Транзиториум (часть вторая)

ЧАСТЬ ВТОРАЯ



Глава первая

ЗА ЖЕЛЕЗНОЙ СТЕНОЙ



… Путь от Зубов Дракона, до княжеского пограничного поста, занял ровно десять дней. Скали, предрекавший восьмидневное путешествие ошибся, не приняв во внимание снежную бурю, настигшую небольшой караван горцев на середине перехода через Грёнтпасс. Буря налетела внезапно, видимость упала почти до пяти метров и пришлось сворачивать с тракта, пережидая самый пик непогоды. Люди сидели в машинах, животные сгрудились на небольшом пятачке, с двух сторон отгороженном обломками ледяных глыб и наметённого за долгие годы снега. Стоянка была отмечена на карте, но скорее как ориентир, а не перевалочный пункт. Тут никто не складировал припасов и не обустроил убежища, даже в виде ниши в скальной стене. Однако, места внутри хватало для того, чтобы загнать сюда оба стада и вбить в снег несколько стальных стержней с датчиками движения, чтобы овцы не разбегались. Кстати, сами животные спокойно реагировали на непогоду, плотная шерсть и привычка чуть что сбиваться в плотную кучу, давала хорошую защиту от непогоды. Кнур, как единственный оставшийся четвероногий пастух, тоже проигнорировал бурю. Он только морщил нос, облизывал налипавший на морду снег и щурился. А когда загон был обустроен как положено, волкодав отрыл себе неглубокую яму неподалёку от входа и залёг туда. Пёс время от времени поднимал голову, а потом снова прятал её в передних лапах. Арвиду казалось, что волкодав просто спит. Они со Скали тоже закрылись в салоне «кри», выключив почти все приборы, кроме рации и печки. Арвид, всё ещё не оправившийся после происшествия у Зубов Дракона, большей частью спал. Сны приходили тяжёлые, Снежный Старик постоянно преследовал молодого человека, стараясь схватить и растерзать. Дважды тварь настигала пастуха и принималась душить, от чего Арвид просыпался с глухими стонами, которые будили Скали. Но мальчишка ничего не говорил и только с опаской поглядывал на напарника, опасаясь как бы тот не свихнулся. А когда буря стала утихать, все восприняли это с большим облегчением и после недолгих сборов, люди и животные опять выбрались на широкий тракт, пролегавший по дну ущелья. К исходу десятых суток, они уже входили на территорию пограничного поста Йанвегг. Если переводить это слово на понятный Арвиду язык, то звучало это, как Железная Стена.

После невысоких и малолюдных горских поселений и открытых пустынных пространств, Йанвегг поразил Арвида своей суетой. Но более всего, его приятно удивила смена климата. В горах палитра запахов бледна и однообразна. А здесь, юго-восточный ветер приносил едва различимые запахи зелени и волны тепла. Вместе с теплом, пришли и очевидные проблемы. Снег здесь превращался порой в мокрую кашу и последние двести метров до зоны таможенного контроля дались на полозьях с ощутимым трудом. К удивлению Арвида, его юный напарник был совершенно счастлив и абсолютно спокоен. Мальчишка был рад смене обстановки и здесь молодой человек его отлично понимал. Когда они загнали свою отару в небольшую отгородку в обширном загоне, где уже находилось не меньше пяти сотен овец из разных поселений, то сразу направились к целому комплексу из десятка куполов. Загон, который Скали назвал «карантинным», был нужен чтобы местные ветеринары осмотрели овец, выдали сертификат и провели общую дезинфекцию животных. Это всё делалось без участия самих пастухов, за что взималась немалая плата. Избежать этой процедуры было нельзя. Так княжеский двор собирал некий дополнительный налог с горцев, которые формально платили втрое меньше жителей равнины. Привилегии были вроде бы за то, что горцы охраняют горные перевалы Фьёлля от кантийцев. Как рассказал Скали, раньше этого сбора не было, но после Инцидента и нескольких странных случаев болезней среди животных и людей на равнине, ввели суточный карантин и дезинфекцию. Плата была солидной, Арвид увидел, что сумма перевода составила три тысячи восемьсот кредитов или около пяти тысяч крон, если платить наличными. Скали привычно уже ворчал, тыкая пальцем в полустёртые кнопки приёмного автомата. Кнура тоже пришлось оставить тут же и отдать за его постой и осмотр ещё пятьдесят крон. Но едва они снова выехали на разбитую множеством санных полозьев дорогу и подъехали к скоплению зданий, Скали заметно повеселел:

- Ничего, скоро встанем в док и переобуемся! – Скали с усилием вырулил на площадку перед большим куполом с открытым створом ворот – Готовься, да вещи собери…

Дело было к вечеру и всё вокруг сияло от множества ламп, прожекторов и фар прибывающих отовсюду машин. Арвид собрал свои пожитки и как полагалось, спрятал винтовку в чехол. Как объяснил Скали, на территории погранпоста запрещено открытое ношение оружия всем, кроме самих пограничников.

