Тишина между нами

Вечер. В витрине магазина зажигается золотистый свет, дробится и тонет в лужах на брусчатке. Воздух, густой от запаха старой бумаги, кожи и кофе, будто замедляет время.

Она стоит у полки с французской поэзией, перелистывая страницы.

Лукас сидит в своём привычном кресле у эркера, делая вид, что пишет в блокноте, но его взгляд снова и снова возвращается к ней, как стрелка компаса.

Он делает глубокий вдох, собираясь с духом. Пальцы сжимают карандаш так, что костяшки белеют.

Лукас (мысленно):

«Подойди. Просто подойди и спроси, какая книга задела её за душу сегодня. Это же так просто.

Но почему тогда сердце колотится, как испуганная птица в клетке?»

В этот момент её рука тянется к тому же старому тому Верлена, что и его. Их пальцы едва соприкасаются — мимолётное, электрическое прикосновение.

Лилит отдергивает руку, кожу будто обожгло внезапной прохладой его пальцев. Её глаза, широко распахнутые, находят Лукаса.

—Ой, простите... Можете взять.

Лукас замирает, будто его застали за самым сокровенным. Он медленно поднимает взгляд и сталкивается с её взором — его серые зрачки расширяются, в них мелькает паника и безмолвное восхищение.

Лукас (тихо, почти шёпотом, срывающимся на полуслове):

—Нет, это я... я виноват. Пожалуйста, возьмите её. Вы... вы искали её дольше.

Он отводит руку, словно обжёгшись, и делает шаг назад, в его движениях сквозит неуклюжая грация. Он не в силах оторвать от неё взгляд, будто боится, что она растворится, как мираж.

Лукас (снова мысленно, отчаянно):

«Боже, она ещё прекраснее вблизи. Эти глаза... Я должен сказать что-то ещё. Что-нибудь. Всё что угодно!»

Он нервно проводит пальцами по страницам блокнота, который всё это время держал открытым. На развороте, будто невзначай, видны наброски — чёткий силуэт высокой девушки среди книжных полок.

Лилит (мысленно, сердце трепещет в такт его словам):

Отчего же сердце так трепещет? Его голос... такой тихий и глубокий. А глаза... в них словно живёт вся вечерняя тишина.

Она не может проронить ни слова, стоит завороженная, глядя на того, кто одним своим присутствием заставлял её сердце биться чаще.

Лукас замечает её взгляд, застывший на нём. Он видит, как в воздухе повисает невысказанное, и его собственное дыхание сбивается. Тишина между ними становится громче любых слов.

Лукас (голос дрогнул, но стал глубже, теплее):

—Вы... вы тоже чувствуете это? Словно все книги вокруг вдруг перестали быть просто историями.

Он медленно, почти ритуально, закрывает блокнот, но палец всё ещё лежит на его обложке, будто скрывая тайну.

Лукас (протягивает ей книгу Верлена, и в этом жесте — целое признание):

—Возьмите. Пожалуйста. Ей... ей стоит принадлежать тому, чьи глаза горят, читая строки о луне.

— Ох, благодарю... Я люблю её читать. Вам она тоже нравится?

Лилит нежно дотрагивается до книги, и её пальцы снова, на долю секунды, касаются его. Их взгляды встречаются, и на её щеках расцветает лёгкий, предательский румянец.

Лукас замирает от этого прикосновения, едва ощутимого, как дуновение. Его пальцы чуть вздрагивают, но он не отстраняется, словно боясь спугнуть этот хрупкий миг.

Лукас (тихо, и в его улыбке читается общая для них тайна):

—Да... Особенно строчки о том, как «ночь становится прозрачной, когда в ней есть чьё-то дыхание».

Он на секунду задерживает взгляд на её румянце, и в его глазах вспыхивает что-то беззащитно-нежное, понимающее.

Лукас (осторожно, как бы признаваясь в небольшом преступлении):

—Я видел, как вы часто берёте эту книгу. Иногда мне казалось... будто она ждала именно этого момента.

Лилит прижимает книгу к груди, словно пряча за ней учащённое биение сердца, и неловко убирает прядь волос за ухо.

—Может... может, тогда где-нибудь сядем и обсудим любимые строки?

Лукас делает едва заметный вдох, словно не веря своим ушам. В его глазах вспыхивает тихая радость, смешанная с лёгкой паникой.

