Точка Бифуркации XVI

– Ну ты, Владимир, конечно, нас здесь всех удивил! – улыбаясь и беря в руку стопку, начал Белорецкий. – Живём себе, значит, спокойно, и вот тебе на! «Царь-император всея Руси прилетел сватать вашу дочь!».

Хозяин дома, как и все присутствующие за столом, был в отличном настроении и с удовольствием принимал и говорил тосты.

– Али не рад ты, друг мой? – с улыбкой ответил монарх, также поднимая свою рюмку. – Давно ведь обещал княжество твоё посетить, да всё тут как следует поглядеть. А сегодня вот он какой повод образовался! У вас товар – у нас купец!

– Как же не рад? Рад! – добродушно ответил Евгений Константинович.

– Ну так выпьем!

В очередной раз руки поднялись вверх, владыки чокнулись стопками и следом их опустошили.

– Коли сегодня я в роли свата к тебе прибыл, – начал император, неспешным взглядом одаривая присутствующих. – то, значится, должен быть не с пустыми руками.

Если на момент начала речи Романова все просто примолкли, то сейчас к нему ещё и прикипели заинтересованные взгляды сидевших за столом, а тишина, казалось, стала немного напряжённой. Ведь по примеру государя, отдариваться теперь придётся и Меншикову, и Черногвардейцеву-старшему, коли тот признал родство и назвался сватом. Правда, в его случае всё вполне может справедливо решиться только лишь выкупом, о котором речь пока и вовсе не заходила.

К слову об архидемоне: когда Самаэль только появился в дверях залы, где остальные владыки не успели ещё даже присесть за стол, виновник собрания с совершенно наглым и бесцеремонным видом коротко представил тёмного своим пра-прадедом. А следом, заявив, что тот будет третьим сватом и, очевидно наслаждаясь вытянувшимися лицами уставившихся на него людей, быстренько удалился. По крайней мере так это виделось императору и двум князьям, которых, вроде как, сумели застать врасплох.

Напряжение в помещении после такого поворота резко усилилось – к тёмным все без исключения относились мягко говоря подозрительно и с осторожностью. То заветы предков ещё с древних времён – у демонов нет чести, а обман и ложь для них не что иное как любимые приёмы. Особенно в этом мире, где подобными инструментами одарённые были обделены.

Тем не менее, когда речь шла о высшем… всё несколько менялось. У этих был авторитет, ум и даже созидательные цели, что для этой расы в общем-то казалось несвойственно. Дела с ними по-прежнему было иметь очень опасно и крайне нежелательно, но отношение всё же было несколько иным – демоны с приставкой «архи» имели достаточно силы чтобы с ними приходилось считаться.

Впрочем, это всё сказки дедов и прадедов, которые в детстве было интересно и занимательно слушать, а в подростковом возрасте пропускать мимо ушей и забывать. Правда, вряд ли кто из присутствующих в зале занимал бы своё нынешнее положение, если бы в период своей юности был глупым и невнимательным к советам старших подростком.

– Не нужно нервов, господа, – отмечая реакцию людей, произнёс архидемон. – Я здесь с миром. Чтобы засвидетельствовать соглашение и благословить молодёжь. Где согласие родителей, там и венец не спадёт. Ну и выпить можно малость, если хозяин уважит. Помню твоего прапрадеда… Викентий Семёнович… тот гостей не обижал.

Ясное дело, что присутствию тёмного рад никто быть не мог. С другой же стороны, все отлично понимали, что он и против их желания имел возможность здесь находиться, но при этом не обозначать своего присутствия. Нынешний вариант был более предпочтителен.

– Гостей, что пришли с добрыми намерениями мы уважим, – после долгой паузы и гляделок с демоном, ответил Белорецкий.

– Это всё про меня, – кивнул на слова князя Самаэль и неспешно прошел в направлении стола, следом отодвигая стул и занимая место справа от Меншикова.

Беседа всё же завязалась: по началу хмуро и несколько напряженно, но сваты стали обсуждать между собой неожиданно тёплую погоду, свалившуюся на столицу сибирского княжества, а затем неспешно перешли и к политике, вспоминая минувший визит британской принцессы. Самаэль же в разговор не влезал, лишь периодически наливал себе в рюмку прозрачную жидкость и с нескрываемым удовольствием, прикрывая при этом глаза и занюхивая кулаком, её опустошал. К слову, не забывая каждый раз провозглашать какой-то короткий, но весьма ёмкий тост, по типу «За молодых!» или «За родителей!».

