Терранский синдром

Бескрайняя чернота космоса расступилась, словно занавес в театре вселенной, являя зрителям новый акт космической драмы… Тишина… Пустота… Одиночество… Эта триада окутывала, обволакивала, создавая иллюзию бесконечного ничто. И вдруг…

Космический корабль «Паломник» вынырнул из гиперпространственного прыжка, оставляя за собой лишь мерцающий след квантовых флуктуаций. Момент… Вспышка… Реальность…

В 500 000 километрах впереди виднелся голубой шар Сэрры — неведомый мир, возможно, последняя надежда человечества. Он парил в пустоте, окруженный бархатной чернотой космоса, словно драгоценный камень в бездонной шкатулке вселенной.

Эфир… Так называли это бескрайнее пространство древнегреческие философы, стоя на высоких наблюдательных постах и вглядываясь в ночное небо. Бесстрастные мыслители, они пытались постичь тайны космоса, даже не подозревая о его истинных масштабах.

Космическое откровение… Так говорили первые исследователи космоса, впервые увидевшие Землю из космоса. Крошечный голубой шарик, хрупкий и прекрасный, плывущий в бесконечной тьме.

Все это вело к этому шагу… Тысячелетия человеческих мечтаний, столетия научных открытий, десятилетия технологического прогресса — все слилось в один момент, когда «Паломник» приблизился к своей цели.

Но что представлял собой «Паломник»? Просто набор металла и пластика, собранный воедино? Нет, он воплощал нечто большее.

«Паломник» — это корабль фантастических идей и несбыточных мечтаний, ставших реальностью. Это воплощение вековых стремлений человечества дотянуться до звезд, преодолеть границы своего мира и шагнуть в неизвестность. В его конструкции — гений инженеров, в его миссии — отвага первопроходцев, в его сути — надежда целой цивилизации.

Каждая деталь корабля, от громадных двигателей до мельчайших микросхем, несла в себе историю научных открытий и технологических прорывов.

Внутри корабля, в анабиозных капсулах, спали люди. Смельчаки, первопроходцы, те, кто рискнул всем ради этого момента. Их сознание еще дремало, но уже готовилось пробудиться в новом мире, в новой эре человечества.

Максим Карасев, руководитель миссии, медленно приходил в сознание. Анабиозная капсула нового поколения, разработанная на основе технологий Асторов, начала процесс пробуждения своего обитателя.

Первым вернулось осязание. Максим почувствовал, как по его телу пробегают волны легкой вибрации — часть процедуры восстановления мышечного тонуса. «Как будто меня массирует целый отряд очень старательных муравьев,» подумал он, еще не открывая глаз.

Следом пришли звуки — тихое гудение систем жизнеобеспечения и едва различимый писк датчиков. Затем вернулось обоняние. В воздухе чувствовался легкий запах озона и что-то неуловимо напоминающее аромат свежескошенной травы. «Забавно,» подумал Максим, «ничто так не бодрит после межзвездного перелета, как запах газона, который ты не косил уже пару десятков парсеков.»

Наконец, Максим открыл глаза. Полупрозрачная крышка капсулы медленно поднималась, выпуская его в мир живых. Он сделал глубокий вдох и попытался сесть. К его удивлению, тело слушалось почти идеально — никакой мышечной атрофии, никакого головокружения.

— Невероятно, — пробормотал Максим. — Кажется, эти капсулы работают даже лучше, чем мы рассчитывали. Интересно, а душ они тоже принимают за нас?

Он осторожно выбрался из капсулы, чувствуя себя так, будто просто проснулся после хорошего ночного сна, а не пролежал в анабиозе несколько лет. Максим потянулся и сделал несколько наклонов, проверяя свою подвижность.

— Состояние: отличное. Все системы в норме, — произнес искусственный интеллект корабля, завершив сканирование Максима.

— Спасибо, АРИНА, — ответил Максим. — А то я уж было подумал, что проснулся молодым и красивым.

