Удивительная жизнь мистера Поппи 2

Знойным летними вечерами он прятался за сенью плотных штор в живительной прохладе кондиционированного воздуха. Повязав редеющие в проборе кудри в тугой узел, дабы предотвратить тошнотворное ощущение от прилипших к шее потных волос, он яростно обмахивался бумажным веером, сложенным из платëжки за электричество.
В комнате множилась духота и скорбь по сломавшемуся кондиционеру. И это в предательские плюс тридцать три…
-Изнемогаю, как хочется удавиться… - стонал в потолок мистер Поппи, обливаясь потом. Даже в одних плавках было невозможно находиться, а наготу урождëнную он не мог позволить себе из-за джанных, но не очень желанных гостей.
Всë семейство соизволили навестить прозибающего в грехе и разврате сыночку. Матушка, батюшка и обе сеструшки заявились на порог совсем не резиновой квартиры в шесть утра июльского месяца.
Вместе с семейством в тихое отшельническое логово ворвалась суета, шум и крики, и это всë одна только маменька. На самом деле, мистеру Поппи не адресовалось ни одного слова, тем более доброго, только влажный поцелуй с запахом воска, ванили и дешëвых отдушек. Так пахла еë помада.
Батюшка словно довесок шëл с нею в комплекте. Особых функций не нëс, но раскрывал потенциал коммуникативных навыков с возрастанием градуса возлияемого. Его кустистая бровь скрывала одухотворëнный взгляд до первой рюмки. После жгучего глотка, не иначе как по взмаху волшебной палочки в глазах появлялась мечтательная грустинка и он что-то тихо, но эмоционально выговаривал телевизору.
Сеструшки же своим присутствием обременяли не сильно. Старшая ныкалась по углам, уткнувшись в шоутбук или телефон. Выманить еë хотя бы на обед стоило огромных усилий. Словно потомок древних кровососущих она угрозливо шипела и скалила зубы облаченные в броню из нержавеющей стали.
Младшая же, ангельское создание, всё больше молчала, да изучала пространство с любопытной улыбкой. Она любила сидеть подле мистера Поппи, наблюдая как он работает, что-то самозабвенно выстукивая на клавиатуре, собирать из маленьких деталей разные фигурки. Иногда младшенькая заигрывалась и начинала вокалировать. Мистер Поппи, привыкший к своему скромному уровню шума, раздражëнно пыхтел, скрежетал зубами и, в конце концов, не выдерживал, срываясь на крик.
-Не ори на ребëнка! Играет, сидит себе, никого не трогает… Нервишки подлечи! Спокойнее надо быть!
Глубокий вдох заполнял легкие, но не приносит успокоения. Ещë один и ещë… никакого эффекта. Советы дышать квадратами, на счет, в кувырке и стоят на голове… Весь этот бред сивой кобылы никогда не срабатывал, когда раздражение кипело под крышечкой. Мистеру Поппи казалось что каждый вздох наоборот подобен мощному рывку шнура стартëра у бензопилы.
-Ой, запыхтееел то…
-Оооо муки! - взревел мистер Поппи с отчаяньем и злостью размахивая в воздухе руками, в попытке унять подкатившее раздражение. Краем глаза он увидел смущëный потупившийся взгляд младшенькой и поджатые к шее ручки. Она быстро подобралась с пола и ушла из кабинета, чтобы спрятаться в кухне, под защитой материнского авторитета.
Мистер Поппи не видел, но знал наизусть, что матушка обнимет еë покрепче и утешительно похлопает по попе, звонко целуя в щëку. Она точно будет что-то приговаривать сюсюкая, так, как никогда не сюсюкала с ним самим.
-Сивилл, - плотнее закутавшись в плюшевый плед и вглядываясь в играющих за окном детей на площадке, спросил мистер Поппи.
Он смотрел на детвору, играющую с опавшими листьями и ощущал где-то на кончике носа этот свежий и одновременно прелый запах осенней листвы. Воспоминания далёкого летнего дня слегка потрясли и расстроили, подняли в душе улëгшуюся тину со дна.
Прямо как тот мальчика в резиновых сапогах боломутил палкой воду в грязной луже на тротуаре. Увлечëнно высунув язык он вытирал сырыми перчатками сопли и с хохотом шлëпал по воде палкой, забрызгивая прохожих, пока его мать закинув ногу на ногу усиленно искала смысл бытия в экране смартфона.