- Пока иди сними номер в гостинице, я очередь займу, улажу формальности! – Крикнул Скали, голос его почти терялся за шумом моторов – Скоро уже подойдёт чинуша из местных он скажет, что делать! Вон он, бегает у первой машины!..

Чиновник оказался высоким мужчиной лет пятидесяти в поношенной камуфляжной форме с серебряными витыми погонами и алыми петлицами, значения которых Арвид не знал. Он кивнул Скали, назвал того по имени, и они о чём-то быстро заговорили. За общим гвалтом и из-за быстроты речи, Арвид плохо понимал суть разговора. Шум стоял такой, что вскоре Арвид даже слегка оглох с непривычки. Как он понял из разговоров чиновника с мальчиком, сначала нужно пройти досмотр транспорта и подать декларацию. Но это была просто формальность, кузнец Свен уже давно переслал пограничникам все нужные реквизиты, нужно только свидетельство его как старшего в паре. Чиновник быстро забрал тубус с документами из рук мальчика и убежал дальше. Таможенный пост делился на две неравные части. Первая, где оформляли бумаги и досматривали грузы идущие с гор и с равнины, была относительно небольшой и очередь здесь двигалась быстро. Вторая половина этой громоздкой структуры, это двухуровневый купол, с тремя стапелями внизу и отстойниками для разногабаритной техники. Из таможни, машины сразу направлялись в отстойники, где их переделывали для равнинных условий. Как выяснилось чуть позднее, гораздо сложнее обстояло дело именно с «переобуванием» аэросаней, для местных условий. Зелёный Дол, это, по сути, тундра с небольшими участками леса и горной рекой. Снега здесь уже давно нет и нужно пересадить их со Скали «кри», на колёсную базу. Процедура отрабатывалась десятилетиями, но сейчас начало сезона и в сервис выстроилась приличная очередь.

- Мы задержались из-за бури, так что теперь придётся ждать до завтрашнего полудня – Скали говорил это с сожалением, когда они ещё только-только подъезжали к Йанвеггу – Придётся меняться, чтобы не терять ещё суток трое. Вон там, видишь, это гостиница. Сними нам номер, потом через три часа смени меня тут. Так и будем меняться, пока очередь не подойдёт. Надо сообщить кузнецу Свену, что добрались нормально…

Арвид прилично вымотался за эти несколько дней, хотя сам переход и даже буря, позволили основательно перевести дух. Взяв рюкзак и чехол с винтовкой на левое плечо, пастух отправился к ярко освещённому большому куполу, на боках и фасаде которого светилась вывеска, выведенная большими буквами на двух языках – общем и горском «спрокке». Последний Арвид знал уже очень неплохо, но и общий уже научился кое-как разбирать в разговоре и по буквам. Гостиница называлась «Эдельвейс», если переводить местное слово «дагрибломст», на привычный и всё ещё родной язык привычный Арвиду. Местные эдельвейсы, как и земные, тоже большая редкость и цветут только на склонах гор ранней весной. Всё это Арвид узнал пока стоял в грязноватом холле гостиницы. Над общим гулом прямо во мгле, крутился рекламный ролик гостиничной сети, к которой принадлежал «Эдельвейс». Молодой человек оказался зажат среди десятка таких же как он сам пропахших мокрой одеждой, потом, машинным маслом и железом людей. Усталый и задёрганный парень, на вид ровесник Скали, принял от Арвида сорок крон залога и ещё двадцать за сутки проживания в двухместном номере. Пришлось платить наличными, поскольку возникли какие-то трудности с виртуальной кассой в самой гостинице. Всё это парнишка объяснял севшим от напряжения голосом, не отрывая глаз от голографического терминала своего компьютера. Арвид его едва слышал в общем гуле, наполнявшем небольшое помещение. Основным источником шума. Служил переговорный пункт спутниковой связи. Поскольку связь в горах в это время года всё ещё неустойчивая, люди пользовались платным спутниковым каналом, который предоставляло правительство. Выгода была в том, что оплачивалось время связи бонусами с каждого поселения и лишь часть живыми деньгами. Народ в холле был разный: пастухи, дальнобойщики, торговцы и военные. Служивых было мало, как Арвид понял из обрывков разговоров, связь в гостинице была дорогим удовольствием. Закрытых кабинок всего четыре, а остальные аппараты связи и терминалы паутинной Сети, просто стояли за открытыми невысокими перегородками. Люди сидели и стояли прямо кто в чём был, громко переговаривались, спорили, кто-то орал и матерился. Холл гудел как улей рассерженных пчёл.

