Топор, топор, сиди как вор

Стоило отдалиться от дома, как тут же ночь поглотила всё вокруг. Уличные фонари, ясное дело, не горели, а редкого света в окнах хватало на побитые лавки у подъездов, не более. Откуда-то сбоку донёсся звук гитары. Почти настроенная, решил Вадик. Несколько аккордов сложились в простенькую мелодию, подхваченную сразу двумя голосами. Подросток поморщился и свернул в сторону, стараясь держать подальше от компании любителей плана и караванов из Ирана. Скорее всего, встреча с ними закончилась бы более мене мирно – среди ребят из соседних дворов Вадим сумел зарекомендовать себя. Однако, рисковать или вступать в разговоры он сейчас не хотел. Было другое дело, более значимое, чем попытки доказывать, что-либо себе и другим.

Вадим сжал фонарик в кармане плотной ветровки. Может стоит его включить? В этом месте не дорога, а полоса препятствий. Ещё и последний свет в окнах дома слева гаснет. Ладно, вон там виднеется прожектор возле въезда на частную стоянку. Машин раз-два и обчёлся, но хозяин как-то ухитряется держаться на плаву. Понятное дело – если гаража нет, остаётся оставить машину на ночь под подъездом. Всё равно, что сдать на металлолом. Пробовали уже некоторые. В их дворе в том числе. Думали – «копейка», старая тем более, никому не понадобиться. Не, её не угнали. Зато сожгли. Хорошо, стояла вдалеке от деревьев.

Охранник, высунувшийся из своей будки, проводил Вадима прищуренными глазами, зло сплюнул и послал тлеющий окурок на другую сторону дороги. Окурок ударился о сетку, огораживающую школьную спортивную площадку и упал в песок. По барабану – мнение охранника было безразлично Вадиму. Полезет пьяная шпана на стоянку, вот пусть на неё плюётся и отмахивается дубинкой. А думать в спину прошедшему мимо подростку он может, что угодно.

Нога провалилась в выбоину. Вадик оттолкнулся другой ногой, стараясь превратить падение в прыжок. Блин, глаза расслабились после света прожектора – стоило постоять пару секунд, привыкнуть. Удержать равновесие удалось. Правда, пришлось спешно хлопнуть рукой по карману – фонарик предательски высунулся, норовя вывалиться на асфальт.

Минуту подросток стоял, растирая ноющую голень. Потом подвигался, проверяя подвижность. Нормально, вывиха и растяжения нет. Ох, чёрт! Случись подобное, на сегодняшней задумке можно ставить крест. Тогда его Егор с дружками попросту сотрёт в порошок. Официально, отмазка про ногу канать не будет. Ладно, до угла дороги можно включить фонарик, а там круглосуточный магазин и дискотека. Света хватит. Потом, конечно, снова тёмные двора, но там дорога получше – можно и так пройти, только осторожно.

Из магазина вышли двое мужчин. Обычные работяги с завода. Затарились выпивкой, слышно по звону стекла в пакете. По виду ещё трезвые. Ничего, скоро догонятся – пятница всё-таки.

Вадим досадливо поморщился. Ну чего он на заводчан взъелся-то? Может они забыли что-то купить домой? А если и купили спиртное, то не обязательно сейчас его и употребят. Просто ночью в голову лезут именно такие мысли. Вадик выключил фонарик, сунул его обратно в карман. Нет, тут дело в другом. Ему нужна сегодня злость. На других в особенности.

- Пацан, курить есть?

Голос окликнул его с высоты ступенек дискотеки. Там стоял подросток года на два старше самого Вадима. Джинсовая рубашка без рукавов расстёгнута до груди, пальцы щёлкают колёсиком дешёвой пластиковой зажигалки.

Вадим слегка притормозил, поднял руки вверх, разведя в стороны. Если говоривший двинется навстречу, можно хлопнуть его по ушам и дать дёру.

- Увы. Не курю.

Просивший сигарету бросил быстрый взгляд по сторонам, что-то прикидывая. В этот момент двери бывшего кинотеатра открылись и показалась девица лет семнадцать.

- Антон, - из-за спины девушки ударила громкая музыка, - ты мне медляк обещал, а там уже последний танец объявили.

Тон девушки звучал капризно.

- Ща иду.

Антон оттолкнулся от невысокого парапета руками и развернулся в сторону входа, отворачиваясь от Вадика. Зажигалку он спрятал в нагрудный карман.

Вадим сошел на дорогу. Ночью машин не было, а устраивать разборки в спальном районе могли исключительно свои. Дойдя до здания местного универмага, продолжающего цепляться за жизнь, подросток вернулся на тротуар и пошел между зданиями ещё двух школ их района. Новое здание школы, где он учился осталось слева, «девятка» справа. Здесь Вадик снова включил фонарик – небольшой промежуток изобиловал корнями и камнями. Целая полоса препятствий, по которой их весь год гонял военрук. Пролезая сквозь дыру в сетке забора, Вадим подумал, что гонять их будут ещё минимум год. Потом появиться возможность свалить из школы в техникум. Ленивые смогут остаться и наслаждаться обществом майора Гуцало ещё пару лет. Мужик он не плохой, без дела не пристаёт, но нудный, капец.

Впереди послышался смех, Вадик заметил вспыхнувшие огоньки сигарет. Значит, Егор с приятелями уже на месте. Подросток отогнал мысль о том, что пришел один. Так, или иначе он справится. Вадик рассчитывал на характер этой компании. Им доставит больше удовольствия унизить его перед всей школой, чем просто отметелить ночью в заброшенной школе. Такое скучное занятие не для Егора. Ну, а насчёт унижения, Вадим хмуро усмехнулся, тут уж как пойдёт. Глядишь, и унижать будет некому.

- А я те говорю – не придет. Дошло небось, что глупость спорол, когда этот бред предложил.

- Если так, ему только один выход останется.

- Свалить нах из школы.

В темноте вновь заржали. К смеху пацанов присоединился высокий девчоночий. Скорее всего, следом за Стасом потащилась Анжелика. Она не оставляла парня самого даже на день. В чём-то Вадим сочувствовал Стасу. Того угораздило связаться с самой ревнивой девчонкой во всей школе. Подросток усмехнулся, хватаясь руками за сетку невысокого забора – сочувствие, сочувствием, но хорошо, когда есть кому попить кровь этому упырёнышу.

- Тихо!

Четыре тени метнулись за угол сгоревшего здания, притаились.

- Свои, - громким шепотом успокоил их Вадим.

Тени вернулись, приблизились. Впереди, как и положено вожаку, шел Егор Кузнецов. Чуть сзади, по бокам от главного, были Станислав Ромов, смуглый худощавый подросток, и Ванька Зуев. В ночи его выбритая голова тускло отсвечивала. Соснова осталась возле угла здания, за которым подростки притаились, услышав перелезающего через забор Левашова.

- Ты смотри, - широкая громада Ивана выдвинулась вперёд, - пришел-таки.

Вадим остался на месте, спокойно глядя в лицо Зуева. Тот попытался замахнуться растопыренной пятерней, но Вадик оставил провокацию без внимания. Они здесь не для драки.

- Задираться будешь потом, Ванька, - Егор щелкнул зажигалкой, закурил.

Зуев демонстративно отвернулся в сторону, быстро осмотрел пустую улицу.

Кузнецов глубоко затянулся, выпустил дым через ноздри. Не в лицо и ладно, подумал Левашов. Пускай строит из себя дракона.

- Пришел?

- Мы же договорились, - пожал напряженным плечами Вадим.

Егор с сомнением хмыкнул.

- Да он думал – вы ребята умнее будете. Поверить в такую дурацкую историю.

Вадим быстро посмотрел поверх плеча на Анжелику.

- Со мной никого. Думаю, или Стас, или Зуев, пошныряли вокруг. Нашли кого?

Кузнецов сделал очередную затяжку и отрицательно покачал головой. Всё-таки слабо он смотрится в роли блатного. Но это пока. Год-другой – урка что надо из Егора Кузнецова выйдет. Наставники помогут.

- Я в сказки не верю, - растягивая слова проговорил он. – Сюда пришел тебя на вранье прищучить. Вот и ребят с собой позвал.

- Внутрь они не пойдут, - твердо сказал Вадим. – За всех я отвечать не собираюсь.

- Сами за себя ответим, - ехидно бросил Стас.

- У нас уговор, - напомнил Левашов.

Холодный пот пробежал между лопаток подростка. Если вся компания увяжется следом за ним и Егором – шансов выбраться из старого здания школы не останется ни у кого. У него, Вадима Левашов, в том числе.

- И что? – Егор щелчком отбросил окурок, почесал голую руку.

Ромов и Зуев мгновенно подобрались, ловя каждое движение главаря. За их спинами Соснова противно хихикнула.

- Я за свои слова отвечаю, - наклонив голову вперёд и напрягая все мышцы тела ответил Вадик. – Или мы идем только вдвоем, или желание по боку. Можете сейчас устроить драку. Вас больше – меня уделать сможете. А толку тебе с этого, Егор?

- Трепло накажу.

- А за слова ответить?

- Ты чё, бобер, - Иван выставил челюсть вперёд, попер кабаном на Левашова.

Кузнецов отвесил Зуеву леща.

- Борзый? – зло спросил у Вадима.

- Ты сам начал. Выйдем из школы – тогда я за свои слова отвечу. Или ты без дружков никак?

- Мы не станем тебя бить, - Егор хищно улыбнулся, посмотрел вначале на Стаса, потом на Ивана. – Наш разговор в школе весь класс слышал. По другим, за эти дни, уже растрепали. В понедельник все узнают, что ты из себя представляешь. Тогда последних остатков гордости лишишься. Тебя даже шестиклассники пинать будут.

Зуев и Ромов заржали, их поддержала Соснова.

Да, их с Егором разговор Вадим помнил очень хорошо. В конце концов – именно он его и затеял в этот понедельник.

Звонок ещё продолжал звенеть, оповещая учеников о большой перемене, а двери классов уже распахивались, выпуская на волю жаждущих отдыха детей. Коридоры быстро наполнялись орущей и гогочущей оравой самого разного возраста.

В их классе шевеление тоже началось до звонка. Восьмиклассники ёрзали на стульях, шумно перекладывали на партах учебники и тетради. Будь сейчас другой урок – давно бы приготовились выскочить за двери или уже начали бы разбредаться по всей аудитории. К сожалению школьников, урок вёл Герман Артурович. Физик легко и просто справлялся с любым в школе. Хулиганы пробовали бузить - ходили слухи, что однажды компашка из девятиклассников и парочки одиннадцатиклассников попыталась завязать с физиком драку. Жилистый Герман Артурович попросту разбросал всех в стороны, добавив особо ретивым тычков в спину. Поступившую после этого на учителя жалобу быстро забрали сами родители. Кое-кто из них вспомнил, где и с кем видел бывшего афганца. Случившееся добавило Герману Артуровичу авторитета в глазах учеников, а его справедливое отношение ко всем поддерживало дисциплину лучше всяких криков и угроз отправки к директору.

Поэтому все вздыхали, шуршали, но терпеливо ждали пока закончиться урок и звонок отзвенит полностью. Только после этого можно было наслаждаться отдыхом.

Вадим пристально следил за Кузнецовым, сидевшим за последней партой возле двери. Надо перехватить Егора до того, как он смоется во двор, или отправится в соседние дворы покурить. Говорить с ним при лишних свидетелях подростку не хотелось. В то же время их класс должен услышать этот разговор. Это стало бы для Вадика своего рода гарантией от возможных неожиданностей со стороны Кузнецова и его компании.

До появления Егора в классе Вадим справлялся с возможными задирами. Где-то не провоцируя потенциальных противников, где-то пуская в ход кулаки. Умелым бойцом он, конечно, не был, но отстоять себя мог. Пару раз ему довелось поучаствовать в разборках с ребятами из соседнего района. Драки состоялись за так называемые «пограничные территории», принадлежащие обеим сторонам. Это, а ещё отсутствие амбиции и желание спокойно заниматься своими делами, обеспечило Вадика относительным покоем.

Таким спокойствием Вадим пользовался до недавнего времени. Всё изменилось, когда к ним в класс, посередине учебного года, перевели Егора Кузнецова. Сменивший не одну школу Егор отлично подходил под описание трудного подростка. При этом, возможные проблемы, требующие решения, остались для него в прошлом. Приводы в милицию и характеристики из предыдущих школ говорили о полностью сформировавшейся личности. Пока что Егора сдерживал возраст и необходимость считаться с записями в его личном деле. Плюс к этому, домой к Кузнецовым каждую неделю наведывался участковый – контролировал как сына, так и отца, недавно вернувшегося из мест не столь отдалённых.

Кузнецов быстро подмял под себя основных хулиганов класса и принялся обучать их премудростям «жизни». Зуев и Ромов радостно восприняли науку Егора и к выпускному классу вполне могли обзавестись характеристиками, похожими на характеристику своего вожака.

Понятное дело – рано или поздно Вадим и Егор должны были схлестнуться. Устанавливавший свои порядки Кузнецов просто не смог бы пройти мимо человека, находящегося вне его контроля.

Один на один Вадик, может быть, и потягался бы с Кузнецовым. Хотя тот многое перенял от отца и его понимание драки кардинально отличалось от понимания драки даже главных задир школы. Против собранной Егором компании подростку ничего не светило. Впрочем, он попробовал. Нет, драться до конца являлось сущим безумием. Вместо этого, Вадим отмахался от передних и попросту сбежал. Когда Кузнецов с подельниками попытался предъявить Левашову, за него заступились ребята с которыми Вадим ходил на пески драться против другого района.

Кузнецов затаился - он ещё не успел полностью подмять под себя школьных трудных учеников. Поэтому предпочёл выжидать. Не забывая при этом доставать Левашова по мелочи.

Уже в конце марта Егор нашел способ задеть Вадима по-настоящему.

Рита Савина жила с Вадимом в одном доме. Ей семья заселилась в квартиру в один год с семьёй Левашова. И хотя их родители работали в разных цехах завода, ребята очень быстро сдружились. Учились они в одном классе с самого начала, ходили в школу одной компанией. Класса с седьмого Вадим стал смотреть на Риту уже с определённым интересом. Ему нравилась светловолосая смешливая девочка с большими глазами и толстой косой.

Сама Рита считала Левашова в большей степени другом, но нет-нет, а бросала озорные взгляды в его сторону, сразу же отводя взгляд. В восьмом классе Вадим почти набрался храбрости предложить Рите встречаться, проштудировав перед этим кучу полезных статей, да не успел.

Кузнецов быстро заметил формирующиеся между его основным врагом и красивой девочкой отношения. Он сразу воспользовался подвернувшимся случаем. По какой-то случайности мать Егора и мать Риты когда-то учились в одном техникуме.

Вадик пытался вмешаться, но только дал Егору законный повод затевать драки. Пока одиночные и на кулаках.

В этой ситуации Левашов удивлялся Савиной. Она словно прикипела к Кузнецову. Возможно, правду писали, что хорошие девочки выбираю плохих мальчиков. Может так Рита пыталась наказать Вадика за проявленную медлительность. Так или иначе, но их отношения остались на уровне дружеских.

Однако, Егор стал всё чаще доставать Вадима. Год приближался к концу и Кузнецов успел обрасти серьёзной сворой помощников. Теперь он мог гораздо больше, чем когда перевёлся в школу. Этим подросток пользовался на полную, старательно не забывая про оказавшего ему сопротивление в начале Вадима.

В конечном итоге, всё свелось к одному – в школе оставалось исключительно одно место. Его мог занять Егор, а мог Вадим. Кто-то один обязательно исчезал из всех раскладов. Увы, по всему выходило, что этим кем-то становился Вадим Левашов.

Вадим долго думал, что он может сделать. Вариантов существовало множество, но каждый из них не давал всего желаемого, а в это желаемое входила и Рита Савина. И вот, лежа без сна в своей комнате, он вспомнил про случившееся год назад событие. Подросток вздрогнул и тяжело сглотнул. Получится ли во второй раз? Этого он не знал. Да только, это оставалось единственным из возможных вариантов.

