Толстый

Глава первая

В то утро он банально проспал, хотя вставать следовало ко второй паре, проснулся поздно, только в половине одиннадцатого. Причина оказалась банальной: будильник устанавливался не на телефоне, а на стационарных часах, что светились в темноте зелеными цифрами. Часы эти работали от сети, а поскольку света не было, будильник не сработал.

Впрочем, будильник мог служить только оправданием, как некий не зависящий от его воли фактор. Основная причина была в том, что спать он лёг только в половине третьего ночи, перед сном выпил три бутылки пива, да и плотно задёрнутые шторы не пропускали солнечный свет, к тому же сегодняшнее утро выдалось пасмурным, то есть, света и так было немного. А ещё ночью было холодно, да дурацкие салюты кому-то приспичило запускать. Поэтому Борис проснулся и закрыл плотно окно. Возможно, именно это его тогда и спасло.

Открыв глаза, он сразу понял, что проспал, взгляд на монитор телефона был больше для порядка. Проспал настолько серьёзно, что невольно вставал вопрос: а стоит ли теперь идти? Вопрос серьёзный, потому как, если никуда не ходить, можно просто завернуться в одеяло и спать дальше. Ну, или уже плюнуть на сон, добежать до магазинчика в подвале дома, купить там пельмени и пиво, вернуться домой, включить компьютер… Света нет. Ну и ладно, телефон заряжен, поэтому…

Тут мысль прервалась, поскольку Боря наконец встал и потопал к балконной двери. Дверь тоже была плотно закрыта, холод он не любил, отопление уже отключили, а на улице начало мая. Отодвинув штору, он взялся за ручку двери, повернул её и, как был, в одних шортах, вышел на балкон. Холод заставил покрыться мурашками, объёмистый живот едва не прилип к позвоночнику, но ещё не до конца проснувшееся сознание восприняло эту встряску благосклонно. Глаза его открылись, и теперь он мог видеть всё, что происходило на улице.

Первое, что бросилось в глаза, - туч на небе нет, а в небе висит густой дым, заслоняющий солнце. Второе: если присмотреться, дым этот поднимается из одного места, отсюда не видно, но можно прикинуть, перекрёсток улиц Ленина и Рождественской, чуть дальше него находится воинская часть номер… номера он не помнил, помнил только, как отец настойчиво выпроваживал его в армию, пообещав, что служить он будет именно там, около дома. Почти. В армию он тогда так и не попал, потому что поступил в институт. С отцом, правда, поссорился, но своего добился. Родитель выделил ему жильё и ежемесячное содержание, как он сказал, равное пенсии отставного армейского прапорщика. С голоду не умрёшь, но работать придётся.

Впрочем, сейчас некогда было об этом вспоминать. Столб дыма из воинской части (теперь уже бывшей, там точно ничего не останется, даже кирпичи сгорят) поднимался едва ли не в стратосферу. У них там запасы напалма хранились? Или бомбы фосфорные? Хотя нет, от фосфора дым белый, а тут словно мазут горит.

Боря помотал головой, он опять не о том думает, сразу вспомнился отец, постоянно нудивший, что голова у парня не тем занята, надо знания получать, а не пиво хлебать у монитора.

У него и правда были темы для размышления. Времени уже много, а на улицах города творилось странное. Только на улице перед домом он насчитал шесть ДТП, причём совершенно нелепых, водители выезжали на встречку, или просто скатывались с дороги и таранили ограждение. При этом ни одной машины ГИБДД поблизости не было видно. Странно? А вот ещё страньше: откуда-то издалека – разглядеть не позволяли столкнувшиеся машины – раздался душераздирающий визг, который, впрочем, быстро оборвался.

Ближе к дому тоже разворачивалось что-то странное и страшное. Один человек, высокий и худой, судя по седым волосам, пенсионер, отбивался от другого. Тот был ощутимо моложе и крепче, да только, очевидно, мертвецки пьян. Старик яростно его лупил, сначала руками, потом валил на землю и пинал. Но, то ли старик в силу возраста бил слабо, то ли парень попался крепкий и спьяну не чувствовал боль, но каждый раз он непременно вставал и продолжал идти вперёд, стараясь ухватить противника за горло. Что-то в его движениях было неправильное, Боря не был большим специалистом по части драк (хотя, опять же по настоянию отца, два года с хвостиком посещал секцию самбо, но особых успехов не достиг и даже не похудел в процессе), но движения молодого казались неправильными, будь он даже совсем пьяный, двигаться должен по-другому.

Результат, однако, показал, что двигался он правильно. Не размениваясь на кулачный бой, парень схватил-таки старика за воротник пальто и притянул к себе, а следом впился зубами в ухо. Старик тонко заверещал, ужом вывернулся из захвата, попытался убежать, но споткнулся о бордюр, растянулся на земле, а сверху навалился каннибал, продолжая рвать его зубами.

При этих картинах Боря побледнел, потом подавил рвотный рефлекс и бросился обратно. Геройствовать и спасать старика, крики которого становились всё тише, он не собирался, страшно, не просто страшно, а какой-то дикий первобытный страх накатывал, страх, заставляющий гадить в штаны и падать в обморок.

Схватив телефон, он начал судорожно тыкать в кнопки. На едином телефоне службы спасения было занято, участковый, номер которого хранился в памяти телефона, не отвечал, попытался набрать кого-нибудь из друзей (надо же хоть кого-то о помощи попросить), но и там не ответили. В последней отчаянной попытке он набрал отца, гудок пошёл, но ответа не было.

Дрожа всем телом, Боря подошёл к балконной двери, которую с перепугу забыл закрыть. Осторожно выглянул на улицу. Старик уже затих, а вот победитель гордо восседал на нём и… Боря согнулся в рвотном спазме, изрыгая из себя сначала желудочный сок, а потом желчь. Парень сидел на своей жертве, разорвав на ней одежду, отрывал зубами куски мяса на груди и шее жертвы и, запрокинув голову подобно пеликану, проглатывал их. Неужели человеческими зубами можно творить подобное? Боря не знал, кое-как утерев губы, он медленно, на спине пополз обратно внутрь своей квартиры.

Закрывшаяся за ним дверь не подарила чувство защищённости, она казалась смешной преградой на пути этого… Ну же, не надо обманывать самого себя. Зомби. Живой мертвец, каннибал. Этот долбаный вирус всё же существует, теперь он вырвался на свободу и все, кто не спрячется от зубов тварей, станут такими же, вот и наполовину объеденный дед тоже сейчас поднимется.

Боря закрыл глаза и заткнул уши. Может, пройдёт? Может, это всё глюки? Вчерашнее пиво оказалось с сюрпризом? Новый крик пробрался через балконную дверь и едва не заставил Бориса бежать в туалет. А что? Хорошая мысль, там закрыться и пересидеть. Потом МЧС найдёт и вытащит. Или не вытащит? Может, их самих уже съели? Он начал перебирать в памяти всё, что знал о ходячих мертвецах. С их приходом обычно начинается конец света, хотя какого чёрта, если они медленные и тупые, а любой солдат с ящиком патронов, забравшись на столб, легко зачистит пару тысяч мертвяков?

Значит, конца света не будет? Наверное, да, вот только если вирус (а это вирус?) передаётся воздушно-капельным путём, тогда… А что будет тогда? Тогда должны карантин объявить, город взять в кольцо, никого не впускать и не выпускать, пока учёные не сделают эффективную вакцину, ну или просто не перемрут все носители. Хм. Последний вариант его как-то не обнадёживал.

На ум пришёл наиболее раскрученный фильм на тему. Вот пошли они, значит, в подземную лабораторию, там их всех пожрали монстры, а двое вырвались. Их что, допросили? Установили факты и запечатали лабораторию толстым слоем бетона? Хрен там. Злобные заговорщики из Корпорации обоих отправили на операционный стол, а сами решили выяснять о происшествии методом тыка. Потом эти пидоры снова открыли лабораторию. Вирус благополучно вырвался в город. Что тогда сделали? Город оцепили, людей заперли, предоставив самим себе, а потом… Боре окончательно поплохело. Нельзя так, людей спасать нужно, карантин за пределами зоны бедствия организовывать.

Отмахнувшись от этих мыслей, он встал на ноги и собрался выйти. Не то, чтобы особо смелый был, но информации катастрофически мало, теперь он выглянет, посмотрит, а потом уже сделает выводы. Первым делом раздобыл в шкафу одежду. В фильмах про зомби герои постоянно бегают в майках и шортах, чтобы, значит, зомбаку удобно было укусить. Брезентовый костюм пожарного был бы решением кучи проблем.

У Бори такого костюма не было, зато была крепкая кожаная куртка, а ещё берцы на толстой подошве, которые тоже не так легко прокусить. На ноги он надел двое подштанников, потом джинсы, потом ещё и безразмерные треники. Тесновато, но ему не привыкать, с его объёмами джинсы на пуговицу не застёгиваются, а вместо ремня уже лет пять подтяжки носит. Единственным уязвимым местом оказалась голова, вязаная шапка почти никак защите не способствует, а ничего другого у него не было, в тёплую погоду всегда ходил с непокрытой головой. Придётся просто её беречь. На руки натянул зимние перчатки, а для активной самообороны взял из ящика с инструментами небольшую кувалду с пластиковой рукояткой. Нож брать бессмысленно, а ружья у него не было, не купил, хотя у отца были ружья всегда. Зомби, насколько он знал, в голову убиваются, вот и будет кувалдой бить. Вон, старик, совсем хилый, и то отбивался от твари долго, а он-то точно сможет одолеть, потому как моложе и сильнее.

Первое препятствие ждало его в подъезде. Темнота. Свет вырубился ещё ночью, а в маленькие окошки почти не проходили солнечные лучи. В темноте его мог ждать кто угодно. Внутренне подобравшись, Боря шагнул вниз по ступеням. Шапку натянул поглубже, голову втянул поглубже в плечи, как черепаха, а воротник куртки поднял, скрыв подбородок. Теперь только нос его был уязвим. Оружие своё он держал, чуть отведя назад руку, так, чтобы перехватить не смогли. Для надёжности ещё и шнурок в рукоятку продел, а второй его конец привязал к запястью.

В подъезде его, к счастью, никто не ждал, обесточенная дверь домофона, как и следовало ожидать, открылась бесшумно. Убийца-каннибал ждал его метрах в сорока, не отрываясь от поедания добычи. А чуть поодаль, прикрытая несколькими столкнувшимися автомобилями, образовалась неслабая возня, судя по полному отсутствию человеческих голосов, там тоже кого-то ели, причём коллективно.

Набрав воздуха в грудь, Боря смело зашагал к страшному людоеду. Но, чем ближе подходил, тем страшнее ему становилось. Остановившись в десяти шагах, он вдруг понял, что ноги банально не идут вперёд. Организм, наплевав на приказы мозга, послушался инстинкта самосохранения. Зомбак медленно поднял голову, его лицо, а точнее, перемазанная кровью морда окончательно добила Бориса. В животе нехорошо заурчало, колени задрожали, а кувалда непременно выпала бы на асфальт, не будь она привязана к руке.

Кровавая морда была перекошена страшной гримасой, оскаленные зубы были словно острее обычных человеческих, а глаза отличались странной серой поволокой, полностью скрывающей белок и радужку, а в самом центре находился крошечный угольно-чёрный зрачок.

Зомби местного разлива оказались умнее своих киношных собратьев, вот и этот, которому полагалось незамедлительно броситься на новую добычу, бросив ту, что у него уже есть, решил не искать от добра добра, а потому просто опустил голову вниз и продолжил рвать зубами уже на треть съеденного пенсионера. Рвал профессионально, большими кусками, человеческие зубы на такое точно не способны. Это уже не зомби, это мутант какой-то.

Казалось бы, чего теперь, вся необходимая информация получена, зомби – вот они, это точно не глюк и не чья-то шутка, теперь можно идти и прятаться. Тем не менее, никуда он не пошёл. Вместо этого сделал шаг вперёд, потом ещё один, на ходу делая глубокие вдохи, так можно было, по слухам, избавиться от страха. Монстр прореагировал только тогда, когда расстояние сократилось до одного метра. Не то, чтобы ему нужна была новая добыча, он, как и любой зверь, боялся, что конкуренты отнимут уже имеющуюся. Снова подняв голову, он невнятно зарычал, или даже зашипел, сложно было точно охарактеризовать тот звук, что вырвался из окровавленной пасти. Снова бросились в глаза его зубы, или это природная аномалия, или подросли уже сейчас.

Увы, злобный противник на шипение никак не отреагировал, видимо, в самом деле пришёл отнимать добычу. Вставать он не стал, атаковал прямо из сидячего положения, ноги резко спружинили, бросая тело вперёд, как таран. Такой мощный удар человека нормальных габаритов просто опрокинул бы на спину, после чего оставалось только оседлать жертву и точно так же рвать зубами. Вот только Боря, на своё счастье, не был человеком нормальных габаритов, ростом он не дотягивал до ста восьмидесяти, а весил ощутимо за сто килограммов, точнее сказать было нельзя, поскольку на весы он вставал редко и с явной неохотой. Может, сто десять, а может, и сто двадцать или ещё больше. И пусть он не был накачанным атлетом, а большую часть массы составлял жир, но законы физики сейчас были на его стороне. Вместо того, чтобы отлететь в сторону от удара, он просто сделал шаг назад, устоял на ногах, тогда как нападавший растянулся на асфальте мордой вниз. Уже потом Боря нанёс свой удар по встающему на ноги зомби.

Убить тварь с первого удара он не смог. Просто не обладал практикой пробивания черепов тяжёлыми предметами. Но и этого хватило, чтобы неупокоенный снова свалился ему под ноги, а по волосам у него полилась кровь. Кровь – это ведь неправильно, у мертвых она не течёт, а если течёт, значит, живой, то есть, не зомби. Но далеко эти размышления не пошли, поскольку этот живой/неживой снова начал подниматься, явно собираясь повторить атаку. Кувалда теперь обрушилась сверху на темя, голова раскололась, как переспелый арбуз, кровь хлынула снова, но, сказать по правде, было её совсем немного.

Боря отступил на два шага назад. После вынужденной смелости наступил откат, колени снова задрожали, а в руках появилась противная слабость. Кувалда выпала из руки и неизбежно стукнула бы по ноге, не будь она привязана шнурком.

Всё, он свой вклад в борьбу с негативным явлением внёс, орден на грудь и почивать на лаврах. Или на чём там почивают? Сейчас он пойдёт домой и будет ждать развязки. Зомбаки, в принципе, не такие опасные. Тут бы ещё что-нибудь длинное, вроде рогатины или, на худой конец, швабры, чтобы останавливать, а потом уже по голове бить. Вдвоём работать будет лучше.

Прежде чем пойти домой, Боря решил заглянуть в магазинчик, что находился в подвале дома. Там, по причине отсутствия электричества было темно, но сквозь стеклянную дверь кое-какой свет попадал. Заходил с опаской, снова отводя кувалду за спину, места здесь мало, надо замах поменьше делать. Покупателей не нашлось, а за прилавком стояла продавщица, точнее, то, что когда-то было продавщицей, улыбчивая молодая девушка злобно скалилась, а глаза у неё, подсвеченные фонариком телефона, были точь-в-точь, как у зомбака на улице.

Боря начал поднимать кувалду, но тут сообразил, что прилавок довольно высокий, перелезть она не сможет, да и обойти, открыв небольшую дверь, банально не хватит мозгов, а потому пока безопасна. Мертвячка бросилась вперёд, наткнулась на витрину-холодильник, попыталась её обойти справа, потом слева, но упёрлась в стену. Маленький мертвячий мозг завис от нагрузки.

- Я пива возьму, ты не против? – заботливо спросил Боря, открывая холодильник. – Вот это, четыре бутылки. Не против, я так и знал.

Холодильник, битком набитый бутылками и банками, закрывался электрозамком, а теперь, как и двери подъезда, был открыт, поскольку электричество вырубили. В боковые карманы куртки и штанов перекочевали четыре бутылки «Афанасий Марочное», а вдобавок он сорвал со стенда несколько больших пакетиков кальмаровой стружки. Всё, теперь можно смело идти домой и оттуда следить за развитием событий. Вообще-то, в таких ситуациях любой уважающий себя выживальщик немедленно начнёт грести лопатой консервы и питьевую воду, соль, спички, мыло и шоколад, чтобы, значит, закрыться у себя в доме или заранее выкопанном бункере и старательно выживать, пока остальные умирают с голоду и занимаются каннибализмом. Но Боря не был выживальщиком, о подобных вещах знал только из фантастических книг и расценивал подобные приключения, как нечто бесконечно от него далёкое.

- Всего хорошего, - пожелал он зомбачке и вышел на улицу.

Через дорогу опять творилось непотребство, двое мертвяков старательно рвали зубами молодую девушку, Боря сделал шаг в том направлении, но тут же остановился. Эти двое на вид были куда крепче первого и куда бодрее зомби-продавщицы, с ними он не справится, а девушка всё равно уже мертва, поскольку они её жрут, а она молчит. К тому же в карманах пиво, которое в драке разобьётся. Рассеянно махнув рукой, он направился в сторону дома. По пути обратил внимание, что убитый им зомбак лежит на прежнем месте, а рядом с ним другой, бывший при жизни подростком лет четырнадцати, с не меньшим аппетитом обгладывает труп несчастного пенсионера. Можно было сделать вывод, что своих они не едят, ну, или просто живые люди для них вкуснее.

