Ублюдок Хан: Злодей поневоле.

Привет, что делаешь? Есть минутка? Ну погнали.

Жесть это не только тонкая сталь, но еще и жизнь моя.

Все мы хотим оказаться в теле богатого, красивого, властного и всемогущего персонажа. Ему море по колено и не нужно думать, что за все надо чем-то платить.

Хотел и я. Но-о-о.... Ну а что но-то? Богатства хотят все.

А железным ломом по башке не хотите? А что так?

И я не хотел, но кто будет спрашивать, кто там чего хочет? Знаешь, жизнь как стальной ржавый ломик, он не спрашивает, а бьет.

На, держи по ребрам, по колену, ух ты, хруст костей тебя уже не пугает?

Ну тогда контрольный в голову! Хруст и все мозги по стенкам, аха-ха-ха! Красотища!

Вот такая жизнь, ей не жалко никого и нет у нее морали.

Что-то не нравится? Ну, извините, мне уже пришлось убивать, буквально пару минут назад, этим самым ломиком.

Закончим друг другу морали читать. Я не вы, вы не я. Эта жесть жизнь моя.

Давай знакомиться, кем бы ты ни был, хотя мне так насрать на тебя. Ломик-то в моих в руках, а не в твоих.

Ты в моих электронных дневниках, ну в падлу мне писать в тетрадке, как легендарный Дэйчиро Шосе делал. Вот придурок, он писал их на русском, думая, что их не расшифруют, идиот. Великий человек, но идиот. Ну да ладно, и я буду вести дневник, но уже печатать.

А кто я? Вася? Петя? Может, развратница Снежана?

Нет, Ха-ха-ха, Снежана, не в это перерождение и надеюсь, никогда.

Я Хан, Ублюдок Хан. Не особо приятно познакомиться. Угадай почему?

Боги, какую тупость я печатаю, надеюсь, этого никто не прочтет. Я вообще-то пытаюсь не сойти с ума, пишу, чтобы проанализировать, что произошло со мной.

Ну что, начнем историю с самого начала, пока кровь капает с ломика.

Перейдем к делу?

Пока я тут, на последнем этаже своего небоскреба, сжимаю в окровавленных руках лом и печатаю на ноутбуке да жду, кто придет по мою душу на этот раз.

Начинаю. С богом.

Хотел ли я быть ровным, уверенным в себе красавчиком по жизни? Нет, не хотел! Я им был!

Хотя мне и говорили, что я тот еще придурок, но кто без изъяна? Ударьте себя по лицу, сами, о идеальные. Да посильнее. Я вас презираю.

Итак, на чем я там застрял? А, на ровной походке по жизни. Итак, я умер, не героем и не злодеем, и даже грузовик меня не сбил.

Не мучился я и от болезни, ролтоном не подавился и даже не от удушения двух проституток кожаным ремнем в наркотическом угаре.

Оп-па, а тут я, кажется, поспешил… все в будущем, в прекрасном будущем, с кляпом во рту и напрочь позабыв стоп-слово.

Итак, магазин, касса, булочка хлеба, бутылочка коньячка и уверенная походка к выходу. Скользкая плитка на крыльце — коньяк в одну сторону, а я в другую, спиной.

Больно, но ноги держались после падения, и я хромая пошел дальше. Пробка с коньяка улетела, звон в голове, приятный дубовый привкус. Еще бы лимончика…

И умер.

Размозжила голову ледяная глыба, упавшая с небес.

Неприятно.

Очень.

Меня должны были застрелить или в пьяной драке нож под ребро засунуть. Твою мать, что угодно, но умереть от сосульки? Обидно.

Хотя в целом плевать, так как я уже чуял манящий запах духов, разгорячённый запах женских тел и сладостные охи, от чего тут же открыл глаза. По любому меня ждал рай, а как итог...

Зеркальный потолок, откуда на меня смотрит молодой парень, азиат, худощавый, в синяках, лежащий на шелковых простынях, а на нем сразу три девушки пытаются выжать все соки.

— Хватит, — прошептал я на незнакомом мне языке.