- На следующем уроке пишем итоговую контрольную. Быть всем, - Герман Артурович обвёл класс взглядом, - отговорки не принимаются. Теперь можете отдыхать.

Класс шумно выдохнул, застучали отодвигаемые стулья.

- Егор, подожди!

Вадим в два широких шага оказался рядом с Кузнецовым. Тот почти вышел из кабинета сразу за физиком, но замер, услышав голос Левашова. Он медленно развернулся в сторону Вадима и растягивая слова презрительно бросил.

- Чего тебе?

- Поговорить хочу.

- После школы.

- Давай сейчас, - Вадим нагнул голову. – Дело серьёзное. Думаю, тебе понравится.

В плечо Левашова врезался Зуев.

- А ну освободи проход, - Иван ещё раз толкнул Вадима, хотя мог запросто обойти.

Кузнецов оценивающе оглянулся. Часть учеников осталась в классе с тревогой поглядывая в их сторону. Егор заметил Таню, их старосту, внимательно следившую за ними. Затевать разборки сейчас опасно – решил подросток. Ему предстояла очередная встреча с участковым и проблемы могли стать лишними. С другой стороны, никто не запрещал перекинутся с этим лохом парочкой слов. Ничего серьёзного он сказать или сделать не мог, а вот утвердиться за счёт Вадима можно попробовать. Только надо это сделать правильно.

- Слышь Зуев, ты чо зад отъел? Обошел человека и не мешай разговору.

Иван стушевался, не ожидая от главаря такой реакции. Он быстро, бочком, обошел Вадима и уже от двери зло зыркнул в его сторону. Левашов проигнорировал это, удерживая внимание на Егоре.

- О чём базарить собрался, Вадик?

Кузнецов развалился на стуле, делая насмешливый жест в сторону Левашова, словно приглашая сесть на соседний. Вадим развернул ближайший стул спинкой вперёд и сел.

- Слышал о прятках с призраком?

Егор откровенно заржал. Он откинулся на спинку стула и ткнул в сторону Вадима указательным пальцем.

- Ты, походу, с малышнёй переиграл. Хотя, тебе там самое место – мозги у тебя не выросли.

Потом Егор уже зло бросил.

- Ещё раз без дела меня побеспокоишь – получишь по шее.

Он уже почти встал, когда Вадим произнёс.

- Считай это спором, который окончательно решит все наши вопросы.

В классе стало тихо. Оставшиеся ученики, затаив дыхание, вслушивались в разговор. Из коридора доносились крики, но возле дверей толпились молчаливые подростки. Слова Левашова услышали все. Почти все посчитали их глупостью.

- А у нас нет с тобой вопросов, - сказал Кузнецов, но вновь сел на стул и закинул ногу на ногу.

- И всё же. Что ты теряешь?

- Я не малолетка – играть в игры.

Вадим видел – Кузнецов прикидывает, как можно использовать ситуацию в свою пользу. По прищуренным глазам понял – у его противника почти созрел план.

- Ну, так это и не игра.

- И что ты поставишь? – Егор с усмешкой обвел взглядом класс, говоря своим видом – вот, дурак сидит напротив меня.

- Я уйду из школы.

- Мало. Я себя дебилом должен выставить, а ты просто свалишь в туман и всё?

- Ты бонусом получаешь исполнение любого желания.

Егор снова засмеялся.

- Ты сам в это веришь?

- Я сам это предлагаю.

- Надо узнать у пацанов.

Вадим прищурился. Он этого и ожидал.

- Ты про правила знаешь?

Егор презрительно наклонил голову.

- Играют не более двух человек, - раздался голос Яны Токаревой. – Иначе призрак не согласится.

- Тцц, - Кузнецов зло сплюнул на пол. – Удобное ограничение.

По классу пошел шепот, и Егор понял одну вещь – Вадиму удалось зацепить внимание одноклассников. В сказку про призрака из сгоревшей школы могли верить, могли не верить, но возникшая ситуация явно складывалась в пользу его врага.

- Я уже сказал, - зло бросил Кузнецов, - мне мало, что ты свалишь из школы. Вообще с района, если что. Ты голый, на коленях, проползёшь по школе, пуская слюни и строя из себя идиота.

Егор со злобой посмотрел в глаза Вадима. Согласиться на такое значило подписать себе приговор. В глазах всей школы Левашов не только выставит себя треплом, не только проиграет ему, Егору, но и на всегда унизит себя как человека. В этом районе ему точно жизни не будет. Насчёт других – Кузнецов готов был позаботиться.

- Согласен, - руки Вадима сжались на спинке стула, костяшки побелели, мышцы в уголках челюсти дергались, - но есть условия.

Опешивший Кузнецов автоматически спросил.

- Какие?

- Ты сейчас озвучиваешь свое желание, которое загадаешь призраку. Наш уговор разбивает кто-то из класса. Идём в эту пятницу. Если до исполнения твоего желания со мной что-то случается – ты проиграл.

По блеснувшим глазам Егора стало понятно – он думал об этом.

- И последнее, - Вадим подался вперёд, чувствуя сейчас на себе взгляды всех ребят в классе, даже Зуева и Ромова, стоящих в дверях, - после исполнения твоего желания ты и все твои дружки навсегда оставляете меня в покое. В любых вопросах.

Кузнецов оскалился словно собака. Ему оставалось или принять условия этого дурака, или пойти на попятную.

- Светка Треф из 11-А со мной переспит и всем расскажет.

Ноздри Вадима раздулись от злости. Подонок, – пронеслась обжигающая мысль, - Рита ведь тоже сейчас в кабинете и всё слышит.

Егор по-своему истолковал эмоции, отразившиеся на лице сидевшего напротив него одноклассника.

- Зассал? Понял, что ничего не выгорит. Можешь сейчас признать себя треплом. Тогда мы тебя только побьём.

Левашов встал и протянул к Кузнецову руку. Подросток не смотрел по сторонам. Вместо этого, он буравил сузившимися зрачками Егора.

- Разбивают двое. С твоей стороны и с моей, - не поворачивая головы он громко крикнул. – Эй, все слышали уговор?! Кто разобьёт с моей стороны?

Кузнецов быстро и зло пробежался взглядом по классу. Он словно предупреждал – поможете этому лоху, нарвётесь на неприятность. Парни остановились на половине шага, замялись, не зная, как поступить. Одновременно с этим, Егор крепко вцепился в руку Вадима и отрывисто бросил.

- Ром, сюда. Разобьёшь.

Ромов, стоявший вместе с Зуевым в дверях мгновенно подскочил, готовый ударить по рукам спорщиков.

- Ну чо, Левый, - Егор противно усмехнулся, - в тебя никто не верит. Готовься ползать, урод. Ром, бей.

Рука Ромова полетела вниз, целясь в запястье Вадима. Прежде чем ребро ладони Станислава ударило в цель, в сомкнутые руки врезалась рука Тани Серовой, старосты класса.

- Ты прав, - спокойно произнес Вадим. – Разговор весь класс слышал. Спор разбили двое. За неделю слух разошелся не только по школе. Ты ведь не думаешь, в самом деле, что единственный на районе знаешь правильных пацанов?

Егор так не думал. Более того, за прошедшие дни успел убедиться – историю со спором знают многие из тех, кому знать не положено. Он попробовал объяснить ситуацию, доказать – это отличный развод лоха, тот сам напросился. Егора послушали, многозначительно похмыкали и…всё.

- Так что, - закончил Вадим, - или мы с тобой идём в сгоревшую школу вдвоем, или твой в нашем районе полетит вниз. Твои дружки могут подождать нас здесь. Мы недолго. Четыре часа и всё.

- Чего так долго? – загундосила Соснова.

- Ша. Стас, успокой свою тёлку, - Кузнецов развернулся в сторону входа в школьное здание. – Пошли, Левый. Чем быстрее ты опозоришься, тем лучше.

Школа сгорела четыре года назад, в девяносто четвёртом. Случилось это на совместном выпускном вечере девятых и одиннадцатых классов. Как именно начался пожар так до конца и не поняли, но школа выгорела почти дотла. По счастью, гулявшим внутри родителям, ученикам и учителям удалось выбраться из охваченного огнём здания. Кто-то отделался испачканной одеждой, у кого-то были ожоги, пару человек отправили в больницу. Внутри осталась только одна выпускница. Ольга Петрова по нелепой случайности не смогла выбраться. Пожарные нашли её обгоревшее тело в столовой, почти возле дверей заднего входа. Девушке оставалось всего ничего до спасения, когда огонь добрался до неё.

Школу закрыли, забив на ремонт. Вместо этого, перевели детей в здание бывшего детского сада, частично переделав за лето аудитории под классные кабинеты. К этому времени многое в стране пошло под откос, в том числе и рождаемость. Садиков в районе вполне хватало для малышей, а вот школам ещё предстояло познакомиться с дефицитом учеников и, как следствие, с сокращением штата.

Заботы взрослых вообще не волновали школьников. Старое здание жалели – сколько набегано по его коридорам, а сколько девчонок потискано по углам. Ольгу тоже жалели – и она сама, и её родители, работавшие в этой же школе учителями, были хорошими людьми. Родители Ольги, кстати, уволились сразу же – не смогли оставаться рядом с местом гибели дочери и переехали в другой район.

Иногда ребятня пробиралась в сгоревшую школу. Интересно ведь побывать на месте пожара – жутко, можно подойти сзади к приятелю и напугать его или самому почувствовать на своем плече чью-то руку. Подростков и ребят помладше не останавливал даже сетчатый забор – единственное, что сделали власти города в плане ремонта. А вскоре после этих посещений по району пошла гулять легенда.

Говорили, если в полночь прийти в школу и позвать призрака сгоревшей выпускницы поиграть в прятки, можно получить исполнение желания. Для этого надо было прятаться от призрака почти до самого утра – четыре часа. Если смельчаку это удавалось, то призрак Ольги исполнял его желание. В противном случае – проигравший навсегда оставался в школе, тоже становясь призраком.

Естественно, каждый слышал о парне, девочке, даже взрослом, рискнувшем и выигравшем. О проигравших тоже говорили, но путанно, объясняя это влиянием потусторонних сил, заставляющих всех вокруг забывать о неудачниках.

Большинство относилось к этой легенде со здоровым недоверием. Тем более, что имен победителей, равно как и проигравших никто не знал. Верили в неё всё больше девочки и ребята помладше. Самое странное – многие взрослые обходили заброшку десятой дорогой. Наркоманы и бродяги подыскивали себе другие места. Такое поведение списывали на возможность вляпаться в какое-нибудь мокрое дело. Всё-таки под зданием оставались подвалы, в которых можно спрятать очень многое.

Кузнецов абсолютно не верил в легенду о призраке. Он не мог понять отчего этот придурок Левашов решился пойти на бессмысленный спор. Ведь очевидно же, что он его проиграет. Что бы в этом убедиться, он с Иваном и Стасом пришли сюда за час до условленного времени. Компания быстро осмотрела руины и никого не нашла. Тогда они стали поджидать Вадима, попутно приглядывая за округой – вдруг Левашов сумел договориться о помощи. Кроме ноющей Сосновой ничто не нарушило тишину заброшки до самого появления Вадима.

Ну, тем хуже для него. На всё про всё хватит десяти минут. Егор перебрался через куски кирпича, вывалившиеся из дверного проёма, чертыхнулся, наступив на обгоревший кусок дерева, бывший частью двери, и очутился в тёмном холле. Через пару секунд рядом с ним стал Вадим.

Егор прищурился, вглядываясь в темные коридоры, расходящиеся в разные стороны – пусто. Рядом вспыхнул неяркий свет – это Вадим включил фонарик и направил его луч к подножию лестницы ведущей на другие этажи.

- Ты чё, не мог новые батарейки в фонарик поставить?

- Так надо, - огрызнулся Вадим. – Сменные у меня в кармане. Сейчас молчи – надо поздороваться с нашим призраком.

- Ну-ну, - челюсти Егора презрительно ходили, словно он что-то пережевывал.

Левашов глубоко вдохнул, собираясь с духом, потом медленно выдохнул. Дешевые китайские часы на его руку тихо пискнули – пора.

- Ольга, мы приветствуем тебя. Мы пришли поиграть с тобой в прятки.

Снаружи оставшиеся подростки услышали эти слова и демонстративно рассмеялись. Стоявшим внутри здания ребятам резко стало не до них.

Егор понял, что слышит смех своих дружков словно издалека. Через разбитые, выломанные двери их голоса должны были звучать иначе – громче и ближе. В тусклом свете фонарика медленно кружила пыль. Внезапно свет стал тусклее, а в левом коридоре, ведущем в сторону столовой, шевельнулась тень. Кузнецов заметил, что Вадим сунул руку в карман и напрягся, готовый отскочить в сторону. Но вот свет вернулся к прежней яркости. Вадим со вздохом облегчения вытянул руку из кармана, вытер её о штаны.

- Всё хорошо, - сказал Левашов, - она согласна играть.

Кузнецов со злостью посмотрел на напарника.

- А если бы отказала? Что бы ты стал делать?

- Соль под ноги, - Вадим посветил на свою руку, на пальцах действительно осталась пара серо-белых крупинок, - и ноги в руки.

- Да ты у нас везунчик, - презрительно протянул Егор.

Вадим не ответил. Вместо этого он свернул в левый проход и сделал Егору знак идти за ним. Поежившись от внезапного холода, заставившего кожу на руках покрыться цыпками, Кузнецов вальяжно пошел следом.

Ребята протиснулись через висевшую на одной петле дверь в маленькую комнатку. Бытовка – Егор посмотрел на валяющийся под ногами мусор. Сюда они тоже заглянули – ничего примечательного. Окон и тех не было. Вместо них вделанные в стену четыре треснувших стеклоблока.

- Закрой дверь, пожалуйста.

- Сам закроешь, - Егор прошел к стене и опустился на корточки.

Левашов не стал спорить – успеется. Вместо этого он потянул дверь на себя, одновременно стараясь её немного приподнять. В ладонь впилось пару щепок, но обошлось без заноз.

Отряхнув руки, Вадим повернулся к Егору.

- Бумагу и ручку хоть взял?

Кузнецов запустил в задний карман джинсов руку, вытаскивая мятый лист из блокнота и огрызок карандаша.

- Писать сам будешь, - кивнул Вадим и добавил. – А то Треф мне даст вместо тебя.

- Поумничай тут, - буркнул Егор, пристраивая листок на колене. – Тебе даже призрак, исполняющий желания, в этом не поможет. Свети давай, я не нанимался глаза портить.

Вадим стал рядом с Кузнецовым и направил тусклый луч на листок. В углу легкомысленно розовело сердечко. Наверное, из блокнота Анжелики – решил подросток. Свое желание он уже успел написать и, сложив лист, положить в центре комнаты. Теперь он потирал в ладони новые батарейки, взятые вместо специально посаженных. Для начала игры необходим тусклый свет. Потом можно пользоваться фонариком как угодно. Ну да – подсказывая водящему, где ты находишься.

Этот, считающий себя крутым, подросток пока ещё не понял, что им предстоит. Сидит на кортах, словно гопник под подъездом. Нарочито медленно пишет, выказывая презрение. Ничего, скоро он поймет – жизнь делится на множество миров. Его, мир блатных и уголовников, далеко не самый крутой из всех.

Егор закончил писать, пружинисто вскочил на ноги и пошел в сторону центра комнаты. Именно там надлежало оставить написанное желание. Больше, чем класть бумажку на пол, хотелось врезать Левашову по морде – закончит эту глупую возню. Впрочем, можно и подождать. Вон за мутными стеклоблоками мелькнула лохматая тень – Ром, точно. Когда они выйдут из этой подсобки всё закончится. Уж тогда Кузнецов оттянется по полной. Нет, решил он, подождём до следующей недели. Унижение этого придурка того стоило. Тем более на глазах этой тёлки Савиной. Он и связался-то с ней только ради Вадима. Хотя, Егор придавил камнем оба листка, тело у неё что надо. А после Светки Треф уломать Ритку станет проще. Сама попросится, лишь бы доказать, что она лучше.

