Тот самый матч

Тот самый матч.

За тридцать лет стадион не изменился. В отличие от города. Пока жил в нём, изменения не то, что проходили мимо – не бросались в глаза. Это как с людьми – сказать, что наши знакомые стали по-настоящему другими мы можем, только если долго их не видели. Вот, как сейчас происходило похожее.

Улицы сменили названия, магазины – витрины, а то и вовсе исчезли. Дома поменяли окна – вместо разнообразия деревянных рам всюду виднелись стандартные пластиковые. Что-то тревожно-ностальгическое пронизывало сегодняшнюю прогулку по городу. Такие незнакомые, новые и, в тоже время, родные места.

Многие выныривало из-под линий новых домов, проступали за обветшалыми заборами и фасадами заброшенных домов. Они оживали для него, преображались, принимая тот самый вид, что сохранился в его памяти. Потом, уже за его спиной, вновь становились тем, чем были сейчас.

Родион Михайлович побывал и возле своего дома. Дому повезло – он достался ответственному обществу совладельцев, и время мало отразилось на нём. Добавило плиты утеплителя на стены, сменило ступени подъездов и их же двери, поменяло цвет стен на его этаже.

Заходить в свою бывшую квартиру, проданную лет двадцать семь назад, он не стал. Не для того сюда приехал.

Надо признать, и вся эта прогулка по прошлому была своего рода отсрочкой перед главной целью. К ней мужчина добрался, когда на солнце уже можно было взглянуть, не рискуя ослепнуть.

За стадионом тоже смотрели. Его стены избежали следов трещин, заборчики и заборы свежевыкрашенны, столбы, возвышающиеся над амфитеатром, украшены рядами новых прожекторов. Возле окошка кассы можно разглядеть расписание игр местных клубов.

Стадион должен был измениться за прошедшее время, но, ощущения этих изменений ускользали прочь. Словно вчера стоял возле этого самого окошка в очереди.

Родион Михайлович постоял перед опущенной пластиковой шторкой. Сколько же он не был именно здесь – на этом стадионе? Мужчина помнил это точно, всегда. Ровно пятьдесят лет. С тех самых пор, как пропустил финальный матч чемпионата.

Для Родиона это было двойное событие. Ещё бы – финал чемпионата в их городе! А главное – его любимая команда пробилась в лидеры. Всего одна игра и.… Как он следил за её играми, как болел. На отложенные деньги купил билет заранее – вдруг не хватит.

А потом прилетело наказание. Заслуженное, мужчина всегда помнил об этом, но от этого только более обидное.

Как он тогда просил родителей наказать его по-другому. Как угодно. Месяц не выпускать из дома. Отменить обещанные на день рождения подарки. В конце концов, оставить его без карманных денег на неопределенный период времени. Да что угодно. Только отпустить на этот финальный матч.

В тот раз родители остались непоколебимы. Они выбрали самое суровое из всех возможных наказаний. За прошедшие пятьдесят лет из памяти стала стираться причина, но не результат.

С того самого дня Родион перестал следить за своей любимой футбольной командой. Мальчик пропустил мимо себя результат матча. А чтобы не было соблазна – больше не интересовался футболом вообще. Это оказалось совсем просто. В то время хватало разнообразных вещей, способных увлечь мальчишку его возраста.

Рука Родиона Михайловича скользнула во внутренний карман легкого пиджака. Он взял его с собой в эту поездку. Вечный осколок памяти. Билет на удивление хорошо сохранился. Не измялся, не потерся. Разве что, бумага изменила цвет, но это было и понятно.

Вспомнилось, как покупал этот билет в этом самом окошке. Правда, тогда не было пластиковой шторки, ставшей за последнее время привычной.

Через все прошедшие годы теплой волной всколыхнулось воспоминание радости от ощущения заветного попуска на стадион в его, Родиона, руках. Жаль, конечно, что матч оказался недостижимой мечтой. Теперь пришло время с ней проститься навсегда. Наконец-то отпустить.

Родион Михайлович отвернулся от закрытого окошка кассы, бросил прощальный взгляд на амфитеатр стадиона. Мужчина увидел, как над этим самым амфитеатром вспыхнул свет прожекторов. Должно быть, запланирована тренировка какого-то клуба.

Ладно, Родион вздохнул, посмотрел на старый билет в руках. Видать достал мимодумно, когда запустил руку в карман. Прошлое. Выбросить? Он уже расстался со многим из своего прошлого. Так чем этот его кусочек лучше? Он ведь для этого и приехал в этот город – проститься со своим прошлым.

