Убегая к мечте

— За первый день отпуска!
— Технически говоря, Миша, за второй. Первые полные сутки я до вас добиралась, с двумя пересадками.
— Ну, так за любовь к Азии приходится платить временем, деньгами и больной спиной из-за долгих перелётов.
— Полностью согласна. И еще затёкшими коленями. Помню, в Китае выходила из самолёта и думала, что ноги в костыли превратились, совсем не гнулись. Будь неладен этот эконом-класс. Тогда ещё думала, что всё — никогда больше! И ведь это был прямой перелёт. А сейчас почти двое суток добиралась. Хорошо еще не Австралия, туда, говорят, больше семнадцати часов лететь без пересадки.

Звон стопок подзвучивал этот диалог в небольшом кафе. Шумоизоляция работала на славу, и шумный, никогда не спящий огромный город за окнами никак не мешал отдыху посетителей заведения. Кафе уверенно держало марку достойного места для жителей со средним и выше достатком, а потому в нём редко случались скандалы или драки. Днём оно обслуживало желающих пообедать из близлежащих офисных зданий, коих в районе было немеряно. Вечером кафе притягивало парочки, но и одиночек, зашедших выпить бутылочку алкоголя и поужинать, чтобы расслабиться от рабочей суматохи или в нежелании идти домой, тоже было достаточно.

В общем-то, закрывалось это заведение достаточно рано, особенно если сравнивать с кафе в туристических зонах, но обычно к этому времени, когда часовая стрелка подбиралась к двадцати двум часам, и за окном была уже тьма, посетители расходились. Особенности офисного района, знаете ли.

Однако сейчас несколько столов ещё были заняты. Парочка туристов славянской наружности негромко общалась, выпивая время от времени что-то прозрачное, и это была не вода, судя по женщине, кривившейся после каждого глотка. А вот один из одиночек сейчас напряжённо смотрел на этих двоих и явно думал, что перепил. Он сосредоточенно переводил взгляд с бутылки некрепкого соджу, где была выпита от силы половина, на этих странных людей, что говорили на незнакомом языке. Нет, он прекрасно осознавал, что и мужчина, и женщина без характерных визуальных азиатских черт, да, в общем-то, и чёрт с ними, но они расплывались в глазах. Паленый алкоголь, что ли… Странно, раньше в этом месте не допускали такого.

Парочка европейцев заметила к себе этот интерес, женщина развернулась, махнув длиннющим черным хвостом, пристально оглядела наблюдателя и что-то тихо сказала своему спутнику, а после улыбнулась и приветственно махнула рукой, приглашая за их столик.

— Здравствуйте. Вас заинтересовал наш облик или незнакомая речь? — спросила она в лоб, когда мужчина, слегка покачиваясь, вместе с бутылкой и стаканом перешёл к ним. Но тут же шлепнула себя ладонью по лбу и повернулась к товарищу, чтобы тот перевёл.

— Простите мою знакомую, господин, она прилетела только сегодня и ещё не привыкла, что её не понимают местные жители.

— Да я, в принципе, понял, почему я не осознаю речь. Почему вы расплываетесь в моих глазах, вот что я не понял! — довольно экспрессивно ответил мужчина, схватил бутылку и отпил из горла, после чего с выпученными глазами посмотрел на неё, осознавая ошибку.

— Ой-ёй, — тихо шепнула женщина. — Вот и поговорили, блин. Если он налакался с соджу, то сейчас улетит окончательно.

Увы, да. Местный товарищ перепутал бутылки, выпив сверху своего напитка несколько глотков непривычной ему водки, и умение сосредоточиться на деталях, и так страдавшее, совсем испарилось. Вместо двоих он видел уже четверых.

— Простите, а когда вы в последний раз ели? — спросила его на британском английском парочка женщин-двойняшек. Таких милых, что хотелось затискать в объятиях, как кошек. И о какой еде они вообще спрашивают?

— Ел? Я сегодня ел. Вроде бы, — он задумался, пытаясь потрясти головой, но это действие вызывало уже физическую боль. Лучше всего лежалось и думалось, если голову положить на стол, что он и сделал. — А что вы такое пьете, что меня сразу вырубило?

— Да вы уже и так были пьяны, ещё до водки.

— Водка? Это вкусно! Хоть и слишком крепко.

Пьянчужка начал сползать со стола, и женщина обреченно застонала. Мужчина, напротив, засмеялся, дескать, ты сама его позвала к ним за столик, теперь страдай.

— Что ты ржёшь? — женщина опять перешла на незнакомый язык, повернувшись к своему спутнику, а от нервов ещё и перешла на «ты». — Красивый высокий мужик, полностью в моём вкусе, я хотела познакомиться, понимаешь ли, установить приятные контакты с первого же дня отпуска, а он с одного глотка упал. Что мне с ним сейчас делать?

