Ухватиться за соломинку

В кабинете начальника уголовного розыска полковника Гарбовского проходило экстренное совещание. Оно было связано с громким похищением известного в городе бизнесмена. Майор Силков, командующий расследованием данного преступления, положил на стол перед Гарбовским две папки: "Похищенный" и "Подозреваемый". Гарбовский взял в руки папку "Похищенный".

- СМИ уже шумят вовсю, - недовольно сказал полковник. - Они тщательно порылись в прошлом бизнесмена и нашли там много интересных подробностей.

- Товарищ полковник, - обратился к Гарбовскому Силков. - Ну вы же знаете наши СМИ. Слышат звон да не знают, где он. Но все равно пишут. Мы тоже тщательно порылись в его прошлом, тут проверенные данные из самых разных источников, - майор кивнул на папку.

- Ну что ж, посмотрим, - полковник открыл папку и принялся читать вслух. – “Ивченков Валерий Николаевич, тысяча девятьсот семьдесят седьмого года рождения, местный олигарх. Владеет тремя гостиницами и семью нефтеперерабатывающими предприятиями. Живет в собственном особняке в коттеджном поселке "Рассвет" ”. Ну ни хрена себе! - воскликнул Гарбовский. - Это откуда у него в таком возрасте такие бабки? Он что, дочь миллионера?

- Вы читайте-читайте, товарищ полковник, - ответил Силков. - Там все самое интересное впереди.

- “Ивченков имеет две судимости, - продолжил чтение вслух полковник, - в конце девяностых, за разбойное нападение, и в конце нулевых, за участие в деятельности организованного преступного сообщества, на счету которого значится сорок восемь доказанных эпизодов преступной деятельности, среди которых ограбления банков и ювелирных салонов, а также несколько убийств. В обоих случаях Ивченков получил условные сроки”, - Гарбовский недоуменно посмотрел на майора.

- Вот здесь-то и зарыта собака, товарищ полковник, - пояснил Силков. - В первый раз Ивченков получил условку, потому как ранее не был судим, вину признал, материальные и моральные убытки терпиле возместил, стандартная, в общем, ситуация. Что касается второй его судимости - после того разбоя наш клиент не угомонился и продолжил заниматься преступной деятельностью. В середине нулевых он попал в банду Грицаенко.

- Того самого? Который сейчас в бегах?

- Да, именно того самого. Очень грамотная была ОПГ. Железная дисциплина, беспрекословное подчинение лидеру, каждое преступление было продумано до мелочей. Действовали они по всей России, несколько лет водили оперативников вокруг пальца. Их не то чтобы задержать - даже личности установить не удавалось. Но на подмогу оперативникам пришел… Как вы думаете, кто? Правильно, Валерий Николаевич Ивченков, наш сегодняшний клиент. Он в банде занимался легализацией награбленных денег и имущества, а также, поскольку все деньги проходили через него, держал общак банды. За несколько лет там накопилась очень внушительная сумма. И нашего ныне похищенного, а на тот момент еще молодого бандита, начал мучить соблазн всей, ну или хотя бы большей частью этой суммы завладеть. И начать, так сказать, мирную жизнь.

- Я так понимаю, Ивченков заключил сделку со следствием, - уточнил Гарбовский.

- Все верно, товарищ полковник. Он сам вышел на силовиков, предложил сдать всю банду, а также поделиться значительной частью общака в обмен на условку. И сделка состоялась.

- А он не боялся, что ему будут мстить?

- Вероятнее всего, товарищ полковник, Ивченков на тот момент полагал, что с таким послужным списком иначе как на пожизненное членов банды не посадят, следовательно, мстить ему будет некому. План, конечно, был неплохой. В общем-то, он практически даже сработал - все задержанные получили пожизненное. Но вышла одна осечка. Грицаенко, лидер банды. При задержании оказал вооруженное сопротивление силовикам, после чего ему удалось скрыться. Как выяснилось позднее, Грицаенко покинул территорию Российской Федерации. Его объявили в международный розыск, но результатов пока нет. Грицаенко лег на дно, его местонахождение неизвестно.

- Так, ну а что же наш клиент Ивченков?

- В папке вся информация о его жизни после того, как Грицаенковскую ОПГ полностью разоблачили. Но давайте я вам вкратце расскажу: Ивченков получил условку и занялся бизнесом, благо денег для этого у него было предостаточно - сначала начал скупать нефтеперерабатывающие предприятия, затем параллельно стал развивать гостиничный бизнес. В целом, дела у Ивченкова шли хорошо. Вот только страх перед бывшим лидером банды не давал ему покоя. Кучу денег он тратил на обеспечение собственной безопасности. Его повсюду сопровождали несколько телохранителей. Коттеджный поселок "Рассвет", в котором проживал Ивченков, находится под охраной лучшего ЧОПа в городе. Ивченков старался избегать публичных мест. Каждый, кто хотел приблизиться к нему ближе, чем на десять метров, обязательно был досмотрен его охраной. Телохранители Ивченкова не отходили от него ни на секунду...

- А когда он с бабой спал, они тоже рядом свечку держали? - перебил Гарбовский.

- Таких данных у нас нет; впрочем, я бы не удивился.

- Как у него, кстати, с личной жизнью?

- Не женат, детей нет, любовниц тоже. Можно сказать, личной жизни никакой. Баб ему привозила охрана, после тщательной проверки, разумеется. В принципе, оно и понятно, что он не стремился заводить семью. Это же на каждого нового человека нужно увеличивать расходы на безопасность. А он и так, по некоторым данным, тратил на нее чуть ли не половину своего дохода.

- Это была его паранойя? Или же ему поступали какие-либо угрозы? - задал вопрос полковник.

- Угрозы, товарищ полковник, были. Причем, по некоторым сведениям, чуть ли не регулярные. Грицаенко, с тех пор как лег на дно, одержим жаждой мести. Он присылал Ивченкову на почту видео-сообщения, в которых в подробностях описывал, что он планирует с ним сделать. Ивченков поначалу относил эти сообщения в полицию, рассчитывая на то, что эти видео как-то помогут обнаружить местонахождение Грицаенко. Однако, когда он понял, что поимке это никак не способствует, то относить перестал, хотя его и просили продолжать это делать.

- Ну а дальше угроз дело, я так понимаю, не заходило? - спросил Гарбовский.

- Ошибаетесь, товарищ полковник, - возразил Силков. - Было целых две попытки покушения. Но киллеров обнаруживали и обезвреживали еще до того, как они успевали покушения совершить.

- А какого хрена, майор, начальник уголовного розыска не в курсе, что у него в городе орудуют наемные убийцы?

- Виноват, товарищ полковник, заявлений в полицию не поступало. Нам об этом стало известно уже после похищения: телохранители на допросе сообщили. Ивченков решил сам разобраться с киллерами; руками охранников, разумеется. Видимо, после того как упустили Грицаенко и не могут до сих пор его найти, доверие Ивченко к силовым структурам было подорвано.

- Смотрите-ка, подорвано... Да у нас, между прочим, одни из лучших показателей раскрываемости по стране! - полковник ударил кулаком по столу.

- Товарищ полковник, вы думаете, Ивченков не знал, какими... эээ... скажем так... методами мы получаем данные показатели?

- И то верно, - согласился Гарбовский. - Так как же с такой, мать его, охраной, этого, с позволения сказать, бизнесмена, умыкнули?

- Тут действовал профессионал, товарищ полковник. Я бы даже сказал, суперпрофессионал, - ответил Силков и кивнул головой на папку "Подозреваемый".

НЕДЕЛЕЙ РАНЕЕ

Черный мерседес с тонированными стеклами подъехал к большому трехэтажному особняку. На заднем сидении в окружении двух телохранителей сидел Валерий Ивченков.

- Дом сегодня проверяли? - задал он вопрос одному из телохранителей.

- Так точно, Валерий Николаевич.

- Видео?

Телохранитель достал планшет и включил видеозапись, на которой группа людей с металлоискателями проверяла дом. Ивченков внимательно посмотрел на запись, на дату в углу экрана, чтобы убедиться, что запись была сделана именно сегодня.

Пока Ивченков изучал запись, другой телохранитель достал рацию:

- Сокол, это Скала. Прием.

- Чисто.

- Зоркий, это Скала. Прием.

- Чисто.

- Феникс, это Скала. Прием.

- Чисто.

- Все чисто, Валерий Николаевич, - доложил телохранитель.