Он подошел к зеркалу на стене отсека и критически осмотрел себя. Никаких признаков длительного сна — кожа чистая, щетины нет, мышцы в тонусе. «Надо же,» усмехнулся Максим, «первый раз в жизни проснулся, уже побрившись. Асторы определенно знают толк в косметических процедурах.»

Максим начал одеваться, его движения были точными и экономными — результат многолетних тренировок и подготовки к этой миссии. Он посмотрел на свое отражение в зеркале и усмехнулся.

— АРИНА, как думаешь, мои старые преподаватели в институте гордились бы мной сейчас? — спросил он, застегивая молнию комбинезона.

— Вероятность положительной реакции ваших бывших преподавателей на текущие достижения — 98,7%, — ответил искусственный интеллект. — Однако, учитывая секретность проекта, они вряд ли когда-либо узнают о вашем реальном местонахождении.

Максим хмыкнул.

— Да уж, вряд ли кто-то из них мог представить, что их студент будет просыпаться в другой звездной системе. Хотя… помнится, профессор Сидоров после некоторых моих выходок говорил, что меня стоит отправить куда подальше. Видимо, накаркал.

— Ваше чувство юмора осталось неизменным, Максим Андреевич, — заметила АРИНА. — Это хороший знак. Стабильность психоэмоционального состояния критически важна для успеха миссии.

Максим подошел к иллюминатору, глядя на приближающуюся Сэрру.

— Знаешь, АРИНА, иногда я думаю — а что, если мы ошибаемся? Что, если наше присутствие здесь — это ошибка?

Огромный голографический дисплей ожил, отображая потоки информации. Максим быстро просматривал данные, отмечая ключевые параметры:

— Диаметр планеты: 12 742 км (99,4% от земного)

— Масса: 5,792×10^24 кг (96,8% от земной)

— Гравитация на поверхности: 9,69 м/с² (98,8% от земной)

— Период вращения: 27 часов

— Наклон оси: 23,1° (близко к земному)

— Состав атмосферы: 75,2% азот, 23,1% кислород, 1,1% аргон, 0,6% прочие газы

— Сомнения — естественная часть человеческого мышления, — ответила АРИНА. — Однако, основываясь на всех доступных данных, вероятность успеха миссии превышает 87%. Ваши действия и решения до сих пор были оптимальными.

— 87%… Звучит неплохо, — Максим провел рукой по волосам. — Хотя, помнится, на выпускном экзамене я был уверен в своих знаниях на все 100%, а в итоге чуть не завалил термодинамику.

— Возможно, это хороший урок, Максим Андреевич, — сказала АРИНА. — Неопределенность — неотъемлемая часть любого исследования. Важно не абсолютное знание, а способность адаптироваться к новым условиям.

Максим кивнул, заканчивая приготовления.

— Ты права, как всегда. Ладно, хватит философствовать. Пора будить остальных и приступать к работе. У нас впереди целая планета для исследования.

Максим направился к центральному отсеку корабля, где должны были собраться остальные члены экипажа. Проходя мимо одной из анабиозных камер, он заметил, что она уже открыта. Внутри, потягиваясь и разминая мышцы, сидел Алексей Строев, главный геолог экспедиции.

— С пробуждением, соня, — усмехнулся Максим. — Как ощущения после межзвездного перелета?

Алексей поднял взгляд и ухмыльнулся в ответ.

— Как будто вчера уснул после недельного запоя. Только вот похмелья нет, и это радует.

— Не расслабляйся, — сказал Максим, протягивая руку, чтобы помочь коллеге выбраться из капсулы. — Настоящее похмелье может начаться, когда мы приступим к работе на поверхности Сэрры.

Алексей встал, слегка пошатываясь, и начал разминать шею.

— Да уж, представляю. Чужая планета, неизвестная геология… Максим, ты понимаешь, что тут у нас не курорт?

— Понимаю, — кивнул Максим. — И это чертовски пугает и воодушевляет одновременно. Кстати, твои приборы уже начали сканирование?

— АРИНА запустила предварительное геологическое сканирование, как только мы вышли из прыжка, — ответил Алексей, подходя к ближайшему терминалу. — Сейчас посмотрим, что у нас есть… О, черт возьми!