— Искать знакомства среди трезвенников. А от этого попытаться добиться адреса и везти домой, сдашь на руки жене.

— Жене? – энтузиазм женщины сразу увял.

— Кольцо на пальце. Дорогое, кстати.

— Да вроде обычное.

— Платина, уж поверь мне. И костюм у него не из обычного магазина, а под заказ сшитый.

— Ну и зачем ты мне это рассказываешь? Я его раздевать не собираюсь.

— Да так, к сведению.

— Я уже поняла, что ты на глаз определяешь драгметаллы, но давай что-то решим с этим мужиком. Можешь у него спросить адрес?

Через пару минут расспросов Михаилу стало ясно, что мужчину зовут Юн Чан Соль и что его спутница очень красива. Просто отлично!

Спас телефон, так вовремя зазвонивший. Чан Соль на автопилоте принял звонок и после пары слов напрягся и выпрямился, открыв глаза. После чего посмотрел на остальных сидящих за столом, сказал что-то, из-за чего Миша вытаращил глаза.

— Что? Что такое? — заволновалась женщина.

— Он сказал, что он тут с другом и любимой женщиной. А вообще, он общается с мамой!

— Ха. Мало того, что красивый, так ещё и быстрый, хоть и женатый. Одобряю, — рассмеялась женщина. — Давай, переведи ему, пока он ещё воспринимает информацию. Пусть скажет свой адрес. Английский он уже, скорее всего, не поймёт.

Адрес вызнался на удивление легко, и женщина в очередной раз покачала головой — воруй, не хочу. Даже если она сейчас снимет с него все цацки, он не вспомнит, когда и где их «потерял». В её городе такая попойка закончилась бы однозначно — одинокий и прилично выглядящий пьяный мужчина лишился бы кошелька ещё до того, как вышел из кафе. Либо он совсем безбашенный и ему наплевать на то, что будет, либо они действительно в очень достойном месте засели с Мишей.

Ещё и жил этот мужик не так далеко от отеля, где она нашла себе приют на время отпуска, что вызвало очередной смешок её гида — хотела познакомиться, дерзай, адрес знаешь, живёшь недалеко. Тебе и карты в руки, как говорится.

Таксист, в общем-то, ожидаемо отказался везти пьяного в зюзю мужчину. Михаил, зараза, слился, отговорившись тем, что его уже ждут в другом месте. Конечно, ждут; пока пили вместе — никто не ждал, а тут, надо же, вспомнил о ком-то. Женщина матюгнулась тихонько и залезла в салон машины. Она, конечно, не страдает топографическим кретинизмом, симка местная уже стоит в телефоне, можно спокойно и Мише позвонить будет, если что, да и карта города загружена, но после суток пути и приветственных стопок с водкой её голова начала тормозить, это чувствовалось. Местный красавчик упал ей на плечо и тихонько посапывал. Спасибо, хоть не захрапел, уже плюс. Она посмотрела на мужчину. Высокий, это даже сидя чувствовалось, а уж когда он подошёл к ним за столик, вообще пришлось голову задирать. Ну да рядом с ней все высокие. Лицо выточенное, без косметических проблем. Под пиджаком ощущались мышцы, но это скорее наработанное в зале. Вообще, весь мужчина был совсем не из рабочего класса, даже если не обращать внимание на пошитый под заказ костюм. Светлая кожа, аккуратно подпиленные чистые ногти. Такое не часто увидишь в её родном городе.

Еще раз посмотрев по телефону, куда ей потом идти от дома этого мужчины, она повторила с помощью электронного переводчика несколько фраз, надеясь, что жена или мама, смотря куда привезет такси, поймут её университетский английский и не вцепятся сразу в волосы. Конечно, она неплохо говорила, преподаватель был доволен, по крайней мере, но чёрт его знает, разные произношения и особенности местной речи сильно влияли на её понимание языка, лучше держать под рукой электронный переводчик, раз уж живой слился с этого приключения.

— Как вас зовут? — тихий голос мужчины сначала ей показался, но нет — он поднял голову с её плеча и пристально смотрел в ожидании ответа. Было видно, насколько ему тяжело это давалось, всё-таки водка — это серьёзно.

— Илла, — кратко ответила женщина, понимая, что съязвить про то, что он с утра вряд ли сможет вспомнить её имя, на английском вряд ли получится.

— Ил ла? А дальше?

— Это и есть имя, — усмехнулась женщина. — Ты… вы простите, я много лет назад учила английский язык, и сейчас вспоминаю былые знания. Поэтому без переводчика мне ещё немного сложно понимать вас.

— У вас странный акцент, Ил ла.

— Кто бы говорил, красавчик, — Илла хмыкнула, решив не акцентировать внимание на то, как мужчина произносит её имя. Толку-то, всё равно она его больше не увидит.

