Теневой план

Из-за рта вырывались клубки пара. У нее, у извозчика, у двух сизых лошадей, но не у него. Занятно было наблюдать за тем, как у человека вздымалась грудь, показывая, что он дышал, но пар не выходил. Вот, что значит быть ожившей тенью. Вот, что значит быть Алукардом. Гвин дернула ухом, когда наглая снежинка залетела во внутреннюю часть. На ее темной шерсти они особенно были видны, что отчего частенько приходилось смахивать снег руками. Ее взгляд зеленых глаз снова вернулся на средних лет мужчину, который будто бы и не замечал, что вокруг зима. Ни пара, ни красных щек, ни дрожания тела от мороза. И именно с ним она связана? Любой бы не поверил. Однажды Гвин умерла, но ее воскресили с помощью тени. И тем, кто вернул ее в мир живых, был Алукард. Их души стали навсегда связаны и зависели теперь друг от друга

Умрёт один — умрет и второй.

— Сделай хотя бы вид, что ты рад приглашению на свадьбу, — прошептала тихо она.

— Радость полные штаны, — ответил он серо.

— Пожалуйста. Она искренне нас позвала. Мы в конце концов друзья, — пыталась Гвин задеть совесть Алукарда.

— Ты еще может, — поджал он губы. — Хотя нет, я правда рад. Отличный пир перед тем, как мир измениться, — Алукард самодовольно улыбнулся.

Гвин раздражала эта улыбка.

— Они этого не заслужили… — произнесла тихо она и отвернулась в сторону.

— Что-что? — усмехнулся Алукард.

— Ничего.

Совсем скоро повозка остановилась возле двухэтажного домика. Он отличался от остальных: выглядел богаче, имел резную крышу, красивые ставни из красного дерева, крепкий на вид забор, а флюгель был в виде солнца. Сразу видно, дом старосты или же, в их случае, дом паладинов.

Расплатившись с извозчиком, Гвин и Алукард взяли свои вещи и подошли к дому. От нее не утаилось, как быстро маг переменился в лице, натянув наифальшивейшую улыбку дружелюбности. Вздохнув, кошка постучалась.

Дверь открыла молодая девушка. Ее простая рубашка облегала большой беременный живот.

— Привет! — заулыбалась паладинша, обнимая гостей.

— Здравствуй. Ты изменилась, Куара, — сказала Гвин и стряхнула с припорошенной головы снег.

— Да. Волосы перестали быть розовыми, никаких ран, не усталое лицо, от меня не несет кровью и потом. На этом мои изменения заканчиваются, — усмехнулась она. По ее рукам пробежали мурашки от впущенного в дом мороза. — И я вас рада видеть. Проходите.

— И никаких больше изменений, — поддержал шутку Алукард, снимая с себя теплую накидку.

— Ха-ха, да, про живот я и забыла, вот дуреха! — улыбнулась паладинша, проходя дальше в дом. — Кайрон весь в делах. Подготовка к свадьбе, патрули деревни, сами знаете, — она с некоторым трудом опустилась на диван и положила руки на живот. Гвин села рядом, а Алукард разместился около камина, в котором горел огонь. — Может чаю? — девушка встрепенулась, но её остановила воительница, просто положив на её плечо свою руку.

— Не вставай лишний раз, — мягким голосом попросила она. — Алукард сам сделает это.

— Я? Я что, хозяин тут? Отмерзнуть дай! — но достаточно было строгого кошачьего взгляда, как чародей поднялся и ушел на кухню, тихо ворча.

— Рада, что вы не поменялись, — вздохнула с улыбкой Куара. — Я скучала.

— Мы тоже. Как твои дела?

Гвин с теплотой вспоминала, как собралась их компания. Сначала они объединились ради того, чтобы выполнить заказ на особо опасного чудовища. А после, когда выяснилось, что это не просто монстр, а монстр из Теневого мира, тогда и заварилась вся каша. И очень кстати пришлась помощь светлого паладина.

— Когда живот стал заметен, Кайрон сказал, что с меня хватит боев и настоял на том, чтобы я работала с лекарями. Поэтому я латала и лечила раненых и больных всё это время, — хмыкнула Маривальди. — Кроме того, здесь пару раз объявлялись подручные моего покойного брата…

— Ты писала, что убийцей оказался он. До сих пор не понимаю, как… — проговорила Гвин.

— Не все чародеи такие лапочки, как я, — улыбнулся лукаво Алукард, принося с собой, найденный откуда-то поднос с чашками. — Его мотивы странные, но, может, все дело в безумии. Кто был его учителем?

— Понятия не имею. Я подозреваю, что родители изначально отправили его в одно место, а потом он сам себе нашел учителя. Либо в лице самого себя, либо кого-то из темный парней, — задумчиво сказала Куара, взяв в руки чашку. — В любом случае, он намеренно устроил поджог нашего дома с целью убить маму и папу только потому, что они пытались уберечь меня. Он сошел с ума. Ему не было прощения в этом несмотря на то, что он остался единственной моей родной кровью. Эндера повесили в Гильдии после справедливого суда, — голос её прозвучал угрюмо.