Странно, но его первоначальный шок теперь куда-то делся, Боря опять стал обычным Борей, то есть, ленивым толстым увальнем, инфантильным и спокойным, который всегда старался избегать конфликтов и ненужной суеты. Он был абсолютно уверен, что сейчас придёт домой и сядет пить пиво, временами совершая звонки по известным ему номерам. Кто-нибудь в итоге отзовётся, что-нибудь полезное сообщит, тогда и действовать можно будет не наобум, а исходя из полученной информации. Больше всего хотелось, чтобы позвонил отец, тот, хоть и всю жизнь давил на сына, как гидравлический пресс, теперь точно знал бы, что нужно делать и куда бежать.

Собственно, так он и поступил. Закрыв за собой входную дверь квартиры, он немедленно сбросил зимние шмотки, от которых основательно взмок, после чего направился в душ. Вода, как ни странно, шла без перебоев, горячая и холодная, что позволило ему вымыться даже в темноте. Значит, электричество отрубили не везде, насосы ведь как-то работают. После этого, обмотав бёдра полотенцем (ходить голым он отчего-то стеснялся, хоть и жил один), присел за компьютерный стол и, распечатав упаковку кальмаров, засыпал щепотку в рот. Неплохо, жаль, компьютер не работает, хотя, можно ведь в телефоне посмотреть новости.

Пиво было отличным, и даже нагреться не успело. Отпив половину первой бутылки, Боря углубился в недра Интернета. Думал, что придётся долго искать, но никто ничего не скрывал, новости посыпались, словно крупа из разорванного мешка.

«Причины атаки не установлены… Неизвестная инфекция приводит к нарушениям поведения… Отмечены вспышки агрессии… Ударом непонятного оружия разрушены все воинские части и райотделы полиции, отряды спасателей проводят эвакуацию… Уже принято решение о создании карантинной зоны в радиусе десяти километров от городской черты… Не покидайте дома, если есть возможность, запаситесь водой и продуктами, приготовьте оружие… Любые попытки выбраться из города будут пресечены, вплоть до открытия огня на поражение… Создаются безопасные зоны, где собирают эвакуированных…»

К новостям прилагались фотографии и видео, всё так, как он только что видел, только намного хуже. Зомбаки топами жрут прохожих, те, вроде бы, сопротивляются, но безуспешно. Кое-где слышна стрельба, но беспорядочная и без видимого результата. А вокруг города уже стягиваются войска, и бульдозеры насыпают огромный земляной вал, а вместе с ними какие-то типы в белых халатах и противогазах бегают по периметру и поливают всё белым паром из распылителей.

Боря снова приложился к пиву и стал размышлять. Никто ничего не скрывал, значит, атомная бомбардировка отменяется. Скорее всего, со временем людей из города эвакуируют, но это будет сильно позже и до этого нужно дожить. Вторая бутылка с тихим шипением открылась. Боря подумал о закуске, где-то в недрах морозилки ждали своего часа пельмени, которые теперь, после отключения электричества, имели все шансы умереть. Набравшись воли, он встал, но тут призывно заверещал телефон. На экране высветилась спасительная надпись «Отец».

- Да! – едва не закричал в трубку Боря.

- Пизда!!! Чего орёшь, как потерпевший? – как всегда недовольно проворчал в трубку отец, но тут же смягчился. – Звоню спросить, живой ли ты там?

- Ну, раз ответил, то живой, - растерянно пробормотал Борис.

- Да, знаешь, не факт, - голос отца стал задумчивым. – Тут такие времена настали, что уже и не разобрать, кто живой, а кто мёртвый. На улицу выходил?

- Угу, даже убил одного, кувалдой, - подтвердил Боря, зная, что отцу такой заход понравится.

- Однако, не подумал бы. Красавчик. Сейчас где?

- Дома сижу, пью пиво и жду, когда спасут.

- Бросай ты это пиво! – отец даже сейчас нашёл время для нравоучений. - Лучше водки другой раз долбануть. От пива только пузо растёт, а у тебя и так… Короче, спасатели в городе работают, но их мало, всем не помогут. Ты, вот что, давай, оденься правильно, кувалду свою прихвати и давай ко мне. Адрес не забыл ещё?

- Помню, - угрюмо сказал Боря. – А у вас чего?

- Временный лагерь организуем, тут, у моего дома автостоянка и сервис, всё удачно колючкой обнесено, тут и будем базироваться. Постепенно округу зачищаем, а сейчас пойдём на Матросова, там одно здание зачистить нужно.

- Зачем?

- Понимаешь, - голос отца внезапно стал извиняющимся. – Полина умудрилась в промежутке между ударом и появлением первых тварей в салон проскочить. Ногти там, брови, бес её разберёт. Час назад звонил, была жива, спрашивал, не укусили? Молчит.

Конечно, Полина, молодая жена, его мачеха, что всего на три года старше его самого, нашла богатого папика и прицепилась клещом, аж до загса дошли. Теперь Боре и наследство не светит. Хотя, чёрт с ним, с наследством, лишь бы отец был жив. Да и Полине он зла не желал, пусть тоже спасётся.

Глава вторая

Допив бутылку, Боря вздохнул и оставил ещё две на столе. Вернётся – обязательно допьёт. Снова напялив на себя зимние вещи, он перехватил поудобнее кувалду (которую предварительно отмыл в раковине от крови и обработал ядрёной химией, кровь монстра могла быть заразна) и вышел в подъезд.

Спуститься вниз получилось без происшествий, а уже на выходе его схватили, цепкая рука, перепачканная кровью, ухватила за полу куртки. Не оборачиваясь. Боря нанёс удар кувалдой, даже, кажется, перебил запястье, но рука его не отпустила. Пришлось поддать ногой, удар тяжёлым ботинком пришёлся прямо в окровавленную физиономию, если мертвяки и не чувствуют боли, то сотрясение мозга им знакомо. Этот от удара сразу повалился на спину, а Боря ринулся наутёк, едва не попав в лапы второго, что подбегал с другой стороны. Он, собственно, в лапы-то попал, да только снова законы физики встали на его защиту. Зомбак этот весил от силы килограммов шестьдесят, а в него врезался центнер с гаком, притом разогнанный до приличной скорости.

Монстр с размаху сел на задницу, после чего получил неслабый удар кувалдой по темени, тут, к счастью, обошлось без кровавых брызг, поскольку все они остались под вязаной шапкой.

Бежать, собственно, было недалеко, квартала четыре. Правда, улицы тут сильно петляли, а проходы в домах часто перегораживались. До ближайшего мертвяка было рукой подать, да и остальные сновали поблизости. Где-то вдалеке слышались выстрелы. А ведь те, кто всё это устроил, были далеко не дураками. Сначала уничтожили все скопления вооружённых людей, а потом запустили заразу. Теперь она неизбежно расползётся по всему городу, а потом… дай бог, чтобы карантинное кольцо удержалось.

Боря припустил со всех ног, устанавливая рекорды скорости. То есть, это ему так казалось, что устанавливает. Со спортом он никогда не дружил. Если силовая подготовка у него была ещё приемлемой (сказывалась хорошая наследственность и эпизодическая работа грузчиком на складе), то показатель выносливости стоял близко к нулевой отметке, и бегал он плохо. Сложно бегать с гирей в два-три пуда на груди, которую невозможно снять. Перебежав дорогу и вдоволь налюбовавшись, как два упыря старательно жрут вытащенного из машины водителя, он юркнул в арку двора. Тут же на бегу отметил, что у одного из упырей в спине торчит рукоятка охотничьего ножа, а у второго содран скальп с половины головы. Мужик защищался, как мог, но не справился. Теперь его едят.

Как ни странно, подобные картины уже не повергали нашего героя в шок, не заставляли дрожать, падать в обморок и внепланово опорожнять кишечник. В тот, первый раз он словно бы испугался впрок, прокачал себя страхом. Теперь его разум был абсолютно чист, а тело было подчинено цели. Вот только с самим телом имелись некоторые проблемы. Пробежал он всего ничего, а уже полностью выдохся, ноги отказывались передвигаться, в груди разгорался пожар, а по спине текли струйки пота. А двигаться было нужно, если остановится, его непременно окружат и сожрут. Вот и сейчас очередной монстр с противоположной стороны двора приметил добычу и стал подкрадываться, стараясь держаться за припаркованными машинами. Надо же, а они не такие уж тупые.

С другой стороны появился второй зомбак, тот Борю ещё снаружи заприметил и обозначил как цель для охоты. Видимо, не смог вписаться в трапезу тех двоих, пришлось искать другую добычу. Этот был необычайно резвым, и ни от кого прятаться не собирался. Вместо этого он, сфокусировав глаза на добыче, на всех парах бросился в сторону Бори. Тот взял кувалду двумя руками, словно биту, готовясь отбить подачу.

Через несколько секунд произошло ожидаемое столкновение, но укусить парня вурдалак не успел, кувалда прилетела точно в подбородок, снизу-вверх, отчего он опрокинулся назад, выплёвывая изо рта зубы пополам с кровью и кусочками челюсти.

Но Боря этого уже не видел, он улепётывал со всей доступной ему скоростью, надеясь, что твари потеряют к нему интерес, как только он пропадёт из виду. Ещё один квартал дался ему неимоверными усилиями. Оглядевшись, он не заметил поблизости от себя опасности и позволил себе присесть на вкопанное в землю колесо, которое тут же прогнулось под его весом.

Из-под шапки ручейками стекал пот, в глазах темнело, воздуха не хватало катастрофически. Он уже расстегнул куртку на груди, чтобы хоть немного проветриться, но помогло слабо. Что за… Так и сдохнуть недолго. Сейчас вот свалится с обычным инфарктом, а мертвяки подойдут и пока он тёплый…

От таких мыслей он немедленно встрепенулся, мысленно показал фигу всем зомбакам города и, превозмогая себя, продолжил путь к спасению. Оставалось совсем немного, папа сказал, что там автосервис, мимо не пройдёт.

Но судьба продолжала его испытывать. Уже на последнем отрезке пути, когда пройти оставалось всего-то метров сто, он зашёл в очередную арку, где нос к носу столкнулся с целой бандой в десяток зубастых рыл. Все были необычайно бодры, физиономии окровавлены, они скалились, демонстрируя странной формы зубы. Мутируют? Точно.

Но размышлять об особенностях трансформации ротового аппарата зомби ему было некогда, поскольку среагировали они мгновенно. Боря бросился назад, пытаясь обогнуть здание слева, они бежали следом, постепенно сокращая дистанцию. Выше головы не прыгнешь и, если ты не бегун-спринтер, а всего лишь толстый парень далёкий от спорта, а за тобой бежит толпа решительных тварей, никакой адреналин не поможет. Небольшой, метров в десять, отрыв, полученный им за счёт резкого старта, быстро сокращался.

И всё же он успел завернуть за угол дома, а там уже увидел спасение в виде скопления машин и людей. Именно людей, живых, многие из которых были вооружены дробовиками и винтовками, что точно указывало на природу их собрания.

Боря хотел закричать, но из пересохшего горла вырывался только хрип. К счастью, стоявшие там люди среагировали и без крика. Раздалось несколько выстрелов, ближайшие к нему бегуны упали, а остальные проворно побежали обратно, торопясь укрыться за зданием, вот только добежали не все, метких стрелков в толпе хватало.

Он с размаху влетел в толпу людей, его схватили, бережно поставили на ноги и спросили:

- Кто таков? Откуда? Не кусали?

Отвечать Боря ничего не мог, только отрицательно помотал головой, показывая, что цел, только устал и задохнулся. Раскрытым ртом он хватал воздух, словно рыба, вытащенная на берег.

- Погоди, это же мой Борька, - послышался из-за спин людей знакомый голос. – Добрался-таки. Молодец.

- Папа… - прохрипел Боря, на большее не хватило дыхания.

- Ничего, давай, в себя приходи, большое дело впереди.

Отец, в отличие от самого Бори, толстым никогда не был, небольшого роста, зато с непомерно широкими плечами. Мастер спорта по боксу, он напоминал дикого кабана – такой же коренастый, да и щетина на щеках подходящая – а уж своим пудовым кулаком мог запросто голову проломить. Стрижен он был коротким ёжиком, одет в куртку из толстой кожи, а на руках были перчатки с пластиковыми вставками. В руках он держал болтовый карабин неизвестной (но явно дорогой) марки, он его купил недавно, когда Боря уже жил отдельно.

Когда дыхание немного успокоилось, и Боря обрёл способность говорить, отец сунул ему в руки ружьё. Обычная с виду двустволка с вертикальным расположением стволов. На приклад был натянут пластиковый патронташ на восемь патронов, сквозь тонкий красный пластик просвечивалась крупная картечь. Он умел такой пользоваться, даже стрелял несколько раз.

- Владей, сейчас пойдём штурмовать салон красоты.

Боря встал, встряхнулся и приладил дробовик к плечу, повернулся влево, вправо, потом недовольно поморщился и сказал:

- Может, обрезать стволы, там ведь в помещении работать, быстро поворачиваться нужно.

-Я тебе сейчас кое-что обрежу, - проворчал отец угрожающе. – Ты знаешь, сколько такое ружьё стоит?

Ну, да, покупать продукцию из Тулы или Ижевска ниже его достоинства, непременно надо что-то иностранное взять, по цене недорогой машины.

- Просто сказал, что с коротким стволом было бы удобнее.

- Бери что дают, - недовольно буркнул отец, но потом повернулся к пожилому мужику, что стоял поодаль среди подготовленной группы захвата для салона красоты, - слышь, Павел Зиновьич, среди твоего антиквариата никакого обреза нет?

Павел Зиновьич, давний знакомый отца, тоже большой начальник и потому небедный человек, которого Боре раньше изредка приходилось видеть в гостях, задумчиво почесал седой затылок.

- Там почти все стволы холощёные, если кремнёвый только… Хотя стоп!

Он, нисколько не сомневаясь, протянул Боре ключи.

- Второй подъезд отсюда, этаж шестой, квартира двадцать девять. Как зайдёшь, позвони, я тебе скажу, что делать и где искать.

Согласно кивнув, Боря схватил ключи и поплёлся в указанный подъезд. Отворив дверь квартиры, оказался в настоящем дворце. Отец, при всём своём богатстве, старался жить хорошо, но скромно, у него даже машина была не самая новая, а в квартире предпочитал обходиться самым обычным интерьером. Здесь же с порога начиналась кричащая роскошь, вроде золотого шитья на шторах и вычурной резной мебели с позолоченными ручками. На стенах тут и там висели головы диких животных, Павел Зиновьич любил охотиться, причём, не только здесь, в России, у нас антилопы гну точно не водятся.

Телефона хозяина он не знал, позвонил на отцовский. Отец передал хозяину.

- Я в квартире, куда дальше?

- Проходи в дальнюю комнату, там будет коллекция.

Проходя через квартиру, Боря обнаружил, что она двухэтажная, две квартиры соединялись винтовой лестницей. Умеет жить Павел Зиновьич. А в дальней комнате он обнаружил отделение Эрмитажа. Оружейное отделение. На стенах висели всевозможные шпаги и сабли, чуть поодаль стояли доспехи рыцаря, причём, судя по виду металла, отнюдь не новоделы, именно антиквариат. А у правой стены была застеклённая витрина с огнестрельным оружием, мушкеты, кремнёвые пистолеты, винтовки.

- Нашёл? – спросил в трубке хозяин всего этого великолепия.

- Угу, что брать?

- На витрине ничего. Там стол письменный, в нём два ящика, в нижнем ящике коробка деревянная, возьми её. Потом из верхнего вытащи банку и коробку картонную, всё это добро неси вниз.

Разумеется, Боря, прежде чем бежать вниз, проверил содержимое всех коробок. В большой деревянной обнаружился длинный ковбойский револьвер, к которому прилагались какие-то странные инструменты и дюжина свинцовых пуль в небольшом бархатном мешочке. В большой жестяной банке, литра на четыре, был насыпан порох, судя по цвету, дымный, картонная коробка содержала капсюли. Уже на ходу Боря сообразил, что радость от приобретения (пусть и не насовсем) такого красивого ствола была несколько преждевременной. Револьвер древний, как мамонтовы экскременты, ещё своего папу Кольта живым застал, а потому заряжается примитивным способом, в каждую камору придётся засыпать порох, потом вставлять пулю, потом замазывать воском, а сзади наживлять капсюль. Итого на перезарядку верных полчаса. Дорогие зомбаки, подождите, мне перезарядиться нужно.

Павел Зиновьич ждал его внизу.

- Принёс? Молодец, считай, что подарок. Пороха там надолго хватит, капсюлей тоже, а пуль мало, придётся тебе отливать самому, но потом, когда свинец достанем. Смотри и запоминай, два раза повторять не буду. Порох насыпаешь сюда, а уже из неё засыпаешь в каморы. Мерных пробирок нет, поэтому всё на глаз, сыпать нужно до такого уровня, чтобы туда пуля поместилась. Теперь пули, вставил, потом рычагом задавииил…

Он зарядил только одну камору, а остальное предоставил Боре. Тот, хоть и был не особо умелым, а к технике сложнее кувалды вообще подходил с опаской, справился, потратив на это всего навсего минут десять. Уже неплохо.