- Мужчина?

Голос окликнул Родиона Михайловича со спины. Там, сзади, располагался вход на стадион. Закрытый и абсолютно пустой секунду назад. Обращались явно к нему – повертев головой, Родион увидал, что из мужчин он один в округе.

Родион Михайлович повернулся на голос. Контролер стоял у входа, с интересом разглядывая пожилого человека.

- Вы не на матч?

Глаза Родиона расширились. Он не совсем понимал, о чем говорит этот человек. Да, возле кассы было расписание игр, но игр на сегодня в нём не было.

- Вы о тренировке?

Контролер издал звук сродни хмыканью и неопределенному ”Хаа”

- Тренировки позади. Сегодня финал. Я думал – вы в курсе. У вас же в руках билет.

Да, всё верно. Число, месяц, даже время, мужчина посмотрел на часы, совпадали в точности. Вот только год – он был совершенно другим.

- Думаю, - Родион Михайлович улыбнулся, улыбка вышла грустной, - мой билет несколько просрочен.

- Уверены? Дайте глянуть.

Глупая шутка. Интересно, кому из сторожей она пришла в голову? Впрочем, можно поучаствовать. У него ведь в руках действительно билет. Целый, с сегодняшней датой. Посмотрим, у кого шутка удачней окажется.

- Вот, пожалуйста, - Родион Михайлович протянул билет.

Вот уж не думал, что форма осталась та же. Казалось, она должна либо совсем исчезнуть, ну что значит местный стадион небольшого города; либо соответствовать современным реалиям. Хотя, может и не нашлось ничего лучше в подсобке у человека. Вот и взял униформу работника стадиона начала 70х годов прошлого века. Для полноты эффекта, так скажем.

- Всё точно, - билет вернулся в руки Родиона. – Как раз на сегодняшнее событие.

Мужчина посторонился и Родион Михайлович, удивляясь самому себе, прошел сквозь ворота. На самом входе, когда проходил каменную арку, он на секунду замер, словно уткнулся в мягкую, тянущуюся пленку. Однако нога была уже в воздухе, и мужчина опустил её на землю. Пятьдесят лет! Пятьдесят лет он не был на этом стадионе.

- Вы не покомпасировали билет, - Родион Михайлович посмотрел на полоску бумаги в своих руках.

- Ну, судя по вашему виду, вы вряд ли протащите кого-то по своему билету.

Контролер махнул рукой, его глаза горели азартом и предвкушением.

- Да и неважно это. Финал, в нашем городе. Вы представляете?

Родион Михайлович кивнул. Шутка затягивалась. Наверное, пора посмеяться и уйти. Внутри Родиона скрутился комок холодной пустоты. Не хочется. Впервые захотелось – остаться. Нырнуть с головой в ощущения детства. Попытаться вспомнить.

- Я бы на вашем месте поторопился занять места получше, - контролер вновь обратился к Родиону Михайловичу. – Вам повезло – пришли первым. Сейчас школьники подтянуться, а там и с работы люди доберутся.

Всё точно – тогда тоже будний день был. Родион Михайлович вновь посмотрел на часы. Полчаса до начала матча. Сколько людей уже оказалось бы тут? А так, он один.

В мужчине вновь начали бороться два желания – уйти и остаться. Ладно, он уже здесь. Прогуляться немного, может действительно зайти на стадион. Страха перед странным человеком, разыгрывавшим из себя контролера, не было. Собственно говоря, страх перестал иметь для Родиона Михайловича значение. Не в его возрасте, не в его случае.

Ходить по дополнительным полям Родион Михайлович не стал. Мужчина пошел прямиком к одному из порталов, ведущих к трибунам зрителей. Интересно, закрыто ли? Через непрозрачные окна во внешней части стены виднелся электрический свет. Сегодня стадион не был пуст. Похоже, всё-таки будет тренировка, а может и дружеская игра. Ну, пусть так. Родион Михайлович улыбнулся – билет у него имелся, можно представить всё, что угодно.

Решетки порталов стояли открытыми. Мужчина неторопливо зашел на стадион. Наверняка тут многое изменилось. По-другому просто не могло быть. Самая обыденная эксплуатация такого объекта этого требовала. Мужчина попытался представить трибуны своего детства, не смог. Хотя, он прислушался к своим ощущениям, эти почти такие же. Открытое небо, накрывавшее стадион вместо крыши, благоволило к пластику сидений. Или к обычным деревянным лавкам. Родион Михайлович провел рукой по поверхности одной из них – теплая, слегка шершавая. Ряды похожих опоясывали стадион. Какое же место выбрать? Вон сколько их – в избытке.

