Террикон

Все уже случилось.

Алина молилась из последних сил. После десятка одинаковых комнат, был сплошной коридор, в конце которого не началось ничего нового. Ее вера ослабла, и молитва не помогала. Прижатые к друг другу ладони, нечто незримое и злое пыталось разжать. Рассудок Алины валился по бесконечной лестнице, пролетал как ступени целые строки молитвы и летел в холодную, бездонную тьму. Левая ладонь ее стала дверным проемом, а правая огромным шкафом, что заслонял его. Алина исчезла.

Запомните это.

*************

— Да что ж так тяжело, - бубнил себе под нос Егор, не переставая пыхтеть и ругаться.

— Не приподнимай его, а толкай! – также сопя выдавливал из себя навалившийся на шкаф Денис.

Помимо этих двоих, в комнате ходила еще тройка человека. Две довольно симпатичные девушки и парень, который всех их сюда и привез.

— Колян помоги, он просто нереально тяжелый, - позвал Егор стоящего возле девушек Колю.

Инна и Маша, вместе с Колей были в противоположном конце большой комнаты. У Маши в руках был фонарь, свет которого прыгал по сторонам. Вокруг них была грязь и разруха. Под стенами целыми кучами лежала отслоившаяся штукатурка. В разных местах сквозь пол пробивалась растительность, а с треснувшего потолка меланхолично капала вода. Тройка больших окон была заколочена досками, поверх которых проглядывались нацарапанные слова и имена. Коля прошел мимо этих надписей и будто нарочно не придал им особого значения. Вместе с Егором и Денисом они пусть и с большими усилиями, но все же отодвинули огромный шкаф, который закрывал дверной проем.

— Чувак, а где ты вообще откопал это место? – обращаясь к Коле, спросила подошедшая к ним Маша. Именно он уговорил всех их поехать сюда, многозначительно рассказывая месяцами про место, где сбываются загаданные желания и мечты.

— У меня бабка в области жила, в селе, и меня к ней постоянно отправляли летом по хозяйству батрачить. Помню уже тогда бабка начала конкретно «шелестеть». Мало того что возраст, так еще и «подружек» на старости в их сельском церковном приходе таких же нашла. А подружки те по итогу оказались сектантками, и так моей бабке голову они «затюкали», что у нее все эти старческо-маразматические приколы в «икс два» скорости происходили. Собак и кур забывала кормить, уходила не пойми куда постоянно, но всегда помнила про своих «подружек» сектанток и их сектантскую церковь, в которую она начала впоследствии вместо нормальной ходить. И вот помню за пару месяцев перед тем, как она померла, прихожу я после целого дня на огороде в дом, и вижу в кухне на столе их сектантскую книжонку. Материал просто из говна, мы в школе при помощи «А4» и степлера и то лучше «книжки» делали. Там на обложке было одно слово, такими большими красными буквами: «ОПАЛИЩЕ». Я его почему-то запомнил. Бабка моя как я и говорил через пару месяцев померла, те черти понятное дело успели у нее отжать дом. Она им ни то дарственную написала, ни то завещание, короче не суть. Где-то через полгода я засел за ночной «кач» в «линейку» и фоном слушал работающий телек, и может помните там такая фишка была, что на одном канале ночью начинали показывать другой, вот и я так сначала фоном слушал какой-то фильм играя в «линейку», а потом ближе к ночи фильм закончился, а вместе с этим на том канале начал вещать другой. И началась там такая зауныльная «дрочь», что просто не передать словами. Только я хотел переключить канал, как тут диктор произнес слово: «Опалище». Там еще помню прям такие исторические отступления были типа: «В 1897 году, он отправляется из Подольской губернии в Киевскую. Год спустя его беременная супруга заболевает туберкулезом и умирает, забирая с собой на небо их нерожденное дитя. А еще через год, на смене столетий Григорий Максимович в чертах Киевской губернии возводит «Опалище» и покидает наш мир.

— Че еще за «Опалище», - со смешком перебил Колю Егор. — Слово еще такое дурацкое.