Пока они разбирались с оружием, остальные тоже не сидели сложа руки, приличный кусок двора вместе с небольшим автосервисом и стоянкой быстро огораживался колючкой, ставились бетонные блоки, для чего даже маленький автокран подогнали. Толпа вооружённых людей становилась всё больше. Тут Боря заметил на стоянке нескольких человек, которые были привязаны к торчавшим из земли стальным трубам.

- А с ними что? – спросил он отца.

- Укушенные, - нехотя объяснил тот. – Мы пока точно не знаем, обращаются ли от укуса, а если обращаются, то как быстро. Вот и проводим эксперимент. Пока никто не стал таким, но симптомы не обнадёживают. Там с ними медик наш заслуженный, Мойша Левинзон, ведёт наблюдение, даёт кое-какие лекарства, и всё записывает в журнал, потом свяжемся с теми, кто снаружи, им инфа не лишняя точно будет.

Доктора Мойшу (а точнее, Михаила Борисовича) Боря знал, светило медицины, профессор, сорок лет практики и всё такое. По любому вопросу компетентен, хотя по образованию, кажется, хирург.

- Готовы? – спросил мужик в зимнем камуфлированном бушлате с помповым ружьём в руках.

- Стройся! – скомандовал отец.

Группа захвата построилась свиньёй, на пятачке которой должна была находиться «бронетехника» - джип с усиленным бампером. Огнестрельное оружие было не у всех, некоторые держали в руках тяжёлые мачете, судя по блеску металла, явно выточенные здесь же, в автосервисе как раз жужжала болгарка. Сам Боря положил в карман кувалду, чтобы рукоятка торчала, револьвер – это хорошо, но в ней патроны никогда не закончатся и осечки она не даст.

Всего в группе насчитывалось больше двадцати человек, которые сейчас вышагивали за машиной бодрым, едва ли не строевым шагом. Улица героя Матросова была параллельной, но вот выйти на неё оказалось непросто. А потом ещё требовалось подняться наверх, где она пересекалась с улицей Лермонтова, а уже там, на углу, находился вход в злополучный салон красоты.

Разумеется, мертвяки, хоть и обладали зародышем соображалки, всё же попробовали группу людей на прочность. Из-за угла выметнулись сразу трое. Но пробежать смогли не больше пяти шагов, выстрелы из дробовика сбили их с ног, картечь попала в грудь, кровь текла ручьём, но твари умирать отказывались.

- Контроль, - скомандовал отец, возглавлявший операцию.

Патроны тратить не стали, двое молодых парней с мачете подскочили к извивавшимся тварям и в несколько ударов перерубили им шеи. При этом во все стороны летели кровавые ошмётки, от которых они сами защищались намотанными на лицо шарфами и слесарными очками.

Остальные представители мёртвого сообщества от такого примера стали гораздо умнее и теперь старательно прятались за машинами. До места событий добрались почти без заминок. У дверей салона красоты был аншлаг, там стояло два десятка тварей, активно скребущих ногтями по стеклянной двери, выбить они его почему-то не могли, то ли стекло бронированное, то ли мёртвых мозгов не хватило камень взять. Стекло было прозрачным, в этой части города свет отчего-то горел, но что именно происходит внутри, разглядеть всё равно не получалось.

- Им там мёдом намазано? – спросил высокий парень в черном флотском бушлате, явно бывший моряк, в руке он сжимал ту самую двустволку, от которой отказался Боря, а на поясе непонятным образом было закреплено мачете.

- Разберёмся, - скомандовал отец и стукнул в стекло, привлекая внимание водителя джипа. – Сдай назад, разгонись и по толпе, чтобы как кегли, понял?

- Сделаем, - откликнулся водитель, которого Боря не рассмотрел из-за слишком сильной тонировки стекла.

Дорога здесь была почти пуста, кое-какое пространство для манёвра машины сохранялось. Водитель сдал назад метров на десять, потом взревел двигателем и рванул с места, набирая первую космическую скорость. Сразу запахло горелой резиной. Тяжёлая машина врезалась в толпу монстров, в самом деле, разнося их, словно кегли, отдельные лёгкие особи отлетели метров на восемь.

- Вперёд, - скомандовал отец, вскидывая карабин.

Те, кто имел холодное оружие, теперь обнажили клинки. Павел Зиновьич и вовсе вскинул над головой казачью шашку. Боря вынул из-за ремня револьвер. Жаль, не было возможности опробовать в деле, хоть по мишени пару раз выстрелить, нужно же было прикинуть дальнобойность и отдачу. Но это он теперь такой умный, а полчаса назад не догадался. Оставалось надеяться, что оружие хотя бы просто выстрелит при нажатии на спуск, нужно только не лезть вперёд других и стрелять исключительно в упор.

Двери салона оказались заперты изнутри, но замок там был простенький, открыть его отвёрткой удалось с первой попытки. Штурмовая группа начала медленно втягиваться внутрь, оставив на дверях заслон из троих человек с карабинами.

Отец шёл первым, за ним, испуганно выглядывая из-за плеча, двигался Борис, удерживая в руке тяжёлый револьвер стволом кверху. Курок был взведён, а палец он предусмотрительно держал за пределами спусковой скобы, чтобы случайно не нажать. Чуть поодаль держался Павел Зиновьич, который ружьё повесил на плечо, а наготове держал шашку. За спиной Бори пристроился «моряк» с помпой.

Атаковали их уже за первым поворотом коридора. Толстая тётка в белом халате медика бросилась справа из распахнутой двери кабинета. Шашка, сверкнув сталью, опустилась ей на левое плечо. Шашка – это всё же не двуручный меч, да и Павел Зиновьич на рыцаря не тянул, отрубить руку он не смог, но клинок прорезал все мягкие ткани до костей, белый халат немедленно окрасился красным, а движения зомбачки замедлились. Моряк вскинул ружьё, но отец его остановил:

- Ошмётками закидает. Паша, руби.

Шашка взметнулась ещё три раза, отделив голову зомбачки от туловища и заляпав кровью белую стену. Группа двинулась дальше, открывая кабинеты один за другим. Живым был только один человек, закрывшийся в туалете тощий педиковатого вида очкарик в белом халате, который выполнял здесь какие-то медицинские процедуры. На вопрос, где остальные он только невразумительно мычал и трясся.

Отец скрипел зубами, но упорно шёл вперёд. В очередном кабинете снова нарвались на зомбачку, бывшую при жизни красивой молодой девушкой, очевидно, что ей делали эпиляцию, так и обратилась, голая, сжимающая в руке полотенце. Обратилась недавно, на руке был явственно виден след укуса.

Удар мачете перерубил тонкую изящную шею. А за следующей дверью отец всё-таки нашёл ту, которую искал. Полина. Его молодая жена, изящная и стройная блондинка, обладая малым ростом, она напоминала статуэтку. Она сидела на маленьком стульчике, одетая в грязный порванный халат. Лицо она закрывала руками, казалось, что девушка плачет.

- Поля, - тихо позвал отец. – Поля, я пришёл. Как обещал. Это я, твой Серёжа.

Полина медленно подняла голову и посмотрела на них. Два бесцветных мутных глаза уставились на людей, крошечные чёрные точки зрачков пытались сфокусироваться сразу на всех вошедших людях. Только недавно обратившись, она ещё не знала, что ей следует делать. Жажда крови ещё не проснулась.

- Полина, я… - отец хотел что-то сказать, но слова застряли у него в горле. Потом он обернулся и сдавленным голосом сказал: - Боря, пожалуйста, я не смогу.

- Понял, - кивнул Борис и повернулся к остальным. – Назад все отойдите, а то рикошет может быть.

Он взял револьвер двумя руками, взвёл большим пальцем уже взведённый курок и направил в лоб Полине. Та как раз сообразила, кто она есть и чего хочет от жизни. Сделала шаг вперёд и вытянула руки к добыче. Особой уверенности в том, что антикварное оружие выстрелит, у него не было, на спуск нажимал с опаской. Отдача мягко ударила в запястье, выстрел на секунду оглушил, револьвер выплюнул облако густого белого дыма, а голова зомби мотнулась назад, Полина рухнула им под ноги и затихла в неестественной позе, похожей на изломанную куклу. Пышные светлые волосы быстро пропитывались кровью.

Отец присел на тот же стул, где только что сидела Полина. Он опустил голову и закрыл глаза. Второго стула не было, поэтому Боря просто присел рядом на корточки и обнял отца за плечи.

- Пап, зря ты так убиваешься, - проговорил он негромко, остальные предусмотрительно вышли, чтобы не мешать семейному горю. – Она ведь никогда тебя не любила. Только из-за денег твоих…

- Боря, - отец медленно поднял голову, в глазах стояли слёзы. – Чего ты-то мне мозги клюёшь? Не любила, а то я сам этого не знаю, открыл, блядь, бином Ньютона. Не в том дело. Во-первых, я её любил, этого достаточно, а во-вторых, она, какая бы ни была, моя женщина, а я её не смог защитить, хоть и обещал.

- Старшой, что с телами делать будем? – спросил Моряк, просунув голову в дверь. – Их тут уже под сотню, а на дворе тепло, да и другие твари их будут жрать.

- Надо собрать, - согласился отец, приходя в чувство. – Спалить бы все, да только топлива негде взять.

- Тут, собственно, неподалёку цистерну с соляркой нашли, для генераторов надолго хватит, можно и на костёр часть выделить.

- Так и сделаем, - отец встал и встряхнулся, снова возвращаясь в реальный мир. – Начинайте таскать трупы, только осторожно, один тащит, двое прикрывают.

Нагнувшись, он осторожно, чтобы не испачкаться в крови, поднял с пола мёртвую Полину.

Глава третья

Ужинали сухомяткой уже затемно на фоне огромного костра. Они сегодня успели проделать просто титаническую работу по очистке нескольких кварталов от заражённых (так стали именовать монстров, поскольку привычное «мертвецы» к ним не подходило, они были живыми), а также по утилизации трупов. На завтра был запланирован обход по квартирам, проверить, кто жив, кто мёртв, а кто заражён.

Трупы стаскивали отовсюду, куда только могли дотянуться. Приносили тех, кто был упокоенным зомби, тех, кто был насмерть ими загрызен и даже частично съеден. Находили тех, кто погиб от естественных причин, таких, как самоубийство или несчастный случай, например, погибшие в ДТП, которых этим утром произошло немало. Всего в округе набралось больше четырёх сотен тел, что на бригаду в сорок восемь человек было очень даже немалой нагрузкой.

Похоронить тела решили с помощью огня, чтобы выкопать яму, требовалась техника, которую теперь было не достать, к тому же неизвестно, как следует правильно утилизировать тела заражённых, вдруг зараза сквозь землю пропитается. Для костра выбрали относительно просторный двор, где недавно собирались перестраивать детскую площадку, но успели только снести старые постройки. Тела складывали штабелем в четыре слоя, между ними прокладывали доски и автомобильные покрышки, реквизированные на ближайшей станции шиномонтажа. Неподалёку, на небольшой котельной нагребли один грузовик угля, который также высыпали между слоями трупов и засыпали внутрь покрышек.

А потом получившийся страшный параллелепипед из человеческих тел пролили соляркой из удачно приватизированной цистерны, дождались, пока горючее хорошо пропитает дерево и одежду мёртвых, а потом поднесли факелы с четырёх сторон.

Жар от погребального костра был таким, что отойти пришлось метров на пятьдесят, чёрный дым поднимался в небо, запах выхлопных газов, горящей синтетики, угля, резины и смрад горелого мяса. К утру от тел останется только пепел.

Теперь же вся группа, поедая тушёнку с хлебом и запивая это нехитрое блюдо водкой, смотрела на огромный костёр и слушала объяснения Михаила Борисовича Левинзона, пожилого доктора, проводившего поверхностные исследования заражённых.

- Итак, исследования показали, что от распыления первичной массы вируса до появления в городе первых неадекватов, впоследствии оказавшихся заражёнными, прошло около трёх часов. Вторично заражённые, то есть, те, кто получил укус, но при этом выжил, перерождаются гораздо дольше, от четырёх до шести часов, самый стойкий продержался восемь, но время до обращения зависит главным образом от глубины укуса и места его расположения. Если рана задевает крупные сосуды, человек обращается быстрее, если же это просто царапина на коже, то времени до обращения проходит гораздо больше. В будущем можно будет поэкспериментировать с прижиганием раны или же мгновенной ампутацией поражённой конечности. Отдельный вопрос по тем, кому ошмётки плоти заражённых или их кровь попали на слизистые, глаза, ноздри, рот. Это тоже путь к заражению, но в этом случае проходит ещё больше времени, по моим подсчётам, от десяти до шестнадцати часов. Двое таких подопытных пока ещё в сознании, но все симптомы близкого обращения налицо.

- А как понять, что человек обращается? – спросил Моряк.

- Те, с кем мне приходилось работать, жаловались на слабость и головную боль, также у них повышалась температура (не очень высоко, тридцать семь и три в среднем) и преследовало чувство голода. Непосредственно перед обращением они теряли способность к речи, вернее, говорить могли, но непонятно, просто набор букв, который ничего не значит. Повышение температуры я отношу к тому, что у тварей в сравнении с нами ускоренный обмен веществ. Мы их называли мертвяками, а на деле они оказались живее нас с вами.

- И что с того? – спросил кто-то из задних рядов.

- Много чего, - доктор Левинзон снял очки и начал неспешно протирать их салфеткой. – Например, повышенная скорость и сила, а ещё быстрая регенерация тканей после ранений. Не все знают, но в вагончике на той стороне двора сидит на цепи пленный зомбак. Я сам настоял, чтобы его там закрыли, и даже давал ему сырое мясо, конфискованное ради такого дела из ближайшего магазина.

- И что с ним? – спросил Боря, ему стало интересно.

- При задержании его сильно изрубили тесаками, можно сказать, живого места не было. Но при этом кровью он не истёк, все кровотечения останавливались довольно быстро, невзирая на то, что повреждены крупные сосуды, в том числе такие, ранения которых для человека были бы смертельны. Хотя некоторая слабость от потери крови появилась, что и позволило взять его в плен. Теперь же о его ранениях напоминает только рваная одежда, тело его почти целое, даже шрамов не видно.

- Дерьмо, - в сердцах сказал кто-то позади.

- Совершенно с вами согласен, - сказал доктор. – Но есть кое-что, что, на мой взгляд, ещё дерьмее. Или дерьмовее.

- Ну? – спросил сидящий в первом ряду отец.

- Ни для кого уже не секрет, что, нажравшись мяса, заражённые становятся бодрее, некоторые отмечают возросшую силу и скорость реакции, а кто-то даже обратил внимание на их зубы, со стороны разглядеть трудно, но они как будто стали длиннее и острее.

- Так и было, - согласился Боря, - я сам видел.

- Отсюда я вывожу непреложный факт, что заражённые, имеющие неограниченный доступ к пище, мясной, разумеется, пище, начнут меняться, причём, в худшую для нас сторону.

- Как именно? – спросил Павел Зиновьич.

- Обрастать мускулами, расширять челюсть, заменять зубы крокодильими. Допускаю, что на руках появятся когти, хотя сама возможность таких мутаций у человека вгоняет меня в ступор. Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Но оно есть. Очень скоро те, кто сейчас прячется по квартирам, окажутся в опасности: подросшие твари смогут выломать не только стекло, но и защитные решётки на окнах. Это не учитывая того, что твари совершенно очевидно умнеют, они уже знают, что такое огнестрельное оружие, знают, как следует прятаться от пули, умеют оценивать свои силы и не бросаются на вооружённую толпу. Это, конечно, не человеческий разум, это разум очень умного хищника. Примерно так ведут себя одичавшие собаки. Кроме того, часто они действовали организованной группой из нескольких особей, допускаю дальнейшую социализацию и сбивание в стаи.

- Может, не всё так плохо? - спросил усатый мужик из тех, кто прибыл ближе к вечеру.

- Я тоже очень на это надеюсь, - грустно сказал Левинзон, но по его тону сразу становилось ясно, что никакой надежды нет. – Возможно, мутации имеют свой предел, возможно, ускоренный обмен веществ ведёт к преждевременному износу тела, отчего все заражённые вымрут от старости за пару лет. Допускаю, что их могут поразить какие-то бактерии и вирусы, вряд ли в таких телах хорошая иммунная система. Всё может быть, но готовиться следует к худшему.

- А откуда всё взялось? – спросил тощий парень, самый, кажется, молодой в группе, моложе Бори. – Это инопланетяне напали?

- Это самая ходовая версия, - согласился доктор. – Вот только лично мне непонятен ход их мыслей, они нанесли удар биологическим оружием, при этом почти полностью уничтожили силовые структуры, чтобы люди не смогли быстро локализовать заражение, а потом? По идее, следовало начинать экспансию, приходить на зачищенное вирусом место, но пришельцы вместо этого куда-то пропали. Если же их целью было уничтожение всего населения Земли, то тут они просто, извините, обосрались, поскольку карантин – естественная реакция любой власти на подобные события, как бы то ни было, а дальше нашего города инфекция не пойдёт. Уж это они точно могли просчитать.