— Что такое? — Максим мгновенно напрягся.

— Максим, ты не поверишь, — Алексей повернулся к нему с широко раскрытыми глазами. — Предварительные данные показывают наличие залежей редкоземельных элементов в количествах, превышающих земные в десятки раз. И это только то, что мы можем увидеть с орбиты!

Максим присвистнул.

— Вот это да… Похоже, наша миссия может оказаться еще важнее, чем мы предполагали.

— И это еще мягко сказано, — кивнул Алексей. — Если эти данные подтвердятся, Сэрра может стать не просто новым домом для человечества, но и ключом к технологическому прорыву, о котором мы и мечтать не могли.

— Так, ладно, — Максим хлопнул в ладоши. — Давай-ка приводи себя в порядок и через полчаса жду тебя на общем сборе. Нужно обсудить это со всей командой и составить план действий.

Алексей кивнул и направился к своей каюте, а Максим остался стоять, глядя на данные на экране.

— АРИНА, похоже, нам предстоит очень интересная работа.

— Согласна, Максим Андреевич, — ответила АРИНА. — Рекомендую начать подготовку к детальному геологическому картированию планеты сразу после выхода на стабильную орбиту.

— Принято, — сказал Максим. — Подготовь, пожалуйста, все имеющиеся данные к общему сбору.

Пока остальные члены экипажа постепенно выходили из анабиоза, «Паломник» начал сложный маневр для выхода на низкую орбиту Сэрры. Максим и АРИНА внимательно следили за каждым этапом этого критически важного процесса.

Корабль был оснащен новейшими ионными двигателями, работающими на принципе квантового удержания плазмы. Эта революционная технология, разработанная на основе знаний Асторов, позволяла осуществлять маневры с минимальным расходом топлива и беспрецедентной точностью. Вместо традиционного выброса раскаленных газов, двигатели «Паломника» создавали направленный поток ионизированных частиц, удерживаемых в квантовой ловушке. Это не только увеличивало эффективность двигателей в десятки раз по сравнению с лучшими земными аналогами, но и позволяло осуществлять сверхточную регулировку тяги.

Через час весь экипаж собрался в главном конференц-зале корабля. Максим окинул взглядом знакомые лица своих коллег, отмечая смесь волнения и усталости после долгого анабиоза. Вика Семёнова, ответственная за медико-биологические исследования, нервно постукивала пальцами по столу. Василий Ухов, специалист по атмосферным явлениям и климату, задумчиво смотрел в иллюминатор на приближающуюся Сэрру. Алексей Соколов, эксперт по экзобиологии, что-то быстро печатал на своем планшете, время от времени бросая взгляды на голографическое изображение планеты. Марина Климова, специалист по гидрологии и океанографии, тихо переговаривалась с Алексеем Строевым, главным геологом экспедиции.

Максим глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. Момент, к которому они готовились годами, наконец наступил. Но вместо ожидаемого триумфа он чувствовал лишь тяжесть ответственности и неопределенность будущего.

— Друзья, — начал он, и все разговоры моментально стихли. — Мы прибыли к цели нашего путешествия. Сэрра ждет нас. Наша задача — детально изучить планету и подготовить все необходимое для будущей колонизации. Но прежде чем мы начнем, я хочу, чтобы вы все осознали — мы стоим на пороге неизвестного. Все наши знания, вся наша подготовка могут оказаться бесполезными перед лицом реальности чужого мира.

Он активировал голографический проектор в центре зала, и перед командой возникла трехмерная модель Сэрры — прекрасный голубой шар, окутанный белыми облаками.

— Как вы можете видеть, — начал Максим, указывая на голографическую модель планеты, — Сэрра имеет шесть крупных континентов. Мы условно назвали их: Новая Родина, Авророград, Циолковския, Королевия, Гагаринленд и Звездоград. Давайте рассмотрим каждый из них подробнее. Но помните — все, что мы сейчас обсуждаем, основано лишь на предварительных данных. Реальность может оказаться совершенно иной.

