Тканевое сердце

Лиса, стукнувшись пятками о подоконник, подтянула к себе ноги и согнула их в коленках. Удобнее не стало — подоконник для этого слишком узкий. И обшарпанный — оголившаяся поясница очень хорошо ощущает всё древесное покрытие оконной рамы. Не нахватать бы заноз — вытаскивать их будет крайне неудобно, особенно, если пояс джинсов сползёт ещё пониже. Но не слезать же из-за этого с подоконника. Он — самое любимое место этого университета. И то, что оно сейчас не занято — чистая случайность, которая немного объясняется тем, что сейчас большой перерыв, и все будущие медики ушли в столовую.

Медики здесь есть и настоящие — вроде Лисы — которые уже имеют диплом с квалификацией «фельдшер» по специальности «лечебное дело». Но круче, конечно, быть врачом. Поэтому все здесь и собрались — и школьники, и фельдшеры, и медбратья, которые на самом деле по диплому медсёстры.

Учиться на врача - сложно. Куда сложнее, чем на фельдшера. Да и фельдшерское образование больше, наверное вредит, потому что когда вчерашнему школьнику что-то объясняют, он просто верит лектору. Когда же тоже самое говорят «опытному» фельдшеру — хочется непременно поспоритьи рассказать о своём бесценном опыте. И непременно обидеться, когда твой опыт разнесут в пух и прах.

Не без кризисов и срывов проходило Лисино обучение — помнится, она как-то сбежала от Игоря в ночь, одетая только в ночнушку и с пустыми руками. Благо, на улице было уже тепло и прохожие, так что пришлось возвращаться. Было очень стыдно. Хорошо, хоть Игорь потом не припоминал тот случай, когда ему пришлось догонять Лису в домашних тапках.

Молодой организм и достаточно крепкая психика взяли своё, и Лиса и успешно прошла «экватор», и теперь перешла на пятый курс. Правда, сейчас было только его начало — вторая неделя сентября. Та, которая обманчивая и жизнерадостная.

Ещё по-летнему тёплая и ласковая погода, путающаяся солнцем в только начавшей мягко желтеть листве. И обещающая, что так будет всегда. И сил после знойного лета прибавилось — занятия даются легко, а дорога в переполненном транспорте бодрит кровь кровь и добавляет ощущение собственной живости. Ведь на это нужно так много энергии: заскочить в последнюю дверь тронувшегося автобуса, потом повиснуть на поручне и дожить до своей остановки в целостности и сохранности. На это способен только очень сильный человек. И очень приятно ощущать себя этим сильным человеком.

Лиса глубоко вдохнула, почувствовав запах тепла и желтеющих листьев. Хоть окно и плотно закрыто, ей всё равно почудилось, что в лёгкие проникает запах осени.

В pulmo, если быть точной.

Во внутреннем дворике островками образовались группки студентов. Некоторые из них подпорчивали здоровье курением, но медикам простительно - уж они-то с точностью осведомлены обо всех рисках.

Лиса уютно забилась в угол, вытянув вдоль него ноги, которые едва-едва доставали до середины подоконника.

— Свободно?

Она вздрогнула от внезапно прозвучавшего голоса над самым ухом. В первую секунду ей показалось, что это — голос зама по воспитательной работе, который очень любил воспитывать студентов, сидящих на подоконниках. Наверное, зам опасался, что подопечные повываливаются на улицу, а виноват окажется он. А может просто не знал, как надо кого-то воспитывать.

Но это оказался не зам.

Около Лисы стоял незнакомый парень и зачем-то улыбался. Лиса похлопала на него глазами, ожидая, что он попросит сколько-нибудь обед – парень был худоват и не слишком высок. Но, видимо, был не голоден.

— Так свободно? — переспросил тот, так и не дождавшись от Лисы ответа.

Она выглянула из-за подоконного углубления. Посмотрела направо — никого. Повернула голову в другую сторону — тоже никого. Вокруг неё два пустых подоконника. Так зачем кому-то понадобился именно тот, на котором безмятежно сидела Лиса?

