Тихие омуты, глубокие течения

Мое пробуждение было похоже на резкий подъем из глубин темных вод. Распахнув глаза, я несколько минут судорожно дышала, пытаясь восстановить дыхание. Еще больше времени пришлось потратить на то, чтобы сообразить, где я нахожусь.

Я лежала в своей комнате, на своем диване. Голова не сильно, но очень нудно болела, во рту пересохло. В общем, обычные симптомы похмелья. Я перевернулась с живота на спину. Я была небрежно укрыта пледом, на мне было надето только нижнее белье, что, впрочем, было вполне характерно для меня после обильных алкогольных возлияний. Полежав несколько минут, я с глубоким протяжным стоном все же села в кровати.

В прошлую пятницу мы сдали последние экзамены третьего курса, и, чтобы отпраздновать это великое событие, отправились за город, в коттедж, где жила школьная подруга Камиллы. Впрочем, грандиозного веселья не случилось, мы уехали достаточно рано. Поэтому вчера, чтобы компенсировать упущенное веселье, мы с Камиллой поехали в клуб, где выпили несколько коктейлей, потанцевали, а потом разъехались по домам. Сегодня в мои планы алкоголь не входил, потому что к четырем часам дня воскресенья я должна была идти на свою смену в кафе, где я подрабатывала официанткой во время каникул.

Я посмотрела на часы. Время подходило к одиннадцати. Я встала, проковыляла на кухню и выпила средство от головной боли. Теперь нужно подождать, пока оно подействует, и продолжать жить своей жизнью… Я приняла душ, неспешно позавтракала, распихала вещи, валяющиеся на дороге, в те места, где они мешались гораздо меньше, накрасилась и отправилась на работу. К началу рабочего дня я была уже в таком свежем состоянии, что мало кто мог бы догадаться, сколько алкоголя я выпила вчера.

Смена прошла довольно спокойно, в обычной для выходного дня суете. Я возвращалась домой, когда время уже близилось к трем часам утра. Лето было достаточно холодным, жара стояла от силы дней пять, да и то в конце мая. Прохладный ветерок иногда продувал мою толстовку едва ли не насквозь. Мой электросамокат быстро нес меня по пустым улицам города.

Я уже предвкушала, как дома приму душ и завалюсь спать, когда, въезжая во двор своего дома, увидела, что у моего подъезда сидело какое-то пьяное тело. Я, чертыхнувшись про себя, спрыгнула с самоката, размышляя, что делать. Я могла бы уехать достаточно быстро, но аккумулятора самоката должно было хватить ровно на то, чтобы добраться до дома и встать на зарядку. Убегать с достаточно тяжелым самокатом в руках тоже было не слишком хорошим вариантом.

А пока я раздумывала, как поступить, тело поднялось со скамейки, на которой оно сидело, сделало пару шагов в мою сторону, и тихо, но отчетливо обратилось ко мне:

- Анжелика Милославовна, могу я задать вам несколько вопросов?

Я дернулась от неожиданности всем телом, но тут же расслабилась. Кажется, мужчина, поджидающий меня в три часа ночи во дворе моего дома, не был пьян.

- А вы, собственно, кто такой? – отозвалась я, покрепче вцепившись в ручки самоката.

Он вытащил из кармана служебное удостоверение, показал мне и представился:

- Воронин Максим Игоревич, майор …, - он назвал какую-то сложнопроговариваемую аббревиатуру, которую я не смогла не то что запомнить, но даже расслышать, - Если вы не против, не могли бы мы зайти к вам и там побеседовать?

- А мы не могли бы побеседовать завтра днем? – устало предложила я, складывая самокат и поднимая его за ручку. Достаточно удобная конструкция, к слову… И очень экологичный вид транспорта, особенно если ездить по ночам, чтобы никто из отчаявшихся прохожих не бросался тебе под колеса. Тут могла бы быть реклама, но мне за нее не заплатили…

- Нет, - отрезал он, - Дело не терпит отлагательств, к тому же, я жду вас тут примерно с шести часов вечера.

Я тяжело вздохнула и предложила ему жестом следовать за собой. Он безапелляционно выхватил самокат из моих рук. Я посмотрела на него исподлобья, не отпуская ручку, и процедила:

- Спасибо, я сама…

- Лифт не работает, - все так же безапелляционно ответил он.

- Я живу на втором этаже, - я продолжала тянуть на себя, но мои пальцы понемногу разжимались.

- Я знаю, - многозначительно отозвался он, наконец вырывая у меня самокат.

Я снова тяжело вздохнула и открыла дверь подъезда, стараясь подниматься по ступенькам как можно тише. Максим Игоревич дышал мне в спину.

- И не боитесь вы, Анжелика Милославовна, так поздно домой возвращаться… - то ли спросил, то ли сказал он мне в спину, когда мы поднялись на мой этаж, и я начала открывать ключом свою дверь.

- А чего мне бояться? - вполне искренне удивилась я, поворачивая ключ в замке.

- Маньяков, которые представляются следователями и втираются в доверие, - более низким голосом ответил он, и я внезапно почувствовала его дыхание на своем затылке.

Все внутри меня похолодело, я резко сделала шаг назад, наступая ему на ногу и ударяя локтем в солнечное сплетение. Вернее, если первое у меня получилось вполне успешно, то вот удар пришелся куда-то ему в плечо. Максим Игоревич сквозь зубы взвыл:

- Стой! Я же пошутил…

Я остановилась, мои руки заметно дрожали.

- Шутки у вас какие-то дебильные, - заметила я, пропуская майора в квартиру и забирая у него из рук свой самокат.

Мужчина прошел в мою комнату и, вместо того, чтобы сразу приступить к делу, внимательно огляделся. Ему было примерно лет тридцать, он был достаточно высоким и обладал чертами лица не просто привлекательными, а какими-то… породистыми, что ли. Такому мужчине больше подошел бы титул «граф», а не «майор».

- Городецкая Анжелика Милославовна, - сообщил мне, обшаривая взглядом мою книжную полку. Лавкрафт, Эдгар Аллан По, Артур Мейчен… Да, я была довольна консервативна в своих пристрастиях. – Учитесь на третьем курсе факультета журналистики местного педагогического института.

- Уже закончила, - машинально отозвалась я, - И не факультета журналистики, а… - я действительно поступала на факультет журналистики, грезя невероятными расследованиями и фееричными разоблачениями, но уже на втором курсе перевелась на иностранную филологию, потому что видела в этом больше смысла. - Впрочем, неважно. Вы хотели поговорить о моей биографии? – я демонстративно скрестила руки на груди, прислоняясь к краю стола.

Он достал из кармана небольшой планшет, что-то быстро там нашел и протянул мне:

- Вам знаком этот человек?

Я внимательно посмотрела на фотографию, сделанную явно в студии и сильно отретушированную. Тем не менее, ту самую подругу Камиллы, в коттедже у которой мы были несколько дней назад, не узнать было невозможно.

- Д-да, - медленно кивнула я. – А что такое?..

- В каких вы с ней были отношениях? – проигнорировал он мой вопрос.

- Была?..- нахмурилась я.

Я смотрела на него, желая объяснений, он смотрел на меня, явно ожидая моего ответа. В конце концов, я сдалась:

- Не скажу, что мы были лучшими друзьями… Виделись несколько раз. Так что случилось?..

- И когда вы виделись в последний раз? - Майор продолжал игнорировать мои вопросы. Интересно, как ему в таком возрасте удалось дослужиться до майора? Кажется, в обычном режиме это занимает чуть больше времени.

Его настойчивость, использование прошедшего времени, да в принципе и сам его ночной визит наводили на мысль о том, что произошло что-то серьезно. Меня начала трясти крупная дрожь. Я скрестила руки на груди, чтобы было не слишком заметно, как сильно они трясутся, но, кажется, не преуспела.

- В пятницу, - медленно выдавила я, стараясь растянуть слова так, чтобы дрожь не успела проникнуть в мой голос. – В пятницу мы были на вечеринке у Вероники, в коттедже в пригороде.

- И что вы там делали? – он не сводил с меня внимательного взгляда серых глаз. Сейчас он уже не казался таким привлекательным, скорее, напоминал средневекового инквизитора.

Я нервно передернула плечами.

- Что люди делают на вечеринках? Общались, играли в игры, пили…

Он медленно кивнул, словно сверяясь с какими-то данными в своей голове.

- И во время этой вечеринки не возникло какого-либо конфликта между присутствующими?

- Мы все разъехались рано, еще до полуночи, потому что в коттеджном поселке выключили электричество, - меня колотило уже настолько откровенно, что скрывать это было невозможно, - До этого время никаких серьезных конфликтов не было. Что было после, я не знаю. Вы объясните, что случилось? - с одной стороны, ничего противоправного я не совершала… С другой стороны, как говорил один мой прадед, был бы человек, а статья найдется…

- Кто-то может это подтвердить? - он внимательно смотрел на меня.

- Мы с подругой уехали на такси, - ответила я, - Думаю, эту информацию легко проверить.

Я сверилась с приложением для вызова такси, назвала точное время и дрожащими пальцами протянула ему смартфон экраном вверх. Он кивнул.

- Если вы наконец скажете, что, все-таки, произошло, возможно, я смогу вам рассказать о том, что вас интересует.

- Веронику обнаружили утром мертвой, - не меняя ни выражения лица, ни интонации, отозвался Максим Игоревич. – Она выпала из окна второго этажа, и очень неудачно упала. Эксперты пытаются определить, сделала ли она это целенаправленно, или же это был несчастный случай.

Мои ноги подкосились, я не слишком изящно присела на стол, рядом с которым стояла, вцепившись изо всех сил в его края.

- Вы были в неприязненных отношениях с потерпевшей?

Я отрицательно покачала головой.

- Я ее даже толком не знала, так что поводов для конфликтов у нас особо и не было…

- Но она пригласила вас к себе?

- Вероника – школьная подруга моей подруги Камиллы, она и позвала меня с собой, - объяснила я.

- Можно ваши руки?

Я вытянула руки вперед, уверенная в том, что он хочет надеть на меня наручники, но он взял меня сначала за запястье правой руки, переворачивая ее ладонью вверх и внимательно осматривая. От его прикосновения я резко вздрогнула всем тело – мне на секунду показалось, что меня ударило током. Руки его были горячими и сухими. Затем он повторил ту же операцию и с левой ладонью, но, закончив осмотр, не торопился отпускать. Он сжимал мою руку и, внимательно посмотрев мне в глаза, проникновенно сообщил:

- Анжелика, если я сейчас отпущу вашу руку, вы ею ударитесь об стол. Напрягите немного мышцы, я же вас не пытать собираюсь, в конце концов…

Я покраснела, отвела глаза и отдернула руку. Тело мое сейчас было на самом деле в таком состоянии, что мне приходилось сознательно контролировать действие чуть ли не каждой мышцы.

Он задал мне еще несколько уточняющих вопросов, записал мои ответы в планшет, потом официально поблагодарил, протянул свою визитку и сообщил, что я должна буду сообщить ему, если вспомню что-то, относящееся к делу, и что мне не рекомендуется покидать город до окончания расследования.

На подгибающихся ногах я проводила его до двери, а потом, опираясь рукой на стену, направилась на кухню. На кухне я достала из шкафа початую бутылку виски и трясущимися руками попыталась наполнить стакан. Я не слишком люблю крепкий алкоголь, если он не входит в состав коктейлей, однако сейчас виски был именно тем, что нужно. Сжав стакан с виски в одной руке, а открытую бутылку – в другой, я опустилась прямо на пол. На самом деле, я хотела сесть на табурет, но немного промахнулась.

Зубы клацнули по краю стакана, и я несколькими крупными глотками осушила его, совершенно не ощущая вкуса. Я прикрыла глаза, откидываясь назад и опираясь спиной о дверцу холодильника.

- Анжелика, извините, я у вас забыл… - голос Максима Игоревича заставил меня вздрогнуть от испуга, а потом громко выматериться.

Он зашел на кухню и, остановился в дверном проеме, удивленно глядя на меня сверху вниз.

- Правила приличия вы, видимо, забыли… - процедила я, постепенно приходя в себя. Был ли тому виной выпитый алкоголь, или же все дело было в выбросе адреналина, но постепенно страх перед майором, граничащий с оцепенением, постепенно проходил. Я попыталась дрожащими руками наполнить стакан по второму кругу.

Немного понаблюдав за моими попытками, майор присел рядом со мной, забрал бутылку из моих рук, уверенно наполнил мой стакан, так же уверенно достал из незакрытого шкафчика второй и налил виски и туда. Я не вполне была уверена, что он действует по протоколу, но в тот момент мне было все равно.

- Кажется, вам еще нет двадцати одного года, - заметил он, наблюдая за тем, как я за несколько глотков осушила свой стакан.

- Вам не все ли равно? - огрызнулась я.

