Удельницы

1964 год

Задремавшая за прослушиванием по радио песенной программы, Зоя проснулась от боли внизу живота. Инстинктивно помассировала, почувствовала, как малыш шевелится, а потом снова ощутила острую колющую боль. Приступ был такой силы, что дыхание перехватило.

Мужа дома не было, соседи, скорее всего, тоже на работе. Единственный телефон на улице был у Сидоровых, но они жили далеко, а пешком до роддома Зоя могла добраться и самостоятельно, благо идти недалеко.

Может быть, конечно, и ничего страшного, но она уже на тридцать девятой неделе, врач говорил, что иногда рожают чуть раньше. Поэтому Зоя решила не рисковать, взяла заготовленные вещи для роддома, документы и отправилась в путь.

Широкая грунтовка, по которой она проходила, вела мимо поросшего степной травой поля. Приятно пахло, солнце стояло высоко, прохладный ветёрок отгонял августовский зной, боль отступила, и Зоя уже засомневалась, стоит ли идти дальше или лучше вернуться домой. Решила всё-таки сходить – большую часть пути она уже проделала – и в этот момент прямо на поле увидела смуглую черноволосую женщину с ножом в руках. Откуда она могла взяться? Ведь всего мгновение назад поле было абсолютно пустым.

За спиной затрещала сорока, Зоя вздрогнула, обернулась. Позади прямо на землю присаживались чёрно-белые птички, крутили своими мордочками из стороны в сторону, пока их взгляд не останавливался на беременной женщине и не замирал.

- Кыш! – для пущего эффект Зоя хлопнула в ладоши, но ни одна птица даже не шевельнулась.

Зоя поняла – творится какая-то чертовщина, нужно поскорее добраться до роддома. Развернулась и замерла на месте от ужаса: за те считанные секунды, что Зоя пыталась отогнать птиц, черноволосая женщина проделала насколько сотен метров и стояла совсем недалеко от Зои. Но как это возможно?

Указательный, средний и большой пальцы беременной непроизвольно сложились в троеперстие, Зоя перекрестилась, как учила её бабушка. Однако крёстное знамение никакого эффекта не оказало, черноволосая грозно надвигалась, занесла руку с ножом для удара. Зоя попятилась, чуть не наступила на путавшуюся под ногами сороку, собралась было бежать, как вдруг вспышка нестерпимой боли внизу живота заставила её застонать, упасть на бок, закрыть глаза. Она ощутила, как по низу живота, промежности бежит жидкость, мочит ноги, платье, растекается по земле. Когда боль чуть-чуть отпустила, Зоя открыла глаза и увидела над собой чёрноволосую женщину, вонзившую нож ей в живот ниже пупка и с пугающим безразличием расширявшую порез. На лице ведьмы застыло выражение лёгкой брезгливости, словно она разделывала не совсем свежую курицу.

От страха Зоя перестала чувствовать боль, не могла даже пошевелиться, а вскоре и вовсе лишилась сознания.

…

- Шах и мат, - девятилетний Сашка с важным видом поставил своего коня на h3 нанеся решающий удар зажатому на g2 слоном и королём белому монарху Стаса. Причём Стас был уверен, что младший брат намеренно довёл партию до этой стадии. Хотёл потренироваться ставить мат слоном и конём.

Стасу оставалось только развести руками и признать своё поражение. От шахмат он был далёк и играл без удовольствия, а Сашка эту игру обожал, для своего возраста играл очень сильно, и лучшим результатом, который удалось достигнуть старшему брату в каждодневных сражениях за доской на протяжении вот уже шести дней, была скромная ничья из последних сил.

Наблюдавшие за партией пузатый мужичок, бородатый дедушка, чем-то напоминавший академика, и пара мальчишек, с которыми Сашка успел подружиться за то время, что братья Яковлевы прожили на базе отдыха, принялись поздравлять победителя и давать советы проигравшему. Мужичок вызвался сыграть партию с шахматным вундеркиндом, Стас для вида поупирался, настаивая на реванше, но, заметив, что Сашка может и согласиться, быстро ретировался, уступив место более квалифицированному игроку.

Фигуры расставлены, Сашка за белых, первые ходы сделаны.

- Испанская партия, - с видом знатока отметил пузатый мужичок. – Вызывает у меня неприятные воспоминания.

- Что за воспоминания? – из вежливости поинтересовался Стас.

- Меня же в колхозе путёвкой на юга премировали. Так вышло, что рядом с базой отдыха моя тётка живёт. Я и решил её проведать, договорился с председателем чуть раньше уехать. Прилетел, значит, на самолёте в ейский посёлок погостить, на третий день мы с её мужем как раз испанскую партию разыгрывали, тут на улице поднялся шум-гам. Мы туда – все бегут к полям, случилось что-то, ну и мы к полям. А там скорая, у кромки поля лежит женщина с рассёченным животом. Я такого кошмара никогда не видел! Живая ещё! Я было подумал, что просто кто-то её ножом порезал. Так нет же. Другая страсть творится: она беременной была, а кто-то ребёночка-то у неё прямо из брюха взял и вырезал. Я стал тётку и свойственника расспрашивать, они сказали, то не первый случай был: за лето уже со второй женщиной так обошлись. А ещё ребёнок у них на улице пропал. Маленький мальчонка, болезный, но родители в нём души не чаяли. Никогда далеко от двора не отходил, и тут на тебе – мать буквально на пятнадцать минут одного оставила, вышла проверить, а его нету. Пропал с концами. Жути эти истории на меня нагнали, хотел их забыть, а только испанскую партию начали играть, всё сразу в памяти всплыло, как будто вчера было.

