Терраформинг

Это был серый, пустынный и безжизненный мир. И только от моей подписи зависело, изменится ли его судьба, превратится ли это царство мрака и холода в цветущий сад, залитый ласковыми лучами местного солнца. Сделать выбор было не так-то просто, поскольку на моём рабочем столе устроились семь папок с самыми различными планетами, обладавшими сходными характеристиками, делающими их кандидатами на терраформацию.

К сожалению, даже современные технологии пока не позволяли нам делать миры пригодными для жизни за короткий промежуток времени: в среднем процесс первичной терраформации занимал около года, вторичной, превращавшей просто пригодную для жизни планету в планету-курорт или планету-ферму — пару-тройку лет. И именно поэтому из семи планет я мог выбрать только одну. У серой РД7-О2 не было особых преимуществ перед конкурентами, как не было и недостатков, а потому я мог полагаться лишь на свою интуицию, которая приходит на помощь, когда научный подход не может подсказать ответ.

Собственно, это и было самым сложным в моей работе.

Конечно, тяжело высиживать дни и ночи напролёт над столбцами с данными, по сто раз проверяя сведения, моделируя развитие планеты в будущем, но финишная прямая отнимала куда больше душевных сил. Даже всего один год можно назвать долгим сроком, поскольку союз космических цивилизаций каждый день открывает новые миры, из-за чего очередь на терраформацию постоянно увеличивается.

Я знал одну планету, до которой так и не добрались наши флоты-реконструкторы, в один прекрасный день она столкнулась с крупным астероидом и навсегда выпала из очереди, став из условно-пригодной для жизни совершенно не пригодной. Нет, конечно, даже такие планеты колоссальными усилиями можно облагородить, но что касается моего случая, то в этом не было никакого смысла.

Я ещё раз тапнул по папке, вызывая калейдоскоп фотографий, часть из которых вышла за пределы монитора ноутбука, развернувшись в трёхмерном виде слева и справа от меня. Я мог последовать за сканером исследовательских дронов в кору планеты, мог подняться на её самую высокую гору, изучить дно местного моря, состоящего из смеси газов, отсутствующих в Расширенной Таблице Менделеева. Не удержавшись, я раскрыл одну из крупнейших долин планеты, после чего голографическая проекция перенесла меня из кабинета на серый камни РД7, явив над моей головой тяжёлое рыжеватое небо, на котором был едва заметен диск местного солнца...

И всё же дикая красота планеты околдовала меня.

Мысленно отдав приказ, я перенёсся на сотни километров к югу, оказавишись перед каньоном, на дне которого моим решением мог бы возникнуть прекрасный космопорт. Ещё одна мысль, даже не мысль, а желание, оттенок мысли, и вот я уже стоял на склоне холма, с которого открывался вид на несуществующее пока озеро, окружённое высокими белоснежными зданиями, что будут стоять под голубым небом, а солнце, свободное от преград, станет согревать их своими лучами. Стремясь сорвать с себя чары поверхности планеты, я несколько погрузился в землю, но тут же перед моим взором вспыхнули сведения о колоссальном потенциале молодого ядра планеты, советы про то, как можно будет усмирить его мощь и направить её на благо жизни...

Пожалуй, колебаться дальше было бессмысленно. Я отключил голограмму и наклонился к компьтеру, отбив пару символов на папке, затем перехватил её и поместил в окошечко электронной почты. Сообщение ещё не отправилось, а я уже схватился за серебряное перо, совершив больше ритуальное, но всё же важное действие, поставив на бумаге свою роспись. Традиции терраформации требовали именно такого двойного подтверждения решения, чтобы я не просто отбил обязаловку по Сети, но и своей рукой прочувствовал, что делаю, чтобы ещё раз взвесил все «за» и «против»... Но сейчас я был уверен в своём решении.

И вот — началось.

Два дня спустя десяток кораблей Флота Терраформации, сопровождаемые боевыми крейсерами и истребителями, взял курс на мир, что пришёлся мне по душе. Орбита планеты была смещена, затем миллиарды дронов больше месяца высвобождали планету от грязи космоса, отмывали её, чистили, прежде чем облачить в одеяние первичной атмосферы. Искусственные грозы, рукотворные извержения вулканов, землетрясения, вызванные градом тектонитовых бомб, обрушившихся на землю планеты, всё это шло ей на пользу, как жестокий и опасный метод кровопускания, некогда спасавший многих безнадёжных больных.

Затем к работе приступили разумные существа, не только и не столько люди. Увы, мы, жители Земли, не слишком любим созидать, разрушение нам чуть ближе. Но и любой человек обрадовался бы, наблюдая за роем дронов, за армиями роботов, что работали с землёй и небесами планеты, трудились, преобразуя и улучшая её.

Ещё спустя месяц первые моря возникли на планете, началось их заселение примитивными микроорганизмами, чью эволюцию искусственно ускоряли. Процессы, что иначе заняли бы миллионы лет, свершались всего за несколько суток. Затем первые растения и растения-животные, зелёные одноклеточные, появились на свет, но пока они делали свою работу, на планете везде возводились огромные башни для дальнейшей терраформации.

Через четыре месяца планета зазеленела.

К сожалению, как скульптор отсекает ненужные части от своей работы, так и командам терраформации пришлось уничтожить часть созданных ими же организмов, сменив состав атмосферы. Современные технологии позволяли сделать этот процесс как можно более безболезненным и быстрым, зато в итоге этот мир получил не только новую атмосферу, но и огромные залежи нефти и угля, плодородную почву, удобренную перегноем, и был готов принять первых поселенцев.

Ещё месяц — и они прибыли.

Я в то время с головой погрузился в расчёты для ещё одной планеты, но выкроил время на РД7. И я видел, как приземлились первые корабли, и представители различных цивилизаций вместе трудились над тем, чтобы подготовить планету для настоящего переселения народов.

Вместе с роботами и разумными машинами, что от железяк отличаются тягой к творчеству, эти первые фермеры, рабочие, строители начали копать, рубить, возводить и высаживать, с болью в сердце разрушая что-то, чтобы на месте разрушенного затем создать что-то новое. Я видел, как раскинулись на планете поля овощей, как поднялись фруктовые сады, как поднимались плотины, росли города...

Одиннадцать месяцев ударного труда завершились. Первые корабли с переселенцами прибыли на подготовленную для них планету, зелёный мир, голубой мир, окутанный прекрасной атмосферой, покрытый морями и океанами, полосами лесов и лугов, искрящийся огнём городов… И тогда РД7 превратился в Леон, приветливый мир, ничуть не напоминавший серый мрачный шар, каким он был до этого. И мне приятно думать, что начало огромному труду, увенчавшимся таким успехом, положила именно моя подпись...

Нет, я ни в коем случае не зазнаюсь. Разумеется, моё дело несравненно с тем, что проделали команды терраформации!

Но всё-таки я тоже участвовал в преображении этой планеты.