Он присел передо мной:

- Анжелика, если вы не преступник, вам не стоит меня бояться…

Я нервно хохотнула:

- Мир не вращается вокруг вас… Просто… еще сутки назад я видела Веронику живой и не планирующей умирать, а сейчас вы говорите о том, что ее убили… - меня сотрясала крупная дрожь, зубы непроизвольно стучали друг о друга.

Я с шумом втянула воздух и невольно залилась крупными слезами.

Максим Игоревич выругался матом сквозь зубы и оглядел кухню так, словно искал пути отступления. Отступать было некуда. Тяжело вздохнув, он снова наполнил два стакана и опустился с ними рядом со мной, протягивая один из них мне. Как-то неуверенно он похлопал меня рукой по плечу.

- К сожалению, рано или поздно мы приходим к осознанию того, что все мы смертны, и смерть может прийти к любому из нас, в любом возрасте и в любом обличии. Это закон жизни…

Я в пару глотков осушила свой третий стакан виски и посмотрела на него. Кстати, наливал майор не как я – на два пальцы, а от души, почти наполовину. Виски растекался по моему телу, наполняя его успокаивающими теплом. То ли из-за выпитого алкоголя, то ли из-за непросохших слез образ майора расплывался, казался каким-то мерцающим, что ли.

- Вы такую хрень несете, как будто «Мастера и Маргариту» перечитали… Вы еще скажите, что самое ужасное то, что человек не просто смертен, а смертен внезапно…

Несколько секунд он непонимающе смотрел на меня, а потом внезапно расхохотался.

- Анжелика, вы прелесть… Вы такая стерва с детства, или вас кто-то обидел?

На секунду мне стало стыдно: ведь человек действительно пытался утешить меня в силу своих способностей, а я его обвинила в банальности… Однако, вместо того, чтобы извиниться, я огрызнулась:

- Вам для дела надо, или чисто для себя интересуетесь?

- Чисто для себя, - усмехнулся он, а потом, внезапно посерьезнев, быстро поднялся, увлекая меня за собой. – Кажется, вам уже хватит на сегодня… Ложитесь баиньки уже…

Для меня его движение было слишком резким, поэтому меня мотнуло в сторону, и ему пришлось придержать меня за талию, чтобы я не упала. Мое лицо уткнулось ему в шею, он как-то странно напрягся.

- Анжелика, прекратите, - глухо сказал он, тем не менее, даже не пытаясь отстраниться.

Я хихикнула и, привстав на носочках, непослушными губами потянулась к его губам. Его запах сводил с ума, пробуждая какие-то древние инстинкты и освобождая от последних остатков разума, которые еще не успели исчезнуть под действием алкоголя.

Итак, второй день подряд я просыпаюсь с похмельем. На этот раз голова просто раскалывалась. В первые несколько секунд после пробуждения я не помнила о своем ночном визитере и о том, что он мне рассказал, но потом воспоминания вернулись. Я чертыхнулась, хватаясь рукой за голову, и… обнаружила, что в своей постели я лежу не одна. Моя голова покоилась на плече майора, а моя рука довольно уверенно лежала у него на груди. Я тихо выругалась и постаралась сползти с дивана как можно тише, чтобы не разбудить мужчину. Нет, в моей жизни, конечно, было всякое, но вот такого не было никогда.

Я не очень изящно свалилась на пол и попыталась отползти в сторону ванной, но, видимо, каким-то неловким движением разбудила мужчину, который резко сел на постели. Несколько минут мы смотрели друг на друга, пытаясь понять, что же произошло, а потом он рухнул назад на подушку и констатировал:

- По крайней мере, тебе больше восемнадцати…

Я невольно фыркнула.

- И что? Это повод меня опаивать и насиловать?

- Эй, ты сама напилась! И сама на меня набросилась! – возмутился он, поднимаясь с постели и натягивая свои джинсы, которые валялись неподалеку. Я отметила, что на нем хотя бы были трусы… Впрочем, на мне тоже.

- Как говорит одна наша преподавательница, не совокупляйтесь с пьяными телами, если это не ваш супруг или партнер, с которым вы долгое время состоите в отношениях, - отозвалась я, пытаясь найти свою одежду. В обозримом пространстве не было ничего такого, что можно было бы быстро на себя накинуть.

- Можно у тебя душ принять? – хмуро поинтересовался он, видимо, не надеясь на положительный ответ, но я кивнула, и даже дала ему чистое полотенце.

Пока он шумел водой в душе, я закинулась несколькими таблетками и запила их двумя стаканами воды. Прижалась головой к холодной стенке холодильника. Да что ж такое-то… На автомате я сварила кофе и поставила две чашки на стол. После того, как он вышел из душа, кофе пили мы в напряженном молчании. Он, кажется, думал о чем-то своем, я просто не знала, что можно сказать в такой ситуации. Потом он поблагодарил меня, напомнил о необходимости связаться с ним, если я что-то вспомню, и наконец окончательно ушел. Дверь за ним захлопнулась.

Я сидела на кухне и пыталась вспомнить, могла ли я действительно оставить дверь незапертой сегодня ночью. Замок на двери защелкивался автоматически, стоило лишь закрыть дверь до упора, но на ночь я обычно запиралась и на щеколду. Впрочем, вчера я была в таком состоянии, что совершенно не обратила внимания на такие мелочи. Учитывая тот факт, что он самостоятельно вернулся в мою квартиру, про щеколду я явно забыла. Если майор, конечно, не умел проходить через стены…

Я сидела за столом, упершись руками в столешницу и сложив на них голову. На душе было муторно, частично из-за похмелья, частично из-за спонтанного секса хрен знает с кем, и частично из-за смерти Вероники. Подругами мы не были, но столкновение со смертью человека твоего возраста поневоле наводит на мысли о собственной смертности. Впрочем, крыло меня не только и не столько из-за внезапно отошедшей в мир иной Вероники, а из-за того, что ее смерти предшествовало.

В тот вечер случилось кое-что, о чем я не стала рассказывать майору. Если честно, о таком я бы не стала рассказывать вообще никому. Участвовать, при любом другом раскладе, тоже, но так уж сложилось.

Начиналось все вполне невинно: Костя, друг Вероники и Камиллы еще со школы, намешал нам коктейли, мы пили, болтали, смеялись. Вернее, болтали и смеялись в основном они, потому что их связывали долгие годы дружбы и множество общих воспоминаний. Мне оставалось только слушать их, и пытаться делать вид, что общение интересует меня гораздо больше, чем алкоголь.

Впрочем, каждый говорил о том, что волнует его больше всего. Костя, который, насколько я поняла, любил забивать на учебу, боялся вылететь из универа на четвертом курсе и отправиться в армию, Вадим, еще один друг Вероники, напротив, был человеком весьма целеустремленным, но сетовал на то, что одна из преподавателей ему жизни не дает. Вероника обмолвилась о свадьбе, но я не совсем поняла, было ли это событие вполне реальное, или же чисто гипотетическое.

Внезапно Камилла обратилась ко мне:

- Анжелика, а почему у тебя никого нет? Я имею ввиду, парня?

Я едва не поперхнулась коктейлем, но быстро ответила:

- Я решила быть счастливой и пить алкоголь, а не ввязываться в отношения с мужчинами, - не то, чтобы это было абсолютной правдой, но обычно отбивало желание задавать дальнейшие вопросы.

После того, как мы уже выпили по паре коктейлей и развеселились, Вадим предложил:

- Вероника, я, кажется, у тебя доску Уиджа видел… Может, спросим у духов, что нас ждет в будущем?

Я закатила глаза и уже хотела протестовать, потому что всей моей горячей любви к мистике, я считала, что это занятие больше подходит по уровню развития для шестилеток, а не для студентов. Однако эту идею присутствующие поддержали и начали горячо обсуждать детали ритуала, сверяя некоторые моменты с информацией в интернете.

Вероника принесла около десятка разномастных свечей, большинство из которых были ароматическими: некоторые совершенно новые и еще в упаковке, а некоторые – сожженные уже наполовину. Вынесла она и спиритическую доску – сделанную вручную из настоящего дерева и явно достаточно тяжелую.

Мы выключили свет в комнате, разложили все необходимое на столе, и приступили к самому вызову духа. Хотя я сразу обозначила свою позицию относительно этой дебильной забавы, меня все же заставили играть с ними.

Сначала планшетка двигалась по доске без какой-либо логики, сопровождаемая плохо сдерживаемыми смешками присутствующих, но потом у нас начало получаться что-то более связное. Смешки затихли, народ сосредоточился. Некоторые вопросы и ответы я даже запомнила.

Вадим: «Будет ли у нас на четвертом курсе вести *** ****вна?», ответ «нет».

Костя: «Заберут ли меня в армию после универа?», ответ «нет».

Камилла: «Буду ли я счастлива?», ответ «нет».

Вероника: «Выйду ли я замуж в этом году?», ответ «нет».

Камилла: «Найдет ли себе Анжелика парня в ближайшее время?», ответ «нет».

А вот потом процесс общения духов пошел как-то не по плану. Вернее, зная механизм работы с доской Уиджа, он пошел по чьему-то весьма извращенному плану – вместо того, чтобы отвечать на наши вопросы, «дух» начал задавать свои и просто отпускать комментарии по типу:

«Анжелика, побрей ***!»

«Костя любит чл**ы!»

«Вероника, любишь с*с*ть чл**ы?»

На последнем хозяйка не выдержала и резко вскочила из-за стола, снимая свои пальцы с планшетки, и заставив Вадима тоже отпрянуть от доски:

- Так, все, хватит!.. – рявкнула она, обращаясь к Вадиму: - Ты думаешь, это смешно?

- Эй, а я тут причем? – он выглядел возмущенным и несколько испуганным.

- Потому что это ты предложил! – отрезала она, - Или это твои дебильные шутки? – обернулась она к Косте, который активно начал защищаться.

Камилла пыталась вяло заметить, что нельзя злить духов и что необходимо закончить ритуал по всем правилам, однако ее никто не слушал. Вероника щелкнула выключателем, но ничего не произошло. Она зло пощелкала выключателем еще несколько раз, и, выматерившись, тихо простонала:

- Опять свет отключили… Все, товарищи, вечеринка окончена!

Мы не стали спорить, скомкано попрощались, вызвали такси через приложение и разъехались по домам.

Не знаю, можно ли было назвать эту ситуацию конфликтом…Да и вообще, имел ли так называемый сеанс общения с потусторонним какое-либо отношение к делу. Скажи я об этом майору, не обвинил бы он меня в мистификации ситуации? Хотя, наверное, стоило бы… Вдруг кто-то из парней решил вернуться, чтобы, например, извиниться, и у них случился уже настоящий конфликт, который и закончился смертью Вероники?

Не похожа она была на того человека, который сегодня устраивает вечеринку в загородном коттедже, а завтра шагает из окна. Да и смысл прыгать из окна второго этажа?.. Ведь шансов не умереть гораздо больше, чем умереть… Может, на это она и рассчитывала?.. Может, убегала от кого-то, пыталась спастись, но ей не повезло?.. Неужели и правда от духа, которого мы не проводили по правилам игры?..

В существование потустороннего мира я, как и всякий разумный человек, не верила, но в то же время считала, что заигрывать с такими вещами, как вызов духов, демонов и иже с ними – идея не самая лучшая.

Я вертела в руках визитку майора. Фамилия, имя и отчество, звание, номер сотового телефона. Больше никакой информации. Я долго сомневалась, прежде чем набрать номер. Механический голос объявил, что аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети. В принципе, учитывая тот факт, что ночь он провел у меня, а предшествующий этому вечер – у моего подъезда, вполне вероятно, что его телефон разрядился.

Кстати, а зачем он меня ждал у подъезда? Как-то странно все это выглядело со стороны. По идее, мне просто должны были вручить повестку, а не приходить домой и не ждать меня полночи… А действительно ли он тот, за кого себя выдает? Он и допрашивал меня от силы минут двадцать, что он мог за это время узнать? И кстати в протоколах я никаких не ставила подпись…

И действительно ли я не закрыла дверь? Голова взрывалась от вопросов, я чувствовала себя жутко уязвимой. Появилось желание уехать в соседний город к родителям и провести там пару спокойных недель.

Окончательно запутавшись в собственных размышлениях, я позвонила Камилле. Ее телефон был отключен. Сговорились они все, что ли?.. Чтобы как-то занять себя, я начала прибираться в квартире. Заправила постель, ощутив на подушке все еще достаточно отчетливый запах майора. Я сняла с кровати постельное белье и безжалостно бросила его в стирку.

Мой телефон, который я оставила на своем рабочем столе, внезапно разразился диким ором, заставив меня вздрогнуть. И когда это люди решили, что такое откровенное нарушение личных границ - это норма?.. Номер, высветившийся на экране, был мне неизвестен, однако на всякий случай я приняла вызов. Как ни странно, это был тот самый Вадим, который говорил на удивление глухо:

- Анжелика, ты же в курсе, что случилось с Вероникой? – я подтвердила, не вдаваясь в подробности, откуда мне это известно.

