Тонкости ловли

Впервые звуки из-под воды Валера услышал в начале декабря, на первой же своей рыбалке этого сезона.

За пару дней до того он подобающим образом проторчал пару часов в магазине, пополняя запасы. Никогда не бывает слишком много наживок, всегда стоит прикупить новый хлыстик для удочки, а уж обсудить особенности погоды в ледостав и последствия для клёва на всю зиму и вовсе необходимо. Это куда более важная часть рыбалки, чем сам улов, хотя ни один рыбак не признается в таком даже в мыслях.

Накануне выхода Валера долго и тщательно комплектовал ящик, наполняя свою «шарманку» всяким разным необходимым, из чего непосвящённому понятны лишь отдельные предметы вроде термоса. Собственно термос, конечно, отправился в ящик только утром. За ним последовала фляжка дружеского самогона, и с этим Валера в полной готовности отправился из дома.
От Орджоникидзе до Набережной было рукой подать, и сразу впереди развернулся заснеженный Амур. Километры в ширину и множество рыбацких укрытий, похожих на крошечные крепости, на первом из этих километров.

Будучи человеком порядочным, Валера начал с того, что пополнил поголовье «крепостей». Несколько картонок от старых коробок, полчаса возни со снежными блоками — и ветер остался снаружи. Можно обосновываться, расчищать лёд, бурить лунки и в завершение всех предварительных дел отхлебнуть первый раз из фляжки.
Опустив мормышки во все три лунки, Валера погрузился в привычное состояние рыбака. И почти сразу услышал звук.

Тихое, еле слышное пение на фоне чего-то струнного, вроде старинного. Мелодию трудно разобрать. Сперва Валера решил, что кто-то гоняет музыку на реке, а может, и на берегу. Нет. Звучали лунки. Пение шло из ледяной воды, в которую уходили лески. Голоса и струны. Какие-то дудки. Струны и голоса.
— Вот чёрт!
Валера очнулся. Концы двух удочек дёргались, и дёргались уже давно. Кивок на третьей был спокоен и прям — явно оборвана леска. Валера торопливо занялся двумя остальными и вскоре вытащил на лёд крупного окуня и неплохого леща.
Вода в лунках больше не пела, а вот клёв был неплохой ещё долго.

Что бы это ни было, Валеру оно не остановило. В следующую субботу он снова отправился на лёд Амура. «Крепостей» стало вообще без счёта, так что на этот раз он спокойно занял одно из пустых укрытий.
Сперва клёва не было. Потом лунки зазвучали. Пение в этот раз было более ясным. Валера не особо любил всякий фолк, но...
— Какого хрена?
Он стоял на коленях у одной из лунок, наклонившись к самой воде. Все три удочки дёргали кивками. Валера яростно плеснул горсть воды себе в лицо. Ледяная вода обожгла и окончательно привела в чувство. Вытирая руку и натягивая обратно перчатку с рукавицей, Валера ругался, чтоб не прислушиваться к воде. Ругался он и вытаскивая рыбу.

В следующие дни мелодия, услышанная из воды, преследовала Валеру. Она мерещилась в разбитном радио у водителя маршрутки, выглядывала из-за шума в цеху. Он даже сам принимался напевать в ритме шагов, чего раньше за ним не водилось. «Как теперь на рыбалку идти?!» — думал Валера, и твёрдо говорил себе: «Да как и раньше! Кому рассказать — чокнутым назовут. Или просто скажут, что хорошая байка.»

Следующий выходной по сложному сменному графику выпал на пятницу. Валера был собран и внимателен. Пение из ледяной воды Амура не застало его врасплох. Он уже успел вытащить пару рыбин и только усмехнулся, услышав знакомую мелодию. Оказалось, что он запомнил её совершенно неправильно и теперь словно уточнял звучание. Это оказалось неожиданно интересным, а мелодия с каждым кругом становилась всё лучше.
— А-а! Что?!
Валера отбросил пешню, которой расширял одну из лунок, уже превратив её в небольшую прорубь. Пение стало сильнее. Он примерился плечами к проруби и снова взялся за пешню.
— Да чёрт же! — Валера выскочил из «крепости» и сорвал шапку, подставившись холодному ветру. Помогло. Он осторожно вернулся в укрытие. Там было тихо. Валера торопливо собрал всё в ящик и почти бегом двинулся на берег.

Поиски по интернету, разумеется, дали чёртову уйму мифологического, эзотерического и прочего бредомагического мусора. Что-то было даже интересно, но всё равно бесполезно. А знакомое пение уже снова начинало появляться отовсюду. Валера в отчаянии приготовил клятву отказаться от рыбалки, но сообразил, что от Амура ему всё равно никуда не деться. А от воды тем более: слабый отзвук подводного пения уже дважды доносился из крана на кухне.