- А что там с карантином? – снова спросил Боря. – Я пытался в Интернет выйти, а там уже связи нет.

- Связь периодически появляется, но ничего хорошего для нас не сообщают, только сплошное кольцо войск, земляной вал высотой в пять этажей, колючая проволока в несколько рядов, будки наблюдателей под стеклянными колпаками, камеры слежения, пулемёты-роботы, а попутно цистерны с обеззараживающей жидкостью, которую в виде тумана распыляют в пригороде. Уверен, что ситуацию в городе постоянно мониторят с помощью спутников и беспилотных летательных аппаратов. Самые разумные методы, если думать о стране и мире, но нам от этого не легче.

Постепенно разговор сошёл на нет, доктор поспешил откланяться, и пошёл записывать новые наблюдения. Остальные, за исключением часовых, продолжали свой поздний ужин.

- Мужики, на водку особо не налегаем, - строго сказал отец. –Согласен, мне тоже в хлам нажраться хочется, да только нельзя – обстановка не та. Пока нельзя.

Пьянку прекратили просто, алкоголь поступал из запасов разграбленного магазина, командование в лице отца Бори, Павла Зиновьича и ещё одного мужика лет пятидесяти, которого Боря знал только по фамилии Осипов, просто закрыли запасы на замок, пообещав утром выдать каждому по бутылке пива. Ну, спасибо и на том. Спать ложились кто где. Собственно, температура стояла плюсовая, да ещё от продолжавшего полыхать костра несло теплом, проще всего было постелить одеяло на землю и спать на нём. Так Боря и поступил, предварительно спрятав револьвер под подушку. Отец, кстати, намекал, что ствол потом нужно будет вернуть хозяину. Группа росла, а количество стволов увеличивалось медленно. Холодное оружие оказалось малоэффективным, надо доставать огнестрел, а взять его негде. Привычные для такой ситуации места в виде воинских частей, военных складов и полицейских участков превратились в выжженные ямы с вулканическим стеклом на дне. С этими невесёлыми мыслями Боря и заснул. Ночью ему ничего не снилось, вообще, всю ситуацию он пропустил через себя с удивительной лёгкостью. То ли потому, что никого из по-настоящему близких людей не потерял, то ли потому, что от природы толстокожий и нечувствительный, то ли ещё почему, но чувствовал он себя абсолютно спокойно, все нервы уложились в единственный приступ страха утром первого дня катастрофы.

Утром прибыла новая «власть», точнее, то, что осталось от старой. Передвигалась эта власть в двух бронированных на скорую руку КамАЗах, а сопровождали её несколько бойцов с автоматами в бронежилетах и синем камуфляже, на рукавах которых красовались непонятные шевроны. Какой-то орёл с мечом и топором в лапах. Отец сказал, что это символика ФСИН. Надзиратели тюремные, значит, их, видимо, погром не коснулся, вот и остались единственной вооружённой силой.

- Вы, простите, кто такой будете? – задал вопрос Павел Зиновьич человеку в пиджаке, что залез на трибуну, в качестве которой выступал кузов КамАЗа.

- Рыбников Валерий Эдуардович, заместитель мэра города. Вот и замещаю, поскольку сам мэр ещё вчера превратился в чудовище и уже благополучно упокоен. Вы, разумеется, вольны меня властью не признавать, но не советую, поскольку именно через меня осуществляется контакт города с внешним миром.

- И как там, снаружи? – спросили сразу несколько голосов.

- Плохо, - новый градоначальник как-то разом утратил весь свой пафос. – Сказать откровенно: правительство страны в панике, вирус не изучен, брать пробы некому, город закрыли полностью, это им удалось, даже развернули выехавшие машины и посадили единственный взлетевший самолёт, но что дальше делать – чёрт его знает.

- Эвакуация, не? – спросил Моряк, стоявший ближе всех к трибуне.

- Боятся, боятся так, что пока не отдали никакого приказа, слишком опасно, одна вовремя не замеченная царапина, и вирус окажется за пределами кольца. Боюсь, что придётся нам какое-то время выживать своими силами. У нас пока получается.

- Много людей осталось? – спросил отец.

- Точно ничего сказать не могу, но, по нашим подсчётам, при первичной атаке заражению подверглись больше семидесяти процентов населения. Кто-то был закрыт, кто-то находился далеко от центров распыления, или ему повезло с направлением ветра. Но семьдесят процентов – это минимум, ещё процентов десять уже убили и съели заражённые. Осталось всего ничего. С утра мы объезжаем группы, подобные вашей, все где-то укрепляются, собираемся делать главный лагерь выживших в спорткомплексе Динамо.

- А что, силовиков совсем не осталось? – спросили из толпы.

- Можно сказать, что нет. Остался один небольшой райотдел полиции, но запасы оружия и боеприпасов там минимальны, два отдела судебных приставов и часть городского СИЗО. Неизвестные враги разбомбили тюрьму, погибли подследственные, надзор, штаб, но караульное помещение, вынесенное при строительстве чуть в сторону от основного здания, уцелело. Остался в живых караул, что в этот момент собирался заступать на смену. Осталась оружейка. Короче, в наличии у нас имеется меньше тысячи единиц огнестрельного оружия. Имеющийся силовой аппарат – меньше четырёхсот человек, больше половины которых - резервисты. Запасы боеприпасов удручающе малы. Даже если все заражённые выстроятся в очередь на расстрел, нам не хватит патронов.

- Нам подбросите? – немедленно спросил Павел Зиновьич.

- Два автомата и небольшой запас патронов, всё, что можем, - чиновник развёл руками.

- А эти, из-за бугра, они не могут оружия подкинуть? – резонно спросил отец. – Просто сбросить на парашюте с неба. Автоматы, пулемёты, гранаты и ящики с патронами. А мы бы сами город зачищали.

- Этот вопрос я задал на первом сеансе связи, - поведал Рыбников. – Сказали, что согласуют наверху этот вопрос, но до сих пор ничего не согласовали, хотя уже больше суток прошло. Лично моё мнение – нас не хотят вооружать, чтобы не пошли штурмовать кордон.

- Гениально, просто гениально, - тихо проговорил доктор Левинзон.

- Сейчас буду торговаться, чтобы эвакуировали хотя бы детей, пусть их поместят в карантин, это вполне реализуемо, подозреваю, что сейчас как раз готовят что-то подобное, какой-нибудь стерильный бокс на безлюдном острове в Белом море. Пока же всех, кто будет эвакуироваться в первую очередь, собираем на стадионе Динамо и в одноимённом спорткомплексе. У вас можно разместить временный пункт сбора беженцев, а уже от вас и других таких же групп отправлять КамАЗами в Динамо.

- Так что от нас требуется? – спросил отец.

- Принимайте людей, оказывайте помощь, кормите, защищайте, как только наберётся хотя бы сто человек, сообщайте нам, сотовая связь в пределах города действует прекрасно. Мы вышлем спецтранспорт и конвой. Да, и не забывайте осматривать прибывших на предмет заражения. Понимаю, что стопроцентной гарантии никто не даст, но старайтесь хотя бы укушенных вычислять.

- Справимся, - буркнул Левинзон, прекрасно понимавший, на чьи плечи это ляжет.

- И ещё, - Рыбников как-то вдруг погрустнел. – Я понимаю, что сейчас не время и не место рассуждать о законах, особенно после того, как с нами поступило родное государство, но, я вас прошу, старайтесь оставаться людьми. Мародёрство, хранение оружия, наркотики, - это всё неважно, старайтесь не делать зла людям, не убивать, не насиловать и не отбирать последнее.

- А что, были случаи? – подозрительно спросил отец.

- Вчера одну банду зачистили, - ответил вместо мэра один из охраны, пожилой мужик, но в погонах старлея. – Молодёжь в основном, от шестнадцати до двадцати. Раньше всех сообразили, что закона больше нет, ну и понеслась душа в рай. Три изнасилования, поджоги и два убийства. Даже не пытались улики скрывать. Ну, с ними, конечно, тоже не церемонились.

- За это не переживайте, - серьёзно сказал отец. – Если кто из моих… сам шкуру спущу.

- Ну, если так, то пока у меня всё, спасибо за внимание, делитесь новостями, номера я вам оставлю. Временный штаб сейчас в городской администрации, оттуда дорога расчищена до Динамо, сейчас ещё пытаемся аэропорт под себя подмять, но далековато до него.

Представители власти отбыли дальше, а команда привычно занялась делом. Личный состав вырос ещё на пару десятков человек, а вот стволов появилось только два, причём в обоих случаях это были дедовские переломки какого-то некошерного калибра и, само собой, без патронов. В мастерской автосервиса занялись изготовлением холодного оружия. Боря тоже отправился туда, посмотреть и оценить.

Мародёрство позволило притащить машину с газовыми баллонами, пропан и кислород (кто только додумался их вместе перевозить), теперь с помощью газового резака разогревали подходящие железяки и плющили их кувалдой. Перековывали орала на мечи.

- Мачете себя не оправдали, - заметил стоявший рядом отец, глядя, как два новых тесака отправились в бочку с водой. – Надо что-то новое, топоры, что ли.

- Клевцы лучше, – подсказал Боря.

- Чего? – переспросил мастер, стягивая с лица очки-консервы, за полчаса кузнечных работ он успел почернеть, как настоящий африканец.

- Ну, клевец, кирка, что-то вот такое, - Боря показал руками. - С короткой ручкой, тяжёлое и с клювом. Центр тяжести на конце. Чуть-чуть загнуть. Тварям ведь черепа пробивать нужно, так?

- Нарисуй на бумаге, - велел отец, протягивая блокнот. – Что ещё придумал?

- Что-то длинное, древковое, типа рогатины, такое копьё с перекрестьем, чтобы тварь напоролась и остановилась. Можно алебарды попробовать.

- Это не ко мне, - отозвался мастер, - кирку ещё попробую, рогатину из арматуры сварить нетрудно, а алебарду уже не осилю.

Кирки стали получаться довольно быстро, сделали шесть штук, после чего процесс приостановили до проведения полевых испытаний. Потом сделали первую пробную рогатину на черенке от лопаты.

- Такая? – строго спросил отец, видимо, назначивший Борю экспертом по холодному оружию.

Рогатина выглядела просто, черенок от лопаты, та же железная труба, а вместо самой лопаты приварена арматура чуть толще пальца и полметра длиной, а на ней, ближе к черенку, перекрестие из той же арматуры. Выглядит прочно, но наконечник вызвал вопросы. От такого повреждений мало. Наконечника там, собственно, и не было, просто конец заточили болгаркой.

- А можно вот здесь расковать? – Боря указал на кончик. – Вот так, чтобы листовидный был, а края хорошо заточить, тогда при проникновении в грудь будет внутренние органы рассекать.

- А толку? – спросил Павел Зиновьич, стоявший рядом. – Они ведь от этого не дохнут.

- Толк будет и немалый, - веско заметил стоявший здесь же доктор Левинзон. – Как бы то ни было, а повреждения внутренних органов для них чувствительны, да и кровотечения останавливаются далеко не сразу, если такая штука пройдёт сквозь грудь, мало ему не покажется.

Расковывать кончик арматуры не стали, признав нецелесообразным, просто приварили наконечник, вырезанный из железного листа, заточив края так, чтобы в мясо входил легко.

Получив образец, мастера занялись дальнейшей работой, а отец отвёл Борю в сторону и проговорил негромко:

- Сегодня вечером пойдём с тобой стволы добывать, разживёшься чем-нибудь серьёзным и наган хозяину вернёшь.

- Это не наган, - Боря включил зануду. – Это кольт какой-то из первых моделей.

- Запомни, - отец, будучи ниже ростом, умудрился посмотреть на него сверху вниз. – Наган был первым и единственным револьвером, производившимся в нашей стране, он так прижился, что имя стало нарицательным, до сих пор в обиходе так именуют все револьверы, а иногда и пистолеты.

- Понял, а стволы где возьмём?

- Есть у меня два места на примете, одно надёжное и близко, но стволов там мало. Второе тоже надёжное, но оно далеко и требует большой и кропотливой работы.

- А подробнее?

- Есть у меня друг, ну, не друг, а так, знакомый. Так вот, он охотник, не как я, от случая к случаю, а настоящий охотник, регулярно добывающий дичь, и стволов у него точно больше одного.

- А он их отдаст? – с сомнением спросил Боря.

- Видишь ли, с самого начал бардака я его не видел, хотя уверен, что мимо нашей команды он бы не прошёл, не та натура. А поскольку среди нас его нет, можно сделать закономерный вывод: он либо обратился в первой волне, либо его мертвяки сожрали чуть позже. Не тот человек, чтобы отсиживаться.

- А где он живёт?

- Вон там, дальше по улице, двадцатый дом, третий этаж. Наведаемся и раскулачим по всем рабоче-крестьянским законам.

- Добро, - кивнул Боря, обзавестись каким-то хорошим стволом ему давно хотелось.

Глава четвёртая

В тот вечер они никуда не пошли, так уж вышло, что пришлось защищать временный лагерь. Мутанты, что в первое время попрятались в окрестных подворотнях, не желали отказываться от столь лакомого куска, а потому, наскоро скооперировавшись, устроили атаку.

Отбиться им удалось, в основном, за счёт натянутой по периметру колючки, что хоть на несколько секунд, но задерживала бегущего монстра, да ещё помогли автоматы, начальство от щедрот выделило даже не два, а три. Попадать тварям в головы никто из стрелков не пытался, но несколько пуль, засевших в груди, напрочь лишали мутанта боеспособности, после этого он мог только вяло отползать подальше, в надежде отлежаться в укромном уголке и залечить раны.

Но даже так обойтись без жертв не получилось, самые матёрые из мутантов, уже почти избавившиеся от одежды и нарастившие мускулы, достойные мастера спорта, бежали во второй волне, они с разбега перепрыгивали через колючку, используя завязшие в ней тела упокоенных собратьев, а оказавшись внутри периметра, развернулись на славу. Двоих удалось сразу уложить выстрелами из дробовиков, опять же, не в голову, а в грудь с дальнейшим добиванием раненых. Ещё одного застрелил из револьвера Боря, почти в упор, большая мягкая пуля пробила череп твари, сплющилась внутри и вышла из затылка, расплескав зомбачьи мозги метра на три.

Ещё двоих бойцы приняли на рогатины, твари боль если и чувствуют, то очень слабо, а увидев жертву, бегут к ней по кратчайшему пути, не обращая внимания на мелкие препятствия. Листовидный наконечник входил в грудь, а перекрестие помогало спастись тому, кто рогатину держит. Опять же, будь ты трижды мутант, с рассечённым напополам сердцем особо не побегаешь. Последнего прорвавшегося уложили клевцом в затылок, но уже после того, как он порвал парня с разряженным ружьём. А тот, которого застрелил Боря, успел укусить за лицо ещё одного, смачно так укусил, оставив от лица только голую кость, прожил тот недолго.

Потери противника составили тридцать шесть особей убитыми, да ещё несколько подранков сумели уползти, оставляя за собой кровавый след. На поиски идти никто не решился, уже становилось темно, а уличные фонари не горели. Администрация сообщила, что эту ветку подключат завтра, оставалось только ждать и надеяться на несколько прожекторов, запитанных от дизель-генератора. Нескольких особо развитых мутантов доктор приказал отнести к нему для опытов, он уже свою мини-лабораторию организовал в небольшой загородке.

В эту ночь не спал почти никто, даже Боря, прекрасно понимая, что уснуть у него не получится, занялся полезным делом: выпросил у ремонтников два старых аккумулятора, после чего взялся отливать пули для револьвера. В качестве тигля использовал консервную банку, а источником огня послужила портативная газовая плитка. Получалось поначалу плохо, пули выходили странные, с полостями в неположенном месте, или же застревали намертво в форме, откуда их приходилось выковыривать отвёрткой. Но, после двух часов напряжённого труда (полезного ещё и тем, что монотонная работа позволяла хоть ненадолго отвлечься от происходящих вокруг событий), он был обладателем двадцати пяти новых пуль, правильной формы, прекрасно подходивших к револьверу.

Вообще, револьвер ему всё больше нравился, даже отдавать будет жалко. Перезарядка муторная, зато лупит от души, насквозь тварей прошибает.

Только к утру он забылся беспокойным сном, на улице похолодало, пришлось перебраться в подогнанный для таких целей автобус. Вообще, лагерь следовало ставить с опорой на какое-то помещение, но у них, кроме магазина в одном из домов, никакого укрытия не имелось. Надо полагать, скоро люди отсюда уйдут.

А наутро, едва рассвело, отец довольно невежливо поднял его и потащил за собой. До нужного дома было рукой подать, но всё равно предпочли ехать на машине, так безопаснее. Отец взял с собой карабин, а Боря держал наготове револьвер. Что будет, если врагов окажется больше шести, он предпочитал не представлять. Ещё имелся клевец, довольно тяжёлая штука, которую он заткнул себе за пояс.