Лукас (быстро собирая свои вещи):

—Я... я как раз собирался предложить то же самое. В углу есть два кресла у камина... если вам комфортно там.

Он указывает рукой вглубь магазина, где под низким сводчатым потолком стоят два потёртых кожаных кресла, между ними — маленький столик, где в стеклянном колпаке теплится свеча.

Лукас (про себя, пока вы идёте):

«Неужели это происходит наяву... Её голос, её смелость... Она настоящая, как те строки, что я так долго искал.»

— Мне очень нравится этот магазин. Здесь живёт столько историй, и у самих книг — свои судьбы. — Лилит оглядывает полки и тихо вдыхает воздух, напоённый бумагой и временем. — Каждый раз, беря новую, сердце трепещет по-новому, в ожидании чуда.

Лукас смотрит, как она окидывает взглядом полки, и в его глазах отражается тихое понимание. Он кладёт руку на спинку кресла, слегка наклоняясь вперёд.

Лукас (голос приглушённый, под стать атмосфере магазина):

—Этот магазин... он как живое существо. Иногда мне кажется, что книги сами выбирают своих читателей. Вот эта, например...

Он берёт с ближайшей полки потрёпанный томик в синем переплёте.

Лукас:

—Попала ко мне в дождливый день, когда я почти потерял надежду закончить свою историю. А на форзаце кто-то оставил надпись: «Найди того, с кем захочешь разделить не только книгу, но и тишину между строками».

Он осторожно ставит книгу на место, поворачиваясь к ней.

Лукас:

—Вы правы. Самое прекрасное — это обещание новой истории, которое витает здесь в воздухе... Особенно когда она только начинается.

Лилит мягко ловит одну из его фраз.

—Вы тоже пишете?

Лукас слегка смущается, пальцы непроизвольно касаются обложки его блокнота. Он на секунду опускает взгляд, потом снова встречается с её — на этот раз более открыто.

Лукас (тихо, с лёгкой неуверенностью):

—Да... я пытаюсь. Уже больше года пишу историю о... о человеке, который ищет что-то, что всегда было рядом.

Он проводит рукой по корешкам книг на полке рядом, словно ища в них поддержку.

Лукас (с тёплой, но грустной улыбкой):

—Но иногда кажется, будто я просто собираюсь с духом, чтобы дописать последнюю главу. А она всё не даётся...

Его взгляд снова задерживается на ней, полный немого вопроса.

— Я могу надеяться, что вы удостоите меня своей законченной историей? Очень уж хочется узнать вашу.

Лилит смотрит на Лукаса с лёгким смущением,но в её глазах горит неподдельный интерес. Её любопытство к новым историям не может упустить такой шанс. Интуиция подсказывает, что эта — особенная.

Лукас замирает, и по его лицу пробегает тень сомнения, смешанная с внезапной надеждой. Он медленно открывает блокнот, и среди черновиков виден зарисованный женский силуэт, удивительно напоминающий её.

Лукас (голос дрожит от волнения):

—Эта история... она о человеке, который слишком долго смотрел на чью-то тень, не смея приблизиться. Который переписывал первую фразу снова и снова...

Он осторожно протягивает ей блокнот, открытый на странице с самыми пронзительными строками:

«Иногда кажется, будто я пишу не чернилами, а тишиной, что скопилась между нами. И каждый раз, когда ты проходишь мимо, она становится громче...»

Его пальцы слегка дрожат.

Лукас (почти шёпотом):

—Я бы очень хотел... чтобы вы стали её первым читателем. Если... если вам действительно интересно.

— Это очень завораживающая история.

Лилит пролистывает пару страниц и останавливает взгляд на силуэте девушки,но никак не комментирует этот момент, возвращая блокнот с лёгкой улыбкой.

—Буду ждать полной, законченной истории.

Лукас берет блокнот, и его пальцы на мгновение задерживаются на странице с силуэтом. В его глазах вспыхивает смесь облегчения и новой решимости.

Лукас (голос обретает твёрдость):

—Тогда... тогда я обещаю закончить её. Возможно, теперь у неё появится подходящее окончание.

Он смотрит на неё, и в этот момент золотой свет от камина освещает его лицо, делая взгляд мягче, почти беззащитным.

