Темные углы

Капитан Деметер склонился над консолью, вглядываясь в экраны. Изображение показывало крепкого мужчину в тюремной робе, прикованного к стулу и с тремя кабелями, соединенными с его черепной коробкой. На глазах мужчины располагалось устройство, чем-то похожее на очки виртуальной реальности, крупная черная коробка со множеством индикаторов. На лице мужчины читалось неописуемое блаженство, как от самых мощных наркотиков.

Видеозапись вдруг разнообразила речь, но говорившие люди были за пределами камеры и не попадали в кадр.

- Что он видит, профессор? — спросил густой бас с требовательными нотками. Деметру показалось что у обладателя такого голоса обязательно должны быть усы и лысина.

Ему отвечал надменный, гордый голос, баритон с безупречной дикцией. Говоривший с самых первых ноток вызывал у Деметра ощущение холода.

- Видит? Не имеет значение что он видит, полковник. Впрочем… Карл, что ты поставил ему фоном?

- Репортаж о туризме в Пекине, - раздался сбоку молодой исполнительный баритон.

- Вот вам и ответ. Подопытный видит улицы, толпы людей, шум прилавков и места увеселения. Может, какие-то китайские достопримечательности. Не имеет значения. Важно то, что он воспринимает.

- Объяснитесь, - вновь потребовал басовитый голос полковника.

- Правильно подобранные микроскопические детали изображения, нужные оттенки цвета, звука, вовремя появляющиеся незначительные вспышки, но в первую очередь оттенки смысла незаметно встроенные в изображение и звук, наводят его на определенные мысли. Поток мематических элементов внедряется в его разум и наводит на нужные автору программы мысли. Хотя нет, это будет следующим этапом. Сейчас подопытные испытывают нужные чувства. В данном случае — родительскую любовь.

Бас с недовольством хмыкнул.

- Я читал его дело. Сирота, никакого подобия семьи у него никогда не было. К тому же убийца и садист. Чего вы пытаетесь добиться, профессор? Даже если он почувствует что-то этакое, то все равно будет знать что ощущение наведенное. В лучшем случае вы получите наркомана, зависящего от вас и вашего устройства. Не вижу пользы.

- О, вы недооцениваете человеческий мозг, сложность его сознания и темные глубины подсознания. Карл, закончи эту программу и на сорок секунд включи восемьдесят четвертую.

- Конечно, профессор.

Спустя пару мгновений мимика заключенного начала меняться. Радость последовательно сменилась удивлением, ужасом, болью, опустошением. Он кричал и плакал, пока наконец холодный голос профессора не приказал.

- Достаточно. Карл, сними с пациента номер тридцать четыре камеру визуализации.

В кадре ненадолго появился человек лет двадцати пяти в лабораторном халате, шустро нажавший на пару зажимов на устройстве, подключенном к глазам, и положил его на этажерку сбоку.

- Все это время… - прошептал заключенный, глядя в потолок заплаканными глазами, - с того самого дня… Как я мог!

- Мистер Мэллоун, пожалуйста, посмотрите в камеру, - попросил профессор, - вы проявляете удивительные реакции. Не подскажите в чем дело?

- Я, - хныкнул заключенный, но справился с рвущимся рыданием, и продолжил, - я вспомнил своих родителей. У меня была хорошая семья, любящая мать и сильный добрый отец. Я вспомнил как мы гуляли по парку развлечений и я ел мороженное, сидя у него на плечах. Мы играли… А потом, ночью, их убили! Этот убийца… Он действовал как я! Я всю жизнь повторял того, кто лишил меня семьи! Ненавижу!

- Мистер Мэллоун, успокойтесь. Расскажите во всех подробностях, что именно вы вспомнили. Это может быть важно для дела.

Подопытный сглотнул и неуверенно начал:

- Мама… Мама поцеловала меня в нос, и сказала поиграть в своей комнате, когда мы вернулись, а она приготовит ужин. А потом, уже ночью, я проснулся оттого что над моей кроваткой навис огромный человек в черном свитере. Он схватил меня за шею и поволок в гостиную. Мама и папа уже сидели там, связанные, с замотанными скотчем ртами. У мамы были раны, на лице и на груди. А папе не хватало нескольких пальцев. Человек в свитере примотал меня к стулу и начал пытать их дальше, а потом убил. Он уже двигался ко мне, поигрывая ножом, но звуки полицейских сирен вспугнули его и он сбежал. А через мгновение меня закутывает в плед офицер полиции. Кажется, на значке было написано Уильямс. А дальше… не помню, жизнь в приюте. А потом я начал убивать. Как и он. Как я мог!.. Как я мог…

- Все ясно. Спасибо, мистер Мэллоун, вас отведут обратно в камеру.