Пар от мокрой одежды, запахи давно немытых тел, оружейной смазки, машинного масла, перегара и табачный дым в холле гостиницы сливались в белёсый вонючий туман. Рассеянный свет ламп висевших высоко под потолком, едва пробивался сквозь эту завесу испарений. Атмосфера давила своей новизной, Арвид даже слегка растерялся. После размеренного и герметичного мирка горного посёлка и уединённых перевалочных станций, местная суета оглушала. Опомниться и как-то прийти в себя вышло только когда Арвид оказался в небольшой комнатушке, прямо под самой крышей, потому что вся правая сторона комнаты была частью внешней стены купола. Комната делилась на две части, где слева у двухъярусной кровати высота потолков была такой, что приходилось невольно пригибаться. А вторая часть, где стоял небольшой холодильник и отделённый тонкой перегородкой компактный санузел, была относительно нормальной. Здесь можно было ходить в полный рост, но Арвид всё равно невольно пригибал голову. Шума здесь было поменьше, чем в холле, но общая с соседним номером стена, была по ощущениям из плотного картона не иначе. Оттуда раздавалась громкая отборная брань на спрокке и ещё на каком-то неизвестном Арвиду языке. Говорило сразу человека три или четыре, так что стена слегка вибрировала. Арвид посмотрел на время и понял, что сменять Скали нужно будет в полночь. Спать было некогда, но привести себя в порядок после долгого перехода времени оставалось в достатке.

Санузел был компактный, где унитаз совмещался с душевой кабиной. Выглядело это крайне непривычно, но других вариантов смыть с себя грязь просто не было. Подавив лёгкий приступ брезгливости, Арвид встал под жидкие струи едва тёплой воды и тщательно вымылся, насколько это было возможно в таких условиях. Выйдя из душа и растерявшись насухо маленьким гостиничным полотенцем, Арвид принялся приводить в порядок одежду. Прежде всего, он сменил стельки в ботинках и убрал с подошвы шипастую платформу снегоступа. Это удалось с третьей попытки, замки покрылись многослойным налётом из красноватых кристаллов. Тщательно прочистив их специальным составом, пастух завернул снегоступы в припасённый ещё в Бердалене кусок плотной непромокаемой ткани. Рифлёная подошва ботинок тоже прекрасно подходила для обычного мягкого грунта, по которому придётся ходить целых три месяца. А снегоступы только будут мешать и собирать на себя ещё больше грязи. С винтовки Арвид снял камуфляжную ленту, почистил оружие. Матовый, тёмно-серый композитный металлопласт из которого была изготовлена винтовка был вполне уместен в горах, но здесь на равнине, лучше будет покрасить оружие. Грязи и пыли здесь в разы больше и каждый раз разматывать и наматывать ленту на ствольную коробку будет напряжно. Само собой, без этого можно было обойтись. Всё-таки он же не воин и даже не охотник, а всего лишь пастух. Но что-то внутри подзуживало сделать именно так: найти способ сделать из охотничьей винтовки некое подобие боевого оружия. Отчего-то это казалось Арвиду очень важным. Он проверил батарейку в прицеле, поставил на зарядку планшет и свой «хрон». Последний хорошо заряжался и от тепла тела, но лишний раз таскать эту штуку на руке, молодой человек не любил. Остаток свободного времени он провёл за приведением одежды к местному, более тёплому климату. В конце, уложив всё лишнее в рюкзак и наскоро перекусив галетами и запив их травяным отваром, Арвид снова оделся, мгновенно почувствовав как стало заметно легче двигаться. Но всё испортил рюкзак, который теперь стал тяжелее, не помогала даже хитрая система ремней, распределяющая вес. Заперев номер ключ-картой и выйдя снова наружу, молодой человек снова направился к таможенному посту. Очередь заметно продвинулась и впереди теперь было машин пять или шесть. Найдя Сакли, он отдал мальчику карту-ключ и занял место за штурвалом «кри» приготовившись к долгому ожиданию. Объяснять, что и как не пришлось. Номер комнаты был выбит на ключе, а дорогу к гостинице Скали знал гораздо лучше Арвида. Молодой человек уселся в водительское кресло, положив обе руки на штурвал.

