Тундра

Тундра

Темнота — это все, что я вижу в данную секунду, но далеко не все, что я чувствую. Даже закрыв глаза и отключив один из самых важных сенсоров восприятия реальности, я все еще живу и ощущаю. Во тьме чувства только становятся сильнее и острее, ведь ты полностью можешь сфокусироваться на них, — как во время игры в шахматы, где ты настолько сфокусирован на клетке e5, где находится твоя королева, что совсем не заметил, как твоему королю поставили мат в углу на клетке g1.

Вопреки всему этому я все еще продолжаю закрывать глаза в надежде найти успокоение и нежное сновидение. Но почему я это делаю? В каких обстоятельствах это происходит? Никогда в жизни не подумал бы, что стану задумываться об этом с закрытыми глазами на заднем сиденье автомобиля, державшего путь в сторону моей новой жизни.

Мой поток мыслей прервали лучи солнца, пролетевшие сквозь незатонированные окна черной «Камри» и пробившиеся сквозь мои веки, давая темноте оранжевый оттенок. Навевает воспоминание о том самом моменте в машине отца, где свет солнца так же не давал мне уснуть в пучине моих раздумий лет пять тому назад. Что же там такое было...

Так что же это было и почему этот фрагмент картины моей жизни так укоренился в глубине моего подсознания?

Глаза, как обычно, были закрыты. Я, Артур Лейвин, с самого детства любил спать в машине: укачивание, неудобная позиция, звуки машин, пролетающих с невероятной скоростью мимо, и белый шум в ушах, наполнявший мои раздумья и дававший уснуть, не углубившись в свои тяжелые для своих лет мысли. Стоит признать, в большинстве случаев способ работал идеально и давал мне вкусить сладость сна в лучших его манерах.

Я всегда завидовал людям, которые могут отключить свой мозг и невероятно быстро потерять связь с внешним миром; для меня это казалось катарсисом или чем-то невозможным. Поэтому я и стал так отчаянно искать способы для вхождения в эту нирвану.

Но способ работал не всегда. В один из таких дней мы всей семьей ехали в ближайший большой город, дабы пробежаться по магазинам, накупить всякой всячины на ближайшее время и вернуться обратно в наш небольшой город с населением 30 тысяч человек. Сев в машину, я, недолго колеблясь, вошел в темноту, закрыв свои глаза, и стал ожидать сна. Но он так и не явился.

Отец был за водительским сиденьем, моя бабушка — на переднем сиденье рядом. Сзади же, в правом углу, находился я, уперевшись головой в окно машины, с небольшой болью от толчков и врезаний в стекло. Боль была несильная, и в целом я привык к этому. С другой стороны сидели моя мачеха и мой сводный младший брат, которому на тот момент не исполнилось и года.

Все в машине вели интересные диалоги, обсуждая разные вещи и то, что я сплю, и как легко мне это дается в машинах. Конечно же, на тот момент я не спал, ведь солнечные лучи пробивались сквозь все преграды и, будто разжигая все препятствия, становились все ярче и ярче, нагревая не только мое терпение, но и температуру моего тела. Одежда из кожи и, видимо, не самой качественной ткани прилипала и царапала мою кожу, обжигая и так немного мокрую из-за жары кожу. Все это не давало мне спать и было единственным якорем, державшим меня в реальности, перед тем как я услышал слова отца и резкое торможение машины.

«Что за осел!» — прокричал мой отец, проговорив несколько матов. Один из водителей на дороге при развороте выехал не на ближнюю, а на дальнюю сторону дороги, тем самым подрезав наш путь. Из-за чего чуть не произошла авария. Я не спец во всем этом деле, мои глаза все еще были закрыты, но даже так я смог понять произошедшее, услышав и почувствовав все своим телом.

На этом история не закончилась. Мой папа невероятно разозлился и поехал на обгон той машины, что подрезала нас, попутно показав знак водителю, задающий вопрос: «Что ты делаешь, идиот?». После обгона мой отец стал смотреть в зеркало машины, и... бам! Ощущение торможения вновь. Резкий рывок и снова торможение. Данная последовательность продолжалась еще пару раз, перед тем как я смог осознать все, что произошло. Мой отец останавливался прямо перед бампером другого автомобиля, провоцируя аварию, дабы водитель сзади врезался в нас и понял, что подрезать было ошибкой.

Сердце забилось чаще после осознания того, что агрессия отца может переходить и в такую форму. На протяжении всей жизни я видел эту его сторону: вспыльчивость и невозможность контролировать эмоции. Но я не знал, что его эмоции могут подвергнуть опасности — ладно меня — но мою бабушку, его нового сына и жену. А что, если водитель, подрезавший нас, оказался психом? Что, если бы он вдавил газ и врезался в нас, развернув машину? Что произошло бы тогда? Эти вопросы еще долго витали в моей голове по приезду и после. По сей день я вспоминаю данную ситуацию и не могу найти себе места.