Отъехав от лагеря, они медленно приближались к дому номер двадцать, постоянно оглядываясь во все стороны. Боря, которому не нужно было следить за дорогой, вовсе крутил головой на триста шестьдесят градусов, в любой момент ожидая выскочившего из-за угла мутанта.

Но даже так они умудрились прозевать опасность. Тварь выскочила прямо из стеклянных дверей супермаркета, что располагался чуть выше по улице. Это был полностью лишённый одежды мутант, с мускулатурой развитой сильнее, чем у Шварценеггера в молодости, бежал он так быстро, что на преодоление расстояния в пятьдесят метров ему потребовалось всего секунды четыре, а на расстоянии метров пять от машины, он вовсе оторвался от земли и взмыл в небо. Не в небо, конечно, почти сразу он приземлился на капот машины, промяв его внутрь. Огромная рука с развитыми когтями (к счастью, тупыми, как у собаки) пробила стекло и ухватила отца за плечо, по всем вводным, ему вполне хватило бы сил вытащить стокилограммовое тело наружу.

Вот только Боря оказался готов, курок револьвера был взведён заранее, теперь же он просто навёл длинный ствол в мерзкую рожу мутанта и нажал на спуск. В закрытом пространстве салона автомобиля звук больно ударил по ушам, облако порохового дыма на секунду перекрыло обзор, но огромная рука разжалась, отпуская жертву, а сам мутант кубарем скатился с капота на дорогу.

- Стреляй ещё! - пронзительно завопил отец, Боря даже растерялся, он ещё никогда не видел отца, человека со стальными нервами, таким испуганным.

Разглядеть что-то через дым не получалось, пришлось распахнуть дверь и высунуться наружу. Мутант как раз вставал с асфальта. Пуля прилетела в левый глаз под углом, выбила сам глаз и вырвала кусок височной кости, да только мозг оказался не задет, что мутант с успехом и демонстрировал.

Целиться было некогда, тварь уже почти поднялась на ноги, два выстрела в грудь заставили её снова упасть, ещё два наконец пробили череп, хотя и не насквозь. Но даже теперь он ещё несколько секунд извивался и скрёб когтями асфальт.

- Это что за тварь? – отец вывалился из машины, стряхивая с себя осколки. – Плечо чуть не сломал.

Они переглянулись. Отец вдруг понял, что могло произойти, стал быстро стягивать куртку. К счастью, всё обошлось, на плече красовались огромные синяки от пальцев твари, но материал куртки выдержал, открытых ран не появилось.

- Фууу, - выдохнул он. – Ладно, амбала этого мы потом прихватим, а теперь – за дело.

Для дела они прихватили бензиновую болгарку, а поскольку весил этот агрегат немало и отличался большими габаритами, нести его пришлось вдвоём. Остановились у дверей подъезда.

- Есть там кто? – негромко спросил отец у двери. – Боря, ствол далеко не прячь.

Дверь медленно подалась наружу, внутри было темно, прислушавшись, они решили, что никого нет. Но в этот момент из темноты вылетел кто-то, похожий на колобок, несущийся со скоростью пушечного ядра. Выстрелить Боря успел, но уже после того, как его сбили с ног и отшвырнули в сторону. Виновник торжества, относительно хилый, но на удивление бодрый зомбак, встал на ноги и собрался продолжить начатое, но тут его отвлекла хлопнувшая дверь подъезда.

- Далеко собрался? – зловещим тоном спросил Сергей Иванович, обходя тварь сбоку.

Если зомбак и хотел что-то ответить, то сделать этого не успел. Пудовый кулак прилетел ему прямо в центр едва начавшей изменяться физиономии, а следом второй, и снова первый. Мастер спорта по боксу, до сих пор не потерявший формы, работал, как в последний раз. Кожа на голове твари полопалась и сползла большими лоскутами, кровь хлестала из ран, которые не успевали закрываться. Когда он уже упал, последний удар расплющил голову на асфальте.

- Мне бы перезарядиться, - заметил Боря, вставая с земли и отряхиваясь.

- Да, сынок, заряжайся, - великодушно разрешил отец, осторожно стягивая с рук перчатки, густо перепачканные кровью, слизью и мертвячьими мозгами.

- Пап, с тобой всё в порядке? – спросил Боря, доставая из многочисленных карманов куртки всё необходимое.

- Да, в порядке, - ответил отец каким-то странным тоном, перчатки он выбросил, но тут же достал из кармана новые и надел на руки. – Просто перепсиховал немного, там, на дороге, теперь надо было на ком-то зло выместить, не обращай внимания, я уже успокоился.

Отец? Перепсиховал? Когнитивный диссонанс стучался в двери, такого просто не могло быть. Эта глыба камня в человеческом обличии психовать просто не может и не умеет. Пока Боря всё это обдумывал, руки его были заняты делом. Порох сыпался в каморы барабана, пули туго вдавливались туда же под действием рычага, только воском он их замазывать не стал, потом замажет, сейчас не до того.

- Идём? – спросил он, держа заряженный револьвер стволом кверху.

- Идём, - кивнул отец, взваливая на плечо болгарку.

Первым пошёл Борис, как основа огневой мощи, но врагов не обнаружилось. Тот зомбак, что так жёстко выхватил от отца, был единственным. Дверь нашли быстро. Мощная стальная дверь, как и ожидалось, была закрыта.

- Не помню, тут одна дверь или две, - задумчиво проговорил отец. – Сейчас я буду пилить, а ты встань так, чтобы из-за плеча выстрелить мог. Сдаётся мне, Владимир Аркадьич дома остался. Знать бы только, в каком виде.

Следующие секунд сорок было просто ничего не слышно, болгарка сработала отлично, вырезав замысловатую фигуру вокруг замков. Открыв дверь, они упёрлись во вторую, теперь уже деревянную, открывающуюся вовнутрь. Орудие взлома замолчало, теперь за дверью была слышна какая-то возня.

- Следовало этого ожидать, дома он, – проговорил отец, беря карабин на изготовку.

- Эту тоже пилить будем? – спросил Боря, сжав револьвер двумя руками и приготовившись стрелять.

Вместо ответа отец от души приложился ногой в область замка. Замок остался на месте, а вот та часть косяка, куда входил язычок, вылетела с мясом. Распахнувшаяся дверь сбила с ног мутанта. А тот был довольно-таки крепок и силён, хотя и не мог сравниться с тем прыгуном, что сплющил их машину.

Встать ему уже не позволили, два выстрела пробили мощную грудь, а потом Боря, осторожно войдя внутрь, с размаху впечатал в темя клевец. Впрочем, и это был ещё не конец, острие завязло в мягких тканях, нормально пробить череп получилось только с третьей попытки.

- Покойся с миром, Вова, - печально произнёс отец, перешагивая через труп хозяина квартиры. – Боря, ищи сейф.

Поиски оказались недолгими, правда, в процессе нашли кое-что ещё. Этим кое-чем был начисто обглоданный скелет на кровати. Дверь в дальнюю комнату была почему-то прикрыта, но, стоило её раскрыть, запах едва не свалил с ног обоих, несмотря на то что оба закрывали лица самодельными масками.

- Старушка-мать, - резюмировал отец. – Он в самом начале заразился, она - нет. Кончилось всё плохо. Можно сделать вывод, на какое развитие мутанту хватает одного съеденного человека.

- Пап, пойдём уже, - попросил Боря, они вышли из комнаты и прикрыли дверь. Только запах при этом никуда не делся.

Сейф обнаружился в другой комнате. В соответствии с рекомендациями, он был спрятан в вещевом шкафу, где отсутствовала задняя стенка. Широкий и плоский сейф, внутри явно не один ствол. Была мысль поискать ключи, но решили не терять время, тем более что самодельный железный ящик запирался двумя, относительно простыми навесными замками. Даже болгарку брать не стали, отец справился монтировкой, которая при этом основательно погнулась. Замки всё же оказались не такими простыми, будь на месте отца менее сильный человек, открыть бы не получилось.

Стволов было пять. Отец начал поочерёдно брать их в руки и осматривать.

- Вот это, раритет, ТОЗ-66, двенадцатый калибр, - в руки Бориса перекочевала двустволка, старая и потёртая, с курками снаружи. – Тебе, отпилишь, как хотел, для ближнего боя подойдёт. Сейчас присмотрю для дальнего.

В руках отца теперь оказалась винтовка Мосина, точнее, судя по небольшой длине, карабин на её основе. Отец повертел старинный девайс в руках (старинный, в смысле, давно придуманный, а не изношенный, оружие было в идеальном состоянии), заглянул в ствол, поцокал языком, потом выдал вердикт:

- Это тоже тебе, для стрельбы на большие дистанции.

- Мосинка? – обрадовался Борис.

- Не совсем, - отец покачал головой. – Карабин, КО-44, если не ошибаюсь. Даже не карабин, а ружьё. Нарезка Ланкастер.

- А по-русски? – попросил сын, услышавший натурально китайскую речь.

- Это такая винтовка, которую покупают люди, не имеющие лицензии на нарезное оружие. Есть гладкая лицензия, а хочется стрелять пулями далеко и желательно точно. Для них и придумали такое чудо.

- Так что за чудо? Чем оно отличается? – спросил Боря, разглядывая винтовку. – Гладкоствольная?

- Ни то, ни сё, - отец продолжал говорить загадками. – Там труба, которую сплющили с боков до овального состояния, а потом скрутили в спираль. Вроде и нарезка внутри есть, и в то же время ствол, вроде бы, гладкий. В общем, тебе не понять…

- Пап, хватит, а?! – Боря, кажется, впервые в жизни вспылил. – Ты и так меня всю жизнь идиотом называешь! Может, хоть сейчас не будешь?!

- Борь, ты чего? – отец и сам удивился.

- Да, я в технике не шарю! – продолжал заводиться Борис, его отчего-то накрыло именно сейчас, всё, что копилось в душе последние двадцать лет, он решил высказать в ответ на относительно безобидное замечание. – Это повод считать меня балбесом?

- Сядь, Боря, - по лицу отца было видно, что он сначала хотел прикрикнуть на сына, возможно, даже сунуть незаметно под дых кулаком, да только передумал и положил на плечо Бори широкую ладонь. – Сядь, и давай поговорим.

- Чего вы с мамой второго ребёнка не завели? - в глазах Бори стояли слёзы. – Глядишь, был бы весь в тебя. А я вот неудачный. Тупой, жопорукий и ничего не умею. Двигатель с завязанными глазами не разбираю и проводку в квартире починить не могу.

- Ты не тупой, Боря, - отец тоже впервые говорил с сыном вот так. – Совсем не тупой. Вспомни, ты ведь школу с медалью окончил. И в универе бесплатно учишься. И книг море прочитал, так ведь? Знания твои вон, даже мастерам пригодились.

- Учусь, - Буркнул Боря. – На филолога. Ты помнишь, как сам к этому отнёсся?

- Борь, пойми меня правильно, меня жизнь побила сильно, но благодаря своим знаниям и умению работать, я смог занять в ней не последнее место. И тебе я добра желал. Ну, что тебе даст диплом филолога? В самом лучшем случае, будешь в том же универе преподавать. За копейки. В худшем – преподавать в школе, и тоже за копейки. Единственное, ты, вроде бы, здоров, мог бы с вышкой в силовые структуры устроиться. Там карьеру можно сделать.

- Но ты ведь не этого хотел, так?

- Я хотел…

- Из меня сделать себя, - уже спокойно заметил Боря, глядя отцу в глаза. – Даже не себя, другого себя. Ты вспомнил свой жизненный путь, все свои неудачи, прикинул, что я пойду по жизни так же, только с помощью твоего мудрого совета неудач не допущу. Всё равно, что второй шанс для тебя.

- Но ты – не я, - угрюмо проговорил отец.

- Извини, папа.

- Извини и ты меня, не понял сразу, что нельзя с тобой гайки закручивать и ломать через колено, приходится вот теперь, в двадцать лет по душам говорить. Прости.

Боря молчал. Пришлось отцу встать и подойти ближе.

- Вставай, Борис Сергеевич, нас ждут великие дела. Бери винтарь, он теперь твой. Идём мир спасать.

- Мир? – Боря словно только что осознал, что мир изменился, и в новом мире уже нет разницы, на кого он поступил, сколько у него денег, как разбирается в технике, служил ли в армии. Новый мир он про другое, в нём нет места карьере и стяжательству, нищете и роскоши, есть место только выживанию. – Нам бы самим выжить.

- А это, Боря, одно и то же. При таком апокалипсисе, прости господи, в одиночку выжить нельзя, выживание нас с тобой и выживание мира, пусть даже нашего, маленького мира, - это две взаимосвязанные вещи. Мы, то есть, люди, горожане, к счастью своему, остались людьми, объединились и стали бороться за жизнь, вместо того чтобы драться между собой и делить власть и деньги. Вот и дальше будем ими оставаться, глядишь, когда-нибудь этот бардак закончится.

Сергей крепко обнял сына и прижал к себе.

- Бери ствол, буду объяснять. В целом, это карабин Мосина, совпадающий во всём, кроме калибра и внутренней формы ствола. Баллистические характеристики, насколько знаю, похуже, чем у оригинала, но метров со ста даже ты попадёшь. Тут по сюжету оптика должна быть, вот, даже ручка затвора вниз отогнута, да только хозяин её куда-то дел. Кроме прочего, ствол этот ценится охотниками за тяжёлую пулю, которая зверя валит куда эффективнее. Вот смотри.

Он сунул Боре под нос странного вида патрон. Винтовочный, но с более толстой шейкой и закруглённой пулей.

- Калибр девять и шесть, шейка раскатана и плечи немного опущены, пуля толще и тяжелее, в нашем случае просто отличный выбор, мутантов будет валить на раз. Есть только одна проблема. Патронов всего ничего. Тридцать семь штук.

- И взять такие негде, - сделал вывод Боря, открывший затвор и вставлявший патроны по одному, механизм заряжания, к счастью, оказался довольно простым.

- Патрон редкий, это факт, и из обычного такие не сделать, - согласился отец. – А насчёт взять, я бы торопиться не стал. Помнишь, я тебе про два места говорил? Первое здесь, а второе чуть дальше.

- Говори уже.

Вместо ответа отец полез в сейф и вынул настоящий автомат Калашникова. АКМ с приметно скошенным дульным срезом.

- Серьёзный охотник, - заметил Боря. – На кого он с автоматом охотился?

- Это не автомат, это полуавтомат, - он указал на надпись сделанную белым по воронению ствольной коробки. - Сделан из настоящего автомата путём частичной кастрации. Называется это чудо ВПО-136, он же Вепрь-КМ. Всё то же самое, только очередями не стреляет. Зато есть три запасных магазина, а патронов… долго считать, сотни три-четыре навскидку. Это я себе приберу.

- А твой карабин куда?

- Отдам людям, там стрелки получше меня есть, всё равно к нему патронов осталось меньше шестидесяти. Редкий калибр. Ещё вот это им задарим, «Бекас-авто», двенадцатый калибр, - он вытащил из сейфа ещё один образец.

Последним образцом оказался древний обшарпанный СКС, который отец тоже решил героически пожертвовать обществу. Собрав всё, они отправились было вниз, но тут отец остановился. Ещё нашлись приличные запасы патронов, пороха, дымного и бездымного, капсюлей и свинцовой проволоки на несколько килограммов. Старый охотник мог вполне устроить локальный геноцид дичи.

- Что-то ещё?

- Вот, возьми, - он протянул Боре охотничий нож в ножнах. – Японский, бешеных денег стоит. Против зомби не нужен, но хоть другой раз колбаски порежешь.

Но на ноже отец не остановился. Немного пошарив по шкафам, он обнаружил шкатулку, а в ней нашлись ювелирные изделия. Боря в золоте ничего не понимал, сам отродясь ничего, кроме наручных часов не носил, но смотрел с интересом.

- А зачем это нам? – спросил он, - теперь-то.

- Пока не знаю, - отец пожал плечами. – Но стоит это немало, миллиона два. Одна вот эта цепь тысяч на сто-сто пятьдесят, а ещё перстни и серьги, это его жены покойной, кажется, с бриллиантами. И ещё куча всего. А там, – он указал пальцем куда-то в сторону, - там идёт совершенно обычная жизнь, и там всё это имеет ценность, как и деньги. Поэтому, в свободное от боёв время нам с тобой стоит заняться подобным мародёрством. Банки и ювелирные магазины. Правда, думаю, придётся ещё кого-то подпрячь из своих. Глядишь, когда-нибудь ситуация изменится, или нас отсюда выпустят, тогда всё продадим, или не выпустят, но получится установить контакт с солдатами из оцепления. Это хуже, но сможем при великой нужде полкило золота обменять на сотню патронов. Золото компактное, много места не занимает, можно просто во внутреннем кармане хранить, чтобы всегда при себе было.

- Скоро лето, - сказал Боря, но всё же подал отцу подходящий пакет. – Я летом в футболке хожу.

- Разберёмся, пошли. Держи болгарку, а я прикрывать буду.