— Вот и я тогда с этого почти также «угарнул», - сказал Коля и продолжил свою историю. — Та передача закончилась через минут десять. Все оставшееся время на экране под классическую музыку сменялись картинки с небом, яблочными садами и прудами. Не знаю, но я почему-то в ту ночь как-то по этому слову прикололся, и начал его всем в чат писать. «ОПАЛИЩЕ!». И так без конца. Где-то под самое утро мне пишет чел, и без приколов, на полном серьёзе мол: «так и так, я занимаюсь диггерством, объездил уже пол Украины, и не один десяток раз натыкался на байку про Опалище». Я начал у него расспрашивать типа, что за байка, и он мне накатал там в чате целое сочинение. Мол есть на трассе Одесса-Киев один поворот, который можно увидеть только если ехать после полуночи с выключенными фарами. Встречается он зачастую после памятных крестов, возле тех мест, где произошли дорожные аварии. Дескать там существует ряд благоприятных условий для его обнаружения, а именно: осенний период, дождь и скорость больше 60 км\ч.

На этих словах Инна и Маша как-то дружно ни то возмутились, ни то изобразили удивление.

— И ты реально выключал ради этого фары, когда мы ехали? – опередив их спросил Егор. — Ты что гонишь? Я думал ты над девками прикалываешься.

— Не-е-е-е, - без намека на веселье протянул Коля и продолжил свою историю. — Куда там прикалываться, я годами искал это место. Знаешь сколько он там еще всего мне понарасписывал? Там любой фильм ужасов отдыхает. Я как вспоминаю ту ночь, у меня аж волосы дыбом встают. «Ты найдешь десятитысячный городок, в котором день неотличим от ночи, а ночь поет бесконечные песни ужаса, где всегда один и тот же мотив. Стихи о безумии, бесконечном дожде и мокрой земле, о голодных стенах и людях, которые не видели своих отражений годами». Типа что если ты собрался туда ехать, то нельзя с собой брать зеркала и что если тебе где-то не повезёт увидеть себя в отражении лужи или стекла, то лучше сразу отвести взгляд. Потому что любое отражение там не твое, и тебе всегда в своем облике покажется что-то не так, а если начнешь присматриваться, то не успеешь опомниться, как все страдания чужого отражения станут твоими. Ну и там еще, помимо этого, была куча всякой хрени, что твоя тень не твоя, что ты не ты и так без конца. Я просто хорошо запомнил тот безумный ритуал с ездой, а как тачки из Литвы начал гонять в Одессу, так всегда ночью проезжая кресты и венки на трассе, стал на минуту выключать фары. Годами нифига, а тут вот похоже нам повезло…

— И что теперь? – спросила Инна.

Вся их компания стояла у дверного проема, в том месте, где был массивный шкаф, который не так давно заслонял его. Из открывшейся черноты тянуло сыростью и холодом. Подвывающий ветер и неразборчивый шум из глубин, заставил всех собравшихся перед дверным проемом едва уловимо поежиться. Всех кроме Коли.

Взяв фонарь из рук Маши, он без каких-либо слов пошел туда. Так же молча за ним последовали все остальные. Оставшаяся без фонаря Маша, почувствовав себя беззащитной пробежала чуть вперед, и поравнявшись с Колей спросила:

— Это тут сбываются все мечты?

Хоть она и пыталась задать вопрос как можно более будничным тоном, споткнувшийся об огромное количество нахлынувшего страха голосок ее выдал. Походил он скорее на визг, что на каком-то первобытном уровне подействовало на шагающую позади Инну, и уже через мгновенье обе жались друг к дружке, следуя за Колей.

— Да, - ответил Коля, двигаясь вдоль длинного коридора.

По бокам были одинаковые пустые комнаты без дверей. Маша вновь догнала Колю с очередным вопросом:

— А что это вообще за место? Ну типа понятно, что это какая-то усадьба…

— Это церковь, - перебил ее Коля. — Я в интернете находил про нее, «Цвяховская» называется. Она как бы уже в то время заброшенная была. Там вокруг нее тогда деревня была, а как сельский дурачок попа задушил в храме, местные стали ее проклятой считать. И еще так совпало что неурожай в тот год был. В итоге подумали они все, что их Бог наказывает и за лет пять все село рассосалось кто куда. Сюда же в итоге приехал Григорий Максимович.

Коля сбавил шаг и повернул в ближайшую комнату, за ним последовали и все остальные. Грязные стены делали свет фонаря чужим и тусклым.

— Он что типа какой-то чудотворец был? – спросил Денис.

— Кстати не, обычный ботаник или как это там в то время называлось. Ездил по губерниям, собирал растения и семена, что-то там вывести пытался.