— Обычно говорят «соболезную», но тут я в растерянности, — Алукард громко хлебнул чая. — Зато ты выполнила свою миссию, и теперь ты можешь жить спокойно. Ты же об этом мечтала, не так ли?

— Верно. Но мои кошмары не прекратились. К ним добавился ещё и брат, что пытается убить меня, — кончиком ногтя Куара проверяла по краю чашки.

— Разве твой будущий муж не защищает от них? — спросила Гвин, которая единственная не притронулась к чаю. Маривальди улыбнулась.

— Жизнь с ним будто перенесла меня на несколько лет назад. Когда я ещё была у него в ученицах, и когда мы только-только поняли, что не можем без друг друга. Кайрон замечательный. Я люблю его сильнее, чем кого-либо. Он станет хорошим отцом. Иногда его чрезмерная опека и нервозность начинают раздражать меня, но я старательно терплю, — Куара улыбнулась и сделала глоток.

— Знаете, кто будет у вас? — спросила Гвин, расслабившись, что они ушли с тяжелой темы.

— У них будет… — начал было Алукард.

— Тихо! Ни слова! Я знаю, что ты умеешь будущее предсказывать, не пытайся испортить нам сюрприз! — быстро прервала паладинша товарища, что уже собирался сказать пол ребенка. — Как ваши приключения? Чего обо мне все говорить?

Последующий час под чай и свежеиспеченное печенье, Алукард с активностью рассказывал о своих странствиях. Покончив с последним порталом, из которого выходили монстров, они с группой выдохнули и взяли очень долгий перерыв. Бой был тяжелый, даже учитывая, что бились теневых чудовищ не втроем. На телах героев остались глубокие шрамы, в знак победы. Как и в прошлый раз, без Гвин они бы не выбрались. Воительница смущалась от комплиментов. Алукард не скупился на них, возвышая и восхищаясь подругой. Куара слушала с открытым ртом и немного жалела о своем уходе. Она бы хотела присутствовать рядом с друзьями, сражаться бок о бок с ними, но все сложилось так, как сложилось. Судьбу не изменить. Однако Маривальди была уверена, что справилась бы в любом состоянии.

Силой или своей обаятельностью Алукард стал во главе одной крепости. В детали и подробности не вдавался, но торжественно клялся, что он стал самым лучшим для своего народа. Теперь есть и много провизии, и экономика превосходная, и торговые пути налажены, и оружие навалом, и безопасность на высшем уровне, чего говорить о медицине. Новая столица, никак иначе. Гвин отмалчивалась на этот счет. Куара еле сдерживала себя, чтобы не пошутить о скором создании новой страны «Алукардаленд». Звучит отвратительно, зато его имя есть в названии.

Шутки шутками, но порой чародей говорил слишком пугающие вещи. А такое быстро становление во главе целой крепости… Гвин надеялась, что речи товарища не вызовут подозрений.

— Удивительно, что наш почти король подает нам чай, будучи в моем доме, — не пошутить Куара не могла. Гвин тихо усмехнулась.

— Меня заставили две женщины и…

— И это ещё больше унизительно! — хохотнула Маривальди. — А ты, Гвин, чем занимаешься?

— Оу, это… Сложно объяснить… — воительница загадочно посмотрела на своего друга, словно мысленно прося ничего не говорить. Но рот Алукарда был как раз занят печеньем. — Все понемногу: там заказ на чудище, тут — просто вернуть мешок с монетами… По-разному, — ответила она уклончиво.

— Без дела, я смотрю, вы не сидите, — порадовалась за друзей Куара. Допытывать Гвин она не стала. Не хочет рассказывать — её дело. За это кошка была благодарна.

Ещё немного поболтав о более общих вещах и новостях, Алукард покинул подруг, ссылаясь на свои дела и какую-то важную встречу, а ещё на то, что им необходимо найти ночлег. Вечером пообещал появиться на ужине.

— На свадьбе много людей не будет. У Кая родных тоже нет. Одни знакомые да приятели. Вы будете, Тесс, Одарнош. Они уже здесь, остановились в местной корчме. Можем сходить повидаться. Я не против прогулки, — сияла от счастья Куара. Трудно было поверить, что завтра состоится свадьба. Гвин вспоминала, как подруга была мрачнее ночи, желая отомстить за убитую семью. Как была сурова, но справедлива, а тут… Столько любви и счастья.

Маривальди провела Гвин в спальню. На шкафу висело платье. Свободное, верх нежно-голубого цвета, лямки приспущены, рукава обтягивали до локтей, а потом шли вширь, становясь полупрозрачными. Низ, что шел из-под груди, полностью белый, ткань легкая, мягкая. В ней можно кружиться до потери пульса. Платье очень простое, без узоров. Только кружева сверху.

— Красивое, — Гвин коснулась платья. Очень приятное на ощупь.

— У меня была почти истерика из-за того, что живот слишком большой, — усмехнулась Куара.

— Ты не выглядишь… — воительница пыталась подобрать слово.

— Толстой и опухшей? — отшутилась Маривальди. — Все так говорят. Но пока из зеркала на меня смотрит пузатое существо — я не поверю.