Ивченков, все также в сопровождении охраны, вышел из машины и быстрым шагом направился в дом.

В столовой повар прямо при Ивченкове отведал по ложке из каждого приготовленного им блюда, а также налил немного вина из бутылки и выпил.

- Всё несите в мой кабинет, - скомандовал Ивченков.

Один из телохранителей взял поднос с едой и направился в кабинет. Кабинет скорее походил на бункер. В нем отсутствовали окна, входом служила большая железная дверь.

Оказавшись внутри, телохранитель поставил поднос с едой, Ивченков же уселся в большое мягкое кресло.

- Через час доложишь, - приказал он телохранителю, имея в виду состояние повара. Если через час после принятия пищи повар не подавал признаки отравления, к еде приступал сам Ивченков.

Телохранитель вышел за дверь, дверь за ним закрылась. Ивченков посмотрел на экран своего смартфона. Двое телохранителей смирно стояли по обе стороны от входа в кабинет-бункер.

- Вот и славно, - пробормотал Валерий Николаевич, тем временем включая большой экран на стене. На экране высветилась электронная почта Ивченкова, на которой непрочитанными висела пара десятков писем. - Работа, работа, спам... опять работа... а вот и снова он.

Ивченков остановился на почтовом отправителе, который именовался "Твоя смерть", а на аватарке был изображен человеческий череп. Зайдя в письмо, он обнаружил прикрепленный к нему видеофайл. Ивченков нажал на кнопку "Play".

На экране появился внушительных размеров мужчина с короткой стрижкой "под ежик" и широкой бандитской мордой, которую "украшал" шрам во всю щеку. Сам Грицаенко, собственной персоной. Фоном для него служила черная простынь, поэтому понять, где снимается данное видео, не представлялось возможным.

Грицаенко методично натачивал огромный тесак, которыми мясники обычно разделывают тушу, и напевал: "Валера... Валера... любовь, надежда и вера"...

Затем в кадре появился мужской манекен, которого Грицаенко одной рукой держал за волосы, а другой принялся тесаком отрезать нос и комментировать происходящее:

- Смотри, Валера, когда мы с тобой увидимся, первым делом я отрежу тебе нос. Ты согласен начать с носа? - Грицаенко посмотрел в кадр и широко улыбнулся, светя своими золотыми зубами. - Затем перейдем к ушам.

Грицаенко отрезал манекену уши и задумчиво посмотрел на его обезображенное лицо.

- А что дальше? О, точно! - осенила Грицаенко мысль. - А дальше яйца! Вот объясни мне, зачем такому подлому, лживому, трусливому, гнилому человеку как ты, Валера, яйца? Я считаю, что их нужно отрезать. А ты как считаешь? М, Валер?

Затем Грицаенко со всей дури ударил тесаком по голове манекена так, что она разлетелась на крохотные кусочки.

- А знаешь, Валер, я ведь не хотел брать тебя к себе. Вот я прям сразу, как тебя увидел, почувствовал этот крысиный запах, которым от тебя разило. Но Евгений Рудольфович, отец этой сучки, с которой ты встречался, которая еще потом разбилась, да? Помнишь, Валера? До сих пор поди по ней сохнешь? Так вот, Евгений Рудольфович был тогда очень уважаемым в криминальном мире человеком. И он мне тебя отрекомендовал. Ты ведь должен был стать его зятем, если бы не та авария? Так вот я подумал, что раз уж Евгений Рудольфович готов был взять тебя в свою семью, значит ты все-таки человек надежный. Это был единственный раз в жизни, когда я послушал не собственную чуйку, а постороннего, пусть и уважаемого, человека. И я дорого за это поплатился, Валера, очень дорого. Мохнатый, Вепрь, Араб, Бивень... - начал перечислять Грицаенко клички членов своей группировки, тех самых, которых сдал Ивченков. - Вот это были настоящие парни, бойцы, я же их всех с юных лет воспитывал. И где они сейчас, Валера? В колонии для пожизненников! И ты, Валера, думаешь, что я оставлю тебя безнаказанным? Ты ошибаешься, очень глубоко ошибаешься. Те двое киллеров, которых ты поймал, думаешь, это были киллеры? Нееет, Валера, это так, разведка. Ты нужен мне живой. Хочу посмотреть в твои крысиные глазки перед твоей смертью. И за тобой уже выехали. Этот парень, который мне тебя достанет... - Грицаенко восхищенно улыбнулся краешками губ. - Это нечто. По красоте работает парень, вероятность исполнения заказа стопроцентная. Я тебе эту тварь, говорит, на блюдечке предоставлю, с голубой каемочкой. Вот так, Валера. Ты видишь, как я в нем уверен? Будь это кто-то другой, я бы сейчас тебе не отправлял это видео. Наоборот, я замолчал бы на время, чтобы бдительность твою усыпить. Но раз Мишаня на дело вышел - тут уже без вариантов - все срастется. Так что давай, Валера, до встречи. До скорой встречи, - Грицаенко подмигнул в экран и на этом запись оборвалась.

Ивченков почувствовал, как учащенно бьется его сердце. Он принял несколько капель корвалола и принялся себя успокаивать: "Так, без паники, это блеф, это просто очередной блеф. Грицаенко обидно, что его киллеры так бездарно провалились, вот он и пытается нагнать жути - "это была просто разведка"... ну да, конечно, разведка. На чердаке дома напротив со снайперской винтовкой".

В любом случае, Ивченков решил, что нужно усилить охрану. С другой стороны, куда ее еще можно усилить? Она и так уже на уровне премьер-министра. Нужно подумать над этим вопросом. Ивченков продолжил листать почту. Спам, работа, работа, спам... И вдруг одно письмо вновь заставило биться сердце с удвоенной скоростью. Имя отправителя - Ирина Динер, на аватарке до боли знакомое Ивченкову лицо.

- Что это еще за шутки! - вслух крикнул Валерий.

Один из телохранителей тут же по рации вышел на связь:

- Валерий Николаевич, у вас все в порядке? Прием.

- В порядке, - ответил Ивченков.

На самом деле, конечно, не все было в порядке. Кто-то отправил ему письмо от имени его погибшей двенадцать лет назад в автокатастрофе девушки, той самой дочери Евгения Рудольфовича, по чьей рекомендации Ивченков и попал в руки Грицаенко и стал членом его группировки. Несмотря на то, что с момента ее гибели прошел столь внушительный срок, Ивченков так и не смог забыть свою любовь. Об этом знал и Грицаенко. Он видел, как страдал, хоть и пытался не подавать виду, Валера еще тогда, когда был членом его группировки. Не случайно в своих видео-сообщениях Грицаенко всегда пытался ввернуть упоминание Ирины, напомнить о ней Валере, чтобы подсыпать соли на его не затянувшуюся с годами рану.

Ивченков ни с кем не заводил отношения. Конечно, в его нынешнем положении это было непросто. Не каждая девушка выдержит жизнь в состоянии повышенных мер безопасности. Но дело, по большому счету, было даже не в этом. Дело было в ней, Ирине.

Ивченков открыл письмо, к нему было прикреплено видео-сообщение. Он дрожащими руками нажал кнопку "Play".

И на экране появилась она. Валера едва не потерял сознание, когда увидел свою Иру. Она немного изменилась во внешности - чуть пополнела, лицо слегка осунулось, но она была по-прежнему прекрасна, и ее зеленые глаза внимательно смотрели на него с экрана.

- Здравствуй, Валера, - сказала Ирина своим красивым нежным голосом. - Прости, что только сейчас, спустя двенадцать лет, я выхожу с тобой на связь. Когда все это началось, я и понятия не имела, что это так надолго затянется, - по ириной щеке потекла слеза, она достала из кармана платок и вытерла ее. - В тот год, когда мы с тобой должны были пожениться, у моего отца, Евгения Рудольфовича, начались проблемы. У него пересеклись интересы с каким-то дагестанским авторитетом, они долго не могли решить сложившиеся между ними противоречия. Да ты, наверное, об этом помнишь, ты же и сам тогда участвовал в разборках на стороне отца. Так вот, градус взаимоотношений между ними стал накаляться, пошли взаимные угрозы, и отец, опасаясь за мою жизнь, сказал, что мне нужно на время уехать. Я хотела с тобой попрощаться, но он сказал, что времени нет и он сам тебе все объяснит, посадил в машину, затем в самолет; так я оказалась на другом конце страны. Я понятия не имела, что он ничего тебе не скажет, а сам инициирует автокатастрофу, и что ты будешь считать, что я погибла, - с этими словами слезы вновь потекли из глаз Ирины, на этот раз уже ручьем.

