Тетрадь Желаний

Входная дверь захлопнулась с такой яростью, что задребезжали полки с книгами. Сергей швырнул рюкзак в угол.

«Опять облажался...» — жгучий стыд парализовал его.

Попытка заговорить с Лизой снова провалилась — невнятное мычание, дрожащие руки и её снисходительная улыбка.

Он плюхнулся на диван, уставившись в потолок с трещиной-молнией. За окном лил дождь, будто выбивая ритм его неудачам.

Его друг Коля за год сменил уже третью девушку. Сергей же не мог связать и двух слов с той, что была ему интересна.

Мысль прервал глухой удар по подоконнику.

За окном, в кромешной тьме, на карнизе лежало то, чего не было минуту назад.

— Тетрадь?

Он схватил её, чуть отряхнув от влаги.

Фиолетовый кожаный переплёт блестел под лампой, будто живой. Тетрадь была неестественно тяжелой. Страницы пахли ладаном и металлом.

На обложке — две змеи, сплетённые в восьмёрку. Чешуйки казались настолько живыми, что на мгновение Сергею почудилось: они шевелятся.

Он провёл пальцем по гравировке — и по руке пробежало странное тепло. Словно что-то живое ответило на прикосновение.

«Что за чертовщина?..»

— Кто-то потерял… - он раскрыл тетрадь.

Страницы были идеально ровными, без единого изъяна, но при этом казались древними — будто их вырвали из книги, которой сотни лет. И на первой странице, написанные густыми, кроваво-красными чернилами, виднелись строки:

Правила:

Сергей замер. Чернила блестели на свету, словно только что нанесенные, и он почувствовал, как по его спине пробежал холодок. Но вместе с ним — и другое. Возбуждение.

— Да ну, бред какой-то… — фыркнул он, но голос звучал хрипло, а в груди учащенно стучало сердце.

Он хотел захлопнуть тетрадь, но… его пальцы сами потянулись к ручке, лежащей на столе.

В голове всплыл образ Лизы.

Каштановые волосы, собранные в небрежный хвост, из-за которого выбивались мягкие пряди… Смеющиеся карие глаза, губы, слегка приоткрытые, когда она что-то объясняла ему между парами… Ее грудь, округлая и упругая, подчеркнутая облегающей блузкой…

Сергей резко встряхнул головой.

— Нет, это же Лиза. Надо что-то другое.

И правда. Её светлый образ не должен ассоциироваться с похотью. Поэтому, схватив ручку, он написал:

«Передо мной появляется девушка с кошачьими ушами и хвостом. Она хочет меня.»

И произошло немыслимое!

Чернила впитались в бумагу мгновенно, будто ее проглотили.

Страницы тетради вспыхнули холодным сапфировым пламенем, озарив комнату мерцающим светом. Дым, густой и обволакивающий, пополз по комнате, неся с собой пьянящий аромат - смесь жасмина, тёплой кожи и чего-то неуловимо звериного. Воздух стал таким плотным, что каждый вдох наполнял лёгкие сладкой тяжестью, от которой кружилась голова.

И вдруг...

— Мяу~?

Голос — низкий, с бархатистой хрипотцой — заставил Сергея вздрогнуть. Перед ним, плавно покачивая бёдрами в такт невидимой музыке, стояла Она.

Её тело было воплощением чувственности:

Длинные золотистые волосы, рассыпавшиеся по обнажённым плечам, скользили вниз, едва прикрывая упругую грудь с набухшими розовыми сосками.

Тонкая талия изгибалась, подчёркивая соблазнительные бёдра.

На макушке шевелились самые настоящие кошачьи уши - бархатистые, с рыжеватыми подпалинами внутри, чутко реагирующие на каждый звук.

Из-под полупрозрачной шелковой накидки, которая скорее подчёркивала, чем скрывала формы, выглядывал пушистый хвост.

— Хозяин... - её голос струился, как мёд, заставляя Сергея почувствовать, как кровь приливает к паху.

Хвост нежно обвил его ногу, а тёплые ладони скользнули под рубашку. Её пальцы - удивительно мягкие - исследовали его грудь, заставляя соски напрягаться. Сергей почувствовал, как член резко наполнился кровью, сдавливаясь в тесных джинсах.