— А зря. Я не видела беременных девушек, но ты осталась такой, какой была. Только без розовых волос, — Гвин всегда отличалась своей искренностью.

— Спасибо, — Куара обняла подругу. — Ты лучшая. Кстати! — вспомнила паладин.

Распахнув шкаф, девушка продемонстрировала два других платья. Темного сине-фиолетового цвета. Золотистый узор был главным украшением наряда. Рукава короткие, облегающие. Имелся ещё и пояс. Ткань была чуть погрубей и поплотней, чем у легкого свадебного.

— Это ваши с Тесс платья, — произнесла Куара. — Подарок мой, — Гвин не отвечала, просто смотрела. — Именно поэтому я у вас давно спрашивала мерки. Надеюсь, они подойдут. Фиолетовый сочетается с черным. Я поняла, что ни разу не видела тебя в платье, — от волнения Маривальди стала нести всякую чушь, очень быстро тараторя. Гвин повернулась к подруге со светящимися от счастья глазами и робкой улыбкой.

— Спасибо тебе…

Куара еле сдержалась, чтобы не начать тискать воительницу. Подмигнув, паладин отошла к зеркалу-столику. Садиться не стала, видимо побоялась не встать. Она начала рыться в маленьких ящичках, пытаясь что-то найти.

— Я стала матерью, — проговорила спокойным тоном Гвин. Маривальди от неожиданности сказанного сместила стол в бок. Голова паладина очень медленно повернулась к подруге.

— Что, прости? — пропищала Куара, стараясь сохранять спокойствие, но по её виду можно было сказать, что давалось это с трудом.

— Ты не дослушала. Матерью-покровителем. Темных созданий, тех, что остались в нашем мире. Я им помогаю освоиться. Не всё тени оказались… Злобными, — объяснила воительница. Куара громко выдохнула, схватившись за сердце. — Когда я сказала это Алукарду, он отреагировал точно так же… — скорей для себя сказала Гвин.

— Ну… Наверное из-за… Кхм! Неважно! Почему ты не рассказала сразу? Что в это такого? Это же отлично!

— Скорее, потому что не все понимают, чем я занимаюсь, — Гвин озадаченно почесала затылок. Воительница обняла себя руками и вздохнула. — Не все такие, как те, против кого мы сражались. Некоторые одуревали от мира, открытого вокруг них, и начинали творить то, что не следует. Я перевоспитываю… Я уверена, дело лишь в том, что они не понимают, где находятся, как правильно себя вести и тому подобное. Совсем не в жажде крови. Многие считают, что я настраиваю теневых созданий против обычного люда, и скоро весь мир заполонит тьма. И… Я побоялась, что ты, будучи паладином, осудишь меня. Подумаешь так же, как и остальные.

— Почему? Будучи паладином я наоборот, горжусь тем, что моя подруга помогает встать на путь истинный нуждающимся, — проговорила Куара и улыбнулась уголками губ. — Ты не должна бояться моего мнения. Я верю тебе. Верю во всем. Верю каждому слову. Не знаю, может быть, это плохо, так сильно кому-то доверять. Снова. Но это так. Если ты воспитываешь в теневых создания моральные ценности, учишь жить бок о бок с людьми — значит, так и есть. И никто не изменит моего мнения, если я сама не уверюсь в обратном, — слова её были одновременно и тверды, и пропитаны большой любовью к Гвин.

Воительница смущенно мяла свои плечи, не зная, что сказать.

— Как я могу кого-то перевоспитывать, если сама порой натыкаюсь на такие ситуации?

— Это называется «опыт». Перестань, ты будешь отличным учителем, — Куара подошла к Гвин и взяла руки её в свои ладони. — Все будет хорошо.

***

Вечером дом был полон гостей: на ужин заглянули не только Алукард. К нему присоединились Одарнош — орк-воин и Тесс — крысочеловек-бард. Последняя пришла в восторг от их платьев подружек-невесты. Тесс обсуждала завтрашний день. Представляла, как именно накрасят невесту, какую прическу ей сделают, и как будет украшен храм. Основное празднование пройдет в заколдованном большом шатре. Там тепло, и нет снега. На эту часть свадьбы могут прийти и обычные жители деревни. Они знали двух паладинов и располагали к ним очень хорошо. Куара и Тесс оживленно болтали на кухне, пока Одарнош и Кайрон переговаривались между собой, бросая взгляды на девушек.

В стороне, около огня находился Алукард. Чародей, будто мерз, оттого и держался поближе к теплу. Рядом с ним стояла мрачная Гвин с кружкой. В ней плескался хмельной напиток. Попивая маленькими глотками, воительница старалась подавить в себе плохое настроение.

— Что ты ей сказала? — спросил приглушенно Алукард.

— Как и договаривались, — ответила воительница. Её лапы сильно сжали кружку с элем. — Алукард… Она верит мне!

— Так и должно быть. С чего бы ей не верить? — хмыкнул чародей, перевернув угольки кочергой.

— Послушай, — Гвин повернулась к другу. — Куара умеет распознавать ложь. Мы не можем долго врать. Я не могу врать!