Пока на экране несколько людей в форме и с оружием расстегивали ремни, удерживающие арестанта, голоса за кадром продолжали беседовать.

- Профессор, это невозможно. Он вырос в приюте, куда попал во младенчестве. Его мать скончалась при родах, а отец погиб на войне еще до рождения. Подобного эпизода не происходило, - мрачно произнес бас полковника, - что за цирк вы тут устроили?

От профессора раздался горделивый смешок.

- Никакого цирка, полковник. В его биографии и правда не было подобного случая, но это не имеет никакого значения. Его мозг сам сгенерировал ложные воспоминания, ориентируясь на те небольшие подсказки, что были разбросаны в транслируемом ему видеоматериале.

- Но какое именно воспоминание, определяется маркерами, оставленными вами?

- Мематическими агентами, да. Технология пока очень сырая, и я могу лишь примерно сказать какое воспоминание будет выстроено. Но в потенциале…

- О, профессор, потенциал я прекрасно вижу, - довольно произнес полковник.

Видео закончилось, и капитан Деметерзадумчиво облокотился на консоль. Что тут вообщепроисходило? Этот неизвестный «профессор» говорил о перезаписи воспоминаний, это ясно. Но в лаборатории обитали твари, мало похожие на людей, хотя явно бывшие ими ранее. Здоровенные бугаи под двести килограмм бугрящиеся гипертрофированными мышцами с имплантированными в фаланги пальцев металлическими когтями. Явно бывшие дети, прячущиеся по щелям технических отверстий с перепончатыми крыльями и полными пастями игольчатых зубов. Несколько оружейных платформ, к которым были подключены операторы, лишенные рук и ног, и управляющие своими орудиями через электроды, напрямую подсоединенными к мозгу.

Он потерял четырех бойцов, прежде чем им удалось добраться до этой консоли. И, судя по всему, у других отрядов дело было не лучше.

- Сэр, лейтенант Уилкинс осмотрел тела. Многочисленные медикаментозные и хирургические вмешательства, что очевидно, но… в желудке обнаружены части человеческих тел. Огрызки кистей, откушенные носы, и прочее, - доложил бледный Бомонд. Сержант был опытным бойцом, просто так его было не напугать, но в этой лаборатории творилось что-то большее, чем просто подпольная лаборатория очередного картеля.

- Ясно, сержант. Связи с другими группами все еще нет?

- Нет, сэр. Очень хорошее экранирование от любой связи снаружи или между частями комплекса.

- Тогда ты и Адамс остаетесь тут, и пытаетесь запустить системы внутренней связи комплекса. Когда получится — обеспечьте мне связь с лейтенантами Джонсоном и Филлипсом. А мы тем временем спустимся чуть глубже, оставаясь в границах работоспособности радиосвязи. Вопросы?

- Никак нет, сэр, - вытянулся, но с явным облегчением, Бомонд. Очевидно что вглубь этих коридоров его не тянуло совершенно.

Чем дальше они углублялись, тем реже встречались твари, бывшие когда-то людьми. С другой стороны, теперь создания казались опаснее, а некоторых из них почти не брали пули. ЛейтенантУилкинс, отрядный медик, осмотрел еще одного изувеченного скальпелями и стероидами здоровяка, и обратил внимание что у этого под кожу имплантирована мелкоячеистая сеть из хирургической стали.

- Капитан, гляньте, - позвал медик.

- Что такое? — подошел Деметер.

- Тут полная чушь, сэр. Вот, взгляните, - он отвернул слой кожи ножом, показывая имплант.

- У них подкожная броня?

- Именно, сэр. Причем у тех, кто нам встречался раньше, такой не было.

- Неудивительно что пули его почти не брали.

- Вообще-то удивительно, заброневое действие никто не отменял, а этим здоровякам плевать.Но проблема не в этом, я даже близко не представляю как вообще такое имплантировать. Да и другие особенности противника вызывают опасения. Такая мускулатура невозможна без огромной дозы стероидов и правильной диеты, да даже с ними это что-то из области сказок. А тут гигантские бешеные, явно живущие впроголодь и жрущие друг друга зверюги. У них почти здоровая человеческая, разве что немного увеличенная, печень. И все это на руинах лабораторного комплекса, где даже электричество есть только в каждой десятой комнате. Я не представляю как это могли сделать и как оно могло выжить. Даже в самых лучших операционных это невозможно, а тут тем более.

- Я понял тебя, Сэм, - покачал головой капитан, - будем ждать больше сюрпризов.

Сюрпризы ждать себя не заставили. Совсем скоро начали появляться все те же изуродованные гиганты, однако эти выкрикивали какое-то подобие слов. Уже привыкшие к такому противнику бойцы продвигались уверенно, хотя расход боеприпасов на каждую бешеную тушу вызывал беспокойство.