Их работа в подъезде не осталась незамеченной, на звук болгарки подтянулись твари со всей округе, огромному мутанту они уступали в размерах и смелости, зато их было много, более того, они даже пытались работать сообща, скрывались за машинами и старались не попасть под выстрел.

- Боря, - негромко сказал отец, когда они выглянули из подъезда. – Опробуй винтовку, вон тот, за белым джипом. Его хорошо видно.

Боря вскинул винтовку, тщательно прицелился в голову стоявшего на корточках мутанта, после чего плавно нажал на спуск. Звук был громким, ещё сильнее впечатлила отдача, лягнувшая в плечо стальным затыльником приклада. Целил он в голову, но попал почему-то в грудь. Мутанту хватило и этого, тяжёлая пуля опрокинула его на спину и заставила скорчиться. Не умрёт, конечно, восстановится со временем, вот только контроль сейчас делать некогда. Чуть повернувшись, он передёрнул затвор и снова выстрелил, свалив второго мутанта. И снова пуля ушла ниже. Заметив, что остальные предпочли ретироваться в недосягаемые места, не испытывая судьбу, отец и сын направились к машине.

- Вот гондон, - прорычал отец, осматривая машину. – Радиатор разломал.

- Дотянем? – неуверенно спросил Боря.

- Полкилометра-то? – отец усмехнулся. – Дотянем, а вообще, надо что-то новое присмотреть. Машин сейчас много, а людей мало.

Он ещё раз посмотрел на мёртвого мутанта. Тяжко вздохнул, и добавил:

- Надо его с собой утащить, пусть Мойша ковыряется.

- А как, - Боря прикинул вес лежавшей на асфальте туши. – Мы его вдвоём не поднимем. Да и в машину не поместится.

Глянь, там спереди лебёдка есть, трос под машиной протянем, зацепим за ногу и потащим. Думаю, весь об асфальт не сотрётся.

Так они и сделали, зацепили ногу мутанта петлёй из троса, после чего просто поволокли тело за собой. Шкура мутанта выдержала испытание асфальтом, кроме нескольких царапин, других повреждений не было обнаружено.

Глава пятая

- Итак, вы ждали от меня результатов, я вам их даю, - сказал Михаил Борисович, прохаживаясь перед аудиторией в виде сидящих на лавках бойцов. – Вот только результаты эти не утешительны. Наш дорогой Сергей Иванович, отправившись вместе с сыном за добычей, попутно подстрелил необычного мутанта.

- Это не я, это сын, - сообщил Сергей Иванович, - Борька его завалил, а я так, приманкой был.

- Неважно, так вот, мутант этот отличался не только своими размерами, хотя они тоже бросаются в глаза. Рост его, если выпрямится, составляет около двух метров двадцати сантиметров, вес… сложно сказать, взвесить его я не смог, поскольку весы, что имеются в наличии, рассчитаны только на сто шестьдесят килограммов. Думаю, два центнера верных, а скорее, даже больше. И можно сказать с уверенностью, что при жизни, будучи человеком, этот персонаж отнюдь не был таким огромным.

- Где же он так отожрался? – спросил сидевший спереди Павел Зиновьевич.

- По показаниям очевидцев, он атаковал их, вырвавшись из дверей супермаркета «Радуга». Все мы там не раз были и примерно знаем расположение прилавков. Если не ошибаюсь, там, ближе к выходу, стоит шесть больших витрин с охлаждённым мясом. Да ещё за стеной небольшой холодильник со стеклянной стенкой, а там висят на крюках свиные и коровьи туши. Можно сделать вывод, что он в течение почти трёх суток непрерывно жрал мясо и мутировал.

Мутант, пусть даже изрезанный и выпотрошенный, лежал чуть поодаль на большом деревянном щите, даже мёртвый он внушал уважение.

- Помимо его огромных размеров, имеются и другие неутешительные для нас факты, - продолжил доктор. – Например, строение пасти (назвать это ртом язык не поворачивается). Как видите, - он достал из кармана лазерную указку и навёл луч на голову мёртвой твари, - челюсти стали намного шире, сильно выдвинулись вперёд, а сами зубы приобрели хищное строение. Четыре клыка, а кроме того, имеются резцы, которые совсем не резцы, строение их больше напоминает пилу. Моляры устроены аналогично волчьим. Идеальный инструмент для разгрызания мяса. Челюстные мышцы развиты так, что запросто перекусит стальную трубу средней толщины. Для их крепления на черепе выросли специальные гребни. Есть ещё когти, они выглядят тупыми, как у собаки, - луч указки переместился на лапы монстра, - но я с ними немного поработал и сделал вывод, что когти самозатачивающиеся, как у кошки, он просто не имел возможности их заточить. Но самое опасное в том, что он такой не один, впереди нас ждут и более развитые. Этому с самого начала повезло. Он в том магазине был один, или в небольшой компании, стало быть, все запасы мяса были к его услугам. Начал с мясного фарша, потом вырезка, потом куриное филе. К моменту разгрызания костей он уже имел подходящий ротовой аппарат. Но и это ещё не всё. Мутации коснулись скелета, и не только в отношении его размеров. Изменилось также строение таза, бедренных костей и позвоночника, он не просто стал больше, он создал себе задел для дальнейшего роста. Человек или подобное ему существо не может расти неограниченно в своих привычных пропорциях, у него просто не выдержит скелет, от чрезмерной нагрузки сломаются ноги и позвоночник. Теоретически, если бы вы его не убили сейчас, через месяц или два мы имели бы дело с настоящим Гулливером.

- Серёга, да ты крутой! – заметил кто-то из задних рядов.

- Во-первых, - возразил доктор, - честь убийства монстра, как уже сказали, принадлежит молодому Борису Сергеевичу, за что ему отдельное спасибо. А во-вторых, спасло их то, что мутант обогнал самого себя в развитии. Он был большим и сильным, но неопытным, всё время проводил в закрытом помещении, не имея необходимости охотиться на живую добычу. Вырос, но не научился убивать. Поэтому он так смело бросился на людей, начисто позабыв об опасности огнестрела. Кроме того, он мало контактировал с другими особями. Свидетели уже говорят о больших стаях, где выделяются особо крупные вожаки. Вот он и мог стать таким вожаком, да только не судьба. Сдаётся мне, прожив ещё пару недель, этот монстр стал бы опаснее в разы.

- Ясно, - проговорил седовласый, хоть и относительно молодой мужик с передней лавки. – Теперь-то что с ним делать?

- Сжечь, что же ещё, - просто ответил доктор, - горючее у нас, вроде бы, ещё есть. Я получил всё, что хотел.

Когда собрание закончилось, Боря отправился в мастерскую. Озадачивать ремонтников не стал, кое-что он мог сделать и сам, поэтому просто попросил у них болгарку. Положив свою двустволку на чурбак, придавил коленом, примерился и начал пилить стволы примерно в четырёх сантиметрах от цевья. От громкого визга инструмента закладывало уши, а искры, что сыпались водопадом, грозили поджечь штаны. Тем не менее, через пару минут обрубок ствола упал на бетонный пол, а в руках Бори оказался приличного вида обрез. После этого он той же болгаркой отпилил приклад, оставив только пистолетную рукоятку. Оружие ближнего боя было готово. Немного смущали наружные курки, взводить их недолго, но могут цепляться при доставании. Некоторое время он раздумывал, стоит ли заматывать рукоятку изолентой, но потом решил, что и так сойдёт. Прихватив лежавший на верстаке кусок наждачки, он принялся шлифовать шероховатости на дереве.

Павел Зиновьич, большой друг отца, взял на себя обязанности смотрящего за арсеналом. Ну, или по-военному начальника склада вооружения. Кое-какой запас оружия у них теперь был, нужно было выдавать его нужным людям и обеспечивать боеприпасами. С последними были проблемы и немалые. Источником оружия для отряда были по большей части охотники, при этом, само собой, никто из них не хранил патроны тысячами. Максимум, сотни, а иногда и десятки. К тому же, часть патронов была экзотических калибров и не подлежала замене. Единственное, что потихоньку выправлялось, - это запас патронов к дробовикам. Имевшийся в лагере запас пороха, капсюлей и свинца позволял переснаряжать пустые гильзы.

- Павел Зиновьич, - громко сказал Боря, входя в оружейную, за последние два дня их лагерь сильно разросся, включил в себя три жилых дома, а на территории установили несколько вагончиков и палаток. Палатки выдали спасатели для размещения беженцев. – Я вам револьвер пришёл вернуть.

Он протянул револьвер хозяину рукояткой вперёд.

- Осторожно, заряжен.

- Вижу, что заряжен, а тебе уже не нужен?

- Другим нужнее, - отозвался Боря. – У меня теперь свой есть.

На стол начальника вооружений лёг обрез.

- Если можно, выдайте двенадцатого калибра штук несколько.

- Можно, - кивнул оружёйник и полез под стол. – Вот, держи, тут картечь крупная, миллиметров по восемь-десять. И порох там как раз для короткого ствола, порция небольшая, зато сгорает быстро.

На столе выстроились в ряд толстые пластиковые цилиндры. Десять штук.

- Как расстреляешь, снова приходи, только гильзы не выбрасывай.

Новое оружие было непривычно, револьвер, хоть и был громоздким и тяжёлым, всё же ему знаком, пусть и без практики. Обрез охотничьего ружья он впервые держал в руках. Пришлось учиться. Некоторое время тренировался заряжать и разряжать. Потом стал «стрелять» вхолостую, вынимая обрез из-за пояса. Получалось плохо, через раз он забывал взводить курки. Потом всем тренировкам настал конец, поскольку его позвали работать.

В лагерь стали прибывать первые беженцы, в массе своей женщины и дети. Причина этого была не только в том, что сотрудники МЧС регулярно объезжали город, по крайней мере, его доступные районы, и громко объявляли о начале эвакуации, указывая адреса ближайших опорных пунктов выживших. Просто за эти дни закончились запасы еды и воды (водопровод работал, но не везде, чинить поломки было некому), к тому же быстро разнеслись слухи (сотовая связь временами пропадала, потом появлялась снова), что мутанты, из тех, что покрупнее, не довольствуясь добычей на улице (а таковой уже не осталось), стали совершать рейды по квартирам. Развитая особь с когтями вполне могла заскочить на балкон второго-третьего этажа, выбить стеклянную дверь и сожрать всех, кто внутри, от людей до канарейки.

Недавно им показали карту города, где были нанесены все лагеря выживших. Они охватывали примерно половину города, вторая объявлялась зоной, где выживших нет. Именно там плотность распыления отравы была максимальной, а потому тварями стали поголовно все. Сейчас их там много, а пищи для них мало. Что они станут делать, когда сильно проголодаются? Правильно, пойдут туда, где пища есть, и тот факт, что добыча эффективно огрызается, никого не остановит.

А лагеря располагались так, чтобы жителям любого района можно было относительно свободно эвакуироваться в такой лагерь в пешем порядке, а уже потом их подберут и отвезут конвоем в центр, стадион и спорткомплекс «Динамо», где сейчас располагается то, что можно назвать властью.

Это было подобно лавине, сначала пошли редкие одиночки, а за ними, видя положительный пример, шли соседи, а за соседями все остальные. Людской поток всё уплотнялся. Шли, как правило, семьями, иногда по две-три семьи. Мать ведёт детей, а отец или старший сын, вооружённый топором, бегает вокруг и высматривает опасность. А навстречу им уже выдвигается группа из лагеря, с оружием и в защитной одежде. Вещей при них мало, только деньги, документы и минимум одежды. Благоразумие в людях победило жадность, лучше остаться без вещей, чем задержаться в пути и дать себя убить. Перебежками они добирались до прохода в лагерь, где их встречали, вносили в предварительные списки, придирчиво осматривали на предмет укусов и царапин, а потом поселяли в палатках. Хорошо, что локальный апокалипсис случился летом, можно держать людей почти на улице.

Тут же, среди палаток, поставили полевую кухню, что ещё вчера пригнали спасатели. Сейчас там аппетитно булькала мясная каша, распространяя по округе соблазнительный запах. Боря совсем уже настроился на обильный обед, каковой здесь случался редко, просто потому что варить было некому, официального повара забыли назначить. Сейчас же таковой появился. Некий Бобир, приезжий из Узбекистана, едва появившись в лагере, объявил себя поваром лохматого разряда и предложил свои услуги, руководство обрадовалось и сразу утвердило его на должность, выдав двух молодых парней в помощники.

Наконец-то их лагерь занялся делом, настоящим полезным делом, спасением людей, а не мелким мародёрством и охраной самих себя. Да и в мародёрстве особой прыти никто не проявлял. Добычи пока было много, окрестные магазины исправно снабжали консервами, крупами и питьевой водой, брали и алкоголь, но он весь поступал под контроль руководства, пить спиртное разрешалось свободным от дежурства, и только в определённых границах, которые определяли руководители. По-хорошему, в таких условиях необходимо сухой закон вводить, но и людей понять можно, многие родных потеряли, а вокруг такое творится, что и без вируса крыша потечёт. Пусть уж лучше пьют.

На будущее планировались крупные рейды вглубь города, человек по тридцать с техникой. Требовалось топливо для генераторов, поскольку электричество то появлялось, то исчезало, а прожекторы должны были гореть всю ночь. Требовалось оружие, которого не хватало на всех бойцов, многие пользовались посменно, получая ствол на операцию и сдавая его после. Патронов тоже было мало, случись ещё одна большая атака мутантов, лагерю не устоять.

Руководство, хоть и не спешило делиться оружием, помогало косвенно, всех беженцев, что в массе своей представляли собой лишние рты, забирали себе, размещая в таких же палатках, но уже на стадионе. Они же вскрыли какие-то большие продуктовые склады, так что теперь голодная смерть никому не грозила. Если чей-то лагерь оказывался далеко от богатых магазинов и складов, продукты подвозили из центра. В центре же действовало подобие армии, сборная солянка из ЧОПовцев, ФСИНовцев, спасателей, остатков полиции, а также множества добровольцев, которых мобилизовали на службу. Людей у них было довольно мало, а боеприпасов впритык, тем не менее, эта организованная вооружённая сила с автоматическим оружием (даже парочка пулемётов у них была) регулярно производила рейды в ближние районы и, как могла, сокращала поголовье мутантов. Впрочем, это была капля в море, к тому же мутанты быстро научились прятаться, а потом появлялись вновь на уже зачищенных вроде бы местах.

- Борька, чего завис? – Сергей Иванович материализовался рядом с Борей, что уже в мыслях поглощал горячую мясную кашу. – Пошли, дело есть.

Поняв, что каша отменяется, Боря начал канючить:

- Пап, давай поедим, дело подождёт?

- Там уже готово, - сдался отец. – Бери тарелку, нет, две, на меня тоже порцию возьми, тащи сюда, тут и поговорим. На сегодняшний вечер дело есть.

Про дело Боря уже знал, какое-то очередное месторождение оружия, только отец, как настоящий конспиратор, продолжал хранить тайну. Впрочем, тайна его интересовала сейчас мало, развив неплохую для своей комплекции скорость, он занял место в только начавшей выстраиваться очереди, получил две пластиковые тарелки гречки с тушёнкой, после чего, уже гораздо медленнее вернулся к отцу. Присели они за большим деревянным ящиком, приспособив под сидения ящики поменьше. Третьим к ним присел Павел Зиновьич, он, видимо, тоже был в доле. Хотя, какая там доля? Они ведь не для себя стараются, все найденные стволы отойдут лагерю. В отличие от них, Павел Зиновьич держал в руках пластиковую тарелку с овсянкой быстрого приготовления, видимо, здоровье подводило, приходилось придерживаться строгой диеты.

- Давай уже, Серёга, колись, - проговорил главный оружейник, выскребая остатки каши со дна тарелки, порция оказалась до смешного малой. – Где ещё стволы надыбал?

- Под носом у нас, всего километра три по прямой, может, четыре, - Сергей указал куда-то вдаль. – Вон там, магазин «Охотник».

- Так нет его, - уверенно заявил Зиновьич. – Там воинская часть была, её подорвали, а взрывная волна снесла магазин.

- Не снесла, - Сергей покачал головой. – Только завалила. То, что сверху было, то разрушено. Вот только наверху нам ловить и нечего. Там удочки были, лодки надувные и плитки газовые (надо бы припасти одну). Оружие продавали в цоколе, фасад рухнул, завалило всё, но там спуск направо поворачивает, он, скорее всего, целый. Надо только обломки растащить, и будем мы в шоколаде.

- А много там? – спросил Боря, оперативно расправляясь со своей порцией. – Я просто не заходил никогда.

- Магазинчик, конечно, небольшой. Если только на витринах считать, то стволов десятка три, думаю, ещё запас какой-то должен быть. Но там точно склад имеется, да и не стволами они больше торговали, помню, патроны у них дешевле были, чем у других, и выбор больше. Для винтовки борькиной точно были. А ещё порох, капсюли, свинец, ещё и гильзы латунные всех калибров, даже совсем редких, типа тридцать второго и двадцать восьмого, для старпёров, что свои древние стволы хранят. Золотое дно, короче, нам как раз банду вооружить надо, чтобы у каждого хоть какой-то ствол был.

- Какими силами планируешь? – Зиновьич был впечатлён рассказом.

