Тыквы

Замечательное место вон там под большим дубом. Его любимое. Как давно он сюда не приходил. Всё эта работа, работа…

Как тут хорошо. Молодая зелёная трава, согретая пятнистым теплом солнечных лучей, пробивающихся через не густую ещё листву. Тёплый весенний ветерок, такой спокойный, еле ощутимый, не создающий даже ряби на глади пруда, поросшего ряской.

Он лёг на траву, положив на выныривающий из-под земли корень дуба куртку и примостив поверху голову.

Редкие облака, серебрящиеся, высокие, ползли, таяли, мокрой снежинкой скатываясь к горизонту. Завёрнутый в плотную ткань, глухой, далёкий, прилетал из глубины парка, с его дальних аллей, неразборчивый, понятный только своим весельем, детский крик.

Лежать на земле было мягко, удобно, словно в тёплой постели прохладной зимней спальни.

Сквозь густоту леса почудилось, показалось контрастным, быстрым проблеском, движение. Оранжевый мазок краски проступил, выплыл и тут же исчез за потоком бледно-зелёной листвы. Вот ещё один мелькнул и пропал. И ещё.

Заинтересованный, удивлённый, он приподнял голову и начал всматриваться в пелену леса. Оранжевые пятна уже были повсюду. Вспыхивали, тускнели, исчезали.

Совсем рядом послышался шорох быстрых шагов, спешащих по узенькой дорожке, усыпанной мелкой гранитной крошкой. Девчонка, лет девяти-десяти, напевая, выбежала на поляну, остановилась и уставилась на него.

-Привет, - сказала она.

-Привет, - ответил он, улыбнувшись ребёнку. – Ты откуда тут такая взялась?

-Это ты взялся, а не я.

Он рассмеялся. Вслед за девочкой показались мужчина и женщина, держащиеся за руки. Он откуда-то точно знал, что это её родители.

Какая-то несуразность в облике пары была явной, но никак не угадывалась. Он присмотрелся, разглядывая их, и понял, что цеплялось за взор, в чём была неровность их облика: оба были одеты в тёплые зимние куртки, не по погоде. Чудилось даже, что при дыхании изо рта у них шёл пар. При виде их стало даже как то зябко.

-Смотри вон туда лучше!

Он повернулся и посмотрел на небо. Медленно покачиваясь, выплывали из-за деревьев большие, тяжёлые тыквы. Их становилось всё больше и вскоре они заполнили всё небо над поляной, накрыв землю таким же пятнистым, изъеденным покрывалом тени, как и ветви дуба.

Тыквы ударялись, с глухим треском лопались, разлетаясь на части, проливаясь на землю оранжевыми каплями сока, искрящимися в полёте в редких солнечных лучах. Семечки свисали с осколков гроздьями, покрытыми надорванной бахромой. Сладко, духовито повеяло с высоты.

-Что это такое? – пробормотал мужчина.

Он повернулся к родителям ребёнка и смотрел на них, словно те могли объяснить происходящее, долго, выпытывающе.

-Что это? - повторил он.

Те молчали, с улыбками глядя на небо.

-Что, что… - передразнила девочка. – Тыквы. Не видишь что-ли? Красиво. Мам, пап, вам нравится?

Мать погладила дочь по голове.

Он выбежал на поляну и не смотря уже на летящие в вышине тыквы закричал, разведя руки в стороны:

-Да что это такое-то?

Все смотрели на него и смеялись.

Он не заметил как девчонка вдруг оказалась возле него.

-Не пугайся ты, - сказала она. - Сейчас никакая не весна. Сейчас зима. Завтра новый год. А эти тыквы летают потому, что мы с мамой готовили. Она тыкву будет в печи запекать. С сахаром. Это наше любимое семейное новогоднее блюдо. Я приехала к маме с папой на праздники. Поэтому и снюсь себе маленькой. А тебя вообще нет. Я тебя выдумала, вот ты мне и приснился.

Она посмотрела на него внимательно.

-Жалко, что тебя нет.

*

Он проснулся быстро, бодро, словно и не спал. Долго лежал в постели, вспоминал, боясь, что забудет хоть что-то из странного, приятного сна. Прокручивал его в памяти, додумывал, досочинял пробелы. Что бы это могло значить у любителей гаданий, астрологии и прочей хиромантии? Наверняка есть куча толкований для летающих тыкв, увиденных во сне.

Он встал, подошёл к окну. Смотрел как кружат за стеклом снежинки. Как вьются они, как часть их, не успев увернуться, сталкивается со стеклом и налипает на него, тут же нарастая маленькими пушистыми полосами, обваливаясь от тяжести на подоконник. Он прислонился лбом к холодному стеклу и стоял, стоял, любуясь снегопадом, держась руками за бугристую поверхность много раз крашенных деревянных рам, чувствуя ногами тепло, поднимающееся от горячей чугунной батареи.

Смешная, глупая фантазия, пришедшая ему в голову, растревожила, заставила кинуться скорей одеваться.

Уже через пол часа он бежал, утопая в сугробах в парк, спотыкаясь, увязая в снегу, который ещё не успели расчистить с дорожек. Угадывая направление лишь по фонарным столбам, занесёнными лавочкам и заметённым почти очертаниям лыжни, накатанной каким-то неутомимым лыжником, отправившимся утром в парк в такой снегопад. Стало жарко. Он расстегнул куртку и, стянув, сунул в карман шапку, наслаждаясь, радуясь падающим на разгорячённый, мокрый лоб хлопьям.

Его любимый дуб у занесённого пруда просвечивался, проступал сквозь снежную пелену, словно чёрная полоса потёкших чернил на оборотной стороне белого бумажного листа. Прямо под дубом кто-то стоял на лыжах, опершись на палки.

Тихо, стараясь не быть услышанным, он подошёл. Перед ним была девушка, смотрящая куда-то вверх. Замершая, задумавшаяся.

Он сказал, сам удивляясь своему голосу и своему вопросу:

-С наступающим.

Девушка обернулась.

-Вы очень похожи на себя в десять лет... Ваша мама случайно сегодня тыквы не готовит?

2025