- А ты не помнишь, откуда у Вероники взялась эта спиритическая доска?

- Вадим, я не в курсе, - честно призналась я, - Ты же знаешь, мы не были с ней очень близкими подругами… Вроде бы, на день рождения подарили, или что-то вроде того… Спроси лучше у Камиллы, может она знает. Она все-таки подруга Вероники… была…

Он в весьма грубой форме высказал свое мнение о том, какого рода человеком является Камилла, и что перспектива с ней разговаривать его не очень воодушевляет.

Я предостерегла:

- Ты, если что, о подруге моей сейчас говоришь…

- Ты там сама с Камиллой особо не откровенничай, - предупредил он меня, - Не очень-то я верю в вашу женскую дружбу…

- Чего это? – хмуро поинтересовалась я. Этот разговор уже начал мне надоедать.

- Ты же знаешь, что у Вероники есть жених, который намного старше нее? Ну, вернее, был…

- Слушай, я не особо в курсе личной жизни вашей компании, - честно призналась я. –…А как связаны жених Вероники и женская дружба?

- Потому что до того, как он стал женихом Вероники, он некоторое время встречался с Камиллой, а потом ушел от нее и через очень короткое время начал встречаться уже с Вероникой.

Я простонала:

- Вы меня убиваете… Я не очень хочу эти подробности знать… Какое это все вообще имеет отношение?..

Настала очередь Вадима разочарованно вздыхать:

- Тебе не показалось странным, что нас было два парня и три девушки?

- Ну, показалось, но не так чтобы очень…

- Так вот, там должен был присутствовать парень Вероники, он ехал из другого города, но то ли они поругались, то ли еще что…

- Слушай, это все, конечно, очень интересно, но ты не пробовал это все полиции рассказать?

- Да пробовал! - взорвался он, - Но они меня пытаются сделать в этом деле главным подозреваемым, якобы у меня к ней были какие-то неразделенные чувства, и во время ссоры я ее вытолкнул из окна…

- А ты этого не делал? – деловито поинтересовалась я, но сразу осеклась, осознав, насколько глупо звучит мой вопрос.

- Конечно нет! – едва не заорал он.

- Ладно, ладно, я не это имела ввиду… - попыталась успокоить парня я, - А почему тебя доска-то заинтересовала?

- Помнишь, какие она нам вопросы задавала? – спросил он, я ответила утвердительно. Такое было невозможно забыть… - Ведь это был явно один из нас… А информация была достаточно личной, и при этом какой-то вопрос Веронику явно стриггерил… Вот мне и кажется, что доску использовали как повод начать конфликт…

Я хмыкнула.

- Интересная идея… И ты думаешь, что это?..

- Ну, видимо, это не ты, потому что ты лицо совсем не заинтересованное, - ответил он, - И не я. То есть остаются Костя и Камилла…

Я легкомысленно фыркнула и поспешила закончить разговор. В первую очередь, мне показался странным сам этот звонок – словно Вадим пытался заручиться моей поддержкой. В любом случае, я хотела держаться от этого дела как можно дальше и не фигурировать даже в качестве свидетеля. Если уж говорить о вопросе доверия, то я бы скорее доверяла моей подруге, с которой мы были довольно близки уже несколько лет, чем человеку, которого я практически не знаю.

Камилла перезвонила мне сама через пару часов и поведала историю, от которой волосы на ногах у меня встали дыбом. Вчера утром ее тоже допрашивали, только вызвали ее повесткой, в отделение полиции, никто лично домой к ней не приходил. Допрашивали, к слову, долго, практически целый день. Вернувшись поздно вечером домой, она выключила телефон, потому что сил с кем-либо разговаривать у нее не было. Рассказала она так же, что ей показывали и фотографии с места преступления со всеми деталями. Смерть Вероники наступила примерно после трех утра, в то время, когда мы уже давно были дома. Также она рассказала мне о том, что в полиции уже были показания таксиста, так же, как и данные с видеорегистратора, подтверждающие, в какое время мы уехали из коттеджа.

Я очень кратко пересказала ей события вчерашнего вечера, упустив подробности о том, что поутру мне пришлось проснуться с майором в одной постели.

- Как ты думаешь, это действительно проклятие?.. – спросила меня подруга странным глухим голосом, словно боясь, что ее услышать.

- Духов не существует, - отстраненно отозвалась я. – Также, как и проклятий…

- Не хочешь прийти ко мне сегодня на ночь? – предложила Камилла, - Как-то мне неспокойно…

- Сегодня у меня смена, - сообщила я, - Могу прийти завтра.

Камилла приняла мое предложение с воодушевлением. Мы еще немного поговорили, и, после того, как мы попрощались, я снова набрала номер Максима Игоревича. Снова абонент недоступен… Думаю, у него было более чем достаточно времени, чтобы зарядить телефон.

Набрав номер майора в последний раз и услышав все тот же механический голос, я написала одному старому знакомому, и, получив положительный ответ, быстро собралась и отправилась к нему. Времени до начала рабочего у меня было еще достаточно. Вчера я забыла поставить самокат на зарядку, о чем вспомнила только сейчас, поэтому, чертыхнувшись, я поплелась на остановку.

Я прошмыгнула в квартиру Антона. Там было темно, душно и накурено, что владельца, впрочем, полностью устраивало. Антон был кем-то вроде специалиста по безопасности, поэтому как никто другой знал, как найти лазейки в этой самой защите.

- Чай? Кофе? – предложил мне старый знакомый.

- Спасибо, нет, - вежливо отказалась я, - Боюсь забеременеть от твоих кружек…

Я прошла в рабочий кабинет Антона и изложила цель своего прибытия.

- В общем, мне нужно проверить одного человека, - я назвала ему имя и должность Максима.

- А зачем он тебе?

- Познакомились на работе, - лаконично отозвалась я, - Он мне понравился. Проблема в том, что в соцсетях человека с таким именем, который подходит по возрасту, я не нашла. Возможно, там указано какое-то другое имя. Не хочу потратить время на человека, а потом узнать, что он женат, например, и у него двое детей. Понимаешь, о чем я?

- А что, есть какие-то предпосылки? – хмыкнул он.

- От вас, мужчин, никогда не знаешь, чего ожидать, - отрезала я.

- Майор… Это ему лет сорок уже, если не больше… - задумчиво заметил Антон, а потом заржал: - Тебя что, потянуло на папиков?

Я закатила глаза и проигнорировала его вопрос. Антона было очень легко отвлечь от дела, а возвращался в нужное русло он с огромным трудом.

- Или… вы с ним переспали, и он исчез с первыми лучами солнца? Или… ты от него залетела, и он испарился?

Меня передернуло от такой перспективы. Кстати, было бы весьма неприятно, если бы это оказалось правдой…

- Почему тебе вообще так интересна моя личная жизнь? У тебя своей нет?

- Моя личная жизнь умерла, - развел руками он, а затем перевел разговор на другую тему: - И ты это не могла по телефону сказать?

- Не могла, - огрызнулась я, - Так ты мне поможешь или нет?

- Помогу, - кивнул он, - А что я за это получу?

- Черепно-мозговую травму, - рыкнула я, - Что за торги? Ты что, надеешься, что я с тобой за это пересплю?

- Ну не прям надеюсь, но вдруг… - протянул он, - Ладно, попробую что-то найти. Я тебе напишу, когда будут результаты, ок? По итогу и рассчитаемся.

Я кивнула, коротко попрощалась и быстро покинула квартиру Антона. Признаться честно, временами он меня немного пугал. Периодически он пытался ко мне подкатывать, причем делал это в той пугающей манере, в какой делают это люди, не обремененные социальными навыками. Мог едва ли не прямым текстом предложить переспать, а потом утверждать, что так пошутил. Много раз я обещала себе, что не буду больше с ним общаться, но вдруг происходило что-то, после чего мне приходилось прибегать к его профессиональным навыкам. В общем-то, Антон был весьма полезным знакомым, если закрыть глаза на его странности.

Вечером после работы мне пришлось возвращаться на такси. Машина остановилась прямо напротив подъезда, и в свете фар я увидела одинокую фигуру, сидящую на скамейке. Я вышла из машины и остановилась перед ним. Он поднялся мне навстречу.

- Добрый вечер, - учтиво поздоровалась я. – Опять что-то забыли?..

- Привет, - коротко ответил он, - Да. Мне нужно уточнить у тебя несколько моментов. Могу я зайти?..

- Это опять обязательно делать ночью?..

- Да, - кивнул он. – Я приходил днем, но тебя не было дома… Так что?..

Из машины, которая так и не отъехала, высунулся таксист:

- У вас все в порядке?

- Да! – отозвались мы в один голос, и, после секундного колебания, я жестом пригласила его следовать за собой.

Я пригласила его на кухню и включила чайник. Опустилась на табуретку, стоящую на противоположной от Максима стороне стола, и заговорила:

- Мою подругу вызывали на допрос в отделение полиции. Почему не вызывали меня? – если Максим был не тем, за кого себя выдавал, возможно, я ходила по очень тонкому льду…

- Потому что все необходимые следственные мероприятия произвел я, - спокойно ответил он, - А у меня полномочий несколько больше, чем у обычного следователя из отделения полиции, - сейчас он выглядел уставшим, под его глазами залегли темные круги. Возможно, из-за того, что прошлой ночью ему не удалось нормально поспать…

- И почему я удостоилась такой чести? – все также едко поинтересовалась я.

Он тяжело вздохнул:

- Анжелика, это дело – не такое простое, каким может показаться, и достаточно резонансное, поэтому вот так и распределили роли.

- Почему это дело стало резонансным? – удивилась я.

- Потому что у родителей жертвы есть деньги и связи, - серые глаза Максима Игоревича смотрели на меня строго, как на глупого ребенка, не понимающего самых простых вещей, - Я думаю, тебя должен радовать тот факт, что тебя не держали в отделении целый день и не задавали тупых вопросов…

- А вместо подписи под протоколом у нас состоялся половой акт?.. – этот вопрос должен был прозвучать максимально иронично, но, вместо этого, в моем голосе явно прозвучали слезы, - Мы хотя бы предохранялись?..

- Лика, - он осторожно взял меня за руку, - У нас не было никакого полового акта… Ты быстро опьянела, действительно начала ко мне приставать, я уже почти сдался, ты утащила меня в постель, но быстро отрубилась. И… я не маньяк, чтобы спать с трупами.

Слезы в моих глазах мгновенно высохли, я посмотрела на него со злостью:

- А сразу ты не мог этого сказать?..

Он развел руками:

- Ну… Я тоже был смущен и обескуражен. Никогда не знаешь, как отреагирует девушка, которой ты отказал в сексе…

Я едва сдержалась, но все же разлила кипяток по чашкам, а не вылила на его колени. Тревога, сжирающая меня на протяжении пары дней, постепенно начала отступать. Называйте это эгоизмом, но меня больше волновал тот факт, что я могла переспать с незнакомым мне человеком, чем то, что моя знакомая погибла.

Дело в том, что моя мама забеременела мной, когда ей было восемнадцать, а мой отец, аки легендарный вампир, растворился с первыми лучами солнца. Всю мою сознательную жизнь мама рассказывала мне об этом, желая тем самым уберечь от повторения своих ошибок. Милослав Городецкий же встретился ей несколькими годами позже, и полюбил ее так сильно, что принял вместе с уже подрастающей мной. Более того, он был моим единственным отцом, который безмерно любил меня и защищал. Мой брат был уже их общим ребенком, впрочем, особых различий между нами не делал наш отец.

- Ты мне звонила несколько раз. Извини, телефон разрядился… Что-то вспомнила?

Я собрала в мысли в кучу и рассказала ему о происшествии с нашим вызовом духов. Майор задал мне несколько уточняющих вопросов.

- На самом деле, звучит весьма крипово… Ты говоришь, у Вероники была спиритическая доска? Странно, но не припомню, чтобы в описи улик было что-то подобное… Нужно будет уточнить… Но… вы правда в это верите?

Я неопределенно пожала плечами.

- Не верю, что демоны существуют, но, тем не менее, совпадение странное… - я резко встала из-за стола. – В общем, если это все, о чем вы хотели меня спросить, то допивайте свой чай и сваливайте. Я спать хочу… Несколько дней уже нормально не получается отдохнуть… Надеюсь, вы помните, где дверь?

Он обескуражено кивнул, а я оставила его на кухне одного и направилась в ванную. То ли я действительно доверяла ему, то ли устала настолько, что тревога окончательно отключилась. Когда я вышла из ванной, майора на кухне не было. Я облегченно вздохнула, радуясь, что он наконец ушел. Я прошла по коридору, закрыла входную дверь на щеколду, и прошла в свою единственную комнату. На моем диване, свернувшись в неестественной позе, спал Максим. Я тяжело выдохнула сквозь зубы, присела на пол рядом с ним и осторожно потрепала его по плечу, надеясь разбудить. Он очень быстро распахнул ничего не понимающие глаза и резко сел.