Такое испытание бояре долго терпеть не смогли. В ходе беседы, между делом отметив, что наглый демон абсолютно бесчеловечно в одну харю уничтожил один бутыль, и без лишней скромности приметился ко второму, на свой первый тост решился князь Меншиков. Выдав традиционное в таких случаях «За встречу!», над столом впервые за этот вечер поднялись уже пять стопок.

Постепенно беседа о принцессе и «мерзких англичанах» сменилась в пользу более нейтральных разговоров о Тюмени и прекрасном дворце Белорецких. За сим делом случилось ещё несколько тостов, во время которых фигура сидевшего за столом демона уже абсолютно никого не смущала. Потому что если уж говорить совсем по правде, то и император, и князь Белорецкий были своевременно оповещены о присутствии «дедушки». Первому было сказано, что «Дед поможет вам торговаться о выкупе», что монарху в целом показалось само по себе забавным, но с учетом некоторых договорённостей с Алексеем, вполне полезным. А второй, тот что отец невесты, и вовсе встретился с демоном за день до мероприятия и получил «инсайдерскую информацию» о пяти миллиардах, на которые уже заочно согласился Алексей с Романовым, с условием, что всё, что будет выше пойдёт из казны императорской семьи и деда Меншикова – второго свата.

Когда после очередного тоста император неожиданно в порыве щедрости или, что более вероятно, напротив, в заранее спланированном приступе великодушия заговорил о подарках, интересно стало всем. Потому как впервые за вечер разговор стал переходить от погоды, похвалы хозяина дома и политики, в более интересную плоскость. Бизнес.

– Время у нас нынче как всегда неспокойное, Женя. Поэтому есть у меня к тебе предложение одно, – на этом отмечая утвердительный кивок и внимание Белорецкого, монарх, выдержав очередную короткую паузу, произнёс: – В общем, не буду разменивать минуты на пустоту – предлагаю тебе долю в одном интересном и крайне выгодном предприятии. Завод, кстати, поставим у тебя в княжестве. И ты ни за что сейчас не угадаешь, что мы будем на нём производить, хе-хе! – следом же, не дожидаясь реакции хозяина дома, император провозгласил: – Антигравитационные модули!

Белорецкий удивлённо переглянулся с Меншиковым, а следом и со своим братом. В зале было и так довольно тихо, поэтому когда Самаэль стал отвинчивать крышку с очередной бутылки и разливать весёлую воду по рюмкам, звуки бульканья жидкости всех присутствующих ненадолго отвлекли.

– Полагаю, были добыты технологии? – наконец озвучил свои мысли Евгений Константинович.

– Верно догадываешься. Зятёк твой и постарался. Упёр у этих зелёных паскудников кое-какую технику. С ней наши инженеры сейчас и играются, – довольно кивнул Романов. – Разработки учёных ещё пока идут. Точнее, недавно начались – сам понимаешь, только получили материал. Твоих людей тоже допустим, ежели мой подарок окажется тебе по душе.

Мысли князя Белорецкого упорно сходились на том, что это была далеко не единственная технология, которая оказалась добыта Черногвардейцевым. Точнее, прототипы приборов, которые удалось извлечь в приемлемом состоянии у «гостей» планеты. Последнее, к слову, пока по его данным никому сделать не удавалось – враг если что-то не мог защитить или спасти, непременно это сжигал и уничтожал самым варварским способом.

– Ещё бы не оказался. Крайне интересное предложение, – старательно выдерживая спокойный вид, ответил Евгений Константинович. – Каковы условия входа?

Белорецкий не питал иллюзий насчёт бескорыстности и доброты императора, и знал, что в таких случаях сам факт допуска в дело и к разработкам – уже серьёзный подарок. Потому как если такая технология способна на жизнь, а наличие образцов демонстрирующих подобную возможность как бы само по себе это подразумевает, то воплотив чертежи в реальность и наладив производство, можно, мягко сказать, озолотиться. Да, вложиться, конечно, придётся ой как серьёзно… но разве это проблема? Да и свободные деньги, если всё пойдёт хорошо, в семью скоро поступят…

– Обеспечение государственной тайны под твоим контролем. Строительство завода и налаживание его работы… В общем, организационные моменты и финансирование.