Но парень отчего-то не собирался отставать, несмотря на выразительный Лисин взгляд, которым она очень сильно старалась показать своё недоумение. На что незнакомец не реагировал. И Лиса решила, что у каждого свои заморочки - может, парню нужно конкретно это окно? Ладно, на этике их учили с уважением относиться к чужим особенностям. Поэтому Лиса аккуратно опустила обе ноги вниз - к батарее.

Парень охотно уселся именно на то место, где только что лежали Лисины стопы. Его же ноги в модных кроссовках так и остались стоять на каменном полу.

Лиса подумала, что парень всё равно почти стоит - так зачем вообще нужно было завуалированно просить её двинуться? Но опять напомнила себе о чужих особенностях.

Как ни странно, парень не стал утыкаться в телефон, а всей головой развернулся к Лисе и, ни сколько не смущаясь, принялся её разглядывать. Самой же Лисе только бросилось в глаза, что у парня голубые глаза и светлые волосы. Но красивым он всё равно не выглядел - больше каким-то простоватым. И взгляд у него был таким откровенно оценивающим, что Лиса не нашла ничего лучше, чем полезть в сумку за конспектом.

— Ты любишь аниме? — Лиса уже почти сосредоточилась на лекции по дендрологии, но мужской голос опять влез в её сознание. Парень явно разглядел обложку с большеглазой японской девочкой.

— Нет, — поторопилась ответить Лиса, пытаясь снова уловить мысль из лекции. Это оказалось не так уж просто, учитывая, что её почерк к пятому курсу практически перестал быть читаемым.

— Ну хотя да, - в голосе парня вдруг скользнула откровенная и неожиданная насмешка, — больно ты взрослая для китайских порно-мультиков.

Лиса вздрогнула, поднимая на парня ошарашенный взгляд. Под таким взглядом окружающие обычно тушевались и стихали, но не этот парень.

— Ура! - откровенно обрадовался он. - Спасибо, что хоть взглядом меня одарила!

Лиса собиралась парню что-то ответить, но тут их короткий диалог прервало с лестницы:

— Ста-ас!

Интонация женского голоса была такой, что не грозила Стасу ничем хорошим.

Парень рядом с Лисой настороженно, словно лис на охоте, задрал голову:

— Чего?

— Тебя Пал Ильич зовёт, — продолжили сверху. — Говорит, что ты у него реагент какой-то спёр.

Пал Ильич - глава кафедры и очень суровый. Так что воровать у него реагенты может только какой-нибудь самоубийца.

Стас состроил кислое, нашкодившее лицо. И, наскоро бросив в свою сумку только-только вынутые наушники, сорвался с подоконника.

— Извини, в другой раз договорим! — торопливо улыбнулся он Лисе и уже громче крикнул лестнице: — Скажи, что я по дороге к нему помер!

И припустил к выходу так, что едва не сбил с ног деловито вышагивающего с подносом парня. Ловко перепрыгнул через упавшую с подноса булочку, нисколько не истоптав.

Когда Стас окончательно растаял в небытии, Лиса даже немного ему посочувствовала. Пал Ильич славился тем, что мог кинуться в студента черепом от скелета. И если студент оказывался везучим, то Паль Ильич промазывал. Украсть у него что-то — сродни индульгенции на превращение в новый скелет. Против такого расклада Лиса протестовать особо не собиралась. И даже чуть больше полюбила Пал Ильича.

***

В доме что-то было совсем не так. Это витало в искажённом пылью воздухе (здесь вообще кто-то прибирается?) и читалось в странных звуках, доносящихся из недр квартиры. Таких, как если бы кто-то раздирал чужую душу или пенопласт.

Лиса аккуратно заглянула в дверной проём, не решившись заходить в квартиру полностью. Может, лучше сразу идти в полицию? Или к священнику?