- Ты не хочешь пойти спать к себе домой? – тихо, но раздраженно спросила я, глядя на него снизу вверх.

В нем произошла какая-то резкая перемена. Секунду назад он выглядел совершенно растерянным и непонимающим, где находится, а сейчас смотрел уверенно, если не нагло.

- Не хочу, - усмехнулся он, наклоняясь ко мне, и, положив мне одну руку на щеку, поцеловал в губы. Я опешила и застыла в растерянности. Он одним резким движением поднял меня с пола и затащил на мой собственный диван. Его движения были настолько уверенными, что я, пискнув что-то протестующее лишь единожды, растеклась под ним покорной лужицей.

Проснулась я довольно поздно в пустой квартире. Кажется, сквозь сон я слышала, как Максим встал и, поцеловав меня на прощание, ушел. Или… все это и было сном? Подушка хранила его запах. Я зарылась в нее лицом, вдыхая запах майора, и убеждаясь в том, что вчерашняя ночь мне не приснилась. С другой стороны, существует такое психическое расстройство, при котором люди в своих фантазиях отчетливо видят себя в отношениях с другими людьми…

Сегодня у меня был выходной, поэтому я, не торопясь, навела порядок в квартире, пытаясь занять руки и отвлечь тем самым мысли. Покопаться в мотивах Максима Игоревича мне, конечно, очень хотелось, но, поскольку такой возможности у меня не было, оставалось только задать вопрос самой себе: а зачем я вообще на это согласилась? Отношений я не искала, даже мимолетных. В данный момент моей жизни я думала о получении профессии и о то, как бы заработать денег.

Спасибо родителям, что вырастили меня в таком ключе, что мне не требовалось искать малейших намеков на любовь в чужой постели. Я четко проводила черту между сексом и любовью и никогда их не отождествляла. Мне никогда не нужно было искать подтверждение своей привлекательности и нужности в объятиях малознакомых мужчин. На самом деле, желающих переспать со мной было чуть более, чем просто достаточно, и этот факт не столько радовал меня, сколько раздражал.

Но в Максиме было что-то такое, что заставляло доверять ему безоговорочно, без тени сомнений. Возможно, именно это чувство люди зовут любовью с первого взгляда? А, возможно, именно так инфантильные дамочки отдают альфонсам свои последние сбережения и еще и берут для них кредиты…

В то же время я была более чем уверена, что данная акция носила разовый характер, и вернуться его заставил некий незакрытый гештальт. Сейчас гештальт закрыт, и вряд ли я увижу его вновь. Стоит, наверное, выбросить его из головы и продолжать жить свою жизнь.

В тот день я, как и обещала, ночевала у Камиллы. Она снимала квартиру с еще тремя девушками, двое из которых укатили на каникулы в отчий дом, а одна уехала в соседний город в гости к парню, с которым познакомилась в приложении для знакомств. Камилла казалась невероятно нервной и какой-то рассеянной, и я могла ее понять. Если я Веронику не знала и сильно по ней не скорбела, то они с ней дружили еще со школы и много времени проводили вместе.

Стоило мне зайти в квартиру, как на телефон пришли сообщения, оповещающие о том, что абонент снова находится в зоне действия сети. Отметив про себя, насколько это не вовремя, я засунула телефон в карман джинсов.

Мы заказали пиццу, взяли несколько бутылок пива, посмотрели пару серий какого-то сериала. Камилла не упоминала о том, что случилось пару дней назад, я тоже не горела желанием это обсуждать. Она как-то странно поглядывала на меня, а потом внезапно спросила:

- Тебя вампир укусил? – я с недоумением посмотрела на Камиллу, она улыбнулась и показала пальцем на мою шею: - Ну, или это засос… У тебя что, кто-то появился?

Я машинально закрыла ладонью шею, где, вполне возможно, и остался небольшой засос, который я могла не заметить, и осторожно ответила:

- Что-то типа того…

- Как это ? – искренне изумилась моя подруга. – Признавайся, кто это! Кто-то из нашего универа?

- Н-нет, - медленно протянула я, - Он несколько старше… - кстати, а сколько ему на самом деле лет?..

- И… как вы познакомились? – продолжала допытывать меня Камилла.

- На работе, - повторила я уже знакомую ложь, - Давай не будем об этом? Я не уверена, что наши отношения сейчас находятся в стадии… отношений.

Камилла выглядела несколько обиженной, однако задавать вопросы перестала, и мы вернулись к просмотру сериала. Однако спустя несколько минут она заговорила о том, о чем говорить я хотела еще меньше:

- Лика, как ты думаешь, не могло получиться так, что дух отомстил таким образом Веронике за то, что она прервала ритуал?

Я привычно закатила глаза и хотела разразиться лекцией на тему сверхъестественного, но вместо этого коротко ответила:

- Нет, не думаю. Духов не существует.

- Почему ты так уверена? Мы вызвали духа, но Вероника прервала ритуал, и на следующий день была убита… Не думаешь, что слишком странно для совпадения?

- Камилла, понимаешь, - на пару секунд я замешкалась, подбирая слова, - Как бы тебе это объяснить… Духов не существует, призраков не существует, кровавой Мэри не существует, черной сущности в виде гномика не существует…

- Но как ты можешь быть уверена?.. – воскликнула моя подруга, - Существует столько фильмов, столько книг, в конце концов, столько людей рассказывают о своих контактах с потусторонним… Думаешь, они все шизу словили, а ты одна умная?

Я кивнула:

- Примерно так я и думаю. Понимаешь, вот эта трансформация по типу «я не верил ни в бога, ни в черта, пока со мной не случилась некая хрень», в жизни не работает. В жизни обычно ты заранее готов к контакту с так называемым потусторонним, или с теми же пришельцами, из космоса или параллельных миров, тут уже на твой вкус. И вот когда с тобой случается «что-то», ты сама подгоняешь имеющиеся факты под свою парадигму правды и интерпретируешь их так, что они ее подтверждают. Ты начинаешь и переживать осознанные сновидения, и в контакт с умершими родственниками входишь… Да с тобой может произойти все, что угодно, если ты к этому готова, и сама этого ждешь…

Она прервала меня:

- Лика, мне кажется, за мной кто-то следит…

Я тяжело вздохнула:

- Ты пережила серьезное потрясение, и это вполне нормально, что ты чувствуешь тревогу… Я бы тебе порекомендовала обратиться к психологу…

Она покачала головой:

- Лика, как ты можешь быть такой прагматичной, когда вокруг такое происходит? Тебе вообще что-то человеческое присуще?..

Я вспомнила, как буквально несколько часов назад проснулась в постели с совершенно незнакомым мне мужчиной, и кивнула:

- Конечно присуще!.. Но только не то, что лежит в сфере иррационального.

Мы посидели еще немного, выпили еще по бутылочке пива, и меня неумолимо начало клонить в сон. Я захотела спать так сильно, что пару раз даже задремала за просмотром, поэтому пожелала своей подруге спокойной ночи и завалилась спать на диван, который она мне застелила.

А ночью меня заставило проснуться происшествие, от которого, как могли заявить многие, их «волосы поседели за одну ночь». Из сна меня вырвал какой-то треск и дикий визг моей подруги. Я подскочила с дивана, дико озираясь и не совсем понимая, что происходит, и где я вообще нахожусь. Камилла затихла на пару секунд, а потом снова завизжала. Я схватила свой телефон и, подсвечивая фонариком, бросилась на голос подруги.

Ее голос раздавался из-за плотной закрытой двери ванной. Я потянула дверь на себя, но она не открывалась. Я чертыхнулась, долбанула кулаком по двери. Разум мой заволокло красной пеленой ярости, вместо того, чтобы бежать за помощью к соседям, я продолжала с силой долбиться в дверь кулаком под аккомпанемент уже хриплого визга подруги. Не знаю, сколько так продолжалось – несколько минут или несколько секунд, когда внезапно внутри ванной что-то хлопнуло, раздался шум воды, словно кто-то открыл кран на полную мощность. Камилла снова взвизгнула, но уже как-то иначе, послышался глухой шлепок, и дверь открылась сама по себе. Я распахнула ее, не торопясь заходить внутрь, и, собственно, поступила очень правильно - из ванны выскочила Камилла, едва не сбив меня с ног. Я заглянула в ванную и при свете фонарика увидела, что зеркало, которое до этого спокойно висело на стене, теперь осколками лежало на полу, а из сорванного смесителя веселыми струйками растекалась вода, заливая все вокруг. Снова ругнувшись матом, я вошла в ванную и перекрыла вентиль на трубе, стараясь двигаться очень осторожно, чтобы не порезаться об осколки.

Камиллу я нашла в комнате, завернувшись в покрывало, она как-то обреченно рыдала. Я осторожно присела с ней рядом и поинтересовалась:

- Что случилось-то?

Камилле удалось успокоиться только спустя несколько минут, и она наконец смогла говорить более-менее внятно.

- Я проснулась ночью и пошла в туалет…Хотела выходить, но дверь не открывалась… Я думала, что это ты решила меня разыграть… А потом внезапно разбилось зеркало, и меня кто-то принялся душить… - она протяжно всхлипнула и снова разразилась серией протяжных всхлипов.

Я скептически покачала головой. Скорее всего, из-за того, что Камилла накручивала себя в течение этих нескольких дней, и после нашего разговора, который послужил триггером, ей что-то привиделось в полусонном состоянии, а зеркало она сама случайно разбила в темноте. Дело в том, что уже несколько месяцев обитатели квартиры ходили в туалет с фонариком, потому что из-за каких-то проблем с проводкой лампочка там не включалась. А теперь к этой проблеме добавился еще и сорванный смеситель и залитый пол…

- Давай тебя перевяжем, - предложила я. Камилла, видимо, сама не заметила, как порезалась об осколки стекла.

- Ты мне не веришь?.. – отчаянно спросила Камилла. Я уже думала, как бы помягче ей ответить, когда она отпустила покрывало, которое все это время сжимала в руках, и я увидела на ее шее четкие следы пальцев.

Вернулась домой я достаточно рано, потому что заснуть после того, что произошло ночью, у нас все равно не получилось. Весь день я пребывала в состоянии какого-то ступора, частично из-за недосыпа, частично из-за того, что концентрация тревожных событий начинала превышать разумные пределы.

В течение дня я пыталась дозвониться Камилле, чтобы узнать, как у нее дела, но поначалу она не брала трубку, а затем и вовсе отключила телефон. Вечером мне пришло сухое сообщение, что она уехала к родителям на пару дней и что хочет подумать о том, что произошло. Я пожала плечами и не стала больше пытаться ей дозвониться.

Примерно около девяти часов вечера, на улице уже достаточно стемнело, в мою дверь раздался звонок. На пороге стоял Максим. Я не стала блистать своим остроумием и изощряться, сочиняя стендапы, а просто коротко пригласила его войти. Тем более, что пришел он не с пустыми руками. Мы поели пиццу, выпили вина, посмотрели фильм, и оба заснули во время просмотра.

С тех пор так и повелось: он приходил почти каждый день с наступлением темноты; если у меня была вечерняя смена, то он ждал меня у подъезда, и утром исчезал, коротко целуя на прощание и стараясь не разбудить. Вел он себя так, как будто наши отношения были долгими и прочными, и мы прошли с ним через все кризисы рука об руку. Я не протестовала. На самом деле, мне проще было принять его правила игры, чем пытаться разобраться в построении своих собственных.

…Пока я отчаянно не хотела принимать участие в чужой жизни и мечтала просто спокойно жить свою, у этого мира были на меня совсем другие планы. Казалось, смерть Вероники, расследование которой все еще продолжалось, запустила какую-то неотвратимую цепь событий.

Звонок от Антона раздался через несколько недель после всех произошедших событий. И почему эти люди продолжают звонить, забыв о том, что Кирилл и Мефодий подарили нам письменность?!. Конечно, к тому времени я уже успела забыть о том, что успела его попросить что-то узнать о Максиме.

- Лика, ты не спишь? – почему-то поинтересовался он, и, услышав мой отрицательный ответ, продолжил: - Нам нужно с тобой встретиться. Я кое-что нашел о том человеке, про которого ты меня спрашивала… Когда ты сможешь приехать?

- Думаю, завтра днем, - прикинув, сообщила я, - Сегодня у меня смена в кафе… - если честно, я уже ничего не хотела знать о майоре, однако эта информация могла оказаться важной. Например, как если бы он был женат и имел двоих детей… К слову, у меня он не появлялся уже третий день и никак не давал о себе знать. Может, проводил эти ночи с семьей?..