— Ну, а как это связано с исполнением желаний? – поинтересовалась обхватившая Машу за руку Инна.

— Хотите верьте, хотите нет, он тут дерево посадил.

— Дерево? – зачем-то неестественно удивился Егор.

— Да, дерево. Но не просто дерево. По легенде, он похоронил здесь свою жену с нерожденным ребенком, и к ним в гроб положил одно особое семечко, которое он привез из Египетских экспедиций. Особенность этого семечки была в том, что оно даже в минусовую температуру было всегда теплым и нигде не приживалось. Вырастить его была мечта всей жизни Григория Максимовича. Похоронил он жену с ребенком возле церкви, вместе с семечком этим, и уже разочаровавшись в жизни собрался помирать, как тут смотрит спустя месяц, а церковь чуть меньше на горизонте стала. Пришел туда, а ее будто земля в себя затянула. Стал тогда он наблюдать за этим. Весь последующий год, до самой своей смерти он созерцал как церковь под землю уходит, попутно по всей округе людей собирал, чтоб к чуду этому приобщить. Считал он что семечка его деревом стала, и не просто деревом, а таким что вниз расти начало, в саму землю…

— Короче окончательно у мужика кукуха поехала, - перебил Колю Денис.

— Может быть, а может и нет, - многозначительно сказал Коля. — В общем, говорил он всем что корни дерева этого церковь в землю потащили, и мол церковь и является его корнями, а само дерево так и растет, вниз, в землю. Тогда ж еще и время такое было, когда многие верили, что Ад под землей, и начал в последние месяцы своей жизни Григорий Максимович от всех молитв требовать в своей церкви. Там и слово это появилось: «Опалище». Говорил им, что если достаточно молиться не будете, то с той стороны по ветвям зло из преисподней в наш мир придет. Что молитвы питают дерево и сдерживают наступающий Ад. Время шло, люди молились там, прокапали еще тогда вход, по которому, к слову, мы с вами сюда и залазили. Какое-то время в деревню даже паломники ходили, чудотворным считалось это место. Тогда же одна особенность у этого места появилась. Исполнение желаний. В жизни ведь как? Молитвы молитвам рознь. Сколько религий, вер, верований, обрядов и прочего. Тут и говорить нечего – главное тебе продать веру, а там уже неважно как ты будешь молиться и кому. Молитва это ведь если обобщить глубинная концентрация ума. Веру может что-то поколебать или ослабить. От этого молитва станет просто словами, и тогда на ее место приходит еще более сильная концентрация ума, а именно медитация. И если эти две вещи с натяжкой можно назвать крайностями, то что-то ведь должно быть по середине. Вот взять, к примеру «любовь». Абсолютное понятие. Куда его отнести? К молитве или медитации? Это ведь тоже сосредоточение ума на чем-то конкретном годами. Годами. Тоже требует терпения, веры и внимания. Вот вроде да, но раз – любовь прошла, завяли помидоры. Все. Тогда ради чего жить? Ради мечты. А чего требует мечта – молитв или длительных концентраций внимания? Ничего. Она сама и молитва, и медитация. Она же цель, и она же путь. Приходящие в храм люди поняли, что их мечты куда сильнее веры и молитв, и что только с ними и можно туда идти. А самое главное – они поняли, что их мечты сбываются. Григорий Максимович понятное дело помер, да и его секта ни революцию, ни войну не пережила. Те, кто эмигрировал после гражданской во Францию, по большей части и сохранили хоть какие-то упоминания про: «Опалище». А как началась перестройка, то понеслось-поехало. И если с каким-то «Белым Братством» и Цвигун все было довольно жестко, то «Опалище», судя по тому, что было с моей бабкой, «пылесосило» исключительно села и маленькие города. Я не спорю что те, кто сейчас связан с этим словом, ищущие легкой наживы сектанты, но за самой их идеей довольно реальная история. Поверьте, я перечитал просто тонны информации, - наконец закончил Коля.

— Странно, но в «Википедии» на этот счет ничего нет, - сказал Егор, смотря в экран телефона. — Блин, инет тут совсем хреново грузит, постоянно показывает «Е-шку».

Коля рассмеялся.

— Чел, ты даже себе представить не можешь сколько мертвых форумов, еще «юкоз-ных» я перелопатил в свое время. Сталкерских, диггерских и копарьских. С их бесконечными картами, которые еще при царе Горохе рисовались. Поверь я тебе тут не с потолка рассказываю, все это я так или иначе читал где-то в обсуждениях.