- Ну, смотри, - отец начал загибать пальцы. – Нужна машина с лебёдкой, кран, думаю, не понадобится. Человека четыре с ломами на разбор завала, ещё троих в оцепление.

- Лучше пятерых, - заверил Зиновьич. – Те места пока не чистили, там можно нарваться так, что всех сожрут. И работяги тоже с оружием будут, надо один автомат взять.

- А патроны к нему есть?

- Три рожка найду, не больше.

- Предлагаю сегодня вечером, - высказался Сергей.

- Не вечером, а как балласт сплавим, - Зиновьич указал на беженцев, которые всё ещё разбирали кашу. – За ними делегация из центра приедет, вот и потолкуем с ними, вопросы назрели.

Обещанная делегация из центра, что прибыла за беженцами, появилась только после обеда. Три автобуса, с ними один кустарно произведённый броневик, утыканный шипами из арматуры и с поворотной башенкой, из которой торчал пулемёт РПК. Не бог весть, какая техника, но выглядит угрожающе. Правда, впечатление произвести можно исключительно на людей, а воевать собирались с монстрами.

Временно исполняющий обязанности мэра (или, как его уже стали называть полумэрок) с колонной не приехал, вместо него эвакуацией командовал пожилой человек в военной форме с погонами полковника, то ли нашли выжившего под ударом действующего военного, который мог находиться за пределами части, то ли просто призвали из запаса, ввиду отсутствия людей. Но мужик оказался толковый, система работала как часы. Эвакуируемые послушно становились в строй, проходили короткую регистрацию, после чего садились в автобусы. А пока это продолжалось, полковник передал обязанности командира МЧСовскому капитану, а сам великодушно согласился ответить на вопросы руководства временного лагеря. Надо полагать, ответы он приготовил заранее, поскольку лагерь был не первый, и в каждом спрашивали о насущном.

Большой брифинг собирать не стали, разговаривали в узком кругу. Отец Бори, Павел Зиновьич, Осипов и ещё один пожилой мужчина, имени которого Боря не знал. Сам он в разговоре не участвовал, но, пользуясь родственными связями с руководством, встал рядом, чтобы слушать из первых уст.

- Что слышно с материка? – спросил Осипов.

- Ничего хорошего, - полковник скривился, неопределённость ситуации ему самому не нравилась. – Сказали, что мы всё делаем правильно, но вот эвакуировать отсюда не станут. Пока.

- Почему? – спросил подошедший доктор Левинзон.

- Вроде бы их научники разобрались с вирусом, выяснили, что все мы заражены в пассивной форме и можем перенести вирус наружу, а там один из нас умрёт и… Короче, кордон всё прочнее, вал всё больше, отравы льют немерено. Третьего дня твари на прорыв пошли, сразу в нескольких местах, перемололи их артиллерией так, что и не разобрать. Только гора мяса осталась, а место то потом напалмом залили.

- Так пусть хоть помогут чем, - сказал отец. – Оружие, патроны, бронетехнику.

- Оружие, вроде бы, обещали доставить. Опять же, только дробовики и карабины, патроны тоже подкинут, к тем же дробовикам и карабинам, кстати, составьте список, что конкретно вам нужно, виды, калибры, количество, я передам, они пришлют. Ещё обещали броню прислать, вроде омоновской, бронежилеты, наплечники, нарукавники, и прочее, что они там носят, особенно хороши шлемы с прозрачным пластиковым забралом, когда мутантов рубят топорами и мачете, ошмётки летят, попадают на слизистые, человек заражается. В других лагерях из-за этого только двенадцать человек уже потеряли, потом только догадались, что лицо нужно закрывать и очки носить.

- Ну, мы-то сообразили, у нас свой доктор есть, - Павел Зиновьич ткнул пальцем в Левинзона. – Он сразу заразу исследовать начал, ну и нам советы давал.

- И вам, то есть, этим, снаружи, тоже совет дам, - доктор протянул полковнику флешку. – Вот тут результаты всех моих исследований за последние дни. Небогато, но там и этому будут рады.

- Заранее благодарен, - сказал полковник, убирая флешку в карман. – Что-то ещё?

- Вот, - отец, как оказалось, уже написал подробный список калибров на листке из блокнота и протянул его полковнику. – Количество не указываю, но чем больше дадут, тем лучше. И ещё, прямо сейчас автоматных патронов, пятёрки не отсыплете? Сейчас на дело пойдём, надо будет прикрыть, а мы над каждым патроном трясёмся.

- Да у нас самих… - начал, было, полковник, но замолчал. – Сотни полторы дам.

- Уже хорошо, - едва не хором заявили они.

Наступало лето, дни становились всё длиннее. Вот и сейчас, несмотря на то что уже восемь вечера, солнце и не думало опускаться за горизонт, света хватало, а сборная команда мародёров-археологов начала свои раскопки.

Боря в работах по разбору завала не участвовал, его посадили в оцепление, приказав пасти окрестности. Пасти было особо нечего, с одной стороны был перекрёсток довольно широких дорог, с другой начинался парк с редкими деревьями, ограду его снесло тем же взрывом, которым завалило магазин и разрушило военную часть (на месте последней виднелась глубокая воронка с почерневшими оплавленными краями). Поэтому всё просматривалось, как на ладони. Если мутанты не умеют скакать по веткам деревьев, то никто незамеченным не подойдёт.

Если же кому-то вздумается попробовать пришлых двуногих на прочность, добро пожаловать, винтовка рядом, патрон в стволе, и прицел выставлен. А на случай, если твари применят зерг-раш, рядом сидит автоматчик с АК-74, заботливо обложившийся запасными магазинами. Если он в бой вступит, Боре останется только контроль из винтовки проводить. Из винтовки он, конечно, не станет, патронов мало, уж лучше обрез. Ну, или клевцом стукнуть, если тварь невелика.

А позади них вовсю кипела работа, часть обломков выбрасывали вручную, часть вытягивали лебёдкой, но постепенно вгрызались во внутренние помещения магазина. Чуть позже кто-то из работников громким голосом сообщил, что есть контакт – пробили вход в коридор, а уже оттуда по лестнице, полузасыпанной, но всё же проходимой, можно спуститься в цоколь.

Отец позвал Борю. Требовалось войти в помещение оружейного, где могут быть враги. В то, что люди там спят, не верилось ни разу, шум наверху поднял бы мёртвого, а они всё же живы.

- Сейчас открываем дверь, - прошептал отец, сжимая в руках рогатину, вторая была у крепкого парня, что стоял справа, - светим фонарями и аккуратно, по сантиметру, вдвигаемся внутрь. Если там кто-то нехороший есть, надо его спровоцировать на нападение. Чтобы напал до того, как войдём, атаковать он сможет только спереди, тогда мы его примем на копья. Ты, Боря, щит возьми.

Боря взял щит из куска жести, отдалённо напоминающий тот, с которым ОМОН митинги разгоняет, прикрыл им свою немаленькую фигуру, выставил обрез и, зачем-то набрав воздуха в грудь, шагнул вперёд. Справа и слева торчали рогатины, а чуть позади стоял человек с дробовиком, заряженным пулей.

Расчёт правильный, две горсти рубленого свинца обязательно задержат тварь, а если и не задержат, то сбить с ног упитанного Бориса не так просто, да и на копья напорется, тогда завалить его будет делом техники. Можно было просто встретить противника градом пуль, но активно стрелять поостереглись, слишком много ценного в магазине.

- Двинули, - негромко скомандовал отец, и вся команда медленно двинулась в распахнутую дверь.

Два мощных луча прожектора прошлись по просторному помещению, ничего и никого не обнаружив, группа сделала ещё шаг, потом ещё. Запах дерьма и мертвечины просто бил в ноздри. Противник не рычал и не скрёб когтями, он просто тихонько сидел в углу, спрятавшись за чучелом кабана. Оттуда он и прыгнул, просто пролетел по воздуху разделявшие их четыре метра и приземлился на людей. Неудачно.

За те доли секунды, что занял полёт твари, Боря успел сделать шаг назад, спрятаться за щитом по самые брови, упереться спиной в дверной косяк и даже навести обрез. Сергей Иванович успел сместить кончик рогатины таким образом, чтобы тот вошёл прямо в живот летающему монстру (а наконечники сейчас стали делать ещё и зазубренными, специально, чтобы монстр не мог его вытащить из раны, при этом застрявший в теле наконечник не позволял закрыться ране и кровотечение продолжалось). Второй копьеносец, хоть и запоздал с колющим выпадом, смог поймать и задержать перекрестием лапу монстра, что замахнулась снести голову Боре.

Жестяной щит вмялся, когти впились в тонкий металл, жестоко его раздирая, но проколотый живот взял своё, а стоило только твари согнуться с тихим рыком, переходящим в стон, как сработал Боря, всадив в него оба заряда, но не в голову, а в низ живота. Монстр, при ближайшем рассмотрении оказавшийся довольно худым, никак не мог избавиться от рогатины, а тут ещё внутренности вываливались из разорванного картечью брюха. Кровь хлестала фонтаном, он быстро слабел, так что контрольный тюк клевцом в темя выглядел жестом милосердия.

- Перезарядись, – велел отец, с отвратительным чавканьем выламывая из тела монстра застрявший наконечник, - хотя думаю, здесь больше никого и нету.

- Уверен? – спросил Зиновьич.

- Сам подумай, сколько человек тут было? Ну, пускай четверо. И теперь видим одного откормленного мутанта, пусть и не слишком толстого. Чем он всё это время питался? Явно другими такими же. Каннибализм у них есть?

- Док говорил, что есть, только в крайнем случае. Он своего домашнего монстра пытался кормить монстрятиной, так тот её в последнюю очередь ел, после любого мяса, чёрствого хлеба и сухих макарон.

- А у этого выбора не было, сожрал, скажем, посетителя, уборщицу и помощника, вырос немного, а потом в спячку впал, пока наверху шуметь не начали.

В торговом зале обнаружили два насухо обглоданных костяка, один небольшой, явно женский, а второй напротив, принадлежал довольно представительному мужчине, что комплекцией превосходил Борю, даже странно, что в схватке верх одержал тощий монстр.

Но выяснение подробностей разборок в заваленном склепе в их планы не входило. Требовались ружья и патроны, приходилось торопиться, поскольку наверху оставался только один автоматчик, который каждые пять минут докладывал по рации, что всё нормально.

Первым делом бросились искать ключи, оказалось, что стекло в витринах бронированное и не бьётся даже клевцом. Ключи нашлись под столом продавца, теперь они стали вынимать оружие и охапками сносить его наверх. Гребли не только стволы и патроны, также забирали всю оптику, ружейные ремни, ножи и туристические топорики, запасы пороха и капсюлей, свинец во всех видах (дробь пятёрка им не нужна, но её ведь несложно переплавить), наборы для чистки и ружейное масло. Также имелись готовые пыжи и запас латунных гильз.

Собственно, стволов они тут взяли сорок девять штук, распотрошив не только витрины, но и небольшую кладовку, почти все ходовых калибров. В основном, это был двенадцатый, ружейный, самый ходовой, нарезного оружия в магазине почти не имелось. Зато нашлись боеприпасы почти для всего, Боря с радостью выгребал для себя из сейфа знакомые винтовочные патроны с закруглённой пулей. Винтовку свою он применил всего два раза, но она ему уже полюбилась. Полученный запас оружия позволял теперь вооружить личный состав лагеря полностью.

Глава шестая

Шёл двенадцатый день от начала локального апокалипсиса. Ситуация оставалась прежней, город продолжал сидеть в кольце карантина, время от времени где-то кого-то спасали и переправляли в Динамо. Власть, не местная, а центральная, постоянно что-то обещала через местного главу, но почти ничего не выполняла. Изредка сбрасывали с высоко летящих вертолётов грузы с едой, но еды пока хватало всем, город жил на своих запасах, которые теперь целиком достались сильно уменьшившемуся населению.

Основным вопросом, который интересовал всех, была эвакуация, просили вывезти за кордон хотя бы женщин и детей, а мужчины могут посидеть в осаде, благо, запасов пока хватает, хотя смысл такого сидения никому не был понятен. Но оттуда, из-за кордона, продолжали кормить обещаниями. Единственную надежду давала непроверенная информация, что где-то в укромном месте в авральном режиме строят специальный центр для инфицированных, а как построят, так сразу их всех отправят туда на неопределённый срок.

Не спешили они и делиться информацией, только без конца повторяли, что все жители города являются носителями какого-то пассивного вируса. Сергей Иванович, услышав это, сказал, что знает только пассивных педерастов, и все они сидят за кордоном. Говорили, что те, кто носит вирус в крови, обязательно обернутся после смерти (даже естественной), после чего восстанут и начнут распространять заразу по миру, тогда апокалипсис будет уже полным. Но это была очевидная ложь, трупы ни в кого не оборачивались, все мутанты произошли от живых людей и сами были живыми. К тому же, за время стояния у них в лагере умер от инфаркта один человек, пожилой и не особо здоровый, доктор Левинзон за ним приглядывал, но, видать, не доглядел. Сама смерть новостью не была, люди ведь постоянно умирают, а теперь так и особенно часто. Характерным было то, что после смерти он вовсе не собирался вставать, делал только то, что положено делать покойникам: лежал и не шевелился.

А лагерь жил своей жизнью, всё глубже зарываясь в землю и обрастая всё новыми рядами колючки и стальных кольев. Стараться было для чего, твари со временем становились всё мощнее, а ввиду отсутствия пищи на доступных им территориях, отчаянно наглели. Не проходило и дня, чтобы они не пытались попробовать на прочность ограду или не подкараулить людей.

Из хороших новостей можно было отметить подвоз в город боеприпасов и примерно пятисот охотничьих ружей, большей частью двенадцатого калибра, чтобы меньше возиться с боеприпасами, ещё на днях ожидалась партия карабинов, пусть старых, но вполне годных к использованию. Ещё выделили на каждый лагерь по одному пулемёту ПКМ, вот уж радость, теперь сложнее будет мутантам давить людей числом. Прислали и обещанную броню, бронежилеты второго и третьего класса, наплечники, налокотники и поножи. Ещё неплохие пластиковые каски с забралом из прозрачного пластика и алюминиевые щиты с дырочками. Этого добра им выделили с запасом, в каждый лагерь поступило по сотне комплектов.

А Борис, разжившись боеприпасами к своей эрзац-винтовке, каковых теперь насчитывалось больше двухсот штук (запасы магазина, да и с Большой Земли кое-что передали по заявкам), наконец-то удосужился провести пристрелку. Собственно, идея была не его, отец, привыкший ничего не пускать на самотёк, немедленно озаботился приведением в порядок оружия и рук стрелка.

Под стрельбище был выделен участок дороги, на котором отметили рубежи на сто, сто пятьдесят и двести метров, где поставили фанерные щиты с бумажными мишенями. Боря прилёг за условным бруствером из парочки бетонных бордюров, приложил винтовку к плечу, навёл в центр мишени и потянул спуск.

Выстрел был привычно громким, да и в плечо агрегат лягал с силой лошадиного копыта. Осталось только рассмотреть результат, чем сейчас занимался Сергей Иванович, глядевший в мощный бинокль.

- Чего-то как-то… - пробормотал в задумчивости он. – Ну-ка, давай ещё разок.

- Угу, - промычал Боря, снова прикладываясь к винтовке и гадая, надолго ли хватит его плеча.

Отец некоторое время молчал, потом протянул Боре бинокль.

- Смотри.

На мишени красовались две дырочки, совсем рядом одна от другой, только они обе находились под центром, примерно на двойке.

- Что это значит? – спросил Боря.

- Может, случайность, но, подозреваю, всё сложнее, у тебя прицел на сколько выставлен?

- На сто, - он показал пальцем на прицел, который выставил ещё тогда, когда впервые взял в руки винтовку.

- Попробуй на двести.

Боря пожал плечами и передвинул целик на вторую отметку. Снова грянул выстрел, теперь отец уже довольно кивнул головой и добавил:

- Теперь попробуй ещё чуть выше взять, самую малость, в верхнюю восьмёрку. Так. Теперь смотри.

Боря, слегка оглохший, взял у отца бинокль и посмотрел на мишень. Две дырочки внизу, одна в восьмёрку под центром, а ещё одна, последняя, находилась точно в десятке.

- Итого имеем, - резюмировал отец, - по горизонтали у нас всё отлично, а вот по вертикали надо ставить на двести метров, но даже так будет уходить чуть ниже, помни об этом и делай поправки. Потом, если получится, можно мушку исправить.

- Не надо, так стрелять буду, - отмахнулся Боря, думая, что экзекуция на сегодня закончена.

- Молодец! - похвалил Сергей Иванович, - стрелок из тебя хороший, сейчас на сто пятьдесят сделаем, заряжай пока.

Боря вздохнул и, отведя затвор назад, стал по одному вставлять патроны в магазин. Отец тем временем пробежался к мишени, отодвинул щит в сторону и дошёл до следующего, на который с помощью степплера прикрепил следующую мишень. Потом оперативно вернулся на огневой рубеж и скомандовал:

- Прицел на троечку, целься так же чуть выше, огонь.