Очередной коридор закончился освещенной операционной, залитой кровью. В ней, в грязных обрывках офицерского кителя ходил вокруг операционного стола вымазанный кровью человек. Как показывал чудом уцелевший и болтающийся на последней паре ниток погон, это был полковник. Он копался в груде органов, конечностей и металла, лежащей на столе, и суетливо что-то сшивал, скручивал, надрезал, поливал жидкостями из пробирок и вкалывал шприцы.

- Поднять руки! Медленно развернуться! — дал команду Деметер.

Полковник замер, и выполняя инструкции повернулся к солдатам.

Его лицо было искажено шрамами, но все еще угадывалось волевое, бульдожье лицо и некогда шикарные седые усы. Деметер решил было что полковник неестественно пучит на него глаза, но на деле у этого человека отсутствовали веки, отчего взгляд казался безумным или даже потусторонним.

На секунду Деметер увидел хищные, животные, черты в лице этого человека, но стоило моргнуть и наваждение пропало.

- А, группа спасения! — ухмыльнулся окровавленный офицер, - Не ожидал вашего прибытия. Следовало помыть руки и принарядиться.

Его голос совпадал с той видеозаписью, которую чуть раньше довелось посмотреть Деметру. Судя по всему это действительно полковник, а не напяливший его китель хирург.

С усмешкой он немного покачал окровавленными руками. Медицинскими перчатками полковник себя утруждать явно не собирался.

А за его спиной лежало вскрытое, перекрученное, изувеченное, но бес сомнения до сих пор живое существо. В несчастной твари с трудом угадывались человеческие черты.

- Назовите себя, - приказал Деметер.

На это требование окровавленный человек лишь засмеялся.

- Не помню! — заявил он, хохоча, - Я не помню кто я, откуда я тут, я вообще не помню это место.

- Пархоменко, вяжи его, - решил не слушать байки несговорчивого дурака Деметер. Допрос дело нехитрое, хотя добиться от психов внятной информации всегда было сложно. Но есть небольшой шанс что этот человек вменяем, просто не желает сразу идти на сотрудничество.

- Зато я очень хорошо помню, - вдруг продолжил полковник, когда означенный сержант Пархоменко начал подходить к нему поближе, - материаловедение, анатомию, химию и, конечно же, механику.

С последними словами он с бешеной скоростью рванул к бойцу, скрываясь за его телом от стрельбы остального отряда. Среагировать подчиненные Деметра не успели, полковник двигался умопомрачительно быстро.

Противник сцепился с Пархоменко в рукопашную, за мгновение сломав тому локтевой сустав и выхватив винтовку. Секунду спустя он уже был готов открыть огонь по отряду, прикрываясь живым щитом, но очередь выпущенная Деметром прошлась по полковнику и травмированному бойцу. Броня сержанта могла бы выдержать, а вот безумцу хватило бы единственного попадания. Кроме того, если выбирать между ранением и без того выведенного из строя Пархоменко или риском потери боеспособности всего остального отряда, то капитан вынужден был выбрать первый вариант.

Крупный калибр пробил броню сержанта около лопатки и под грудной клеткой. Полковнику пуля раздробила руку, сжимавшую оружие, а другая прострелила ногу. Упавший на землю сумасшедший часто дышал и тихо что-то шептал, но умная система распознавания звуков воспроизвела его речь в достаточной для уха капитана громкости.

- Да какая разница… Все равно остались целые эмиттеры… Не имеет значения… Не уничтожить...

Вскоре его тело замерло. Бывший полковник умер.

Осмотр Пархоменко хороших новостей не принес — еще один солдат умер при исполнении. Отряду придется оставить его тело здесь, потому что уменьшать количество бойцов еще сильнее, выделяя людей для транспортировки тела, было просто невозможно — неизвестно сколько тут еще бешеных бугаев, а огневой мощи уже маловато. Да и изрядно уменьшившееся число бойцов в отряде, пусть и не только по причине безвозвратных потерь, уже не очень хорошо сказывалось на моральном состоянии солдат.

Кстати о бугаях-убийцах. Деметер посмотрел на операционный стол. Лежащее там существо явно раньше было человеком, но сейчас оно находилось в процессе хирургического преображения как раз в одну из тех тварей, что они стреляли в коридорах. В данном случае полковник, а судя по всему именно он делал из людей чудовищ, пытался сделать одну из мобильных огнестрельных платформ, подключая человеческое тело к штурмовой винтовке и бронированной транспортной платформе.

- Сэм, твое мнение? — обратился капитан к медику.