- А когда это на самом деле было? – спросил дедушка. – Вы же буквально вчера сюда и приехали.

- Позавчера, - рассеяно ответил колхозник, увидев, что Сашка начинает создавать ему проблемы на доске. История, которую рассказал пузатый мужичок, быстро забылась, потому что игра стала острой, с красивыми жертвами и обоюдными шансами. Забылась всеми, кроме Стаса, неспособного оценить сложные комбинации и восхититься мастерством игроков. Он невольно вспомнил события двухлетней давности и свою стычку с мертвецом в норе. Вспомнил свой страх, жар тела рыжей красавицы, сладкий сон после всех переживаний и бегство из деревни, жители которой по неизвестной причине вознамерились его убить. Вспомнил и связал эти воспоминания с историей, которую поведал пузатый мужичок. Похищение детей – распространённый сказочный сюжет. А тут ещё две беременные женщины со вспоротым животом. Стас что-то такое читал, но не мог вспомнить, что именно.

Когда партия закончилась боевой ничьёй, он решил узнать у колхозника, где живёт его тётя, тот охотно обо всём рассказал и, написав коротенькую записку в блокнотике, который носил в кармане своей рубашки, передал её Стасу.

- Если вдруг там окажетесь, можете у неё остановиться, она вам не откажет. Просто расскажете, что знаете меня и записку передадите. Я там и адрес написал.

Стас поблагодарил его и весь день пребывал в задумчивом состоянии, что не скрылось от Сашки. Когда вечером они вернулись с пляжа к себе в домик на турбазе, младший брат спросил у старшего, что случилось.

- Вот думаю одного тебя отправить домой. Доберёшься же? Тут два часа на самолёте, - последний год обучения Стас получал повышенную стипендию, денег хватало с избытком, поэтому во время своих последних летних каникул он ни в чём себе не отказывал: ездил на такси, путешествовал самолётом, отдыхал в ресторанах. Ну и плюс к тому, хотел порадовать младшего брата.

- Почему? Ты куда-то собрался?

- Да вот хочу съездить в одно место…

- Туда, где беременных режут? – глаза Сашки, обожавшего страшные истории, загорелись. – Я видел, как ты переменился в лице, слушая рассказ того мужичка. И как я его не обыграл? Не понимаю!

- Честно говоря, да, туда.

- Тогда я с тобой!

Стас посмотрел на брата, призадумался. Снова вспомнил свою схватку с мертвецом.

«Да нет, сейчас ничего такого не будет», - подумал он.

И хотя брать мальчишку в городок, где похитили ребёнка и зарезали двух рожениц, было не самым разумным решением, Стас согласился. Отчасти потому, что путешествовать одному скучно. А отчасти потому, что переживал за то, как Сашка доберётся в одиночку домой.

Последние два дня отдыха прошли для Стаса как в аду. Он не думал ни о чём, кроме предстоящей поездки. Может быть потому, что при встрече с мертвецом Стас был жутко напуган, но теперь, спустя два года, то происшествие приобрело ореол влекущего приключения?

Сашка же был полностью погружён в свою полную событий и впечатлений детскую жизнь, и будущая поездка была для него лишь ещё одной яркой страницей в пока ненаписанной автобиографии.

Когда, наконец, срок путевки Яковлевых истёк, Стас чуть ли не силком уволок Сашку с базы отдыха. Впрочем, мальчишка успел обменяться со своими друзьями почтовыми адресами. Общительный и жизнерадостный Сашка вёл переписку не только с ребятами со всего Союза, но и с иностранцами из стран Варшавского договора. Переписывался с поляком из ПНР и немцем из ГДР. С поляком по-русски, а вот немцу старался писать на немецком, а тот отвечал на русском. Домоседа-Стаса поражало и восхищало, как его младшему брату удавалось совмещать дружбу по переписке с по меньшей мере десятком адресатов со школой, занятиями футболом и шахматами, ну и само собой разумеющимися уличными играми.

Братья уехали из курортного городка на рейсовом автобусе поутру и уже к полудню добрались до места назначения. Отыскать дом тётки случайного знакомого оказалось несложно – городок был небольшой, а его жители отзывчивыми. Хозяйка радушно приняла совершенно незнакомых людей, познакомила со своим мужем, обещала, что если Яковлевы останутся до следующей недели, то из командировки в Астрахань вернётся их сын.

- Он всегда привозит оттуда такие арбузы!- женщина настолько широко расставила руки, что ей бы позавидовал самый нескромный рыбак.

- Благодарим вас за гостеприимство, - неопределённо ответил Стас, который не планировал задерживаться в городе дольше двух-трёх суток.