Солнце закрылось облаками, и яркие лучи внезапно исчезли, давая мне прекратить думать о событии с отцом и немного расслабиться. Не найдя силы уснуть, я стал рефлексировать обо всем, что со мной происходило, происходит и будет происходить.

В конечном итоге все возвращается на свои места. В тот день я никогда не сказал и слова моему отцу, так же как и он. Будто бы ничего особенного и не произошло. Я побоялся быть непонятым или же не хотел показаться трусом, я не знаю. Это приводит меня к мысли, что жизнь как «Монополия»: мы кидаем кубик, двигаясь разными шагами в зависимости от результата, и в итоге возвращаемся на клетку «Старт». Порой мы хотим пройти грустные, тяжелые ситуации, выбросив 6, но реальность не всегда так сладка, и иногда приходится довольствоваться шестью единицами. Перед тем как пройти круг и надеяться на то, чтобы пройти в этот раз получше, но на другой карте.

Поэтому все грустные моменты своего времяпровождения в данном мире я пытался выбить эту шестерку, дабы не показать свою слабость остальным, ведь в нашем мире мальчикам не суждено уметь проливать слезы.

Гром и капли дождя, падающие на крышу автомобиля, разбудили во мне другие воспоминания — о таком же пасмурном дне пару лет назад. Тогда я учился в старшей школе, в одном из лучших учебных заведений в моей стране. Школа находилась в 90 километрах от моего дома, поэтому я жил в общежитии, а также приезжал домой на такси каждые выходные. В одну из подобных недель я начал читать книгу «13 причин почему». Не знаю, по какому принципу, но книга очень запала мне в душу, и я читал ее взахлеб на своем Kindle.

Я пересек уже половину книги, как вот настало время ехать домой. В этот раз я не собирал слишком много вещей, а удосужился одной сумкой и Киндлом в руках. Сев в машину, я не стал спать, хотя для меня это было неожиданно, я стал читать книгу, не отрываясь на лишний шум и обстоятельства. В этот раз в машине находился лишь я на заднем сидении и водитель.

Проехав минут 20, я стал впитывать информацию как сумасшедший, пролистывая страницы одну за другой, пока в мою душу не пришло полное опустошение. Слова Ханны Беккер о том, что главный герой не входит в список, и ее дальнейшая история о нем убили на пару секунд все эмоции в моем теле. На улице шел дождь, было уже немного темно, так же как и главному герою, сидящему в машине у своего друга и слушающему диски.

Мне хотелось рыдать, хотелось закричать, выпустить всю боль, что терзала мое сердце и разум. Но разве я мог позволить водителю увидеть мои слезы, мои страдания? Ведь парни не должны испытывать подобных эмоций. Мой организм жаждал слез, он пытался высосать их и выпустить наружу, но я не мог. Я поглядывал на зеркальце спереди, смотря на лицо водителя: не заподозрил ли он что-то неладное? Стал зевать, дабы дать волю эмоциям и выпустить одну слезу. Кап.

Капля упала на сиденье с невероятным звуком. Или этот звук был звонким только для меня, в то время как для других это был обычный «кап», как и от тысячи капель на улице от дождя. После чего я закрыл глаза, дабы скрыться от реальности, и глубоко вдохнул. «Ты мужчина и не должен плакать» — вот единственные мысли, которые посещали меня на протяжении оставшихся 30 минут в пути.

Со звуком капель, утихающих на крыше машины, мои мысли также стали утихать. Мой мозг пытался выдать мне новую порцию воспоминаний, не менее глубоких ран, но я силой остановил этот поток впервые за долгое время. Возможно, настало время открыть глаза? И взглянуть на то, что меня ждет впереди? Позабыть о корнях, которые так и тянут меня оставаться на месте, и расцвести, обретя ноги и отправившись в путь.

Глубокий вдох, и с небольшим напряжением в предвкушении хаоса я открыл глаза. На мое удивление, заднее сиденье было покрыто льдом, который даже на вид обжигал меня до мурашек. Путь на заднее сиденье закрыт. Теперь, осознав, что мои руки находятся на руле, я не могу закрыть глаза, заблудившись во мраке.

Впереди на дороге я вижу мой родной город со всеми воспоминаниями и болью, окруженный яркими деревьями и растениями моих чувств, вырастающих во что-то новое и, самое главное, свое. Примерно в тот же момент я посмотрел на зеркальце за окном машины, дабы увидеть, что осталось позади.

Там была она. Олицетворение моих замерзших и не цветущих, за счет чужого давления эмоций. Тундра. Прекрасно чистая и тихая тундра. Что-то мне подсказывает, что я больше никогда не развернусь обратно к ней. К моей прошлой душевной тундре.