Максим начал с самого крупного континента:

— Новая Родина простирается с запада на восток примерно на половину планеты, напоминая нашу Евразию. Однако есть существенные отличия. В отличие от земной Евразии, здесь нет аналогов Гималаев или Альп. Самые высокие горы достигают лишь 3500 метров. Это создает более равномерное распределение осадков и, вероятно, более мягкий климат.

— Но это также может означать отсутствие естественных барьеров для погодных систем, — вмешался Василий. — Мы можем столкнуться с гигантскими ураганами или циклонами, охватывающими целые континенты.

Максим кивнул:

— Верно, Василий. Кстати, наши предварительные данные показывают, что Новая Родина отделена от северного ледяного покрова незамерзающей полосой воды шириной от 200 до 500 километров. Это может существенно влиять на климат континента.

— А что с другими континентами? — спросила Вика.

— Авророград, — продолжил Максим, — расположен южнее Новой Родины и отделен от нее проливом шириной 200-300 километров. Это напоминает положение Индии на Земле, но здесь континент гораздо крупнее.

Марина добавила:

— Этот пролив может играть ключевую роль в формировании океанических течений. Нам нужно будет тщательно изучить его влияние на климат обоих континентов.

— Циолковския, — продолжил Максим, — расположена в экваториальной зоне и вытянута на четверть планеты. Ее расположение сильно отличается от земной Австралии, что должно создавать интересные климатические эффекты.

Алексей Соколов заметил:

— Судя по данным спектрального анализа, флора Циолковскии отличается наибольшим разнообразием. Это может быть ключевой территорией для изучения местных форм жизни.

— Королевия, — продолжил Максим, — меньше своего земного аналога Африки и полностью изолирована от других континентов. Это может привести к развитию уникальных экосистем.

— А что с аналогами Америк? — спросил Алексей Строев.

— Континенты Гагаринленд и Звездоград действительно напоминают Южную и Северную Америку, — ответил Максим. — Но между ними нет сухопутного моста — их разделяет пролив шириной около 200 километров. Это существенное отличие от земной географии.

— Интересно, — задумчиво произнесла Вика, — как эти географические особенности повлияли на развитие жизни на Сэрре, если она здесь есть.

— Это нам еще предстоит выяснить, — ответил Максим. — Но уже сейчас ясно, что Сэрра, несмотря на схожесть с Землей, имеет свои уникальные черты.

Алексей Строев поднял руку:

— Если позволите, у меня есть кое-что интересное.

Он встал и подошел к голограмме.

— Предварительное сканирование показывает наличие богатых залежей различных полезных ископаемых. Особенно интересны месторождения редкоземельных элементов в центральной части континента. Их концентрация в десятки раз превышает земные показатели.

По комнате пронесся удивленный шепот.

— Но это невозможно! — воскликнула Марина. — Такая концентрация редкоземельных элементов должна была бы повлиять на магнитное поле планеты. Мы бы заметили аномалии еще на подлете.

— Если только… — начал Алексей, но осекся, словно испугавшись собственной мысли.

— Договаривай, — подбодрил его Максим.

— Если только эти элементы не находятся в какой-то неизвестной нам форме, — закончил Алексей. — Мы можем столкнуться с химией, радикально отличающейся от земной.

Максим почувствовал, как по спине пробежал холодок. Эта мысль не приходила ему в голову, но теперь казалась пугающе очевидной.

— Хорошо, — сказал он, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. — Это лишь подчеркивает важность нашей миссии. Мы здесь не только для того, чтобы исследовать, но и для того, чтобы учиться.

Марина вмешалась:

— Этот пролив может играть важную роль в формировании океанических течений. Нам нужно будет тщательно изучить его влияние на климат обоих континентов. Но есть еще кое-что… — Она замялась.

— Говори, — подбодрил ее Максим.

— Предварительные данные показывают странные колебания температуры воды в проливе. Они не соответствуют ни одной известной модели океанических течений. Это может быть ошибкой приборов, но если нет…

— То что? — спросил Василий.