– Какова будет моя доля? – следом же деловито добавил князь.

– С учётом, что это всё-таки подарок… сорок процентов! – явно считая сказанное большой милостью и знаком величайшего расположения, заключил монарх.

И в целом, так оно и было, только вот, в таких случаях совсем не зазорно и поторговаться. Даже если перед тобой сидит сам император. И сейчас для этого было самое время.

– Сорок? – изображая лёгкое недоумение, отозвался Евгений Константинович. – Что-то как-то несолидно, с учетом что все затраты и организация ляжет на меня.

– Ты давай мне без этих фокусов, – усмехнулся Романов, отлично понимая какую игру начал собеседник. – Тридцать себе забрал этот… наш жених. Тридцать – я. Цени отношение! – добавил он, покачав головой.

– Кхм… – отошёл от некоторого ошеломления Меншиков. – Если вдруг что, я бы тоже…

– Я согласен, – тут же коротко выдал Белорецкий, вызывая тем самым довольную улыбку на лице Романова, и выдавленную, на лице второго свата.

Черногвардейцев-старший же, сидел себе молча наблюдая за происходящим процессом, да нет-нет опрокидывал стопку, не особо дожидаясь пока бояре наболтаются и вспомнят про огненную воду в своих рюмках.

– Ну, значит за хорошее начало! – произнёс демон, и над столом вновь поднялись руки.

– Ты не переживай, Андрей! – расплылся в довольной улыбке Владимир Анатольевич, ставя стопку на стол. – У тебя ведь внук женится. И тебе сделаю подарок.

– Я весь во внимании, Владимир, – слегка прищурившись и практически незаметно облизнув губы, тут же произнёс князь. Чуйка подсказывала, что сейчас, несмотря на отнюдь не деловую обстановку, проворачиваются крайне серьёзные, далекоидущие и сверхприбыльные сделки.

На этих словах император также кратко обрисовал суть ещё одного проекта, причём на практически таких же условиях, что достались Белорецкому.

– Странно, что мне в такой ситуации достаётся всего тридцать процентов, Твоё Величество, – нахмурился Андрей Филиппович, изучая взглядом лицо монарха.

Все к этому времени чувствовали себя изрядно подшофе, но о том чтобы прекратить употребление не то чтобы разговор, даже мысль, казалось, ни у кого не появлялась.

– Жене досталось на пятнадцать процентов больше чем положено, ввиду праздника – у него дочь замуж выходит! Да-да, у тебя тоже праздник, я понимаю, но давай будем различать ситуацию! – с намёком на то, что родная дочь – это не внук, о котором Меншиков нередко забывал, а первое время даже сомневался в том чтобы признавать, ответил монарх.

Дополнительных пять процентов от того, что будет предлагаться императором другим великим князьям в схожих проектах – это был хороший подарок. Что Меншиков отлично понимал, ввиду чего долго думать точно не собирался, и тут же дал согласие. Тем более что уточнялся князь лишь так, для проформы.

– Сват говорит – Бог благословит!

Прозвучал очередной тост, бояре чокнулись, выпили, после чего почти полминуты молча думали каждый о своём.

– Ну что ж, господа, – нарушил тишину архидемон. – Полагаю, самое время обсудить то самое, ради чего мы здесь все и собрались?

– Благая мысль! – отозвался Сергей Константинович, который в разговорах природных князей участвовал совсем изредка. Но хмель своё дело знал и граф позволил себе немного расслабиться. – Тем более что доброе дело не дёшево!

– А худое нам и даром не надо! – отозвался Романов, следом переводя взгляд на хозяина дома.

– Вроде бы не торг у нас. Не базарный день на дворе нынче. А купцы сразу втроём явились! – изображая хмурый и задумчивый вид, ответил Белорецкий.

– Не купцы мы – а сваты, не торгуем – а доброе мирим, – продолжил император давить свою линию, коротким движением толкнув свою стопку в сторону тёмного.

– Мы товар бережём, за просто так не отдаём! – расплылся в улыбке Евгений Константинович.

– Добрая девица – дому украшение! За просто так и не рассчитывали, – на этот раз вставил слово Меншиков.