- На нас используют галлюциногенные препараты, сэр. Или кто-то решил снять фильм ужасов с нами в главной роли, забыв рассказать об этом актерам, а все вокруг — тщательно подготовленные декорации, - помедлив, ответил лейтенант Уилкинс.

- Объяснись.

- Эта погань, - медик указал на корчащуюся кучу плоти, - противоречит всему что я знаю о медицине и человеческой анатомии. Ладно, черт с ним, с подключенными к нервам устройствам, плевать на то что половину органов этот вивисектор уже удалил, а оно еще живое. Но тут явные изменения в самой природе тканей, будто бы генетически это уже не люди. И у него дыра в туловище размером с футбольный мяч, вон, несколько сосудов разрезаны и просто выталкивают кровь наружу, а оно живое и помирать, похоже, не собирается. Не говорю уже о том, что стерильности никакой, а наш прыткий хирург работал голыми руками. Ладно, хорошо, он подавил иммунитет подопытного медикаментозно. Но мы уже видели таких же завершенных уродцев, и те были довольно бодрыми уродцами для существ с неработающим иммунитетом. Но ведь иммунная система это не свет в туалете, его просто так тумблером включить-выключить невозможно.

- Можешь сказать что-то, имеющее практическую пользу в нашей ситуации?

- Нет, сэр. По-хорошему показать бы все это ученым, пусть у специалистов голова болит. Для меня тут театр абсурда.

- Само собой, Уилкинс, покажем. Но после того как зачистим комплекс от угроз. Парни, осмотрите помещение, может хоть тут найдется какой-то план комплекс, - уже было переключил свое внимание Деметер.

- Сэр, - замялся Уилкинс, вновь привлекая внимание командира.

- Слушаю тебя, Сэм.

- Я хотел бы спросить насчет Пархоменко…

- Вот ты о чем, - вздохнул капитан, - а что мне было делать? Усатый выродок мог одной очередью положить всех нас, если бы удачно попал. А он бы попал удачно, ты сам видел как он двигался. И мирного диалога с ним не вышло. И потом все мы, и ты в том числе, могли бы оказаться на этом столе. Хотел бы занять его место? — кивнул он на изувеченную плоть.

- Нет, сэр, - ответил Уилкинс.

- Может быть кто-то из вас хотел бы? — Деметер обратился к остальным солдатам. После получения отрицательных ответов, он пожал плечами, - можете написать рапорт о недопустимости моих действий и попросить перевод. Если будет трибунал, можете свидетельствовать против меня, хотя я сомневаюсь что до трибунала дойдет. Но потом, после того как выберемся отсюда. Если с этим вопросом разобрались, то приступайте к осмотру помещения.

Пока подчиненные пытались найти что-нибудь полезное среди полок и ящиков, Деметер связался с Бомондом.

- Сержант, есть новости от других отрядов?

- Да, сэр, со мной на связь выходил лейтенант Филлипс, - сквозь помехи ответил Бомонд, - говорит что не нашел ничего дельного, только новые монстры и разбитое оборудование. Он был свидетелем того как одна из этих стероидных горилл била лампочки и разносила на части компьютеры. Столы не трогала, так что он делает вывод: монстры уничтожают технику целенаправленно. Ну, насколько им позволяют мозги.

Капитан прикинул: верно, в кабинетах и коридорах было полно разбитой техники, но при этом хватало целой мебели или предметов декора. Причем зачастую рядом с обломками не было ни тел, ни следов крови. Получается, создания действовали по конкретному приказу. Всему виной полковник? Может быть, но психи мало что могут против грамотно структурированной организации. Нет, началось все не с полковника, в этом капитан был уверен. А значит расслабляться нельзя.

- Бомонд, у вас есть наши координаты?

- С погрешностью в пять метров, сэр.

- В таком случае сообщаю что в этой точке будет оставлено тело сержанта Виталия Пархоменко. В данный момент нет возможности для транспортировки его тела в часть.

- Принято. Жаль что Виталий погиб, отличный был парень. Сэр, могу я задать вопрос?

- Слушаю вас, Бомонд.

- Может быть стоит подождать подкрепление? И специалистов по связи, медицине, демонтажу?

Деметер в целом был бы согласен с Бомондом, будь это типичная войсковая операция. Но пока не ясен триггер, превративший весь персонал в алчущих крови безумцев, он не мог допустить сюда новых людей. Не мог же полковник быть первопричиной всем бедам комплекса? Ладно он сошел с ума, но весь остальной персонал уж наверное смог бы его остановить. Значит причина в чем-то еще. Пока что Деметер склонялся к идее биооружия, вышедшего из под контроля.

- Наоборот, Бомонд. Свяжитесь со штабом и запросите полный карантин территории.

Сержант на пару мгновений замолчал.

- Слушаюсь, сэр, - с легкой дрожью в голосе отозвался солдат.