— То мы можем столкнуться с чем-то совершенно новым. Возможно, с формой жизни, влияющей на температуру воды, или с неизвестным геологическим процессом.

Максим почувствовал, как напряжение в комнате возросло. Каждое новое открытие, казалось, приносило больше вопросов, чем ответов.

— Хорошо, — сказал он. — Давайте двигаться дальше.

Алексей Соколов поднял руку:

— Судя по данным спектрального анализа, флора в многих регионах планеты отличается наибольшим разнообразием. Это может быть ключевой территорией для изучения местных форм жизни. Но есть одна проблема…

— Какая? — спросил Максим, уже готовый к очередному сюрпризу.

— Спектральный анализ показывает наличие соединений, которых не должно быть в природе. По крайней мере, в той природе, которую мы знаем. Это может означать наличие жизни, основанной на совершенно иной биохимии.

— Или это может быть результатом неизвестных нам геологических процессов, — добавил Алексей Строев.

— Или признаком разумной деятельности, — тихо сказала Вика, и все замолчали, осмысливая эту возможность.

Максим почувствовал, как его сердце забилось чаще. Возможность встречи с инопланетным разумом всегда была теоретической частью их миссии, но сейчас эта возможность вдруг стала пугающе реальной.

— Давайте не будем делать поспешных выводов, — сказал он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. — Мы здесь, чтобы исследовать и понять. Пока у нас слишком мало данных для каких-либо окончательных суждений.

— Итак, — сказал Максим, обводя взглядом своих коллег. — Перед нами целый мир, полный тайн и загадок. Мы здесь, чтобы разгадать их. Но помните — наша главная задача не только исследовать, но и выжить. Мы не можем позволить себе ошибок. Каждое наше решение, каждое действие может иметь непредсказуемые последствия.

Он сделал паузу и задумчиво потер подбородок.

— Нам нужно найти оптимальное место для высадки первой экспедиции. Предлагаю сосредоточиться на поиске плато или возвышенности, которая могла бы служить естественной защитой от возможных наводнений или нападений местной фауны.

— Вот оно, — сказал Максим, указывая на трехмерную модель выбранной местности. — Плато высотой 53 метра над уровнем моря, площадью около 10 квадратных километров. С трех сторон окружено лесом, с четвертой — выход к океану. Идеальное место для нашей первой базы.

— У нас есть 72 часа на глубокое сканирование планеты. После этого мы должны скорректировать план высадки экспедиции. Вопросы?

Вопросов не было.

— Тогда за работу, — сказал Максим. — АРИНА, начинай полное сканирование планеты всеми доступными средствами. Мы должны знать все, что только возможно, прежде чем сделаем первый шаг на поверхность Сэрры.

Экипаж разошелся по своим рабочим местам, каждый погруженный в свои мысли и опасения.

«Паломник» начал свой первый виток вокруг Сэрры. Многочисленные сенсоры и камеры корабля приступили к детальному изучению нового мира, который должен был стать домом для человечества.

Подготовка к высадке на поверхность Сэрры шла полным ходом. Максим лично контролировал каждый этап, понимая, насколько он важен. Однако, прежде чем приступить к финальной стадии подготовки, «Паломнику» предстояло совершить сложный маневр выхода на орбиту Сэрры.

— АРИНА, начинаем торможение, — скомандовал Максим, глядя на голографический дисплей с параметрами орбиты. — Каков наш текущий вектор скорости?

— Текущая скорость относительно Сэрры составляет 11,2 километра в секунду, — ответил ИИ. — Для выхода на расчетную орбиту необходимо снизить скорость до 7,8 километров в секунду.

Максим кивнул.

— Приступаем к торможению. Активируй основной тормозной импульс.

«Паломник» начал плавно замедляться. Несмотря на огромную скорость, внутри корабля не чувствовалось ни малейшей вибрации — еще одно преимущество квантовых ионных двигателей. Эти революционные устройства, созданные на основе технологий Асторов, позволяли осуществлять маневры с беспрецедентной точностью и минимальным расходом энергии.