Очередь застыла и вскоре напряжение и общая усталость взяли своё, Арвида стало клонить в сон. Он пытался выходить из кабины разминаться, приседать и даже снова учить общий язык занимаясь с весёлым гномом из обучающей детской программы. И вроде бы всё получилось, весёлый мультяшный человечек его отвлёк, но…

- Эй, Весёлый, не спи на посту!..

Весёлый?!.. Обращаются явно к нему. Это его прозвище или фамилия?!.. Голос доносился из динамика радиостанции слева на груди. Голос знакомый, это Ромка, позывной Бармалей. Сразу же пошли образы: улыбчивое загорелое лицо, стрижка под ноль, белёсые брови, светло-серые с прищуром глаза. Старший сержант, друг, братка… Одновременно Арвид осознал, что вокруг стоит одуряющая жара. Перед ним и под ногами пыльная дорога, в руках привычно лежит автомат со спущенным на очередь флажком предохранителя. Всё вокруг было знакомо и удивительно привычно: красновато-жёлтый песок под ногами, разношенные и удобные берцы, только футболка всё так же липнет к спине от жары и зудит под «броником» между лопаток. Как раз там, где сам почесать не можешь. Камуфляж странного, розовато-бежевого цвета… в народе «поросячка» . Странное, смешное и очень знакомое слово. Хотя сама форма ему нравилась, удобная особенно в этом собачьем климате. Он стоит в карауле, на главном пропускном пункте в базу. Он военный, служит уже почти пять лет.

- Не сплю… Сморило слегка… - Рука сама нашла удобную кнопку «приём-передача», собственный голос звучал знакомо.

- Вот и не спи! А то скоро опять Саид со своим ишаком заявится, прикормил ты его! Командир пацана вежливо гнать приказал.

Арвид вспомнил, что Саид, это местный мальчишка. Тощий, в поношенных бурого цвета грязных штанах, разбитых туфлях на босу ногу. На голове выгоревшая бейсболка с нечитаемой уже надписью, белозубая улыбка на загорелом дочерна лице. Как только русские обустроили базу и блокпост на дороге, он повадился приходить к самому КПП вместе со своим осликом, нагруженным большими кувшинами в камышовой оплётке. Мальчишка предлагал питьевую воду, фрукты. Арвид вспомнил сладкий и ароматный инжир, кроваво-красное зернистое нутро граната. От воды русские отказывались, а вот фрукты после некоторой опаски стали обменивать на разные мелочи, а пророй просто покупать. Арвид всегда брал финики и инжир, прибавляя всегда что-нибудь от себя. Так, мелочёвку всякую, что обычно завалялась в карманах: несколько мятных леденцов, шоколадный батончик, пакетик сухариков. Мальчик просил сигарет, но по общему согласию, сиги пацану никто из солдат не давал, как бы тот не клянчил. Саид быстро освоился, даже выучил несколько слов по-русски: «хорошо», которое он произносил как «карош!» и «спасибо», хотя все русские отвечали ему по-арабски коротко: «шукран!» В столовке фрукты тоже давали, но не часто и такой приварок все бойцы очень ценили. Половник Табачников, суровый и неразговорчивый мужик дважды карал солдат за то, что те привадили мальчишку. Были случаи, когда за лабиринт из бетонных блоков пытались прорваться смертники с нательными поясами, напичканными взрывчаткой. Заходили нагло, пёрли напролом, часто используя для прикрытия транзитные автобусы и машины с «мирняком» внутри. Но базу, где служил Весёлый, эта напасть пока миновала. Он верил, что такое может случится, но только не с ним. Весёлый гнал смерть и мысли о ней, даже смеялся и как-то хотел сделать наколку смерти с косой на левом плече. Но вовремя передумал, испугался гепатита и прочей заразы.

- Руси карош! Карош!..

Мальчишка появился в десятке метрах от того места, где стоял Арвид. Он как раз вывернул из-за поворота, шёл прямо посередине дороги не боясь ничего. Саид тянул какую-то песню, периодически махал правой рукой и скалил в улыбке кривые он очень белые зубы.

- Стоп Саид! Тавак, кафа! (Мальчик, остановись! - Искаж.арабск.).

Арвид увидел ишака, навьюченного сверх всякой меры. Вот кувшины с водой и корзина, доверху наполненная бледно-красными гранатами, зелёными грушами и фиолетовым, похожими на головки чеснока инжиром. Мальчишка выглядел как обычно, но что-то было не так и Арвид это чувствовал. Подсказка тут, на виду. Хотя может быть, он уже загоняется и это просто назойливый мальчишка…

- Руси, карош-спасиба!..