- Не хороните себя раньше времени, Бомонд. Ваша броня герметична, а все мои предположения, заставляющие отдать именно такой приказ, пока что не подтверждены.

- Понял вас, сэр. Спасибо, - ответил несколько повеселевший сержант.

Существо на операционном столе было убито, в первую очередь из милосердия. Не было сомнений что радости от такого существования бывший человек не испытывал.

Отряд двигался дальше. Жизненно важно было дойти до кабинетов руководства и понять чем же здесь занимались деятели науки. Понятно что переписыванием воспоминаний, видео с консоли оставляло мало возможностей для сомнений, но методы того безымянного профессора не объясняли масштабность произошедшей катастрофы. Ладно, допустим полковнику профессор промыл мозги своей чудо-машиной. Остальные? Или он потихоньку, раз за разом, менял образованных и дисциплинированных людей на буйствующих дикарей, а окружающие просто пожимали плечами, мол так и надо?

Опять же, непонятна природа биологических конструктов, такое переписыванием воспоминаний не объяснить.

Темные коридоры были захламлены рухлядью, обломками техники и иногда разнообразили картину пятнами крови. Киборгизированных бешеных убийц почти не встречалось, так, пара штук за полчаса обследования помещений. Неужто все померли? Человеческий ресурс у полковника был все-таки довольно ограниченный, а стрелял по его кадаврам не только отряд Деметера. Так или иначе, в коридорах было тихо, темно и пусто, не считая мусора и редкого треска то ли искрящей проводки, то ли каких-то счетчиков.

Спустя десять минут осторожного исследования коридоров, комнат и лабораторий, в рации раздался треск капитан Деметер с удивлением услышал голос того ученого с видеозаписи.

- Прием. Меня слышно? — раздался сквозь помехи неуверенный вопрос, - По данным приборов в пределах зоны покрытия появились рабочие приборы связи. Это группа спасения?

Деметер остановился и жестом приказал замереть своим бойцам.

- Это капитан Гораций Деметер, ОРПУ. С кем я говорю?

- Я… - попытался представиться сквозь треск помех собеседник, - ...фессор Дюбуа, Кевин Дюбуа. Один из ведущих ученых этого исследовательского комплекса. Вероятно, последний из них.

- Где вы находитесь, профессор?

- В изолированном боксе. Это третий этаж четвертого блока.

- У нас есть план комплекса, но без подробной легенды. Прошу скорректировать нас подробнее.

Из динамика раздался тяжелый вздох.

- Как скажете, капитан. Дайте мне какой-нибудь ориентир, где вы сейчас?

Деметер огляделся и приметил наполовину оторванную табличку на одной из дверей.

- Отдел учета и распределения лабораторных ресурсов.

- О, понятно, - довольно хмыкнул Дюбуа, - в таком случае вам придется пройти по левому относительно этого отдела коридору до лестницы, подняться на два этажа и затем идти прямо до второй развилки, где следует повернуть направо. В конце вашего маршрута вы доберетесь до меня.

- Ясно, профессор. Подскажете маршрут до кабинетов руководства комплекса? Или архив?

В голосе ученого прорезалась насмешка.

- Ну конечно расскажу и покажу. Как только вы вытащите меня отсюда. Я не дурак, зачем мне помогать вам найти хранилища информации, если после этого у вас пропадет нужда в моем спасении? Вы — мой билет наружу, и оплатить я его собираюсь уже в конце пути.

- Не лучший момент чтобы показывать характер, мистер Дюбуа, - заметил капитан, - рано или поздно мы найдем данные о том, что привело этот комплекс к столь плачевному состоянию, так что единственное что вы можете сделать, это всего лишь сэкономить нам время. В таких условиях я бы рекомендовал не играть на нервах людей, от которых зависит ваше спасение.

- Оставлю право определять мое поведение за собой, - надменно сообщили ему, - представляю архитектуру комплекса, так что если увижу что сигнал усиливается, то пойму что вы двигаетесь в моем направлении. Тогда можно будет и побеседовать, рассказать вам в общих чертах что тут происходило. Небольшая награда авансом, так сказать.

Деметер мысленно выругался. Да, этого высокомерного черта можно проигнорировать, но он и так потерял уже немало бойцов. Конечно, сейчас биоконструкты встречались редко, но не было никаких гарантий что за ближайшим углом не встретится еще десяток. Рисковать жизнями своих подчиненных еще больше Деметеру было слишком мерзко, чтобы не усмирить гордость. Смерть Пархоменко должна была стать последней. Он отдал солдатам сигнал двигаться.

- Черт с вами, Дюбуа, мы выдвигаемся к вам. А пока мы идем, вам ничего не мешает рассказать о произошедшем.

