Тысяча Верных

— Указ короля! Слушайте и не говорите, что не слышали!

Вокруг королевского герольда, зачитывавшего со свитка высочайшую волю, постепенно собиралась толпа.

— Указом Его Величества Ардахира Светлого нынешний год объявлен годом Праведного Гнева. Вероломное нападение Темной Империи, состоявшееся в прошлом году, не должно остаться безнаказанным. Посему каждому городу, деревне или поселку вменяется в обязанность выставить людей, вооружив их на свои средства, в ряды Тысячи Верных — священного воинства, которому Судьбой предназначено сразить Тьму. Того желают Небеса!

На последних словах он возвысил голос, и толпа грянула в ответ возгласами одобрения. Многие из собравшихся потеряли кого-то из близких в безжалостном рейде, что совершили год назад полторы тысячи дикарей-южан.

Все они желали отомстить.

Сэм не был в числе тех, для кого этот поход был личным делом. Во время прошлогоднего нашествия его семья счастливо избежала резни. Им пришлось укрыться, пришлось выживать, — в голоде и холоде.

Но по крайней мере, все они были живы.

Они были живы. Но многие другие погибли. Из соседей, из друзей. Порой Сэм ловил на себе осуждающие взгляды. «Почему вы все живы?»

И с каждым таким взглядом все яснее он чувствовал.

Он должен стать одним из Тысячи Верных.

— Не плачь, матушка, — говорил он, собираясь в дорогу, — Со мной все будет в порядке. Я уже не ребенок.

Но только не верило ему материнское сердце. Все не могла старушка-мать разжать объятие.

Как будто чувствовала она, что разжав, потеряет сына навсегда.

— Отец, ты будешь мной гордиться. Я клянусь.

Хмурился старый воин, изо всех сил стараясь сохранить суровое лицо. Но и его терзало беспокойство.

— Просто жди меня, Дженни. Обещаю тебе: я вернусь. И когда я вернусь, я женюсь на тебе.

И рыжая Дженни, первая красавица деревни, не отрываясь смотрела вослед ему. Тихо, почти беззвучно, шептала она молитвы.

И убеждала себя, что боги не могут не слышать молитвы любящих.

В ту ночь Сэму снился странный сон. Полутемный зал. Занавешенные окна. Свечи из темного воска, расставленные звездой, — или пентаграммой, как сказали бы ученые маги.

И двое мужчин. Двое молодых мужчин, похожих, как братья, одетых в простые мантии учеников магической школы. Один из них был бледен и светловолос, другой черняв, как все южане, но на том их сходство и заканчивалось.

— Ты уверен, что сработает? — спрашивал чернявый, — Наставник говорил…

— Наставники — всего лишь сборище трусливых и косных ретроградов, — поморщился блондин, — Они держатся за самую простую и прямолинейную трактовку и не видят всей картины. Слишком обращают внимание на личное и упускают простые товарно-денежные отношения.

— Но если это так, то почему никто не додумался до этого раньше нас?

В ответ блондин пожал плечами:

— Не знаю. Но ты со мной?

Чуть помедлив, чернявый кивнул:

— Вместе учиться. Вместе драться. Вместе нарушать порядок. Вместе встречать последствия.

— Тогда вливай свою силу вместе с моей.

Заклинание, которое они творили, было слишком сложным и могущественным для каждого из них в отдельности. Но вместе им было по силам его сотворить.

— Паймон, Великий Король Преисподней. Явись на наш зов!

Казалось, тени сгустились, и краски дня померкли. Среди колдовского тумана можно было различить очертания человека верхом на верблюде. Голос его казался громом, и невозможно было различить отдельные слова.

Но вот, заклятье набрало силу, и вместо крика послышался вкрадчивый шепот:

— Я читаю в ваших душах. Жадность. Амбиции. То, что вечно побуждает людей стремиться к большему.

— Ты прав, — отвечал светловолосый, — Мы стремимся к большему. Этот мир не оценит наши таланты. Но мы можем взять свое силой и умом.

Демон расхохотался.

— Взять свое? Купить, вы хотели сказать. Вы знаете, что не можете принудить меня сделать вас королями. Вы знаете, какова моя цена.

— Душа, да, — склонил голову светловолосый, — Но это ведь не должна быть наша душа, разве не так? Став королями, мы будем владеть душами своих подданных.

— Ищешь легких путей, смертный? — спрашивал Паймон, — Легкие пути даются дороже.

Светловолосый тонко улыбнулся:

— Я слышу в этом приглашение к торгу.

А чернявый тихо прошептал в сторону:

— Буржуа останется буржуа. Даже став магом. Даже став королем.

Проснувшись, Сэм мотнул головой, прогоняя диковинный сон. Как странно. Казалось, что во сне он понимал вещи, которых никогда не понимал в реальной жизни. Он понимал, как работает заклинание призыва демона. Он понимал, кто такой Паймон и как он может сделать простых магов королями. Он понимал тонкости торговли, благодаря которым призыватели и демон сошлись на тысяче душ каждый год.

Сейчас, наяву, все это понимание постепенно покидало его.

Молодой воин вновь тряхнул головой. Делать ему сейчас нечего, как задумываться о странных снах. Лучше лечь и досыпать, чтобы завтра быть бодрым и отдохнувшим. Завтра важный день.

Завтра Тысяча Верных пересечет границу Темной Империи.

Два короля выпили за успех.

Еще во времена ученичества в магической школе они были неразлучны. Хотя один из них был сыном богатых торговцев, а другой происходил из семьи южных скотоводов, но они быстро сдружились, — а одинаковые имена дали повод соученикам прозвать их Ардахиром Темным и Ардахиром Светлым.

В те годы никто не мог представить, что эти имена станут их монаршьими титулами.

— Моя армия завтра дойдет до твоей территории, — отметил Ардахир Светлый, — Постарайся встретить их как следует.

— Не беспокойся, — отвечал Ардахир Темный, — У меня все схвачено. Все готово для красивой трагедии.

Он полюбовался игрой солнца в бокале вина.

— Но ты мог бы быть и поосторожнее. Зачем брать впритык? А вдруг кто-то выживет? Я в прошлом году на всякий случай набрал полторы тысячи.

— Ты осторожен, — согласился Ардахир Светлый, — Но «Тысяча верных» так красиво звучит. Чтобы не прослыть тираном, я должен не забывать о красивых символах.

— С дикарями проще, — кивнул Ардахир Темный, — Они уважают силу, и мне не приходится строить из себя высокую мораль.

Выпили за сходство и различия.

— Должен отдать тебе должное, — отметил Светлый, — План с сожжением ратуши был гениален. Военного смысла ноль, но теперь мои люди просто-таки рвутся в бой. Я постараюсь тоже что-то такое устроить в этот раз.

— Сможешь? — осведомился Темный, — Тебе же строить из себя мораль как раз нужно.

Ардахир Светлый рассмеялся:

— Нет большего стимула к жестокости, чем праведный гнев. Прежде чем стать жертвами для Паймона, они будут рушить, грабить, насиловать, — и искренне считать, что совершают правое дело. А тем временем жаждой мести загорятся и твои люди, так что на следующий год жду ответного визита.

Ардахир Темный кивнул:

— Назову их, скажем, Тысячей Героев.