— А меня зовут Юн Чан Соль. Юн — это фамилия. Краусаучик — я знаю это слово, ты из России, да?

Дальше речь скатилась в что-то совсем непонятное. Он пытался говорить по-английски, рассказывая, как однажды летал в Москву, но слова становились всё невнятнее, и понять, кто там его называл «красавчиком», уже не представлялось возможным. А затем он и вовсе перешел на родной язык, и электронный переводчик тревожно запищал. Таксист время от времени глядел в зеркало заднего вида, очевидно, решая, придется ли ему помогать вытаскивать этого мужика из машины и доедет ли он вообще без эксцессов, после которых придётся отмывать салон. Илла же просто отрешилась от всего, смотря, как мелькают улицы за окном.

Судя по позе стоящей у ворот частного дома встречающей женщины, скандала не ожидалось. Пожилая и очень ухоженная дама с прической и макияжем заламывала руки, прикидывая, как ей вытаскивать пьяного сыночка из такси. Не то чтобы Илла ожидала увидеть скалку в её руках или что-то подобное, хотя готова была ко многому. Но, похоже, тащить придётся ей самой. Ох, грехи наши тяжкие! Илла выбралась из машины, закинула свой рюкзачок за спину, обошла машину и вытащила мужчину, поддержав его за талию. Тот в ответ тоже обнял одной рукой, словно только и ждал этого.

— Да уж, вечная моя жизнь. Сначала мужа встречала у двери, чтобы не спал на коврике, приехала в отпуск и тут тоже таскаю пьяных красивых мужиков.

— Краусаучик? — словно только этой фразы и ждал Чан Соль для того, чтобы очнуться и выпрямиться.

— Ах, ты зараза! — ахнула Илла, всплеснув руками, чуть не теряя равновесие вслед за падающим мужчиной. — Так ты в порядке и только притворяешься!

— Я пьян и не могу сам идти! — он покрепче ухватил Иллу за талию и для верности ещё и подбородок умостил на её плече, для чего ему пришлось очень сильно наклониться. — А твой голос … вы помогаете мне … быть в сознании, — было видно, что мужчина из последних сил сохранял остатки сознания и подбирал слова, — потому что я предпочитаю носить красивых женщин на руках, а не оказываться там сам. Вот, сказал!

— Пошли уже, ловелас, — Илла против воли рассмеялась и повела его навстречу маме, которая уже открыла двери в дом и переминалась на пороге. — Здравствуйте. Простите, что он в таком виде, это произошло случайно, перепутали бутылки с напитками.

— Но мой сын не пьёт крепкие напитки! — На чистейшем английском ответила мать, и Илла облегченно вздохнула — не всё потеряно, можно спокойно объяснить, что произошло, и ничего не полетит ей в голову.

— Сюрприз, уж извините! Пить пьёт, но, думаю, в меру, потому вы его в таком виде и не видели ещё. Куда его вести, пока он ещё передвигается сам?

Женщина открыла очередную дверь, судя по безликости обстановки, в гостевую комнату. Ну и ладно, может, сомневается, что они дойдут до личной спальни, или просто не хочет показывать весь дом. Удалось даже аккуратно сгрузить Чан Соля в кровать, что Илла посчитала уже своим достижением, всё-таки тяжелой атлетикой она не занималась никогда. Мужчина, сумев самостоятельно избавиться от туфель, перевернулся на живот и мгновенно отрубился, сграбастав под себя подушку. Похоже, ему не мешал ни ремень на брюках, ни даже пиджак, натянувшийся на спине.

Поняв, что матушка и дальше не планирует ей помогать, Илла с трудом избавила мужчину от самых мешающих вещей и аккуратно повесила их на стуле, а потом достала из рюкзачка бумажный блистер с таблетками. Подумав пару секунд, она оторвала аккуратно пару штук и положила на тумбочку возле кровати. Потом, найдя на столике блокнот с карандашом, быстро написала пару строк и положила рядом с таблетками. Проснется утром, так хоть умирать не будет с похмелья.

Воспользовавшись тем, что мама Чан Соля вышла в коридор, уяснив, что незнакомка не собирается обижать её сыночка, Илла хулигански поцеловала накрашенными губами мужчину в лоб — должна же она хоть как-то отплатить мужику за доставленное ей беспокойство. Пусть попробует стереть её утром, не всякое средство справится, уж она знает, сценическая помада — это вам не детский блеск для губ. После она аккуратно вернула челку модной стрижки на место и погладила мужчину по щеке.

— Красивый ты мужик, Чан Соль. Жаль, не про мою честь. Да и не вспомнишь завтра уже, кто тебя до дома тащил. Будь здоров, не кашляй!

И вышла вон.