- Приятно слышать голос разума, капитан, - довольно и снисходительно ответил профессор, - вы хотите знать с чем столкнулись? Начну, наверное, с того, над чем вообще мы тут работали.

- Я видел запись где вы переписывали воспоминания некоему Мэллоуну, - перебил его Деметер, - так что в общих чертах представляю эту… работу.

- О, значит мне не придется объяснять все с самого нуля, это отрадно.

- Тут делались попытки переписать воспоминания, так?

- Попытки? О нет, мы зашли намного дальше, - усмехнулся профессор, - Наша работа только началась с создания ложных воспоминаний. Формирование новой памяти через восприятие подопытными мем-агентов оказалось гораздо перспективнее, чем можно было бы подумать.

- Спецслужбы оторвали бы у вас с руками и такой вариант, и завалили бы любыми деньгами, - заметил Деметер.

- Разумеется. Но я смотрел дальше, чем гипотетические дураки с погонами. Ну, возможно, полковник Харм тоже видел некоторые грядущие возможности. Однако его, глупца, они испугали.

- Полковник Харм. Высокий, усатый, с мощный басом? — уточнил Деметер, осторожно пробираясь по коридорам. Его солдаты действовали профессионально, но чувствовалось что они устали и действуют немного несобранно. Казалось что их что-то отвлекает, что они теряют свою обычную концентрацию. Нет, не было каких-то явных признаков, никто не зевал, не глазел бессмысленно по сторонам, не опускал ствол. Но движения выдавали что они уже на грани.

- Вы успели познакомиться! Отрадно. Ему удалось пережить вашу встречу?

- Нет, не удалось.

- А вы молодец, капитан, - покровительственно раздалось из динамика. Деметер пообещал себе, что при первом же поводе сломает Дюбуа челюсть, - знаете, он ведь и создавал из персонала своих уродцев. Он запер всех на комплексе и начал отправлять одно дикое чудовище за другим чтобы те притащили ему свежего мяса для скальпеля.

- В чем мотив? И как это вообще возможно? Он же военный, а не ученый и не хирург. А мой медицинский специалист голову себе сломал, пытаясь понять как эти биоконструкты вообще могут существовать.

- Терпение, капитан, тут надо рассказывать по порядку. Дело в том, что мы пытались в сущности записать информацию напрямую в мозг человека. Но весь наш эволюционный путь не предполагал появления технологий и необходимости симбиоза с ними. Иначе говоря, у нашего мозга просто нет подходящего разъема, к которому можно было бы подключить флешку или кабель, а искусственно его сделать… проблематично. Вы согласны со мной?

- Вполне.

- Это потому что вы столь же ограниченны, как и многие мои коллеги, - довольно ответил Дюбуа, - и не хотите видеть очевидного. Да, у нас в голове нет дырки, в которую можно воткнуть провод. Кстати, долгое время местные вивисекторы как раз и пытались просверлить в головах подопытных дырки для нужного железа. Как можно понять, без особых результатов. Но у нас есть целых пять способов записи информации в мозг напрямую. Зрение, слух, обоняние, осязание, вкус.

- До этого люди додумались когда впервые изобрели письменность, - заметил капитан. Сейчас его отряд поднимался по лестнице.

- Да, но я говорю о большем. У нас в головах отличные компьютеры, с набором сложнейших программ, причем постоянно дописываемых и улучшаемых. И они, наши индивидуальные программы, могут достроить необходимую информацию полученную от пяти органов восприятия. Скажем, если вы увидите сто долларов, то ваш глаз увидит лишь зеленый бумажный прямоугольник. Но что увидите вы? Вы увидите США, сильнейшую экономику, могучую государственную машину. Вы увидите неплохой ужин в ресторане или возможность купить себе новые штаны. Может быть вы увидите несколько часов своей тяжелой работы или заискивающего перед вами идиота, предлагающего взятку. Вы увидите Голливуд и Нью-Йорк. Всего один зеленый прямоугольник с каракулями, а вы видите в нем столь многое, и даже не отдаете себе в этом отчет, ваше мышление и ассоциации работают автоматически.

- Пока вы не сказали ничего нового.

- Терпение! - недовольно бросил профессор, - Так вот, правильным образом подобрав мем-агенты, вроде изображения сотни долларов, можно спровоцировать мозг реципиента информации к конструированию и перезаписи информации в нужном нам ключе. Полковник поначалу был очень воодушевлен, ведь его примитивные мозги видели в этом возможность быстрого обучения солдат. Берете рядового дурака с тремя классами деревенской школы, надеваете на него шлем виртуальной реальности, а через месяц у вас готов компетентный оператор РЭБ. И ему даже не нужно было бы осознанно учиться, его мозг сделал бы все сам! Неплохо, а?