— Торможение идет по графику, — доложила АРИНА. — Расчетное время до выхода на орбиту — 47 минут.

Максим внимательно следил за показаниями приборов. Вход в атмосферу всегда был критическим моментом для любого космического корабля, но «Паломник» был спроектирован с учетом самых экстремальных сценариев.

По мере приближения к Сэрре, корабль начал входить в верхние слои атмосферы. Защитное силовое поле, созданное на основе технологии высокотемпературных сверхпроводников, окутало «Паломник» голубоватым сиянием, защищая его от трения о разреженный воздух.

— Температура внешней обшивки повышается, — сообщила АРИНА. — Но все показатели в пределах нормы. Силовое поле работает на 100% эффективности.

Максим чувствовал, как его сердце бьется чаще. Несмотря на годы подготовки и все технологические чудеса на борту «Паломника», момент входа в атмосферу чужой планеты все равно вызывал трепет.

— Скорость снижается до 9 километров в секунду, — продолжала докладывать АРИНА. — Начинаем маневр для выхода на эллиптическую орбиту.

«Паломник» плавно изменил угол своего движения, описывая широкую дугу вокруг Сэрры. Ионные двигатели работали на минимальной мощности, лишь корректируя траекторию, пока атмосфера планеты постепенно гасила скорость корабля.

— Выходим на расчетную орбиту, — объявила АРИНА спустя 45 минут после начала маневра. — Высота — 400 километров над поверхностью. Скорость — 7,8 километров в секунду. Орбита стабильна.

Максим выдохнул с облегчением. Первый и самый опасный этап был успешно завершен. «Паломник» благополучно вышел на орбиту Сэрры, готовый начать свою историческую миссию.

— Отличная работа, АРИНА, — сказал Максим.

— Итак, план такой, — говорил Максим, обращаясь к членам десантной группы. — Мы используем систему орбитального спуска для доставки модулей базы и десантных капсул на поверхность. АРИНА рассчитала оптимальную траекторию, которая позволит нам приземлиться точно в выбранной точке.

Василий Ухов, который должен был возглавить первую группу десантников, внимательно слушал.

— А как мы обеспечим безопасность при спуске? Ведь это довольно рискованный маневр.

Максим кивнул.

— Верно. Именно поэтому мы будем использовать специальные десантные капсулы. Они оснащены системой мягкой посадки и защитным полем. Каждая капсула вмещает четырех человек с полным снаряжением. Кроме того, капсулы будут снабжены миниатюрными ВАРП-двигателями для точной корректировки траектории во время спуска.

Алексей Строев добавил:

— Мы также отправим несколько беспилотных дронов за несколько часов до основной высадки. Они проведут дополнительную разведку местности и обеспечат нас актуальной информацией перед спуском.

— А что с модулями базы? — спросила Вика.

— Модули базы будут спущены на поверхность перед нашей высадкой, — ответил Максим. — Они оснащены автоматической системой развертывания. К моменту нашего приземления база уже будет частично готова.

— А что насчет возможных биологических угроз? Мы ведь не знаем, с чем можем столкнуться на поверхности.

— Хороший вопрос, — ответил Максим. — Все члены десантной группы будут одеты в защитные костюмы с автономной системой жизнеобеспечения. Первые 48 часов вы проведете в полной изоляции от окружающей среды. За это время мы проведем детальный анализ воздуха, почвы и растительности.

Соколов, добавил:

— Мы также будем использовать специальные нанозонды для анализа микрофлоры и фауны. Эти устройства способны обнаруживать даже мельчайшие организмы и анализировать их на молекулярном уровне.

— А что с крупными формами жизни? — спросил кто-то из присутствующих.

— Для этого у нас есть система дальнего обнаружения, — ответил Алексей Соколов. — Она способна засечь движение любого объекта крупнее мыши в радиусе нескольких километров. Кроме того, вокруг базового лагеря будет развернуто защитное силовое поле.

Максим кивнул.

