Тусклая Звезда

Я проснулся оттого, что сестра тянула меня за нос.

- Сколько можно спать! Ты опоздаешь в школу!

- Мне снился чудесный сон, Нэо, - сонно пробормотал я. - В нём было так тепло! Солнце было такое яркое!

- Вот ты жук, Тецуо! Гуляешь себе под солнцем во сне! Вставай. Еда стынет.

Желудок, сжавшийся от голода, заставил меня вылезти из тёплой кровати в холодный дом и быстро натянуть на себя два слоя термобелья, штаны, рубашку, свитер и тёплое худи.

- Ыыыыы, - простонал я, когда холодная одежда прикоснулась к тёплой коже. - Почему они такие холодные! Я же повесил их на батарею перед сном!

- Ты бы завалил батарею и выстудил всю комнату, Тэцуо-кун, - в комнату заглянула мама. - А так хоть тепло.

Я бросил взгляд на термометр.

- Четырнадцать градусов!

- Видишь! Целых четырнадцать. В кого ты такой мерзлявый, понять не могу.

- В Солнце, - сказал я хмуро, раздвигая шторы.

Тусклая, серая звезда, застывшая в безоблачном, тёмно-синем небе. Было так ясно, что я мог разглядеть мерцающие сигнальные маяки Первого Кольца. На полтора миллиона километров ближе к Солнцу. У звероморфов, хотя, конечно, и не лето, но всё равно, теплее.

Отец выглядел сегодня довольно бодро, хотя и покашливал за завтраком. С тех пор, как его перебросили с монтажных работ на теплицы, здоровье его стало улучшаться на глазах. Впрочем, меня не отпускало ощущение странной тревоги - начавшееся с момента пробуждения. Сон, действительно, был удивительно солнечным - как в фэнтезийных фильмах про другие миры, которые я не очень, признаться, любил. Жёлтое солнце, горы, покрытые зеленью, люди, одетые в лёгкую одежду, высаживающие растения под открытым небом. Девочка со щитом и копьём, тренирующаяся на площадке вместе с друзьями. Всё это было ярким, тёплым, солнечным, безмятежным - и вместе с тем меня не отпускала тревога.

Её усиливали странные взгляды родителей. Они смотрели на меня со странным сочувствием, будто я отправлялся не на первый урок старшей школы, а на штрафные монтажные работы ледяного Девятого Яруса.

Я справился с кашей, попрощался с родителями, и пошёл одеваться в прихожую. Меня уже ожидала тщательно поглаженная школьная форма; я натянул её поверх двух слоёв термобелья и свитера, накрутил три слоя шарфа, залез в самый тёплый пуховик и натянул шапку по уши.

“Не мёрзнет тот, кто правильно одевается” - гласил висевший в прихожей пожелтевший плакат, на котором вокруг розовощёкого паренька в трусах висели в воздухе детали одежды, пронумерованные в том порядке, в котором их следовало одевать. Врут. Как не одевайся, мёрзнешь всё время.

Уличный термометр показывал минус двадцать два. Солнце, смотрю, сегодня поднапряглось - в иные дни доходило и до тридцати. У остановки уже стоял мой сосед Горо Намао; задрав голову, он пялился на Второе Кольцо. Мы с ним столько раз ломали друг другу носы на спаррингах, что, наконец, подружились. Я был ловчее, он - сильнее, он занимал первые места на литературе и истории древнего мира, я - на физике, математике и инженерному делу. Он мог долго рассказывать, какая форма пластин лучше для ламмелярного доспеха, я читал книги по прикладной физике и выписывал журнал “Механика и техника”.

- Утро доброе, Тецуо!

Холод почти не брал этого здоровяка. Он был даже без шапки, и пил лимонад из банки.

- Голову не застудишь, а?

- Тепло же. Сухо. Влажность почти нулевая. Хочешь лимонада?

- Ты же меня знаешь. Я разом осипну на таком морозе.

- Как хочешь, - он вытряхнул в разинутый рот последние капли и выкинул банку в металлосборник. - Пустовато на улице, а? Давно не выходил в такую рань. В городе пятьдесят тысяч, и где они все?

- Народный выходной же. День знаний!

- Почему тогда у нас не выходной, а, Тэцуо? Вот в день монтажника у монтажников выходной. В день стратонавта - у стратонавтов. В день агрария - у аграриев. А в день знаний и учителя, и ученики должны куда-то идти, учить, учиться.