После знакомства сели за стол, кушали и вели непринуждённую беседу. Хозяева умилялись Сашкой, рассказывали о своём сыне, сетовали, что ему уже двадцать пять, а он все ещё не женат и детьми до сих пор не обзавёлся. Начали расспрашивать Стаса о его личной жизни, тот дипломатично ушёл от ответа и, немного выждав, перевёл разговор в нужное ему русло.

- Ваш племянника рассказывал, что тут у вас беда приключилась – женщину на поле убили.

- Правда, правда, - запричитала хозяйка. – Вот то самое поле, что у нас за улицей начинается, там ещё дорога к центру города. Там Зою и нашли. Страсть какая! – хозяйка склонилась над столом и, перейдя на шёпот сообщила. – Милиции сейчас никто не верит, бабы все в церковь побежали свечки ставить, потому как…

- Глупости, - буркнул хозяин. – Не слушайте вы этот бабий трёп! Суеверия одни! Старухи болтают, а моя за ними повторяет. Милиция во всём разберётся, вот что я думаю!

- Ну и дурак! – сказала как отрезала хозяйка.

- Я же как раз фольклорист, - не дав хозяину ответить на грубость, в разговор вмешался Стас. – Легенды собираю. Мне бы с этими старушками поговорить, записать, что рассказывают. Науке пригодится. К кому посоветуете обратиться?

Муж с женой оказались отходчивыми, быстро позабыли о чуть не начавшейся ссоре и охотно стали рассказывать о местных бабушках. Поблагодарив за информацию, Стас закончил есть и сказал хозяевам, что хотел бы прогуляться по посёлку. Никто возражать не стал, Сашка вызвался идти с ним.

- Мы пойдём к бабушкам? – спросил Яковлев-младший, когда они вышли из дома радушных хозяев.

- Не-а. Пойдём на поле. Глянуть хочу, что там творится. Женщины, вырезающие ребёнка из утробы нездешняя легенда. В голове вертится, но вспомнить никак не могу, где их рассказывали. Доля, воля… что-то такое.

Сашка пожал плечами – его старший брат часто городил околесицу – просто пошёл следом за Стасом. По дороге им повстречались местные ребята, игравшие на улице. Чужаки заинтересовали детей, двое самых храбрых – хорошенькая светленькая девочка лет семи, и мальчишка лет десяти, похоже, брат с сестрой, направились в их сторону.

- Здравствуйте, - раздался звонкий девичий голосок. – Разрешите представиться. Меня зовут Натали, я будущая переводчица с французского. Для меня большая честь повстречать в таком захолустье новые прекраснолицые лица культурных людей.

- Глубокомысленная мысль, - с иронией отметил развеселившийся явно заготовленной речью девочки Стас.

Впрочем, издевки будущая великосветская мадемуазель не уловила, сделала изящный реверанс и продолжила:

- Позади меня мой брат Николя, - девочка повернулась и обратилась к брату, - Николя, зарекомендуй себя.

Красный как рак мальчишка опустил голову в землю и буркнул себе под нос, словно бы зачитывал содержимое телеграммы:

- Здравствуйте. Коля.

Сашка решил подбодрить растерявшегося мальчишку, подошёл к нему поближе и пожал руку. Девочка тоже протянула свою ладонь, но когда Сашка пожал её, с обидой выдернула руку и нахмурилась. Стаса эта сцена ужасно забавляла и, разгадав, чего же ожидала Натали, он подошёл к ней, взял девочку за кисть, приподнял руку, легонько чмокнул тыльную сторону ладони, отчего пигалица заулыбалась, продемонстрировав всё великолепие прорех, образованных в ровном ряду молочных зубов зубами выпавшими.

- Меня зовут Станислав Николаевич. Сорванец, что меня сопровождает – мой младший брат Сашка. Рад знакомству с тобой, Натали, и с тобой, Коля, - широко улыбаясь, представился Стас.

- Вы простите мою сестру, - немного осмелел Коля. – У нас бабушка… ну… была дворянкой, мы когда у неё в гостях бываем, сестра там фотографии смотрит, бабушкины истории слушает, набирается всего такого.

- Николя, неужели ты не видишь, что Станислав Николаевич человек высоких нравов, - продолжила деловая девочка, тщательно проговаривая каждое слово. – Он прекрасно понимает, что все эти земли принадлежали нашей фамилии, если бы не красноза…

- Тсс! – Коля подскочил к сестре и закрыл ей рот.

Стас расхохотался, Сашка вопросительно посмотрел на брата, не до конца сообразив, что именно собиралась сказать девочка.

- Ладно, ребята, мы пойдём своей дорогой, - сказал Стас, легонько дёрнув Сашку за плечо.

- А куда вы идёте? – заинтересованно спросила Натали, вырвавшись, наконец, из цепких лап брата. – Мы бы могли вас сопроводить.

- Если хотите, - не стал возражать Стас. Уж больно забавной была эта парочка.

Они неспешно двинулись в сторону поля. Натали пристроилась к Стасу, а Коля и Сашка болтали между собой о своих мальчишечьих делах.