Ира сделала небольшую паузу, чтобы успокоиться.

- В том городе я жила под охраной, мне запрещено было пользоваться мобильной связью и интернетом. Отец говорил, что это небезопасно. Единственный, с кем я поддерживала связь, так это с ним и с приставленными ко мне охранниками. Я передавал тебе приветы через отца, говорила ему, чтобы он сказал тебе, что я очень скучаю и с нетерпением жду нашей встречи. Отец отвечал, что ты тоже передаешь мне приветы и скучаешь. Только позже я выяснила, что это была ложь. А потом случилось событие, которое сильно повлияло на всю мою дальнейшую жизнь. Один из охранников меня изнасиловал. Отец, конечно же, дал команду, чтобы его нашли и жестоко наказали, так все и произошло. А я впала в глубочайшую депрессию. Я не знала, как мы сможем дальше продолжить наши отношения, ведь я обещала тебе, что ты будешь моим первым мужчиной. Но на этом мои беды не закончились: вскоре выяснилось, что я забеременела. Я хотела избавиться от плода, который получила от насильника, но врачи и психологи в местной клинике начали в один голос твердить мне, что это очень плохо скажется на моем здоровье и что, велика вероятность, если я сделаю этот аборт - то больше никогда не смогу иметь детей.

В этом месте снова возникла пауза, вызванная слезами.

- Я решила родить ребенка и оставить его в роддоме. Но когда мне принесли его, такого маленького, в голубенькой распашонке, я посмотрела и поняла, что не смогу этого сделать. Наверное, взыграли материнские чувства, или как это еще правильно назвать, не знаю. В общем, я забрала ребенка. И вот когда я, все также в сопровождении охранников, приехала в свою квартиру, я поняла, что уже не смогу к тебе вернуться. Как бы ты это воспринял? Уехала в незнакомый город, вернулась с ребенком на руках. Я не могла себе позволить так сильно тебя огорчить. И я сосредоточила все свое внимание на сыне. Ты, наверное, хочешь узнать, почему я сейчас решила выйти с тобой на связь? Знаешь... тебя ведь тогда обманули, сказав, что я погибла. Я просто решила, что ты должен знать правду - как все было на самом деле. И еще, Валер, я недавно вернулась в наш город. Если вдруг ты захочешь увидеться - просто дай мне знать. Если нет - проигнорируй это письмо, я все понимаю и поэтому не обижусь. Пока.

Ирина помахала рукой и выключила запись.

Ивченков встал и принялся широкими шагами ходить по кабинету-бункеру из угла в угол. Его сердце учащенно стучало, но он и не думал принимать корвалол. Когда в жизни происходят события такого масштаба - тут уже не до корвалола.

- Жива, жива, - говорил сам себе Ивченков. - Какое чудо, Ирочка жива.

- Повар в норме, Валерий Николаевич, - раздался голос из рации.

- Чего, блять? Какой повар? - ответил Ивченков.

- Можете приступать к приему пищи.

- Ах, пищи. Ну да, ну да, сейчас приступим, - пробормотал уже не в рацию, а сам себе Ивченков. Он подошел к столу и резко перевернул его. Поднос, тарелки, бокал и бутылка вина звонко ударились о пол.

- Тревога! - раздался голос из-за двери, и четыре телохранителя тут же влетели в кабинет-бункер, повалили Ивченкова на пол, окружили его со всех сторон, достали оружие и приняли боевую позицию.

- Так, мужики, - просипел лежащий на полу Ивченков. - Я тут немного нервничаю, но все нормально. Угрозы нет. Отбой тревоги.

***

Тем же вечером Ивченков записал ответное сообщение Ирине. Это было длинное двухчасовое видео, где он в подробностях описывал свои двенадцать лет жизни, проведенные без нее. Особенно тяжело ему далось описание своих мотивов, когда он принял решение сдать банду Грицаенко силовикам.

- Понимаешь, Ир... Ну не могло это продолжаться вечно. Да, Грицаенко - умный мужик, очень умный, несмотря на то, что выглядит как вышибала в обоссаном баре. Но рано или поздно он допустил бы ошибку. А может быть не он, а кто-то из нас. Тот же Вепрь - конченый придурок, забыл однажды выбросить сим-карту, с которой ходил на дело. Их же чудом тогда не поймали! А поймали бы - через них бы вышли и на меня. И все, Ира, мы бы сейчас с тобой вот так бы не обменивались видео-сообщениями. В той тюрьме, куда садят за подобные преступления, видео-сообщений как-то, знаешь ли, не предусмотрено. Поэтому выбор был небольшой - либо посадят всех, либо один из нас останется на свободе. И я решил, что это буду я. А что? Я лично никого не убивал, лично никого не грабил. Ну да, я отмывал деньги и сбывал драгоценности. Но это же меньший грех, чем грабить и убивать. Как ты считаешь, Ир? Я прав или не прав? - Ивченков прервался, чтобы закурить сигарету. - Между прочим, я спас чьи-то жизни, Ира. Если бы я их всех не сдал, они бы по-любому еще кого-нибудь убили. Вот представь, живет сейчас в каком-нибудь Омске охранник ювелирного салона. Живет себе спокойно, зарплату на карточку получает, жену свою лапает по ночам, пивко попивает в выходные, детишек растит. И совсем не догадывается о том, что живет он только потому, что я, Валерий Николаевич Ивченков, одумался, встал на путь честного законопослушного гражданина и сдал этих отморозков в руки правосудия. А если бы не Валерий Николаевич Ивченков, пришли бы к ним в ювелирный салон Мохнатый с Вепрем - пара выстрелов - и нет никакого охранника. Как тебе такое, Ира? А вообще... - Ивченков вздохнул, - в преступном мире каждый сам за себя, по большому счету. Вот и я за себя. И еще за тебя. Теперь, когда узнал, что ты жива и ты близко.

Ивченков встал, немного походил по кабинету-бункеру из угла в угол, потом вернулся к камере и продолжил.

- Деньги я себе оставил. Во-первых, много надо было лап перемазать, чтобы мне условкой отделаться, а во-вторых, жить-то мне на что-то нужно было, после того как вся эта история закончится. Не грузчиком же идти работать, правильно? Между прочим, шесть из семи моих предприятий прибыльные, только одно в минус работает. Ну и гостиницы пока в ноль. Но это пока. Я еще толком ими не занимался. Так что... я неплохой бизнесмен, - Ивченков улыбнулся. – А ты знаешь, почему я вообще пошел в криминал? А потому что ты, Ира, была дочь криминального авторитета, самого Евгения Рудольфовича Динера. И простому фраеру к тебе было ну никак не подойти. А так, по большому счету, криминал - это не мое. Бизнес мне нравится, криминал – нет.

Ивченков сделал паузу, чтобы перейти к еще одной, не менее важной части своего повествования.

- Главная моя проблема, Ира - это Грицаенко. Взять его силовикам не удалось. Он сбежал. Где он сейчас - хрен его знает. Вряд ли в России. Я подозреваю, что где-нибудь в Южной Америке. Выучил испанский, связался с местными бандитами и продолжает заниматься тем, что у него лучше всего получается - грабежами. Но это только мое предположение. Но не безосновательное - деньги у него есть, так как он нанимал уже двух киллеров, чтобы мне отомстить. А откуда ему еще взять деньги, кроме как не с криминальной деятельности? Он мне постоянно угрожает. Представляешь, даже сегодня прислал видеописьмо. Говорит, якобы нанял какого-то суперпрофессионала, который сможет меня похитить. Это глупости, конечно. С такой системой охраны, как у меня, проще Вепрю сбежать из "Черного дельфина", чем какому-то там... Мишане, кажется, так он сказал, меня похитить. Так что, Ира, я сегодня получил целых два видеописьма - от самого близкого человека и от самого заклятого врага. Поэтому я живу при повышенных мерах безопасности. Тебе... то есть вам - тебе и твоему сыну, будет непросто со мной поначалу. Но со временем привыкнете. И я надеюсь, что рано или поздно Грицаенко или убьют, или поймают. И тогда можно будет вздохнуть спокойно.

Ивченков закончил свое сообщение тем, что пожелал увидеться и как можно скорее.