Меня никто не услышал, а я не мог сопротивляться, следующая пара мгновений дали все понять. Взламывать память не было нужды, она и так охотно прояснила мне все, что происходит. Сердце болело, а тело почти не подчинялось мне. Я тупо потерял себя. Теперь смотри в зеркальный потолок: Вот это ты.

— А где здесь я? Лишь разум.

Все просто. Тут происходит оргия. А я тем временем осваивал память нового тела.

Этот умник решил уйти из жизни красиво, но переборщил с наркотой по неопытности и ушел не как хотел — ржавый револьвер на кухне так и не пригодился. Сердце и мозг не выдержали конской дозы и просто стерли разум паренька.

А девушки, что сейчас по сути насилуют меня, купил он, пустых, неодаренных, повеселиться решил перед своим уходом. Кто такие пустые? Ой, ну не сейчас, меня мучают совсем иные вопросы. Пустые без сверхъестественной силы, что пробуждается в одаренных.

— Хватит, — простонал я в последний раз, а мой рот накрыли страстным поцелуем.

Время слилось воедино. Я, обдолбанный сексуальным наркотиком, купленным на черном рынке и, кажется, перенесший сердечный приступ, выжил. И очухался лишь когда девушки успокоились и уснули.

Около часа провалявшись на шелковых простынях, я с трудом сполз с кровати и уже из последних сил надел женский халат.

Бутылка вина в руке, сигареты девушек, тонкие, с ментолом, также были взяты и успешно перемещены вместе со мной на балкон.

— Ну здравствуй, новый дивный мир, — щелкнул я зажигалкой, смотря на многомиллионный ночной город. — Я Хан.

— Ублюдок, прикройся хоть, — пронзил ночь недовольный женский голос.

— Блять, — захлопнул я коротенький цветастый хала, с сигареткой в зубах всматриваясь во тьму.

— Мать утром все узнает, и вот тогда тебе придет конец, — вновь проговорил в ночи женский голос. — Совсем распоясался, выродок.

— Да где же ты, сука? — не выдержала уже моя гордость.

— Тут я, слепошарый, — вновь проговорила женщина и я наконец понял, где она.

На соседнем стеклянном балконе небоскреба, в котором я живу, стояла седая женщина в белом кимоно, лет за сорок, не потерявшая еще блеска былой красоты. Она стояла с бокалом вина, наши балконы были на расстоянии вытянутой руки.

— Здравствуйте, госпожа Тен, — как-то привычно слегка склонил я голову, как требовал местный этикет. — Вина? Вижу, ваш бокал почти пуст.

— Чего пьешь-то, свадьба сестры только в обед, не рановато, Хан? — усмехнулась Тен, поправив свои седые волосы и протянув бокал, а я начал руками открывать бутылку, отчего Тен скривилась. — Кинетикой работай, а то совсем пустым станешь.

— Аха, — уставился я на пробку, больше делая вид, чем пытаясь что-то сделать, но для вида напрягся.

Мир тут необычный, он делится на владеющих и пустых, и я почти пустой по силе психокинетики, то есть в управлении вещами на расстоянии или при касании. Но сейчас я чувствовал, как нечто словно невидимые волны проникло в бутылку, а затем невидимой нитью оплело пробку бутылки.

— Хан, ты так и не ответил, — настойчиво произнесла Тен. Винная пробка же наконец вылетела из бутылки, и это сделал я. Восторг от того, что могу управлять вещами, не прикасаясь, заполнил меня.

— Совершеннолетие у меня, госпожа Тен, — налил я красного вина в бокал женщины. — Вот и отмечаю, прошу прощения за шум.

— Ха! — не сдержала смех женщина, но сперва пригубила вино. — Неплохую гадость ты пьешь на день рождение. Оно будет длится весь день свадьбы твоей сестры?

— Да, — появилась на моих губах ухмылка. Тен, похоже, все поняла, а моя память в этот момент услужливо рассказывала мне о моей прекрасной семье. Они специально назначили свадьбу в день моего совершеннолетия, дабы всё внимание общественности перешло только на свадьбу.

— И день свадьбы выбирала… — протянула Тен ожидая ответа от меня.

— Моя мать.