- Войду в Совет Трехсот - выдвину проект закона, чтобы исправить эту несправедливость, - я выдохнул здоровенное облако пара. - Когда там этот трамвай?

- Табло говорит, что десять секунд, - задрал голову Горо.

- Семь - пять - три - одна. Нет трамвая.

- Табло говорит, что уже уехал, - рассмеялся Горо.

Наконец, из-за поворота выехал трамвай; мы с приятелем забрались в полупустой, теплый вагон - в котором дремало несколько таких же, как мы, школьников, и старая очкастая лиса с сумкой-тележкой, уставившаяся в планшет. “Пошли мне, Огонь, самую мохнатую форму,” - мысленно взмолился я, позавидовав её густому меху. Впрочем, звероморф мне вряд ли грозил: в моей семье уже два поколения не было ни одного. Зелёная Рука у матери, Магнит у отца. Я надеялся, что пошёл в прабабку-барсучиху, которая жила сейчас на Первом Ярусе. Мы гостили у неё год назад, и я наслаждался теплом целых две декады.

Лиса опустила очки, смерила нас сочувственным взглядом и покачала головой. Да что такое с этими взрослыми сейчас?

В классной комнате было на удивление тепло. Градусов восемнадцать. Я поздоровался с одноклассниками и занял своё место. После сорока дней каникул хотелось, наконец, заняться чем-то осмысленным - признаться, кроме обычных тренировок, я почти всё время валялся на кровати, укутавшись в три одеяла, и читал научную фантастику. Горо один раз вызвал меня на десятиборье*, и после целого дня я, что было ожидаемо, продул в шести дисциплинах. Родители, на удивление, меня не трогали. Я достал тетрадь, ручку и планшет и стал ожидать прихода учителя.

- Мои родители провожали меня, как на похороны, но ничего не сказали - обернулась ко мне Хина Ямамори. - Ты что-нибудь знаешь об этом?

- Понятия не имею, - я пожал плечами. Хина была из тех девчонок, которые плюют на все правила и обычаи, но им это идёт. Мы с ней вроде как дружили - насколько это возможно, учитывая, что у неё была целая стая своих друзей, а у меня - только Горо и она. - Если даже тебе родители не сказали, то не сказали никому.

Родители Хины Ямамори были независимыми художниками, и ратовали за полную свободу воли и самовыражения. Так что, если они ей что-то запрещали, она сразу понимала, что спорить бессмысленно - если была бы хоть одна лазейка обойти запрет, они бы искали её вместе с ней.

Тем временем дверь открылась, и в класс вошёл высокий, чёрный волк в белом мундире, и с ним - ещё пятеро людей-военных и медик с белым чемоданом. Я напрягся.

- Я - новый куратор вашего класса, Коджи Фуросуто - сказал волк. - С сегодняшнего дня вы считаетесь совершеннолетними, а это значит, что вам пришла пора узнать правду про наш мир. Это первый правдивый урок в вашей жизни. Вы будете потрясены, но попрошу держать себя в руках.

Зажёгся экран, и на нём появилась модель нашего мира. Девять искусственных колец внутри замкнутой сферы, вращающихся вокруг центральной звезды.

- Что находится с внешней стороны нашей сферы? - спросил волк.

- Космос, пустота, звёзды, - вразнобой ответили мои одноклассники.

- Нет. На внешней стороне нашей сферы существует цивилизация. Там поднимаются высокие горы, текут реки, под лучами жаркого солнца расцветают луга, зеленеют леса. Там обитают миллиарды людей, наслаждаясь изобилием и теплом, пока мы страдаем от холода. Это - цивилизация захватчиков, некогда запечатавшая наш мир так, что никто из нас не может покинуть границы внешней сферы. Они выкачивают энергию нашего Солнца, так что оно постепенно гаснет; эта же энергия позволяет им развивать своё тело так, что они способны жить сотни и тысячи лет, не зная ни болезней, ни старости.

На экране один за другим появлялись слайды. Огромные города, дворцы и башни, утопающие в садах. Реки, по которым плывут лодки, залитый солнцем берег моря - и купающиеся в тёплых водах дети и взрослые. Леса без конца и края, стаи птиц, бегущие стада животных. Тепло. Тёплый, солнечный мир. Мне до безумия захотелось попасть в него.