На следующий день он не мог найти себе места. Проверял электронную почту едва ли не каждую минуту, ожидая письма. Письма все не было. Вечером, когда его мерседес остановился возле дома, Ивченков не стал смотреть видео с проверкой дома на предмет взрывчатых веществ и не дождался, пока Сокол, Зоркий и Феникс сообщат о том, что все чисто и босс может выходить из автомобиля. Ивченков вылетел из машины и побежал в кабинет-бункер. Ему не давала покоя мысль о том, что Ира посчитала его предателем и встала на сторону Грицаенко. Он хотел записать еще одно видеописьмо, в котором еще более подробно опишет мотивы своего поступка и снова будет звать ее к себе. Когда Ивченков залетел в кабинет-бункер, его настигли двое телохранителей и сделали замечание о том, что он нарушает технику безопасности, которую сам же и утвердил. В ответ Ивченков виновато закивал головой:

- Да-да, мужики. Не прав, признаю, не прав. Давайте, я сегодня нарушил, а завтра уже все будет нормально. Хорошо? Ну все, идите на пост. Повара отпустите домой, я сегодня без ужина!

И только Ивченков собрался включить камеру, чтобы начать записывать видео, как на его электронную почту пришло письмо от отправителя "Ирина Динер". Ивченков облегченно выдохнул. Впрочем, расслабляться было рано - что она там ему ответила? В письме вновь был прикреплен видеофайл, и Валера тут же нажал кнопку "Play".

И вновь он увидел до боли родную ему женщину.

- Добрый вечер, Валера. Я несколько раз пересматривала твое сообщение, прежде чем ответить. Бедненький, тебе столько всего пришлось вынести. Я тебя нисколько не виню за то, что ты сдал всю эту банду.

У Валеры отлегло на сердце. Она его не винит, слава Богу, не винит. Значит, все хорошо, значит, скоро они увидятся. Но Ирина не спешила назначать ему время и место для их первого, спустя двенадцатилетний перерыв, свидания.

- Послушай, Валер, прежде чем мы увидимся, я хочу еще кое-что тебе рассказать. Я хочу рассказать тебе о моем сыне. Кирюша - он... не совсем обычный ребенок. Еще в детстве у него обнаружили психические отклонения. И он начал сильно отставать в развитии. Для меня это было большим потрясением, когда я узнала. Но я взяла себя в руки, я же все-таки его мать. Да, с ним непросто, он особенный. Но к этому можно привыкнуть. Ты же привык к своей охране, правда? Я часто думаю о том, что, наверное, я тоже виновата в этом. В том, что мой двенадцатилетний сын на уровне трехлетнего ребенка по своему развитию. Посуди сам, его мать, то есть я, хотела от него избавиться, всю беременность провела в жутких депрессиях. А ведь эмоциональное состояние матери во время беременности очень сильно сказывается на состоянии ребенка. Я думаю, у него было мало шансов родиться здоровым. И поскольку это в том числе и моя вина, я всю свою жизнь буду оберегать его и делать все, чтобы Кирюша был счастлив.

Ирина закрыла лицо руками. Было непонятно, то ли она плачет, то ли собирается с мыслями.

- Природа очень сильно пошутила над Кирюшей, - наконец продолжила Ира. - Параллельно с тем, что он сильно отстает в умственном развитии, у него случилось раннее половое созревание. В семь лет он выглядел как юноша, в десять как подросток, сейчас ему двенадцать... Это, конечно, не сказалось на его росте, но в остальном это просто маленький мужичок с интеллектом ребенка, который строит замки в песочнице. Вот такой вот у меня сын, Валера. И я буду с ним до конца. Поэтому, если ты хочешь меня увидеть, сразу предупреждаю, он будет находиться рядом, мне не с кем его оставить. И если ты готов, что все будут на нас оборачиваться и показывать пальцем... Я-то уже привыкла, мне все равно, я не обращаю внимания на этот повышенный интерес. Но готов ли к этому ты? Сейчас я покажу его тебе. А ты уже решай сам. Кирюша! - Ира обернулась в сторону и позвала своего сына.

Валере стало немного не по себе, в тоже время он испытывал даже некоторое любопытство. Как же выглядит этот маленький мужичок с интеллектом трехлетнего ребенка?

- Кирюша!

- Кубики! - раздался в ответ взрослый мужской голос.

- Кирюша! Подойди к маме на минутку, а потом опять пойдешь играть в кубики.

- Нет! Кубики!

- Так, Кирилл! Ты почему сегодня такой непослушный? Быстро подойди к маме, я сказала!

Затем Ивченков услышал шаги. Кто-то там все-таки недовольно поднялся и начал неуклюже топать по направлению к Ире. Шаг, другой, третий, и на экране появилось ЭТО.

- Господи, - вслух пробормотал Валера, - за что же это...

С экрана на него пристально смотрело маленькое существо с лицом взрослого дауна, редкими волосенками на голове и в детской рубашке, на которой были нарисованы разные веселые зверята: зайчики, слоники, лисички. Рот существа был широко открыт, а с нижней губы длинной полоской свисала слюна.

Ира показала на экран и сказала:

- Смотри, Кирюша, там дядя Валера.

- Дядя Ыэлеее, - повторил Кирюша.

- Да, правильно, молодец, дядя Валера. Ну все, беги играй с кубиками.

- Дядя Ыэлеее, - еще раз повторило существо и, также громко топая, ушло.

- Ну вот, дядя Валера, ты и увидел моего ребенка. Так что, решай теперь дальше сам, хочешь ли ты продолжать со мной общение или нет. Если вдруг я не получу от тебя ответа - знай, я не обижусь. И еще, Валер. Я все еще тебя люблю, так же как и двенадцать лет назад.

На этих Ириных словах запись была окончена.

Ивченков был очень шокирован увиденным. Этот Кирюша - это же самый настоящий уродец. И ему придется сидеть с ним за одним столом, смотреть, как тот пускает слюни... Но разве есть какой-то выбор? Разве он сможет из-за этого маленького недоразумения оставить Иру, любовь всей своей жизни? Которая, к тому же, сама только что призналась, что до сих пор любит его, Валеру? Да, это, конечно, будет серьезным испытанием для психики, но выбора не было. Ивченков поставил камеру на запись:

- Привет, Ирочка, какой замечательный у тебя малыш...

***

Как выяснилось чуть позже, Кирюша оказался не единственным условием Иры для встречи. В своем следующем видеообращении она рассказала, что после того, как ее изнасиловали, она испытывает серьезный психологический страх перед мужчинами. Как только кто-нибудь из мужчин захочет к ней прикоснуться, все ее тело начинает трястись от страха. Причем совершенно не важно, что это за мужчина. Ухажер или доктор в поликлинике - результат всегда один и тот же.

- Поэтому ни в коем случае твои амбалы не будут меня обыскивать. Хорошо, Валер? Если ты мне не веришь, и я - угроза твоей безопасности, то, пожалуй, видеться нам с тобой и ни к чему.

Ивченков согласился. Но тут же следом пришло требование, чтобы это касалось и ребенка.

- Он очень боится, когда к нему прикасаются посторонние. Наверное, это от меня ему передалось по наследству. В руки дается только мне.

Ивченков вновь согласился. Следующее требование ему совершенно не понравилось.

- Валер, ну ты же понимаешь, что это психическое отклонение. Дело здесь совсем не в тебе. Оно во мне, точнее, где-то в моей психике. Какая-то брешь, которую нужно залатать. Ты знаешь, я искренне верю, что именно ты тот самый мужчина, который меня коснется и я не испытаю этих панических атак. Но вряд ли это случится сразу, при нашей первой же встрече. Поэтому, Валер, я знаю, ты захочешь меня обнять, или еще как-либо ко мне прикоснуться - пожалуйста, не делай этого. Я сама скажу тебе, как буду к этому готова.

Но на что только не пойдешь ради любимой женщины? Ивченков дал Ирине обещание, что будет держать себя в руках. Точнее, руки держать при себе. В общем, никаких рук, обещаю. Мы будем любить друг друга глазами.

И, наконец, последнее требование. Как хорошо, что оно оказалось последним. Ведь Ивченков уже начал переживать и на него начало накатывать серьезное чувство тревоги и сомнения. По поводу того, что что-то здесь не так и что-то здесь не чисто. Но требование было последним. К тому же прозвучало оно так мило из уст его любимой Ирочки.