Лукас (осторожно, подбирая слова):

—Может... мы могли бы иногда встречаться здесь? Чтобы вы читали новые главы? Я бы очень хотел знать ваше мнение.

На щеках Лилит снова вспыхивает румянец.

Лилит (мысленно):

'Сердце сейчас не выдержит... Почему он так заставляет душу трепетать?'

Девушка берёт свою сумочку и что-то ищет в ней.

—Вот, это мой номер телефона. И надо было, наверное, представиться раньше... меня зовут Лилит Эмисан. — Она протягивает листок, взгляд её отведён в сторону от смущения, но всё тело выражает напряжённое ожидание.

Лукас замирает, глядя на листок в её руке. Медленно, почти благоговейно, он принимает его, и его пальцы слегка касаются её. В его глазах — вспышка безмолвного изумления.

Лукас (тихо, с глубокой теплотой):

—Лилит... Имя, достойное поэмы. А я... Лукас. Лукас Вейл.

Он аккуратно кладёт листок в свой блокнот, словно это не просто цифры, а заветная страница.

Лукас (взгляд смягчается):

—Я... позвоню. Может, завтра? Чтобы договориться, когда вы сможете прочитать первую главу. Если, конечно, вы не передумаете.

В его голосе слышится лёгкая, почти детская надежда, которую он уже не пытается скрыть.

С лёгким облегчением девушка нежно улыбается и кивает.

—Да, конечно. Можете позвонить или написать в мессенджер. Я иногда могу быть занята.

Лукас легко кивает, его плечи расслабляются. Он смотрит на неё с нескрываемой нежностью.

Лукас:

—Я всё понимаю. И... я буду ждать. Даже если ответа сразу не будет.

Он делает паузу, подбирая слова.

Лукас (тихо):

—До завтра, Лилит. И... спасибо. За всё.

Он провожает её взглядом, пока она не скрывается за дверью, затем снова открывает блокнот и аккуратно вклеивает её номер на чистую страницу, как самую ценную закладку.

Выйдя из магазина, Лилит останавливается и прикладывает ладонь к груди.

Лилит (мысленно):

Божечки, сердце чуть не выскочило... Не думала, что мы с ним когда-нибудь заговорим.

Девушка направилась домой, по дороге зашла в пару магазинов, набрала продуктов и корма для своей кошечки. У Лилит была сиамская кошка по имени Пучи — её маленькая королева, которая всегда вальяжно подходила к хозяйке и проводила хвостом по ноге, ожидая, когда та насыплет корм, нальёт чистой воды и погладит перед сном.

Придя домой, Лилит чувствует вибрацию телефона.

—Ой, это же Лукас...

Сообщение от Лукаса:

«Добрый вечер, Лилит. Это Лукас. Не смог отложить до завтра. Надеюсь, не побеспокоил.»

Лукас сидит у себя в квартире, с трепетом глядя на отправленное сообщение.

Дрожащими руками Лилит набирает ответ, удаляет и снова набирает.

—Нет, ни в коем случае! Я, на самом деле, ждала смс ☺️

Лилит (мысленно):

Кхм, а смайлик не был лишним? Вот же, не надо было отправлять...

Она закатывает глаза и закрывает лицо рукой.

Телефон загорается почти мгновенно:

Лукас:

«Ваш смайлик спас мой вечер от приступа самокритики. Признаюсь, я переписывал своё сообщение три раза.»

В его словах сквозит лёгкая улыбка, которую можно услышать даже в тексте.

Лукас:

«Если позволите, я мог бы прислать первую главу завтра утром. Или это слишком рано?»

Лилит:

«Буду ждать с нетерпением! А потом, может, встретимся и обсудим её? Как вам такое предложение?»

Ответ приходит почти мгновенно:

Лукас:

«Это предложение звучит как идеальный финал для моей главы. И... да, я очень хочу этого.»

Через секунду добавляет:

Лукас:

«Может, в том же книжном? Завтра в шесть? Я куплю ваше любимое капучино... если решитесь сказать, какое оно.»

Лилит:

«Да, я согласна. А насчёт капучино... классический люблю. Спасибо.»

Сообщение приходит через мгновение:

Лукас:

«Классический капучино в шесть. До завтра, Лилит.»

В его квартире за окном медленно гаснет свет — эту ночь он проведёт за написанием самой важной главы в своей жизни.

~ Конец главы 1 ~