— Не удивлена, но она все равно узнает, что ты творишь. С крыши соседнего здания снайпера за тобой следят, — протянула мне пустой бокал Тен. — Наливай. Ну что, слабосилок, с праздником тебя, с совершеннолетием.

— Уря-я-я-я, — наигранно протянул я, наливая бокал Тен и делая глоток из бутылки. — Вы первая, кто поздравил.

— И последняя, — усмехнулась Тен. — Ведь так?

— Нет, меня еще прапрадед поздравит завтра, — слабо улыбнулся я.

— Ну да, ну да… ты только это, револьвер-то прибери, не люблю на своих этажах оружие ощущать, нервирует самую малость, — опустошила бокал Тен. — Я все ждала, когда ты застрелишься, а ты все медлишь, вино тут пьешь.

— Да не застрелюсь я.

— А что твои шлюхи вино не пьют?

— Ну-у, им вино неинтересно.

— С наркотой завязывай, если за ум решишь взяться. И психокинетику больше тренируй, — протянула мне бокал пустой Тен. — Наливай, последний.

— А вам не много будет? — слегка поднял я бровь.

— Вином водку не испортишь, — заметила Тен, пока я наливал ей в бокал. — Ну, за твою удачу, Хан.

— Спасибо, госпожа Тен, — слегка склонил голову. — Удача мне нужна как никогда.

— Не за что, я спать. А ты сильно не шуми и постарайся выспаться, — вылила остатки вина с балкона женщина. — Рано утром жди гостей.

— А охрана внизу не предупредит?

— В этот раз нет, я бы так поступила, а твоя мать очень похожа на меня, но к счастью я не она, — рассмеялась Тен и удалилась с балкона.

— Высокоранговая, — тихо проговорил я, садясь на пол балкона. — Мда-а-а-а.

Бутылка вина дрожала в моих руках от перенапряжения, действовать по наитию интуиции, не освоив всю память, оказалось тяжело. И Хан парень непростой, одаренный психокинетикой. Хотя семья у него, конечно, дерьмо.

— Надо структурировать память о семье, — вздохнул я, глотнув вина, и начал загибать пальцы. — И быстро понять расклад.

Мама, папа, я, старшая сестренка, которая выходит уже сегодня замуж, и самый старший, неразговорчивый брат. Сестра старше меня на пять лет, брат на десять.

Наша семья род, что приписан к маминому клану, но самостоятельный. В роду помимо нашей семьи есть дедушка, или он прадедушка, а может пра-пра-дедушка.

Он глава рода Исши, что также значит Камень. Кстати, мы с ним тезки, меня как-то неудачно назвали в честь него. Но, так как он глава рода, к нему надо обращаться не Хан, а Ханро.

А я, получается, Хан Исши, или Хан Камень, или Каменный Хан, а если по домашнему, то просто Хань.

Или, как нередко бывает, Ублюдок Хан или, если совсем по простому, выродок, что по сути правда и ложь одновременно.

— Да за что мне это? — тихо проговорил я, смотря в пустоту перед собой, закручивая вино в бутылке винтом. И замер, смотря на то, как кружится кроваво-красный ураган в зеленом стекле.

— Во я вляпался. Но всегда есть выход, это они ещё не знают, во что они вляпались!

Половина бутылки закончилась за секунду и я пошагал на кухню, положив револьвер в карман халата, где россыпью лежали презервативы. В барабане был лишь один патрон. Понятно зачем.

— Позер, — грустно улыбнувшись я зарядил пятизарядку из заплесневелой коробки ржавыми патронами. — О, мой ноутбук!

Конечно, у Хана был ноутбук, устаревшее говно в моих глазах, но последний писк этого мира. И конечно же с крутой наклейкой оскалившегося черного демона, да с голой бабой на рабочем столе. Все как в нулевые у подростков.

— Ну что, за работу? — я спер еще со спальни тонких сигарет с ментолом и пару бутылок вина. — Так, работать буду на балконе. Хм, как все-таки они красиво храпят.

Три девушки валялись на кровати как звезды на морском дне, такие же голые и притягательные.

Но не время. К тому же у меня в голове не укладывалось, что я купил их.