- Эти кадры были получены в прошлом году. Не спрашивайте, как - это военная тайна, - отрывисто прервал расспросы волк. - Тихо! Тихо! Все вопросы после. Итак, они опустошают наше солнце. Вам рассказывали, что холодный период снова сменится тёплым - это была успокоительная полуправда. Через двадцать пять лет и три месяца, согласно текущим расчётам, Солнце погаснет. После этого автоматически запустится колоссальная магическая печать под названием Колесо Сансары, покрывающая всё внутреннее пространство нашей Сферы, которая уничтожит нашу цивилизацию целиком. Всё, что было создано руками людей - от листка бумаги до колец вокруг Солнца, наша культура, искусство, накопленные знания - будет исчислено, взвешено и превращено в топливо для нашего Солнца, и точно так же будут поглощены практически все люди нашего мира. Учёные, давно изучившие этот массив, подсчитали сейчас, что выживет только один человек из девятисот пятидесяти трёх миллионов шестисот девяноста одной тысячи. Сейчас в нашем мире обитает два триллиона восемьсот двенадцать миллиардов триста миллионов человек.

Две чёрных цифры появились на экране, после ужасающих картин превращения городов, людей и Ярусов в чёрный пепел.

2 812 300 000 000

2949

- Выживут две тысячи девятьсот сорок девять человек. Однако, все они должны были родиться после того, как Солнце вошло в последнюю фазу Тусклой Звезды. То есть, все, кто старше вас хотя бы на год, неминуемо будут поглощены через двадцать пять лет и три месяца. После того, как Солнце возьмёт свою плату, оно разгорится с новой силой. Уцелевшие окажутся на внутренней поверхности Сферы, где настанет долгое лето. Они должны будут справиться со всеми опасностями периода Лета, выжить и построить новую цивилизацию, которая через двенадцать тысяч лет снова столкнётся с точно такой же катастрофой. Да, циклы уничтожения повторяются каждые двенадцать тысяч лет.

Класс молчал, уставившись на волка. В моей голове не было ни одной цензурной мысли.

- Поясняю. Я - мертвец, как и все ваши родители, старшие братья и сёстры. Вся наша культура - прах. У вас же, учитывая ваш возраст, есть примерно один шанс из трехста миллионов, что вы окажетесь без одежды и вещей, на пробуждающейся для яростной, безумной, жадной весны внутренней поверхности Сферы.

- Это шутка, Фуросуто-сэнсей? - кто-то нервно засмеялся.

- Нет. И это ещё не всё.

- Куда уж больше, - тихо пробормотал я.

- Несмотря на всё это, у нас есть тень надежды. Когда наше Солнце входит в последнюю фазу, слабеет и печать, удерживающая нас внутри Сферы. Появляется возможность выйти наверх - на непродолжительное время и только для тех, кто был рождён под Тусклой Звездой, то есть, вас. Специальные боевые команды захватывают представителей цивилизации внешников - и переправляют их в наш мир. Здесь мы подключаем их к Колесу Сансары и возвращаем в него силу Солнца, которую они накапливали всё это время. Снова посмотрите на экран.

На экране появились цифры: 1, 2, 3, 5, 8, 13, 21, 34, 55, 89,…. И пульсирующее красным, огромное -

61 305 790 721 611 591.

Шестьдесят один квинтиллион.

- Это - прогрессия Жнеца, которую вы учили в младшей школе. Она так называется не из-за примера со жнецами, которые беспрестанно нанимают себе помощников, нет. Правда в том, что каждый из обитателей внешнего мира наполнен силой, выкачанной из нашего солнца, и чем он сильнее ей насыщен, тем большим обладает могуществом. Они называют это “энергией ци” и говорят об этом, как о “ступенях развития”. Всего есть восемьдесят одна ступень, и накопление энергии движется по прогрессии Жнеца, той самой, которую вы учили в младшей школе. Каждое следующее число - сумма двух предыдущих. Итак, человек, находящийся на первой стадии, содержит столько же энергии Солнца, сколько и один из наших. На пятой - он стоит восьми человек. На девятой - пятидесяти пяти. Внешник, находящийся на восемнадцатой, стоит трёх тысяч. На двадцать седьмой - мы можем разменять его на жизни ста шестидесяти шести тысяч человек.

Перейду к концу: если мы захватим одного - только одного внешника, находящегося на семьдесят пятой стадии, мы возвращаем свет и жар нашему Солнцу, и ни один человек не погибнет, ни одно здание не рухнет. Если мы вернём похищенную энергию у достигшего восемьдесят первой стадии - это двести лет Желтого Солнца для нашего мира. В прошлом мы совершали это, и успешно. Их слабость в том, что они не становятся настолько же сильнее, насколько и полезнее дл нас; они используют, по сути, лишь малую часть собранной энергии.