- Есть в городе одно кафе, называется "Львенок", оно детское. Там всё такое яркое, красивое! Там ходят аниматоры в костюмах любимых детских персонажей - Лунтик, Миньон, Олаф. Нам с Кирюшей там очень нравится! А главное, туда в основном ходят одни и те же мамы со своими детьми. К нам все уже привыкли, никто не пялится и не показывает пальцем. Давай встретимся во "Львенке"?

Ну что ж, во "Львенке" так во "Львенке". Ивченков отдает команду своим бойцам:

- Завтра в 17-00 у меня встреча в детском кафе "Львенок". Пройдите все здание с металлоискателями. Переройте там весь зал и всю кухню, прошмонайте всех официантов и поваров. И этих... Лунтика с Миньоном.

- Так точно, Валерий Николаевич, прошмонаем, - ответили бойцы.

- Стойте на входе, проверяйте всех мамаш и детишек. Если кому-то что-то не понравится - до свидания. В здании сегодня санитарный день, приходите завтра. Единственное, - Ивченков поднял указательный палец вверх, - исключение. Это вот эти двое, - он достал фотографию со скриншотом Ирины и ее сына, и вручил одному из телохранителей. - Не вздумайте их тронуть, даже пальцем.

- Валерий Николаевич, по технике вашей безопасности мы должны их проверить, также как и всех остальных, - возразил один из телохранителей.

Ивченков тяжело вздохнул.

- Послушай, Степан. Степан, позывной "Скала". Эта женщина - это моя женщина, - Ивченков сделал упор на слове "моя", - этот ребенок - это... - Валера немного замялся, - ее ребенок. Ребенок моей женщины. Я строго-настрого запрещаю вам их трогать. Это приказ. Если кто-то его нарушит, может смело выставлять свое резюме на хедхантер. Только я сомневаюсь, что кто-то в этом городе будет платить вам даже приблизительно такую же высокую зарплату, как я. Ты понял меня, Степан?

- Вас понял, Валерий Николаевич.

- Вот и отлично.

- Можно еще один вопрос?

- Задавай.

- А что с ребенком?

Ивченков на минуту задумался, а затем произнес:

- Это особенный ребенок, Степан, очень особенный.

***

В день встречи Ивченков не поехал на работу. Он вызвал к себе в особняк сразу же весь персонал, который отвечал за его внешний вид: парикмахера, стилиста, визажиста, дизайнера, массажиста. Это был день встречи с его любимой женщиной, и в этот день он должен был быть неотразим. Пройдя все необходимые процедуры, Ивченков подошел к зеркалу и посмотрел на себя оценивающим взглядом:

- Может, лучше две пуговицы расстегнуть на рубашке? - спросил он у стилиста.

- Вы идете в ночной клуб или на свидание? - уточнил стилист.

- На свидание.

- Значит все нормально, оставьте как есть.

Ивченков взял себя двумя руками за воротник пиджака, приподнял подбородок и, любуясь собственным отражением в зеркале, произнес:

- Сегодня ты захочешь потрогать мужчину, деточка, это я тебе обещаю.

И расстегнул вторую пуговицу на рубашке, пока стилист отвернулся, обсуждая что-то с парикмахером.

В кафе "Львенок" в тот день было немноголюдно. Далеко не все мамочки согласились пройти процедуру досмотра от двух телохранителей Ивченкова, которые стояли на входе в кафе с ручными металлоискателями. Когда Валера зашел, Ирина с сыном уже сидели за столиком. Кирюша ел мороженое так, что им было измазано все его лицо и рубашка.

- Здравствуй, Ира, любовь моя, - произнес Ивченков, садясь за столик. Он положил перед Ириной букет из роз и крепко сжал кулаки, чтобы не кинуться на Иру с объятиями.

- Здравствуй, Валера, - ответила Ира. К цветам она не притронулась, зато Кирюша очень заинтересовался букетом. Он принялся отрывать от роз лепестки и бросать их на пол, приговаривая при этом: "Исики, исики".

- Ну, рассказывай, Валер.

- Что тебе рассказать, моя радость?

- Как ты докатился до такой жизни? - Ирина засмеялась, к ней присоединился Ивченков, и только Кирюша все так же продолжал бросать "исики" на пол.

- Ну, я много тебе рассказал в видео-сообщении. Но там я больше говорил о, так сказать, черных страницах своей биографии. Давай сегодня, в этот прекрасный светлый день, день нашей встречи, поговорим о светлых страницах. Я расскажу тебе о своем успешном и процветающем бизнесе.

И Ивченков принялся рассказывать. Да, он любил свой бизнес. Любил свои нефтеперерабатывающие предприятия и гостиницы. Он очень внимательно подходил к выбору персонала (он и его телохранители). Лично обучал работников высшего звена. К тому же он много занимался самообразованием. Вечерами он запирался в своем кабинете-бункере и часами читал книги, смотрел видеолекции, занимался по скайпу с различными бизнес-тренерами типа Гандапаса и ему подобных. Поддерживал контакты с учеными, занимающимися научными разработками в тех областях, в которых работал Ивченков.

Обо всем этом он и рассказывал Ирине. Он хотел, чтобы она увидела его таким, какой он есть сегодня. Успешный предприниматель, начитанный, умный, привлекательный мужчина в расцвете сил. А его образ бандита, того, кем он раньше являлся и каким знала его Ирина – чтобы навсегда остался в прошлом. Ира внимательно слушала, кивала и смеялась, иногда задавала вопросы, часто они были не в тему, но все равно Ивченков отвечал на них. Отвечал и смотрел на Ирину. Он буквально съедал ее своим взглядом. Ему очень хотелось притронуться к ней, так сильно, что в какой-то момент он не выдержал, и потянулся под столом рукой к ее колену. Несмотря на то, что они сидели довольно близко друг другу, колено ее, к своему удивлению, Ивченков так и не нащупал. Вместо этого он получил сильный пинок по ноге. Ивченков убрал руку и раздраженно посмотрел на Кирюшу. Кирюша, в свою очередь, смотрел на Ивченкова. Его измазанный мороженым рот был широко открыт, а с губы текли слюни.

- Дядя Ыилеее, - сказал Кирюша.

- Да, Кирюша, - недовольным тоном ответил Ивченко. - Я дядя Валера. Вот он, сижу перед тобой, собственной персоной. И совсем необязательно пинать дядю Валеру ногой.

- Валер, - внезапно обратилась к Ивченкову Ирина.

Он посмотрел на нее. Она смотрела на него очень игривым соблазняющим взглядом.

- Мне кажется, я готова.

- К чему? - спросил Ивченков и тут же осекся. - А, отлично. Ир, я тоже готов и предлагаю немедленно выехать...

- Только давай у меня,- перебила Ира.

- Но почему?

- Кирюше будет спокойней находиться дома, пока мама уединится с дядей Валерой. В незнакомом месте он может закапризничать, я кинусь его успокаивать, и у нас ничего не выйдет.

- Ир, ну ты же знаешь, у меня техника безопасности. Я ни в коем случае не подозреваю тебя ни в чем. Просто пойми, пока мы тут сидим, какие-то люди, которые желают мне зла, могут находиться в твоем доме и делать там что-то нехорошее. И когда мы с тобой и с Кирюшей, - подчеркнул Ивченков, - туда приедем, то не только я, а мы все втроем можем попасть в опасную ситуацию. Давай не будем рисковать здоровьем ребенка?

- Как ловко ты прикрылся моим ребенком, - обиженно ответила Ира и тут же вновь сменила тон на страстно-приглушенный. - Так пусть твои амбалы немедленно туда отправятся и осмотрят дом. Отдай им приказ, скажи им мой адрес, - Ирина назвала адрес, это был частный дом в отдаленном районе города. - Только быстрее.

После этих слов Ира и вовсе перешла на шепот:

- Я вся влажная, Валера, со мной это впервые. За двенадцать лет...

Валера вновь было потянулся, чтобы взять ее за руку, но Ира отпрянула:

- Не сейчас, дома, все будет дома. Ты уже отдал приказ?

И Валера отдал приказ. После того, как через какое-то время он получил по рации сообщение: "Все чисто, Валерий Николаевич, можете выезжать", он предложил Ирине немедленно тронуться в путь.

- А ты не хочешь в туалет? - внезапно спросила Ира.

- Что? - не понял Ивченков.

- Ну, сходить на дорожку, ехать-то не близко, другой конец города.

Ивченков пожал плечами.

- Да можно, наверное.

Он кивнул телохранителям, они подошли к столику, окружили Ивченкова, и все втроем отправились к двери, на которой крупными буквами значилось WC.