Как можно купить человека? Я теперь что, работорговец?

Но у меня были проблемы поинтереснее, чем три девушки, что заключили из-за долгов их крестьянских семей контракт на предоставление интимных и иных услуг сроком на двадцать лет.

— Разберусь с этим позже, есть проблемы поважнее, — закрыл я стеклянную дверь на балконе. — Так, начинаем.

Включив ноутбук я начал серфить допотопный интернет, меня интересовало совсем иное нежели то, что могло интересовало восемнадцатилетнего азиата, у которого гормоны полностью затмили разум.

Насчет разума… Я себя оцениваю умным, и потому в первую очередь были обдуманы самые простые варианты.

Первая идея — сбежать, была почти сразу убрана на попозже, как глупая.

Внизу микроавтобус с автоматчиками, пусть и пустыми, не одаренными. Но мамин клан Субета, который имеет два значение, но обычно означает — суки, следит за каждым членом рода Исши, Каменных. Кровь в нашем роду хорошая, до меня нашу кровь даже называли Великой, но все испортил я, появившись на свет.

Да еще и снайперы на здании напротив меня напрягали, не нравилось мне все, что было рядом.

— Ты почему не в спальне? — опять в ночи раздался женский голос.

— Мне тут лучше, госпожа Тен, свежий воздух отрезвляет. А вы что не спите?

— Решил измениться в день совершеннолетия или тебе плохо от наркоты? — все не унималась Тен.

— Я завязал. Хочу изменить свою жизнь, моя жизнь дерьмо каждый день, хватит, надоело, — проговорил я, наблюдая за тем, как седая женщина в кимоно лезет на мой балкон из своего балкона. И она явно пьяненькая.

— Вином делись, — забрала у меня бутылку Тен. — Открой.

— Сами.

— Тренируйся, бездарность!

— Сейчас... — немного напрягся я и пробка вылетела из горлышка.

— Вино хорошее, где взял?

— В магазине.

— Хан Исши, отвечай, откуда вино?

— Купил в магазине, госпожа Тэн, — вздохнул я. Отвечать старшему по рангу было обязательно. — За деньги.

— Пойду, посмотрю на шлюх, интересно, что у нас сейчас молодежь дерет, — женщина без спроса открыла дверь в спальню, но остановилась, не заходя внутрь. — Хан, разрешаешь?

— А вам что, требуется разрешение?

— Ты теперь совершеннолетний, пристрелишь меня ещё за вторжение в твое жилье по клановым законам.

— Вы правы, — задумался я. — Квартира всё же подарена дедом Ханро. А вас, Тэн, разве возьмут простые пули? Да, я разрешаю вам посещать мое жилье.

— Хань, мой тебе совет, в твоем случае сперва стреляй, а уже потом задавай глупые вопросы, может проживешь чуть дольше, — заглянула в квартиру Тен и присвистнула. — Почем ночь девочек?

— Не знаю, я их купил на двадцать лет.

— Вот это да, — опешила Тен. — А деньги откуда? Э?

— В пять лет заработал, — я опять раскрутил бутылку вина, создав внутри шторм, и начал пить это винное торнадо.

— Восемнадцать, минус пять… Это, случаем, не когда Камню запретили к игорным домам приближаться? Точно, на тринадцать лет! Это что, вы обнесли игорные дома Кадзаки?! — раскричалась высокоранговая.

— Не обнесли, а заслуженно выиграли, — поморщился я, копаясь в памяти. — Просто чуть переборщили, пятнадцать килограмм золота, моя доля отдана мне на совершеннолетие квартирой и деньгами на празднование.

— Во Камень, вот старый пердун, — начала заглядывать мне в ноутбук Тен. — А я-то всё думала, что это так Каменюка бьется за эту квартиру.

— И как он выбил? — попытался я сделать вид, что заинтересован.

— Так, что ты там смотришь? О, крипто-деньги, онлайн торговля, — отвлекла от темы Тен. — Нет, Хань, это не выгодно будет, не надо на это зря время терять. Иди лучше в армию.

— Я вас услышал, госпожа Тен, — тихо ответил я, встретив суровый взгляд.