Их губы встретились - её поцелуй был одновременно нежным и властным. Язык девушки-кошки скользнул между его губ, обжигающе горячий и удивительно гибкий. Аромат жасмина окутал сознание, когда её пальцы ловко расстёгивали пуговицы рубашки.

— Ты... ты настоящая? — прошептал Сергей, ощущая, как всё его тело покрывается мурашками под её прикосновениями.

В ответ она лишь хищно улыбнулась, обнажив небольшие, но острые клыки.

— Конечно~! — её язык скользнул по его шее от ключицы до самого уха, заставляя Сергея содрогнуться. — Ты же сам меня хочешь... именно такой.

Её гибкое тело прижалось к нему, и Сергей почувствовал между её бёдер влажное тепло, даже через ткань джинсов. Он даже не заметил, как оказался на кровати - она двигалась с грацией хищницы, легко прижав его к матрасу.

Её ладонь скользнула вниз по животу, целенаправленно двигаясь к ширинке. Острые коготки едва касались кожи, оставляя мурашки. Когда пальцы нашли выпуклость в паху, девушка-кошка удовлетворённо мурлыкнула.

— Кажется, хозяин очень рад меня видеть~. — её голос дрожал от возбуждения, а ушки нервно подрагивали. Одним движением она расстегнула джинсы, освобождая его напряжённый член.

Сергей застонал, когда её язык лизнул головку, собирая выступившую каплю. Её рот был обжигающе горячим, когда она медленно, с наслаждением, принялась опускаться ниже, принимая весь его размер. Одновременно её хвост обвился вокруг его бедра, а пальцы с острыми коготками впились в его живот, оставляя красные полосы.

За окном по-прежнему стучал дождь, но в комнате теперь пахло совсем иначе - сексом, жасмином и чем-то диким, первобытным. А фиолетовая тетрадь на столе пульсировала в такт их страсти, будто живая, наливаясь тёмно-багровым светом...

***

Солнечный луч, золотистый и навязчивый, пробился сквозь щель в шторах и упал прямо на лицо Сергея. Он застонал, зажмурившись — голова раскалывалась, будто после недельного запоя, а всё тело ныло приятной, но изматывающей усталостью.

«Что за...?»

Память возвращалась обрывками. Тетрадь. Кошачьи уши. Горячий рот на его члене...

Сергей резко приподнялся на локте, и простыня соскользнула с его торса, обнажая царапины - длинные, красные полосы, будто оставленные когтями. Комната выглядела так, словно здесь бушевал ураган: одежда валялась по полу, простыни были скомканы и пропитаны странным, сладковатым запахом.

Вдруг из кухни донеслось звонкое:

- Хозяин, ты проснулся? Я приготовила завтрак~!

Сергей замер.

Голос.

Тот самый - низкий, с мурлыкающей хрипотцой, от которого вчера у него сводило живот.

Значит, это не сон.

Он натянул первые попавшиеся штаны (они были липкими в районе ширинки, но сейчас было не до этого) и вышел в коридор, чувствуя, как сердце бешено колотится.

Она была на кухне.

И вид, который открылся ему, перехватил дыхание.

Та самая кошкодевочка - в одной лишь его футболке, которая едва прикрывала её соблазнительные округлости.

— Я сделала омлет~. Ты вчера так... энергично себя вёл, что должен быть голоден.

Сергею стало горячо.

Воспоминания всплыли с пугающей чёткостью.

Её гибкий язык... Острые коготки, впивающиеся в бёдра... Влажная, обжигающе тесная плоть, сжимающая его член, когда он вошёл в неё...

— Слушай... — он сглотнул. — А как тебя... то есть... ты вообще кто?

Она хищно улыбнулась, обнажив острые клыки, и подошла ближе.

— Я — то, что ты захотел~. — её грудь прижалась к его руке, а пальцы с острыми коготками скользнули по его животу, цепляясь за пояс.

Её горячее дыхание обожгло шею, когда она прильнула губами к его уху.

— И ты можешь получить от меня всё, что захочешь... снова.

Сергей вздрогнул, почувствовав, как её ладонь накрыла его наполняющийся член через ткань штанов.