Волк помолчал, обведя тяжёлым взглядом ошарашенный класс.

- Мы называем такой захват - Жатва. Мы возвращаем нашему Солнцу похищенную у него энергию. В истории нашего мира были периоды, когда Жатва была настолько успешной, что Жёлтое Солнце длилось без перерыва двенадцать тысяч лет и больше. Последние циклы, к сожалению, это не так. Итак, подводя итоги: вы - пленники закрытого мира, который будет уничтожен через четверть века. Всё зависит от Жатвы. Если она провалится, ваши шансы выжить, учитывая ваш возраст - один к тремста миллионам. Если она будет успешной, наш мир войдёт в эру процветания, и тогда мы сломаем эту проклятую тюрьму и вернём себе право на наше Солнце! Вопросы?

- Как стать частью боевой команды? - вскочил Горо.

- Вы уже подали заявку на экзамен, Намао-сан, - сказал волк. - Точнее, мы уже подали их за каждого из вас. Будут выбраны самые подходящие для этой задачи. Там не работает наша техника, поэтому мы можем рассчитывать только на врождённые силы.

- Жатва уже началась? Мы много захватили?

- Жатва начнётся сразу, как только первые команды будут готовы.

- Почему от нас это скрывали?

- Чтобы у вас было время повзрослеть. Чтоб вы выросли не в ожидании неминуемой гибели, а научились дружить, любить, ценить близких, привязались друг к другу, оценили труд ваших родителей, культуру наших предков. Мы могли выращивать из вас бойцов, готовых вцепиться в горло внешникам - и умеющих выжить любой ценой в джунглях Весны, если Жатва провалится. Но зачем спасать человечество, если мы утратим человечность?

- А что делать тем, кто не будет выбран?

- Надеяться на Жнецов. И учиться. Когда Солнце загорится с прежней силой, те, кто выживут, будут разбросаны небольшими группами по пять-семь человек по территории в сто пятьдесят миллиардов квадратных километров, причём находящиеся в состоянии глубокой гибернации растения и животные, сейчас находящиеся в укрытиях под толстым слоем льда и снега на поверхности Сферы, пробудятся и начнут стремительно расти, размножаться и осваивать территорию. Если вы попадёте в число выживших, только от ваших знаний, человечности, умения действовать сообща и преодолевать различия будет зависеть, превратится ли ваша группа в основу будущей цивилизации - или впадёт в дикость, фанатизм или диктатуру. Когда Солнце начнёт утрачивать свою яркость, мы должны будем снова достигнуть стратонавтики, и построить Кольца, иначе человечество погибнет от холода на ледяной поверхности Сферы. Ещё вопросы?

- Это всё правда, да?

- Да.

Класс молчал. Кто-то шмыгал носом.

- Я даю вам три часа, чтобы обдумать полученную информацию, а затем мы продолжим занятия, - волк повернулся и вышел из класса, а вместе с ним и остальные солдаты.

“Так вот зачем нам нужны войска, - пронеслась в голове мысль. - Мир-то един. Я всё думал - на кой хрен была нужна эта армия?”

Поднялся шум; ученики начали подходить друг к другу, спорить, спрашивать. Горо оказался в самой гуще - он потрясал кулаком, что-то обещая. Я сидел неподвижно, вертя в руках так и не пригодившуюся ручку. Мысли вертелись, ускользали от меня.

Хина обернулась ко мне, безмятежно улыбаясь.

- Тецуо-кун?

- Да?

- Поздравляю с совершеннолетием, - сказала она, улыбаясь.

- Тебя тоже, - растерянно отозвался я.

- Предлагаю по этому поводу напиться после уроков.

- С твоими друзьями? - я удивился. Обычно она не приглашала меня на собрания своей стаи. Впрочем, мне и самому не хотелось на них присутствовать. Я не люблю большие компании, два-три человека - мой предел.

- Вдвоём, - ответила она, и, глядя мне в глаза, подмигнула.

*десятиборье в мире Тусклой Звезды сильно отличается от нашего. Это спринт, скалолазание, метание копья, стрельба из лука, поднятие тяжестей, плавание, борьба (наподобие греко-римской), фехтование на саблях, игра в камни (близкая к го) и слепая стрельба (два человека движутся в тёмной комнате с препятствиями, каждый вооружён красящим пистолетом).