— Хорошо, что все понимают серьезность ситуации. Теперь давайте обсудим состав десантных групп.

Следующий час был посвящен детальному обсуждению состава экспедиционных групп и распределению обязанностей. Максим внимательно слушал предложения коллег, иногда внося коррективы. Наконец, план был утвержден.

— Итак, первая группа: Василий, ты возглавляешь. С тобой идут Алексей Соколов, Марина и я. Вторая группа под руководством Алексея Строева: ты, Вика и двое техников. Остальные остаются на орбите и координируют наши действия.

Подготовка заняла еще несколько часов. Каждый член экспедиции тщательно проверял свое оборудование, ещё раз прогонял через голову инструкции и процедуры. Наконец, все было готово.

Максим глубоко вздохнул, собираясь с мыслями перед самым ответственным моментом миссии.

— АРИНА, начинаем процедуру орбитального спуска, — скомандовал он.

— Подтверждаю, Максим Андреевич. Инициирую последовательность спуска, — ответил ИИ.

Корабль слегка вздрогнул, когда от него отделились три массивных контейнера с модулями базы. Они начали медленное снижение, окруженные защитными силовыми полями.

— Модули базы отделены успешно, — доложила АРИНА. — Расчетное время приземления — 47 минут.

Максим повернулся к своей команде.

— Ну что ж, друзья, настал наш черед. Все помнят инструкции?

Василий кивнул, проверяя застежки на своем скафандре.

— Так точно, командир. Готовы хоть сейчас.

— Отлично, — Максим улыбнулся. — Тогда по капсулам.

Восемь человек разделились на две группы и заняли места в десантных капсулах. Максим оказался в одной капсуле с Василием, Алексеем Соколовым и Мариной.

— Капсулы герметизированы, — сообщила АРИНА. — Все системы в норме. Готовность к спуску — 100%.

— Начинаем спуск, — скомандовал Максим.

Капсулы плавно вылетели из шлюзового отсека «Паломника» и начали снижение. Сначала движение было едва заметным, но постепенно скорость начала нарастать.

— Входим в верхние слои атмосферы, — сообщил Алексей, следя за показаниями приборов. — Температура обшивки повышается, но все в пределах нормы.

Максим чувствовал, как его вжимает в кресло. Перегрузки были не слишком сильными, но все же ощутимыми.

— Высота 100 километров, — доложила Марина. — Скорость снижения — 7,5 километра в секунду.

Внезапно капсулу сильно тряхнуло.

— Что это было? — встревоженно спросил Василий.

— Турбулентность в верхних слоях атмосферы, — ответил Максим, сохраняя спокойствие. — АРИНА, корректируй курс.

— Корректирую, — отозвался ИИ. — Включаю дополнительные стабилизаторы.

Тряска постепенно утихла, но напряжение в капсуле осталось. Все понимали, что малейшая ошибка может стоить им жизни.

— Высота 50 километров, — продолжала отсчитывать Марина. — Скорость снижения — 3 километра в секунду.

— Активирую основной парашют, — сообщил Алексей.

Капсулу снова тряхнуло, но на этот раз ожидаемо. Скорость падения резко снизилась.

— Высота 10 километров. Скорость снижения — 200 метров в секунду, — доложила Марина.

— Включаю посадочные двигатели, — сказал Максим. — Приготовиться к жесткой посадке.

Последние километры пролетели как в тумане. Максим полностью сосредоточился на управлении, корректируя траекторию, чтобы попасть точно в намеченную точку.

— Высота 100 метров… 50… 20… 10…

Удар был сильным, несмотря на все системы амортизации. На мгновение в капсуле воцарилась тишина.

Вторая капсула приземлилась рядом через несколько секунд.

— Все живы? — спросил Максим, откашливаясь.

— Вроде цел, — отозвался Василий.

— Я в порядке, — добавила Марина.

— Функционирую на 100%, — пошутил Алексей.

Максим облегченно выдохнул.

— АРИНА, доложи обстановку.