- Пошли, - Кузнецов двинулся к двери.

- Секунду. Повернись к двери спиной.

- А то чё?

- Не знаю, - пожал плечами Вадим. – Проверь.

Засунув руки в карманы, Кузнецов отвернулся от двери. Вадим стал рядом, так же спиной к коридору и громко произнес.

- Ольга, мы готовы!

В щель перекошенной двери с тихим гулом ворвался ветер, словно по коридорам прошелся сквозняк, случайно залетевший в их закоулок. Раздался быстрый топот, следом цокот каблуков. Егор поморщился – явно же тёлка Стаса полезла следом за пацанами. Три быстрых тихих удара со стороны коридора заставили Кузнецова вздрогнуть – про это они не договаривались.

- Ну что, пора?

Зуев нетерпеливо вцепился руками в пустой проём окна. Закопчённым стеклом брезговать не стали и где смогли вытянули, оставив только пустые рамы.

Вытягивающий шею Ромов вглядывался в стеклопакеты, наблюдая за лучом света. Им следовало подловить пару подростков, ткнуть Левашова носом в его брехню – вот они мы, а твоего призрака нету. Тянуть с этим они не планировали, но выждать хотя бы минут десять стоило. Вот Стас заметил, что луч фонарика заметался по комнате. Значит, Кузнец с этим придурком собрались в другое место в школе. Можно начинать.

- Ждешь меня под дверью, Ваня. Понял где они?

- А то я не в этой школе до пожара учился, - Зуев подтянулся, перебрасывая свое тело через подоконник.

В это время, Станислав торопился к входу в школу. Подросток отмахнулся от Анжелики, попытавшейся его поймать за руку – ей успело надоесть торчать ночью на улице, ещё возле сгоревшей заброшки с дурной славой.

- Ща всё закончится. Потом ко мне идём – родоки укатили на дачу.

Ромов заскочил в коридор и почувствовал поток холодного ветра. Сквозняк задел лицо парня самым кончиком своего хвоста, разносясь по лестнице. Слева послышался громкий мат – Иван впотьмах налетел на что-то. Ориентируясь на ругань, Стас быстро добрался до комнатки, выбранной Левашовым и Кузнецом, чтобы начать играть.

Зуев уже стоял рядом и вопросительно смотрел на Станислава.

- Сейчас они выйдут, - Ромов потер руки и нехорошо улыбнулся.

Прошла минута, другая. Дверь оставалась закрытой. В щелях было темно. Станислав нахмурился, бросил взгляд на подельника.

- Не, - Зуев мотнул головой. – Никто не выходил.

Стас открыл дверь и увидел пустую комнату, заполненную мелким мусором. Бетонная крошка, обрывки бумажек, обвисшая на одном шурупе вешалка. Стеклоблоки насмешливо поблескивали, ловя свет с улицы. Они точно тут были. Ромов обошел всю комнату, пытаясь понять, что случилось. Он сам видел свет фонарика и тени пацанов.

Волосы на затылке подростка зашевелились. Станислав почувствовал ледяную гусеницу, начавшую свой спуск по его позвоночнику.

- Слышь, Зуев, - Ромов безотчетно принялся облизывать губы, вертя головой во все стороны. – Давай ещё раз по этажам прометнёмся.

- На хрена? – удивился Иван. – Постоим в холе. Засечём свет фонарика и сразу туда.

- Да, - Стас издал нервный смешок, - точно – сразу на свет фонарика. Ага, так и сделаем. Только, вот что. Я снаружи буду. С Анжеликой. Ты, если что свисти – я тут как тут.

Торопливо выбравшись наружу, Стас потер озябшие плечи. Соснова стояла, уперев руки в бока. Парень быстро объяснил ей ситуацию.

- И сколько нам ждать?

- Не больше часа, - уверено брякнул Станислав.

Сам он в этом сильно сомневался. Подростку вспомнился цокот, услышанный им перед тем, как Иван заматерился. Вначале Стас решил, что это откатившийся камешек. Глянув сейчас на ноги своей девушки, он понял – это звучали каблучки женских туфель по бетонному полу коридора.

Кузнецов повернулся к двери и положил на неё руку.

- Ну вот и всё, Вадик, - насмешливо сказал Егор. – Можем заканчивать.

Левашов посветил на часы, потом ответил.

- Их там нет, Егор. Ни Зуева, ни Ромова. На Сосновскую ты, надеюсь, не рассчитывал?

Егор с силой толкнул дверь, сохраняя на лице надменное выражение победителя. Дверь обвисла на единственной петле, жалобно хрустнув. В небольшом закутке, с тремя дверями, оказалось пусто. Кузнецов замер нахмурившись.

- Не понял, - зло произнес он.

Вадим оттер его в сторону вышел. Осторожно выглянув из-за угла закутка, он внимательно осмотрел коридор.

- Скоро поймешь, - пообещал подросток.

Кузнецов не стал стоять на месте. Злясь на дружков и подозревая либо их глупость, либо дурацкую шутку со стороны Ромова, Зуеву мозгов бы не хватило точно, он стал рядом с Вадимом.

Со стороны столовой раздалось ритмичное цоканье. Так женские каблуки бьют об пол. Кем бы он не была, но обладательница туфель оставалась на месте. Егор скривился – ну точно, Сосновская влезла. Она пришла в туфлях, это он отметил сразу.

Вадим, прижимаясь к стене, быстро двинулся в сторону холла. Фонарик он не стал включать. Через секунду за ним двинулся Кузнецов. В отличии от Левашова, он шел вразвалочку, не таясь. Цокот слегка приблизился – хозяйка туфель сделала пару шагов. Потом раздалась быстрая дробь и следом по коридору разнесся шепот, ударивший парням в уши.

- Раз, два, три, четыре, пять –

В прятки вы пришли играть.

Все ребята точно знают,

Кто кого пойдет искать.

- Левый, - Егор скрежетнул зубами, - мы условились сюда вдвоем залезть. Кого ты притащил, сука?

Они уже миновали кабинет директора и стояли в проеме, распахивающемся в холл. Слева от них виднелись двери актового зала, справа стоял обгоревший стол дежурной. Разбитый телефон валялся на полу, стул перевернут и сломан. На стене висят часы со встроенным в них школьным звонком.

- Сука, - Кузнецов хотел крикнуть, но в горле словно ком стал. – Чё за хрень?

Ответом ему стала новая дробь каблучков, прозвучавшая еще ближе.

- Раз, два! Счёт я начала,

На игру пришла.

Три, четыре, пять!

Прячьтесь опять.

- Ольга, - голос Вадима сорвался, но он продолжил, - мы идём прятаться. Дай нам время.

Оба подростка одновременно ощутили у себя на затылках холодное дыхание, плеч коснулись невидимые злые руки, и кто-то выдохнул им прямо в уши.

- Ладно, мальчики. Времени у вас – два звонка на урок. Потом – я иду искать.

Подростков швырнуло вперёд. Вадим, ожидавший подобного, сделал прыжок, устояв на ногах. Егор, наоборот, свалился на пол, но быстро вскочил, разворачиваясь лицом к толкнувшему. Никого.

Через секунду по школе разнесся громкий звук звонка.

- Теперь бежим, - Вадим бросился к лестнице.

Увидев, что Кузнецов остался на месте, парень бросил со второго этажа.

- Успеешь сдохнуть, Кузнец. Бегом сюда.

Злой Егор поспешил за Вадимом. Изменения, произошедшие в обстановке школы, и отсутствие дружков, выбили почву из-под ног подростка. Однако, это не сказалось на его инстинкте выживания. Сейчас этот инстинкт подсказывал ему – лучше последовать за Левашовым. С творящейся хренью всегда можно успеть разобраться. За его спиной звонок умолк на секунду, а потом взорвался новой трелью.

На площадке между вторым и третьим этажом Вадим притормозил. Включив фонарик, он быстро поднялся по ступенькам ведущим в крыло младшей школы. Луч фонарика как сумасшедший метался по стенам, высвечивая детские рисунки с обгоревшими краями, взлетая до потолка, пробиваясь через окна в ночное небо, разбиваясь о грани фигурного стекла, вставленного в двери.

Потом Вадим выключил свет и, стараясь не шуметь, скользнул по ступенькам обратно на площадку. Сделав знак рукой Егору, подросток вдоль стены бросился в противоположное крыло, где находились кабинеты средней и старшей школы. Кузнецов последовал за ним.

Стоя на узкой площадке перед широким коридором третьего этажа, Егор обернулся и его глаза расширились. Сквозь открытые двери на противоположной стороне виднелись дети, которые заходили в свои классы. Их оказалось совсем мало, но они откуда-то там взялись. И ладно бы это. Кузнецов отказывался задумываться над вопросом – где Левашову удалось найти согласившихся на подобное малолеток? Тем более он не думал над отношением родителей младшеклассников к подобному. На третий этаж ходил Ромов – во с него и спрос коли кого упустил. Но, Егор подавил рвущийся изо рта мат, дети оказались почти прозрачными. Их тела пронизывал свет Луны, внезапно ставшей полной и близкой к окнам.

Кто-то дёрнул Егора за рукав. Подросток резко развернулся, занося кулак.

Вадим быстро отбил руку напарника в сторону и утянул его в узкий проход справа.

- Будешь торчать на виду – проиграем сразу.

Кузнецов придвинулся вплотную к Вадиму, ткнул его пальцем в грудь.

- Ты. Ты сейчас же объяснишь за шоу, которое тут устроил. Иначе я прямо тут тебе зубы выбью. Чхать я хотел на любые уговоры. Ты, падла, их сам и нарушил.

Левашов почти не слушал свистящий шепот Егора. Вместо этого, подросток прислушивался к звукам на лестнице. Звонок затих уже тогда, когда они проскочили второй этаж. Это значило, что Ольга обязательно увидела свет фонарика. Вадиму хотелось верить, что его хитрость удалась. Начало пряток во многом определяло их дальнейший ход. Если сейчас им повезет – можно рассчитывать на удачу в дальнейшем.

Егор продолжал напирать на Вадика, когда тот внезапно выбросил руку вперёд и зажал рот подростку. На секунду Кузнецов опешил, а собравшись двинуть наглеца в челюсть, услышал размеренный цокот приближающихся шагов.

Кто-то поднимался по лестнице и, судя по звуку, как раз подходил к площадке между вторым и третьим этажом. Этот кто-то не торопился, шел уверенной походкой человека, знающего каждый миллиметр в школе. Вадим отодвинул Егора в сторону и осторожно выглянул из-за угла их убежища.

Шаги замерли. Невидимый человек остановился, словно решая в какую сторону ему идти. Кузнецов не мог решиться на самый простой вариант из возможных. Стоило выйти к этому помощнику Левашова, таща того за воротник ветровки. Он вполне мог разобраться с двумя – подумал Егор. Затем он вспомнил как его толкнули несколько минут назад. Тогда он тоже хотел развернуться – хорошенько съездить по морде посмевшему его схватить. Однако, хватка оказалась слишком крепкой, а голос настолько жутким, что ноги Кузнецова словно лишились костей. Оттого он тогда и растянулся на потеху стоявшего рядом гада.

Останавливало Егора и ещё одно обстоятельство. Вся старая сгоревшая школа полностью изменилась с момента, когда подростки покинули бытовку. Он точно помнил – никакого стола, никаких часов со звонком в холле не было. Тем более, звонок должен был быть обесточен – вся проводка здесь выгорела. Потом, двери на улицу оказались на месте. В здание они попали, перебравшись через их остатки, а начинали «игру» уже с целыми. Пробегая по лестнице следом за Вадимом Кузнецов успел заметить стенд с отличниками школы. Он не был уверен, но вроде на одной из фотографий была черная полоса в нижнем углу. Словно траурная лента.

Зуев и Ромов. Этим двоим Егор приказал встретить его с Вадиков почти сразу после начала игры. Ни Стаса, ни Ваньки, не оказалось на месте. Самое главное, он был уверен – его дружков нет в школе. Нет в этой школе.

Вновь послышались шаги. В темноте Егор заметил, как напряглась спина Левашова. Что-то насторожило его напарника. На всякий случай Кузнецов придвинулся ближе, готовясь реагировать на действия Вадима.

Цок, цок. Два шага. Каждый ближе предыдущего. Вадим отодвинулся к противоположной стене, вжимаясь в тень. Егор бросил быстрый взгляд в противоположную сторону. Метров десять абсолютно темного пространства. Что в конце он не знал. Левашов перехватил его взгляд и покачал головой.

«Тупик»: Кузнецов скорее почувствовал эти слова, чем прочёл по губам подростка. Цок, чуть ближе. Вадим сделал шаг, Егор последовал его примеру. Если Кузнецов правильно понял – Левашов хотел быстро перебежать широкую часть коридора и броситься в узкий проход, ведущий к следующему расширению и новым кабинетам. Ему самому довелось учиться в парочке школ с такой планировкой.

Цок, цок, цок. Шаги начали удаляться. Вадим расслабился и сполз по стене на пол. У них было в запасе примерно две минуты. Сейчас Ольга отправиться на половину младшеклассников. Значит она видела свет фонарика и думала таким образом заставить их выдать себя. Поэтому она и не сняла свои туфли. Будет хуже, когда она это сделает. В том что призрак так поступит, Вадим даже не сомневался. Он помнил прошлый раз.

Рядом раздался звук журчащего фонтанчика с питьевой водой. Значит Ольга уже у малышей. Надо двигаться. Подросток начал подниматься, когда мимо него проскочил разъярённый Кузнецов.

- Паскуда, - едва не выкрикивал он, - ты что тут делаешь?

Левашов безразлично посмотрел в сторону напарника, кинувшегося к щуплому парнишке в больших очках. Тот наклонился над фонтанчиком, ловя струю воды ртом. Придурок – подумал Вадим, - до сих пор думает, что это подстава. Ничего, скоро смирится.

Кузнецов врезался в щуплого подростка в очках и проскочил его насквозь. В ноздри словно набило липкого холодного тумана. Очкарик закончил пить, а потом зажал ниппель, направив струю воды прямо в лицо Егора. Тот попытался уклониться от летящей струи. Очкарик покрутил пальцем у виска, посмотрел на Вадима, а потом пошел мимо них в конец узкого прохода. Левашов включил фонарик и посветил в спину ученику. Свет без помех прошел вперёд, высветив в конце стену. Сам парнишка не обратил внимание на свет. Он открыл дверь одного из классов, математический кабинет, вспомнил Вадик, и скрылся за нею. Да, неудачное место ты выбрал пацан. Потом Левашов повернулся к Кузнецову.

- Всё еще считаешь происходящее подставой?

Кузнецов подошел к фонтанчику и попробовал включить воду. Трубы даже не захрипели, пропуская через себя воздух. Фонтанчик остался мертв.

- Можешь попробовать включить свет, - подсказал Вадим с напряжением в голосе. – Хочешь, покажу выключатель?

Они теряли драгоценное время. Скоро призрак закончит обход кабинетов младшеклассников. Она заглянет в туалеты, но на это много времени не уйдет.

- Когда призрак придет сюда, она начнёт с этого тупика.

- Там тот малый, - Кузнецов мотнул головой в сторону кабинета математики.

- Он уже отыгрался. Или ты всё еще не понял?

Кузнецов пнул фонтанчик. Ему хотелось выместить злость хоть на чём-нибудь. Увы, Левашов сейчас не годился для этих целей.

- Я понял, что здесь твориться какая-то хрень. И сталкиваться с хозяевами этой хрени я не хочу. Ты выведешь меня отсюда. Немедленно.

Левашов отрицательно покачал головой.

- Ты не понял меня, Левашов, - Егор сделал шаг в сторону Вадима. – Или ты меня отсюда выводишь.

- Или что, Егор? Побьёшь, прибьёшь меня, сдашь меня Ольге?

По лицу стоявшего напротив подростка читалось – именно так он и собирался поступить.

- Пробуй любой из вариантов. Только быстрее. Скоро Ольга начнет искать нас здесь. Тогда можешь забыть о своем желании. Если потерпишь совсем чуть-чуть – сможешь напиться из этого фонтанчика. Точно также, как тот малый. Скажу по секрету – вода в нём не очень. Он часто засорялся, да и такие как ты любили пакостить.