— И что, там все прям такие дико верующие? – спросила Инна.

— Не, та какой там. Сталкеры есть сталкеры им бы лишь бы куда-то пробраться. У диггеров вполне естественное желание проверить саму байку, ну а в среде копарей существовало поверье что сюда в качестве даров тащили всякие побрякушки. Короче никаких возвышенных целей, а от того и такой интерес ненормальный. Ладно, идем тут кажись немного осталось, - сказал Коля и пошел к выходу из комнаты.

Через минуту длинный коридор, который в темноте выглядел по особому зловещим, вывел их в огромный зал, который все, включая Колю сочли главным. Была там и купол, и совсем выцветшие фрески.

— Блин, реально церковь, - говорил перешедший на шепот Егор.

— А это что? – с тревогой спросила Маша.

Впереди, на стенах были десятки черных силуэтов. Все они были разного роста и походили на тени людей.

— Давайте пойдем обратно, - предложила испугавшаяся Маша.

— Да, давайте уже вернемся, тут как-то стремно, - вторила ей Инна, которая испытывала не менее сильную тревогу.

Хоть они и пытались не отставать от парней, ситуацию это не меняло. Им было страшно. Затем страшно стало Егору. Он пытался не выдавать себя окружающим и шагал позади всех, нарочно медленно и вальяжно. Почему-то в процессе осматривания освещаемых Колей стен, он поймал себя на мысли, что всего миг назад, там было на один черный силуэт больше. Эта мысль не давала ему покоя, и раз за разом, когда свет фонаря проскакивал в том месте, его желудок наливался тяжелым и медленным холодом. Он пытался бороться с этим чувством, и продолжал ловить себя на мысли, что на стенах стало меньше еще на один темный силуэт.

Тишину нарушил Денис:

— Ну и? Где тут исполнитель желаний?

Коля рассмеялся и сказал:

— Братан, это же церковь, можешь уже загадывать желание, только делай это «про себя» и никому не рассказывай, что загадал.

К Денису и Коле подошли девочки и поинтересовались как правильно «это» делать. Им он повторил все тоже самое. К общей массе не присоединился только Егор, он все также шел позади всех и уже сам светил на стены выуженным из кармана телефоном. Делал он это лишь для того, чтоб убедить себя в том, что всё ранее вызвавшее тревогу ему померещилось. Как бы он не светил на стену перед собой, как бы приближался к ней, суть дела это не меняло. Ему не показалось. Осознавая это, Егор даже на прямые вопросы от друзей, вместо ответа кивал, забывая о темноте вокруг. Он был растерян и напуган.

— Ну что, загадал желание? – спросила подошедшая Инна.

— Угу, - выдавил из себя он.

Тоже самое спросил у него подошедший Коля, и также мыча Егор соврал и ему.

Вопреки его ожиданиям ничего страшного не произошло. Путь назад прошел очень быстро. Начались оживленные разговоры и шутки, окружающие не замечали его тревогу, которая и не думала отступать. Через пять минут они были на улице, а через десять, уже ехали обратно, в сторону Киева. Ночь закончился, и наступило утро, которое вместе с первыми лучами солнца, отогнало тревогу Егор прочь.

Спустя неделю, в пятницу, их компания собралась вновь и проводила вечерний досуг в баре. Присутствовали все кроме Коли. После того как на столе появились алкогольные напитки и кальян, разговор из дежурной бытовухи перепрыгнул в более неформальную плоскость.

— Хорошо, что он сегодня не смог, он реально душный, - сказала Инна, когда разговор коснулся Коли.

— Ага, меня он тоже раздражает, на той неделе я думала мы едем просто покататься, а в итоге он потащил нас всех туда и еще эти свои байки старческие приплел, - согласился с Инной Маша.

— Та не гоните, Колян нормальный пацан, - сказал Денис, приподнял пустой стакан, кивнул официантке и продолжил. — Он если что такое еще со времен института затирает, так что ничего нового. Другое дело что он откуда-то высрал это место.

— Ты реально веришь в ту историю про подземное дерево? – спросил у Дениса повеселевший Егор.

— Я нет, мне кажется, это одно из тех мест, которое можно облепить какой угодно таинственностью, а когда начнут спрашивать за детали, сослаться на то, что это легенда.