Следующей мне позвонила Камилла, и, конечно же, новости, которые она мне поведала, были вовсе не тем, что я жаждала бы услышать. Камилла взволнованно сообщила, что Вадим пытался покончить с собой, замешав ядерный коктейль из виски и снотворного. Правда, попытка его была не совсем удачной, и, вместо того, чтобы умереть, он впал в кому, и вот уже пару недель находился в больнице на аппарате ИВЛ.

Про себя я проклинала тот день, когда я не просто приняла приглашение приехать к Веронике, но и вообще начала общаться с этой компанией. Можете назвать меня эгоисткой, но мой душевный покой был мне гораздо дороже, чем благополучие малознакомых людей.

- Думаешь, он сделал это потому, что убил Веронику, и его мучило чувство вины? – поинтересовалась я.

- Лика, - голос Камиллы как-то странно упал до шепота, - Мне кажется, это месть того духа, которого мы вызвали…

Мне не удалось подавить глубокий вздох, который выражал мое отношение к ее словам, и Камилла начала тихо всхлипывать:

- Почему ты не хочешь в это поверить?.. Ты же видела, что случилось со мной…

Я не стала говорить о том, что все то, что я видела и слышала, находясь в квартире у Камиллы, никак не подтверждало ее теорию. Я прекрасно понимала, что пытаться убедить ее в том, что духов не существует, сейчас было бы совершенно безнадежно. Мне уже начинало казаться, что пережить эту ситуацию ей может помочь уже не просто психолог, а психиатр…

- Анжелика, мы должны завершить ритуал!

- Каким образом? – кисло поинтересовалась я, понимая, что она не оставит меня в покое, пока я не сделаю так, как она хочет. В общем-то, у меня не было никакой уверенности и в том, что она перестанет говорить о мести духов и после того, как мы это сделаем, ведь – какой сюрприз! – это никак не может повлиять на то, что происходит с нами.

- Завершением ритуала является прощание с духом, - почувствовав, что я уже почти согласилась, голос Камиллы несколько повеселел. Она так отчаянно верила в то, что смерть Вероники и попытка самоубийства Вадима были чем-то потусторонним, и пыталась убедить в этом меня, что это начинало переходить все границы.

- Хорошо, - наконец сдалась я, - Сегодня я работаю, поэтому давай завтра?

- Ок, во сколько ты сможешь подойти?

- Так, - прикинула я, - Пока проснусь, потом мне нужно будет зайти к Антону…

- Какому Антону? – как-то неприятно удивилась она.

- Который безопасник, - пояснила я, - Ты вроде бы сама меня с ним познакомила…

После долгой паузы она как-то отстраненно произнесла:

- Не знала, что вы с ним общаетесь…

- Поверь, это не то знакомство, которое я хотела бы афишировать, - честно призналась я, и продолжила свою мысль: - Так что, думаю, смогу быть у тебя часам к четырем-пяти вечера. Пойдет?

- Хорошо, - все также отстраненно согласилась она.

Признаться честно, ее тон начинал меня бесить. Сначала она сама настаивала на том, что мы должны провести ритуал, в который я абсолютно не верила, а сейчас разговаривает со мной так, словно я ей что-то должна…

Я уже хотела попрощаться, когда внезапно мой живот скрутило от неприятного чувства осознания:

- Камилла, а разве для завершения ритуала тебе не нужна та самая доска?

- Да, нужна, - деловито отозвала моя подруга, и после секундной паузы продолжила: - Я взяла ее у родителей Вероники…

Я похолодела. Я точно помнила, что Максим говорил мне о том, что при обыске дома никакую доску Уиджа они не нашли. Я скомкано попрощалась с Камиллой и, прислонив голову к дверце холодильника, задумалась.

Насколько я могла понять, сам Максим не принимал участия в обыске коттеджа, в котором погибла Вероника, и в принципе выполнял в этом деле второстепенную роль. Он мог и ошибиться… А Камилла, которую родители Вероники знали достаточно давно, действительно могла взять доску у них, скажем так, на память о погибшей подруги. Странный, конечно, памятный сувенир, но почему бы и нет?

Если до этого я была почти уверена, что в смерти Вероники был виноват именно Вадим, чья неудавшаяся попытка суицида косвенно подтверждала его вину, то сейчас уже не была в этом так уверена.

Во мне зрела четкая уверенность в том, что Камилла в этом деле была замешана чуть больше, чем старалась показать. Сначала Вадим рассказал о том, что Вероника отбила у Камиллы парня, потом эта внезапно всплывшая доска… Неужели Камилла убила Веронику? Для чего Камилла так маниакально пыталась доказать свою веру в потустороннюю подоплеку этого дела? В том, что она сама в это верила, я очень сильно сомневалась. Ну не укладывалось у меня просто в голове, что здравомыслящий человек мог верить в то, что при помощи куска дерева можно связаться с миром духом!.. Если бы все было так просто, то духи и демоны маячили бы на каждом шагу, а кровавая Мэри существовала бы не только в меню баров…

Я набрала номер Максима, и в ответ, как всегда, услышала, что абонент находится вне зоны действия сети. Я выругалась сквозь зубы. Когда Максим выходил за пределы квартиры, казалось, он проваливался в какую-то черную дыру, в которой не было сотовой связи. Никаких мессенджеров по тому номеру телефона, который у меня был, зарегистрировано не было.

Впрочем, сейчас мне нужно было собираться на работу. Время подумать и решить, стоит ли мне идти завтра к Камилле или нет, у меня еще было.

Я ехала на самокате по пустынной набережной. Фонари горели далеко не все, и порой я находила дорогу едва ли не на ощупь. Из-за плохой освещенности ехать приходилось очень медленно, чтобы не влететь в какую-нибудь колдобину, которые встречались на дорогах нашего города едва ли не чаще, чем ровное покрытие.

Обычно возвращаться домой по ночам в одиночку я не боялась как раз из-за отсутствия людей на улицах. Сегодняшняя ночь была исключением. На одной из скамеек, стоящей под горящим фонарем, сидели трое парней гоповатого вида. Проезжая мимо них со скоростью улитки, я молилась богам лавкрафтовского пантеона, чтобы бутылка, к которой они присасывались по очереди, продолжала их интересовать чуть больше, чем моя персона.

Однако именно своей медленной скоростью передвижения я, видимо, и привлекла их внимание. Один из них довольно громко свистнул мне вслед, а потом, очевидно не дождавшись реакции, окликнул меня. Я сделала вид, что не слышу их из-за наушников. Один наушник действительно был у меня в ухе, но музыка в нем не играла как раз для того, чтобы я могла вовремя услышать приближающихся сзади людей или машину.

Я чертыхнулась про себя. Никаких средств самозащиты у меня не было. По идее, если прибавить скорость, я могла бы от них свалить. С другой стороны, если сейчас я заметно прибавлю скорость, то это явно привлечет их внимание еще больше.

Однако парни уже заинтересовались мной, поднимаясь с насиженных мест и пока что медленно двигаясь в мою сторону. Я прибавила скорости, молясь про себя, чтобы не попасть колесом ни в какую яму. Мне в спину раздался призывный свист и топот.

И… самокат влетел колесом в выбоину, я, потеряв равновесие, полетела на землю лицом вперед, самокат полетел куда-то в сторону. Сила инерции протянула меня едва ли на несколько метров, я пыталась прикрыть лицо руками, выставив их вперед, но лишь рассаднила ладони, и все же проехалась лицом по асфальту.

Боль, скрутившая меня, была настолько сильной, что некоторое время я просто корчилась на земле, чем вызвала у гопарей приступ дикого веселья. Отхохотавшись, один из них, видимо, самый смелый, подошел ко мне и присел рядом, переворачивая меня за плечо лицом к себе.

- Ну что же ты разлеглась, давай знакомиться ближе!..

Его дружки гоготнули. Я быстро оглянулась. Стояли они все практически по одной линии, никому не хватило мозгов зайти сзади. Сзади, отделенный от вполне благопристойной набережной лишь невысоким заборчиком, темнел провал оврага, на дне которого росли камыши, мелкие кусты, и вполне мог скрываться любой другой хтонический ужас. Я медленно поднялась на ноги, все еще согнутая пополам.

За спинами парней внезапно с натужным шипением включился мелкий фонтанчик, который, видимо, был отключен на ночь, а, возможно, и вообще не работал с момента торжественного открытия набережной. Они синхронно обернулись на звук, словно домашние коты, сидящие на окне и внезапно увидевшие за стеклом птичку. Я воспользовалась моментом и рванула в сторону оврага, они, замешкавшись на секунду, бросились за мной.

Чего я не учла, так это… да ничего я не учла, на самом деле. Я была не в том состоянии, чтобы что-то высчитывать и даже просто думать. Поэтому ноги мои запнулись о первую же ямку, и я полетела вниз по склону оврага кувырком. Катилась я с такой силой, что, когда голова моя соприкоснулась с каким-то полуразбитым строительным блоком, из которого предательски торчал кусок арматуры, я явственно услышала хруст собственного черепа. Я широко распахнула глаза от яркой боли, пронзившей мою макушку, и стремительно разливающейся по всему моему существу. Я испустила глухой стон и обмякла.

Однако сознание я не потеряла и, хоть и смутно, воспринимала все, что происходит вокруг меня. Парни скатились вслед за мной, один из них подбежал ко мне, но, увидев кровь, постепенно разливающуюся из раны на голове, растерял большую часть своей решительности. Кажется, такой поворот событий в их планы не входил.

- Эй, она, кажется, откинулась… - тихо объявил он.

- С-с*ка… - выругался второй, - Она нам за убийство не платила! И я не буду мертвую телку тр*хать…

- Дебил, никто не будет! – отрезал третий. – Что делать-то будем?

- Еще мокрухи мне не хватало! У меня и так условка…

- Мокруха никому не нужна! – отрезал тот, который находился ко мне ближе всех. – Давайте ее в речку скинем, как будто она сама туда с самоката улетела!.. – идея в его голове родилась стремительно быстро.

Когда они подняли меня, я все же отключилась. Сознание на короткое время вернулось ко мне, когда двое раскачивали меня на пешеходном мосту, где вода была настолько глубокой, что при желании можно было и утонуть, а затем ловко перебросили через низкие перила.

Мое тело онемело почти полностью, я не чувствовала ни рук, ни ног, единственным ощущением была тонкая струйка крови, заливающая мою шею. Плавать я не умела, впрочем, даже если бы и умела, это вряд ли могло мне сейчас помочь.

Я плюхнулась в воду плашмя, от удара воздух вылетел из моих болезненно сжавшихся легких. Я камнем пошла на дно. Темные воды сомкнулись над моей головой. Боль, разрывающая мое сознание, начала постепенно пропадать, словно растворяясь в воде. Пытаясь вздохнуть, я открыла рот, и вода мгновенно наполнила мои легкие. И вдруг боль исчезла. Страх исчез. Тревога исчезла. Вместо них пришел космический покой.

Я пришла в себя словно от резкого толчка. Распахнув глаза, некоторое время я пыталась сообразить, где нахожусь. Голова просто раскалывалась, во рту был явный привкус тины. Я с трудом перевернулась с живота на спину. Подо мною был мелкий речной песок, над моею головой высились опоры моста.

Спустя целую вечность мне удалось собраться с силами, и с глубоким протяжным стоном я все же села, опираясь на камень за моей спиной. Наверное, я лежала на берегу уже достаточно долго, потому что одежда моя уже успела подсохнуть. Трясущимися руками я ощупала голову. На лбу моем была вполне внушительная ссадина, кожа на темени тоже была разодрана, из раны все еще сочилась кровь. Странно, мне ведь казалось, что мне череп пробило куском арматуры, и содержимое моей черепной коробки стало достоянием общественности в лице трех гопников…

Моя одежда была порвана в нескольких местах, лицо расцарапано, голова разбита. Если бы сейчас я появилась в таком виде на улице, то привлекла бы излишнее внимание.

В бок мне уперлось что-то твердое. Я сунула трясущуюся руку в карман толстовки, некоторое время провозившись с тем, чтобы расстегнуть на нем молнию, и достала мокрый, но вполне функционирующий телефон. Надо же, я подверглась нападению, слетела с самоката, едва не утонула, а телефон все это время продолжал работать!..

Я с удивлением обнаружила, что, пока я, видимо, была в отключке, мне несколько раз звонила Камилла. Интересно, что ей понадобилось посреди ночи? Даже умереть спокойно не дают – все продолжают и продолжают звонить…

Я лихорадочно размышляла, что мне делать дальше. В голове всплыли слова одного из парней, которые напали на меня ночью: «Она нам за убийство не платила!» Она?.. Неужели это?.. Еще и звонки эти посреди ночи… Тут одно из двух: или Камиллу убивали, и она хотела, чтобы я пришла ей на помощь, или она пыталась проверить, умерла ли я… Но… зачем ей это нужно? Однако если Камилла действительно была в этом замешана, то возвращаться к себе домой для меня было не лучшей идеей, потому как меня там могли ждать, чтобы убедиться в том, что я мертва. Или же завершить начатое…

Спустя еще несколько минут я с трудом смогла подняться на ноги и оглядеться. Сделала несколько неуверенных шагов в сторону насыпи, а потом откровенно встала на четвереньки и начала карабкаться вверх, про себя молясь, чтобы не попасться на глаза никаким рыбакам. Однако в столь ранний час ни рыбаков, ни прочих прохожих поблизости не было.