Кто-то возмущëнно вокал и качал головой, брезгливо отряхивал полы пальто. Кто-то грозился позвать большого дядю, который непременно пожурит и заберëт. А кто-то достаточно смелый выговаривал матери, взывая к совести и благоразумию. Мистер Поппи иронично заметил про себя, чтобы воспитать одного ребëнка и правда нужна целая деревня.
-Что такое, мистер Поппи?
-Ты знаешь что в семье у детей не могут быть одни и те же родители?
-Что вы имеете ввиду?
-Ничего, забудь, - мистер Поппи отвернулся от окна, за которым разыгрались нешуточные баталии. Родительница юного натуралиста, избрав сомнительный педагогический маршрут, гонялась с измазанной в грязи палкой за авторами замечаний.
Объяснять внезапную мысль вдруг оказалось для мистера Поппи слишком сложной задачей. Да и объяснишь разве так с ходу разность чувств, которые вызывает человек?
Маменька младшей сестры была тëплой, много обнимала и пестовала, пахла куриным супом и не любила всë твёрдое, потому что жевать уже было нечем.
Матушка средней сестры была невротичной и нездоровой. Она много плакала ночами, когда никто не слышит. Пахла она разительно ничем, кроме затхлости белья, заволявшегося в дальнем углу шкафа и всё время задумчиво перебирала старые бумаги и фотокарточки.
Матери своей мистер Поппи почти не видел. Он помнил лёгкий шлейф от старой почти засохшей туши, когда напяливал её свитер, платье или другое тряпьë из шкафа, когда придумывал чем занять себя в еë отсутствие. Помнил как оставлял включенным свет во всей квартире, пока ждал еë позднего возвращения.
Помнил что у мамы были зелёные кожаные лодочки. Помнил как почти каждый день его приходила проведать бабушка Лиет. Она приносила глазированные сырки с ванилью и водила его в свою библиотеку. Запах старых фолиантов, приглушённый свет книжного хранилище и огромные недостижимые высоты потолка с лепниной он помнил даже сейчас, а какой была его мама… Увы.
Редкие визиты исключительно полным составом и не застолий и праздников ради, чтобы прожить день-два бок о бок со старшим сыном можно было и прекратить, но какой же он тогда сын? Разве так поступают со своими родными? Мистер Поппи искренне не понимал, для чего семейство на выходные раз в пару месяцев меняет место дислокации.
Они приезжали, маман доставала свой передник и тапки, заступая на смену на кухне и громко бряцала посудой пока отмывала кухню от мифической пыли и готовила ужин, который даже не ели за одним столом. Отец сидел в гостинной и караулил пульт в одной майке и растянутых трениках, а сестры занимались своими делами по разным комнатам.
По сути они просто меняли квартиру, но не привычный уклад. Не было даже приветственных радушных объятий, они просто проходили и бросали пару слов. Ни поцелуев в щеку, ни слова какой большой он вырос.
Ужинать в кругу семьи было не принято. Крохотная кухня не вмещала и трети семейства без стеснения, потому сколько себя помнил мистер Поппи вкушал явства где придётся: на журнальном столике перед телевизором, на письменном столе в комнате, старательно распихав по полкам тетради, и даже на подлокотнике дивана.
Недопустимая и свинская привычка, но так было принято в их семье и казалось более чем нормальным. Ненормальным это стало, когда мистер Поппи увидел как живут другие. В гостях и светских беседах, мало помалу из книг и от друзей он знакомился с бытом других семей и страстно мечтал о красивых традициях рождественских ужинов, подарках под ëлкой и тëплом общении за игрой в домино, но с какой-то другой, выдуманной семьëй.
Уезжали они так же скоро как приезжали, мистер Поппи ещё спал после ночных бдений над рукописями, а их уже и след простыл. Единственное что напоминало о их визите, так это еда в контейнерах, затмевающая свет из холодильника и острая боль от впившихся в стопу крошечных деталей лего.
-Да черт бы вас побрал! - взвыл он прыгая на одной ноге, тут же напарываясь пяткой на ещё одного пластикового фашиста, - Уууухухухууу!
-Дышите глубже и всë пройдëт.
Кто-то верит, что пройдëт в момент сильнейшей боли? В этот момент как минимум хочется прибить нерадивого советчика, а как максимум сменить замки, чтобы никто больше и носа не сунул в укромное царство мистера Поппи.