- Значит ты законная хозяйка этих полей? – развлекаясь, спросил Стас, пока старший брат не мог подслушать их разговор.

- Угу, - гордо задрав голову, согласилась Натали.

- Ну а смотри, разве ты сумеешь столько земли обработать?

- Не смогу, - ответила она.

- А раз так, разве плохо, что её разделили с другими?

- Плохо, - возмущённо заявила Натали. – Это же моя земля!

«Какая жадная девочка», - подумал Стас, но вслух этого не произнёс. Тем более что они добрались до поля и уже какое-то время шли вдоль него.

Мрачная картина: высохшие соломенно-жёлтые стебли, колышущиеся на ветру. Слабый запах почвы и сильный запах гниения. Лёгкий ветерок лишь усиливает летний зной. Воздух над полем дрожит, словно пар над закипающей чашей с водой. Уже не живое, но ещё не мертвое. Вместо воронов сороки, их противная, раздражающая трескотня. И яркие, безжалостные, не оставляющие ни малейшей надежды скрыть изъяны этого места лучи палящего, испепеляющего, страшного в своём полуденном ликовании солнца.

Здесь явно что-то не так. Но что?

- Эти сороки налетели месяц назад и теперь не уходят, - пожаловалась девочка, моментально превратившаяся из светской Натали в простую русскую Наташу и наблюдавшая, как бесстрашная птица уселась совсем рядом с четверкой и по-человечески хитро вертела головкой, не отводя глаз от непрошеных гостей.

Поборов охватившее его волнение Стас внимательно посмотрел на птицу.

- Ведьмы превращаются в сорок, - пробормотал у него за спиной Сашка. – Я так слышал.

- Конечно! – Стас вспомнил. Северный легенды. – Так, детки, пойдёмте скорее отсюда.

Он взял Наташу на руки, заметив, что рядом с первой сорокой приземлилось ещё две.

- А правда ведьмы превращаются в сорок? – спросила испугавшаяся девочка.

Стас не ответил, направился по дороге в обратную сторону, к домам. Заметил, что на пути сидело десятка два птиц, а где-то вдалеке, на противоположном конце поля, появилась фигура тощей высокой женщины в блистательно-белой одежде. Или то лишь игра света и раскалённого воздуха?

Стасу не хотелось в этом разбираться. Он быстрым шагом направился прямо на сорок, чувствуя, как что-то зловещее стремительно приближается, плывя по полю, словно парусник по морю. Птицы насмешливо затрещали, ни сдвинулись ни на шаг, когда мальчишки и Стас с девочкой на руках пробегали мимо.

Поднялся ветер, зашелестели листья, забредшую на поле четверку явно кто-то преследовал! Невыносимо захотелось оглянуться, но Стас поборол желание и прикрикнул на Сашку, который застыл и начал поворачивать голову.

- Не смотри туда! – рявкнул он, бросившись бежать.

- Что это за тётя? – расплакалась сидевшая на плече Стаса Наташа. – Почему она такая!

- Зажмурься, Наташа! Бежим! Скорее! – прикрикнул Стас, несясь сломя голову.

День на дворе, но все люди будто бы растворились, попрятались, спасаясь от нещадного жара, от немилосердного солнца. Кричи – никто не услышит, зови на помощь – никто не придёт, беги – не спрячешься, ведь свет проникнет в любую щель!

Коля заорал в голос, зажмурившаяся Наташа расплакалась, Сашка сжал свои маленькие кулачки и перебирал ногами так быстро, как только мог.

Впереди кромка поля! Спасение! А за спиной отрывистое дыхание, хриплый стон, костлявая рука, которая тянется к плечу Стаса. И сороки, повсюду кружат сороки…

Только пробежали границу поля, начались дома и приступ страха, охвативший всех четверых, растворился. Хватка ужаса ослабла, дышать стало легче. Стас позволил себе посмотреть, что там у него за спиной. А там не было ничего страшного – просто раскинувшееся, словно руки мертвеца, поле, освещённое ядовито-слепящими лучами нечистого солнца. И сороки, повсюду эти мерзкие, не знающие оттенков серого птички.

Наташа вытирала слёзы с лица, Коля дрожал, смотрел то на сестру, то на Сашку, но дольше всего на Стаса, с мольбой во взгляде: «Ты же взрослый, объясни, что это было!». Но Стас пока не мог, однако знал, с чёго начать.

Проводив Колю с Наташей к их калитке, Стас с Сашкой направились к дому, в котором остановились. Шли молча. Стас хмурился, размышлял. Наверное, стоило уехать. Нет, не так. Нужно уезжать! Он ничем не обязан этим людям, не имеет никакого права рисковать жизнью своего брата. Отвезёт Сашку домой, потом поищет в библиотеке статьи, почитает, всё выяснит, напишет кому-нибудь, может даже приютившей их хозяйке, которая была женщиной суеверной, расскажет, как победить напасть. Но сам подставляться не будет. После пережитого – никогда. Перед мысленным взором яркие воспоминания о том, как киркой разрубил грудь мертвой женщины, пытавшейся подняться из-под земли, как его лицо забрызгали куски разлагающейся плоти, слизь, гной…

- Ты что, собрался уехать? – Сашка словно бы прочитал мысли брата. – А как же брат с сестрой? Как же остальные дети? Нужно разобраться, что здесь происходит!

