Тени сознания

Телефон разорвал тишину, словно ножом по тонкой ткани сна. Эдвард Хэйс резко открыл глаза, и первое, что он увидел – красные цифры на будильнике. 02:47. В это время обычно не звонят, если только что-то не случилось. Аппарат дрожал на тумбочке, будто сам хотел привлечь внимание. Эдвард протянул руку, но замер на секунду. Тонкий, еле различимый шум, похожий на шёпот, будто вплёлся в звонок. Или это показалось?

- Хэйс, - отозвался он хрипло, прижимая трубку к уху.

На линии повисла пауза. Только дыхание. Глухое, надрывное, с сипами, как будто кто-то пытался говорить, но слова застревали в горле.

- Кто это? – спросил Эдвард, уже собираясь отрезать грубо.

И тогда раздалось:

- Ты… не успел.

Слова были искажены, как если бы их произносил сломанный динамик. Но холодок пробежал по спине – голос был женский. Слишком знакомый. Он сжал телефон так, что костяшки пальцев побелели. Жены не стало уже три года.

Стук в дверь. Глухой, настойчивый, как удар сердца.

Эдвард резко обернулся – кто-то был за дверью квартиры. Он ещё держал трубку, когда звонок оборвался, оставив в ухе лишь тишину и странное шипение.

- Эд? – знакомый голос за дверью. Майкл Кроу, напарник. – Открой, у нас дело. Срочно.

Хэйс поднялся, чувствуя, как между снами и явью протянулась незримая нить, которую он не мог разорвать. Шёпот в трубке всё ещё звучал в голове. И именно в тот момент он понял: эта ночь не будет обычной.

***

Эдвард бросил быстрый взгляд на зеркало у входа. Бледное лицо, тени под глазами, рубашка скомкана. Он вздохнул, провёл рукой по волосам и, не утруждая себя порядком, открыл дверь. Майкл стоял на пороге — высокий, чуть взъерошенный, с привычной сутулостью человека, которому слишком часто приходится вытаскивать других из кошмаров. В руках — папка, перевязанная резинкой. Глаза настороженные.

- Извини за ночь, — сказал он, не переступая порога. — Но лучше тебе увидеть всё самому.

- Что случилось?

- Убийство. Жуткое. И… — он замялся, будто подбирал слова. — Оно слишком похоже на старое дело. То, что ты закрыл.

Эдвард почувствовал, как воздух сгустился. Слова Майкла били точнее любого звонка.

- Где?

- На окраине. Старый район, почти заброшенный. Дом на Хэйвен-стрит.

Хэйс молча надел пальто, захлопнул дверь и шагнул в коридор. Внутри всё ещё звенел чужой голос: “Ты не успел.”

Машина мчалась по пустым улицам. Фары выхватывали куски асфальта и редкие фигуры — ночных прохожих, которые казались тенью больше, чем людьми. Радио молчало, Майкл тоже. Лишь звук двигателя и ритмичный стук дворников.

- Ты выглядишь так, будто видел привидение, — наконец сказал Майкл, не отрывая взгляда от дороги.

- Телефонный звонок, — коротко ответил Эдвард. — Перед тем как ты постучал.

- Кто звонил?

- Не знаю. Но… — он замолчал. — Голос был похож на её.

Майкл бросил быстрый взгляд. Слова не требовали уточнений — он знал, кого имел в виду напарник.

- Ты уверен?

- Уверен, что слышал именно то, что хотел слышать, — холодно сказал Хэйс и отвернулся к окну.

Хэйвен-стрит встретила их тишиной. Лунный свет обрисовывал заброшенные дома, окна которых зияли чёрными провалами. У одного — сине-красные отблески. Полицейская лента. У входа в дом дежурил молодой офицер, лицо его побледнело так, что в темноте оно почти светилось. Он поднял руку, но слова застряли в горле.

- Агент Хэйс, агент Кроу, — коротко представился Майкл. — Нас ждут внутри.

Офицер лишь кивнул, позволяя пройти.

Внутри пахло затхлостью и металлом. Кровь. Эдвард уже привык к таким запахам, но этот — этот был слишком резким, навязчивым, как будто в нём было что-то ещё. В гостиной, под мерцающей лампой, лежало тело женщины. На полу — круг, выложенный из зеркальных осколков. Лицо жертвы искажено криком.

Эдвард замер. Голос в трубке вспыхнул в памяти ещё раз. “Ты не успел.”

- Господи… — тихо произнёс Майкл. — Кто это сделал?..

Эдвард молчал. Он видел больше, чем хотел. И знал — это только начало.

***

Эдвард присел рядом с телом, вытянул перчатки из кармана и натянул их. В тусклом свете лампы лицо жертвы казалось восковым. Но глаза… глаза были открыты и смотрели прямо на него. В них застыл такой ужас, что даже он, привыкший к самым жестоким картинам, почувствовал холод в груди. Осколки зеркал образовывали круг, аккуратный, почти ритуальный. На каждом отражался фрагмент комнаты: потолок, стены, их собственные силуэты. Но отражения были странно искажены, словно стекло показывало не только их, а ещё кого-то третьего, прячущегося за спинами.

- Смотри, — Майкл наклонился ближе, указывая на шею жертвы. — Знак.

На коже, прямо под подбородком, была вырезана символика. Похожие линии Эдвард видел когда-то в старых досье: круг с перекрестием и пять точек. Он помнил это слишком хорошо.

- Это повторение, — глухо сказал он. — Три года назад. Случай “Ночной жнец”.