— Все ты можешь, не отбрыкивайся. Нельзя ей волноваться, понимаешь? И с другой стороны, ты не врала, а лишь недоговорила, — апатично отозвался он.

— То же самое ты говорил и пару месяцев назад! Алукард, прислушайся к голосу разума, она наш друг. Про такое мы не можем врать! После всего случившегося, после стольких событий. Не можем! — отчаянно звучала Гвин.

— Это ложь во благо. Сама посуди, что будет: скажи, что моя будущая империя построена не без помощи теневых монстров? Она и её дружок-паладин ринутся в бой. Притащат еще кого-нибудь с собой, и прольется кровь, — Алукард все еще не выражал никаких эмоций.

— Кровь и так течет по дорогам из-за тебя… — выразила мысль вслух Гвин.

— Хочешь сказать, что зря я спас тебя и вернул твою неблагодарную душонку в этот мир? — прошипел злобно Алукард. Мгновение, и былое добродушие и безразличие сгинули. Он при помнил, как Гвин была при смерти и ценой очень сильного заклинания вернул к жизни. — Мне это дорого обошлось. За магию нужно платить, и за тобой не погашено даже половины суммы.

Гвин прижала уши к голове, чувствуя, что буквально уменьшается в размерах от такого напора.

— Ты мог устроить геноцид и без помощи теневого мира… — сказала она совсем тихо. — Или не устраивать вовсе…

— Мог бы. Но гораздо веселей, когда твои руки чисты, и ты можешь наблюдать за представлением со стороны, — чародей вернулся к своему прежнему веселью. Он мягко взял Гвин за подбородок и заставил посмотреть на себя. — Не букайся. Тебе идет улыбка. Ну, узнает Куара рано или поздно, какая разница? От неизбежного никуда не денешься. Пускай пока радуются обычной жизни. А ты, моя королева, расправь брови и присоединись к людскому пиршеству.

Гвин отвела от себя руку. Ей не нравилось это с самого начала. Друзей нельзя предавать. Даже, если считать, что таким образом ты защищаешь их. В голове приходится хранить собственную ложь и каждый раз закапываться в неё ещё больше. Гвин разъедало изнутри.

***

Утро началось с суматохи. Все мужчины были отосланы куда подальше, чтобы не мешать подготовке. Суеверием оба паладина не сильно отличались, но традиции есть традиции. Жених не должен видеть невесту в платье до церемонии. Тем не менее, платье Куары давно висело на виду у Кайрона. Но она хотя бы не мерила его при нем. Живот не позволял.

В помощь к невесте и её подружкам пришли дочери цирюльника. Как рассказала Куара, в деревне некоторое время была эпидемия. И одной из заразившихся стала мать этих двух девушек. Женщина быстро чахла, лекарства не помогали. Светлая магия паладинов излечила её, как и многих других. Хоть Куаре теперь с трудом давались заклинания по исцелению, она не пожалела себя и спасла от болезни нескольких людей. Цирюльник и его дочери пообещали расплатиться за доброту. Отказ они не приняли. И как бы жутко не звучало, настал день расплаты. Куара позвала девушек к себе на помощь, чтобы они сотворили с ее волосами нечто волшебное. Амелия и Эмили с радостью согласились. Для них это было что-то вроде чести. Девушки могли не только делать необыкновенные прически, но и отлично разбирались в том, какой оттенок помады подойдет лучше всего к наряду.

— Может, тебе косички? И в них вплести кольца? Или одну хорошую косу, и ленту туда? Или вообще что-то другое? — предлагала Тесс. Её воодушевление чувствовалось и передавалось всем остальным. Гвин это успокаивало. Нервы тихонечко потряхивало время от времени.

— Что решите, то и будет, — ответила Гвин. Казалось, что она не выражала особой заинтересованности, но её улыбка говорила об обратном.

— Можете пофантазировать? — Куара обратилась к Амелии и Эмили. — Превратите нашу Гвин в покорительницу сердец! Чтобы всех сразила наповал!

— А среди гостей будет какой-нибудь очаровательный кот? — лукаво улыбнулась Тесс. Воительница чуть смутилась от такого заявления.

— Мы согласны! — пообещали одновременно девочки. — А правильно ли это — заводить ребенка до свадьбы? — спросила робко Амелия, расчесывая волосы Куары.

— Мы хотели сделать так, чтобы все посчитали, мол, малыш зачат после женитьбы, но… — Куара поморщилась. — Столько дел навалилось: эпидемия, дикари, волки, повадившиеся охотиться на скотину, потом всякая другая дребедень. К тому же, в округе стали появляться одержимые люди, нападая на странников, — от этих слов Гвин подавилась. — Ты чего?

— Одержимые? Здесь? Откуда? — спросила она, откашлявшись.

— Не знаю. Появились внезапно и также исчезли. Изгнание на них работало с переменным успехом. Темные ребята, в прямом смысле. Думала, ты можешь прояснить ситуацию. Дело не в тенях?

— Если бы я могла увидеть воочию, сказала бы наверняка. Но я ручаюсь за своих учеников.

— Ладно. Давайте не будем о мраке, — попросила Тесс. — Сегодня важный день, давайте не будем портить его, хорошо?