Стас кивнул.

- И ты знаешь, что?

- Пока нет, но знаю, где почитать. Вернёмся домой, схожу в библиотеку и там всё выясню.

- Так вот, официальное заявление: я никуда не уеду отсюда, пока со всем не разберусь! Это будет по-ленински! – решительно заявил Сашка.

Стас внезапно для себя хохотнул.

- Даже по-ленински!

- Да! – подтвердил Сашка.

В этот момент они уже добрались до дома, Стас застыл, крепко призадумался. Мыслями он вернулся в тот день, когда отстал от своей группы и повстречался с рыжей красавицей.

«Она ведь могла от меня забеременеть», - впервые за два года на него обрушилось осознание, мысль, которую он гнал от себя, так и не разобравшись в том, что же случилось после схватки с мертвецом. Он пытался убедить себя – то был лишь сон. А если нет? И если то, что происходило сейчас, было напоминанием – у тебя, быть может, есть ребёнок, от которого ты отвернулся. Ему, быть может, грозит беда. И ты здесь, чтобы беду предотвратить. Ещё эта Сашкина категоричность.

- Ну раз по-ленински, значит остаёмся, - решил Стас.

Они зашли в дом, Стас расспросил хозяина о том, где можно позвонить по межгороду, выяснил, что сделать это удастся только в областном центре. После отвёл младшего брата в сторонку и сказал:

- Завтра рано утром поедем отсюда в другой город.

- Зачем? – насторожился Сашка.

- Мне нужно позвонить в институт, там мне помогут найти нужную статью, зачитают её.

- Звонок же дорогой, а ты ещё деньги на мой билет будешь тратить, - резонно заметил Сашка. – Я остаюсь здесь, ничего со мной не случится.

Стас вздохнул, хотел было прикрикнуть на брата, но, заметив, что присутствовавший в комнате хозяин только делает вид, что читает газету, а на самом деле прислушивается к их разговору, решил поступить по-другому.

- Ну если хозяева согласятся присмотреть за тобой, - громко произнёс Стас, рассчитывая на отрицательный ответ.

- Конечно присмотрим, - заулыбался хозяин. – Езжайте по делам, Станислав Николаевич, мальчишка найдёт чем заняться.

Ответ Стасу не понравился, но теперь уж разыгрывать сцену он и подавно не мог.

- На поле ни ногой! – предупредил он Сашку.

- Я что по-твоему дурак? – с притворной обидой в голосе ответил Сашка.

…

На поле Сашка отправился минут через десять после того, как Стас ушёл из дому. Несмотря на ранний час в этой части посёлка уже никто не спал. Люди кружились у себя во дворах, что муравьи, а дети им помогали. Только Коля с Наташей сидели на заборе и о чём-то болтали. Увидев Сашку, они соскочили на землю, нагнали его, поздоровались и стали расспрашивать о вчерашнем.

- Я читал о таком, - авторитетно заявил Сашка, – психический феномен.

- Фен… что? – переспросил Коля.

- Феномен. Явление, балда. Звуковые волны накладываются одна на другую и вызывают панику. Слыхал про корабли-призраки? Там похожая история: морские волны шумели, раз! - Сашка резко хлопнул в ладоши, заставив Наташу и Колю вздрогнуть, - и резонанс.

- Резо… что? – переспросила Наташа.

- Ну резонанс, такие вещи знать надо. Волны накладываются и потом резонанс, - неуверенно ответил Сашка, сам не до конца понимая, о чём говорит. – Суть же не в этом. Матросы пугались, сходили с ума и прыгали в море, а корабли находили пустыми. Вот с нами вчера то же самое произошло.

- А где здесь море? – спросил Коля.

- Ну как сказать, - снова запнулся Сашка. – Волны – они везде. Если мы заткнём себе уши ватой, - он достал у себя из кармана вату, которую заблаговременно вытащил из аптечки приютившей их семьи, - то с нами на поле ничего не случится.

Спорить с ним никто не стал, однако Наташа спросила:

- А почему Станислав Николаевич уехал?

- Да не обращай внимания, он лирик, - пренебрежительно сказал Сашка, - а я физик! - гордо добавил он.

Когда ребята подошли к полю, Сашка разорвал вату, запихал её себе в уши, поделился с Колей и Наташей, которые повторили эту процедуру за ним. После чего троица прогулялась туда-обратно, не столкнувшись ни с чем зловещим.

- Ну вот видите, я же говорил! – гордо заявил Сашка.

- Здорово! – восхитился Коля. – Это, получается, вчера всё из-за рез… ребз… нананса…

- Резонанса, - подсказал Сашка.

- Да, вот из-за него всё получилось?

- Ну конечно.

- Но я видела тетю, - вспомнила Наташа. – Такую страшную…

- Резонанс, - кивнул Сашка. – Зрительные галлюцинации.

- Галлю… что? – спросили в унисон брат с сестрой.

- В общем, когда мерещится всякое. Всё это из-за резонанса, - заявил Сашка, после чего его авторитет на время сделался непререкаемым.