Валера в очередной раз вбил в поисковик что-то на тему звуков из воды и получил опять всю ту же белиберду в результатах. Кроме первой ссылки.
Непонятный сайт-визитка, если вообще не заглушка какая-то. Адрес и «пять минут пополуночи, если хочешь успеть.» Адрес местный, между Ленинградской и Калинина.
До полуночи оставалось не так много времени, так что Валера сразу же выскочил из дома. Адрес был в Дзёмгах, где получить по морде в обмен на содержимое карманов было проще простого, но сейчас это не беспокоило.

Ближе к цели район напомнил о себе. От первой стайки недоброжелателей Валера просто оторвался быстрым шагом — они не стали догонять, выдавая свои намерения. Вторых он пропустил мимо себя, задержавшись между углом магазина и высокими кустами. Третья же группа двигалась прямо навстречу на прямой улице. Валера двинулся прямо к ним и потребовал закурить. Он никогда не верил, что такое помогает, но это действительно сработало. Да-да, именно так, думал Валера с облегчением, почти добегая до нужного адреса.

Дверь открыл кособокий старик с пегими волосами.
— Заходь. Имени называть не стану, да и твоего не спрошу. На «ты» хватит, никого другого тут и нет, кроме тебя да меня. Никого, никого, никого.
Старик выглянул на площадку, плюнул и запер дверь. В цепочку были вплетены какие-то ветки с засохшими цветами.
— Пошли на кухню.
Старик порылся в завале на столе и выудил небольшой прутик.
— Закатай-ка рукав.
— Зачем?
— Ты уже сюда пришёл, так неча барагозить. Давай.
Старик сунул прутик в горелку газовой плиты и дал разгореться.
— Разные ходят, да не всяк подходит.
Старик резко поднёс горящий прутик к руке Валеры. Запахло палёным волосом.
— Ты охренел, придурок? — Валера выхватил прутик, швырнул на пол и затоптал огонь.
— Всё путём, хлопец. Не подменыш ты, никак не подменыш.

На кухне не виднелось ничего знахарского, колдунского и вообще необычного. Совершенно обычный бардак и хламовник. Почему-то именно это обнадёживало.

— Не отстанут они, раз ты их услышал. Раз зацепили, теперь водят. Вот как ты рыбу водишь допрежь того, как вытянешь. Приглянулся, видать. К себе хотят, а раз хотят, так и утянут. Ну да ты сам чуешь, верно же, хлопец?
Валера хлебал травяное варево, которое старик называл чаем. Подводное пение не лезло, и даже вспомнить мелодию не получалось.
— Не вспоминай! Сам-то не помогай им, дурнины кусок!
— Слушай, дед, сделать-то что-то можешь?
— Деда нашёл, остолопина. Нет у меня сил супротив соседушек, а на тех, которые с той стороны воды, и никогда силой не попереть было.
— Ну так...
— Так-растак. Сил нет, а знания кой-какие понайдутся. Сам справишься, есть способ.
Старик долго поправлял свою одежду, пытаясь придать ей некий порядок. Валера не заметил разницы.
— Так, слухай. Они приглянувшихся людей к себе тянут. Им вообще нашенское нравится. Музыка здешняя тоже. Вот ведь, сами хоть горько, хоть сладко петь горазды — а всё едино нашего хотят.
Старик наклонился через стол.
— Как только запоют, здешней музыкой закройся. Они заслушаются и тебя упустят. Может, и вовсе отстанут, а может, нет. Да только если у тебя будет с собой музыка да пение какое, никакого зла тебе не сделают, понял?
Старик захихикал.
— Только сам не пой, сыщи получше чего.
Старик встал.
— А теперь кыш отсюдова. Мне ещё следы твои до утра заметать. Геть, геть, геть, не знал тебя и теперь не знаю.

Мешкать Валера не стал, а вместо этого с утра сказался больным и затребовал отгул. Сам от себя не ожидал такой уверенности, словно опять шёл на ночных дзëмгинских и закурить требовал. А говоря с начальством, уже собирал плейлист и колонку заряжал. Подбирая музыку для подводных соседей, хмыкал от названий. «Ночное желание», «В экстрим» и прочее такое всё, чего и не слыхал раньше.

Заснеженный лёд, «крепость», сразу колонку из ящика, бур в руки. Сверля лунки, Валера держал под рукой телефон с уже открытым плеером.
Вода запела сразу, как только мормышки ушли в глубину. Валера ткнул «Play» и отшагнул к выходу из укрытия.