Выстрелил Боря пять раз подряд, после чего отец посмотрел на него с ещё большим уважением и протянул бинокль. Тут было чем гордиться, все пять пуль улеглись в центре, причём разброс был не более заявленной кучности оружия.

Ещё одна обойма ушла на стрельбу с двухсот метров. Тут результаты сильно испортились. Прицел пришлось поставить уже на пятьсот, но даже так траектория пули существенно снижалась, да и по горизонтали разброс ощутимо увеличился. Впрочем, даже такой результат был вполне приемлем, в крупную тушу мутанта попасть получится, а с учётом размеров и веса пули мало тому точно не покажется.

Следом отец занялся стрельбами из своего недоавтомата. Тут уже Боре пришлось только завидовать. Притом, что отец в армии служил лет двадцать пять назад, руки его хранили прежний автоматизм работы. Три выстрела, взгляд в бинокль, ещё три выстрела, потом дальняя мишень, повторение процедуры, потом самая дальняя. На двухстах метрах результат ощутимо превзошёл тот, что был у Бори.

- Мужики, - прервал их упражнения подошедший с территории лагеря высокий мужик в военной форме. – Тут дело появилось, надо к соседям сгонять.

- Чей приказ? – деловито спросил отец, разбирая оружие для чистки.

- Как будто у нас начальство есть, - усмехнулся мужик. – Не приказ, просьба. Там такое дело, соседи наши, не совсем соседи, в общем, те, что у Парка Культуры и Отдыха лагерь разбили.

- И что с ними? - Боря тоже достал тряпочки и пузырёк со щелочным маслом.

- Они недавно магазин электроники бомбанули, взяли кучу квадрокоптеров, такие, что летают, снимают на камеру и передают картинку на пульт.

- И? – отец сосредоточенно надраивал газовый поршень.

- И готовы штук шесть безвозмездно передать нам, на условиях самовывоза, а у нас как раз есть парочка молодых пацанов, что эвакуироваться отказались, приключения им подавай, вот они отлично умеют с этим добром управляться, в идеале сможем разведку вести, не сходя с места. Конвои из центра редко стали ходить.

- Дело хорошее, - согласился отец. – Я как раз машину новую отмёл, на ней и сгоняем.

Новая машина, которую Сергей Иванович действительно забрал из гаража одного своего знакомого, была куда лучше старой, джип, а точнее, джипообразный пикап «Тундра» с чудовищно мощным двигателем и наваренной на бампер линией Мажино из арматуры. Уже здесь местные умельцы добавили толстые решётки на стёкла. Правда, горючку такая техника ела как не в себя, но в городе оставалось ещё много ценных ресурсов, в том числе и автозаправок, которые отлично служили остаткам городского населения.

На том и порешили, дочистив оружие, оба наскоро перекусили (до обеда ещё далеко, а на ужин они не попадут) сухим пайком в виде копчёного сала с хлебом и маринованными огурцами, выпили крепчайшего кофе (неподалёку бригады добытчиков разорили две кофейни, теперь повар заваривал напиток прямо в ведре и щедро потчевал им часовых) после чего стали собираться.

Указанный лагерь, что расположился, частично заняв территорию городского парка, был как раз на границе условно обитаемой части города и так называемых мёртвых кварталов, где, по данным начальства никого не осталось в живых. Расстояние было небольшим, по прямой всего километров восемь, да только дороги расчистили весьма своеобразно, а потому в пути придётся полчаса петлять. Тот лагерь был местом опасным. Соседство с владениями мутантов сказывалось, жить там было опасно, и потери люди несли куда чаще.

Теперь следовало к ним проехать, взять груз и вернуться обратно. Дело на час максимум. Чтобы не ехать с пустыми руками, они захватили с собой оборонные конструкции, разработанные в лагере «инженерами» с шиномонтажа, чьи заковыристые имена местным давались плохо, поэтому приходилось звать их просто Ровшан и Джамшут. Надо отдать им должное, оба отнюдь не были столь уж анекдотическими персонажами и в технике разбирались хорошо. Уже на третий день осады они взялись разрабатывать новые сооружения. Представляли они собой сеть из стальной проволоки и тросов, в узлах которой находились стальные ежи из прутьев с заточенными концами, диаметр этих ежей составлял около полуметра, каждый прут, что торчал изнутри, был не просто заточен, а имел зазубрины, на позволяющие просто выдернуть острие из раны.

Эта сеть вполне заменяла собой забор, пройти сквозь неё даже человеку в броне было сложно, а уж огромный монстр точно застрянет, а если и выберется, то исполосованный на ленты и небоеспособный. Одну такую сеть сейчас загрузили в кузов «Тундры». Автомобиль стал похож на огромного стального ежа.

Подготовив машину, оба занялись экипировкой. Сергей Иванович разложил на капоте два комплекта брони. Сам облачился без проблем, став похожим на омоновца-пенсионера, а вот с Борисом вышли некоторые сложности. Бронежилет на его фигуре выглядел лифчиком, а наплечники сильно мешали стрелять, поскольку требовалось плотно упирать приклад в плечо. И надеть только левый не получилось бы, поскольку комплект был единым.

В итоге пришлось сбегать за местной разработкой – многослойный брезентовый костюм с алюминиевыми вставками в нужных местах. Он как раз имел вид безразмерной куртки с коротким рукавом. А от локтя и ниже руки будут защищать нормальные наручи с налокотниками. Да и на ноги броня нашлась, а кроме неё отличные кирзовые сапоги, полученные мародёрством в магазине спецодежды. Дополняли костюм рабочие перчатки с защитой от порезов, даже своим безумно острым ножом Боря не смог разрезать эту ткань.

- Отлично, - сделал вывод Сергей Иванович, осмотрев сына с головы до ног. – Котелок надень и можно двигать. Патроны взял?

В машине уже.

- При себе запас держи, если в рюкзаке, то за спиной, - нравоучительно сказал отец. – К винтовке можешь немного брать, а к обрезу наоборот побольше.

- Сорок картечных к обрезу и пятьдесят к винтовке, - доложил Боря. – Двигаем?

- Двигаем, - не стал тянуть отец, и пристегнул к поясу холодное оружие. Таковым был короткий ятаган, откованный из арматуры, рубить мутантов было занятием неблагодарным, топор брал их слабо, а вот резать вполне получалось. Кроме ятагана имелся стилет, узкий трёхгранный клинок длиной сантиметров сорок. Штука одноразовая, поскольку клинок специально сделали с зазубринами, его следовало воткнуть в мутанта по рукоять, оставить в ране и наслаждаться результатом. У Бори, кроме хорошего ножа, никакого дополнительного оружия не имелось, да и вступать с мутантом в рукопашную схватку он не собирался.

Ворота ограды лагеря с готовностью поехали влево, открывая выезд, огромный пикап выбрался на оперативный простор и начал набирать скорость. Сергей Иванович никогда не был лихачом, водить машину он всегда предпочитал аккуратно и медленно, если только обстоятельства не принуждали к обратному. Теперь принуждали. Первого мутанта они встретили буквально за поворотом, тощая сутулая фигура, голова которой уже полностью утратила сходство с человеком, перебежала дорогу и скрылась в дверях подъезда. Что характерно, двери монстр спокойно открыл лапой и закрыл за собой, моторика вполне на уровне.

- Как думаешь, чем питаются? – спросил отец, выворачивая руль.

- В магазинах продуктов много было, холодильники с мясом, с рыбой, с колбасой, большими когтями можно консервы вскрывать, кто-то на людях отожрался, подозреваю, квартиры вскрывали.

- Но скоро всё закончится, - констатировал отец.

- И тогда пойдут в атаку, - Боря втянул голову в плечи и поёжился.

- Ну, поначалу начнут друг друга жрать, я надеюсь на это, а потом вспомнят, что часть города заселена вкусными двуногими, а потому не грех туда сходить.

- Может, нас к тому моменту уже эвакуируют? – с надеждой спросил Боря.

- По-хорошему так и следует сделать, - отец резко ударил по тормозам, объезжая странную конструкцию, крошечный автомобиль, в лобовом стекле которого воткнуты два тела мутантов огромного размера, оба мертвы и уже частично объедены сородичами. – Вот только там, снаружи, так не думают, чего проще, вывезти нас, поместить в карантин, а город уже санировать с помощью атомной бомбы. Ну, или обычного напалма в большом количестве. Так нет ведь, выжидают чего-то.

За очередным поворотом появился забор из бетонных блоков, по верху двумя рядами шла «егоза», а дорога упиралась в ворота, кустарно сваренные из толстых стальных листов. Высота забора оставляла желать лучшего, всего метра два с небольшим, через такой забор даже Боря при большом желании перелезет.

Машина упёрлась бампером в ворота, Сергей Иванович дважды нажал на клаксон. Некоторое время стояла тишина, после чего из небольшой башенки показалась голова в каске и хриплым голосом произнесла:

- Кто такие?

- Член в пальто! – тут же представился Сергей Иванович, добавив вполголоса несколько терминов покрепче. – Сам видишь, люди. Открывай, впускай, а потом разбирайся. Мы от соседей ваших, за дронами прибыли, ваши обещали дать.

- В курсе уже, - сказала голова в каске, потом повернулась и сказала кому-то невидимому, - открывай, свои.

За стеной раздался противный скрип, железные створки ворот стали расползаться в стороны, но звука двигателя слышно не было, надо полагать, лебёдка с ручным приводом. Через полминуты они открыли достаточный просвет, чтобы туда смогла проехать «Тундра». Внутри их встречали несколько автоматчиков в броне.

- Паркуйся здесь, - один из встречающих указал рукой на свободный пятачок, что остался незанятым среди нагромождения железного хлама. – А потом вон туда, вагончик зелёный. Там начальство.

С трудом загнав громоздкий пикап в указанное место, они вышли из машины и направились в штабной вагончик. Внутри это место смотрелось ещё более серьёзным. Не рассчитывая на защиту невысоких стен, хозяева позаботились о том, чтобы и за стенами оказать ворвавшимся монстрам тёплый приём. Вся территория была разгорожена заборами из стальных решёток, колючей проволоки и сетки-рабицы. Между ними стояли противотанковые ежи, деревянные колья и заточенные стальные уголки. Проходы в большинстве мест были узкими, человек пройдёт, а вот зомби-переросток уже застрянет. Личный состав перемещался по нескольким горизонтальным ярусам, при этом мог легко обстреливать прорвавшихся мутантов, поскольку никакой забор не перекрывал обзора. Количество личного состава оценкам не поддавалось, но, надо полагать, не меньше, чем у них. А с вооружением было ощутимо лучше, тут только автоматчиков на входе насчитывалось восемь человек, да ещё два пулемёта на самодельных вышках. Плюс к этому, в центре лагеря находился многоэтажный дом-свечка, в окнах которого дежурили снайперы.

В вагончике сидели двое. Тот, что постарше, был копией отца, разве что одет легко, джинсы и жёлтая рубашка, даже галстук имелся, только сейчас он был ослаблен и висел, как ошейник. Второй был худым и бледным, словно давно и неизлечимо болел, при этом достаточно молод, лет тридцати, не больше. На нём был армейский камуфляж, но без знаков различия, надо полагать, тоже из резервистов.

- Сергей Лукьянов, - представился отец. – Прибыл из анклава, что на перекрёстке Мичурина-Лермонтова, привёз вам колючку годную, а у вас по договору дроны забрать.

- В курсе, - ответил военный, пожимая протянутую руку. – Сейчас вас разгрузят, сетка хороша, спору нет, вот только, будет ли смысл? Костя.

- Николай, - представился второй. – А дроны – вот они, в этих коробках, все ваши, забирайте.

- Спасибо, а почему смысла нет?

- Потому что лично я смысла не вижу тут сидеть, создание таких лагерей по всему городу было оправдано, когда людей спасали. Тогда в самом деле проще было не идти сквозь город, полный мутантов, а спокойно собраться вот на таких площадках, после чего дождаться спецтранспорта из центра. Теперь-то уже всё, спасать некого, если кто-то и остался, то сам виноват и царство ему небесное.

- Согласен, - отец присел на дощатый ящик, Боря так и остался стоять в дверях.

- А кроме того, что сидим зазря, - добавил Костя, - ещё и тварей провоцируем, они уже последних живых доели, квартиры вскрыли, смели все запасы из магазинов, теперь что? А теперь они набираются смелости для штурма лагерей, ещё бы, такие запасы еды пропадают.

- Думаешь, попрут? – спросил отец, хотя сам думал так же.

- Уверен, - отозвался Николай. – Они уже сейчас каждый день нас на прочность проверяют. Группы небольшие по пять-шесть особей, то тайком лезут, то чапаевским наскоком. Валим всех, конечно, но других это ничему не учит.

- Голод заставляет, - сказал Боря от двери.

- Если я правильно понимаю, - объяснил Костя, - то у них сложная иерархия в стае, вожаки, те, кто крупнее и сильнее других, отправляют шелупонь на смерть, а сами наблюдают и делают выводы. Рано или поздно они организуются, тогда просто пойдут стеной, и чёрта лысого мы их остановим. Не пугает их смерть, тем более что пули в себя принимать будут одни, а пировать на наших трупах другие.

- Предлагаешь тоже эвакуироваться? – спросил отец.

- Именно, - Николай достал из ящика стола карту города. – Вот смотрите, эти красные точки – лагеря, вроде нашего. Вот это – ваш, а вот здесь мы сидим.

Боря подошёл и заглянул через плечо.

- Вот эта часть города практически необитаема, оттуда за всё время человек шесть вышли, только из ближних домов. Говорят, дрянь, которую распылили, здесь гуще всего была. Лично я обратился к нашей администрации, чтобы попросили эту часть города сравнять с землёй. Авиация, вакуумные бомбы, тактический ядерный заряд, простой напалм в огромном количестве, короче, чтобы отсюда и досюда была выжженная земля. Тогда мы имеем шансы выйти из войны победителями. Здесь, вокруг лагерей, твари тоже есть, но концентрация несравнима, если сделать так, как я говорю, их численное превосходство станет уже не десять к одному, а всего два-три.

- Но не бомбят, - заключил Сергей Иванович.

- Надеюсь, очень надеюсь, что это просто волокита, пока дойдёт информация до того, кто приказ отдаёт, пока приказ этот напишут, пока спустят в войска, пока взрывчатку со складов достанут. На неделю возни. Хоть бы предупредили, когда начнут.

Тут беседа была прервана, поскольку над лагерем раздался одиночный выстрел.

- Ещё один, - скривившись, сказал Костя. – Снайпер снял.

Рация, что лежала на столе, разразилась неразборчивым докладом, а Николай повернул ноутбук к гостям, туда выводились камеры внешнего наблюдения.

- Вот, полюбуйтесь, какие персонажи здесь водятся, притом, что это простой смертник, а теперь представьте, как выглядит тот, кто ему приказывает.

Существо, лежавшее на асфальте с простреленной головой, размерами было равно тому, с которым случилось столкнуться в поездке за ружьями в квартиру охотника. А если не говорить о размерах, то оно было гораздо развитее, хотя это и не самое подходящее слово. Мутации зашли гораздо дальше, у этой твари не осталось ничего человеческого. Толстые ноги стояли в раскоряку, что было видно даже по лежавшему упырю, при этом ступни расширились, а пальцы на них удлинились, став похожими на лапу динозавра. Мощные руки торчали вперёд, а на пальцах имелись когти, глядя на которые заплакал бы Фредди Крюгер. Морда вытянулась вперёд, превращаясь в подобие волчьей пасти, пасть эта была широко раскрыта, демонстрируя клыки. Над глазами нависли мощные костяные дуги, да и сам череп стал более массивным, такой и пулей-то не факт, что пробьёшь. На выгнутой спине выпирал какой-то странный гребень.

- Короче, ясно, - отец встал и засобирался домой. – Я смотрю, сетку уже выгрузили, Боря, бери товар и поехали.

- Понял, - отозвался Борис, подхватывая сразу две лёгкие коробки.

Когда ценная электроника перекочевала в кузов, отец прыгнул за руль и крикнул стражникам на воротах, чтобы открывали. Как только створки ворот раздвинулись на достаточное расстояние, а «Тундра» потихоньку двинулась на выход, раздались первые выстрелы снайперов, а за ними крики, тон которых однозначно указывал на панику.

- Идут! - завопил часовой, хватаясь за автомат. – Они идут!

Они в самом деле шли, нескончаемый поток тварей двигался по улице, прижимался к стенам домов, прятался за углами, но при этом не останавливался. Сплошная серая река, в которой сложно было разглядеть отдельные существа. Отец невольно нажал тормоз, а ворота начали быстро закрываться.

- Твою мать! – прорычал Сергей Иванович. – Вот же накаркали своим поганым языком, ни раньше, ни позже.

- Отобьются? – без особой надежды спросил Боря.

- Придётся, - отец вздохнул, отпустил руль, но машину глушить не стал. – Держись рядом со мной, и смотри на машину, очень может быть, что на ней придётся сваливать.

- Так закрыто, - Боря указал на ворота.

- Это «Тундра», Боря, три тонны и четыреста лошадей, а тут ворота, считай, из фольги.

- Идём на стены? – спросил Борис.

- Идём, тебе самое время класс показать, расстояние подходящее.