Ученица

31 июля у Алекс Ли был День Рождения, и ей в этом, 1991 году, исполнилось одиннадцать лет.

Алекс Ли — это я, если что, а я — волшебник со странной магией, странный вампир, который не боится солнца и не нуждается в крови для поддержания своей, вроде как, не мёртвой жизни. В моей жизни было вообще много странного, да и будет, мне так кажется. Самая главная и первая моя странность — это то, что я попаданец, из мужчины в девочку, и попал я не в какую-то случайную девочку, а в женскую версию Гарри Поттера. После меня отдали Дурслям, которые не знают, что я дочь Лили, сестры Петуньи Дурсль, и они дали мне имя Алекс Ли. Живу я у Дурслей очень хорошо, в отличие от каноничного Гарри Поттера. То есть: живу в собственной комнате на втором этаже, ношу нормальную одежду, которая мне по размеру, кормят меня тоже, как положено, есть даже свои вещи, книгами именуемые.

И всё бы в моей жизни должно было быть хорошо, так как я до одного момента думал, что у меня и магии нет, но приключился со мной вампир, который сделал мне «кусь», чтобы сделать меня своей «женой». Я, конечно, был не согласен, впал в ярость и разорвал его в кровавую дымку, а от улик избавился магией, которая у меня пробудилась в тот момент. И тут я понял, что мир ещё более дерьмовый, чем я думал до этого, и стал судорожно думать, а что делать дальше? Нет, понятно, что готовиться к семи годам смертельно опасных приключений, но спрашивал я себя тогда немного о другом: а что мне делать, чтобы подготовиться к этим «приключениям»? И додумался я до двух вещей в итоге: учиться магии самостоятельно, как бы опасно это ни было, а также научиться драться руками и ногами, и до кучи освоить холодное оружие (в моём случае — шпагу).

Первое время успехи были только с руконогомахательством, а также с фехтованием, за счёт своих вампирских кондиций я бы мог хоть батальон спецназа порвать и не вспотеть, по моим оценкам, не по умению, а тупо за счёт превосходства в биологии. Но вот магия мне не давалась вообще никак, пока я не решил от отчаяния повторить парочку заклинаний из одного аниме, которые, к моему удивлению, сработали на отлично. А затем я для себя открыл ещё один пласт возможностей в виде особого воздействия магией на неодушевлённые предметы, которые я назвал Зачарованием.

И вот так вот с пяти лет я усиленно тренируюсь, чтобы не стать трупиком в Волшебном Мире.

Хотя нет, умереть-то не страшно, и я точно знаю, что смерть очень даже приятна, я гораздо больше боялся, что меня изнасилуют, тело-то девочки, причём красивой девочки, которую с некоторой натяжкой можно назвать девушкой, всё-таки неплохие округлости есть, а значит, есть и те, кто эти округлости захотят использовать. С чем, как и в случае с кровососом-насильником, я категорически не согласен, и чтобы сохранить себя в целости, я буду бить больно и наверняка, чтобы никто и косо смотреть на меня не планировал.

Кстати, если думать об этом мире и его отношениях с каноном, то я думаю, что этот мир очень «любит» канон. Почему? Да потому что последний реально агонизирует, как минимум из-за того, что Гарри Поттер здесь — девочка. Девочка-волшебница-имбовый-вампир, которой хорошо у Дурслей и которая совсем не хочет в Волшебный Мир и чтобы её кто-то забирал у Дурслей. Но если в ближайшее время придёт одно письмо, то я пойму, что канон ещё хоть немного, но ещё жив, а значит, мои приготовления были не зря.

Но если спросите моё мнение, то был бы очень даже «за», если бы моя подготовка была нафиг не нужна. Было бы хорошо, если бы в Волшебном Мире про меня забыли и не вспоминали никогда.

В общем, всю ночь с 30 на 31 июля я не спал, думая о том, придёт письмо из школы Чародейства и Волшебства (обязательно с больших букв!) или нет, и ничего не могло меня успокоить: ни привычные и любимые книги по истории, ни практика двух с половиной заклинаний. Всю ночь, будто на иголках в причинном месте, провёл, прикидывая, а что делать, если письмо всё-таки не придёт. И выходило всё куда лучше и радужней, если так и будет.

Я настолько погрузился в себя, что Петунье, по привычке зашедшей ко мне в комнату, пришлось меня тормошить, чтобы обратить на себя внимание.

