Тьма, несущая свет

Посвящаю роман всем, кто несет в мир свет и улыбки!

Пусть вас окружаются такие же светлые и добрые люди!

На ковре из прелых иголок лежал демон. Раскинув когтистые лапы в стороны, он пялился в небо, насмешливо взиравшее на него сверху меж острых макушек елей. Взгляд когда-то черных глаз остекленел. В мощной груди Маркиза ада зияла дыра размером с кулак. Оплавленные края раны сочились чёрной гнилью. В воздухе стоял характерный запах серы и смерти.

— Ну оживи его, Cessare*, ты же можешь, я знаю, — рядом прыгал чертяка из низших и заламывал руки. — Как же без него тридцать легионов? Они же разбредутся без надзора, от лап отобьются. Напакостят, а потом прибирай за ними. Ну, сделай что-нибудь.

— Я не всесильная. Я тут смертная. Ты лучше скажи, нашли куда он ушёл? — девушка хмурилась.

— Нет ничего. Пускали лучших ищеек бездны. Пусто. Совсем. всё облазили. Он точно растворился. Ни следов, ни запахов кроме серы и гнили… Что же нам делать? — снова заныл чертяка, постукивая копытцами на ногах друг о друга.

— Я все же поищу следы, — сказал Вано. В прыжке через куст шиповника его мускулистое тело в миг обросло шерстью, мелькнул серый хвост и волчара скрылся из виду. Умел он это делать тихо и незаметно.

— Вот же чёрт голубоглазый, — улыбнулся ему вслед Мирон.

— Я не голубоглазый, — обиделся чертяка, надувая и без того пухлые губы, а потом гордо добавил: — Они у меня жёлтые, а порой даже почти красные.

— Да не про тебя он, — перебила Веселина, наблюдавшая как мёртвое тело демона, ранее имевшее насыщенный тёмно-синий оттенок, становилось прозрачным.

Сверху за ними следила арахнита*. С ядовитого клыка капнула нетерпеливая слюна. Тварь облизала тонкие бледные губы и покрепче вцепилась в ветку, стараясь не вывалиться с Изнанки. Смерть манила её.

— Я за лесом гляну. Нюх у меня конечно не как у оборотня, но я тоже кое-что могу, — Мирон направился в противоположную сторону.

— Только зря время потеряют, — пробурчал чертяка и показал язык вслед удаляющейся спине, обтянутой белой футболкой.

Нехотя Веселина опустилась на колени. Осмотрела внимательно рану демона, в надежде найти хоть ниточку какую или волосок. Но тщетно. Тяжело вздохнув, она стянула тонкую кожаную перчатку и прикоснулась к уже остывшей коже. И сразу перед глазами замелькали картинки.

Шакс* злобно рычал, стоя в круге призыва. Незнакомая пентаграмма, нарисованная в воздухе кровью, не отпускала его, тянула силы. Облик демона беспрестанно менялся. Слабея, он был похож то на человека с короткими синими волосами и темной кожей, то на аиста с клювом, полным зубов. Маркиз обернулся на шуршание, в глаза ударил яркий свет рыжего солнца и грудь нестерпимо обожгло.

Веселина застонала, пытаясь рассмотреть хоть что-то сквозь яркую вспышку, но картинка резко сменилась на серый промозглый день. Леденящий ветер гонял по небу грязные тучи и безжалостно рвал их в клочья. Тучи ругались и грохотали, проливая на сонную землю редкие злые слёзы.

Маленькая девочка прогуливалась по бетонным дорожкам в поисках чего-нибудь занимательного, пока мама копошилась в дачном домике, подготавливая его к зимовке. Непромокаемый красный комбинезон с капюшоном защищал от непогоды. Подобрав веточку, девочка пошевелила кучу опавших листьев. Коричневые скукоженные листочки ожили, из них вылезла серая пупырчатая лягушка. В два прыжка она преодолела садовую дорожку и затерялась под замерзающими лопухами.

Над головой в очередной раз загрохотало, и крупные капли застучали по жестяной крыше сарая.

— Тук-тук-тук. Бам-бам-бам, — звучала осенняя музыка дождя.

Девочка пошлёпала по лужам в теплый уют домика. Проходя мимо веток, отпиленных папой от засохших яблонь, она услышала тихое поскуливание. Подойдя ближе, ребёнок присел и заглянула в кучу. Грязный щенок лежал, вжимаясь в ампутированные конечности деревьев. Заострённая мордочка с торчащими и какими-то несоразмерно большими ушами подрагивала. На левом боку запеклись струпья. Неприятно пахло палёной шерстью и страхом. Кутёнок затравленно посмотрел голубыми глазёнками.