— Я согласна, — пожала плечами Куара.

Гвин незаметно отвернулась от подруг, осознавая, что она натворила. Что натворили они с Алукардом. Они узнают. Узнают, и пиши пропало. Империя не рухнет, но рухнет нечто более важное, чем власть. Даже будучи частью теневого мира, Гвин боялась потонуть во мраке одиночества.

Платье смотрелось даже лучше, чем на последней примерке. С прической, макияжем и украшениями Куара перестала считать себя неотесанным троллем. Даже с животом она увидела, что вполне неплохо смотрится в роли невесты. Обернувшись к подругам, которые больше не походили на грозных воительниц, Маривальди смахнула с глаз слезу счастья.

— Мы теперь дамы знатные, красивые, серьезные, — сказала с важным видом Тесс. Но в следующий же миг она завизжала от восторга и закружилась. — Если уже и это не сработает, тогда я не знаю, что!

— Ты про Алу… — начала было Куара с хитрой улыбкой, но её прервали.

— Мы знаем про кого, но не говорим в слух, — улыбнулась Тесс, выставив палец вперед. — Идемте уже! Опоздаем ведь!

— Не опоздаем. За нами должна прибыть повозка. Не пешком же по снегу идти, — сказала Куара, надевая теплый плащ. Девушки последовали её примеру. Очень кстати. К ним вскоре постучались.

Их ждала украшенная повозка. Ленты, банты и колокольчики были не главными атрибутами. Они были белые, как и снег. А вот розы. Алые, насыщенно красные розы были ярким пятном среди заснеженного города. Цветы явно были созданы с помощью магии, но до чего красивыми получились. Вороная кобыла фыркала и выпускала облачко пара. Кучер приподнял шляпу в знак приветствия и позвал девушек погрузиться.

— Прохладно, как-никак, дамы, — пояснил он, поежившись.

Не смея больше задерживаться, девушки разместились в повозке и отправились в храм. Внутри отвели специальное место для невесты и её подружек. Последних на пару минут выгнали, чтобы храмовники могли о чем-то потолковали с Куарой. Тесс пыталась повозмущаться, но Гвин остановила её недовольство, показав, кто сидит на скамьях. Та забыла про свой гнев, когда увидела свою семью. Извиняясь, она убежала к ним. Воительница улыбнулась. Столько свидетелей здесь присутствовало, а Куара говорила, что будет немного народу.

Разделение мест для невесты и жениха, общая важность церемонии, скрепление своих уз любви перед Богами — это все ещё являлось странным для Гвин. Кошка скрестила руки на груди, осматриваясь. Ленты, цветочный венки. Красиво. Но, наверное, зря она продолжала рассматривать убранство. Хорошее настроение мигом улетучилось, стоило только заметить Алукарда. Он спокойно стоял себе, красуясь в бордовом костюме. Гвин вспомнила разговор сегодня утром. Нужно ему все высказать. Прямо сейчас. Не боясь.

Гвин решительным шагом двинулась в его сторону. Крепко схватив чародея за руку, она повела его в сторону, уводя от девушек, с которыми он флиртовал.

— Эй, ты чего? Я почти убедил их в том, что я первый мужчина на земле! — расстроенно сказал Алукард, взглянув на красоток. — Милое платье. А это косички? — он насмехался над видом Гвин.

— Заткнись! Слушай, дела обстоят хуже, чем мы думали. Одержимые уже в здесь, по округе шатаются. Это выходит из-под контроля! — шипела Гвин приглушенно, чтобы их не услышали.

— Уже здесь? Н-да, быстрей, чем я хотел, но ладно, — Алукард не был удивлен. — Что ж, даже рад, что моя империя растет так стремительно…

— Ты не понимаешь! — сказала скорей себе Гвин.

— Хочешь опять затеять тему того, что нужно все остановить? Поздно, моя королева, поздно. С самого начала было так. Меня не переубедить.

— Если тебе плевать на меня, друзей и собственную совесть, то на неё тебе точно не наплевать! — воительница цепко и быстро взялась за подбородок чародея и повернула его голову в сторону. Туда, где сейчас стояла Тесс, болтая со своей семьей. — Подумай о ней! — гневно сказала Гвин. — Ты хочешь её смерти?! Хочешь, чтобы Тесс стала одержимой?! Этого хочешь видеть?! — Алукард замер. Он будто осознал, что совершал все это время. Выглядел теперь чародей обеспокоенно. Но через мгновение опять принял прежнее выражение лица. Алукард отодвинул руки Гвин от себя.

— Твое дело — заботиться, чтобы все шло по плану. И это твоя вина, что не уследила за тенями, и те дошли уже досюда, — сказал он серьезно.

— Этого бы и вовсе не случилось, не реши ты устроить геноцид!

— Так нужно. И от этого никуда не деваться, — проговорил Алукард тихо и мрачно. Развернувшись, он собрался уйти.

— Но как же Тесс! Тебя она вообще не волнует? — Гвин прозвучала отчаянно. Она пыталась достучаться до разума чародея.