- Я быстро, - кинул он Ирине.

Она подмигнула ему в ответ.

Когда Ивченков вышел из WC, он тут же увидел, что столик, за которым они с Ириной сидели, был пуст.

- Что за?!.

Ивченков подбежал к столу. Там на салфетке помадой было написано "Встретимся у меня. Твоя И." и отпечаток губ.

- Так, блять, быстро по адресу, - приказал Ивченков. И все втроем, вместе с телохранителями, они кинулись к черному мерседесу. Параллельно Ивченков по рации собирал информацию от охраны, которая дежурила на улице: что видели? кто выходил? куда направились?

Сокол: "Подозрительных объектов обнаружено не было".

Зоркий: "Вроде дети какие-то выходили, мамки их. Все чисто, Валерий Николаевич, можно ехать".

Феникс: "Ребенок вашей женщины проскочил мимо меня. Прием".

Ивченков: "А Ира? Ну, мама его".

Феникс: "Не видел. Прием".

Ивченков: "А что же ты ребенка не остановил?"

Феникс: "Вы приказали, чтобы мы к нему не прикасались. Прием".

- Твою же мать, - выругался Ивченков. - И нахрена я в этот сортир поперся. Водитель! Как там тебя... ты можешь побыстрее?

Водитель мчался со всей скоростью, то и дело нарушая правила дорожного движения. Таким образом, меньше чем за полчаса черный мерседес Ивченкова подъехал к указанному Ириной адресу. Это был приличный двухэтажный коттедж. Валера с телохранителями выбежали из машины, на улице уже вовсю орудовала охрана Ивченкова. Кто-то ставил камеры видеонаблюдения по периметру дома, кто-то проверял крыши и чердаки близлежащих домов. По лужайке ходил боец с металлоискателем. Металлоискатель громко запищал. Боец нагнулся и поднял металлический предмет.

- Ключ на тринадцать! - констатировал боец, положил ключ в карман и продолжил осмотр территории.

Ивченков подбежал к нему и схватил за шиворот. Двое телохранителей семенили сзади.

- Они приехали? Женщина с ребенком? Ты видел их? - Ивченков тут же засыпал бойца с металлоискателем вопросами.

- Так точно. Женщина с ребенком в доме. Оба на втором этаже. Ребенок играет в гостиной с кубиками. Женщина в спальне.

- Фуууу.... - у Ивченкова отлегло. - Ну она сейчас у меня получит!

Он со всех ног бросился на второй этаж, телохранители за ним. В гостиной и правда сидел Кирюша и строил из кубиков башню.

- Дядя Ыилеее! - прокричал он, увидев Ивченкова.

- Мальчик Киреее! - на ходу ответил Ивченков. - Вы двое, стойте тут, - приказал он телохранителям перед тем, как ворваться в спальню. Телохранители послушно встали по обе стороны двери. Ивченков же с пинка открыл спальню и ворвался внутрь.

- Ира! Объясни мне, пожалуйста, что за фокусы? Ты не могла меня... по-до-ждать? - последнее слово Ивченков произносил, уже увидев, в каком виде его дожидалась Ирина. Она стояла в коротеньком бархатном халатике, в руках у нее был бокал шампанского. Ира обернулась. Ивченков заметил, что на ее личике заметно прибавилось косметики по сравнению с тем, какой она сидела в кафе "Львенок". В спальне витал приятный аромат женских духов.

- Валерочка! Прости меня, - взмолилась Ира. - Я же не думала, что уже сегодня буду готова лечь с тобой в постель. Я совершенно не готовилась. А потом все так случилось, что я оказалась готова. Мне нужно было... ну, чисто по-женски, привести себя в порядок.

- Ну... ты бы хоть предупредила... - от эротической обстановки в спальне Ивченков уже стал конкретно таять.

- Так я и предупредила, Валер, я же оставила записку.

- Ах да, точно, записку. Просто я... ну, переживал.

- Не переживай, Валерочка, все хорошо. Присядь лучше на кровать.

Ивченков присел. Ирина подошла к нему чуть ли не вплотную и скинула на пол халатик, оставшись в одном лишь соблазнительном нижнем белье. Валера потянул к ней руки, как вдруг в дверь постучали. Ивченков крепко сжал кулаки и зубы от злости.

- Валерий Николаевич, - раздался голос телохранителя из-за двери. - Тут ребенок просится.

- Это Кирюша! - Ирина быстро упорхнула в угол в другой части комнаты. – Скажи, чтоб впустили его! - приказала она Валере.

- Впустите его, - скомандовал Ивченков. Дверь открылась, и в комнату вбежал Кирюша.

- Мама, мама! - закричал он Ирине. - Кубики!

- Что такое, Кирюш? - спросила Ира и тут же обратилась к Валере. - Быстро закрой дверь! Я не одета.

Ивченков послушно встал и закрыл за ребенком дверь.

- На замок!

Ивченков послушно повернул замок.

- Что?.. - вдруг переспросил он у Ирины, - Зачем на замок?

В это время Кирюша достал из кармана электрошокер и ударил Ивченкова прямо в сердце. Валера упал, на несколько секунд потеряв сознание. Когда он открыл глаза, руки его были связаны сзади, он сидел на стуле, а Кирюша бегал вокруг него, привязывая к стулу веревкой.

- Охра... - попытался крикнуть Ивченков, но Кирюша остановился напротив, одной рукой прижал указательный палец к губам и сказал: "Тсс", а другой приоткрыл подол своей рубахи, под которой к телу его была привязана бомба.

- Понял? Тс, - совершенно нормальным адекватным голосом еще раз повторил Кирюша. - Если вдруг какой кипиш, тут же взлетим на воздух. Нам оно надо? Я думаю, что нет. Согласен?

Ивченков послушно кивнул головой.

Кирюша закончил привязывать Ивченкова к стулу. Затем достал из тумбочки, стоявшей рядом с кроватью, ноутбук и включил его. Минуту он увлеченно пялился в экран и стучал пальцами по клавиатуре, затем повернул экран к Ивченкову. На экране были записи со всех камер, которые успели установить Валерины охранники. Там видно было всё и всех.

Вот двое перед дверью. О чем-то перешептываются. Видимо, их напрягло, что ребенок вошел в спальню и дверь закрыли изнутри. Напрягло, но не до такой степени, чтобы объявлять тревогу. Это ведь всего лишь ребенок, к тому же даун, и сам Валерий Николаевич приказал не трогать его, даже пальцем.

Вот боец с металлоискателем. Остановился и курит. "Вот, блять, халтурщик", - подумал про себя Ивченков.

Вот Сокол, контролирует центральный ход. Вот Зоркий, контролирует ограду слева. Вот Феникс, контролирует ограду справа.

- Так, Валер, смотри, - Кирюша обращается к Ивченкову, начинает тыкать пальцем в экран и что-то объяснять. Валера ничего не понимает. У него часто бьется сердце и кружится голова. Он просто молча смотрит на Кирюшу.

- А че это ты на меня так пялишься? - вдруг недовольно произносит Кирюша. - Типа ты на меня так смотришь, потому что я карлик, да? Да, давайте все дружно покажем пальцем и засмеемся. Смотрите, карлик, карлик, ха-ха-ха! Это же так смешно! Мы никогда не видели карлика, а теперь увидели, вот он! Давайте направим на него свои указательные пальчики и начнем хором скандировать: кар-лик! кар-лик! кар-лик!

Кирюша махал указательным пальцем, прыгал и кривлялся перед Ивченковым. Внезапно он остановился и лицо его стало серьезным. Теперь указательный палец он направил на Ивченкова и ткнул ему прямо в грудь.

- Знаешь что, Валера? Я терпеть не могу, когда людей судят по их внешности. Ну да, блять, я карлик, ну и что? Посмотри в монитор, Валера. Вот ты нанял кучу здоровых лбов. Они все ходят, такие спортивные, накачанные, при оружии, на серьезных щах. А хули толку? Хули толку, Валера, если ситуацией владеет карлик? Кто тут сейчас самый главный? Они, вот эти долбоебы? А может быть ты? Босс, ссаной тряпкой привязанный к стулу? Да ни хрена подобного, Валера. Я тут самый главный. Имею честь представиться, меня зовут Мишаня. И меня нанял сам, мать его, Грицаенко. Чтобы я тебя похитил и выдал ему прямо в руки. За этим я здесь. Понял? А будешь ржать над тем, что я карлик, Грицаенко достанется только твоя тупая башка, которую я тебе прям тут же и отрежу. Не по внешности надо судить людей, Валера, а по их делам и поступкам.