Выбравшись из-под моста, я облегченно упала на спину, глядя в небо, на котором уже весьма уверенно светило утреннее солнце. Странно, но раньше выражение «оказаться под мостом» я представляла себе несколько иначе… Глядя на линии электропередач над моей головой, я, кажется, поняла, где нахожусь. Не так уж далеко от города, но все же воды протащили меня на вполне приличную дистанцию…

Я не буду рассказывать, каким чудом я добралась до своего пункта назначения, сумев при этом не прилечь внимание всего города. Я вошла в квартиру Антона уже полностью обсохшая и дрожащая от холода. Своим внешним видом я, кажется, повергла хозяина в такой шок, что он даже несколько минут не мог вымолвить ни слова. Я отодвинула его в сторону и объявила:

- Я душ у тебя приму…

Я очень долго мылась под душем, смывая с себя тину, кровь и воспоминания прошедшей ночи. С трудом промыв волосы, которые от крови превратились в тугой комок, я нащупала на темени длинную болезненную царапину. Видимо, от страха мне просто показалось, что мне пробило голову арматурой. Скорее всего, я просто ударилась о камень, а угасающее сознание несколько преувеличило мою травму.

Адреналин, который держал меня все это время в состоянии боевой готовностью, наконец растворился в крови, я опустилась на дно душевой кабинки, меня сотрясали беззвучные рыдания. Я чувствовала себя опустошенной и абсолютно беспомощной. Я ведь могла умереть сегодня, и никто бы мне не помог…

Вышла к Антону я уже немного успокоившись, и очень коротко изложила ему события прошедшей ночи.

- И… что ты будешь делать? В полицию пойдешь? – уточнил он.

- Я не знаю, - покачала я головой, - Еще не думала об этом… Мысли не могу в кучу собрать…

И Антон, видимо, воодушевившись моей историей, решил забить последний гвоздь в крышку моего гроба:

- Лика, не знаю даже, как сказать… - Антон замешкался. - В общем, этот твой майор Воронин… покойник. – Я похолодела, он продолжил: - Пять лет назад погиб при выполнении задания, - он протянул мне распечатку с сайта. Я быстро пробежалась глазами по ее содержанию: майор Воронин Максим Игоревич, погиб при выполнении задания, награжден посмертно… Мои руки начали заметно трястись, а Антон подвел итог: - Так что, скорее всего, он не тот, за кого себя выдает…

Итак, за последнее время меня пытались убить, моя подруга явно как-то была в этом замешана, а мужчина, с которым я делила постель и быт последний месяц, оказался не тем, за кого себя выдает… Да что там постель, я ведь любила его, я с ним готова была жизнь разделить… Я бессильно уронила голову на руку и задумалась. Голос Антона раздался словно сквозь густой туман:

- Лика, у одного моего друга есть дача недалеко от города, и там есть все необходимое для жизни… Если хочешь, можешь спрятаться там на несколько дней, там тебя явно никто искать не будет.

Я задумалась. В принципе, хуже, чем сейчас, явно не будет, потому что хуже уже просто невозможно… Немного поколебавшись, я согласилась на предложение Антона. Мы обсудили некоторые детали, я быстро написала родителям, сообщая, что некоторое время не смогу с ними связаться, и отключила телефон, чтобы меня не смогли найти по сигналу.

Первые пару дней, что я провела на даче друга Антона, я только спала. Вообще это был, наверное, не совсем сон, а что-то, больше похожее на забытье. Антон привез мне кое-какую одежду, еду, пару книжек. Странно, все время нашего знакомства я считала его этаким молодым скуфом, но то, как он заботился обо мне, да и в принципе деликатное отношение, которое он проявлял, заставляли меня изменить свое мнение о нем.

На третий день я проснулась утром, мне хватило сил, чтобы немного привести себя в порядок и поесть. Туман в голове начинал понемногу рассеиваться. А вместе с ясностью приходили и мысли, которые я старалась гнать от тебя…

На пятый день моего пребывания на даче Антон приехал навестить меня и заодно пополнить запасы еды. Он очень заботливо интересовался, как у меня дела и как я себя чувствую, и у меня от его участия едва не навернулись слезы на глаза. Я прочувственно призналась:

- Антон, я, если честно, даже представить не могла, что ты можешь быть настолько хорошим другом!..

Я сделала порывистый шаг ему навстречу и обняла парня. Наши объятия продолжались несколько секунд, затем я отстранилась, но он не стремился убирать свои руки с моей талии.

- Я могу быть не только другом… Я уже говорил тебе…

Я вздохнула, отступая на пару шагов. Для того, чтобы вырваться из его объятий, мне, признаться, пришлось приложить некоторые усилия…

- Извини, но у меня в ближайших планах построение отношений не стоит … Последний курс, диплом, практика… Еще нужно будет работу искать… Не думаю, что у меня будет много времени, которое я смогу посвящать парню…

- Скажи честно, что у тебя в планах нет отношений со мной, – удивительно незнакомым голосом ответил он. - А переспать с человеком на второй день знакомства в твои планы входило? – да, я рассказала в общих чертах ему о своих отношениях с майором Ворониным! Мне просто нужно было с кем-то поделиться своими переживаниями!..

Я отступила еще на несколько шагов, холодея внутри. Примерно это я и видела в стольких детективных фильмах: героине удается убежать от злодеев, но убивает ее тот самый хороший парень, который давно в нее влюблен…

- Ну ошиблась я… - умиротворяюще подняла я руки вверх, стараясь как можно незаметнее оглянуться по сторонам в поисках того, что можно было бы использовать для самозащиты. – Поддалась слабости в моменте… С кем не бывает…

- Ошиблась? – усмехнулся он, делая шаг в мою сторону. Я не узнавала обычно спокойного и застенчивого Антона… - Да что вы, бабы, за существа?! Когда к вам относишься хорошо, вы этого не цените!

Он резко схватил меня за плечо и дернул к себе, я отшатнулась от него, он не удержал равновесие, и мы вместе рухнули на пол. Я отчаянно отбивалась от него, колотя кулаками по его торсу, он пытался прижать меня к полу своим весом. Наконец мне удалось мотнуть головой и попасть ему лбом в нос. Антон завопил от боли и выпустил меня на секунду, которой мне хватило, чтобы вырваться из его хватки и броситься бежать.

Однако он пришел в себя слишком быстро и бросился за мной, схватив сзади за толстовку. Я потеряла равновесие, но не упала, замахав перед собой руками. Моя правая рука схватилась за кружку, стоящую на столе. Налитый туда, но так и не выпитый чай, я поспешила с разворота плеснуть в лицо Антону. Мне показалось, что на секунду янтарная жидкость застыла в воздухе, а затем, словно управляемый дрон, полетела в лицо парню. Он успел прикрыться рукой, но какая-то часть все равно попала туда, куда я, собственно, и целилась. Неожиданно Антон завизжал, хватаясь руками за лицо, и отступая на несколько шагов:

- Горячо!.. – вопил он, и я, забившись в угол, действительно видела, как кожа на его лице и руке, которой он пытался заслониться, быстро пошла красными пятнами. – Ты что, кипяток в меня плеснула? – продолжал выть он, согнувшись пополам.

Увлеченные истерикой Антона, мы пропустили тот момент, как дверь дома тихо отворилась, и внутрь вошел высокий мужчина. Ему даже пришлось прокашляться, чтобы привлечь наше внимание. Он стоял напротив окна, солнечный свет бил ему в спину, поэтому, когда мы с Антоном оглянулись на голос, то смогли увидеть лишь темный силуэт на фоне оконного проема. Однако я ни на секунду не усомнилась в том, кто это был.

- Отойди от нее,– очень внятно обратился он к Антону. С запозданием я заметила, что в правой руке он держал пистолет, дуло которого весьма однозначно смотрело в сторону Антона.

Однако Антон, казалось, не видел пистолета, или же не до конца осознал, что происходит, поэтому, вместо того, чтобы подчиниться, он неожиданно сагрился и рявкнул на Максима, делая быстрый порывистый шаг в его сторону:

- Какого хрена ты тут приказываешь? Катись отсюда!..

- Я тебя сейчас застрелю как оказывающего сопротивление при задержании, - почти ласково отозвался Максим, - Или хотя бы колено прострелю…

Теперь Антон, кажется, рассмотрел пистолет, и весь пыл его мгновенно испарился. Он послушно отступил на несколько шагов, и внезапно хриплым голосом спросил:

- Какое задержание?..

- За похищение, - очень ласково кивнул он в мою сторону, не переставая целиться в Антона. – За убийство Вероники Ивановой… За попытку убийства Вадима Комиссарова… Тебе это сейчас все следователь расскажет, подожди немного… Забирайте его…

Антон побледнел, оглядываясь в поисках путей отступления. Кажется, он готов был броситься на мужчину, но комната уже наполнилась вооруженными людьми, которые быстро вкрутили Антона и вывели наружу. Максим обратился к одному из них, видимо, командиру:

- Дай нам несколько минут, мне нужно кое-что уточнить…

Тот кивнул, и мы остались одни. Максим помог мне подняться с пола и как-то сухо спросил:

- Ты в порядке?

- Ага, - также сухо отозвалась я, глядя на него исподлобья.

Максим не смог сдержать эмоций и саданул кулаком по стене. Я вздрогнула и отшатнулась. На лице его не отразилось ни боли, ни раскаяния, он явно хотел заорать, но отчаянно сдерживался, чтобы не быть услышанным группой захвата, которые все еще находились снаружи дома, поэтому он практически зашипел:

- Черт, Лика, как ты могла!.. Я ведь думал, что ты погибла!.. Мы твое тело искали в соседней области!.. Какого хрена ты тут прохлаждаешься, да еще и в компании с убийцей?! Какого хрена ты вообще пропала?..

Я глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь успокоиться и собрать мысли в одну кучу. На выдохе я разрыдалась. Максим чертыхнулся, притягивая меня к себе и крепко обнимая. Я уткнулась ему носом в плечо, вдыхая его запах, такой родной и такой знакомый. И как я могла сомневаться в нем?..

Потом Максим, видимо, разглядел, что на затылке у меня волос стало гораздо меньше, и снова чертыхнулся:

- Черт, Лика, что с тобой случилось?.. Как ты вообще осталась жива?

Мы сидели на полу, потому что в таком положении нас нельзя было разглядеть из окон. Я сидела, упираясь спиной в стену, Максим расположился перпендикулярно мне. Я рассказала ему о том, что произошло за то время, что мы с ним не виделись.

- Анжелика, я думал, что ты умная девушка! – процедил сквозь зубы он, - И тут ты вытворяешь подобную дичь!.. Сначала ты мне рассказываешь про то, что вы духов при помощи доски вызываете, потому вы утверждаете, что я умер…

- Ну, один-один, - огрызнулась я, - Ты думал, что я умерла, я думала, что ты мертв…

- Это вообще нихрена не смешно!.. – рявкнул он, - Я реально чуть не умер, когда мне сообщили о том, что тебя в реку скинули с пробитой головой!.. Это потом уже нам удалось отследить этого… чудилу.

- А что мне было делать? Ты исчез, я никак не могла с тобой связаться!

- Я был на задании!.. – снова взорвался он, - Да, я не мог тебя предупредить! Но ты… Черт… Я так рад, что ты жива… И да, я виноват… Но я и предположить не мог… Какого хрена ты вообще здесь оказалась?

Я нехотя призналась:

- Если честно, мне кажется, что меня немного контузило после удара головой, и я в последние дни плохо соображала… Ты исчез, я никак не могла с тобой связаться. А еще Антон нашел информацию о том, что ты… в смысле, Максим Воронин погиб пять лет назад при исполнении.

Максим иронично уточнил:

- И ты подумала, что я – упырь, восставший из могилы?

- Я подумала, что ты – не тот, за кого себя выдаешь, - тяжело вздохнув, ответила я.

Я протянула ему изрядно измятую распечатку, которую все это время продолжала носить в кармане толстовки. Его глаза удивленно расширились, пока он просматривал текст, затем он достал свой смартфон и начал что-то искать там. Потом он протянул мне смартфон и вопросил:

- Лика, я, конечно, понимаю, что ты ударилась головой, но… Тебе действительно было проще поверить этому человеку, а не проверить самой хотя бы дату рождения и город? Я, конечно, понимаю, что вам, зумерам, все, кто старше тридцати, кажутся глубокими стариками… Или ты серьезно думаешь, что я похож на человека, который родился в 1977 году? Да мне всего тридцать два!.. Или ты серьезно считаешь, что я похож вот на этого человека?.. – с фотографии с черным уголком на меня смотрел лысый мужчина лет пятидесяти, ничего не имеющий общего с Максимом.