- Милая, ты как всегда. - по-доброму мне улыбнулась Пет и взлохматила мне волосы.

Я же увёл голову из-под её руки и с обидой посмотрел на неё.

- Тётя Пет, не нужно портить мне причёску, вы хоть знаете, чего мне стоит привести их в нормальный вид? И так любой ветерок может испоганить её.

Её глаза заблестели весельем, на что я ещё больше нахмурился.

- Извини, милашка, но ты так мило обижаешься, что невозможно удержаться, но я знаю, как это тяжело, я ведь, когда ты была маленькой, расчёсывала твои волосы и заплетала их. Ах! Какие они у тебя мягкие, меня прямо зависть берёт за горло!

Я вздохнул на её переигрывание, и для чего она это делает? Не понимаю, а ведь сейчас и я, и она — женского полу и рода, но даже переродившись девушкой я так и не смог научиться понимать женщин.

- Ладно, Алекс, пошутили и хватит, я позвала тебя, потому что уже пора завтракать. - и видя мой непонимающий вид, сказала. - Я не стала тебя звать помогать, потому что видела, что тебя что-то беспокоит, может месячные? Хотя нет, они были в начале две недели назад, рано ещё. Может, появился мальчик, который тебе нравится?

И тут я скривился, потому что оба предположения мне не нравились, но лучше бы они, чем письмо из Хогвартса, там хоть нормальные варианты есть, а в Хоге только два варианта: убей или умри. А затем я увидел ехидную улыбку Пет и раздражённо вздохнул и сжал зубы, подавляя желание закричать от обиды и смущения. Ну конечно, она меня троллит! Вот кто бы мог подумать, что та стерва из книг на самом деле тот ещё тролль! А ведь в обычной жизни, в смысле на людях, она вполне пристойная домохозяйка, любящая мать и жена, а вот внутри семьи... Жуткий тролль и инициатор вообще любого движа, та, за кем остаётся последнее слово в любом семейном решении.

Она снова улыбнулась по-другому:

- В общем, пошли завтракать.

И мы пошли.

Как и говорила Пет, всё семейство, кроме меня и Пет, уже завтракало по-английски: яичницей, беконом, чаем и тостами. Через пару минут завтрака я увидел, как из почтового отверстия в двери на пол упала толстая пачка писем. Это же затем увидела Пет, которая сидела лицом ко входу, после неё был Вернон, а Дадли не отвлекался от завтрака.

Вернон вздохнул:

- Сын, принеси письма, будь добр. - он поморщился. - Наверняка и счета уже пришли, будь они не ладны.

Дадли в этот момент уже закончил завтрак, оставив пустую тарелку после себя. И, что интересно, Дадли ест не только быстро, но и аккуратно, любой солдат в армии России ему позавидует. Он кивнул и со словами «Да, пап» пошёл за письмами.

Ещё один интересный момент, здесь (в этом мире или просто в Британии) счета на налоги приходят в конце месяца. В моей прошлой жизни я жил в России и когда я умер был 2014 год, но там налоги приходили в начале месяца.

Пока Дадли шёл к двери, забирал письма и возвращался к столу, а затем передавал корреспонденцию Вернону, я чувствовал, как моё сердце учащённо билось. Возникло чувство, будто мир стал двигаться в замедленной съёмке, потому что я видел каждое мгновение того, как Вернон читал лицевую часть письма, вскрывал письмо, читал его, давал ему комментарий, а после убирал на стол и брался за следующее.

Когда все письма были прочитаны и уложены на стол я было выдохнул спокойно, как мой слух уловил шелест бумаги о камень и мой взгляд сам собой приковался к гостиной, где из камина вылетело письмо в жёлтом пергаменте, и я отчётливо на несколько мгновений, показавшихся мне вечностью, видел, как блестели зелёные чернила в отблесках утреннего солнца.

Кровь громким барабаном стучала в ушах, заглушая все остальные звуки и я не мог смотреть ни на что другое, кроме чёртового письма, на котором я очень хорошо видел печать с большой буквой «Х», выписанной в щит с четырьмя зверьми: львом, барсуком, вороном и змеёй. В этот момент в своих мыслях я мог думать только об одном: «Эта тварь и не думала подохнуть без того, чтобы не подкинуть мне проблем!»