Кузнецов сжал зубы. Сейчас Вадиму удавалось его обыгрывать. Ну ничего, всё ещё впереди.

- Разделимся?

- Ни к чему, - покачал головой Вадик. – К тому же, ты совсем не знаешь это здание. И не говори, что обследовали его заранее. Вы обследовали заброшку, а это старая школа.

Левашов говорил на ходу. Он уже подошел к узкому проходу и пристально вглядывался в него. Существовала возможность, что Ольга пойдет через дверь в коридоре между крыльями. Тогда придется уходить этой стороной.

- Ты что ли её хорошо знаешь?

- Мы учились здесь.

- Мы? – Кузнецов прижался к стене напротив Вадима.

- Зуев, Ромов, я. Почти весь класс.

- Савинова тоже?

Левашов напрягся, и Егор с удовлетворением почувствовал – вопрос задел парня. Сильно задел.

Вадим не ответил. Подросток осторожно выглянул из-за угла, сделал шаг вглубь коридора.

- Пошли. Только медленно пока. Она уже вышла на площадку, но я не знаю куда пойдет. Может сразу сюда, а может пойти в кабинеты физики и математики.

Заметив вопросительное выражение на лице напарника, подросток пояснил.

- Тот тупиковый коридор, куда ушел пацан в очках.

Во время разговора Вадим отступал назад. Упасть он не боялся, поскольку прижимался спиной к стене, стараясь находиться в самой глубокой тени. Следя за ним, Егор также делал шаг за шагом. Ладно, бросить Левашова можно будет в любой момент. Этот бобёр прав – Кузнецов не знает всех тонкостей планировки школы. Да и укромные места ему пока не известны. Часа два-три можно побродить вместе. Потом Егор найдет способ подставить соперника. Судя по правдивости городской легенды – Вадиму придется совсем кисло. Зато для него, Кузнецова, выиграется значительное время. Вот, что главное.

Плечо Вадика ощутило пустоту. Это значило, что за его спиной туалет. Надо выходить на середину прохода, закрывать пятна ночного света, проникающего через окна на широких площадках по бокам узких проходов. Проем, ведущий на площадку, где они прятались сначала, уже потемнел. Призрак обходила её по кругу.

Подросток быстро сделал шаг в сторону, развернулся и бросился вперёд. На ходу он сделал знак рукой Егору. Тот оттолкнулся от стены и поспешил следом. Позади раздался резкий шорох, словно девушка в свободном платье быстро повернулась.

Левашов быстро присел, прячась за раскрытой дверью одного из туалетов. С другой стороны, на задницу грохнулся Кузнецов, злобно зашипев. Вадим сморщился и поднес руку ко рту, зажимая его. Вряд ли Кузнецов его увидел, или понял, но шипение прекратилось. Ребята замерли, вслушиваясь в окружающие звуки.

В туалете капала вода. В разбитое окно залетал ветер, пытаясь вытащить сквозь стекло обгоревшую занавеску. Егор сидел, прижавшись спиной к двери какого-то класса и ему казалось – внутри идёт урок. Вот в классе раздался звук отодвигаемого стула, совсем рядом, потом ручка, упиравшаяся ему между лопаток, поехала вниз.

Яростно жестикулируя, Кузнецов глянул на Вадима. Тот отрицательно покачал головой – сиди тихо. Егор сжал кулаки, сильнее прижал двери спиной. Черт! Реши какой-нибудь из местных призраков выйти, его подвинет прямо в проход.

Тут все призрачные звуки заглушил звук ногтя, которым провели по стене. Отчётливый, в наступившей тишине, он резанул по ушам подростков.

- Где же вы зайчата? Где же вы ребята?

От голоса веяло голодом и холодом. Привыкший ко многому Егор, сделал именно такой вывод. Обладательница голоса казалась безумно голодной. Нет, не в обычном смысле слова. Отчего-то Кузнецов решил, что голос призрака наполнен иным голодом, так соответствующим холоду, дополняющему его.

В проходе открылась дверь. Ребята не увидели, но услышали это.

Зайдет Ольга внутрь или только заглянет? Ох, как многое зависело от этого её решения. Ноги сидевшего на корточках Вадима занемели. Ему пришлось ухватиться за край стены, ведущей в последний проход в этом крыле. Этот проход соединял крыло старшей школы с младшей через сквозной кабинет. Под пальцами парень ощутил мелкие царапины похожие на буквы. Он посмотрел на них, пытаясь в темноте разобрать хоть что-то. Включить бы сейчас фонарик. Только, это равнялось бы признанию поражения. Ольга до сих пор стояла на пороге открытого класса, стараясь разглядеть что внутри.

«Пила, пила, лети как стрела…»

Вадик не стал дочитывать нацарапанный на стене стишок. Ему вполне хватило и слова «пила». Надо бежать. Он сделал знак Егору приготовиться и вцепился уже двумя руками в стену. Кузнецов весь подобрался, словно для низкого старта. Может сейчас? Толкнуть Левашова в спину, опрокинуть назад и дёру вперёд? Кстати, что там впереди? Вадим знает, иначе не стал бы рисковать. А вот Егор не знает. Значит, в следующий раз. Живи, пока, придурок.

Ребята бросились в проход почти одновременно. Вадим метнулся к правой стороне, Егор, видя действия партнёра, к левой – сейчас нельзя было сталкиваться. На ходу Левашов быстро нажимал на ручки проносящихся мимо кабинетов. История, география, ДПЮ. Впереди виднелся обгоревший проём сквозного кабинета. Тёмное пятно на фоне темноты. Вадим включил фонарик. Риск, но лучше так, чем влететь в кабинет вперёд головой, ломая ногу или руку.

Свет, пусть и тусклый, притормозил ребят. Они замерли почти у самого входа в кабинет – Егор впереди, Вадим на шаг позади.

Это помещение успело побывать и кладовкой, и кабинетом завуча по внеклассной и воспитательной работе. Перед самым пожаром его хотели отдать психологу – новому модному веянию, попытавшемуся прижиться в школе. Насколько помнил Вадим – безрезультатно. Во всяком случае, он не видел психолога в новом здании школы.

Сейчас эта комната без окон представляла из себя маленькое пожарище. Повсюду валялись обгоревшие листы бумаги. Шкафы бугрились облезшим помутневшим лаком. Один из них перекосился и упал аккурат напротив двери. Шкаф рассыпался от удара, однако его осколков хватило бы, чтобы отправиться в полет на пол. Шум от такого падения могли услышать даже на втором этаже.

На противоположной стороне комнаты была вторая дверь. Сейчас она была настежь распахнутой, призывая подростков поскорее проскочить дальше.

Егор решительно полез вперёд, намереваясь перебраться на ту сторону здания. Вадим дернул его за футболку.

- Рано, - прошептал он одними губами и выключил фонарик.

Подросток легонько толкнул Кузнецова в плечо, давая понять, с какой стороны тому стоит пробираться к выходу.

Пробираясь на ощупь к выходу, Егор пытался отыскать увесистую деревяшку – ножку от стула, может быть полку шкафа или кусок самого шкафа. Что-то, чем можно было бы огреть по голове. Подросток хотел воспользоваться предоставившимся случаем. Если у Левашова возникнут глупые вопросы – скажет, что это на всякий случай, от призрака отмахиваться. Не поверит ведь, падла. Да и хрен с ним.

Ничего подобного Кузнецову под руки не попалось. Зато возле самой двери он зацепил рукой лёгкие открытые туфли с кучей ремешков. Высокий узкий каблучок оцарапал тыльную сторону ладони.

- Тут девочки переодевались после торжественной части выпускного.

Вадим тихо прокомментировал находку Егора.

- Не уверен, но думаю – ты туфли Ольги нашёл.

Кузнецов поспешно отбросил закопченную находку в сторону.

- А разве она не в них сгорела?

Вадик пожал плечами.

- Тут много непонятного. Да и не она одна переодевалась. Может это обувь кого-то более везучего.

В проходе хлопнула дверь.

- Сюда идёт, - сипло выдохнул Кузнецов. – Валить надо.

Вадим задумчиво кивнул. Судя по звуку, хлопнула дверь класса истории – первого в проходе. Оставались ещё два. Если они сорвутся раньше времени призрак отправится следом за ними. Это правило работало в прошлый раз – стоило начать часто менять место пряток, и Ольга начинала всё быстрее передвигаться по школе. Словно ей доставляло удовольствие подкрадываться к затаившейся жертве, давая ей шанс убежать, но рассчитывая на сковавший игрока страх. Если же жертва начинала метаться в надежде найти укрытие, перебежать за спиной призрака, Ольга начинала злиться и всякий раз оказывалась практически рядом с игроком.

Бежать, или ждать? Сколько времени игры уже прошло? Мало. Это только начало. Если, когда поправился Вадим, они доберутся до столовой – время почти выйдет.

В дверном проёме на противоположной стороне появилась рука.

Станислав нервничал. Прошел почти час с момента исчезновения Кузнецова и Левашова. Всё это время заброшенная школа оставалась тёмной. Подростки регулярно обходили здание кругом, надеясь увидеть хоть в одном окне тусклый свет фонарика. Не могут же эти двое лазить по классам и коридорам впотьмах? Ладно, немного света должно проникать через окна, но ведь есть узкие проходы, кладовки и раздевалки. Последние минут десять Стас уже не сомневался – в старой школе действительно идёт какая-то игра. В прятки, или нет – его, стоящего снаружи, это не касалось.

- Да сколько вам, придуркам, повторять, - Анжелика потянулась, старательно выпячивая свой растущий бюст, - нету их там. Ушли они, оставив нас торчать тут.

- Левашов может и ушел бы, - хмуро бросил Стас, косясь на грудь подружки, - но ему Кузнец не даст этого сделать.

Подросток придвинулся ближе, рассчитывая оказаться вплотную к Анжелике. Иван как раз обходил заброшку кругом, а за пару минут можно было успеть многое пощупать.

- Ага, - Соснова слегка отодвинулась в сторону, размышляя – может удастся подбить Ромова уйти отсюда. – Вадик школу эту отлично знает. Выскочил через запасной выход и тю-тю.

- Мы проверили. Двери столовой заперты, а пожарный выход заложен кирпичом. Дырки там есть, но через них разве что крыса пролезет, или кот.

Подросток вспомнил Масика, маминого кота. Масик ухитрялся протискивать в самые узкие щели. Глядя на очередную выходку гладкошерстного дворового кота, мать Стаса говорила: «Коты, это жидкость».

- Слушай, Стасик, - Анжелика капризно протянула, - мне надоело тут торчать. Пускай Кузнецов и Левашов разбираются между собой сами.

В этот момент раздался звон разбитого стекла. Анжелика, стоявшая, уперев руку в бедро, смешно пригнулась, словно осколки сыпались ей на голову. Ромов завертел головой во все стороны. Спустя пару секунд до него дошло – стекло посыпалось с противоположной стороны заброшки. Парень метнулся туда, очень надеясь, что с Зуевым ничего не случилось.

Иван поднял новый камень с земли, придирчивым взглядом выбрал ещё одно уцелевшее на третьем этаже окно. Он уже размахнулся, когда услышал рядом злобное шипение Стаса.

- Ты чего творишь, идиот?

- Остынь, Стас. Сторожей тут нет, а от скуки сдохнуть можно. Я заколебался круги тут нарезать.

- И чё? Твоя скука – повод окна бить?

Зуев кивнул головой, а потом указал на разбитое им окно.

- Третий этаж. Мне показалось – там кто-то шарился.

- Ещё лучше!

Ромов нервно вгляделся в темный провал, ощерившийся осколками стекла.

- А если ты в кого попал?

- И хрен с ними, - Зуев равнодушно пожал широким плечами.

Станислав лихорадочно соображал. Если Зуеву примерещилось – проблем не будет. Окна тут частенько били. Целые и остались-то только на последнем этаже – не везде, конечно. Хуже если Иван задел кого-то из ребят. Тут снова две возможности – Кузнец и Левый. При этом оба варианта неприятные. Черт! На хрена он вообще согласился прийти сюда? Ромов криво улыбнулся. Ясное дело – Кузнец сказал. Да и обломать Левашова хотелось. Остальных их компания уже успела загнать. Оставался упрямый Вадим.

Попал Зуев в кого-то или нет? А вылетевшие осколки стекла? Они вполне могли посечь пацанов в темноте. И что дальше?

- Слышь, Ваня, пошли отсюда.

Зуев посмотрел на приятеля.

- Ссышь, Ром? Думаешь – Зуев попал в кого-то, а прилетит и мне в том числе?

По нервным движениям Станислава было понятно – именно так он и думал.

- Расслабься, Станислав. Никто в окно не высунулся, не закричал. Пусто там. Не понимаю, как так получилось, но внутри никого нет.

Зуев отшвырнул камень в сторону.

- А вообще, Стас, ты прав. Я задолбался отираться тут. Не подписывался я сторожить до утра.

- До четырёх, - машинально поправил Ромов, вспомнив рассказы.

- Без разницы. У тебя под рукой Сосна – есть кого тискать. Можешь зажимать её тут, а я домой. Надоело строить из себя идиота.

Станислав облегчённо выдохнул – Анжелику потискать можно было в более удобных местах, чем мрачная сгоревшая школа.

Перед глазами Егора всё ещё стояла узкая рука с длинными, тонкими пальцами. У соседской девчонки пальцы были похожими. Галя занималась музыкой – каждый день из их квартиры звучало пианино. Сейчас Кузнецов изо всех сил старался вызвать из памяти образ подвижных нежных пальцев соседки, на ногтях которых отсутствовал лак.

Лак отслаивался, даже в темноте можно было различить бугорки и вздутия на костяных пластинках. Кожа на обнаженной руке темнела следами сажи. Прикипев взглядом к этой руке, Егор возблагодарил темноту, царившую вокруг. В этот момент его не волновало увидит ли Ольга его, или Вадима, скрючившихся возле дверного проёма, проигравших глупую игру. Он думал о другом – когда призрак приблизится станет видно, во что превратилась сгоревшая девушка. Станут видны ожоги, почерневшая плоть, рубцы и, Егор ощутил тошноту, подкатившую к горлу, кости.

Кузнецов вновь попытался представить пальцы соседки на клавишах пианино. Пару раз она играла для него. В благодарность за чисто мальчишечью помощь. Тогда Егор был младше и несколько иначе представлял себя и свое место в мире. Спасибо улице и Сиплому – поставили мозги малолетке на место, объяснили за жизнь и правильное поведение.

Запах гари и сгоревшего мяса. Он ударил в нос, когда призрак закрыл собой дверной проём. Ольга сомневалась. Она успела осмотреть этот закуток со стороны младшеклассников. Тогда здесь оказалось пусто. Впрочем, один из сегодняшних гостей уже играл однажды в её игру. Этому мальчику удалось скрываться от неё до самого конца. Такой вполне мог проявить сообразительность и затаиться, выжидая. Или эти двое за её спиной? Она ведь не стала внимательно осматривать класс ДПЮ. После первого кабинета, она сочла вторую приоткрытую дверь уловкой и направилась прямиком в проходной кабинет.

На месте Кузнецова удерживали только наставления Сиплого. «Если не можешь сразу ударить – жди. Осмотрись, прикинь кто чем дышит, кого подмять под себя, кого запугать. Если всё сделаешь по уму – ты красава. Можешь делать, что захочешь».

Сцепив зубы, Кузнецов ждал. Со злостью на себя, подросток чувствовал – ноги ватные, а колени дрожат. Он попытался метнуть взгляд на Вадима и не смог. Взметнувшийся в проёме подол длинного платья, приковал его внимание. Высокая, стройная фигура переступила порог комнаты. Тяжёлый запах горелого приступил ближе. Егор двумя руками зажал рот, сдерживая рвотный позыв и звук, грозивший вырваться наружу.