- А что тогда с беременными происходило? – заинтересовался Коля.

- Думаю, они себя сами зарезали. Сошли с ума, как моряки, - но вдаваться в подробности Сашка не хотел, перевёл тему. – Ну так чем займёмся теперь?

- У нас родителей дома нет, они уехали на несколько дней, за нами соседи смотрят. Можно у нас во дворе пока поиграть, - предложил Коля.

- Какой ты вульгарный, Николя, - Наташа снова вошла в образ Натали. – Гостя следует препроводить в гостиную и угостить чаем с сахаром.

- Не выпендривайся, воображала, - разозлился Коля, который в отсутствии взрослых не слишком-то церемонился с сестрой. После чего повернулся к Сашке. – Слушай, а хочешь посмотреть на невидимых котят?

- Такое бывает? – удивился Сашка.

- У нас всё бывает, - заверил его Коля.

Ребята направились вверх по улице, в противоположную от поля сторону, добрались до поросшего ежевикой участка. За живой изгородью скрывался уютный саманный домик и сарайчик, вокруг которого паслись куры.

- Нужно подождать, - прошептал Коля, а Наташа дёрнула Сашку за палец, заставив присесть.

Троица затаилась и вглядывалась в узенькие прорехи между плотно переплетавшимися ветвями ежевики. Спустя какое-то время из домика вышел громадный мужик неопрятного вида. Под два метра ростом, с огромными черными глазами, густыми кустистыми бровями, сходившимися на переносице, толстыми чрезмерно красными губами, с покатыми плечами, походившими на мельничные жернова и толстыми руками, он больше напоминал какое-то сказочное чудовище, чем человека. Тем смешнее было видеть у него в руках блюдце с молочком, которое он нёс очень бережно, стараясь не пролить ни капельки. Поставив блюдце на порожек буквально в паре метров от прятавшихся за живой изгородью ребят, он сел на корточки, что-то прошептал и вернулся в дом. Как только мужик исчез, поверхность молока покрылось кругами, словно бы кто-то лакал из блюдца. При этом до Сашки доносились характерные чавкающие звуки. Поражённый происходящим, он посмотрел на друзей - хотел убедиться, что они тоже это видят.

- Что это? – спросил он.

Но ни Коля, ни Наташа внятного версии выдвинуть не смогли. А ставший универсальным объяснением резонанс уже не мог удовлетворить Сашкино любопытство.

- Давайте туда залезем, - предложил он.

- Ты что, тётка Тайка знаешь какая злая! – предупредил Коля.

- А я боюсь не тётки, я боюсь этого дядьку, - напомнила о здоровяке Наташа.

Сашка понял, что без помощи Стаса здесь не разобраться. Ему не оставалось ничего, кроме как дожидаться возвращения старшего брата.

…

Стас вернулся поздно вечером, довольный плодотворно проведённым днём. Он обеднел на два с четвертью рубля (разговор по межгороду обошёлся ему почти в полтора рубля), денег осталось только на дорогу домой, но всё необходимое выяснить удалось. Профессор Медведев, с которым Стас созвонился, сразу определил, о каком типе легенд идёт речь – сказания Севера России. В трудах этнографического отдела Российской империи хранились отрывочные сведения об удельницах и лембоях. Первые – это духи женщин с черными распущенными волосами, которые уродуют детей прямо в утробе матери или вовсе их губят, обрекая женщину на бесплодие. Вторые же когда-то были людьми, но из-за безалаберности матери, которая обронила пусть даже нечаянное ругательство в адрес ребёнка, или по злой воле завистников на них обращали внимание злые силы, похищали и делали тайными людьми. Вместо похищенного ребёнка иногда клали осиновое полено, а иногда подсовывали детёныша кикиморы – больного, уродливого, неполноценного. Сам же похищенный делался невидимым, скитался по свету, питался неблагословлённым молоком, а когда взрослел, то становился лембоем и похищал других детей.

Удельницы умели превращаться в сорок, наиболее опасны были в полдень и на закате. Прогоняли их, устанавливая кресты на полях. Если вдруг на кухонном столе оставался нож, то удельница действительно могла вырезать плод прямо из живота роженицы, но такого не случалось среди степей. Впрочем, сведений об этих персонажах сохранилось не много, часть легенд вполне могла быть утрачена. Тем более что кресты – это явное влияние христианства, между тем как миф об удельницах мог быть гораздо старше, потому что перекликался со схожими персонажами, обитающими в полях – полуденницами.

Профессор Медведев, конечно, легко дал рациональную интерпретацию этим мифам: работа в полдень была сопряжена с риском получения солнечного удара (удельницам приписывалась способность наносить жильно-трясущий удар, возможно, так называли тепловой удар), отчего вполне рациональный мотив отказа от труда в это время приобретал мифологическую форму. Но Стаса не интересовала рациональная интерпретация. Его интересовал лишь способ, который позволил бы избавиться от удельницы. Те, что перечислил Медведев, не годились и в первую очередь предназначались для рожениц. Вот только в городке беды коснулись не только беременной женщины, но и ребёнка. А это уже по части лембоев.