Мальчишка перестал махать рукой, осёл заупрямился и Саид схватил его за поводья под самой мордой, дёрнув вперёд. Неуклюже так прихватил уздечку, будто делал это впервые, держа левую руку опущенной вдоль тела.

- Весёлый, да не гони ты мальчишку!.. Нам тут до обеда торчать ещё два часа. Скинемся, возьмём фруктов. Хоть пожрём витаминчиков немного. Надоела эта столовская хавка…

Это ожила рация, Бармалей сам уже шёл к Арвиду от КПП, поправляя разгрузку на груди. В руках он уже сжимал тощую пачку местных денег. Потом тоже помахал рукой и улыбнувшись мальчишке проорал то, что считал уместным:

- Салам, Саид! Бакшиш-макшиш! – При этом, Ромка вытянул вперёд правую руку с зажатыми в пальцах деньгами и опять оскалился.

Время снова как-то странно замедлилось. Арвид почувствовал холодок стали на коже и даже оглянулся. Сразу на ум пришёл образ скелета в чёрном балахоне с острой косой, приставленной к его, Арвида, шее. Позади никого не было, но мурашки пробежали по спине, заставив вздрогнуть всем телом. Медленно, очень медленно он перевёл взгляд на мальчишку, тот был уже совсем рядом. И в этот самый момент молодой человек краем глаза увидел штабной джип, выезжающий из ворот базы. Инстинктивно, он подался вперёд, чтобы схватить мальчишку за рукав застиранной полотняной рубахи, чтобы оттащить того на обочину. Он шагнул вперёд, протянул руку чтобы перехватить поводья. В тот же миг, мальчишка побледнел, улыбка слезла с его лица, будто нарисованный на песке узор. Саид резко отпрянул влево. Идущий к ним Бармалей тоже услышал джип и обернулся, делая шаг к обочине. Простая ситуация, вдруг обернулась тем, во что Арвид отказывался верить и чего не мог представить для себя даже если бы очень сильно этого захотел. Мальчишка был безобиден, всё не должно так закончится. Изумление и волна иррационального страха захлестнули Арвида с головой. Всё походило на ночной кошмар, от которого нельзя проснуться. Он посмотрел в застывшие, похожие на стекляшки, глаза мальчика и проговорил, почти прошептал бесполезные уже слова:

- Саид, ты чего?!

Арвид дёрнул за поводья и тут увидел, что в левой руке, мальчишка зажал пусковую рукоять детонатора. Пальцы мальчишки побелели, он с силой сжимал рычаг предохранительной скобы, а большим пальцем давил на кнопку подрыва вверху рукояти. Арвид знал, что взрыв будет как только пацан разожмёт пальцы. Мельком он заметил ещё одну деталь, пускай это было уже и не так важно. Из-под рукава рубахи Саида выглядывает провод, ярко-белый на фоне смуглой кожи руки мальчишки. Миг и все осколки этой головоломки сложились. Саид был левша, а сейчас всё делал правой рукой, чтобы не отпустить кнопку раньше времени. В бурдюках и корзине наверняка тоже взрывчатка для вторичной детонации, раньше корзина никогда не была полной фруктами доверху. Арвид схватил Саида за руку, сжав пальцами маленький кулачок мальчишки и крикнул, не оборачиваясь:

- Бармалей, у пацана бомба!..

Возглас вышел визгливым и хриплым настолько, что Арвид не узнал своего голоса. Он знал, что должен перехватить пусковую рукоять из руки мальчика, не дать ему взорвать себя и всех, кто оказался как минимум в двадцати метрах вокруг. Опять по спине пробежала судорога, его пальцы дрогнули. Мальчишка сумел вывернуться и броситься наперерез джипу уже подъезжавшему к тому месту, где Арвид боролся с Саидом. Нога мальчишки подвернулась, он неловко упал на пыльный растрескавшийся асфальт, рыжий от нанесённого ветром песка. Его рука, сжимавшая пульт подвернулась под растянувшееся тело мальчишки. Мальчишка что-то закричал, но слов Арвид уже не расслышал. Даже самого взрыва он не увидел и не услышал, настолько быстро всё произошло. Была лишь тугая волна воздуха полного пыли, песка и острых каменных осколков. Его приподняло в воздух и швырнув куда-то в сторону, погасило сознание. И в этот момент, откуда-то издалека послышался громкий, протяжный рёв клаксона.

- …Эй, двигай уже свою колымагу! Ты уснул?!..