Их спас звон разбивающегося стекла. Он донесся из-за спины Ольги, уже готовой приступить к повторным поискам в комнате. Призрак быстро развернулась, придерживая платье одной рукой. Она замерла, вслушиваясь в темноту прохода.

Луна бросила свой серебристый свет в кабинет. Он осветил спину замершего призрака. Прежде чем Ольга быстро удалилась в сторону отвлёкшего её звука, подросток успел рассмотреть изуродованную ожогами кожу. Ткань платья, вокруг пропаленных дыр, словно сплавилась с плотью. Не осознавая, что делает, Егор спиной вперёд пополз в коридор. К его счастью, Ольга уже прошла половину коридора, теряясь в темноте.

Кузнецов попытался встать на ноги. Не сразу, упираясь спиной в угол стены, постепенно выпрямляясь, ему это удалось.

В лунном свете играли призраки. В этот раз подросток даже обрадовался двум девочкам, прыгающим по клеточкам расчерченных на полу классиков. Он успел понять – это проигравшие в прятки дети, наслушавшиеся однажды страшилок и решившие забраться в сгоревшую школу ради исполнения своего желания. Чего могло захотеться этим малышам, класс третий, если не второй, Кузнецову было безразлично. На секунду он задумался – куда смотрели родители младшеклассников? Потом вспомнил, как сам, уже в пятом классе, задерживался на улице до темноты. Возможно, родителям этих девочек в тот день стало не до них.

Ладно, побоку. Кузнецов подошел к сидевшему на полу Вадиму и, ухватившись за отвороты ветровки, резко вздернул его вверх. Ткань затрещала, но выдержала.

- Мы так не договаривались, падла. Эта тварь, там, в комнате, она могла нас сожрать. Слышишь?

Егор попытался встряхнуть Вадима, однако у него ничего не вышло. Левашов пришел в себя и высвободился из хватки Кузнецова.

- Наконец дошло, Егор? А ты думал – поиздеваюсь над лохом не за хрен собачий?

Кузнецов отступил на один шаг. От Вадима шла густая, тяжелая волна ненависти. Тем более пугающая, что подросток не ощущал в ней злости или ярости. Сейчас Левашов превратился в очень опасного противника, а рядом с Егором не было никого. А если бы и был? Тот же Зуев, например? Егор отступил на шаг, продолжая следить за лицом напарника по игре. Он начал понимать, насколько сильно просчитался с этим пацаном.

- Чтобы я не думал, - буркнул Егор, - происходящее здесь означает одно – я получу своё желание.

Вадим отметил это «я». Он потёр руками лицо, сминая циничную, такую не свойственную возрасту, ухмылку.

- До конца игры ещё надо не попасться, - напомнил он.

Кузнецов со злостью провел языком по зубам. Задев острый край, он ощутил солоноватый вкус во рту, сглотнул.

- Раз уж зашел разговор – сколько мы уже тут?

Левашов подошел к окну, старательно обходя играющих девочек. Подставив экран часов под скудный свет, он ответил.

- Больше часа.

Рано, решил про себя Егор. Им придётся прятаться вместе ещё, как минимум, часа два. За это время он успеет изучить эту школу и сможет найти подходящее место, где можно затаиться. Вот тогда-то ему и перестанут быть нужными лишние попутчики.

- Валим отсюда?

На какое-то время Вадим задумался. Подросток прикидывал с каких мест стоило начинать теперь. Приняв решение, он устало обошел настороженно оглядывающегося по сторонам Егора и махнул ему рукой. Задерживаться на этом этаже не было смысла. Это Вадим помнил по прошлой своей игре.

Вадим словно спинным мозгом чувствовал, где надо спрятаться сейчас. В этом Кузнецов убедился быстро. Если не считать случая на третьем этаже, им удавалось быть впереди призрака буквально на полшага. Подростки или уходили за минуту до появления Ольги, или буквально проскальзывали за спиной призрака.

Егор заметил одну странность. Когда они уходили с третьего этажа, тот словно изменился. Теперь помещение стало полностью походить на сгоревшую заброшку. Со стен исчезли детские рисунки, а двери стояли облупившиеся и без стёкол.

Когда он спросил об этом у Вадима, тот ответил.

- Мы больше не сможем прятаться там. Если попробуем – Ольга мгновенно окажется рядом. Такие правила.

- Никто про это не рассказывал, - недовольно буркнул Егор.

- А должны?

Вадим потихоньку нажал на ручку двери, ведущей с спортивную раздевалку, потянул на себя.

- Мы тут как крысы в коробке, - Кузнецов обвел взглядом разбитое помещение.

Левашов выглянул в спортзал – пока пусто. Двери раздевалок на противоположной стороне темнеют словно провалы в норы. Сам спортзал освещается светом, идущем с потолка. Большие окна, затянутые сеткой, врезались в крышу.

- Можешь поискать себе другое убежище, - Вадим приложил ухо к стене, вслушиваясь в звуки соседней с ними раздевалки для девочек.

Егор заглянул в разбитую душевую. Нормальная такая школа была. Во всяком случае – задумывалась на отлично.

- Подожду, - Кузнецов тихо рассмеялся. – Пока за твоей спиной спрячусь. Кстати, богато вы тут жили.

Вадик печально мотнул головой.

- Ни разу. Душевые сломали в первый же год, а заниматься ремонтом никто не стал.

- Обидно, - Кузнецов придирчиво осмотрел лавку, стоявшую вдоль стены, потом забрался на неё с ногами. – Я так понял – ты уже побывал здесь?

Вадим предпочёл промолчать. Понял Кузнецов, или нет – его дело.

- Можешь не отвечать, - продолжил Егор. – По твоему поведению видно. Что ты загадал в прошлый раз?

- Смелость, - бросил Левашов.

- Ха-ха-ха. Прямо, как трусливый лев из сказки. Лучше бы мозги себе загадал, а то дурак-дураком.

Вадим посмотрел на парня. Он совсем не ожидал, что Кузнецов читал «Волшебник Изумрудного города». Интересно, его любимым героем был Урфин Джюс? Подросток ощутил, как начинают слипаться глаза. Усталость накатывала волной. Отключится бы сейчас. Всего на пять минут. Здесь это дозволялось. Спортивные раздевалки, словно «домики» в салках, разрешали игрокам расслабиться. Недолго, но хотя бы пять минут.

Нельзя – Вадим сильно ущипнул себя за запястье, натянул и скрутил кожу. К глазам подступили слёзы, зато сонливость отступила. Важно всегда помнить кто рядом.

- Ты, кстати, напрасно старался. Она к тебе не вернётся.

Егор насмешливо оскалился в ответ на прищуренный взгляд Вадика.

- Ритка Савина, - издевательски пояснил он. – Да-да, я знаю какое ты желание загадал. Только тут тебе и призрак не поможет. Девчонка настоящего пацана почувствовала, реального. Теперь такие как ты ей попросту не интересны будут. Даже по приколу.

- А то, что ты её унизил перед всем классом, тебя не смущает?

- А мне позволено, - Кузнецов соскочил со скамейки, подвигался, разминая мышцы.

Про себя Вадим поблагодарил Кузнецова. Парой фраз эта сволочь избавила его от сонливости лучше всяких щипков. Подросток поднял руки к груди, сжимая кулаки.

Лёгкий стук в двери раздевалки сменился тяжёлыми ударами.

- Открывайте, мальчики. Впустите девочку.

Лица ребят побледнели. Егор шарахнулся в сторону спортзала, едва не налетев на Вадима. В последний момент Левашов успел попятиться, ударившись стопой о скамейку, стоявшую возле выхода.

Ещё один удар. Замок поддался, скользнул из дерева.

Егор уже бежал на другую сторону, к раздевалкам малышей. Бросить его сейчас? Мысль мелькнула и пропала. Нельзя – Ольга станет слишком непредсказуемой. К тому же, эта сволочь сможет испортить множество мест – они попросту перестанут быть пригодными для пряток. Прихрамывая от боли в ушибленной ноге, подросток заторопился вдогонку.

Он догнал Кузнецова у выхода из раздевалки. Схватил за руку и резко дёрнул. Егор волчком крутанулся на месте, с размаху попытался достать Вадика кулаком в лицо. Левашов подался назад, уклоняясь от удара.

В этот момент по спортзалу разнеслось: «цок-цок-цок». Быстрый перестук каблуков резко замер, словно хозяйка туфель вспомнила, где она находиться.

Егор ещё раз попытался ударить Вадима и вырваться. Почти не отдавая себе отчёта, Левашов со всей силы шарпанул Кузнеца. Тот впечатался в стену и зашипел от боли.

- Минута, - зло бросил Вадик в ухо шипящему Кузнецову. – У тебя есть одна минута, чтобы смыться отсюда. И ты пойдешь со мной.

В стену раздевалки, рядом со стоящими парнями, с силой врезался баскетбольный мяч. Посыпалась закопченная штукатурка, по стене во все стороны разошлись трещины. Мяч, словно снаряд, срикошетил и начал отскакивать от других стен комнатки. В соседней раздевалке послышался такой же звук.

Егор понял – Ольга зашвырнула мячи в надежде задеть их. Парень смог оценить силу броска. Попади такой в голову, в лучшем случае сознание отшибет. О худшем варианте он предпочёл не думать. Боевая злость, успевшая закипеть перед наметившейся дракой, вскипела пеной, превратившись в страх за свою жизнь. Хорошо ещё, что оставшийся адреналин держал на ногах, толкая вперёд, следом за Вадимом.

Левашов включил фонарик. Эта часть здания оказалась слишком тёмной и заброшенной. Открытые двери кабинетов, стулья, по какой-то неведомой причине оказавшиеся в коридоре, битое стекло окон. Всё это грозило ребятам падениями, порезами, потерей драгоценного времени.

Понимая это, Вадим решил рискнуть. Тусклый свет метался по стенам и полу, выхватывая из темноты возможные ловушки. Ребята петляли между ними как зайцы.

Вот они выскочили на широкую центральную лестницу. Вадик потушил фонарь, зажмурил глаза. Сзади матом ругался Кузнецов. Он, как и Вадим, оказался ослепленным на пару секунд.

В спину ребят дохнуло гарью. Тяжелый запах заставил желудки скрутиться жгутом.

Торжествующий смех ударил по ушам.

Значит, всё-таки попались.

Потом Вадим ощутил закрытыми глазами свет, лучом ударивший с противоположной стороны, той самой, с которой они зашли в спортзал.

Получается, Вадик правильно всё рассчитал, оставив в кабинете биологии запасной фонарик. Повезло, что его не нашли лазившие до него подручные Кузнецова. Но, самое главное, повезло, что Лида помогла ему.

На вид девочке было на два года меньше, чем Вадиму. Она, скорее всего, перешла в пятый класс. Девочка плакала, забившись под преподавательский стол в кабинете биологии. За спиной девочки, на коричневой школьной доске, виднелась контрольная работы, написанная белым мелом.

Вначале Вадик испугался и почти выскочил из класса. Он думал – там притаился призрак и теперь ждёт, пока глупый мальчик сам подойдет к нему.

Однако плач казался искренним и вместо того, чтобы сбежать, подросток решил посмотреть кто там. Может, это ещё один игрок, забравшийся перед ним, или после него в сгоревшую школу.

На девочке оказалось простое школьное платье с белым фартуком. Такие надевали класса до восьмого на школьные праздники. Она сидела, подтянув колени и уткнувшись в них мокрым лицом.

- Эй, - Вадим осторожно позвал рёву, готовый в любой момент задать стрекача, - ты чего?

Девочка вздрогнула и подняла голову. Большие, заплаканные глаза, оказались красивого голубого цвета.

- Я… хотела… маме подарок, а она… меня… нашла, - глотая вместе со слезами слова, сказала девочка.

Вадим ощутил холодный ком в груди. Всё-таки призрак! Но она вовсе не похожа на выпускницу. Да и запаха сгоревшего мяса он сейчас не ощущал.

- Тебя как зовут, - подросток присел рядом с девочкой.

- Лида, - девочка попыталась утереть лицо, размазывая слёзы по щекам. – Лида Рыжикова. Я в 5-Б учусь. Училась.

Лида Рыжикова почти разревелась опять, но Вадим осторожно погладил девочку по голове. Странно – она призрак, но под рукой чувствуются обычные волосы.

- Ты ведь пришёл сюда играть в прятки?

Девочка завозилась в своём укрытии и Вадику пришлось посторониться, давая возможность выбраться из-под стола.

- Да, - кивнул он.

- А что ты загадал? – Лида настороженно осмотрела полутёмный класс.

Вадик проследил за её взглядом – пусто. Прислушался – в коридоре тишина. Дверь он оставил слегка приоткрытой – в пустой школе легко можно услышать шаги.

- Смелость.

- Разве у тебя её нет? – глаза девочки стали совсем круглыми. – Ты ведь забрался ночью в сгоревшую школу – играть с призраком в прятки.

Что-то насторожило Вадима. Он не смог бы сказать, что именно, но внутри него холодная нить тянулась от груди вниз к животу. Подросток взял Рыжикову за руку и потянул к выходу. Зачем он это сделал? Вадик не задумывался. Была ли Лида призраком, или нет. Он думал только как оказаться подальше от тупика на втором этаже. С этой стороны даже не было перехода в другое крыло.

Девочка не упиралась. Она доверчиво шла за Вадимом по темному коридору. Уперлась она только один раз, на лестничной площадке, когда Левашов стал подниматься наверх.

- Ты уже прятался на третьем этаже? – спросила Лида.

Вадим покачал головой.

- А что?

- Просто, нельзя прятаться дважды на одном и том же этаже, или месте. Они меняются, понимаешь.

Вадик хотел спросить: «Как меняются?» - но в это время услышал шаги. Он заторопился вверх по лестнице, подсвечивая себе фонариком.

- С фонариком тоже надо быть осторожным, - девочка быстро перебирала ногами по ступеням, стараясь не отстать от держащего её за руку подростка. – Она чувствует свет.

Левашов выключил фонарик и притаился в небольшом закутке, ведущем в два класса иностранного языка.

- Почему ты мне подсказываешь? – настороженно спросил он.

Рыжикова пожала плечами, смущенно поправила юбку.

- Не знаю. Честно. Другие проходили мимо, когда слышали, как я плачу. Или пугались. И уж точно не пытались меня успокоить.

- А сколько ты здесь?

Лида задумалась, потом лицо девочки сморщилось. Левашов подумал – зря спросил, сейчас она опять станет плакать. Однако девочка сдержалась. Сделав глотательное движение, словно в её горле стоял большой комок, она ответила.

- Никто из оставшихся здесь этого не знает. Мы играем в вечные прятки. Когда Ольга находит нас, мы переживаем тоже, что и в первый раз.

Девочка задрожала, а Вадим, повинуясь внезапному порыву, крепко прижал её к себе. Сейчас он ощутил холод, исходящий от Лиды, но продолжил удерживать ребёнка. Так делал его отец, когда мама сильно волновалась, или срывалась. Левашов старший крепко обнимал жену и ждал пока она успокоиться. Пару раз мать так же обнимала маленького напуганного Вадима. Это было в первом классе, но подросток помнил ощущение уверенности и покоя, исходившее от взрослого человека. Сейчас он пытался передать хотя бы частичку чего-то похожего маленькой напуганной девочке. То, что он был старше Лиды всего на два года, сейчас было неважно. На какое-то время Вадим забыл – девочка давно исчезла из мира живых, проиграв жуткую игру.

Пока они прятались, Рыжикова рассказывала Вадиму об игре. Возможно, девочка навсегда потеряла память о времени, но смогла узнать о правилах игры гораздо больше.

Левашов узнал, как Ольга начинает искать. Примерно, конечно. Призрак не был автоматом. Не следовала Ольга и теми маршрутами, которыми пыталась выбраться из сгоревшего здания. Однако, наблюдая из укромного уголка за местом, которое призрак выберет для поисков, можно было наметить свой маршрут. Тупиковый коридоры на втором и третьем этаже старшей школы представляли из себя ловушки. Задержись Вадик чуть дольше в классе биологии, его игра окончилась бы в самом начале.