– У вас жемчуг чист, а у нас ларец не пуст, – вторил ему Самаэль.

– Должен сразу предупредить вас, гости дорогие. У нас девица не простая – ум да доброта при ней, да приданое не малое. Так что, как говорится, товар гож, торг недолог.

– Не торгом мерим, не деньгами судим, а сердцем глядим, любовью решаем, – усмехнувшись в душе от того, что пытается надавить на совесть Белорецкому, произнёс Романов, и следом уже немного другим тоном добавил: – Говори уже, сват, на сколько хочешь нашу казну опустошить, да молодых благословлять будем.

– Признаться, изначально рассчитывал на десять миллиардов, но коли сваты ко мне такие уважаемые и знатные приехали, да ещё и не с пустыми руками, а с подарками добрыми… – на этих словах Белорецкий уставился на Меншикова, который без труда понял намёк о том, что он в отличие от государя так еще и не отдарился.

– От нас в подарок планировалось свадьбу организовать и оплатить. С учётом пожеланий молодых, ясное дело. Да и в выкупе я участвую, – откровенно признался князь, чем, вероятно, тут же накинул лишний миллиард к итоговой сумме.

– Восемь миллиардов, господа, и будет наше с супругой благословение.

– Кажется не любы мы тебе, Евгений, – вздохнул император, одарив свата без всякого притворства удивлённым взглядом. – Девица у вас ладная, но и жених наш не худ. Отчего такое отношение?

– А я думал вы к нам с весёлым торгом, гости дорогие, а вы всё близко к сердцу! – усмехнулся Белорецкий, тут же снимая напряжение и намекая на возможную «скидку».

Торговались долго, больше двух часов. За это время слуги несколько раз обновляли на столе пустую посуду для закусок и салатов, от каждого свата прозвучало по несколько тостов, но спор никак не останавливался, пока в итоге оглашённая сумма в шесть с половиной миллиардов не смогла устроить всех.

– Зовите Алексея! – наконец заключил Романов, устало откидываясь на спинку кресла. Столько пить и есть – тут крепкое здоровье иметь надо.

***

– Спутники зафиксировали неопознанное космическое тело в Солнечной системе. Объект стремительно приближается в сторону нашей планеты.

Твою мать… выбрали же день для визита, сука!

– Сколько у нас времени, Глеб? – вмиг посерьёзнел император, будто бы даже и отрезвев.

Романов-младший приложил палец к уху и на секунду завис, после чего несколько нахмурившись, ответил:

– Невозможно ответить сколько-нибудь точно, но отслеживающие объект астрофизики сходятся на том, что несколько часов у нас всё-таки точно есть.

Событие это нами, естественно, ожидалось и мы к нему старательно готовились. Причем готовились в связке с цесаревичем, отчего сейчас немного нетерпеливо с ним переглянулись. Но слава мирозданию, у более старших и опытных хватило ума настоять на том, чтобы дело, по которому здесь все собрались, было всё-таки доведено до конца.

Сначала мы с Глебом, а за нами и вся группа наконец договорившихся сватов покинули залу и вышли к остальным гостям. Едва это произошло, к князю Белорецкому почти сразу подоспела его супруга, а ко мне Алиса, отчего у меня сложилось ощущение, будто обе они уже находились в курсе всех новостей. После чего наша компания, прошагав по дорожке заняла центр помещения, где все присутствующие заметно притихли и замерли в ожидании речи хозяина дома. И с учётом изменившихся обстоятельств, ждать нам пришлось недолго.

– Дамы и господа, уважаемые гости моего дома! – торжественным голосом начал Евгений Константинович, изучая лица окружающих. – С радостью на сердце и теплотой в душе объявляю во всеуслышание – свадьбе быть! Алексей, Алиса, прошу подойдите – мы желаем сказать вам слова благословения.

Заглянув в глаза будущей супруге и подарив ей улыбку, стараясь тем самым забрать часть её волнения, я едва заметно кивнул девушке и следом направил нашу пару ближе к родителям.

– Мы тебя знаем с самого детства, Алексей, – после того как мы остановились напротив, неспешно начал Евгений Константинович. – Видим и уважаем в тебе мужчину, лидера и главу своего дома. Уверены, что с тобой наша дочь будет счастлива и как за каменной стеной. Ваши чувства росли на наших глазах, и видит бог, мы с супругой этому не мешали, позволяя Алисе выбрать свою судьбу самостоятельно. Благословляем вас, дети, чтобы жили в любви, да в совете. Что рукобитием скреплено – тому век стоять. Как руки сомкнулись, так и судьбы слились.