— Игорь? — на всякий случай позвала она, поздновато сообразив, что теперь любой призрак или маньяк ответит, что он Игорь.

К счастью, голос из глубин квартиры был хоть глухим и уставшим, но всё же человеческим. И вроде бы принадлежал Игорю:

— Чего? Я тут!

Немного осмелев, но всё-таки не закрывая дверь на замок, Лиса зашла в квартиру. И на цыпочках пробралась в комнату, где, предположительно, что-то творил Игорь.

Судя по его позе, пытали самого Игоря, иначе зачем ему было торчать на карачках в углу комнаты? Там он чем-то сосредоточенно гремел.

Игорь на Лисин шум начал неловко распрямляться. Только он почти встал, как неловко стукнулся головой о подоконник. Решив, что им сегодня обоим не везёт с подоконниками, Лиса сразу поспешила к ойкнувшему мужчине, забыв о своих страхах. Правда, очень быстро и них вспомнила.

Из угла на неё выскочила какая-то непередаваемо серая тварь и резво метнулась по ковру, словно она - маленькая машинка. Такая отважная, что даже Лисин визг нисколько её не остановил, разве что немного подправил траекторию движения.

Лисин визг скорее повлиял на Игоря, рефлекторно заткнувшего ухо, и в мгновение ока метнувшимся за серой тенью. Это очень сильно напугало Лису. Но не тварь. Серая тень ещё ускорила свои юркие движения.

Кричать Лиса больше не стала — какой в этом смысл, если всё равно все в этой квартире бегают друг за другом? Она только успела проворно соскочить с пути и тени, и Игоря, так что те друг за дружкой и без препятствий вылетели в коридор и чем-то там загромыхали.

Лиса постояла в комнате. Потом подумала, что оставаться в одиночестве, когда в доме творится что-то непонятное, но очень интересное — такая себе затея, поэтому тоже побежала в коридор. Держась, на всякий случай, на приличном расстоянии от основного действия

В коридоре Игорь уже не корячился на четвереньках, а уверенно стоял на двух ногах и даже развёл руки в стороны, будто собирался ловить кого-то размером со слона. Но никаких слонов в коридоре не было. Или Лиса их просто не видит?.. Нет, надо было определённо держаться поближе к двери.

Картинка, наконец, перестала беспрерывно двигаться, и Лиса смогла различить, что треножить Игорь собрался не слона, а всего лишь мышь. Маленькую и затравленную, но, судя по всему, не сдавшуюся. Мышь, кажется, тоже собиралась атаковать Игоря. По крайней мере, в её чёрных глазёнках во всю горел огонь войны. У Лисы в голове сама собой заиграла мелодия из вестернов.

А в следующую секунду она заиграла и не только в Лисиной голове.

Это её телефон, мирно почивший в брошенной сумке, ожил и залил мир песней о том, кто его мама. Лиса машинально дёрнулась к телефону, невзирая на развернувшуюся перед ней дуэль. Просто если вовремя не взять трубку, то мелодия перейдёт на ультразвук, а как влияет ультразвук на мышей и ловящих их мужчин — неизвестно.

Конечно, мелодия на ультразвук всё равно перешла. Потому что Лиса, напуганная и дезориентированная, сбила сумку на пол, и та бухнулась вверх тормашками, выплюнув наружу её косметичку.

У мыши от всего этого сдали нервы, и, улучив момент, она скрылась в неизвестном направлении. Вернее, в известном направлении — в направлении Лисиной сумки.

На что Лиса мгновенно потеряла всякий интерес и к телефону, и к сумке, которая уже, наверное, не столько Лисина, сколько мышина. Девушка отскочила, чтобы дать мыши понять, что имущественных претензий не имеет. Но Игорь не готов был уступать мыши Лисину сумку. Он коршуном бросился на тряпичную добычу и принялся её теребить, безжалостно разбрасывая пенал, учебники и конспекты. Лисе оставалось только испуганно выглядывать из-за его плеча и ждать, когда на них кинется разъярённая мышь. Но мыши внутри не было. Вообще никакой.

