Терновый Замок или Последний Дракон

Сто лет над замком тишь да сон,

Густой тенистый полог леса.

Ты никого не ждешь, принцесса,

Полет видений невесом.

Сто лет малиной и быльем

Горбатый мостик зарастает.

Сто лет лишь стрекозиной стае

Глядеться в сонный водоем.

Сто лет внимает слух земле,

Ловя неумолимый цокот.

Сто лет. Плющем увитый цоколь.

Не вянет роза сотню лет.

В тот миг, когда веретено

Кольнуло палец алой точкой,

Звук-призрак, как куранты точен,

Путь начал, время сочтено...

Антонина Каковиди.

Глава первая.

Огромная рыбина, не спеша, бесшумно проплыла мимо окна. Где-то по центру она развернулась вполоборота и удивленно уставилась на меня. Прямо в средний витраж. Вода вокруг слегка заколыхалась, смазывая рельеф ярких красно-зеленых плавников в сплошное пятно.

По рыбьему мнению, меня тут точно быть не должно. Аж плавники удивленно подрагивают. И круглые глаза должны быть равнодушными, но сейчас вполне себе удивлены.

И я с ней полностью согласна. Но проснуться не могу, хоть сколько себя щипаю.

Потому как, увы, я уже проснулась. В собственной фрейлинской комнате, на широкой роскошной постели с откинутым балдахином. Ну, не люблю я его, особенно летом. Душно. Даже одеяло скидываю.

Вот оно, кстати, на краю кровати валяется. А рядом я. В одной тонкой сорочке.

Правда, любоваться некому, кроме рыб.

И, кажется, хорошо, что вчера ночью я не открыла еще и окно. Забыла, а вот почему — вопрос серьезный. Но, видимо, тут меня судьба хранила.

Потому как - неясно, почему любопытное море еще не просочилось ко мне в спальню. Или в соседнюю гостиную. Но открытую раму оно бы точно не проигнорировало, зуб даю.

Зубы, кстати, мне сейчас вовсю демонстрируют — чужие. Рыбища как раз разинула огромную пасть — ощущение, что больше ее самой. А не ее, так меня — вот уж точно. Разика так в два.

Впрочем, может, рыбке просто скучно со мной, такой ошалевшей? Вот и зевает.

Или просто спать хочет?

Но нет, рыба за окном призадумалась и явно решила поискать бесхозной мне полезное применение. Может, хоть в пищу сгожусь? Вдруг не ядовитая? Раз уж откуда-то взялась?

Потому что красно-зеленая дочь Глубин резво захлопнула зубастую пасть, развернулась, махнув плавниками, и с силой двинула здоровенным хвостом в хрупкое оконное стекло.

Я резко дернулась к стене. Точнее, к спинке кровати.

Глупо и нелогично, отступать там некуда. Даже в шкаф залезть было бы умнее - всё какая-то преграда.

Но слишком уж явственно представились рой острых стекол, водяной вал... и разинутая зубастая пасть.

И уж совсем нелогично я вцепилась в рукоять клинка, выдернув их из ножен на стене. Допустим, рыбе в глаз ткнуть еще можно. А с хлынувшим в окно морем я каким оружием драться собралась?

Рыбы говорить не умеют. И кричать — тоже. У них и мимики-то нет. Но конкретно эту хвостатую так шарахнуло в сторону, что развернуло ко мне вновь мордой.

Так вот — ручаюсь: мимика у рыб бывает. И рот приоткрывается — будто в безмолвном крике. Когда им действительно больно. И глаза действительно способны изумляться — мне тогда не показалось.

И вовсе не полуобнаженной девице с обнаженным клинком наперевес.

Миг — и рыбища исчезла за взбаламученной водяной толщей.

Ладно. Я не просто вместе с комнатой грохнулась на дно морское. Или не морское. Меня еще и что-то почему-то защищает от чужого опасного вторжения. Магией?

Но вот окно туда я всё равно открывать не рискну.

Черная гладь напольного зеркала отразила меня: полупрозрачный бирюзовый шелк сорочки, всклокоченные бронзовые лохмы, офигевшие зеленые глаза. А еще боевую стойку и меч в руке. И всё это — на фоне мирной комнаты, разложенной кровати, изящного высокого шкафа, массивного комода, бежевых кресел, алого диванчика...

А еще - лазурного моря за витражным окном. Снизу доверху и слева направо. А вот там сине-зеленые водоросли колышутся, а рядом рыбки поменьше хвостами-плавниками шевелят. Разноцветные такие.

Что нам вчера подмешали в пунш на балу? Это чья такая оригинальная шутка — на совершеннолетие кронпринцессы Амалии?

Какого фавна лесного происходит? Это иллюзия? Чтобы заморочить меня, нужен Иллюзионист уровня Архимага.

И зачем это, простите, профессору Марелиусу?

Отчаянный вопль за дверями (или за стеной?) явно принадлежит уже не рыбе. Потому что у этого крикуна — глотка вполне себе луженая. Точнее, у крикуньи.

А рыбы все-таки обычно немые. Даже крупные хищники.

Быстро натягиваю штаны и рубашку. Если придется драться — длинное платье неуместно. Да и шнуровать некогда.

Из комнаты я выскочила раньше, чем испугалась. Ну, а вдруг море обнаружилось бы по ту сторону не только окна? А что? Если это Магия (а чем еще всё это может быть?), я не знаю ее границ.

А с учетом, сколько здесь может быть ярдов до поверхности, мне даже голодные рыбы уже не понадобятся. Загнусь раньше. Причем, намного.

Допустим, в воде я дышать могу, если не паниковать. Ну, не вечно: жабр у меня нет, и я не Метаморф. Но сутки-то продержусь. Но это если наверху — не больше пятидесяти ярдов. И мне просто под водой поплавать захотелось. С риском окоченеть при этом.

А вот при подъеме с такой предполагаемой глубины мои легкие уже лопнут с гарантией. Не говоря уже о том, что мне сплющит всё, что можно и нельзя. На сколько мне тут хватит личного Стихийного Щита — на пару минут? Так быстро я не поднимусь. У меня в предках нет Тритонов.

И что-то есть сомнения, что там высокоуровневый Целитель уже ждет-поджидает.

Ладно, кто-то же там орет. И это точно не рыбы. И даже не дельфины. Те орут не так. И не на дне все-таки.

Есть подозрение, что я могла вместе с комнатой (и, наверное, с замком) рухнуть ниже уровня погружения глубоководного кита. И, в отличие от него, понятия не имею, как всплыть теперь наверх живой.