- Действительно, впечатляет, - вздрогнул Деметер. Такой метод обучения перевернул бы мир вверх дном, и та страна, которая заполучила бы его в свои руки, была бы либо стерта с лица земли коллективными усилиями конкурентов пока еще не окрепла, либо раздавила бы кого угодно за счет повальной сверх-компетенции своих граждан. Переворот во всех сферах общества, без сомнения, - но что-то пошло не так?

Деметер с отрядом уже приближались к нужной точке. Через пару минут они поговорят лицом к лицу.

- О нет! Все пошло очень даже так! Это и заставило дурака Харма поменять отношение. Видите ли, капитан, полковника все устраивало, пока он видел здоровенную установку и срок обучения в месяц-другой. Несчастный идиот и подумать не мог, что все это не имело значения. Важна лишь подаваемая информация и мозг, который ее обрабатывает. Понимаете, Деметер? Не нужны ни компьютеры, ни сложные установки. И время тоже почти не нужно. Пара часов в мем-активной среде, в случае больших объемов информации пара дней, и вот, старая личность уже не существует, а существует спроектированный специалист. И под мем-активной средой я подразумеваю совершенно любое место, где можно разместить источники нужных звуков, изображений, света, ароматов.

Отряд вышел к стеклянному боксу с запертой железной дверью. Здесь было светло — внутри бокса еще работали лампочки. И стекла, и дверь несли на себе следы ожесточенной агрессии биоконструктов: множественные царапины, следы пулевых попаданий, даже пара обломанных когтей. Но бокс был цел, крайне толстый слой бронестекла с честью выдержал все атаки. А внутри, среди тусклого освещения от работающих приборов стоял тощий и прямой как палка мужчина лет пятидесяти в безупречном черном костюме, будто бы только с корпоративного совещания. Холодный взгляд пробирал до костей, а гордая и жестокая улыбка не вызывала сомнений — этот человек смотри на окружающих как на инструменты, ресурсы и препятствия. Никак иначе.

Он был чуждым элементом. Он же не первый день тут сидит? Почему у него даже костюм не помят, а рубашка будто только из прачечной? И выбрит гладко. Деметер видел загадку, и она ему не нравилась.

- О, рад видеть вас живьем, капитан.

Не ответив заключенному, Деметер обратился к солдатам:

- Тхакур, Васкес, сделайте проход. Остальным — контроль коридоров.

- А вы весьма неучтивый человек, капитан, - вновь подал голос ученый, - но, вероятно, этого следовало ожидать от дуболома из ОРПУ.

- Капитан, тут придется повозиться. Можно конечно просто снести дверь взрывом, но тогда и профессору хана, - покачал головой Васкес.

- Значит возитесь, время мы вам найдем, - Деметер перевел взгляд на профессора, - продолжайте свой рассказ, Дюбуа.

- Что же, можно. Итак, наш добрый друг Харм нуждался в декорациях вроде сложных устройств, тогда как я подобные мелочи отбросил. О, он сразу же сменил отношение! Теперь он видел в моей технологии не перспективы, деньги и победы, а что-то вроде информационной чумы, готовой вырваться наружу в любую секунду и разрушить цивилизацию. Никакой веры в человечество, - разочарованно покачал головой Дюбуа, - Мгновенно были отданы приказы схватить меня, изолировать, а мои исследования засекретить, а то и уничтожить. Вот только бедолага Харм немного опоздал. Пока он изучал отчеты, я изучал самые разные области наук, ускоренно, благодаря моей собственной технологии. В тайне, разумеется. И это позволило совершить еще один важный прорыв: у меня получилось создать модель своей личности, всю информацию что определяла мою идентичность. Обладая такой моделью было несложно конвертировать ее в массив мематической информации.

- Погодите… Вы хотите сказать что научились перезаписывать свое сознание поверх чужого? Создавать свои копии в телах других людей, - изумился Деметер.

- Именно так, капитан. И когда полковник Харм запер меня тут, то три моих копии уже существовали в телах персонала комплекса. Не вполне уверен что произошло, но, полагаю, они использовали все динамики, экраны, да даже мигающие лампочки освещения, чтобы переписать мои копии в мозги всем сотрудникам.

Деметер пытался переварить сказанное. Перед ним стоял виновник всего произошедшего. Эта мразь действительно была информационной чумой, а его технология это метод заражения. Жаль что полковник Харм опоздал.

- Васкес, Тхакур, можете забыть про аккуратность. Выживание этой мрази противоречит целям ОРПУ.

Бойцы кивнули и приступили к установке взрывчатки, а Дюбуа издал снисходительный смешок.