Вот, кажется, удобное. Родион Михайлович опустился на скамейку, огляделся. Один на большом стадионе. Странное ощущение. Захотелось крикнуть во весь голос, услышать эхо, летящее вдоль трибун. В памяти всплыли спортивные речовки болельщиков. Где только хранились?

Мужчина прикрыл глаза. Вот сейчас можно представить, как трибуны начинают наполняться зрителями. Для чего? Да так, просто было бы здорово вновь принадлежать большой, многоголосой ватаге болельщиков. Людей, объединенных чем-то иным, нежели подсчетом доходов-расходов, выгоды и до мелочей выверенным интересами. Желательно, оказаться рядом с болельщиками своей же команды. Родион Михайлович усмехнулся, держа глаза закрытыми. Хорошо, что ветер помогает ему фантазировать, словно он снова оказался в детстве.

Легкие касания ветра обдавали щёки мужчины теплом. Вон ветерок шуршит чем-то между рядами скамеек. Видать бумажка осталась в проходе. Надо чуть отвлечься от самого простого объяснения. Тогда это не бумажка – ноги задевают шероховатый бетон рядов. Это не звук ветра, залетевшего в портал – голоса людей, проходящих к своим местам.

Жаль, вот сейчас Родион Михайлович откроет глаза и всё. Одинокий старик в приличном костюме на пустом стадионе. Свет прожекторов придает особый цвет травяному покрытию, ждущему ног спортсменов. Да, вот что будет на самом деле. Мужчина не торопился открывать глаза. Ещё чуть-чуть.

Гул усилился, разделился на интонации и, словно, приблизился. Мужчина удивленно открыл глаза.

Трибуны действительно наполнялись людьми. Пока их было мало – то там, то тут. Только, стадион больше не казался пустым, а эхо – одноголосым.

Друзья-знакомые спортсменов, что сейчас готовятся в раздевалках? Скорее всего. Правда, так много? И такое смешение стилей в одежде! Удивительно!

Казалось, на стадионе смешалось прошлое с настоящим. Джинсы и кроссовки, футболки и рубашки. Эти оказались близко от Родиона Михайловича. Они были привычными и обыденными. Чуть дальше по пролету стиль менялся. Вроде из 90х ребята вышли? Типичные же варенки. А дальше что? Очками мужчина не пользовался, да и свет, сосредотачивался на поле, скрывая детали. Все же Родион Михайлович готов был спорить на свой пиджак – на противоположных трибунах мелькнул крой его детства.

Родион Михайлович тряхнул головой, прислушался к себе, даже сжал кулаки. Чувствительность на месте, в глазах не темнеет. Потом вздохнул – дофантазировался. Мужчина очень ярко нарисовал себе картину. Конечно, многое пришло из его прошлого, и задержалось, когда он открыл глаза.

В паре метров от Родиона Михайловича пристроился мальчик лет десяти. Непослушные волосы топорщатся в стороны, по вечернему времени одета водолазка с горлом – родители позаботились. Наверное, живет поблизости, иначе одного не отпустили бы. В глазах ребенка читалось ожидание большого события. О, ему можно позавидовать. По-доброму, конечно. Насколько мало ему надо. Мужчина покачал головой. На самом деле – очень много. По меркам ребенка. Ведь так? Родион Михайлович вспомнил о билете, вновь лежащем во внутреннем кармане. Точно, старик. Точно так.

Мужчина перевел взгляд с мальчика на поле, где уже появлялись игроки. Об этом, внезапным радостным гулом сообщили трибуны.

Что это? Опять глаза играют с ним злую шутку? А может, он подсознательно хотел именно этого и сидящее в нём откликнулось приступом. В такой странной форме.

На поле, под крики и приветствия, выходили две команды. Те самые, что должны были играть здесь пятьдесят лет назад – вышедшие в финал.

Вот капитан любимой команды Родиона распределяет людей по полю, судьи присматриваются к игрокам, готовят карточки. Как же он ждал этого матча! Мальчишка, не справившийся с взятыми на себя обязательствами. Наказанный ребенок, лишившийся мечты. Старик, проживший свою жизнь чётко и правильно, без ошибок – выверено и точно. Без красок, оставшихся вот на этом самом стадионе.

