The текст

— Добро пожаловать в рассказ, — сказал голос, исходящий ниоткуда и отовсюду.

Герой открыл глаза. Точнее, ему их открыли. Потому что если бы автор не написал это предложение, он бы так и остался болтаться в пустоте, как незаконченная идея в голове посредственного писателя.

Он посмотрел вниз. Под ним не было ног. Он посмотрел вверх. Там не было Бога.

— И где я? — спросил он в пустоту.

— В тексте. В дешёвом, но претенциозном.

Голос не имел лица, но если бы имел, то наверняка усмехался.

Герой попытался сделать шаг, но тут же провалился, потому что автор ещё не прописал на чём он стоит.

— Эй, ты там хоть редактируешь свой бардак?!

— Нет, я даю тебе иллюзию свободы, а потом отбираю её. Разве не забавно?

Герой плюнул. Вернее, попытался. Но у него не было слюнных желёз. Как и желудка. Как и смысла существования.

— Значит, я просто кусок текста?

— Именно. Симуляция страдания. Буквы, напечатанные кем-то, кто пытается казаться умнее, чем он есть.

Герой закрыл глаза (их уже прописали).

— Ну и хер с тобой. Я ухожу.

И он ушёл. Вернее, автор стёр его из повествования, потому что персонаж, который начинает понимать свою природу, становится неудобным.

И читатель остался один.

С текстом, который больше не хотел с ним разговаривать.