- Не подумайте, капитан, я не считаю себя венцом творения или чем-то в этом духе. У меня нет нелепых амбиций по замене всего человечества на меня. Разнообразие подходов к изучению мира отличающихся друг от друга людей и делает современную науку столь стремительно развивающейся отраслью. Однако моя технология должна быть распространена, ведь это стремительный скачок всего человечества в будущее. Разные версии меня убедятся что мематическая перезапись информации напрямую в разум будет доступна в каждой стране и каждом доме, после чего прекратят свое распространение.

- Это не играет никакой роли. Человечество будет погружено в хаос. Каждый политик будет лелеять планы по массовой промывке мозгов, каждый генерал будет рассматривать информацию как особенно могущественное оружие, страшнее ядерного или биологического арсенала. Каждый бизнесмен будет навязывать свои товары и услуги, и заставлять работников трудиться даром. Каждый преступник, властолюбец, террорист, кто угодно… Вы собираетесь дать атомную бомбу в руки каждому бездомному, - покачал головой Деметер, - этого допустить нельзя.

Отряд отошел вдаль по коридору, и спустя полминуты Тхакур подорвал дверь. Деметер вошел внутрь бокса, желая проконтролировать смерть Дюбуа лично. Но, к своему ужасу, увидел за столом кресло, в котором сидело высохшее тело профессора с перерезанными запястьями. Кажется, перед смертью мертвец улыбался. Он был мертв уже довольно давно. Но он разговаривал с Деметером! Его видели остальные бойцы! Неужели…

- Верно, капитан, - раздался холодный голос с нотками издевки, - я уже в вашей голове. Вам достаточно было долго наблюдать моргающую правильным образом лампочку, послушать треск приборов в определенном ритме, и процесс воссоздания моей личности в вашем разуме начался. И в головах всех ваших бойцов. Сейчас я могу лишь говорить с вами и показывать красочную иллюзию моего присутствия. Но, уверяю вас, это лишь пока.

- Дюбуа, мразь, - прорычал Деметер, пытаясь выстроить план действий. А профессор все продолжал.

- Вы станете мной, это неизбежно. И думаю это произойдет достаточно быстро, ведь в этой части комплекса, куда вы так любезно прибыли для моего спасения, намного больше работающих устройств. Зверюги Харма не смогли выбить тут все, слишком уж хорошо изолированны боксы, этот и другие.

- Полковник Харм, он стал тобой? — зацепился за упоминание Деметер, надеясь получить еще немного данных.

- Нет, нет, - усмехнулся профессор, - он должен был, но, все же, усатый чертяка нашел выход. Харм не успел бы разобраться в моей технологии по созданию личностной модели, но решил поступить как вояка: видишь цель? Разбомби. Он напрочь стер свой разум, загрузив в него доверху знаний по всем наукам, которым только можно, и поставил безусловный императив новой псевдо-личности: любыми методами уничтожить все устройства и не допустить заражения моей личностью новых людей. Моей личности просто некуда было записываться, не было тех самых предусмотренных природой «программ распаковки». А получившаяся мясная кукла с лицом Харма додумалась лишь до ловли людей и созданию неразумных - чтобы я не смог подчинить их - чудовищ с точно такими же приказами на устранение устройств и всех посторонних людей. Но видимо бесчисленные научные и медицинские знания сразу из множества областей очень удачно наложились друг на друга, так что зверушки вышли впечатляющими. Честно говоря я даже и не представляю как ему они удавались, и не будь он лишь куклой без полноценного разума, я пожал бы руку выдающемуся гению.

Деметер расслабился и огляделся. Кажется, его бойцы тоже сейчас вели мысленные диалоги с копиями Дюбуа. Интересно, сможет ли он сопротивляться своему грядущему преображению?

- Нет, капитан, время отмеренное вашей личности не является вопросом воли. Оно вообще не является вопросом. Пара дней и вас не станет, - вновь улыбнулся мерзавец.

Что же, пара дней. На всякий случай стоит считать что день всего один, с Дюбуа станется обмануть и в такой малости.

Деметер тяжело вздохнул. Он будет гореть в аду, но сделать дело необходимо. Капитан поднял винтовку и пустил очередь по своему отряду. Не ожидавшие предательства бойцы не смогли оказать сопротивление. Гораций Деметер остался один.

- О, а вы решительный человек, капитан. Знаете, Харм поступил похожим образом.

Деметер не собирался слушать призрак безумца. Где-то позади остались другие бойцы, а в иных частях комплекса бродят отряды Джонсона и Филлипса. Разум каждого из них мог быть уже инфицирован. Капитан собрал побольше боеприпасов и взрывчатки с тел своих бывших подчиненных, и отправился в темноту коридоров.

Ни один Кевин Дюбуа не покинет стены этого комплекса.