставляя возненавидеть себя ещё сильнее и в миг отбивало всякое желание.

Отбросив вину и размышления на потом, Хейл изо всех сил старался излучать спокойствие и безопасность, чтобы она поверила — он не причинит ей вреда. Снова. Не отводя взгляда, он почувствовал, как время бесконечно растягивается — ноги затекли, солнце за окном сместилось. Хейл не знал, сколько они были без сознания, но в этой комнате с Тэлли они провели уже не меньше двух часов. Её сердце теперь билось спокойно, ровно, и Хейлу казалось, что совсем скоро она придёт в себя. Но она по-прежнему сидела, не двигаясь, укрывшись покрывалом, чтобы скрыть наготу. Он продолжал глубоко дышать, наблюдая за её взглядом.

— Отвернись, — услышал он хриплый приказ Тэлли. В её холодном взгляде читались не просто недоверие, а злоба, ненависть. Ярость.

Попытавшись встать, Хейл едва сдержал стон боли — ноги не слушались, покрылись тысячей уколов. Через силу он всё-таки сумел отвернуться к двери, давая ей возможность одеться.

— Хейл, будь осторожен, — предостерёг его Юэ, и Хейл подумал, что, возможно, они уже могут общаться, а может, Юэ просто почувствовал что-то в её мыслях.

«Или даже она сама сказала ему, что хочет моей смерти», — тяжело вздохнул он.

— Всё будет хорошо, Юэ, не переживай, — успокоил его Хейл, понимая, что ещё неизвестно, как Тэлли поведёт себя, когда окончательно придёт в себя.

Услышав шорох со стороны Тэлли, Хейл глубоко вдохнул, мысленно готовясь к тому, что сейчас его настигнет расплата. Он склонил голову и прикрыл глаза, надеясь лишь на то, что она не прогонит его сразу, даст хоть крошечную надежду на прощение. Но одевшись, она прошла мимо, обходя его по большой дуге, будто его и не существовало.

— Тэлли! — позвал он ей вслед.

— Тронешь меня — убью, — рыкнула она, не оборачиваясь, и подошла к телу Дэринара.

Поднявшись, Хейл наблюдал за ней с расстояния, не решаясь приблизиться, чтобы не нервировать её, но не мог отвести взгляда. Слёзы высохли, лицо застыло маской, движения стали резкими, и только магия в ней казалась спокойной — нити исчезли в сфере, но Хейл знал: стоит ей захотеть, она нападёт на него в одно мгновение. Он был почти уверен, что в бою мог бы победить, но не представлял себе, как сможет напасть на неё.

«Нет, ни за что не нападу, даже защищаться не буду — пусть лучше измучает и убьёт меня», — слабо покачал он головой, смиряясь со своей участью.

Тэлли ничего не сказала, вышла из комнаты, оставив Хейла и тело Дэринара позади.

Он последовал за ней, держась на расстоянии, опасаясь как возможной засады, так и её реакции — теперь любая неосторожность могла стоить им жизни. Он шёл следом, внимательно прислушиваясь к звукам — вокруг по-прежнему было тихо.

— Выход там, — тихо указал Хейл на дверь из гостиной.

Но Тэлли целенаправленно направилась в комнату с мёртвой женщиной. В её поступи не осталось и следа от прежней испуганной Тэлли — теперь она шагала уверенно, словно броня сковала её сердце. Она резко распахнула дверь, зашла внутрь, а Хейл безмолвной тенью проследовал за ней. Подойдя к кровати, она откинула одеяло и уставилась на изуродованное тело женщины, с которой Хейл ещё недавно занимался сексом.

— Тэлли, я… — Хейл не знал, что хотел сказать: оправдаться, извиниться или просто попытаться объяснить, но понимал, что не выдержит её взгляда, если она обернётся.

— Неинтересно, — холодно бросила Тэлли и, набросив одеяло обратно, вышла из комнаты.

Хейл, тяжело вздохнув, молча последовал за ней, понимая, что в миг уничтожил всё собственными руками.