— Ну а само место? – начала Инна. — Оно не показалось вам странным?

— Херня, - высек Денис. — Я же на пассажирском сидел и видел куда он поворачивал, там здоровенный и современный знак был. А конкретно то место, это же вообще банальщина. Там либо рейв-сейшены проводят, либо извращенцы на крюках подвешиваются. Я тебе говорю это просто мы не в теме, а так наверняка это место максимально заезженное. Взять хотя бы те тени на стенах. Вот их точно там кто-то рисовал, притом очень криво. Вот в Чернобыле граффити офигенно сделали, там и сюжеты понятные и выглядели они намного круче, не как копоть.

— Не знаю, мне было как-то стремно там, - посмеиваясь сказала Маша.

— Ты еще скажи, что ты желание там загадывала, - засмеялся Егор, ожидая в ответ такой же ненавязчивый смех. Однако его не последовало.

— Я загадывала.

— И я.

— Я тоже, - будто немного стесняясь признался Денис.

— Да ладно? – искренне удивился Егор. —Ну вы даете, и что вы загадали? Ну же колитесь!

— Мне пофиг, могу и признаться, я загадал чтоб мои «биты» наконец начали покупать.

— А ты? - спросил он у Инны.

— Секрет.

— Ну а ты Маш?

— Я подписчиков в тик-токе.

— А ты, кстати, что загадал? – синхронно поинтересовались они у Егора.

— Ничего.

— Как ничего? Реально?

— Ну да, а почему вы удивляетесь? Вы только что пол часа распинались о том, как вы во все это не верите, а тут удивляетесь тому, что я ничего не загадал. Да и Стругацких я в школе читал и помню, как там было. Ладно, извиняйте, но сегодня задержаться не смогу, завтра целая куча дел, - сказал он и покинул своих друзей пораньше.

Всю следующую неделю Егор работал и пропадал в рутине. Со своими друзьями он встретился в том же самом баре, вновь в пятницу. Снова были алкогольные напитки и кальян. Инна была немного болезненной на вид, а Маша с Денисом раздраженные. Денис негодовал из-за того, что у какого-то его знакомого начали «выстреливать» биты, а его никто не слушает. Примерно похожая история была и у Маши.

— Вот скажите мне как?! Как!? Миллион за три дня, у этой краснощекой дуры! Кто ее вообще смотрит? Она даже в слова ртом не попадает! Боже какая овца!

— Это херня, я вообще офигеваю, я столько лет пишу биты, а все слушают этого «ноунейма»! – чуть ли не кричал Денис.

Сменить тему или говорить о чем-то другом они не хотели. Весь вечер Маша жаловалась на краснощекую дуру, а Денис на «ноунейма», только Инна ни на что не жаловалась и лишь была болезненной на вид. Как и на первой встрече Коля отсутствовал. В телеге с того дня ему всего пару раз писал Денис, и тот не отвечал.

Следующая неделя с самого начала не была спокойной. Каждый день что Денис, что Маша закидывали сообщениями Егора и просили его написать негативных комментариев под видео своих оппонентов или хотя-то наставить там дизлайков. Егор искренне не мог понять причину такой одержимости. Когда на выходных они увиделись вновь, его друзья были не похожи сами на себя. Они только и говорили о том, что это они должны быть на их месте.

— Почему они слушают их биты? Они же полное говно! Мои намного лучше, я уже этим столько лет занимаюсь. У них нет структуры и такта, музыка скачет и прерывается. Там тупо набор рандомных звуков! Моя музыка намного лучше, ты же слышал ее? – срывался на Егора Денис.

— Чел, разве смысл не в том, чтоб получать удовольствие от процесса написания? Какая разница нравится твоя музыка кому-то или нет, если ты, создавая ее не получаешь удовольствие от самого процесса создания. Если ты, делая свои биты, больше переживаешь за то, что делают другие, то какой в этом смысл?

Егору сильно бросилось в глаза перемена в Денисе. Тот, как одержимый был зациклен на том, как бы принизить других. Он строил какие-то теории заговора, предлагал устраивать целые рейды с негативными комментариями и все в таком духе. Слушая, его Егор недоумевал.

— Дёс, без обид, но это какая-то херня. Может ты попробуешь стать лучше? Начнешь для начала работать над собой, а не пытаться принизить успехи других. Ты же не начнешь писать свою музыку лучше, если обосрешь чужую.