— Церемония начинается. Тебе лучше встать на свое место, — ушел от темы Алукард и двинулся к скамьям. Сердце воительницы рухнуло вниз.

Гвин будто находилась в тумане. Они с Тесс стояли около алтаря, ожидая выхода Куары. Рядом, абсолютно счастливый стоял Кайрон. Но их будто не существовало для Гвин. Будто она стояла здесь одна и просто ждала чего-то. Музыка текла сквозь уши, даже не задевая струны души. Воительница то и дело бросала взгляд на Алукарда. Он выглядел спокойным, даже улыбался иногда. Ему все равно. На все и на всех. Мир будет пылать только потому, что он так хочет. Кошка очнулась, когда увидела подругу. Она плавно шла к ним, стараясь скрыть волнение за улыбкой. Широкой и радостной. Невероятных усилий стоило Гвин, чтобы не поджать уши. Неужели после всего пережитого, после того, как Куара прямым текстом сказала, что доверяет своим друзьям, и как сильно она благодарна им, она позволит разрушиться всему этому? Гвин хотелось завыть волком.

Под шатром было тепло и весело. Уже слегка охмелевшие гости плясали и пели. Куара не желала быть в стороне от этого всего, поэтому паладинша как могла подтанцовывала и кружилась. Возможно, медленнее и не попадая в ритм музыку, возможно, немного странно, но её это вполне устраивало. Они с Кайроном покачивались лодочкой и не переставали улыбаться. Мгновения, полные радости и любви.

Гвин пыталась поесть и напиться, но кусок в горло не лез. Ей было тошно, противно, гадко. Внезапно, воительницу схватили за руку. Это была Куара, что взяла Одарноша и Гвин за руки и вытолкнула их к танцующим. И то же самое сделала с Алукардом и Тесс.

— Ибо нечего скучать на моей свадьбе! — крикнула она вдогонку. — Я знаю, что умеешь веселиться, когда напьешься, Одар, но это не то! И не бурчи, Алукард!

— А я и не бурчу, — пробормотал чародей.

— Правда? — усмехнулась Тесс. Она сдула с лица спадающую кудрявую прядь волос.

— Клянусь! — звучал Алукард искренне. — Так и быть, никто не почувствует на себе мой гнев. Праздник, свадьба все-таки.

— Само благородство.

— Разумеется.

Гвин постаралась отдаться танцу. С орком это было сложновато, но Оданорош, надо отдать должное, ни разу не наступил на ноги Гвин и никого не затоптал. Это было почти забавно и весело, почти забылись переживания и тревоги. Может, всё обойдётся? Но краем глаза воительница заметила, как Алукард выводит наружу Тесс.

— Одар, я отлучусь. Спасибо за танец, — улыбнулась искренне Гвин, и похлопала орка по плечу. Оданорош шмыгнул носом и кивнул.

Кошка поспешила к выходу из шатра. Алукард и Тесс стояли рядом, их можно было услышать и увидеть.

— Что ты хотел сказать? — спросила осторожно Тесс, закутываясь в плащ. Алукард не решался начать разговор.

— Грядет что-что грандиозное. Это затронет каждого в этом мире. Я просто… — он запнулся. Чародей скрестил руки на груди и выдохнул. Он так и остался в своем красном немного нелепом костюме.

— Ты знаешь, что можешь доверять мне, — бард положила ладонь на его плечо.

— Могу. Но не в этом случае, — сказал он совсем тихо. — Тесс, это то, с чем никто не справится. Это не остановить и не предотвратить. Слишком поздно.

— То же самое ты говорил, когда мы решили начать закрывать порталы. Вместе…

— Не будет никаких «вместе». Никто не будет вместе! — довольно резко сказал он. — Больше не будет.

— Ты явно знаешь больше всех нас. Расскажи. В чем проблема? Мы хотя бы попробуем найти способ. Что нас ждет?

— Вечный мрак. И только одно солнце будет сиять над всеми вами — я, — глаза его блеснули недобрым огоньком. Тесс нахмурилась. Она не понимала, о чем идет речь. — Останутся лишь те, кого я сам выберу. Послушай, — Алукард взял ее за плечи. — Ты можешь спастись. Можешь быть со мной. Но я знаю, что ты не захочешь. Потому что нельзя бросать друзей, и все такое, но поверь. Поверь, ты должна от этого всего отказаться в угоду нового мира. Друзей можно найти всегда, а вот жизнь — одна.

— Я, правда, не понимаю тебя. Я запуталась. О чем речь? Что ты натворил? — смятение смешалось с подозрением.

— То, что должен был. Не в этом дело, Тесс, сосредоточься. Просто скажи одно слово, всего одно. И в этом новом мире ты будешь со мной. Если это повлияет на твое решение, то и Гвин будет с нами. Если все не испортит, конечно, — Алукард сжимал плечи Тесс и с надеждой смотрел на неё.

— А Куара? А Одарнош? Кайрон? Моя семья? — спрашивала недоуменно бард. Алукард скривился.

— В общем-то, да, они тоже будут… Как бы… Неважно это сейчас! Да или нет?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, как я могу выбрать?