Ну что же, Родион Михайлович пожал плечами, пусть так. Он ведь всегда хотел попасть на этот матч. Правильно, неправильно то, что сейчас происходит – неважно.

Раздался свисток и матч начался. Вместе с этим, из кабины комментатора зазвучал голос. Это всё память и фантазия. Ведь не мог же, в самом деле, Родион Михайлович помнить голос комментатора из его детства. Да и пусть! Вон, мальчишка заворожено следит за игрой. Чем он, так долго ждавший, хуже?

Давайте, ребята, вперед, вперед!

Восторг всё больше захватывал его. Радость от удачно начатой атаки и досада, когда противнику удавалось её прервать. Два раза Родион Михайлович вскакивал с места – мяч влетал в сетку ворот противника. Его команда забивала гол. Рядом вскакивал мальчишка с непослушными волосами. Оказывается, они болеют за одну команду! Старик почувствовал родство с этим ребенком. Родство людей, объединенных общей идеей. И, ещё чем-то. Неважно. Ах, пропустили. Ладно, только один мяч. Соперник сильный. Вот и комментатор о том же – команды достойны одна другой. Это правильно, так и должно быть в финале. Ну же – поднажмите! Вперед, вперед!

Уже почти в самом конце его команда пропустила ещё один мяч. Под досадливые восклицания старика и мальчика, тот влетел в ворота, натянув сетку.

Дополнительное время – ничья. Родион Михайлович и мальчик переглянулись. В их глазах стоял один и тот же вопрос. Такие разные и такие похожие – ребенок и старик.

Пенальти. Родион Михайлович и мальчик кивнули друг другу, вновь прикипели взглядами к полю. Сейчас всё решится. Родион Михайлович бросил быстрый взгляд на ребенка. Тот кивнул ему в ответ. Не бойся. Мы же знаем, кто победит. Точно, Родион кивнул в ответ, знаем.

- Вы говорите – так и сидел, когда его нашли?

Молодой полицейский заполнял протокол. Удерживая планшетку с бланком на сгибе руки, он быстро фиксировал показания работника стадиона.

- Да, утром увидели, что походы открыты, решили проверить. Сами знаете – хулиганья хватает. Попортят скамейки, майся потом.

- А вчера проходы закрывались?

Должны были. Вроде никого вчера вечером не было. Но, можно уточнить. Да, впрочем, такие замки на этих решетках – одна видимость.

Жалобы, ясное дело, в протокол не попадали. Только факты, касающиеся дела. Судя по всему, очень простого и понятного.

Пришедшие утром работники стадиона обнаружили на пустых трибунах пожилого мужчину. Как вскоре выяснилось – мужчина оказался мертв. Понятное дело, сразу вызвали полицию. К удивлению прибывшего наряда, трогать ничего не стали. На вопрос – а почему не попытались разбудить, или ещё чего? – быстро нашлись с ответом.

- Так он же уже окоченел. Мы его попробовали трясти – жесткий и холодный.

Наряд осмотрел место происшествия. Ни следов насилия, ни следов ограбления. Складывалось впечатление, что мужчина просто присел на скамейку, да и умер. Ну, наверняка будет ещё вскрытие – мужчина, конечно, в годах, но процедура обязывает. Даже если у обнаруженного трупа спокойное, умиротворенное лицо. Формальность. Как и подпись под протоколом. Полицейский забрал ручку, закрыл планшетку.

Из самого интересного – как и зачем мужчина оказался на стадионе. Полицейский подошел к напарнику.

- Смотри, - офицер, постарше возрастом, протянул подошедшему кусок бумаги.

Молодой взял в руки находку.

- Билет. Старый.

- Ага. Тут другое интересно. Посмотри на дату.

- Ого! Вчерашняя! Только, прошлого века ведь. Правда, билет целый.

- Выходит, человек опоздал на матч.

- На целых пятьдесят лет, - молодой улыбнулся, скорее удивленно, чем насмешливо. – Интересно, за кого он болел?

Молодой вернул билет напарнику, глянул вниз. Там уже поднималась бригада санитаров.

- Судя по лицу, - старший невольно поморщился – когда он попытался сложить билет, бумага не выдержала и надорвалась, словно в руках контролера, - За команду победителя.

- Это точно, - кивнул младший.

16.02.2023 – 20.02.2023 ©Левикин Алексей.