Валере стало совсем не хорошо. Вдруг он вспомнил про Ирину. Он посмотрел в то место, где он ее в последний раз видел, а именно в угол комнаты. Она все также стояла в своем нижнем белье и не шевелилась. Такое ощущение, что она просто превратилась в манекен. Может, от страха?

- Ты че там пялишься? - спросил Мишаня и тоже посмотрел в тот самый угол. - А, бля, Ирку забыл выключить, - он достал из кармана пульт, направил в сторону аудиоколонки, которая стояла на тумбочке, и нажал на кнопку. Ирина исчезла. Резко. Просто испарилась. У Ивченкова появилось ощущение, что он сходит с ума.

- Не парься, Валера. Ирок много, ты такой один. Тем более это всего лишь голограмма, ты бы все равно ее не трахнул.

- Как голограмма? Но так ведь не бывает, - не поверил Ивченков.

- Вот знаешь, Валера, чем мне понравился твой босс, Грицаенко, - ответил карлик, присаживаясь на кровать. - Мне он понравился правильным подходом к делу. Когда мне всю эту делюгу всучили, дали весь на тебя расклад вместе с данными разведки, я сразу сказал, что дело, блин, нелегкое. Этот мудак, то есть ты, охрану себе забабахал не хуже чем у премьер-министра. Есть, конечно, лазейки, но чтобы их использовать, нужны новейшие, нет, не просто новейшие, а самые, сука, новейшие-приновейшие технологии. А для этого нужны бабки, много бабок. Так я твоему Грицаенко и сказал. И знаешь, что он мне ответил?

Ивченков отрицательно покачал головой.

- Он мне ответил - работай, Мишаня, бабки будут. И не спиздел. Достал бабки твой Грицаенко. И мы на эти бабки купили Ирку. Дорого она нам, конечно, обошлась. Но что поделаешь, раз единственная баба на этом свете, на которую ты мог бы клюнуть, умерла двенадцать лет назад? Пришлось ее реанимировать в виде голограммы. Ты думаешь, почему я за тобой так поздно пришел? Почему ты столько времени разъезжал тут спокойно на своем черном мерседесе? Да потому что это не одного дня дело, такую Ирку нарисовать. Все эти позы, все эти фразы - это же надо было все записывать, записывать, записывать.... Кодла программистов сидела день и ночь и все это прорабатывала, прорабатывала, мы их торопили, особенно Грицаенко. Давайте, говорит, блять, быстрее. Не, он, конечно, отмороженный чувак. Реально конченый псих. Столько бабок влупить только ради того, чтобы отомстить такому придурку, как ты. Я, конечно, его понимаю, ты всю его братву до конца жизни на нарах гнить отправил. У него и смысла-то в жизни другого нет, кроме как тебя на кусочки порезать. Я даже и не знаю, чем он после-то займется... Так вот, а что касается Ирки, несколько месяцев упорного труда и - вуаля! - карлик повертел пультом управления у Ивченкова перед носом. - Целая женщина, с набором фраз и поз, чувств и воспоминаний вот в этой маленькой коробочке. Ну и в проекторе, - Мишаня кивнул на аудиоколонку. - Без проектора она тоже, конечно, не работает. Я почему тебе ее трогать-то не разрешал? Да потому что нельзя ее потрогать, вот в чем прикол. Это просто поток света. Управляемый Мишаней. Нажмешь одну кнопку, она говорит: "Валера, я тебя люблю", - передразнил карлик. - Нажмешь другую: "Валера, не надо, Валера, потом". Тут, кстати, даже где-то есть функция, чтобы она легла и ноги перед тобой раздвинула, - карлик посмотрел на пульт. - Только я так сценарий написал, что до этого не дошло, я тебя раньше сцапал.

Карлик замолчал на несколько секунд, глядя в монитор и изучая действия телохранителей Ивченкова. Потом снова обернулся и посмотрел на Валеру.

- А че это мы такие грустные? То, что она ноги не раздвинула? Да ладно, не расстраивайся, ну хочешь, включим, я поищу, как ее запустить таким образом. Хотя... - карлик задумался. - Нет. Извини, Валер, у нас не так уж и много времени. Скоро твои дятлы засуетятся. В дверь стучать начнут, тебя звать. Мы сейчас с тобой дела насущные закончим, а Ирка никуда не денется. Мы ж ее купили, в конце концов. Хоть она свою роль уже и сыграла, побаловаться-то потом можно будет. Ты, кстати, знаешь, сколько человек на планете знает об этой приблуде? Трое, - карлик вытянул перед лицом Ивченкова три пальца - большой, указательный и средний. - Ученый, который ее придумал, - Мишаня загнул большой палец. - Илон Маск, - Мишаня загнул указательный, остался только средний, которым он крутил у Ивченкова перед носом. - И я, Мишаня. Понял, да? Все остальные - программисты, Грицаенко, они все так... вроде и имеют представление, че-то делают даже, копошатся, но до конца не понимают, в каком проекте участвуют. Маск это будет только через несколько месяцев презентовать, на специальной научной конференции в Нью-Йорке. Поэтому, когда он мне ее выдавал, он попросил: "Мишаня, я тебя прошу - не свети аппарат раньше времени". Я ему отвечаю: "Илон, ну ты же меня знаешь. Я в публичном поле не работаю. Все мои клиенты после встречи со мной уже как правило не жильцы. Так что, если кто и узнает... - Мишаня подмигнул глазом воображаемому Илону Маску, - он могила".

Карлик засмеялся от собственной шутки.

- Ладно, Валера, что-то я запизделся, смотри сюда внимательно. На территории пасется восемь твоих оболтусов. Мы их всех сейчас прекрасно видим в мониторе. Твоя задача дать им команду, чтобы они все зашкерились где-нибудь за территорией, чем дальше - тем лучше. Иначе мы с тобой рванем. Заряд мощный, - карлик указал пальцем на привязанную к нему бомбу. - Если рванем, потом по всей округе будут наши пальчики собирать. Я эту штуку для пущего, так сказать, устрашения привяжу к тебе.

С этими словами Мишаня отвязал от себя бомбу и привязал ее к Ивченкову.

- Кнопка у меня, - карлик показал Ивченкову кнопку. - Если даже хоть один подозрительный, сука, шорох я услышу в каких-нибудь кустах - я нажимаю. Наша задача пройти в гараж. Там стоит тачка. В нее мы должны сесть и уехать. Таков план. Теперь давай проговорим еще один момент. Моя задача - доставить тебя к Грицаенко. Но я даже самому последнему ублюдку, самому своему злейшему врагу не пожелаю попасть в руки к этому отморозку. Он спит и видит, как он будет тебя... нет, Валера, не просто убивать. Мучить. Он изучает всякие пособия, смотрит научные фильмы - как сделать так, чтобы человек как можно дольше мучился. Ну типа как в фильме "Законопослушный гражданин". Смотрел?

Валера отрицательно покачал головой.

- А зря, любимый фильм твоего босса, между прочим. Так вот, в твоей ситуации, Валера, подорваться с Мишаней на бомбе - это реально хороший, благоприятный я бы даже сказал, исход. Конечно, тебе этого не хочется. Твой инстинкт самосохранения будет до последнего цепляться за спасительную соломинку. И тут я тебя порадую, Валера, у меня есть одна такая соломинка. Тоненькая-тоненькая. Ты видел когда-нибудь член у комара?

Валера снова покачал головой.

- Член у комара очень тонкий, Валера, а твоя спасительная соломинка еще тоньше комариного члена. Но если мы выйдем отсюда, я тебе ее предоставлю. Выберешься ты по ней или нет - этого я не знаю. Но соломинку тебе дам. В конце концов, мы сейчас с тобой повязаны. Одной бомбой. Только ты и я. Если дернешься или охрана твоя начнет чудить – я сразу нажимаю кнопку. При таком раскладе меня, естественно, тоже не станет – убьет вместе с тобой. Так что если ты сыграешь по моим правилам, и мы выйдем отсюда- ты тоже будешь в какой-то степени моим спасителем. Своим обидчикам я всегда мщу, Валера, прямо как твой босс. Но и добро не забываю. Ну что, идем, ты готов?

Валера кивнул головой.

- Только можно, перед тем как выйдем, корвалол? - спросил он у карлика. - А то сердце - как будто сейчас из груди вылетит.