— Обиделся, да?

— Надоело, что все всегда указывают что мне делать.

— Все-все, не мешаю, — рассмеялась Тен. — Я не твоя мать. Открой бутылочку вина еще мне, силой.

И вот так мы сидели и говорили ни о чем, ей скучно пить одной, у меня три тела храпит на кровати. Мир тут такой, что девками голыми никого ты не удивишь, особенно высокоранговую десятого ранга.

Тен тоже курила, а прикуривала от руки, объятой пламенем. Она сильный пирокинетик, еще и двухстихийник.

Пока мы так сидели, память подсказала мне многое. Тен следила за мной с самого рождения и с этой теткой лучше не ругаться.

А ранги… тут они называются еще как даны, двенадцать взрослых, высокий ранг начинается с шестого, и это монстры, с которыми никто не хочет иметь проблем. Ибо смерть. И вот один такой монстр десятого ранга сейчас жрет в три горла мое вино, и что мне делать с пьяной высокоданновой неясно.

Но коснёмся меня и причины, почему у меня проблемы с семьей и маминым кланом. Итак, детские даны, их тринадцать. И сила измеряется от самого слабого тринадцатого к первому, а с первого начинается уже первый взрослый дан.

А я, а я…

Чувства нахлынули, не знаю что сыграло роль, словно я стал им, Ханом, а он стал мной.

— Тринадцатый дан в совершеннолетие, — тихо проговорил я во тьму. — Ублюдок, выродок…

— Проклятый, — вздохнула пьяно Тен. — Лучше уже пустым родится, или…

— Родиться мертвым, — тихо прошили слова тьму. — Так мне мать сказала вчера.

— Позор крови клана, тебе не простят просто за то, что ты есть, — отпила вина Тен. — Уходи куда глаза глядят. Я куплю твою квартиру по хорошей цене, на первое время денег тебе хватит.

— Я не сбегу, — твердо проговорил я словно клятву. — Дам бой.

— Тебе не победить.

— Значит, умру сражаясь, — холодно ответил я той, что убьет меня за доли секунды.

— А ты мне нравишься, обновленный ты, — толкнула меня локтем Тен. — Ну ладно, я спать, а ты помни, мама уже в курсе. Так что утром жди гостей, никто не даст тебе передохнуть.

— Семья.

— Род, клан, они попытаются сломать тебя в первые дни совершеннолетие, чтобы ты не смог противиться их воле, — усмехнулась Тен. — Ты проклят, за тобой будут следить, пока ты не умрешь.

— Знаю, — улыбнулся я, смотря, как Тен вернее перелезает к себе через балкон.

Все просто, проклятые как я порочат кровь всех, кто есть в моей крови. Каменным скорее плевать, так как нас в роду и так мало. Мать не считается частью рода, сестра пошла в мамин клан. Дед жесток, для него ценен каждый, а отец, как и любой владеющий физик, обладающей огромной физической силой, не переживает о таких вещах, как и мой старший брат. Высокий ранг физика делает человека немного тупым.

От брата я вообще слышу по пять слов в год. Как, впрочем, и от отца.

Так вот, последний тринадцатый, о котором я знал, умер в пятнадцать, его просто скинули со скалы, пытаясь пробудить в нем более высокий ранг.

Со мной также было подобное, но я смог выжить до этой ночи. У меня в голове уже родился план, опасный конечно. Чтобы сражаться со всем миром нужны ресурсы, их нет, а значит, надо получить.

А легче всего обзавестись ресурсами это заниматься инновациями, там ресурсов надо немного. А доход лучше всего в полулегальных схемах. Значит, я буду строить криминальную империю, инновационную, хах. Легко не будет, но я уже нащупал путь, дело за малым.

— Рассвет, — вздохнул я, видя, как светлеет небо, и наконец закрыл глаза, нервы отпустили меня.

И сон пришел ко мне, успокоив все мои душевные раны.

— Где ты, выродок! Эй, ублюдок?! — сквозь сон я услышал мужской воинственный крик. — Хань, я с тебя, выродка, шкуру сдеру!

— Пора, — пронеслось в моей голове. — Пора дать бой реальности.