Ещё на стенах, иногда, появлялись подсказки. Если их удавалось обнаружить вовремя, можно было затаиться, или быстро сбежать от приближающегося призрака. Кто оставлял эти подсказки Лида не знала.

Из игры можно было выйти.

- Ну, это я знаю, - кивнул Вадим.

- А про то, что Ольга может отказаться вас выпускать ты слышал?

Подросток озадаченно мотнул головой.

- Да. Иногда она так делает. Запрещает покинуть игру. Особенно, если чувствует – она почти выиграла, - девочка остановилась на лестничном пролёте, посмотрела на фотографии лучших учеников, висевшие на стене. – Всё, дальше мне нельзя – надо вернуться в класс. Спасибо тебе.

- За что? – удивился Вадим. – Я ведь ничего для тебя не сделал. Да и не могу.

Лида улыбнулась.

- Я впервые пряталась в другом месте, и Ольга меня не нашла сегодня. Ты даже не подозреваешь, что сделал. Теперь тебе надо быстро спрятаться.

Вадим поспешил вниз на первый этаж. Он уже завернул в сторону длинной запутанной раздевалки, когда его догнали последние слова девочки.

- Помни, Ольга всегда берёт себе жертву. Никто не знает какую, но даже если выиграешь – обязательно заплатишь.

Готовясь к сегодняшним пряткам, Вадим часто вспоминал слова Лиды, сказанные на прощание. Могло ли быть так, что появление Кузнецова, потеря Риты – жертва, которую потребовала с него сгоревшая выпускница? Если так – что она возьмет сейчас? Это не имеет значение, решил он. Уже не имеет.

Вадим очень надеялся, что Лида поможет им в игре. Именно поэтому купил на рынке дешёвый фонарик и спрятал его под столом в классе биологии – том самом, где больше года назад нашел пятиклассницу Лиду Рыжикову.

Что же, подросток не ошибся. Призрак девочки выручил их трудную минуту, сбив Ольгу с толку. Теперь Вадим размышлял над оставшимися местами, где они могут спрятаться и временем до конца игры.

- Слышишь, Левый, - даже в полутьме их убежища было отчетливо видно – лицо Его очень бледное, - я хочу выйти из этой долбанной игры.

Глаза Кузнецова возбужденно блестели. Подросток постоянно оглядывался по сторонам, словно ожидая появления призрака прямо из стены их убежища.

- Выйди в коридор и громко крикни, - посоветовал ему Вадим.

Егор схватил Левашова за отвороты куртки, начал трясти. Вадик ощутил силу хватки и заметил, что пальцы его партнёра ходят ходуном. Кузнец явно находился на грани – всего чуть-чуть, и он сорвётся.

- Харе, Вадик. Ты ведь знаешь об этой игре больше других. Знаешь, сволочь. Знаешь и ждешь. Хочешь меня скормить этой… твари со сгоревшим телом. Выпускай нас отсюда!

Левашов ударил по напряженным рукам Кузнецова. Тот разжал пальцы, больше от неожиданности, чем от силы удара, но тут же зашарил вслепую вокруг себя – найти камень, палку, что-то, что сойдет за оружие. Отметелить эту паскуду, затащившую его сюда.

- Хорошо, - Вадим старался, чтобы голос оставался ровным, хотя по телу пробегали крупные муравьи с ледяными лапками. – Только ведь с желанием ты пролетишь. Это ты понимаешь?

- Это даже к лучшему, - Егор оставил попытки отыскать подходящее оружие. – Ты сам сядешь в лужу, раз ничего не исполнится.

Левашов отрицательно покачал головой.

- Тогда мне нет смысла пытаться вывести нас из игры сейчас.

- Я тебе череп проломлю, - злобно оскалился Егор.

- Проходили, Егор - будешь доигрывать без меня.

Сколько же смелости отмерил призрак этому придурку? По всему выходило – с излишком. Хотя, у него нет другого выхода. В этом Вадим прав – если загаданное Егором не исполняется, то Левашову придется ползать голым по школе. Тут, что лежать избитым в ожидании призрака, что слышать смех и оскорбления учеников – всё едино.

- Ладно, Левый, уговор. Ты выводишь нас отсюда – я отменяю наш спор. Баш на баш.

- Я тебе должен поверить?

- Слово пацана.

Вадим не верил. Кузнецов отчаянно стремился сохранить свою шкуру, не хотел рисковать. Сейчас он был готов сказать что угодно. Зато потом с удовольствие откажется от своих же слов. С другой стороны, Егор подошел к той черте, за которой пропасть. Если не дать ему желаемого может действительно пристукнуть.

- Я не гарантирую результат.

Егор слышал сомнение в голосе Левашова. Надо его убедить. Наобещать золотые горы. Потом разберёмся. Слово пацана – для пацанов, а не для швали разной.

- Если не соврешь – к тебе без претензий. В школе порешаем – всё нормально будет. Я за базар отвечаю.

Ну да, как же! С этим мыслями Вадим запустил руку в карман, нащупывая соль.

- Иди сюда – надо круг сделать.

Егор придвинулся к Левашову стал наблюдать, как тот сыпет соль, очерчивая вокруг них круг.

- Просить тебе, - Вадим отряхнул руки и посмотрел в глаза Кузнецова.

- Чего просить?

- Чтобы Ольга нас отпустила и прекратила игру.

Егор открыл было рот, но тут же его захлопнул.

- Сам проси. Ты потом скажешь, что не при делах, если сорвётся. На меня спихнёшь.

Вадим пожал плечам – сам так сам. Он повернулся лицом к двери, чувствуя пристальный взгляд Кузнецова, вздрогнул, словно собираясь с силами, затем отчетливо произнес.

- Ольга, мы не хотим больше играть. Выпусти нас пожалуйста.

Всё внимание Егора оставалось прикованным к лицу Вадика. Он старался не упустить ни одного движения мускулов, ни одного взмаха ресниц, или моргания. Вот поэтому, он не заметил, как нога Левашова чуть скользнула в сторону, нарушая круг из соли. Вадим не собирался заканчивать игру.

Слова Вадика растворились в тишине. Вслед за тем в лицо подростков ударил холодный ветер. Он взметнул рассыпанную соль, бросил в глаза ребятам.

- Нет, ребята- мышата.

Играть дальше надо.

Я близка. Я вас найду.

Поцелую и уйду.

Егор завопил от злости и понимания – их не выпустят. Даже если Вадим что-то сделал не так, теперь не имело никакого значения. Призрак их не выпустит. Оставался одно, последнее, средство. Скормить своего соперника Ольге.

Вадим сорвался на бег с последними словами, повисшими тихим шепотом в воздухе. Следующим, что должен сделать Егор, станет тяжёлый удар в челюсть. Этого нельзя было допустить – так мало времени осталось до конца и всего одно место, где можно спрятаться. Теперь прятаться придется от двоих. Если, конечно, Кузнецову в голову не стукнет вновь отправиться на верхние этажи – прямиком в объятия Ольги. На такую удачу Вадик боялся рассчитывать.

Егор задержался всего на несколько секунд. Спина Вадима скрылась за пыльным занавесом задника сцены в большом актовом зале. Тяжёлый занавес, закрывавший сцену от зрительного зала, валялся обгоревшей тряпкой на полу. Егор досадливо сплюнул – так хотелось, чтобы ноги этой сволочи запутались в ткани, заставили полететь вперёд носом и со всего маху стукнуться. Об пол или сцену – неважно. Однако – Левашову везло.

Кузнецов осмотрел зал. Они довольно долго прятались здесь. Вадим даже спокойно пользовался фонариком. Это значило – здесь, в какой-то мере, безопасно.

Сейчас стало гораздо темнее, но многое удавалось различить. Ещё в начале этих долбаных пряток, Егор отметил одну странную особенность. Часть классов словно подсвечивались слабым желтоватым светом. Такое бывает если развести огонь. Возле самого костра довольно светло, чутка поодаль тени начинают всё больше сгущаться. Иногда кабинеты и коридоры затапливал свет луны, или звёзд – если были окна. И совсем немного мест купались в абсолютной темноте – туда ребята не совались даже с фонариком.

Сейчас из темноты актового зала выступали ряды откидных стульев и ряд колон, упирающихся в потолок. Где тут можно затаиться? Кузнецов почти выбрал себе место возле небольшой двери, ведущей в какую-то кладовку на левой стороне зала. Он уже стоял возле тёмного входа, когда по широкому пандусу в зал вошла Ольга.

От призрака в разные стороны распространялось багровое свечение. Так тлеют угли, если на них сильно подуть. В этом свечении удалось разглядеть её длинное платье и широкую ленту, перекинутую через плечо выпускницы. Что-то покачивалось в опущенной руке Ольги. Маленький, округлый предмет, свисающий на чем-то, похожем на волосы, испугал Кузнецова. Ему представилась голова, оторванная от тела.

Ольга начала подниматься по проходу, ведущему к тому самому месту, где затаился Егор. Подросток решил было отползти по полу в сторону, когда призрак сгоревшей девушки остановился. Замер и Егор – их разделало метров десять, может, немногим меньше. Кузнецов решил рискнуть и затаиться.

Призрачная выпускница села в одно из откидных кресел. Этот ряд стоял вдоль стены, и она могла видеть почти весь актовый зал. Потом Ольга разделила предмет в руках на две части. Егор подавил шумный вздох облегчения – предмет оказался парой туфель на высоком каблуке.

Ольга поднялась из кресла и стукнула об пол сперва одним каблуком, потом вторым. По залу разнесся характерный цокот.

Призрак направился к сцене, осторожно поднялся на неё. Подойдя к упавшему занавесу, Ольга со злобой пнула его. Сидевшему без движения подростку показалось – нога призрака путается в складках ткани, сейчас Ольга свалиться на пол и запутается в этом занавесе. А что, если всё так и было? – мелькнула мысль. Тогда – это шанс для Егора. В фильмах и всевозможных страшных историях у всех злых духов были свои слабые места. Возможно, этот зал и этот занавес – слабые места Ольги? В том пожаре девушка оказалась заперта в актовом зале, запуталась в занавесе и сгорела? Сейчас случится тоже самое. Тогда Егор выиграет время. Ведь всё это время они занимались именно этим.

Ольга потянула ткань вверх. В темноте Кузнецов мог различать только тени, но по движениям понимал, что делает призрак.

Пламя вспыхнуло мгновенно. Оно охватило всю сцену, раздвинув тени зала почти до самых стен. И оно только разгоралось. При этом, Кузнецов не ощущал жара, которому следовало исходить от огня. Слышался треск горящего дерева, зал наполнялся стелящимся дымом, но жара не было.

Ольга сошла со сцены с противоположной, правой стороны. Она бросила взгляд в сторону второго выхода из зала, также, как и первый, ведущего в холл школы. Егор кисло улыбнулся – ни в проходе, ни за горящим задником сцены, Вадима не было.

Тем временем призрак начала обход всего зала. Пламя продвинулось. Теперь горели первые ряды кресел. Дыма становилось всё больше, а неосвещённого места всё меньше.

Когда Ольга скрылась за дальней колонной, Егор осторожно переполз порог кладовки. Пот заливал его лицо, но вызвал его не огонь, остававшийся словно снятым на плёнку.

Что, если кладовка окажется тупиком, не имеющим выхода? Помещение оставалось тёмным. Несмотря на подбирающийся всё ближе огонь, внутрь не проникало даже капли света.

Кузнецов продолжил ползти по полу вперёд. Вокруг валялись ящики, какие-то палки, под руками шелестели рассыпанные бумаги. Внезапно подросток уперся во что-то. Он сдвинулся вправо – беспорядочный завал, состоявший из разного хлама. Попробовал пробраться к левой стене – рука ощутила тонкую и острую полосу жести. Такими полосами оббивали деревянные ящики для крепости. Егор почувствовал, как по руке заструилась влага. Подросток отдернул раненую руку и сразу же зацепился за бок другого ящика. Теперь кожу разодрали щепки треснувших досок.

Попался! Кузнецов хватал застоявшийся воздух открытым ртом, словно собака в жару. Он ощутил, как пот заливает всё его тело – лицо, грудь, выступает холодными каплями на лодыжках. Падла! Падла! Падла!!! Подросток встал на колени, уперся руками в стену, зашарил по сторонам.

Егор вновь поранил руку, прежде чем сообразил – ладони шарят по старой дерматиновой обивке двери. Местами на этой обивке попадались дыры. В них проглядывали шляпки гвоздей. Об один из них подросток и раскровянил, в очередной, раз руку.

Не соображая, что делает, действуя на инстинкте, Егор вцепился скрюченными пальцами в двери, подтянулся вверх. Ноги держали плохо. Всё, что ниже колена, напоминало чужие ватные столбы. В районе позвоночника образовалась пустота, стремящаяся разорвать тело пополам.

- Падла, я тебя достану!

Егору казалось – он орёт то во весь голос. Где бы сейчас не находился Левашов – он услышит его.

На самом деле, Кузнецов еле шептал сиплым голосом. Он нащупал ручку двери, нажал. Одновременно с этим по его телу прошла волна холодного пота. В позвоночнике явно что-то оторвалось и ухнуло вниз. Подросток удержался только благодаря дверной ручке и скользнувшей вперёд двери – он буквально повис на ней, вываливаясь в узкий проход коридора первого этажа.

Следом за Кузнецовым в коридор повалил дым. Мгновенно растёкшийся вдоль пола, дым поднялся до щиколоток подростка.

Егор качнулся на двери, отталкиваясь непослушными ногами от пола. Дверь закрылась, тихо клацнул английский замок. Кузнецов даже не сообразил, что открыл его там, в тёмной, наполняющейся угарным газом комнате.

В дверь сильно, зло ударили с той стороны. Подросток попятился, ощутил мокрой спиной холодную стену. Новые удары – они сыпались на двери один за другим. Дверь содрогалась, но держалась. Егор завертел головой, решая – куда бежать?

Справа был путь к кабинету директора, медпункту и выходу из школы. Облизав губы, подросток сделал шаг в ту сторону. Стук в двери прекратился. Егор вздрогнул от наступившей тишины и ударившего по ушам собственного сиплого дыхания. Туда нельзя. Там вход в актовый зал. Там призрак. Почему она не открыла замок? В ярости забыла? Нет – она хотела заставить его бежать прямо к ней в лапы. Вадим же, эта сволочь, говорил – в тех местах, где прятались, призрак находит сразу.

Егор сделал пару шагов налево. Каждый становился всё увереннее – ноги начинали слушаться. В том конце здания должна располагаться столовая. Она оставалась единственным место, где ребята не прятались за эту проклятую ночь.

Вадим выбрался из актового зала через второй вход. Оказавшись возле раздевалки старшей школы, он затаился. Ольга стояла возле закрытых дверей на улицу, постукивая пальцем по засову. В уличном свете, проникающем через большие окна по бокам от входа, она виднелась очень отчетливо.

Сейчас она выглядела, как и положено выпускнице. Аккуратная прическа, длинное платье с лентой через плечо. Спереди на ленте, наверняка, написано «Выпускница» и указан год. При жизни Ольга была красивой девушкой. Осталась ли она такой в памяти близких? Вадим решил, что не знает. Много раз он и ребята смотрели боевики и фильмы ужасов по кабельному. Как может выглядеть труп, Вадим представлял. Ещё он знал, что родителей Ольги водили на опознания. Тогда им пришлось увидеть то, что осталось от их дочери. А ещё, он видел, как может выглядеть призрак Ольги.

Вот Ольга отвернулась от двери. В её руке качнулись туфли, которые она держала за ремешки. Призрак оббежала пристальным взглядом весь холл, подошла к основанию лестницы.

Сейчас Вадим не мог видеть свою преследовательницу. Ему оставалось ждать. Она могла пойти в его сторону, или в сторону оставшегося в актовом зале Егора. Левашов оглянулся. Мог ли Егор броситься за ним? Вряд ли – иначе он уже бы оказался в коридоре. Скорее Кузнецов решил затаиться, рассчитывая, что Вадик столкнётся с призраком и выиграет ему время. В чём-то он оказался прав.

Тени на полу остались неподвижны со стороны его окна. Вадим решил осторожно выглянуть.