Как только Белорецкий закончил, княгиня, бегло с ним переглянувшись, шагнула вперёд, поцеловала дочь в щёку и обняла.

– Благословляю вас дети мои… Берегите друг друга, как огонь в очаге: не раздувайте зря, но и не давайте погаснуть, – следом Анна Владимировна отпрянула от дочери и, сделав шаг в мою сторону, обняла и поцеловала уже меня. Я краем глаза заметил как Алиса вытирает проступившие слёзы. Момент был довольно волнительным, особенно для неё.

За супругой ритуал провёл и князь Белорецкий, разве что от него мне достались только крепкие объятия, но без поцелуев. Когда родители Алисы закончили с этим, слово взял Самаэль.

– Примите и от меня благословение, молодые, – поочерёдно оглядывая нас, начал он. – Хорошее дело мы сделали, дальше всё уже в ваших руках. Благословляю.

Архидемон явно старался говорить и выглядеть добродушно, отчего в моём сознании невольно возникал когнитивный диссонанс.

Следом в очереди был князь Меншиков, которому уступил место Владимир Анатольевич, негромко заявив тому, что он всё-таки родной дед. Ну и заканчивал эту процедуру сам император, который тоже одарил нас довольно тёплой речью и наставлениями.

Когда на этом всё закончилось и мы с Алисой отблагодарили родителей и сватов за пожелания и добрые слова, я, пользуясь тем, что народ вдруг стал незаметно разбредаться на кучки, а Романовы готовиться к отбытию, отвёл невесту в сторону, ближе к входу в залу, где в числе из единственных здесь присутствующих моих охранников, стоял Святогор.

Охрану во дворец Белорецких, не считая тех, кто прибыл с императором и принцем, никто не пускал. Но на счёт дяди я всё же договорился заранее. Так мне было нужно. Того требовало сердце.

– Дядя… я бы хотел чтобы и ты дал нам своё благословение, – пересекаясь взглядом с ним, немного взволнованно произнёс я. – Ты ведь мне и за отца, и за учителя, и за всех был… Скажи, будь добр, и ты своё слово.

По правде говоря, именно он являлся тем человеком из всех здесь присутствующих, кого бы я хотел услышать в первую очередь. Дядя был тем, кто давал мне опору, поддержку и защиту в самые разные моменты моей жизни, когда я только мог в этом нуждаться. И я не только хотел его уважить, но ощущал искреннее внутренне желание получить его добро на наш союз.

– Сказать… – явно не ожидая от меня такой просьбы, откровенно опешил он, поглядывая то на меня, то на Алису. – Рад за вас дети, как за себя. Словами это тепло в груди не передать… – растрогался дядя нервно сглотнув, но спустя несколько секунд всё же собрался, и уже твёрдым голосом произнёс: – Пусть с женитьбой ваша жизнь наполнится теплом и поддержкой. Мира вашей семье, счастья человеческого и процветания. Благословляю вас, дети.

На этих словах мы с ним молча пожали друг другу руки и следом обнялись. Отпрянув от меня, дядя повернул голову в сторону Алисы, после чего поцеловал её руку, а та, повинуясь эмоциям и понимая его нерешительность, сама обняла его в ответ. Наверное, это был для меня самый тёплый и искренний момент за вторую половину вечера. Не в обиду новым папе с мамой, конечно.

Когда все слова были сказаны, я молча достал из кармана коробочку с кольцом, которое заблаговременно купил в ювелирном салоне и «усилил» при помощи своих артефакторов, не пожалев хорошего камня из нашего хранилища, и надел его на безымянный палец своей невесты.

– Теперь мы помолвлены.

Алиса несколько мгновений полюбовавшись подарком, быстро утёрла выступившую слезу и потянулась руками к моей шее. Теперь можно и поцеловаться. Даже на людях.

Собственно, на этом праздничный вечер и закончился – время не ждало и позволить себе и далее игнорировать актуальные новости и проблемы, не мог ни я, ни все остальные, включая цесаревича, императора и других присутствующих здесь владык.