Видно было, что Алукард расстроился. Он будто угас. Чародей медленно провел пальцами по шее Тесс. Он внимательно рассматривал её. Молчал. Думал. Большой палец остановился на ее губах.

— Я так и думал. Куда же ты без друзей и семьи? Я проявлю великодушие, не забрав тебя к себе, а оставив с остальными, — проговорил он. — Но как же сложно отпускать кого-то… — прошептал Алукард уже в губы Тесс, прежде чем поцеловать.

Гвин отпрянула. Актёр. Отвратительный актёр. Мерзавец! Ему плевать на Тесс, абсолютно. Он желает, чтобы она восхищалась им, а любовь это…

Воительница ушла вглубь шатра. Схватила первый бокал, тот оказался с вином, и разом почти его осушила. Вскоре показалась Тесс.

— И где мы были? — спросила Куара, подходя к подругам.

Тесс не ответила, только загадочно улыбалась. Паладин и воительница переглянулись. Маривальди сделала шаг в сторону, чтобы посмотреть на место, откуда пришла Тесс. Кто-то вышел из шатра, и поэтому мелькнул красный костюм Алукарда, что всё ещё стоял снаружи. А вот и ключик к замочку.

— Все понятно. И как это было?

— Волшебно, — проговорила мечтательно бард, прижимая холодный стакан с водой к горячим щекам. — Только странный он был.

— Страннее обычного? — поинтересовалась Куара.

— Да. Говорил что-то о новом мире, о том, что он выбирает, кто в нем будет… Мне это показалось чушью, но Алукард звучал…

— Убедительно? — закончила мрачно Гвин, с сильной сжимая бокал. Какой стыд! Позор ей, лжёт так нагло подругам! Воительница поджала уши.

— Именно. Он и про тебя говорил. Что ты можешь все испортить… А когда я упомянула тебя, Куара, он поморщился. Ничего не понимаю. Мне следует беспокоиться? — произнесла Тесс.

— Нет. Не следует. Думаю, это всего лишь нервы. Алукард — теперь глава целой крепости. А я помощник, иногда что-то делаю не так, как хочет он, — Гвин улыбнулась. Так искренно и так лживо одновременно. Не могла она нарушить праздник. — Приезжай к нам. Будем рады принять у себя.

— Странные у вас приглашения, конечно, — Тесс улыбнулась и легонько пихнула подругу в бок локтем. — А что мне думать об этом? — она коснулась своих губ пальцами.

— Выражением своих чувств, — сказала уверенно Куара. — Не зря я вас выпихнула танцевать, верно, Гвин? Гвин! — но след воительницы простыл. — Пропажи на моей свадьбе, вот так веселье…

Гвин вышла наружу, где ещё стоял Алукард. Услышав шаги за своей спиной, он обернулся. Выглядел подавленно.

—Я слышала всё.

— Знаю, — хмыкнул чародей. — Не может она без остальных. Люди так сильно привязаны к другим людям.

— Ты привязан к ней. И не можешь ни согласиться с этим, ни отрицать это, — напомнила Гвин. — Если бы рассказал всю правду, Тесс бы разочаровалась в тебе, а ты не хотел бы этого, не так ли? Кто-то должен тебя обожать… — Алукард молчал. — Ты не можешь заставить её отказаться от семьи и друзей. Она скорее согласится стать одержимой, нежели бросить всех и наблюдать со стороны. Она не ты…

— Я уже говорил. Сделанного не изменить. Уже поздно отказываться от всего, — Алукард двинулся к шатру.

— Ты мог быть счастливым, если бы после всего поехал не «играться» с тенями, а к Тесс. Она твое счастье, — Гвин совершила последнюю попытку изменить решение Алукарда. Чародей повернул голову к воительнице и посмотрел так грустно и так серьезно одновременно.

— Это не мое счастье. Я должен править. Я должен изменить мир.

— Счастье не строится на костях и крови.

— Тогда почему мы стоим на этой земле? — он улыбнулся и зашел в шатер, оставив Гвин на холоде со своими мыслями.

***

Громкий крик и частое дыхание. Молния и гром. Дождя ещё нет, скорее — сухая гроза с черными тучами. Зимой.

Гвин ворвалась в дом с разбегу. Она захлопнула дверь и ринулась в спальню. Ещё с порога был слышен болезненный крик, а за ним — плач дитя. Опоздала. Воительница вбежала в комнату. Кровать была почти вся в крови. На ней лежала взмокшая, уставшая и очень бледная Куара. Кайрон стоял рядом и покачивал сверток в руках. Ещё один находился в корзинке. Двойня?

— Как она? — спросила Гвин. Паладин покачал головой. Плохо.

—Марион и Римус, — проговорил он. — Уложи его, я помогу Куаре, — попросил паладин и бережно отдал младенца на руки Гвин. Воительница замерла на месте, боясь двинуться с таким хрупким созданием куда-либо. Но она смогла сделать несколько шагов к корзинке, где, видимо, уже спала маленькая Кейтлин. Двойня. Неудивительно, что Куара настолько плохо выглядела. Кайрону пришлось использовать заклинание, чтобы немного помочь жене. Она хотя бы очнулась. — Нужно поторопиться, — сказал он обоим. — Надо думать, ты опоздала, потому что этих одержимых очень много?