-С тобой всë хорошо?
-А?
К чему привыкнуть мистер Поппи никак не мог, так это к тому, что рядом с ним постоянно находится его тень. Кучерявый подросток, о боги уже подросток…
Время от времени, прямо как сейчас, мистер Поппи замирал в крайней степени одухотворения, осознавая себя не отдельной личностью, а попечителем. Родителем со своими обязанностями, каждодневной рутиной и расставленными далеко не в его пользу приоритетами.
Он искренне не понимал как мог радоваться и ждать родительства двенадцать лет назад. Как только глаза не выколол себе осколками розовых очков.
Притом, следует заметить, мистер Поппи младший, ребёнком был куда более сознательным.
-Ещё бы, с таким родителем.
-Сивилл!
-Молчу-молчу.
С ранних лет он хорошо ел и спал, развивался чуть быстрее чем сверстники и отличался совсем не детским взглядом.
-Он же прямо в душу глядит… - слышал сквозь предобморочное марево в родильной палате мистер Поппи перешептывания акушерок. Кажется, они ещё перекрестились, но это не точно.
Прямые брови без излома и нависшее веко придавали взгляду мистера Поппи младшего строгость и надменность. Стоило ему зайти на кухню, как замолкала даже матушка, а сам мистер Поппи нередко шарахался столкнувшись в темном коридоре.
-Боже правый! До коле можно доводить меня… - хватался за сердце мистер Поппи, избыточно потея в подмышках и дрожа всем телом.
-Я привëз тебе кружку и магнитик, на кухне лежат, - будничный голос без тени ярких эмоций, словно на контрасте с самим мистером Поппи. А ведь он и правда забыл, что дежурно просил привезти что нибудь из поездки на выходных. Стало быть… выходные уже закончились.
В часы озарения мистер Поппи страшно корил себя за родительскую несостоятельность. Бывало только к концу дня он вспоминал, что чадо должно бы вернуться со школы и понимал, что не знает когда же сын вышел из дома. Случись чего он и примет назвать не сможет, потому что элементарно не знает во что он был одет.
-Так что вы говорите, было на мальчике?
-Ну штаны… такие чëрные, две штанины у них. Ещё куртка, такая тëплая, с карманами возможно… кепка…
-Вы уверенны?
-Нет… -вздыхал бы мистер Поппи перед строгим взором полицейских усов.
-Это точно ваш ребёнка, сэр? - спросил бы дежурный полицейский, прищурившись одним глазом, а рукой уже тянулся бы к кобуре.
Но мистер Поппи действительно не знал чем занят его почти взрослый ребëнок. Он перестал контролировать много лет назад, потому что его ума хватило понять, что ума сыновнего хватит на них двоих. Мальчик был ответственный и учёбу осваивал без проблем, а счета за школу оплачивались автоматически и исправно.
Иногда внутренний критик противным гнусавым голосом назидательно пенял ему:
-С ребëнком нужно разгова-а-а-аривать. С ребëнком нужно игра-а-а-ать. Ребëнку нужна любовь и забо-о-о-ота!
Мистер Поппи, виртуозно подражая Дину Винчестеру, корчил рожицы и передразнивал. А потом сдавался и приглаживая шевелюру, собирался С мыслями и шëл к чаду дарить любовь и заботу.
Выглядело со стороны это как попытка незнакомца втереться в доверие. Будь их соседи из дома напротив чуть бдительнее и любопытнее и обзавелись бы биноклем, как сам мистер Поппи, то ещё в первую неделю как они здесь поселились вызвали бы наряд полиции.
-Привет, солнышко, - ласково ворковал мистер Поппи старший, приторно улыбаясь во все двадцать восемь.
Мистер Поппи младший отрывался от своих занятий и с вопросительно приподнятой бровью интересовался прямо в лоб:
-Ты здоров?
-Конечно, почему ты спрашиваешь? - старался не дать петуха решившийся было на подвиг отец, готов был объявить капитуляцию.
-Ты себя странно ведëшь. Снова.
-Просто подумал, что мы мало общаемся. Я давно не спрашивал как у тебя дела в школе и как твой кружок по механике, и что ты тут мастеришь… и правда, а что это? - мистер Поппи коснулся какой-то детали, торчащей сбоку и этого хватило чтобы она отвалилась. В панике от спрятал руки в карманы махрового халата и виновато зажмурился, закусив губу.