Последняя догадка и стала отправной точкой, от которой Стас начал решать проблему. Если удельницы пришли в городок вместе с лембоями, то дело могло быть в неосторожном слове матери. Нужно побеседовать с семьёй, в которой пропал ребёнок, выяснить, что произошло. Обычно раскаяние проклявшего снимает само проклятие. А если нет… Что же, Стас и так слишком рисковал, оставив в городке родного брата, после того, как удельница преследовала их с двумя другими детьми. Если в разговоре с семьёй пропавшего ничего выяснить не удастся, Стас заберёт Сашку и уедет домой. Он и так сделал гораздо больше, чем должен был.

С таким настроением он вернулся в городок. Сашку он увидел на улице с другими ребятами. Не сказать, что Стас сильно переживал – младший брат был не дурак и после вчерашнего на поле не сунулся бы – но всё равно на душе отлегло. Хотел проскользнуть незамеченным, но Сашка был начеку, дожидался брата. Бросился к Стасу и рассказал историю про невидимых котят.

- То есть из блюдечка кто-то пил, но никого рядом не было видно? – уточнил Стас, сразу же вспомнив о тайных людях.

- Угу. Нужно сходить туда и как-то проверить. Я думаю, это резонанс, - сообщил Сашка.

- Какой ещё резонанс? – хохотнул Стас.

- А пошли туда, сам поймёшь какой.

Если в деле были замешаны лембои, то брать Сашку с собой было нельзя.

- В каком доме, говоришь, ты это видел? – спросил Стас младшего брата.

Сашка объяснил.

- Ну ты гуляй тогда, только далеко от дома не отходи. Я пойду ужинать, и спать будем ложиться. Завтра решим, как быть.

- В тот дом нужно обязательно сходить! – настойчиво повторил Сашка.

- Посмотрим, - уклонился от прямого обещания Стас, после чего направился в дом, где они остановились и, встретив хозяина, немного поболтал на отстранённые темы, постепенно переведя разговор на загадочного бородатого мужика с блюдечком.

- Так это новый муж Таисии, - поделился хозяин. – Его здесь никто не любит. Вечно хмурый, не здоровается, замечание ему делать боишься – вдруг в драку полезет? Он-то мужик о-го-го какой здоровый, кому охота тумаков получать?

- А с прежним мужем что случилось? Умер? – спросил Стас.

- Нет, бросил её. Я Степана – мужа её первого – близко знал. Хороший мужик. Хозяйственный. Всегда поможет если попросишь. Детей страсть как хотел. Потому и ушёл.

- А она нет?

- У неё что-то по женской части. Вроде и не против была, да не получалось. Вот он и ушёл, а потом и из города уехал. Тая тогда сильно поменялась. Из дому почти выходить перестала, только с работы и на работу. Всё время у окна сидела, и когда мимо пробегал чей-то ребёнок или беременная женщина проходила, кривилась да что-то под нос себе бормотала.

«Вот оно!» - пронеслось в голове у Стаса.

- Ну а как этот новый её появился, так она и вовсе уволилась, из дому носа не кажет и у окна уже даже не сидит, - хозяин нахмурился, задумался. – Мы тоже хорошие соседи! Она может захворала, а мы не ходим, не проведываем!

- У меня к её мужу новому дело есть, я и её разом проведаю, - предложил Стас. – Ну и завтра мы с Сашкой уезжаем. Большое спасибо за гостеприимство!

- Так скоро? Сына бы дождались, - начал упрашивать радушный хозяин, но Стас уверенно отбивался. В конце концов разговор опять удалось перевести на отстранённые темы, постепенно завершить его.

Около десяти часов Стас загнал Сашку домой, пока ничего не говоря о своём решении уехать. Уложил его спать, тот противился, но провалился в объятия Морфея, стоило только голове коснуться мягкой перьевой подушки. Сам же Стас ворочался с боку на бок и обдумывал предстоящий разговор с Таисией. А главное гадал, поможет ли этот разговор, или от него станет только хуже?

Утром, толком не выспавшись, он отправил Сашку гулять, пообещав, что они сходят посмотреть на невидимых котят попозже. Соврал, разумеется. После попросил хозяйку пока ничего не сообщать Сашке об отъезде.

- Ему у вас так понравился, сильно расстроится, - схитрил Стас. – Я ему всё сам скажу перед самым отъездом.

- Конечно-конечно. Да вы бы и правда подумали да остались ещё на несколько денёчков, - предложила женщина.

- Обязательно подумаю.

После этого разговора Стас внимательно наблюдал за Сашкой в окно, и когда тот ушёл с детворой играть в футбол, выскочил из дому и направился прямиком к участку, поросшему ежевикой.

Присмотрелся – тихо, во дворе никого, только куры клюют траву, а на пороге пустое блюдечко. Подождал минут десять, послушал у окон – тишина. Закрались страшные подозрения. А что если лембой расправился с хозяйкой и также расправится со Стасом? По словам Сашки там настоящее чудовище!