Она прижала его к стене. Её язык вторгся в его рот — горячий, настойчивый, с привкусом сливок.

Футболка сползла с её плеча, обнажая грудь.

— Мяу... — она прошептала, прижимаясь к нему всей длиной тела.

Её рука нырнула в его штаны, крепко обхватывая твердеющий член.

Он разорвал её поцелуй, схватил её за бёдра и резко повернул, прижав к кухонному столу.

Омлет улетел на пол.

Кажется, ей это понравилось.

***

Три дня.

Три дня плотских грехопадений, после которых Сергей забыл, что существует мир за пределами этой квартиры. Он не появлялся на парах, отключил телефон и погрузился в сладостное безумие, где реальность смешалась с самыми потаёнными фантазиями.

После кошкодевочки были другие.

Крольчиха-девушка — с длинными ушками, задорным вздёрнутым носиком, упругими ягодицами, которые хлопали при каждом его толчке.

Потом близняшки-лисички — с огненно-рыжими хвостами, которые обвивали его тело, пока их горячие рты работали над его членом и яйцами одновременно.

А он написал про русалку.

И теперь ванная комната выглядела как после цунами. Вода до сих пор сочилась из-под двери.

Но тут раздался резкий стук.

Сергей, ублажаемый русалкой, замер в панике.

— Кто там?!

— Сергей, это сосед снизу! У вас там потолок течёт! И что за звуки по ночам?

— Сейчас разберусь! — крикнул он, и оторвавшись от ласк русалки быстро вписал в Тетрадь дрожащее рукой:

«Сосед забывает о своих жалобах и больше никогда не беспокоит меня по этому поводу.»

Он не знал, поможет ли это. Но бумага вспыхнула привычным синим пламенем, а по комнате разлился сладковатый дым.

Через минуту за дверью раздалось:

— Что-то я заблудился... Где это я? — и шаги затихли.

Сергей обернулся к русалке. Она проснулась и смотрела на него влажными, с вертикальными зрачками глазами.

— Хочешь продолжить? — её голос звучал как шум прибоя, а перепончатые пальцы уже скользили по её перламутровой груди.

Сергей почувствовал, как кровь снова ударила в пах.

Он чувствовал себя богом.

Властелином желаний. Повелителем плоти.

За эти несколько дней он испробовал многое.

Он мог получить любую женщину. Любую фантазию.

Но когда полностью опустошенный страстью он вышел из ванны…

В зеркале что-то мелькнуло.

Сергей вздрогнул, обернувшись.

Его отражение в зеркале.

Глаза.

Его собственные глаза — на секунду стали полностью чёрными, без белка, без зрачков. Глубокими, как сама тьма.

А тело мертвенно-серым.

Он резко зажмурился, почувствовав, как по спине пробежал ледяной холод.

— Показалось... — прошептал он, но в груди уже поселился червячок страха.

Что-то было не так.

Что-то шло не по плану.

Через пару часов перед сном он снова написал очередную фантазию.

Девушка прижалась к нему, целуя шею, облизывая его ключицы.

Сергей закрыл глаза, погружаясь в привычное наслаждение.

Но...

В углу комнаты шевельнулась тень.

Он вздрогнул.

Девушка не заметила. Её язык скользил по его животу, опускаясь всё ниже, к его уже твёрдому члену.

Но Сергей уже не мог сосредоточиться.

Там, в углу...

Что-то двигалось.

Что-то смотрело.

И тогда...

Сергей резко сел, отталкивая девушку.

- Что это?!

Но в комнате было пусто.

Только тень в углу — немного гуще, чем должна быть.

Кошечка насупилась, её уши прижались к голове.

- Хозяин?

Сергей сглотнул.

- Ладно, наверно показалось.

Впрочем, когда он вернулся в кровать — трещина в виде молнии на потолке показалась ему похожей на глаз.

***

И вот наконец, Сергей с отвращением швырнул фиолетовую тетрадь в угол комнаты. Кожаный переплет с глухим стуком ударился о стену.

Семь дней. Семь безумных дня, наполненных непрерывными сексуальными оргиями с существами из самых потаенных уголков его фантазий.