-Это кормушка для птиц. - мистер Поппи младший невозмутимо проследил за полетом винтика, взял точно такой же из жестяной банки подле себя и закрутил потуже.
Конструкция совсем не напоминала нечто безопасное, не то, что присобление для кормления птиц. Скорее мини версию адронного коллайдера. Проводки, объектив, какие-то кнопки и ëмкости.
-Ты… ты уверен, что из этого можно есть без вреда для жизни.
Убийственный взгляд был красноречивее любых слов. Никогда мистер Поппи не чувствовал себя большим дураком, чем когда пытался быть сознательным родителем.
-Это ëмкости для зëрен. Это кнопка, которую нужно нажать, чтобы дозатор высыпал корм. Одновременно с этим включает камера, которая будет фиксировать всë что происходит вокруг, пока птица не улетит. Ещё были идеи сделать датчик движения, но это слишком муторно и не целесообразно. Это мой годовой проект. Если получится собрать статистику, то мне поставят автоматом пять по физике, биологии, информатике и литературе. Литература к кормушке имеет мало отношения, но я полагаю, учитель просто не хочет, чтобы я снова разнес в щепки его рассуждения о предполагаемых посылах авторов двадцатого века тщательно спрятанных в их работах.
-Оу… Сильно.
-Ты ничего не понял, да? - в этих словах не было осуждения или разочарования. Он и не ждал, кажется, что отец поймëт то чем увлекается, потому и не огорчался.
-Ну что ты… не понял. Но горжусь тем что понимаешь ты. - мистер Поппи сокрушëнно опустил глаза.
-Не страшно. Я покажу как кормушка работает, когда закончу.
В носу предательски защипало. В такие мгновения мистер Поппи искренне недоумевал за какие заслуги его наградили столь мудрым ребëнком. Он из раза в раз объяснял ему как работает каждая его поделка и ни разу не упрекнул за то, что тот ничегошеньки не запомнил. Он объяснял вновь, раскладывал свои винтики и инструменты, а потом также спокойно показывал как работает картофельная электростанция, автоматический перелистыватель страниц и закручивалка туалетной бумаги.
-Вау… - только и мог восторженно и потрясëнно выдать мистер Поппи. Родителем он был и впрямь безалаберным, но каким-то чудом, иначе и не назвать, его сын был куда более взрослым.
-И правда, чудо.
-Помолчала бы, бесчувственная. Я вообще-то страдаю.
-Подглядывать за миссис Бреммор, конечно, то ещё страдание.
-Сивилл! - Мистер Поппи ощерился так, что потерял всякий привлекательный вид. Последние полчаса он тщетно пытался поймать в окуляры окно миссис Бреммор, а точнее ещё симпатичной кузины, но наткнулся только на престарелую женщину развешивающую панталоны нагишом.
-Ххх… мои глаза… глаза… - шипел мистер Поппи и кутался с головой в плед. Не глядя он рывком зашторил окна и с омерзением передернул плечами.
***Мистер Поппи был весьма любвеобилен по части увлечений. Увлекался он молниеносно, погружался основательно и изучал досконально матчасть. Скупал множество приблуд, будь то кисти и краски, клубки ниток, глина или кондитерские принадлежности.
Изучению референсов, примеров работ других авторов или мастеров он уделял десятки часов и жертвовал сном, но весь интерес разбивался о скалы первых неудач. Нет, конечно, мистер Поппи был весьма упорным в своих начинаниях, пробовал и так и эдак подступиться к новому делу, но из под его руки выходили примитивные каляки-маляки, кривые глиняные гомункулы и десерты сомнительной съедобности.
Впору было устраивать выставку “Прижизненные провалы воли и разума мистера Поппи”.
-Я соберу миллионы пожертвований на лечение, если люди увидят эти шедевры, - бурчал он себе под нос после очередной инвентаризации барахла.
-Ничего не понимаю в искусстве, но думаю вы к себе слишком критичны. Вот те голубки весьма симпатичны…
-Это щенок миссис Бреммор, - оскорблëнно зыркнул мистер Поппи и спрятал фигурки в коробку из под обуви.
-Оу, вот как.