С одной стороны это хорошо, и Игорь протянул Лисе её распотрошённую, но всё же Лисину сумку. С другой — где мышь? Лиса вместе с Игорем принялась озираться по сторонам.

— Ты её голыми руками, что ли, ловил? — осторожно спросила Лиса, под шумок подгребая к себе косметичку как самое ценное.

— Вот ещё! — фыркнул Игорь, раздосадованный поражением. — У меня мышеловка.

Проследив его взгляд, Лиса действительно разглядела среди пар обуви невзрачную конструкцию, которая на самом деле оказалась мышеловкой с неаппетитным кусочком сыра. Не мудрено, что мышь не соблазнилась.

— Блин, а если бы я на неё наступила! — запоздало возмутилась Лиса, порадовавшись, что не разулась и так и осталась в кроссовках.

А мышеловка тем временем совершенно неожиданно пришла в движение. Возможно, в неё вселился дух мстительной мыши, потому что стоило Лисе договорить и даже никак её не тронуть, пружина соскочила с механизма, и тот угрожающе щёлкнул по пустому месту.

Лиса инстинктивно дёрнулась к Игорю, представляя, как внутри мышеловки мог оказаться её палец. А Игорь неловко залез всей пятернёй в волосы затылка.

— Ну… не наступила же... — чуть виновато промямлил он. А потом, без перехода и воспользовавшись Лисиной близостью , ловко обхватил её за талию, желая отвлечь ту от своей мешыловной недоработки. Его лицо стало совсем близко, и изогнувшиеся в непривычной улыбке губы произнесли: — И вообще — тогда бы ты точно от меня никуда не делась… Мышка…

Лиса смущённо захихикала, мигом забывая о возможной опасности. Да и как можно о чём-то не забыть, когда крепкие мужские руки подхватывают тебя за пояс и подсаживают вверх?

Лиса подняла голову и ловко ткнулась в губы Игоря. В груди сразу разлилось солнечное тепло, и тело стало почти что невесомым. А может, это Игорь так хорошо и уверенно её держал, что ей совсем не было страшно упасть.

Лиса обеими руками скользнула в его спутанные волосы, пальцами не спеша прорисовывая в них короткие лабиринты. И смыкая их на манер короны. Какой же он… тёплый, большой и свой… Губы сами тянутся к его щеке. Сразу ощутились толстые, очень короткие волоски щетины, которые практически не чувствуются, если их специально не задевать. И от которых мурашки пробегают сначала к шее, потом к затылку, а после — к сердцу. Руки слабеют. Хочется соскользнуть ими ниже, накрыв сзади Игорю шею. Словно защитить от чего-то… Улыбнуться прямо в мужские губы — разве сможет Лиса кого-то защитить?.. Но она всё равно постарается. Постараться ведь можно?

Становится тепло, но уже не от одежды - от сердца, разогнавшегося после вроде бы лёгких, но очень правильных и нужных сейчас касаний. Руки Игоря большими пальцами неспешно перебирали тонкую ткань Лисиного джемпера. Которого, казалось, вообще не существовало. И пальцы, не спеша, оглаживали самые Лисины лопатки, будто превращая их своей нежностью в крылья. А если есть крылья, то отчего бы не взлететь? Пусть и не высоко — просто подскочить, оторвавшись от земли. И сразу обхватить коленками Игорю торс . Потому что любой полёт хорош только тогда, когда есть к кому лететь. И когда он удачно подхватит тебя под ягодицы, удерживая от сил земного тяготения. И от того, чтобы шлёпнуться на пустую сумку.

Теперь лицо Игоря — совсем близко. Тёмные глаза ещё темнее. И взгляд их очень серьёзный — настолько, что его можно принять за злой. Разве что порывисто хватающие воздух губы и очень сильно стучащее сердце — Лиса чувствует и через ткань его футболки, и через свой джемпер — дают повод усомниться в его злости. А глубокий, настойчивый поцелуй окончательно рассеивает всякую иллюзию.