Старик дело говорил. Стоило зазвучать колонке, пение из воды стихло. Валера осторожно вернулся и сел на ящик. Знать бы, что дальше делать...

Минут через пятнадцать вода в лунках брызнула всплесками. Валера поставил звук на паузу. Пения не началось. Зато начался клëв, клëв дикий и яростный, клëв, какого никто никогда не видел. Отсек для улова в ящике заполнился моментально. С радостным «Куда же, блин, девать столько рыбы?» Валера поволокся домой.

В следующий раз всё случилось точно так же. И потом тоже.

Плох тот рыбак, что не пробует разные уловки. Валера не был, по собственному суждению, ярым рыбаком, но и плохим тоже. Так что про колонку, звучащую под водой, он подумал уже после первого успеха. Дальше оставалось только ждать доставки с Али.
В этот раз Валера напихал в плейлист своих любимых старых медляков от «Скорпионз». Нафиг этот фолк, решил он, послушайте чего хорошего. Но всего того, что раньше ставил, в другой лист тоже накидал. На всякий случай.
Колонки в рыбацком ящике рядом с термосом и фляжкой выглядели уже привычно.

Пение из воды теперь не захватывало. Там явно ждали и просто подавали знак. Валера опустил подводную колонку в лунку, проверил, хорошо ли привязан провод к ящику, и запустил музыку.
Вода покрылась мелкими всплесками на первом куплете «Send me an angel». Уже для собственного удовольствия Валера немного прибавил громкость на обычной колонке около ящика. Клëва пока не было. «Ничего, мы подождём.»

Кто-то за спиной. Преодолев ледяные вспышки по хребту, Валера начал медленно поворачивать голову. Холодная рука на щеке остановила его. Закричать тоже не получилось.
За спиной низкий голос начал подпевать разливающемуся в колонке Клаусу Майне. Голос ощущался всем телом, даже лëд слегка дрожал.
Валера тихо выдохнул и осторожно ещё немного прибавил громкость.

После непременного «Still loving you» голос за спиной смолк. Вода в лунках резко плеснула и разгладилась. И сразу задëргался кивок на удочке.
Здоровенный сиг оказался единственным уловом. Валера ожидал, конечно, куда большего, но решил на всякий случай долго над лунками не сидеть.

Улов оказался непростым. Потроша сига, Валера выковырял несколько металлических хреновин. Монет, как выяснилось. Очень старых монет, круглых с квадратной дыркой.
В скупке немолодая тëртая тëтка долго вертела дырявые монеты, а потом, бросив «погодь», принялась названивать. Вскоре нарисовался хомячок в дорогом пальто, который с ходу предложил Валере нефиговую сумму.
— У меня ранние монгольские чау в такой сохранности с руками оторвут за другие деньги, сразу и честно говорю. Только они тебя просто облапошат, а я сразу и честно даю, чтоб тебе и мне хорошо.
К деньгам хомячок добавил визитку, обещав «сразу и честно» платить за находки.

В следующий раз всё случилось точно так же. И потом тоже.

«И всё-таки, кто в итоге тут рыбак? Спасибо старичку-колдовичку!» — думал Валера, выходя на февральский лёд Амура. Сверлить такую толщу предстояло мощному электрическому буру, купленному ещё с первых древних монет.
В этот раз Валера решил пройти подальше, на самый край стойбища «крепостей». Новая теплющая одежда позволяла вообще не замечать мороз.

Чем-то знакомым повеяло от одного из занятых укрытий. Музыка? Да, именно музыка. А подойдя поближе, Валера различил и низкий голос, поющий без слов и заставляющий лëд дрожать. «Не я один в чести у соседа подводного. Да и ладно.»
Заранее выбранная «крепость» метрах в двухстах дальше оказалась удобной и хорошо отсекала ветер. Валера уселся, закинул удочки и подводную колонку, отхлебнул из фляжки и включил музыку.

Присутствие за спиной в этот раз немного удивило, но кто сказал, что из воды может выйти только один любитель песен? Верно, никто такого не сказал.
Мягкая рука потрепала волосы на затылке, проникнув под шапку, потом скользнула на плечо. Нежный голос начал подпевать музыке. От него не дрожал лëд, зато захотелось дрожать самому Валере. Он поправил шапку, как бы случайно проведя рукой по пальцам на плече, и прибавил громкость.

— Ох, не нарывался б ты, хлопец... — качал головой старик в Дзëмгах, перебирая прутиком в кружке всплывшие чаинки. — Ох, не надо бы...