Его тело ныло от переутомления — мышцы горели, кожа была покрыта царапинами и укусами, а член болел от постоянного перенапряжения. В зеркале отражалось его изможденное лицо с темными кругами под глазами, но самое страшное — его зрачки теперь постоянно были расширены, словно у наркомана.

— Хватит. — хрипло прошептал он, падая на измятую кровать, от которой теперь исходил странный микс запахов секса. — Просто один день... один день отдыха.

За окном медленно садилось солнце, окрашивая комнату в болезненно-багровые тона. Сергей закрыл глаза, наслаждаясь непривычной тишиной. Никаких больше гибридов девушек — только он и долгожданный покой.

Но покой длился недолго.

Уже ночью, когда он пытался снова взяться за учёбу, его тело начало посылать тревожные сигналы. Сначала это было легкое покалывание под кожей, будто тысячи мурашек бегали по его нервным окончаниям. Затем покалывание переросло в нестерпимый зуд, заставлявший его ворочаться на постели.

Далее жар охватил всё его тело. Сергей сбросил с себя одеяло. Каждая клетка его тела кричала о потребности в прикосновениях, в ласках, в проникновении.

- Что... что со мной? - он скрипя зубами сжал кулаки, чувствуя, как капли пота стекают по его спине.

Даже в период самого бурного подросткового созревания он не испытывал ничего подобного - это казалось в тысячу раз сильнее, болезненнее, невыносимее.

Внезапно воздух в комнате наполнился сладковатым ароматом лаванды, смешанным с чем-то более темным, животным, первобытным. Сергей почувствовал, как волосы на затылке встали дыбом.

— Бедный мальчик. — прошептал женский голос прямо у его уха, отчего все его тело покрылось мурашками. Холодные, почти ледяные пальцы коснулись его вспотевшей спины, заставляя его вздрогнуть. - Ты действительно думал, что сможешь просто взять и остановиться?

Дыхание застряло в горле. Над ним, опираясь коленями по обе стороны от его бёдер, склонилось существо неземной красоты. Её кожа переливалась бледно-лиловым оттенком, будто подсвеченная изнутри тёмным пламенем, а длинные черные волосы, тяжёлые и блестящие, как жидкий обсидиан, обрамляли лицо с кроваво-красными губами.

Но больше всего его поразили глаза - горящие, как раскалённые угли, с вертикальными зрачками, которые сузились при виде его обнажённого тела. За её спиной медленно шевелились небольшие кожистые крылья, напоминающие крылья летучей мыши, их тонкая перепонка натягивалась с каждым движением.

- Суккуб?.. - прошептал Сергей, чувствуя, как его голос дрожит. Он когда-то видел нечто подобное в аниме.

Сукубб улыбнулась. Её язык - невероятно длинный, гибкий и тёплый - выскользнул изо рта и провёл по его нижней губе, оставляя после себя сладковатый привкус.

- Милый мой грешник. - её голос звучал странно, будто десятки женщин шептали одновременно, создавая жутковатую мелодию. – Не стоит противиться своим желаниям.

Её пальцы скользнули вниз по его животу, едва касаясь кожи, но оставляя за собой горящие следы. Сергей застонал, несмотря на весь свой ужас - его тело, измученное днями беспрерывного наслаждения, предательски откликалось на прикосновение. Член, и без того твёрдый от неутолённого желания, пульсировал, предвкушая то, что должно было случиться.

- Я здесь, чтобы помочь тебе. - продолжила она, её горячее дыхание обжигало его шею, когда она наклонилась ближе. - Но за помощь... придётся заплатить.

Её губы коснулись его шеи, и мир взорвался в белом огне наслаждения.

Её руки скользнули под его бёдра, приподнимая его таз, а затем - одним плавным движением - она опустилась на его член, принимая его всю длину внутрь себя. Сергей закинул голову назад, его пальцы впились в простыни - её внутренности были невероятно горячими, пульсирующими, будто живыми, и сжимались вокруг него с каждой секундой всё сильнее.

- Да... вот так. - прошептала она, начиная двигаться, её бёдра поднимались и опускались с неестественной грацией. Каждое движение доводило его до невероятных высот блаженства, но одновременно он чувствовал, как что-то уходит из него - что-то важное, жизненно необходимое. Его мысли становились мутными, дыхание - прерывистым, а тело - слабее с каждой минутой.