— Да мне на это вообще насрать! Это я должен быть на его месте! Я! Я лучше! Я!

Егор еще один раз попытался переубедить Дениса и через аналогию объяснить, что, принижая заслуги других, ты никогда не станешь лучше, но Денис его не слышал, он был натурально одержим.

Нечто похожее было и с Машей. Но аналогии Егора она даже и слушать не стала. Вместе с Денисом они были заняты тем, что весь вечер писали негативные комментарии под видео своих оппонентов и лайкали это. А потом довольные пили за то, как они им «показали».

Всю следующую неделю сначала Денис, затем Маша выдергивали Егора. За свою жизнь он видел достаточно человеческой слабости, но в данном случае она была абсолютной. Видя, насколько низко пали его друзья, она задался вопросом: а нужны ли ему вообще такие знакомства.

Свое общении с ними впоследствии он стал сводить на нет и начал с того, что пропустил их пятничные посиделки. И если Маша с Денисом ему продолжали писать, то про Инну не было слышно ничего. Как и Коля она пропала и также само не отвечала на сообщения в телеге.

Далее в течении месяцев Егору в телеге приходили десятки сообщений от Дениса и Маши. Все они были примерно одинаковыми: про то, что это они должны быть на их месте, их должны все любить и т.д. Через раз в этих сообщениях проскакивали фразы параноидального толка. Про слежку, темноту и улыбки. Иногда Денис и Маша писали ему, что над ними смеются другие и делают это «темнотой».

Егор недоумевал и уже тогда стал что-то подозревать. Уж слишком у них какая-то нездоровая одержимость была, даже по меркам слабохарактерных людей, которые обычно подобным грешат. Пару раз он даже подумывал о том, а не виновато ли тут то место, где они загадали свои желания. Развивать эту мысль ему до поры до времени не хотелось, ведь это бы во многой степени пошатнуло его мировосприятие, поэтому если Егор и думал про это, то порциями, и с осторожностью.

В конечном итоге в его голове образовалась одна теория. Для себя он ее формулировал так: всем мечтам в мире не хватит места сбыться, поэтому чтоб у одних это случилось, другие должны отдать свои. И его друзья в ту ночь, загадывая там желания, буквально отдали тем, кого до этого не особо любили, реализацию своих мечт. И теперь они прибывали в собственном кошмаре, где день за днем, те кого они не любят, пожинают плоды положенных им успехов.

Эту мысль впоследствии он продолжил раскручивать и дальше, обратив внимание на тех, кто известен в наши дни. И довольно многое показалось ему странным. Сотни людей, от одного взгляда на которых Егору хотелось понять, как они там оказались. В какой-то момент ему и самому начало казаться, что он лишь узник тумана чьих-то грез, и вся его жизнь за бытовой рутиной, это всегда одинаковые, монотонные просматривания успеха других. Что есть он с его маленькой жизнью и какие-то люди, которые ничем не отличаются от других, но они почему-то известны. Егор гадал почему они знамениты. Каждая новая мысль покачивала его мир.

«Знаменитости… Звезды… Небесные тела…» - мысли Егора безумно кружились.

Телефон на столе завибрировал. Пришло сообщение от Дениса:

«Это невыносимо! Темнотой. Они улыбаются. Зачем?».

Мысли Егора вновь стали улетать.

«Знаменитости… Звезды… Орбиты… Вселенная…».

Вновь сообщение:

«Ненавижу. Их подписчики темнота. Это они темнота. Они улыбаются. Но зачем?».

Егор отвел взгляд от телефона и вновь начала проваливаться в безумный водоворот мыслей.

«Вселенная… Звезды… Галактики…».

Опять сообщение:

«Они пишут ужасную музыку. Но зачем? Почему они их любят. Кому они улыбаются? Зачем они улыбаются темнотой?».

«Звезды… Звезды… Звезды…».

«Мы поедем туда. Поехали с нами. Загадаем правильные желания. Я хочу все отменить. Слишком много темноты. А теперь у меня темнота вместо ног. Надо бы нарисовать себе ноги, не хочу темноту. Кажется там, где-то внизу звезды».

«Звезды летят… Звезды кружатся… Звезды падают…».

********

Киев. Вечер.

— Блин, сегодня такое яркое звездное небо! Никогда такого не видела. Как красиво… Смотри! Вон там! Видела?! Это звезда упала! Ты видела?!

— Да, видела. Загадай желание.