Игорь сделал неровный шаг к комнате. Лиса, дежурно пискнув, покрепче вцепилась ему в плечи. А потом прижалась кончиком остренького носика к его. Её лицо сразу поплыло, и Игорю пришлось догадываться, что она улыбается. Лёгкое дыхание скользнуло ему по подбородку, отзываясь в кадыке. А узкое тело прижалось ещё ближе.

Её вес почти не чувствовался. Вернее, чувствовался, но совсем не напрягал. Словно она была куклой. Для взрослых.

В теле уже шипело от возбуждения, и маневрировать в проходе оказалось сложновато - Игорь едва не вписался в дверной косяк. Хорошо, что идти уже не далеко — пара каких-то метров и тихо притаившаяся кровать. А Лиса уже успела сцепить ему лодыжки за спиной, делая их двоих ещё ближе. И опустилась сверху очень глубоким, взрослым поцелуем. Это она немного зря - потому что мир Игоря пошатнулся, затягивая всё в водоворот в паху.

Хорошо, что вот уже и мягкое покрывало тыкнулось ему в коленки. Не настолько мягкое, конечно, как прижатые к нему бугорки Лисиных грудей, двумя волнами приподнимающимися над её чёрной кофтой. И опускающиеся вместе с Лисой, когда её тело мягко ложится на спину.

Пружины под Лисой тихо и ненавязчиво скрипнули. Словно прошептали, что никто не будет им мешать. Мешающие, конечно, никого бы не остановили, но всё-таки лучше без них. Так что Игорь наскоро ухватился за края Лисиной кофты и потянул её вверх.

Раздался треск, и как только Лисина голова выскользнула из воротника, тёмные волосы разлетелись вокруг головы на манер одуванчика. Лиса, почувствовав это, хихикнула, отчего её щёчки забавно приподнялись к глазам, а губы растянулись соблазнительно-остренькой улыбкой. И постаралась пригладить их рукой. Получилось или нет — кто его знает? Потому что кто будет смотреть на растрепавшиеся волосы, когда тонкие лямки бюстгальтера уже почти соскользнули с её плеч?

Игорь огладил эти плечи обеими руками, не оставляя лямкам никакого шанса. И тронул уже голую, идущую мурашками кожу, накрывая раскрытыми ладонями нежнейшую кожу грудей.

Под фалангами пальцев сразу остренько собрались соски. Рождая в Игоре непреодолимое желание их сжать. Но сильно — нельзя. Сильно будет больно. Так что приходится выпускать пойманные груди. Но соблазн слишком велик, чтобы так и не коснуться их губами.

Лиса судорожно вздыхает, прижимая обеими руками голову Игоря ближе. Стискивая тонкими пальцами волосы так, что чуть ли не до лопаток бегут мурашки. Она запрокидывает голову, подставляя под тёплые, беззастенчивые губы шею. Через которую так сильно и торопливо бьётся её сердечко.

Не сопротивляясь под нажимом Игоря, Лиса падает назад. На её щеках румянец, и хватает воздух она припухшими, абсолютно красными губами. Между которыми серебрятся тончайшие ниточки слюны. Почти сразу испаряющиеся под жарким дыханием.

Какого чёрта кто-то делает такие отвратные застёжки на ремнях? Кто-то вдохновился поясом верности? Потому что пальцы Игоря никак не справляются с язычком и путаются в шлёвке. Настолько, что Лиса уже сама тянется к ним обеими руками. Но нет. Мягко отстранить её руки. Это - дело чести.

Ни один пояс не справится с напором решительного мужчины. Так что, дабы не быть порванным, ремню пришлось сдаться и расцепиться.

Лиса путается ногами в своих штанинах. Её бедрам двигаются непередаваемо медленно, словно им сложно скоординироваться с остальным телом. Поэтому ткань только собирается гармошкой, нехотя обнажая светлую кожу. И беспомощно путаясь в шёлке трусов.