Решив не выдавать своё присутствие раньше времени, Стас без стука открыл калитку, пробрался во двор, вошёл в дом, осмотрелся: впереди прихожая, сразу за ней комнатка, в которой лежала болезненного вида бледная женщина. Она спала, но сон был тревожный: веки подрагивали, руки то и дело дёргались. Стас тихонько прокрался, увидел, что из комнаты, в которой лежала женщина, был ещё один выход, но двери в смежное помещение закрыты. Он подошёл к спящей, прикоснулся к её плечу, легонько растолкал.

Та сразу открыла глаза, в них читался испуг.

- Леонид Сергеевич, я ничего не де… - разобрав, что перед ней незнакомый человек, она прищурилась, всматриваясь в черты лица Стаса. – Вы не Леонид Сергеевич, - прошептала она.

- Не он, - Стас тоже перешёл на шёпот, с опаской поглядывая в сторону закрытой двери. – Я Стас Яковлев, приехал погостить в вашем городке. Меня соседи попросили прийти вас проведать.

- Как хорошо, - женщина тоже посмотрела на закрытые двери, и тоже с опаской, заняла полусидячее положение. – Ну вы скажите им, что у меня всё хорошо, поблагодарите за беспокойство, да уходите. Мой новый муж Леонид Сергеевич не очень любит, когда к нам приходят в гости.

Стас нахмурился, пристально посмотрел на женщину.

- Строгий у вас муж. А с прошлым почему разошлись? – не заботясь о приличиях, спросил он.

- Простите? – Тая растерялась от такой бестактности.

- Вы слышали, что в городке пропал ребёнок, а несколько дней назад на поле одну вашу соседку – Зою, кажется - зарезали?

- Зою? – глаза Таи округлились, она не знала, что сказать.

- А почему вы удивляетесь. Ведь вы ей этого и желали, разве нет?

- Я… да никогда! – начала оправдываться женщина, но в голосе звучала фальшь.

- А ребёнка вы тоже проклинали? Другую беременную, которую тоже зарезали? А? Завидовали, что у них есть дети, семьи, а вас бросил муж, потому что вы бесплодны?

- Да как вы сме… сме… - женщина повысила голос, запнулась, лицо её исказилось, по щекам покатились слёзы.

Из-за закрытой двери донесся треск. Кто-то встал на ноги. Кто-то большой, тяжёлый.

- Я знаю, вы не предполагали, во что выльются ваши слова, Тая. Но это произошло из-за вас, - Стас смягчился, взял женщину за плечи, повернул к себе. – Вы должны это понять и раскаяться, пока не стало хуже.

Шаги за дверью! Он уже шёл сюда!

Но Тая уже не обращала на это внимание.

- Как из-за меня? Ну да, я их ненавидела! Всех их! Они все рады, счастливы, а я… я… Но из-за меня? Зоя погибла из-за меня! – и тут Тая зарыдала, позабыв об осторожности.

В этот момент дверь в смежную комнату со скрипом отворилась, но за ней никого не оказалось. За исключением двух сорок на подоконнике. Их чёрные глазки-бусинки были устремлены на Стаса и во взгляде птиц ощущалась совсем человеческая ненависть.

…

После продолжительного разговора с Таей Стас выяснил, что объявившийся мужчина представился Леонидом Сергеевичем, просто пришёл в дом и стал жить. А она не посмела возразить, со временем перестала выходить из своей комнаты, только спала и пила воду.

Когда женщина встала с постели, Стас ужаснулся – кожа на руках и ногах висела, Таю словно бы день назад выпустили из Бухенвальда. Попросив больше никогда никому не желать зла, постаравшись хоть как-то утешить несчастную, Стас пообещал привести помощь.

Сам же поскорее покинул жилище женщины, отыскал Сашку на улице, сказал, что пора собираться, они немедленно уезжают. Тот стал спорить, но Стас проявил твёрдость, прикрикнул. Поскольку такое происходило редко, подействовало эффективно – мальчишка испугался и нехотя начал собираться. После Стас поговорил с приютившей их хозяйкой. Сказал, что Тая приболела и неплохо бы вызвать ей врача. Дожидаться, чтобы выяснить, чем всё кончится, не стал. Взгляд сорок не давал ему покоя. Теперь птицы улетели с поля и кружились над домами.

Поэтому, когда Сашка собрал все свои вещи, Стас буквально поволок его на городской автовокзал, на всякий случай обойдя поле стороной. Яковлев-старший сильно нервничал и немного успокоился, только когда они выехали из города.

- Слушай, ну не обижайся. Так надо было, - обратился он к надувшемуся брату. – Ты лучше, когда будешь списываться с местными ребятами, спроси у них, случилось что после нашего отъезда или нет.

- Вот сам и спрашивай! – отрезал обиженный Сашка, сложил руки на груди крест на крест и отвернулся от брата, уставившись в окно.

Стас слабо улыбнулся, вздохнул, решил подождать. Знал, что Сашка отойдёт.

Лишь спустя два месяца, когда Стас уже уехал в Сибирь по распределению работать учителем литературы, Сашка написал ему о жизни в посёлке. С момента их отъезда никаких новых трагедий не происходило. А Тая, после того, как пролечилась в больнице, из городка решила уехать.