Том III: Хроносоветие

- - -

«Время не линейно. Оно дышит. И сейчас оно затаило дыхание».

— Из дневника профессора Орлова

- - -

(Москва, октябрь 2024 года)

- - -

Алексей Горский не верил в мистику. Он верил в квантовую запутанность — ту самую причудливую связь между частицами, когда изменение состояния одной мгновенно отражается на другой, даже если их разделяют световые годы. Его лаборатория в МИФИ напоминала нервный узел будущего: повсюду мерцали голографические интерфейсы, тихо гудели сервера, а в центре стоял «Кронос» — экспериментальный ускоритель, предназначенный не для разгона частиц, а для «завязывания» и «развязывания» квантовых связей.

- - -

— Горский, ты уверен, что это сработает? — голос ассистентки из динамика звучал напряжённо.

- - -

— Нет, — честно ответил Алексей, поправляя очки. — Но если теория верна, мы сможем передавать информацию без потерь. Кубиты сохранят состояние независимо от расстояния.

- - -

На экране замигал таймер обратного отсчёта. Пять секунд. Алексей машинально дотронулся до умных часов — подарка сестры Кати. «Чтобы всегда возвращался вовремя», — сказала она тогда. Часы показывали 23:47. В кармане халата лежала её последняя смс: «Леш, не забудь завтра к врачу. Результаты готовы». У Кати обнаружили редкую генетическую аномалию, и завтра они должны были узнать прогноз.

- - -

Три секунды.

- - -

Он мысленно повторял формулу, выводя её на панели управления: Ψ(t) = Σ cₙ |n⟩ — волновая функция системы, суперпозиция всех возможных состояний. Теория гласила, что в момент квантового измерения «коллапсирует» лишь одно из них. Но что, если наблюдатель может заставить её коллапсировать иначе?

- - -

Одна секунда.

- - -

— Запускаю!

- - -

Массив «Кроноса» взревел. Сотни синих лазеров сошлись в одной точке, где висел кристалл иттербия — их «квантовый связной». Воздух затрепетал, голограммы поплыли. И тут Алексей увидел их.

- - -

По краям лаборатории замерцали зелёные тени — будто кто-то разлил флуоресцентную сгущёнку, и она обрела форму. Они пульсировали в такт гулу ускорителя, вытягивая щупальца к центру. Временные паразиты, — пронеслось в голове Алексея, хотя он тут же отогнал эту мысль как ненаучную.

- - -

— Алексей, энергия выходит за пределы! — закричала ассистентка. — Останавливай!

- - -

Он потянулся к аварийному выключателю, но было поздно. Кристалл иттербия вспыхнул ослепительно-зелёным. Мир поплыл. Стены стали прозрачными, и сквозь них проступили силуэты незнакомых зданий — деревянные бараки, купола церквей. Он услышал гудки паровозов и далёкие выстрелы.

- - -

— Катя! — успел крикнуть он, чувствуя, как его сознание расползается.

- - -

Часы на его запястье бешено замигали, показывая 1918 год, затем 1937-й, 1945-й… и, наконец, погасли.

- - -

***

- - -

(Москва, ноябрь 1918 года)

- - -

Он пришёл в себя в сугробе. В лицо бил колкий снег, пахло дымом и помоями. Голодные псы рылись в куче мусора у облупленной стены. Вдали возвышались знакомые очертания Кремля, но вместо привычных звезд на башнях красовались двуглавые орлы, уже кое-где сорванные или замазанные краской.

- - -

Алексей встал, с трудом ориентируясь. Его лабораторный халат висел лохмотьями. Под ним — обычные джинсы и футболка. Нелепая одежда для этой эпохи, — с ужасом подумал он.

- - -

— Стой! Руки вверх! — резкий окрик.

- - -

Перед ним стояли двое в кожанках, с маузерами в руках. Чекисты.

- - -

— Документы! — потребовал старший, испытующе оглядывая странного мужчину.

- - -

Алексей потянулся к карману, но там была лишь смятая записка Кати. Часы на запястье мертво молчали.

- - -

— Я… я учёный, — попытался объяснить он. — Попал сюда случайно.

- - -

— Шпион, — без эмоций констатировал чекист. — Буржуазная внешность. Подозрительная одежда. Ведёшь себя неадекватно. В ЧК разберёмся.

- - -

Его схватили под руки и поволкли по обледенелой мостовой. Алексей пытался вырваться, но силы были неравны. Вдруг один из конвоиров споткнулся и рухнул в сугроб, его маузер выскользнул из рук. Второй на мгновение замешкался.

- - -

— Беги! — прошипел чей-то голос.

- - -

Из-за угла выскочил мальчишка лет десяти, в рваном пальтишке и стёганых штанах. Он отчаянно махал рукой. — Сюда!

- - -

Инстинкт самосохранения сработал быстрее мысли. Алексей рванул за ним, слыша за спиной крики и выстрелы. Они нырнули в лабиринт задних дворов, затем в подвал полуразрушенного дома.

- - -

— Сиди тихо, — приказал мальчик, его глаза блестели в полумраке. — Они сейчас пронесутся мимо.

- - -

Так Алексей познакомился с Макаром.

- - -

— Ты откуда? — спросил мальчик, когда стрельба стихла. — Одежда дурацкая. Англичанин?

- - -

— Нет. Из будущего.

- - -

Макар фыркнул: — Врунь. Будущее — это коммунизм. А ты на буржуя смахиваешь.

- - -

Алексей не стал спорить. Он смотрел на свои часы, пытаясь оживить их. Внезапно экран дёрнулся, и на нём проступили зелёные разводы, похожие на те, что он видел в лаборатории.

- - -

Макар отшатнулся: — Опасно! Это гнилое время. Оно тебя преследует.

- - -

— Что такое «гнилое время»?

- - -

— Не знаю. Оно зелёное, как протухшая сгущёнка. Появляется — жди беды. Вчера возле ЧК висело — сегодня расстреляли кого-то.

- - -

В подвале стало холоднее. Алексей понял, что его проблема — не просто попадание в прошлое. Он принёс с собой нечто опасное. И это «нечто» уже начало проявляться.

- - -

***

- - -

Их нашёл высокий седой мужчина в потрёпанном костюме учёного. Он стоял у входа в подвал, держа в руках странный прибор, похожий на компас, стрелка которого указывала прямо на Алексея.

- - -

— Воронов? — спросил незнакомец. Его голос был спокоен, но в глазах стояла неподдельная усталость.

- - -

— Горский, — поправил Алексей.

- - -

— Неважно. Я профессор Орлов. Вы — хрононавт. Аномалия. И, судя по показаниям детектора, не единственная. Пойдёмте, — он протянул руку. — Пока чекисты не вернулись. У нас мало времени.

- - -

— Куда?

- - -

— В Институт Времени. Мы изучаем таких, как вы. И пытаемся понять, почему реальность трещит по швам.

- - -

Алексей колебался, глядя на зелёные разводы на своих часах и на испуганное лицо Макара. Он вспомнил сестру, лабораторию, зелёных паразитов. И понял, что обратного пути нет.

- - -

— Ладно, — сказал он, вылезая из подвала. — Я иду с вами.

- - -

Орлов кивнул: — Добро пожаловать в 1918 год, товарищ Горский. Постарайтесь не сломать историю окончательно. Она и так сильно болеет.

- - -

Они вышли на улицу. Над Москвой повисла багровая заря, и в её свете Алексей снова увидел зелёные блики — на стенах, на снегу, в глазах профессора. Время действительно было больно. И он, сам того не желая, стал частью его болезни.