Но остановиться было невозможно.

Её грудь, полная и упругая, колыхалась перед его лицом, а соски, твёрдые от возбуждения, касались его губ, словно приглашая попробовать. Сергей, не в силах сопротивляться, обхватил её за талию и притянул к себе, жадно захватывая один из сосков ртом.

Сукубб застонала, её крылья расправились во всю ширь, а движения стали ещё более резкими, ещё более глубокими.

И тогда он взорвался внутрь её…

- Аа—ааах!

Когда волны экстаза окончательно отступили, Суккуб медленно поднялась с измятой постели, её бледно-лиловая кожа теперь излучала едва заметное мерцание, будто впитавшая в себя часть его жизненной энергии. Каждое её движение было исполнено неестественной грации, когда она потягивалась, выгибая спину, как довольная кошка. Её крылья расправились на мгновение, отбрасывая странные тени на стены комнаты.

Сергей лежал, чувствуя себя полностью опустошённым. Его тело покрывала липкая испарина, мышцы дрожали от перенапряжения, а в груди пульсировала странная, ноющая пустота. Он попытался поднять руку - пальцы дрожали, как у старика.

- Что... что ты со мной сделала? - его голос звучал хрипло и прерывисто, язык будто прилип к нёбу.

Сукубб повернулась, и в её горящих угольных глазах вспыхнуло настоящее адское пламя. В воздухе запахло серой и чем-то сладко-приторным, отчего у Сергея закружилась голова.

- Я просто взяла плату за твоё непослушание, милый. Ты ведь даже и не предполагал, какие будут последствия. Но договор заключён…

Она сделала шаг вперед, и Сергей инстинктивно отполз к изголовью кровати. Её грудь, всё ещё обнажённая, колыхалась при каждом движении, соски оставались твёрдыми и налитыми.

- Какое... какой договор? - прошептал он, чувствуя, как по спине стекает ледяной пот.

Сукубб рассмеялась - этот звук напоминал скрип ножа по стеклу. Она наклонилась, и её губы почти коснулись его.

- Ты подписал его, когда сделал первую запись в Тетрадь. - она провела длинным ногтем по его груди, оставляя тонкую красную линию. - Теперь у тебя есть выбор.

Её рука скользнула вниз, пальцы обхватили его полувялый член, заставляя его вздрогнуть - даже сейчас, в таком состоянии, его тело отзывалось на её прикосновения.

- Либо ты каждый день пишешь новые фантазии. - она начала медленно двигать рукой, её пальцы были удивительно тёплыми. - И удовлетворяешь свои желания с созданиями из Тетради...

Её движения стали быстрее, и Сергей почувствовал, как в паху снова разгорается знакомый огонь, несмотря на истощение.

- Либо... - она внезапно остановилась, заставив его застонать от неудовлетворённости. - я приду к тебе сама.

Её губы растянулись в сладострастной улыбке.

- Но когда я прихожу, я беру часть твоей жизненной силы. После десяти таких визитов... - она лизнула его шею, прямо над пульсирующей веной. - ты умрёшь. Навсегда. Без надежды на перерождение. Твоя душа станет моей игрушкой на вечность.

Сергей почувствовал, как его сердце бешено колотится. В комнате стало невыносимо душно, а перед глазами поплыли тёмные пятна.

- Сегодня был первый раз. - продолжила Суккуб, её тело начало медленно растворяться в воздухе, как дым. - Осталось девять. Выбирай мудро, писатель.

Когда последние следы её присутствия исчезли, Сергей с трудом поднялся с кровати. Его ноги дрожали, когда он подошёл к зеркалу - и едва не закричал. Его лицо выглядело осунувшимся, под глазами были тёмные круги, а вены на шее и руках выделялись синеватыми линиями. Кожа приобрела болезненный, сероватый оттенок.

С отвращением он подполз к Тетради, которая лежала в углу комнаты. Кожаный переплёт был тёплым на ощупь, почти живым. Когда он раскрыл её, на последней странице уже красовалась новая запись, выведенная тем же кроваво-красным почерком:

«Осталось: 9»

Рядом с цифрой был крошечный отпечаток губ - таких же кроваво-красных, как у Суккуба.