Я подняла на него глаза и ответила:

- Ну, ошиблась я немножко… На меня напали, и мне нужна была чья-то помощь.

- Ладно, забыли… - примирительно предложил он, - Лика, я даже с мамой твоей успел пообщаться!..

- Чего?.. – искренне изумилась я, - Но… как ты ее нашел?

- Ну, во-первых, не забывай, где я работаю, - усмехнулся он, - А, во-вторых, мне даже искать ее не пришлось… Я пришел к тебе домой, но открыла мне твоя мать, которая была очень обеспокоена твоим исчезновением. Она мне рассказала, что ты написала им какое-то странное сообщение о том, что уезжаешь на какую-то полевую практику и что у тебя, скорее всего, не будет связи в течение какого-то времени. Лика, какая полевая практика? Ты же на иностранной филологии учишься!.. Как ты себе это представляла? Шекспира откапывать, или что?..

- Амброуза Бирса, - огрызнулась я, - А что я еще могла сказать? Меня попытались убить, что мне еще оставалось делать?

- Ну вообще идти в полицию… - осторожно заметил он, и сам же исправился: - Ладно, ладно, я действительно виноват… Я просто… я так рад, что нашел тебя живой и более-менее целой…

- Ты не хочешь рассказать, что здесь вообще произошло? – спросила я, пытаясь прервать поток его очень уж эмоциональных излияний.

Максим глубоко вздохнул и начал:

- Ты знаешь, кто этот… особо одаренный?

- Ну, Антон, специалист службы безопасности, - не понимая, к чему он клонит, ответила я.

- А как вы с ним познакомились? – продолжал майор.

- Камилла вроде бы познакомила, - передернула плечами я, - А что такое то?

- Этот Антон – и есть тот самый таинственный жених Вероники… Вернее, это для тебя он – таинственный, все остальные-то прекрасно знали, кто он такой…

И он мне рассказал историю, от которой у меня встали дыбом давно сбритые волосы на ногах.

Итак, Антон, которого я упорно игнорировала три года, оказался едва ли не самым завидным женихом не только в нашем городе, но и в области. Почему он был так популярен, понять я так и не смогла, однако в борьбе за его сердце погибла одна девушка, и погубила свою жизнь другая.

Все началось достаточно давно, когда, будучи еще подростком, Камилла была просто наповал сражена обаянием Антона, который на тот момент был уже студентом. Однако их счастье не продлилось долго, и парень быстро переключился на лучшую подругу Камиллы Веронику, которая то ли просто ему больше понравилась, то ли показалась более перспективной, в силу наличия у ее родителей некоторого количества денег, которые они не стеснялись вкладывать в свою дочку.

Камилла же, вместо того, чтобы плюнуть, забыть и найти себе другого парня, серьезно захандрила, и через некоторое время попала-таки на лечение в психиатрическую больницу с диагнозами депрессия и анорексия. После лечения ей вроде бы стало лучше, а, может, больше помогло то, что несколько лет она не виделась ни с Антоном, ни с некогда лучшей подругой.

Однако пару лет назад, по совету какого-то просветленного психолога из сети, Камилла решила, что для того, чтобы окончательно перешагнуть через травматичное прошлое, ей нужно примириться с предателями и восстановить с ними дружеские отношения. Что у них, кстати, достаточно успешно получалось в течение примерно полутора лет. А потом Антон, окрыленный своим невероятным успехом как минимум у двух женщин, посчитал, что может начинать собирать свой маленький гарем или же общину, центром которой будет он сам. Они с Камиллой опять начали спать, само собой, за спиной у Вероники, которая на тот момент уже носила гордый статус невесты. Антон обещал Камилле, что скоро расстанется с Вероникой, Вероника готовилась к свадьбе, все были заняты своим делом и счастливы.

Все, кроме Камиллы, естественно. На тот момент она уже достаточно отчаялась для того, чтобы удариться в астрологию, тарологию и прочую эзотерику, которые обещали ей счастье с любимым в самое ближайшее время. Она вынашивала планы о том, как форсировать разрыв своего любимого мужчины с той самой недостойной и ничтожной тварью, которая посмела присосаться к источнику благодати этого едва ли не полубожественного мужчины и успешно на нем паразитировать. И такой случай ей представился.

Каким-то образом Камилла узнала, что Вероника как-то раз, после ссоры с Антоном, посмела изменить ему с кем-то. Четких доказательств у нее не было, были какие-то домыслы, сплетни, слухи, которые она собирала везде, где только могла, и которые, конечно же, предъявила Антону в качестве доказательства недостойности Вероники. Возлюбленный ее, конечно, закручинился, но сказал, что улик не достаточно, и что Веронике удастся легко их все опровергнуть, и попросил паузу на «подумать».

Камилла поняла, что дольше тянуть уже нельзя, и решила припереть свою соперницу к стенке и заставить ее признаться во всем, причем при свидетелях. Запланировала она это великое разоблачение на тот самый день, когда мы собрались в коттедже у Вероники. Меня она взяла для моральной поддержки, да и как лицо незаинтересованное. Однако план посыпался с самого начала, когда Антон, вместо того, чтобы приехать вовремя, задержался в другом городе и должен был появиться только поздно ночью. В принципе, Камилла могла себе позволить и подождать, однако внезапное отключение электричества и испорченное спиритическим сеансом настроение Вероники обозначили конец мероприятия. Думаю, не стоит упоминать, что именно Камилла, разозленная отсутствием Антона в нужное ей время, двигала планшетку так, чтобы послания из мира духов складывались в обличения и обвинения.

Ночью ей позвонил Антон, который наконец соизволил доехать до города. Он просто хотел узнать, почему вечеринка закончилась так скоро и не случилось ли чего. Но для Камиллы, которая подумала, что спектакль с тремя участниками будет иметь тот же эффект даже и без зрителей, это послужило приглашением к действию. Пока я спокойно спала в своей постели, она вернулась в коттедж родителей Вероники на такси. Отследить ее не удалось, потому что она поймала частника на улице и расплатилась наличными.

В планы Камиллы смерть Вероники, конечно, не входила, ей хотелось счастья, а не тюремного заключения, но звезды в ту ночь сошлись под иным углом. Хозяйка дома приняла нехилую дозу снотворного, чтобы спокойно проспать до самого утра, но ее планам тоже не суждено было сбыться. Посреди ночи она была разбужена голосами, и под воздействием таблеток, которые сильно изменили ее сознание, решила, что их дом грабят. Вместо того, чтобы вызвать полицию, спокойно запарившись в комнате, она решила сама дать отпор грабителям. Тихо спустилась на первый этаж, где собачились о своем Антон и уже подъехавшая на будущее место преступления Камилла, и с диким ревом бросилась душить Антона, которого очень резонно посчитала своим главным врагом.

Ее подруга детства стерпеть такое, конечно же, не могла, и огрела Веронику первым, что попалось под руку. А под руку ей попалась доска Уиджа, оставшаяся после наших вечерних посиделок в гостиной. Удар, нанесенный тяжелой доской, проломил ей череп. Рана выглядела просто чудовищно, а из-за принятого снотворного дыхание и сердцебиение Вероники, которая мгновенно отключилась, практически не прослушивались. Эти двое, решив, что хозяйка дома умерла, решили избавиться от тела, подстроив все как самоубийство или несчастный случай.

Однако, даже выпав из окна второго этажа, Вероника была жива еще некоторое время. То есть если бы эти двое не были заняты уничтожением свидетельств своего преступления, а вызвали «скорую», их жертва сейчас могла бы быть жива.

Хотя они и прибрались в гостиной по мере сил, а Камилла забрала доску, которую посчитала орудием возмездия свыше, криминалистам впоследствии все же удалось найти на месте преступления несколько капель крови.

Вадик же, будучи прижатым полицией в качестве первого подозреваемого, начал активно сопротивляться и вспоминать некоторые пикантные моменты взаимоотношений двух подруг. Вспомнил он и их давнее соперничество, и то, что Камилла как-то очень настойчиво пыталась выпытать у него какие-то подтверждения неверности Вероники, и даже тот факт, именно Камилла подарила Веронике эту доску на минувший Хэллоуин.

Однако вместо того, чтобы настаивать в полиции на том, что у Камиллы было гораздо больше мотивов убивать Веронику, он решил прижать саму Камиллу. Та, в свою очередь, испугалась, но отступать было некуда, ведь долгожданное счастье с Антоном маячило уже на горизонте. Она согласилась встретиться с ним и все обсудить, но вместо разговора напоила его виски со снотворным. Вадим не умер, но впал в кому, и шансов когда-либо выйти из нее у него было очень мало.

Как под большим секретом признался мне Максим, дело едва не закрыли, посчитав, что человеком, прямо или косвенно виновным в смерти Вероники, был именно Вадим, который позже пытался покончить с собой из-за чувства вины. Из-за этого эксперты не обратили особого внимания на дополнительное отверстие в черепе жертвы, которое возникло там явно не из-за удара о землю. Даже несмотря на деньги родителей Вероники и их некоторые связи, виновным практически удалось избежать наказания. Если бы не тот факт, что психическое состояние Камиллы ухудшалось на глазах.

Ее терзало чувство вины перед убитой подругой и впавшим в кому другом, ей уже на самом деле начали мерещиться темные тени по углам. Антон же, тот самый долгожданный приз в гонке, которая уже стоила нескольким людям жизни, сначала пообещал ей, что они будут вместе после того, как пройдет приличествующий трауру срок, а потом вообще как-то очень резко отстранился от Камиллы и начал игнорировать ее. Вполне логично, что Камилла предположила наличие новой соперницы, и после недолгих раздумий решила, что этой разлучницей была именно я.

Тогда она нашла местных гопарей, которые за определенную плату согласились меня «припугнуть». Еще одной смерти в планах Камиллы не было, да и денег бы не хватило заплатить за убийство, поэтому меня должны были просто избить и изнасиловать. Однако «пранк вышел из-под контроля», и я оказалась в реке с проломленной головой. Гопники пришли к Камилле, требуя доплату за молчание, та окончательно сломалась, пошла в полицию и призналась в моем убийстве. Полиция быстро нашла мой разбитый самокат, а вот с поисками моего тела вышли некоторые затруднения. В ходе допросов Камилла постепенно призналась и во всем остальном, вот только упорно настаивала на том, что сделала она все это в одиночку.

К тому времени из служебной командировки вернулся Максим, которому и сообщили о том, что произошло за последнее время, и что в настоящий момент силы полиции и спасателей брошены на выполнение увлекательного задания под названием «найди тело Анжелики». Ни в полиции, ни в той службе, на которую работал Максим, само собой, о наших отношениях не знали, поэтому несколько безумную его реакцию на это известие приняли с легким недоумением.

Придя ко мне домой, Максим встретился с моей матерью, которая рассказала ему о том сообщении, которое их изрядно взволновало. При обыске квартиры, в которой жила Камилла, моего телефона не нашли, у парней, напавших на меня, его тоже не было. Какому-то случайному прохожему, нашедшему вдруг мой телефон, отправлять подобное сообщение смысла не было. Из чего майор заключил, что существует очень высокая вероятность того, что я жива, но меня кто-то удерживает.

Они отследили мой телефон, который я оставила у Антона, некоторое время понаблюдали за ним. Проследить его путь до дачи, где я скрывалась, труда не составило - все же хладнокровным преступником Антон не был, и хитроумно запутывать следы не умел.

И вот все эти события привели к тому, что мы вдвоем сидели на полу чужого дачного дома, я молчала, пребывая в состоянии сильного эмоционального потрясения. Если честно, было сложно смириться с тем, что такие страсти могут кипеть не только в дешевых сериалах, а в реальной жизни.

Закончив, Максим снова крепко обнял меня, а потом внезапно серьезно спросил:

- Ты меня еще любишь?

Я испытующе посмотрела на него и с трудом выдавила:

- Д-да… - странно, но раньше Максим никогда не говорил о любви. – А что?..

Он усмехнулся:

- Нормальные люди отвечают «А ты меня?»

Я отмахнулась:

- Если женщина задается вопросом, любит ли ее мужчина, значит, ответ уже ясен – нет. Может, поедем уже отсюда хоть куда-нибудь? Мне, если честно, за рабочую неделю надоело в туалет на улице ходить…

Он снова усмехнулся, но помог мне подняться с пола. Надо же, пока мы сидели и разговаривали, наступил уже глубокий вечер!

Я стояла на кухне и, напевая песенку, раскладывала продукты по полкам в холодильнике. Мои волосы у корней были все еще влажными после бассейна. С тех событий после окончания моего третьего курса прошло уже полгода. Завершился судебный процесс, по итогам которого Антон был признан виновным в непреднамеренном убийстве Вероники, и получил за это десять лет тюремного заключения. Доказать их причастность к покушению на убийство Вадима прокурору не удалось. Камилла же в настоящий момент находилась на принудительном лечении в психиатрической клинике, поскольку ее адвокату удалось доказать, что на фоне полученного стресса она действительно двинулась и сама поверила в то, что ее преследуют духи, которые и заставили ее сделать все это.