Закрыв коробку, мистер Поппи заметил ещё одну фигурку, которая лежала на полу под крышкой, прячась от его взора. Маленький котик, с розовым бантом на груди, вальяжно лежит оттопырив пушистый зад. Белый, как облачко, покрытый глазурью и готовый ко встрече со своей хозяйкой.
Мистер Поппи слегка наклонил фигурку из из крошечных трëх отверстий в пушистом заду посыпались белые песчинки. Солонка предназначалась милой Аделин. Он слепил её когда-то давно на наступающую годовщину знакомства, но не успел подарить… расставание настигло раньше.
Мистер Поппи обессиленно опустил плечи, сидя по-турецки на полу чулана он поглаживал гладкие бока, не знающего о всей печальности момента, кота. Ох, как бы он хотел вновь почувствовать это невообразимое тепло, которое разливалось в груди от одного только уведомления на экране телефона.
О, как бы много он отдал за одну только возможность увидеться и непринуждëнно, будто и не было ничего дурного прежде, поговорить до самых ранних птах.
На гладкий, покрытый крошечной паутинкой трещин, кошачий бок упала крупная капля. О, знала бы Аделин, как горько он сожалеет о том, что испортил всë своей треклятой ревностью и эгоизмом.
Просидев так, пока не затекли ноги, еще около получаса, мистер Поппи понял что очередная миссия по расхламлению обернулась ностальгическим вечером, как впрочем и всегда. Хотя разве будем мы его упрекать? Киньте камень тот кто не грешен и не принимался перелистывать альбомы с фотографиями, примерять старый пиджак или туфельки, памятники былой молодости.
-Ух, ëжики, ëжики! - по онемевшим конечностям побежала кровь, оживляя почти схлопнувшиеся сосуды. Кота с солью он спрятал в ту же коробку и убрал в самый дальний угол шкафа. Ровно так же, как задвигал проблемы, решение которых страшило или требовало энергии, которой становилось год от года только меньше.
-А ты не думала, что всё эти ‘а помнишь раньше’, это не что иное как попытка вернуться в понятное и знакомое прошлое, в котором ещё не было больно?
-В этом есть смысл.
-Что если мы настолько вымотаны проблемами настоящего и неудовольствием, что неосознанно возводим воспоминания на пьедестал, сознательно игнорируя неугодные памяти моменты?
-Что если вы давно не выходили на улицу и потому сознательно игнорируете возможность развития у вас хандры, мистер Поппи?
-Архг… я ей о возвышенном, а она меня по щекам прогорклым полотенцем лупит!
-Не подавайте мне идей, а лучше прогуляйтесь и всë пройдëт.
Прогуляться и правда стоило. Мистер Поппи любил гулять и предаваться мыслям, словно мячик на корте передавать идеи в голове от правого полушария к левому и сочинять истории. Наблюдать за людьми и приключениями природы было не менее занимательно, но за усталостью он забыл что за дверью есть всё тот же живой мир.
Накинув свитер и плащ, повязав на шею шарф с очаровательной россыпью катышек, он бросил пару взглядов в окно и кивнул своим мыслям. Сунув ноги в резиновые сапоги неожиданной для мужчины зрелых лет жëлтой расцветки, он прихватил с крючка зонт и хлопнул дверью, отрезая пути к хандре.
Мурлыча и подвывая романс о сердце красавицы, он спустился по лестнице вниз и почти выбежал из парадной. Оказавшись на улице мистер Поппи замер, довольно прикрыл глаза, словно сытый кот, и глубоко вдохнул позднеосеннюю морось. Выдохнув облачко пара, он вам же открыл зонт и зашагал в сторону ближайшего сквера.
Ноябрьский дождь казался теплее летней грозы. То ли от того, что приличному ноябрю подобало присыпать шляпы прохожих первым снегом, больше похожим на пенопласт, то ли от того, что в мистере Поппи внезапно забушевал источник невиданной энергии, подкрадывающаяся ночь была самой тëплой из всех за последние месяцы.
Он останавливался возле лужиц, чтобы посчитать сколько капель оставят пузыри или круги на воде, вглядывался в оранжевые блики фонарей на мокрой брусчатке и в узоры втоптанные в асфальтовые заплатки листьев.
-Текстуры не проработаны, минус разработчикам, - усмехнулся мистер Поппи, глядя на берëзовые ромбики, намертво впечатанные в земную твердь.