Кто бы не пришёл на месте Игоря на помощь?

Под его уверенными руками джинса быстро покидает Лисины ноги. И теперь она, практически голая, если не считать светлого треугольника трусов, смотрит на него снизу. Беззащитно раскинув в стороны руки и в напряжении теребя пальцами покрывальные ворсинки. Её волосы разметались огнём около плеч. Сферы грудей подрагивают от неровного дыхания, коленки тянутся одна к другой, создавая между собой бедренный треугольник.

Наверное, Игорь попал под лёгкий гипноз. Потому что совершенно не помнил, как стягивал рубашку и брюки. Только как Лисины трусы скатывались жгутом по расширяющимся и сужающимся бёдрам. Полностью оголяя розовую, уже влажную кожу, уходящую вниз нежными складками. От вида которых у Игоря стукнуло в затылке. Но в основном не в нём, конечно…

Залезать на кровать ему было неуклюже. Ну и ладно — Игорю в такой ситуации простительно. Лиса подтянула коленки и выжидающе замерла перед Игорем. И вид у неё был какой-то растерянный и рассредоточенный. Розовый язык скользнул по губам. А наивный взгляд всё блуждал по лицу и телу Игоря.

Первое проникновение, наверное, получилось очень резким. Лиса запрокинула голову и вцепилась ладонями ему в плечи. Но, сжав его за пояс коленками, так и не дала полностью выйти. Пришлось двинуться снова, уже мягче. Аккуратнее. Ощущая, как наполненные влагой стенки расширяются, пропуская в себя всё глубже и глубже.

Лиса подтянула одну коленку выше и закусила губу. Игорь уже видел только подрагивающие ресницы. И, как только губа высвободилась, услышал короткие стоны. Перемежающиеся с влажными звуками.

Она уже очень легко его пропускала. Сжимала, усиливая контакт и создавая дополнительное трение. И, скорее всего, себя не контролировала, потому что тонкие руки то локтями упирались в мятую кровать, то хватались за его плечи и грудь. Судорожно себя отпуская.

Двигаться она стала в унисон с Игорем. Сладостно выгибаясь и ёрзая влажной щекой по покрывалу.

Внизу всего Игоря сжало. Лиса не желала его отпускать. Только тянулась снизу руками. И обхватывала за шею так, будто Игорь — единственное для неё в этом мире. Отчего тугая волна уже вовсю напрягала член. И двигаться хотелось сильнее. Видя, как Лисины груди в движении соприкасаются между собой. И как резко оголяются рёбра под дыханием. И как сладко идёт судорога между тонких бровей.

Лиса схватилась за него. Не открывая глаз, сильно стиснула тело. И руками, и ногами. Пальцы до ногтей вжались в спину, всё-таки выбив из Игоря стон. Который слился с таким резким облегчением, что ему заложило уши. И его ствол крепко, очень крепко обхватили. А по мелкому телу под ним прошлась волна, переменившая впалый живот короткими судорогами.

Силы покинули тело вместе с оргазмом. Самое явное желание — просто бухнуться вниз. Но пришлось перекатиться, уперевшись крестцом в кроватное изголовье. Неудобно, но чёрт с ним. И дышать… дышать…

Лиса тихо подползла ближе. Прислонилась тёплой макушкой и груди и сделала вид, что ей совсем не мешает сбитое дыхание Игоря, то и дело шевелящее грудную клетку. Пальцы коротко и несмело легли на его плечо. Засаднило.

— Извини… — едва слышно прошептала она, оглаживая собственноручно оставленную, начавшую набухать отметину. Чёрт с ней. В смысле, с отметиной.

Сил на человеческую речь ещё не накопилось. Так что пришлось просто подгрести Лису ближе к себе. И почувствовать, как её тихое дыхание отзывается щекоткой в солнечном сплетении. И нежно успокаивает, даря душе дрёму и покой.

А мышь - ладно. Потом как-нибудь поймается.