Левый бок Веселины неожиданно обожгло болью. Стало так холодно, что внутри всё заледенело и зубы застучали в такт дождю. Живот свело, словно она не ела несколько дней и, от голода закружилась голова. Липкая волна страха накрыла её, сделав совсем маленькой и беззащитной. Непреодолимо захотелось спрятаться от пугающего мира.

Всхлипнув, она полезла в яблоневую кучу. Щенок грозно оскалился и неуклюже рванул вглубь веток. Продираясь сквозь кривые деревянные пальцы, он оставлял на них клочки шерсти и окровавленные кусочки обгорелой кожи, пока не выбрался с другой стороны. Она увидела его тощий зад, протискивающийся сквозь щель в заборе.

Ещё секунда и всё стало по-прежнему. В куртке было тепло и сухо. Голод сменился приятной сытостью от манной каши с маслом, которую утром наварила мама. Дача вернулась к обычным размерам, а бок перестал болеть.

Маленькая Веселина сидела на бетонной дорожке и смотрела сквозь забор на умирающую траву, в которой скрылся кутёнок. Горькие слёзы смешались с дождём. Детство закончилось.

Мир закружился в вихре и Сessare выкинуло в лес, распластало по земле. Она глубоко вдохнула. Запах серы больше не казался таким острым, он смешивался с ароматом хвои, лимонника и моря.

— Как же я обожаю твой запах. Он перебивает любой смрад, — Веселина открыла глаза и увидела над собой лицо Грега. Глаза цвета шторма смотрели обеспокоенно.

— Ты меня нашёл, — улыбка тронула губы и отозвалась теплом в сердце.

— Я же говорил, что отыщу тебя, где бы ты ни была, — он протянул руку и помог подняться. Нежно провёл тыльной стороной ладони по щеке, вызывая мурашки и румянец. — Что видела?

— Ничего, что помогло бы найти убийцу. Шакс перед смертью успел его рассмотреть, но наш серный изрыгатель снова поставил барьер, и меня выкинуло в детство.

Грег смотрел не отрываясь в любимые глаза.

— Я соскучилась! — прошептала она, привстав на цыпочки, чтобы дотянуться до его губ.

— Кх! Кх! Я всё ещё тут, если вы не заметили, — чертяка морщил пятачок и поскуливал. — Он же скоро совсем исчезнет.

Тело Шакса стало почти прозрачным. Сквозь него уже были видны пожелтевшие иголки и шишки, богато устилавшие землю.

— Надо его забрать. В холодильнике еще есть место, — проговорила Веселина, натягивая перчатку. — Позже попробую оживить.

— Да! Да! Да! — запрыгал чертяка, прихрюкивая от возбуждения.

— Не мельтеши! — цыкнула на него Веселина и добавил строго: — Я сказал, что попробую, но ничего не обещаю!

Грег прижался к её виску губами и блаженно вздохнул. Рядом с этой женщиной он чувствовал себя счастливым. Жизнесвет* в обличии Веселины в этом мире тянула его словно магнитом. Находиться вдали от неё было невыносимо. Он так долго её искал, что каждая минута рядом казалась бесценной. Его душа цвела и пела словно у влюблённого подростка, и Хранитель был безмерно счастлив от этих давно забытых человеческих ощущений.

— И что ты видела в детстве? — за спиной раздался голос Вано. Он рылся в своем рюкзаке.

— Дождь и маленького Вано. В тот день он разбудил во мне эмпатию, — нотки ностальгии послышались в голосе девушки.

Оборотень хмыкнул.

— В тот день ты меня спасла. Я содрал струпья и весь гной вышел. Болело до одури, но горячка скоро прошла, а еда, что ты оставила у забора, дала сил выжить.

— Меня всегда поражает, как при обращении ты умудряешься порвать в клочья любую футболку, но остаешься в штанах? — девушка перевела тему, рассматривала его голый торс с застарелыми шрамами от ожога на боку.

— Сам бы хотел знать, — ответил парень, натягивая тёмно-синюю майку на широкую грудь. — Сотни раз задавался этим вопросом, но ответа так и не нашёл. В детстве и штаны все рвались. Даже не хочется то время вспоминать.

— Это он просто хвастается всем своими мышцами и кубиками на прессе, — хмыкнул бесшумно вернувшийся Мирон.

___________________________

*Шакс — в демонологии, Маркиз ада, изображенный в виде аиста. Любит врать и воровать, может украсть что угодно. Может лишить человека зрения, слуха и даже разума.

*Сessare — (лат.) прекращать.

*Арахнита — существо, похожее на человека и на паука одновременно, которое прячет тела мертвых существ, чтобы люди не знали об их присутствии.

*Жиснесвет – дочь славянской богини Мары. Это допущение автора. У Мары по мифологии таких детей нет.