— Обе капсулы успешно приземлились в заданном квадрате, — отчиталась АРИНА. — Отклонение от расчетной точки — 17 метров. Модули базы частично развернуты и функционируют нормально. Внешняя среда: температура 22°C, давление 101,3 кПа, состав атмосферы пригоден для дыхания.

— Запускаем дроны, — скомандовал Алексей.

Три небольших беспилотника вылетели через портал капсулы и начали кружить над плато, передавая данные на корабль. В течение следующего часа дроны тщательно сканировали окружающую местность, исследуя каждый квадратный метр в радиусе нескольких километров.

— Доклад по результатам сканирования, — сообщила АРИНА. — Дроны не обнаружили непосредственных угроз в районе высадки. Отсутствуют признаки крупных хищников или агрессивных форм жизни. Атмосферные условия стабильны, нет признаков надвигающихся пылевых бурь или других опасных метеорологических явлений.

Максим кивнул, но тут же нахмурился, заметив странную запись в отчете.

— АРИНА, что это за 'непонятные вспышки в небе'?

— Дроны зафиксировали серию необычных световых явлений в верхних слоях атмосферы, — ответила АРИНА. — Они напоминают молнии, но создают сферические образования, похожие на пузыри из электроплазмы. Природа этих явлений пока неясна.

— Может быть, это какой-то оптический эффект? — предположил Алексей. — Возможно, особенности преломления света в атмосфере Сэрры создают такую иллюзию.

Максим задумался на мгновение.

— Возможно, ты прав. В любом случае, сейчас это не представляет для нас непосредственной опасности. Будем наблюдать за этим явлением, но пока сосредоточимся на развертывании базы.

— Всем оставаться в капсулах, — скомандовал Максим через комлинк. — Начинаем развертывание базового лагеря.

Спустя два часа базовый лагерь был готов. Он состоял из пяти куполообразных модулей, соединенных переходами. Вокруг лагеря было развернуто защитное силовое поле.

— Десантная группа, можете покинуть капсулы и перейти в жилой модуль, — разрешил Максим.

Он активировал механизм полного открытия люка. С легким шипением крышка капсулы поднялась, впуская внутрь свет чужого солнца. Максим на мгновение задержал взгляд на небе, пытаясь увидеть те странные вспышки, о которых сообщали дроны, но небосвод оставался спокойным и безмятежным.

Максим сделал шаг вперед, и мир Сэрры раскрылся перед ним во всей своей красоте. Плато, выбранное для высадки, было покрыто невысокой растительностью, напоминающей земные травы, но с легким фиолетовым оттенком. При каждом шаге растения слегка светились, оставляя за Максимом призрачный след его передвижений.

Вдалеке виднелась темная полоса леса, но это был не обычный лес. Деревья, если их можно было так назвать, имели причудливые спиралевидные формы, их стволы переливались всеми оттенками синего и зеленого. Кроны деревьев, казалось, парили в воздухе, соединенные с основанием лишь тонкими, почти невидимыми нитями.

С другой стороны, поблескивала водная гладь океана, но и она была необычной. Вода имела слегка серебристый оттенок, и по ее поверхности пробегали странные волны, напоминающие геометрические узоры.

Небо Сэрры имело слегка зеленоватый оттенок, что создавало непривычное, но завораживающее зрелище. Высоко в атмосфере время от времени вспыхивали загадочные воздушные явления, похожие на танцующие вихры. Они появлялись и исчезали, словно невидимые существа играли в какую-то космическую игру.

— Потрясающе, — прошептал Максим, и это слово, казалось, выразило чувства всех присутствующих.

Он сделал глубокий вдох через легкую фильтрующую маску. Воздух Сэрры был насыщен странными, но не неприятными ароматами, напоминающими смесь озона и каких-то неизвестных цветов.

Осторожно ступив на поверхность Сэрры, Максим почувствовал, как почва слегка пружинит под ногами, напоминая мягкий ковер. Но это был не просто ковер — каждый его шаг вызывал легкую вибрацию, словно планета отвечала на его прикосновение.

«Мы сделали это,» сказал он. «Мы на Сэрре.»