В коридоре оказалось пусто.

Облизав губы, ставшие в этот момент сухими, подросток ощутил солоноватый вкус – из трещины выступила капля крови. Вадим попытался сделать глотательное движение. С трудом, но ему удалось протолкнуть немного слюны в сухое горло.

Теперь потихоньку вперёд.

Левашов миновал открытый вход в актовый зал. Где-то там Ольга присела, чтобы надеть туфли.

Мимо кабинета директора, направо. Тут были два закаулка. Один отделял проход от раздевалки младших классов стеклянными дверями, которые никогда не открывались. Второй вёл к учительским туалетам. Спрятаться здесь? Нет – было одно место, подходящее для этого лучше.

Торопясь к нему, подросток дернул ручки двух классов музыки. Первая легко поддалась, открыв взгляду помещение с аккуратно расставленными партами. Проникающий в окно свет ярко освещал каждый закуток кабинета. Тут не удастся спрятаться. Правда, Вадим этого и не хотел. Он распахнул дверь пошире – перегородив, таки образом, едва не половину прохода.

Дверь во второй кабинет музыки оказалась заклинившей. Почти напротив неё находился вход в кладовку. Оттуда, Вадик это знал, можно попасть в тот самый зал, где сейчас прятался Кузнецов и куда спустилась Ольга.

Дальше – мимо ещё одного маленького кабинета. Вадим уже и не помнил, что там было. Сразу возле него повернуть.

Вход в столовую. Слева ряд рукомойников и две старые сушилки для рук. Подросток повернул кран. Пить хотелось невероятно. Сейчас ему было безразлично, какая вода пойдет из этого крана.

В раковину ударила тонкая струйка. Она была прозрачной и без запаха. Вадим жадно припал к ней. Холодная вода скользнула внутрь, успокаивая царапающее горло. Левашов набрал воду в ладони и плеснул в лицо. Это освежило его.

Напившись, Вадим оглядел саму столовую.

Посредине оставили пустое место для танцев. Столы сдвинули ближе к стенам, разбив их на две зоны. Одна для учеников, другая для родителей и учителей. С потолка свисало длинное, написанное большими буквами, каждая на отдельном листе, поздравление с выпуском.

Сейчас столы оказались перевёрнутыми, скатерти представляли собой бесформенные комки на полу. Стекла высоких окон лежали крошевом на полу под рамами. Вдалеке слепыми провалами темнели два входа на кухню.

Во всём виде столовой было что-то неправильное. Точнее, подумал Вадим, наоборот – правильное. Столовая выглядела как часть старой разрушенной огнём школы. Такой вид приобретали места, в которых уже нельзя было спрятаться от призрака.

Ноги Вадима подкосились, он начал опускаться на пол. Надежда уходила из него, словно воздух из воздушного шарика. Несколько таких болтались на невидимых нитках под потолком – жалкие, сморщенные тряпочки.

Подросток ухватился за фигурную решетку, отделявшую санитарную зону от основной части столовой. Нет! Если бы здесь нельзя было бы спрятаться – Ольга уже бы стояла напротив него.

Вадим подтащил себя на шаг, потом ещё один. Для третьего шага надо было отпустить решётку. Он устоял на ногах. Нельзя терять времени!

Парень быстро стащил с себя обувь. Метнувшись к ближайшей валяющейся на полу скатерти, он сунул под неё ботинки, растянул ткань и запихнул туда ещё пару грязных комков. Потом он метнулся в сторону кухни. Тут спрятаться не получится. Небольшое помещение представляло собой нагромождение побитой, изуродованной техники. Сюда наверняка добирались любители халявы. Но почему всё такое настоящее? Неважно. Вадик подтянул к себе стул, накинул на него ветровку. Кого он хочет обмануть? Призрака? Егора? Да, наверное, Кузнецова. Ольга даже не обратит на такие глупости внимания. Или обратит? Скоро станет ясно.

Надо затаиться. Где?

Вадим стоял посередине зала и вертел головой. Сквозь ткань носков он чувствовал холод, идущий от бетонного пола. Угол возле дверей на улицу. К этому входу привозили продукты и через него выносили мусор. Там совсем маленькая слепая зона. Левашов бросился туда и услышал громкий стук двери. Кузнецову удалось сбежать от Ольги.

Вжавшись спиной в стену, Вадим поднес к самым глазам часы, в тщетной попытке разглядеть цифры.

Егор не ошибся – столовая оказалась там, где он и рассчитывал.

Кузнецов влетел в неё бегом – едва удалось увернуться от решётки при входе. Он бросился было к кухне, но резко свернул в сторону и, переметнувшись через опрокинутый стол, распластался на полу. Возле одного из кухонных проёмов появился призрак.

Ольга появилась внезапно, словно в одно мгновение возникнув из неоткуда. Она заметила ветровку Левашова и, вцепившись в ткань, дёрнула её. В руках призрака осталась куртка, а стул, на который та была накинута, с грохотом свалился.

Ольга отбросила ветровку в сторону, пошла дальше.

И Вадим, и Егор могли сейчас её видеть. Каждый из своего укрытия. Ольга двигалась рывками. Вот она возле стойки буфета. За секунду она переместилась к первому столу, заглянула под него. Миг и она возле окон, всматривается в тени на той стороне.

Кузнецу везёт, - со смесью досады и облегчения подумал Вадим. Он видел, как Егор переметнулся через стол. К счастью Кузнецова, этот ряд столов стоял у глухой стены.

Призрак очутился на середине комнаты.

- Ребятки-малышатки,

Завершаем прятки.

Оленька устала,

Но вас всех достала.

Ещё не достала. Мысль мелькнула одновременно в головах обоих парней. Егор пополз ближе к выходу из столовой. Он догадался – Ольга устроила для них ловушку. Здесь она была полновластной хозяйкой.

Призрак заметил торчащие из-под скатерти ботинки.

- Ну всё, пора домой.

Ольга опустила руку прямо сквозь скатерть и тут же её отдернула с разочарованным воем.

Кузнецов заметил, как шевельнулись тени в дальнем углу. Значит, Левый спрятался там. Отлично – между Вадиком и выходом стоит Ольга.

Егор нащупал тарелку, на полу их валялось достаточно. К счастью подростка, вилок или ножей не оказалось, как и разбитых бутылок.

Ольга впилась взглядом в последний в ряду стол, стоявший поперек. За ним можно было притаиться. Чёрные, запекшиеся губы, разошлись в яростной улыбке.

Эти моментом воспользовался Егор. Он вскочил на ноги и метнул тарелку в сторону убежища Вадима. Тарелка ударилась в стену, разлетелась на осколки. Один из них впился в лицо Левашова.

Ольга метнула взгляд в сторону звука и увидела, как из теней возле запасного входа, пулей, вылетает подросток. Призрак мигнул, исчез, сразу появился рядом со своей жертвой, но ему не хватило ровно одного сантиметра. Окажись Левашов в своей ветровке – Ольга схватила бы его.

В коридоре они оказались одновременно – Вадим и Егор. Страх придал обоим парням хорошей скорости. Они переглянулись – в глазах каждого читалась злость на другого.

- Бегом к выходу, - бросил Вадим. – Нам осталось продержаться две минуты.

Егор кивнул и заторопился вперёд. Вадик кинулся следом – за подставу он потом с Кузнецова спросит.

Убежать далеко Вадиму не удалось. Сразу за поворотом, ведущем в узкий коридор, его ждал Егор. Кузнецов резко и сильно толкнул Вадика в плечо, заставляя на полной скорости врезаться в стену, а затем свалиться на пол. Только после этого Егор сорвался на бег.

Левашов нырнул головой вперёд. Он успел выставить перед собой руки, но плечо и бок пострадали сильно. Подросток сжал зубы, давясь криком. У него оставался один единственный шанс.

Проход оказался рядом. Катясь кубарем по полу, Вадим ухитрился попасть в него. Парень быстро пополз вглубь маленького закутка, два на два метра. Там он сжался в комок, накрыл голову руками и зашептал.

- Топор, топор, сиди, как вор. Топор, топор, сиди, как вор. Топор, топор…

Впереди по коридору раздался треск, за которым последовал взрыв мата.

- Топор, топор, сиди, как вор.

- Зачем ты это сделал, - Вадим услышал рядом с собой голос Лиды, но не поднял головы, не отвёл в сторону руки.

- Топор, топор, - продолжал бормотать он, - сиди, как вор.

- Он ведь теперь не успеет. Вы же могли вместе спастись. Зачем? Зачем? Зачем?

Вадим просто не мог ответить Рыжиковой. Он ведь специально открыл ту самую дверь музыкального класса. Сделал так, чтобы бегущий по коридору хоть немного, но задел бы её. И сделал он это до того, как Егор метнул тарелку, отдавая Левашова призраку. Вадим знал для чего это делает. А насколько он этого хотел, или винил себя за это, значения не имело.

Вдалеке раздался крик ужаса. Кричал Егор – выл от дикого страха, срываясь на визг.

- Топор, топор, сиди, как вор.

- Зачем я тебе тогда рассказала про это место? – на глазах Лиды выступили слёзы.

Девочка села на пол рядом с бормочущим Вадимом.

- Ты не лучше них, - всхлипывая и глотая слова говорила девочка. – Ничем не лучше Ольги или этого твоего напарника. Ты привел его сюда специально.

Да, но хотел ли он отдать его призраку? Вадим попытался слушать только свой голос – не получилось.

- Лучше бы ты не находил меня тогда, - Лида шмыгнула носом и провела рукой по лицу, размазывая слёзы. – Пускай у меня бы никогда не появился шанс прятаться от призрака.

Внезапно по всей школе пронесся порыв ледяного ветра. Он заглянул во все уголки и классы, сорвал остатки штор на окнах, заставил дребезжать осколки стёкол в рамах.

Лида исчезла не сразу. Ветер, взвывший в убежище Вадима, разорвал девочку на множество прозрачных лоскутов, подхватил их и увлёк прочь. Однако голос Рыжиковой продолжал звучать в голове парня. Левашов начал раскачиваться, вновь и вновь ударяясь спиной о стену. Он давил слёзы, пытавшиеся прорваться из его глаз, судорожно хватал раскрытым ртом густой запах брошенного здания.

Сколько так прошло времени, Вадим не заметил. Вряд ли больше десяти минут – мелькнула мысль. Здание наполнилось шуршанием. Ноги подростка быстро коснулось маленькое меховое тельце. Он непроизвольно дёрнулся – раздался писк, в темноте сверкнули красные бусины глаз. Откуда-то с верхних этажей раздался звук сквозняка.

Время игры вышло полностью.

На ноги Вадим поднимался долго. Ступни, защищенные только носками, то и дело натыкались на различный мусор. Колени вновь и вновь подкашивались, а плотный туман перед глазами стремился отключить его сознание. Всё тело напомнило подростку мешок с песком – тяжёлый, рыхлый, норовящий выскользнуть из рук.

Он побрёл в сторону столовой. Та встретила его осколками раковин, полом, щедро измазанным экскрементами, абсолютным запустением.

Обувь отыскалась быстро, а вот ветровка словно растворилась вместе с призраками. Вадим махнул на неё рукой, жалея только о потерявшемся фонарике.

До дверей бытовки, с которой они начали четыре часа назад, подросток шёл, держась за стену. Два раза ему пришлось приложить усилия, чтобы удержаться на ногах – в настоящем мире двери в классные комнаты валялись на полу разбитые в щепки.

Утренний холод помог немного прийти в чувство. Слабость и тяжесть в голове остались, но теперь Вадим мог какое-то время им противостоять. Он надеялся, что сил дойти до дома у него хватит.

Записки лежали на том самом месте, где их оставили. Сейчас клочки бумаги не были придавлены камнем, а валялись скомканными рядом друг с другом. Вадик опустился на корточки и поднял оба.

«Со мной переспит Светлана Треф из 11-А. Потом она расскажет об этом всей школе».

Почерк у Егора был крупным. Пожалуй, его бы назвали красивым. Вадим смял испачканную в саже записку, замахнулся, рассчитывая зашвырнуть её в дальний угол. Этого он не сделал – сунул клочок бумаги в карман штанов, вместе с другим. Можно было не читать написанное на ней – желание уже начало исполняться.

Двери школы оставались на замке. Вадим тупо посмотрел на тяжелую полосу метала и навесной замок. Он протянул руку к ручке, дёрнул. Дверь даже не шелохнулась. Тогда подросток подошел к окну. Забранное фигурной решеткой, окно пропускало внутрь холодный воздух, но легко преграждало путь наружу.

Что ещё? Левашов отвернулся от дверей, обежал пустым взглядом заброшку. Взгляд зацепился за одну неправильность. Зеркала на колонах остались целыми. Вадим подошел к одному из них.

Угрюмый подросток, весь измазанный в копоти и пыли, в порванной футболке. Зеркало отражало всё, до мельчайших подробностей, словно окружающее заливал яркий свет. Позади Левашова виднелся выход из школы – никаких запертых дверей, заваленные мусором провалы и только. Он хотел обернуться – может теперь всё закончилось, - не вышло. За спиной воздух сгустился, собрался в стройную тень, одетую в выпускное платье. На плечи Вадима опустились руки с тонкими пальцами, удерживая его на месте.

- Игра закончилась, - Ольга в отражении улыбалась. – Ты второй раз смог у меня выиграть. Молодец.

В отражении она выглядела иначе. Такой она пришла на выпускной – молодая симпатичная девушка, готовая начать долгую дорогу взрослой жизни. Волосы, уложенные в красивую прическу. На ногтях пальцев блестит лак. Одно запястье украшает браслет.

Ольгу портило хищное выражение лица. Насмешливо прищуренные глаза и улыбка с оттенком ярости.

- Мне понравилось играть с тобой. Хотя в конце ты что-то сдал. Разве Лида тебе не говорила? Места, где ты уже прятался становятся бесполезными. А ты полез в столовую. Глупенький.

Призрак взъерошил волосы Вадима.

- Я прятался там в прошлый раз, - хриплым голосом проговорил подросток.

- Да, - Ольга приблизила своё лицо к его щеке. – Только, это правило остаётся в силе всегда.

- Тогда, - подросток ощутил прикосновение чего-то грубого к своей коже, - почему остальные места остались прежними?

Призрак в зеркале рассмеялся.

- Лида сама не знает всех правил. Зато теперь ты сможешь догадаться сам и когда придешь в следующий раз играть, сможешь этим воспользоваться.

- Я не приду больше.

Грудь Вадима сдавило, воздух с трудом проникал в лёгкие, а всё тело трясло.

Ольга в зеркале казалась озадаченной.

- Да? А почему?

Призрак постучала пальцем по плечу подростка. Вдоль руки прокатилась холодная волна.

- А, - понимающе проговорила Ольга. – Конечно. Лида больше не станет тебе помогать. Ты ведь бросил того пацана, что пришел с тобой. Глупая, наивная девочка. Она ведь прекрасно знает про жертвы. И так не понять тебя.

Ольга притворно вздохнула.

- Одним словом – младшеклассница. Но, не переживая о ней. Лучше – приводи с собой друзей. Играть большой компанией веселей. Только, больше не прячься в столовой, или том закутке с туалетами. Признаться, о нём я абсолютно забыла. Рада, что ты напомнил.

Призрак отстранилась от подростка, подняла руки с его плеч. Вадим едва не рухнул на колене.

- Последнее, - Ольга вновь крепко сжала плечи парня, рывком притянула его к себе. – Это мой тебе подарок за хорошую игру и такую отличную игрушку, что ты мне оставил.

Призрак приблизил свои губы к уху Вадима и выдохнул тихие слова.

- Я исполню оба ваших желания. Для тебя одного.

Потом Ольга резко крутанула подростка на месте. Вадим упал, ударился спиной и услышал звон бьющегося стекла. Он инстинктивно вскинул руки, стараясь защитить голову от осколков зеркала, но их не было.

Запертые двери исчезли. Теперь Вадик мог уходить.