Мы уже несколько месяцев жили вместе с Максимом в его квартире. Вопреки прогнозам моей матери, он не испарился с первыми лучами солнца, подобно моему отцу. Я нашла подработку в языковом центре недалеко от дома и преподавала английский язык, а также писала диплом.

Я налила в стакан воды и поставила его на стол. Обернувшись, я встретилась взглядом с Максимом, который неслышно зашел на кухню и оперся плечом на дверной косяк. Я уже даже почти перестала вздрагивать, когда он там неслышно подкрадывался сзади…

- Лика, нам надо обсудить один вопрос, - сообщил он.

Я напряглась. После того, как пару дней назад он нашел меня в уже остывшей ванной, пьяную и спящую, в наших отношениях возникло, скажем так, некое напряжение…

Я протянула ему стакан:

- Держи!

- Зачем? – он удивился до такой степени, что едва не забыл, о чем мы поговорили.

- Пей! Зачем еще вода нужна?

- Я не хочу, спасибо, - попытался вежливо отказаться он, но все же принял стакан из моих рук. Некоторое время мы молча смотрели друг на друга, и я видела в его глазах что-то такое, чего не замечала раньше – настороженность, граничащую со страхом.

- Я не пытаюсь тебя отравить, - заверила его я.

- Поверь, я этого боюсь в последнюю очередь, - пробормотал он, а потом, словно загипнотизированный, сделал несколько глотков из стакана и вернул его мне. Я поставила его обратно. Затем я выдвинула стул из-за кухонного стола и опустилась на него, обратившись к Максиму:

- Я тебя внимательно слушаю.

- Антон умер, - без предисловий сообщил он, внимательно глядя на меня.

Я удивленно округлила глаза:

- Что случилось?

- В горах на лыжах катался, попал под лавину, - вполне серьезно заявил Макс. Несколько секунд полюбовавшись моим выражением лица, он медленно кивнул своим мыслям и сообщил версию, уже более близкую к правде: - Поскользнулся в душе, ударился затылком и умер от повреждений мозга. А я теперь знаю, с каким выражением лица ты врешь… - задумчиво заметил он.

Я поморщился:

- Не понимаю, о чем ты… Я вроде никогда не говорила, что от этой новости очень расстроюсь…

- Если бы ты очень обрадовалась, было бы и то как-то… более правдоподобно, - тяжело вздохнув, сообщил он, а потом, не сводя с меня внимательного взгляда, осторожно заметил: - Я буду очень благодарен, если ты мне скажешь, как ты это сделала.

Я закашлялась.

- Прости… Сделала что?..

- Анжелика, - он тяжело вздохнул, подбирая слова, - Не делай из меня дурака… Я не просто так в тридцать лет стал майором…

- Не вижу связи, - покачала головой я.

Он положил свою руку поверх моей и проговорил:

- Я все знаю…

Я скептически смотрела на Макса, он внимательно смотрел на меня, словно пытаясь загипнотизировать. Когда он, наконец, понял, что так просто сдаваться я не собираюсь, то снова тяжело вздохнул и заговорил:

- Мы ведь давно следим за тобой… Лика, мы знаем, кто ты… - я непроизвольно дернулась, но Макс лишь крепче сжал мою руку.

Больше всего меня напрягло слово «мы». От всего остального, касающегося темных сторон моей личности, можно было откреститься, просто сделав вид, что этого нет и никогда не было – ведь так всегда делала моя мать, так делала и я, последовав ее примеру, и это всегда работало… Или… не работало?

Я мрачно поинтересовалась:

- Кто это – «мы»?

Не знаю, что послужило причиной для внезапной откровенности обычно неразговорчивого Максима: может, таким образом он надеялся на ответную откровенность с моей стороны, а, может, его просто уже довела до предела та обстановка, в которой он жил последние полгода, которая накалялась не без моего скромного участия. Он заговорил медленно, не сводя с меня взгляда внимательных глаз, и продолжая держать меня за руку:

- Я работаю в отделе, который, скажем так, имеет дело с чем-то, что не всегда поддается объяснению с общепринятой точки зрения. Паранормальным, иными словами. Правда, чаще всего это оказывается фейком и мистификацией, но примерно десять процентов случаев все же так или иначе как-то связаны с потусторонним.

- Как в «Секретных материалах»? – нервно хихикнула я.

- Нет, по-настоящему, - отрезал он и продолжил: - Ты ведь задавалась вопросом, о том, почему… в общем, об обстоятельствах нашей первой встречи? Почему, например, тебя в полицию не вызывали?

- Задавалась, - кивнула я. Но потом уже стало не до того, чтобы выяснять… А потом и вообще как-то забылось… - И… почему же?

- Работая с подобными тебе, всегда есть определенные риски встретиться с какими-то неконтролируемыми всплесками силы, - пояснил он. Кажется, за руку он меня держал не от переизбытка любви и нежности, а просто потому, что боялся, что я решу ударить его подвернувшимся под руку предметом и сбежать с импровизированного допроса. – Люди со способностями, схожими с твоими, так много сил тратят на то, чтобы скрыть тот факт, что они хоть немного отличаются от остальных, что рано или поздно у них начинаются проблемы с менталкой. У кого-то раньше, у кого-то позже, у кого-то в легкой, а у кого-то и в более тяжелой степени, - спокойный и даже немного грустный голос Макса успокаивал, проникая, казалось, сквозь броню сознания, и словно добираясь к тому самому мозгу рептилии. – Иными словами, от подобных тебе никогда не знаешь, чего ждать: то ли случайных жертв среди, так сказать, мирного населения, то ли безоговорочного сотрудничества…

- То есть ты, так сказать, прикрыл грудью товарищей, - криво усмехнулась я, с трудом стряхивая с себя наваждение мягкого голоса мужчины.

- На самом деле, тогда я был уверен в том, что особой угрозы ты не представляешь и, вполне возможно, сама не осознаешь, что… несколько отличаешься от обычных людей, - Максим впервые за все время нашего разговора отвел глаза. – Я попытался тебя спровоцировать, а ты полезла драться, причем не очень удачно…

- Так это была провокация? – искренне изумилась я, - А я подумала, что у тебя просто чувство юмора тупое… А если бы я… как-то по-другому отреагировала?.. – как можно более небрежно уточнила я.

- Действовал бы по обстоятельствам, - мрачно отозвался Максим.

- А отношения со мной ты решил завести тоже в рамках провокации? – как-то неожиданно холодно спросила я.

- Если честно, - Максим выглядел несколько смущенным, - Я тогда не особо задумывался об отношениях… Просто… Ты мне понравилась: ты такая живая, яркая, непредсказуемая… Сначала в постель меня потащила, потом сама же отрубилась… А потом все как-то завертелось…

Я невесело усмехнулась - кажется, какое-то исследование действительно подтвердило тот факт, что мужчин больше привлекают психопатки. Однако признавать, что секрет моей привлекательности кроется именно в этом, мне как-то не хотелось…

- Кстати, твоя мама мне тоже кое-что рассказала, - перебил он поток моих размышлений, - Когда она была совсем юной и наивной, то стала жертвой обаяния некоего существа, который втерся к ней в доверие, соблазнил, а потом оставил глубоко беременную. От этой странной связи и родилась ты… Твоя мать стала замечать за тобой некоторые странности с детства, но была уверена, что, если будет закрывать на это глаза, то ты скоро снова станешь нормальной…

От удивления я широко распахнула глаза:

- И она тебе все это рассказала добровольно?

Верилось мне в это с трудом.

- Ну… пришлось ее напоить кое-чем и использовать некие техники допроса, - честно признался он.

Я вспомнила наши первые две встречи с Максом, и меня кольнула внезапная ревность – я вдруг осознала, что разница в возрасте у Максима с моей мамой гораздо меньше, чем со мной…

- В принципе, примерно так все и было, - подтвердила я. - В детстве, когда я начала замечать, что отличаюсь от обычных детей, вместо объяснений получила знатных звездюлей от матери… И поняла, что единственный способ вернуть ее хорошее расположение - это притвориться, что я такая же, как и все, – я задумалась, вспоминая, как горько плакала в детстве, когда мне не удавалось иногда помыть посуду, потому что струйка воды вместо того, чтобы литься на тарелки, липла к моим рукам. Закрыв глаза на свою проблему, очень скоро я и сама поверила в то, что я ничем не отличаюсь от других людей.

- Так о чем ты хотел поговорить? – напряженно спросила я, - Оказывается, ты знаешь гораздо больше, чем я… Сомневаюсь, что ты внезапно решил мне во всем признаться…

- Понимаешь, Анжелика, - глубоко вздохнул Максим, и в его голосе я услышала глубокую вековую печаль, - У меня иногда создается впечатление, что я живу вместе с мелким, но могущественным хтоническим божеством, которое еще, оказывается, требует человеческих жертвоприношений… Я начал замечать какие-то мелкие изменения практически сразу же после того, как мы с тобой начали жить вместе, но старался все это списать на то, что я сам себя накручиваю. А потом… Пару месяцев назад… Я проснулся, а ты лежала в постели холодная и не дышала… Я пытался привести тебя в чувство, я тебе даже массаж сердца делал! И ты не реагировала вообще никак… Я пошел на кухню, сидел и думал, что мне делать: то ли «скорую» вызывать, то ли полицию… А потом прозвенел будильник, и ты вышла из комнаты, как всегда недовольная, и, что самое ужасное, ты ничего не помнила о том, что случилось буквально только что…

- А, я ведь еще удивилась, чего ты коньяк глушишь в семь утра! - я смогла припомнить тот день. Максим действительно встретил мое появление таким диким ужасом в глазах, что я подумала, не сошел ли он с ума. Впрочем, утро для меня никогда не было временем суток, когда я была способна к каким-то логическим размышлениям, поэтому, когда я умылась, накрасилась и оделась, чтобы идти в универ, я как-то забыла об этом эпизоде, да и мой возлюбленный уже пришел в себя.

- Да я чуть с ума не сошел! – возмутился он, - И окончательно меня добил тот случай в ванной пару дней назад… А потом мне сообщили между прочим, что Антон погиб. Это ведь ты сделала? – кажется, мы вернулись к тому вопросу, с которого начали.

Я не отвечала, продолжая смотреть на него. Совсем недавно я открыла для себя, что, отключая разум при помощи алкоголя, гораздо проще войти в связь с…. не знаю даже, как это назвать правильно? Мировым океаном? Всемирной водной сетью? В общем, что бы это ни было, лежа в собственной ванной, я смогла дотянуться до потока воды, под которым мылся Антон, и сделать так, чтобы он упал и разбил голову. И да, мне стоило многих попыток и долгого времени поймать его в душе…

Я заговорила медленно, тщательно подбирая слова:

- Понимаешь, ведь тогда, когда меня скинули в реку, я действительно должна была умереть… Я прекрасно помню и ту боль, когда мне пробило череп, и как жизнь покидала меня, как мне было страшно, холодно и больно… Но… это, может, как-то пафосно прозвучит, но вода вошла в меня и исцелила мою рану, подарила мне новую жизнь, дала мне силы, которые я раньше и представить не могла…

Максим спросил как-то грустно и обреченно:

- И… что мы теперь будем делать? Что мне делать: сдать тебя следствию, или же пусть все идет, как идет?..

Я усмехнулась:

- Судя по тому, что ты мне сейчас об этом говоришь, ты уже давно все решил… - он слабо улыбнулся в ответ, подтверждая мою догадку.

Узнав его лучше, я поняла, что человек этот был совершенно не склонен к рискам, особенно связанным с работой, и всегда тщательно просчитывал все варианты. И если сейчас Максим говорил об этом со мной, значит, был уверен в том, что я не буду предпринимать никаких действий, ведущих к тому, чтобы эта тайна умерла вместе с ним.

- Лика, я очень тебя прошу, - снова заговорил мужчина, - Не убивай людей, пожалуйста… Только если от этого зависит твоя жизнь… Обещаешь?

Я нехотя кивнула:

- Обещаю…

Макс притянул меня к себе, поцеловав в макушку и крепко обнимая. Мы долго сидели с ним на кухне, обнявшись, и разговаривали о тысяче ничего не значащих вещей. Я чувствовала его дыхание у себя в волосах, чувствовала, что напряжение между нами исчезло. Все мои ощущения сосредоточились на нашей кухне, которая медленно погружалась в полумрак с заходом солнца, на моем любимом мужчине, на его голосе, его смехе. Тогда мне казалось, что внешнего мира не существует, и мне хотелось, чтобы чувство это длилось как можно дольше. Мне хотелось утонуть в этом мгновении…