— Толпа. Бесконечная толпа мрака, — проговорила Гвин, укрывая малышей небольшим шерстяным одеяльцем. — Портал открыт, повозка рядом с домом.

— Хоть бы ничего не уничтожили, — взмолился Кайрон, укутывая Куару в плащ и беря её на руки. Низ сорочки весь был в крови. Некогда переодеваться. Только обувь и теплая накидка. — В темпе.

Снаружи был если не ад, то его начало: горячие дома, паника ещё живых людей и море черноты. Они шли медленно, пошатываясь, но стоило оказаться ближе к человеку — резко накидывались и вселялись в жертву. Будучи в теле, тени становились резвее. Алукард устроил геноцид. Самый настоящий. Имея тело, тени могли делать что угодно. По большей части — разрушать. Такова была их цель. Этому научила их Гвин. Когда все началось, когда действия чародея стали приобретать огромные заметные масштабы, Гвин окончательно поняла, что не хотела стоять с ним на балконе и наблюдать за падением человечества. Она пожалела, что помогала ему. Она думала что обязана расплатиться за долг.

Кое-как сумев сбежать, воительница рассказала обо всем паладинам. Общими усилиями они смогли создать портал в другой мир. Единственное, что не успели — отправить к нему других людей. Портал открылся слишком поздно. К тому времени они остались почти единственными, кто не был одержим тенями. Они должны были уйти, как только Гвин закончит настраивать проход. Но все задержалось. От большого волнения у Куары начались схватки раньше времени.

Кайрон быстро забрался в повозку и положил на сиденье Куару. К ней забралась Гвин с детьми в корзинке. Она крепко держала их, будто боясь, что кто-то может их забрать. Паладин тряхнул поводьями, и лошади быстро помчались вперед по снегу. Они неслись по разрушенному городу мимо одержимых, что провожали их пустыми взглядами. Кайрон постоянно подгонял лошадей. Даже в лесу были тени. Некоторые без тел, некоторые — уже нашедшие своих жертв.

— Боги мои, — пробормотал он, видя их всех.

Они должны были выехать к широкой поляне, на которой находилось небольшое возвышение с постаментом. На нем были полуразрушенные арки и что-то вроде каменных скамей. В прошлом здесь проводили ритуалы. Магический след чувствовался и по сей день. Поэтому только это место подходило для создания портала в другой мир. Увиденное привело в ужас Кайрона и Гвин. Впереди были тени. Много теней. Через них было не проехать. Только в объезд. Выругавшись, Кайрон направил лошадей в другую сторону. До арок оставалось совсем немного. Но было неразумно ехать не по дороге, а по нетронутому глубокому снегу в лесу. Повозка застряла. Тени приближались.

— Бегите, живо! Я задержу их, — приказал Кайрон.

— Нет, вместе… Помнишь? — прохрипела Куара, которая успела немного оклематься. Она схватила мужа на рукав. — Не смей…

— Я сказал бегите, поняла меня?! — прокричал паладин. Он извлек два меча из-под тряпок. Один забрал себе, другой передал Маривальди. — Не оборачивайся, — попросил он более ласково и поцеловал возлюбленную. Гвин смотрела на их прощание, и сердце сжималось от чувства вины. Она только и могла, что крепко прижимать к себе корзинку.

Куара со слезами на глазах побежала за Гвин. За спиной послышались выкрики заклинаний и звуки боя. Маривальди старалась бежать как могла. Но она падала в снег несколько раз. И чем чаще падала, тем больше ей нужна была передышка. Однако вот уже и возвышение, и на нем арки. Совсем чуть-чуть.

— Давай, идем, немного еще! — подбадривала Гвин, помогая из раза в раз подниматься.

— Дальше ты одна. Я не могу… — за Куарой тянулся след крови. Тени подступали со всех сторон. Маривальди достала меч из ножен. — Защити их, прошу…

— Нет! Я не оставлю тебя! — Гвин попыталась помочь пройтись, но ничего не вышло. Малыши проснулись и начали плакать. Им было холодно, страшно. — Я ведь… Я ведь виновата! — по щекам потекли горячие слезы.

— Не виновата, — улыбнулась Куара. С помощью меча ей удалось подняться на ноги. — Я не дойду, а ты успеешь. Пожалуйста. Только ты сможешь рассказать им обо всем, только ты сможешь защитить.

— Нет… — прошептала Гвин. Она крепко обняла подругу, продолжая плакать.

— Расскажи им о нас… — попросила паладин. — Иди. Давай!

— Я обещаю, — поклялась Гвин и побежала так, как никогда раньше не бежала.

В ней открылось второе дыхание. Не мешал ни холод, ни снег. Она сжимала плачущую корзинку и обещала, что все исправит. Что все расскажет, что защитит. Портал был ещё открыт. С возвышения было видно, с каким трудом Куара приняла бой с тенями. Совсем недолгий. Мгновение, и черная мгла поглотила её, затем потекла к Гвин. Всхлипнув, воительница шагнула в портал, закрывая его.