На улице оказалось пусто. На секунду Левашов представил себе – он выходит один из старой школы, шатаясь и засыпая на ходу. Зуев и Ромов упустили такой шикарный для себя подарок. Подросток оперся о стену, согнулся пополам - его вырвало желчью. Сухие позывы сотрясли его тело пару раз, затем отступили, оставив тяжёлую боль в висках и затылке.

Надо быстрее добраться домой. Хорошо, что сегодня суббота. После рабочей недели все станут отсыпаться часов до десяти. Разве что собачники выведут своих питомцев на прогулку. Главной проблемой оставались родители. Увидь они сейчас сына, ни за что не поверят будто он ночевал у Гриши Кравца, приятеля с другого конца района.

Небо быстро светлело, поэтому Вадим заторопился домой. Надо только по дороге отыскать кран и немного умыться. С одеждой он что-то придумает.

Ему повезло – родители спали, и он успел бросить грязные вещи в приготовленный накануне матерью таз с бельем для стирки.

Проваливаясь в сон, подросток вспомнил – что-то похожее случилось и в прошлый раз. Ему удалось вернуться домой незамеченным, а на следующий день все потеряли интерес к его приключениям. Словно ничего не случилось.

Его разбудила мать. Вадим посмотрел на часы – уже перевалило за полдень.

- Тебя к телефону, соня.

- Кто, мам? – парень изо всех сил растирал лицо, прогоняя остатки сна.

- Рита Савина.

- Рита?

Он совсем не ждал звонка Риты.

- Где он?

Голос Савиной звучал одновременно грозно и жалобно. Вадим подхватил телефон и ушел с ним в зал – мать стирала, а отец, судя по всему, отправился в гараж.

- Егор, - почти выкрикнула Рита в трубку. – Ответь – что ты с ним сделал?

- Позвони ему домой, - раздраженно буркнул Вадим.

- Я ему звонила, - девочка уже шипела в трубку, но Левашов слышал за этим страх. – Никто не отвечает.

Парень пожал плечами.

- Спит, наверное. Или ушел куда.

- Ваня и Стас ничего не знают тоже.

- А я при чём?

- Все слышали про ваш спор. Все знают – вы должны были этой ночью лезть в сгоревшую школу.

Вадим выглянул в коридор – мать доставала бельё из стиральной машинки и готовилась забросить туда новую партию. Значит ничего не слышит.

- Ты действительно считаешь – я что-то сделал Кузнецову? Рита, ты себя слышишь?

В трубке раздались всхлипывания.

- Ненавижу тебя. Это из-за тебя, придурок. Не мог оставить нас с Егором в покое?

А он меня оставил? Говорить об этом Вадим не стал.

- Наш спор слышала вся школа. Тут ты права, - его голос оставался сухим и отстранённым, вернулась головная боль, но Левашов поблагодарил за это. – Сделай я с ним хоть что-то – все укажут на меня пальцем. Я не такой идиот, чтобы страдать из-за какой-то.

Вадим оборвал себя на полуслове.

- Договаривай, - голос в трубке стал холодным. – Из-за какой-то тёлки, ты хотел сказать.

- Думай как хочешь. Завтра твой Егор объявится. А нет – в понедельник будешь с ним разбираться.

- Когда-то я считала, что мы с тобой друзья.

В это время я надеялся на большее. Эти слова Вадим тоже оставил при себе.

- Если с Егором что-то случилось – все узнают кто в этом виноват.

Прежде чем положить трубку, парень долго что-то втолковывал коротким гудкам в ней. Потом вернул телефон на полку в коридоре и пошел на кухню.

- Что Рита хотела?

- Да, - Вадим широко зевнул, - домашку по физике спрашивала.

- Разве она перестала записывать уроки? – мать Вадима выглядела удивленной.

- Нет, - отмахнулся подросток. – Просто запуталась в решении. Пришлось по телефону объяснять.

- А сходить к ней? Вы же хорошо общались раньше?

Вадик пожал плечами.

Женщина решила поговорить об этом с сыном позже. В конце концов – иногда девочки выбирают не того, кого хотели, только бы привлечь внимание того самого, заставить избранника бороться за себя.

Глядя, как сын демонстративно роется в холодильнике, женщина тихо вздохнула и с улыбкой покачала головой.

Понедельник начался с сенсационных новостей. Девочки передавали их под большим секретом, шепотом в укромных уголках. При этом они делали большие круглые глаза и хихикали столь демонстративно, что к очередной хранительнице тайны сразу сбегались новые желающие узнать всё. Парни сочувственно вздыхали, при этом стараясь изобразить на лице сальную улыбку. К обеду о случившемся знали все восьмые, девятые, десятые и единственный выпускной, 11-А, класс.

Ромова и Соснову застали их родители при весьма специфических обстоятельствах. Подробности выдумывались самые фантастические, насколько хватало фантазии говорившего, но всё сводилось к главному – Стасик влетел в кипяток, ему не выкрутиться. Анжелика тоже оказалась в крайне неприятной ситуации.

Разбирательство длилось целую неделю и к пятнице стало известно – герой и героиня истории будут переводиться, по-тихому, в другую школу.

- Мне приятель рассказывал, - Семён Хрущ с важным видом вещал обступившим его пацанам, - Стас вообще съедет с района.

- Куда ему ехать-то? Разве что с родителями. Думаешь, родаки квартиру тут продадут? Мой батя с батей Рома на заводе работает. Будут они выгодный район менять.

Семён бросил угрюмый взгляд на сомневающегося – Илью из 9-Б.

- Мой приятель – сосед Ромовых. Насчёт родоков Стаса он ничего не говорил. Стаса хотят к его тётке отправить, на другой конец города.

- А как же Анжелика?

Стоявшие кучкой ребята обернулись на голос. Рядом остановилась Лиза Галушка, одноклассница Сосновой.

- А чё Анжелика? – удивился Илья, чей отец работал вместе с отцом Ромова.

- Станислав обязан на ней жениться, - уверенно сказала Лиза. – Иначе его посадят. Так моя мама говорит.

- Да их никто не распишет, - махнул рукой Тимур. – Только полюбовно договориться.

Все покивали головами, соглашаясь – героям обсуждения не хватало самой малости по возрасту. Нет, ну какой, однако, залёт!

- Бедная Анжелика, - вздохнула Лиза.

Кое-кто поспорил бы с этим утверждением, но решил придержать мнение при себе. Соснова и Ромов исчезнут из школы, а им потом общаться с остальными – глядишь, в глазах девчонок, сойдут за людей, с пониманием относящихся к чужому горю.

Следующей новостью стал уход Зуева. Ивану повезло больше. Его отца в очередной раз срывали в дальний гарнизон – служба. Уезжали Зуевы всей семьёй, как и обычно – Тимур Олегович успел сменить уже четвёртое место жительства. Правда, в этом городе они задержались надолго, но вечного ничего нет.

Иван ходил весь на нервах – это тут он знаком с каждым, знает кому кулаком в бок ткнуть, кому в рот заглянуть. На новом месте ещё освоиться надо. Одно радовало Зуева – вокруг его особы не было такого шума, как вокруг Стаса.

Случились в школе и другие подвижки учащихся. Кто-то собирался за границу вместе с родителями. Кто-то просто переезжал в другой район. Часть девятиклассников готовилась уходить в бурсы и техникумы.

Приди кому в голову задуматься, отметили бы один момент, объединяющий всех этих учеников. Все они входили в компанию Кузнецова.

Однако, подобные догадки не возникли по одной простой причине. О Егоре Кузнецове забыли напрочь. Словно его никогда не было в школе. Вадим порывался узнать, что случилось с семьёй Егора. В доме, где жил Кузнецов, Вадим знал многих ребят. Однако, ему не хватило смелости это сделать.

Случись иначе – закончи они игру вдвоем, - тогда ситуация оказалась другая. Все бы помнили о споре между ними, с нетерпением ждали бы результатов пряток. А так – желание Вадима исполнялось, про существование Кузнецова попросту забыли. Все, кроме Левашова.

Забыла и Рита Савина. Уже в понедельник она вела себя так, словно никогда не встречалась с Кузнецовым. О субботнем разговоре с Вадимом девочка даже не вспомнила.

Левашову бы радоваться – все проблемы исчезали вместе с разъезжающимися в разные стороны подручными Кузнеца, - однако, он не мог. И терзало его отнюдь не прохладное отношение Риты – он быстро понял, что Егор оказался прав тогда, в раздевалке. Вадим только слегка удивился тому безразличию, с которым он пришел к осознанию – то, ради чего он затевал всё это, теперь отдалилось, превратившись в неисполнимое.

Нет, Вадим не загадывал получить девочку, которую он любил. обратно. Он просто просил, чтобы его оставили в покое. Подросток не сомневался – увидев настоящее лицо Егора, Рита даст ему новый шанс. Тогда он приложит все усилия. Сам, без чей-то помощи.

Сейчас он махнул на это рукой. У него появилась другая проблема.

Раз за разом он сталкивался со Светланой Треф. Словно случайно их пути пересекались в узком коридоре, набитом учениками, на лестнице, где они едва не налетели друг на друга. Призрак выполнял загаданное желание. Вадим упорно стремился избежать этого.

Чужое и не нужное, каждый день напоминающее о себе, это желание вновь воскрешало в памяти пронзительный крик ужаса, слова стоявшей рядом с ним Лиды Рыжиковой, тот порыв, что он задавил глубоко внутри себя, свернувшись клубком на полу в тёмном закутке, пахнущем хлоркой, мочой и гарью.

Почему нельзя вместе с другими забыть обо всём? Вадим остановился, уперев руки в колени. Воздух шумно выходил из его лёгких.

- Не стой, Левашов, - Герман Янович Злодеев, их физрук, щелкнул секундомером. – Давай ходи, пока дыхалка не восстановится.

Вадим пошел вдоль стадиона, где они сдавали последние нормативы в этом году.

- Эй, Левашов!

Вадик повернул голову и увидел идущую в его сторону Треф. Девушка пристально смотрела на него.

- Идём. Тебя Майя Аркадиевна зовёт.

- У меня урок, - парень кивнул в сторону Злодеева.

Девушка подошла к физруку.

- Герман Янович, Левашова вызывает Квят.

- А да, - физрук отметил очередное время, потом махнул рукой Вадиму. – Иди – мы разговаривали с Майей Аркадиевной. Нормативы ты сдал – можешь быть свободным.

Без особого желания, Вадим пошел следом за одиннадцатиклассницей.

Интересно, думал Вадим, чья это оказалась идея – Квят, или самой Треф?

Он нанизывал на длинный шнур одну букву за другой. «Дорогие выпускники, поздравляем с последним звонком!». Вот почему среди этих самых выпускников не нашлось желающих оформлять спортзал для торжественной церемонии? В их честь, между прочим. Хотя нет. Одна желающая нашлась. Вся ситуации до отвращения напоминала примитивный сюжет фильмов, которые показывали после полночи по кабельному каналу.

Где-то за его спиной шуршала Света. Им предстояло расставить скамейки, несколько парт, спрятать спортивный инвентарь в кладовки. В общем – подготовить зал к вручению аттестатов.

Пока была перемена, в зале вертелись ученики. Заходили одноклассники Светы, забегали ребята помладше, поиграть на свободной половине в волейбол. Когда прозвенел звонок, Вадим остался с Треф наедине.

Подросток понимал к чему всё идет. Забираясь на шведскую лестницу, чтобы закрепить растяжку с поздравлением, он думал над тем, что сделает сразу после последнего звонка.

В этот раз Вадик не станет писать своё желание на листе. У него не осталось желаний. Н-и-о-д-н-о-г-о. Он просто оставит пустой лист, а когда прятки начнутся – пойдет прямиком в столовую.

Завязывая узел, подросток подумал – стоит поправить похожую растяжку там. Потом он возьмёт один из перевёрнутых стульев, может быть, поправит стол, сядет на этот стул и станет ждать.

Ольга найдет его сразу. Интересно, он будет кричать также, как Кузнецов? Или онемеет от страха? Вадим очень надеялся – вместо этого, он вздохнёт с облегчением.

А его родители? Что станет с ними?

Вадим до скрипа сжал зубы – забудут. Ведь забыли всех, кто проиграл Ольге. Того парня в очках, младшеклассниц, играющих в коридоре. Забыли Лиду Рыжикову.

Они ведь похожи. Точно – Лида и Ольга. Если бы Лида выросла, она бы выглядела точь-в-точь как Ольга, смотревшая из зеркала на Вадика. Не изуродованная огнём, в чистом платье, с лентой выпускницы через плечо.

Затаскивая в кладовку спортивного козла, Вадим услышал быстрые шаги Светы. Вслед за этим, в комнатке стало темно – девушка закрыла за собой двери, щелкнул замок.

Левашов не стал сопротивляться или, наоборот, стараться напоказ. Это в любом случае должно было случиться. Только, до того, как Света начнёт рассказывать всей школе, он навсегда исчезнет вместе с памятью о себе.

Из окна класса биологии двор школы просматривался отлично. Невысокая пятиклассница, в коричневом школьном платье с белым фартуком, смотрела, как через сетку забора перелезает парень. Она следила, как Вадим идёт вдоль стены ко входу здания. На улице было темно, но ей это не мешало уже четыре года. Вот Вадим пропал из виду, и Лида прислушалась. Парень топтался на пороге – собирал всю свою решимость в кулак. Девочка печально улыбнулась и покачала головой.

Ни в этот раз, ни в любой другой, игры не будет. Для Вадика прятки закончились навсегда. Конечно – он пришел сегодня не прятаться. Этот парнишка думает, что можно вот так просто за всё расплатиться. Ему предстоит узнать – простых решений не существует, а жертвы призракам бывают очень разные.

Сейчас он уже в стартовой комнате. Свет фонарика не мигнул при входе, и он решил – всё в порядке. Интересно, сколько придется слушать его крики и призывы?

Лида задумчиво постучала себя пальцем по губам. Сможет ли он пойти на более решительные меры, если игра так и не начнётся? Нет, решила она, на это отпущенной ему смелости не хватит. В этом она была уверена.

Невидимкой, она скользнула по коридорам к столовой.

Левашов метался по помещению, ещё не веря в происходящее. Да, он действительно начал кричать. Вадим звал Ольгу, просил её сыграть. Один, последний раз. Наконец он поднял с пола длинный осколок стекла, поднес его к запястью.

Призрак заволновался. Сейчас она уже не походила на пятиклассницу Лиду Рыжикову. В столовой она была сама собой – сгоревшей выпускницей, почти постоянно испытывающей боль от ожогов. Она оказалась возле Вадима в одну секунду, готовая остановить руку подростка.

Он не смог. Ольга видела, как побелели от напряжения его пальцы – сожми Вадим их сильнее и потекла бы кровь. Потом, со слезами на глазах, Левашов отшвырнул осколок прочь, опустился на грязный пол и плакал, плакал, плакал.

Вадим долго не уходил. Он ходил по школе, заглядывал в пустые разрушенные классы, громко и тоскливо кричал. Ольга повсюду следовала за ним. То в своём истинном облике, то в облике Лиды Рыжиковой – всё зависело от воспоминаний, связанных с тем или иным местом. Вадим не мог её видеть – она сама этого не хотела.

Левашов ушел спустя два часа. Внутри него зияла пустота.

Ольга опустилась на ступеньку лестницы, одернула, по привычке, подол платья, прошептала вслед.

- Твоя жертва -жить со своими решениями, отвечать за свои поступки. Ты начал учиться этому и продолжишь до конца своих дней. Я оставлю тебе память обо всём случившемся, как первый настоящий урок в твоей долгой жизни. Я сожалею только о том, что тебя коснётся ещё одна жертва, принесённая мне. Увы, но каждый из нас несёт своё бремя.

Ольга посмотрела сквозь прутья перил на растерянного мальчика, выглядывающего из раздевалки. Он пришёл тогда с той девушкой. Надо будет узнать у него – зачем? Девушка прикрылась мальчиком, отдав его призраку. За это смогла получить исполнение желания.

- А теперь пришло время взять мою жертву за то желание, - Ольга поднялась с цементного пола. – Желание за желание – вот твоя настоящая плата, Светка Треф, любительница мальчиков.