Майкл поднял глаза:

- Но “Жнеца” мы поймали. Он застрелился при задержании.

Эдвард медленно встал. Его руки дрожали.

- Тогда объясни мне, что это?

В коридоре раздался треск. Словно доска под чьим-то весом. Полицейский у входа уже должен был всё проверить. Хэйс выхватил пистолет и направил в сторону тьмы.

- Есть кто живой? — его голос прорезал напряжение.

Ответа не последовало. Только слабое шуршание, будто что-то скребло по стенам. Майкл сжал зубы и достал фонарь. Луч прорезал коридор и остановился на старом зеркале, висящем на стене. Стекло было треснувшим, но в отражении вместо пустого коридора виднелась фигура — тонкая, вытянутая, с лицом, скрытым вуалью тени.

- Чёрт… — выдохнул Майкл. — Эд, ты это тоже видишь?

Фигура в зеркале наклонила голову. И в тот же миг лампа в гостиной вспыхнула и погасла, погрузив всё в темноту.

Остался только запах крови. И шёпот, протянувшийся из глубины дома:

- Ты снова опоздал…

***

Эдвард поднял пистолет на уровень глаз, дыхание сбилось. Темнота давила, словно сама комната решила сомкнуться на них. Единственный источник света — фонарь в руках Майкла. Луч дрожал, выхватывая то осколки зеркал, то застывшее тело женщины, то пустоту дверного проёма.

- Осторожно, — прошептал Эдвард, двигаясь вперёд. Доски пола стонали под шагами. — Если там кто-то есть… он не хочет, чтобы мы его нашли.

Они вошли в коридор. Запах затхлости и сырости усилился, словно воздух становился плотнее. На стенах проступали следы влаги, тянувшиеся вниз, будто стены плакали. Майкл направил фонарь на зеркало. Но отражения фигуры больше не было. Только они двое, вытянутые и искажённые, словно чужие люди.

- Оно исчезло, — пробормотал Майкл, и голос его дрогнул.

- Оно было там, — отрезал Эдвард. — Я видел.

Они прошли дальше. Дом был старым, с длинным коридором, ведущим к лестнице на второй этаж. Вдоль стен стояли покосившиеся шкафы, картины с расплывшимися изображениями. Казалось, что на полотнах лица стерлись нарочно — только пустые силуэты. Снова треск сверху. Будто кто-то прошёл по чердаку.

Эдвард поднял голову, глаза привыкали к темноте. Он почти ожидал увидеть силуэт, смотрящий вниз.

- Пошли, — сказал он и двинулся к лестнице.

Шаг за шагом они поднимались. Воздух густел, холод проникал под кожу. С каждым шагом тишина становилась громче. На верхней площадке дверь приоткрыта. Изнутри тянуло запахом гари, но в доме ничего не горело.

Эдвард осторожно толкнул дверь. Фонарь выхватил комнату, заваленную старыми игрушками. Полки, полные пыльных кукол. Их стеклянные глаза блестели в свете, следя за каждым движением.

- Чёрт возьми… — выдохнул Майкл. — Почему всегда куклы?

В углу комнаты стояло ещё одно зеркало. Небольшое, но целое. В отражении — они двое и… ребёнок, сидящий на полу спиной к ним.

- Эд… — прошептал Майкл, направив фонарь прямо на угол.

Но там никого не было. В отражении же ребёнок медленно повернул голову. Глаза — чёрные провалы, рот искривлён в беззвучном крике. И в ту же секунду все куклы разом упали с полок.

***

Куклы упали, будто по команде — десятки тел ударились о пол, затрещали пластмассовые головы, послышался хруст стеклянных глаз. Эхо прокатилось по комнате, и на миг показалось, что дом ожил, содрогнулся от этого звука.

Майкл резко поднял пистолет, водя стволом по углам.

- Здесь кто-то есть! — выкрикнул он, хотя и сам понимал: в этой комнате они только вдвоём.

Эдвард медленно подошёл к зеркалу. Его дыхание учащалось, ладони покрылись холодным потом. Ребёнок в отражении не исчез. Он сидел, смотрел на них и вдруг поднял руку, указывая прямо на Эдварда.

- Видишь? — спросил он тихо, будто боялся, что голос нарушит хрупкое равновесие.

Майкл сделал шаг ближе и кивнул.

- Чёрт… Да, вижу.

В ту же секунду стекло пошло трещинами, будто от удара изнутри. Из них сочилась густая чёрная жидкость, похожая на нефть, и капала на пол, оставляя липкие пятна. Эдвард отступил на шаг, держа пистолет. Но ребёнок не исчезал, наоборот — в отражении он начал подниматься на ноги. Его движения были рваными, словно кто-то дёргал за невидимые нити.

- Это… не может быть реальностью, — пробормотал Майкл.

Зеркало дрогнуло, и из него донёсся скрежет, похожий на визг металла по стеклу. Затем голос, детский, но искажённый, с чужим эхом:

- Ты… опоздал.

И тогда трещины расползлись до края, и из зеркала потянулась рука — длинная, с чёрной кожей и слишком тонкими пальцами. Она ухватилась за раму, пытаясь вырваться наружу. Майкл отпрянул, но Эдвард не дрогнул. Он поднял оружие и выстрелил. Выстрел разорвал тишину, зеркало взорвалось осколками, и комната погрузилась в полную темноту.

На секунду оба ослепли. Воздух наполнился запахом гари и сырой земли. Где-то рядом снова послышался шёпот — теперь прямо у самого уха:

- Ты никогда не успеваешь, Эдвард…