Карлик неодобрительно посмотрел на Ивченкова.

- Ох, рано ты на фармакологию подсел, Валера. Ты же молодой здоровый организм. Еще не с одной болезнью самостоятельно справишься. Так что никакого корвалола. Все, давай, командуй своим!

И Ивченков скомандовал:

- Уходите все за территорию, у нас бомба, мы видим вас в камеры, уходите за территорию, или меня взорвут.

Телохранители долго мялись. Тогда карлик сфотал Ивченкова связанным на стуле и с бомбой на груди на его же телефон и отправил фото охранникам по ватсапу. Те убедились, что дело серьезное, и начали отступление. Карлик отвязал Валеру и даже развязал ему руки а затем скомандовал: «Пошли!».

Карлик и Ивченков вышли на улицу, зашли в гараж, сели в машину Nissan Sunny. Карлик приказал Ивченкову сесть за руль:

- Сейчас выезжаем из гаража - сразу налево. А там газ в пол - и гоним по прямой. Ехать недолго, не переживай.

***

Гарбовский открыл папку "Подозреваемый".

- Ну и урод! - первым делом воскликнул полковник, увидев фотографию подозреваемого. – “Михаил Ковальский, он же Мишаня, он же Карлик, он же Чебурашка, он же Кошелек. Родился в Кракове в тысяча девятьсот семьдесят восьмом году”, - ммм, земляк, - Грабовский также, как и подозреваемый, имел польские корни, - а что у него с лицом?

- Да ему вообще с внешностью не повезло, товарищ полковник, он же карлик, - ответил Силков.

Гарбовский расхохотался:

- Карлик? Вы хотите сказать, что нашего бизнесмена похитил карлик?

- А вы зря смеетесь, товарищ полковник, это же профессиональный похититель с мировым именем, между прочим. Семь языков знает в совершенстве. Вы его биографию почитайте.

- Ого, какие знаменитости к нам пожаловали, с мировым именем... Так, продолжим, - полковник снова уткнулся в текст. – “Михаил начал заниматься преступной деятельностью с раннего детства. Когда ему было восемь лет, его похитила труппа бродячих артистов, чтобы демонстрировать публике в шоу уродов. Уже через месяц своей артистической деятельности Ковальский поджег шатер вместе с труппой и самостоятельно вернулся домой. В возрасте десяти лет забил палкой троих подростков, которые решили посмеяться над его внешностью. В возрасте двенадцати лет ограбил инкассаторскую машину”... Что, в одного что ли? - удивился полковник.

- Дела давно минувших дней, дело темное, товарищ полковник. Вообще, все, что связано с этим карликом - дело темное. Буквально по крупицам собирали о нем информацию.

- “Примерно с тысяча девятьсот девяносто шестого года Ковальский стал специализироваться на похищении людей, - продолжил чтение Грабовский, - чем и занимается по сей день. Среди самых известных жертв его похищений - голливудский актер Джордж Клуни, был похищен и ограблен вместе со своей съемочной бригадой на съемках документального фильма в Судане в две тысячи седьмом году. Похищенные утверждали, что среди нападавших был мальчик примерно десяти лет. По данным суданской полиции этим мальчиком был Михаил Ковальский. Актриса Ким Кардашьян была похищена и ограблена на сумму десять миллионов долларов на Неделе высокой моды в Париже. Преступники не найдены. Ким также утверждает, что одним из нападавших был преступник очень низкого роста. То ли ребенок, то ли карлик... В две тысячи третьем году была похищена «Мисс Венесуэла-2003» Веруска Рамирес. Дело довольно странное, ведь в скором времени Рамирес отпустили после того, как она подписала автографы для похитителей. По некоторым данным, Ковальский является большим поклонником Веруски”. Вот это, блин, кадр, - удивлению Гарбовского не было предела.

- И это еще не все, товарищ полковник, - Силков вдруг перешел на шепот. - По некоторым сведениям, в прошлом году на Ковальского выходило ФБР с просьбой помочь им в похищении Джулиана Ассанжа из эквадорского посольства в Лондоне.

- Ну ни хрена себе, - сказал Гарбовский. - И чем закончилось?

- Что там в итоге произошло, товарищ полковник, дела секретные. Ассанж был арестован, при участии ли Ковальского или нет - нам доподлинно неизвестно. Не исключено, что подобная сделка могла сорваться по причине беспринципности Ковальского. Ведь, некоторые источники утверждают, что имели место быть ситуации, когда Ковальский по заказу похищал человека, а затем перепродавал его в третьи руки, когда эти самые третьи руки предлагали большую цену. Для ФБР отдавать дело в руки такого человека было бы довольно рискованным мероприятием. В целом, складывается впечатление, что карлик работает исключительно на себя. И в свое удовольствие.

- Так, а откуда стало известно, что нашего клиента похитил именно этот Ковальский?

- Телохранители Ивченкова передали нам фото, которое, в свою очередь, передал им сам Ивченков. На фото Ковальский в образе ребенка и женщина, предположительно сообщница. Именно эта парочка и втерлась к Ивченкову в доверие. Охрана Ивченкова утверждает, что как только эти двое появились в его жизни - он стал регулярно нарушать правила собственной техники безопасности.

- Так, а что за женщина, вы уже выяснили?

- А вот тут, товарищ полковник... какая-то мистика.

- Что еще за мистика? - недовольно посмотрел Гарбовский на майора.

- На фото идентифицирована дочь нашего местного депутата, бывшего криминального авторитета Евгения Динера - Ирина. И все бы ничего, но... Ирина Динер погибла в автокатастрофе двенадцать лет назад.

- Ну а вы не думали, что у него может быть еще одна дочь, например внебрачная? С похожей внешностью?

- Прорабатываем эти версии, товарищ полковник.

- С самим-то Динером общались?

- Да не хочет он говорить, мы же с ним в контрах, уже третий месяц. Он же у нас, у МВД, спортивный комплекс "Динамо" хотел отжать, а мы ему не дали. Вот он теперь и в обиде. Я пытался с ним связаться, а он заладил как попугай: "Все вопросы к адвокатам, все вопросы к адвокатам".

- А нахрена ему наш спортивный комплекс?

- Вы его разве не знаете, товарищ полковник? Ручонки у него потому что такие, загребущие. Он же уже полгорода затерроризировал. Где-то ему что-то понравится - тут же пытается или отжать, или купить за бесценок. Кстати говоря, важная информация - перед тем как на наш зал покуситься, он, говорят, Ивченкова кошмарил. По поводу его нефтеперерабатывающих предприятий. Сначала выкатил цену смешную - продавай, говорит. Ивченков отказался. Тогда он его несколько месяцев всякими проверками травил, но Ивченков выстоял. И, что самое интересное, приходил он к нему и с повторным предложением, и во второй раз вроде как адекватную рыночную цену предложил. Но Ивченков снова отказался.

- Динер в числе подозреваемых?

- Так точно, товарищ полковник, повестку на допрос ему уже отправили, ждем.

- А какие еще у нас версии?

- Помимо Динера есть еще две версии: первая - Ковальский через какое-то время потребует выкуп. Вторая - месть Грицаенко.

***

Проехав приблизительно полкилометра от того злополучного дома, в котором Мишаня похитил Ивченкова, Карлик приказал свернуть в поля.

- И передай своим, чтобы никакой погони.

- Нас не преследовать, это приказ. Бомба по-прежнему на мне, - сказал Ивченков в рацию.

- А теперь видишь вон те заросли? Вон там и тормози, - скомандовал Мишаня.

Доехав до зарослей, Ивченков послушано нажал на тормоз.

Выйдя из машины и пройдя сквозь заросли, Валера увидел вертолет. Внутри их уже дожидался пилот, молодой парень лет двадцати пяти.

- Latanie, - приказал карлик пилоту на незнакомом Ивченкову языке.

- Tak pewny, - ответил пилот и поднял вертолет в воздух.

Полет оказался недолгим, уже минут через десять вертолет приземлился. Когда все трое покинули салон, взору Валеры предстала длинная взлетная полоса прямо посреди поля. В начале полосы их дожидался небольшой частный самолет.

- Пересадка, - сказал карлик Валере. - Рrzeszczep, - повторил он пилоту.

- Это по-польски? - уточнил Ивченков.

- По-польски, по-польски, Валера. Polska jest naszą ojczyzną, tak Wojciech?

- Tak, - ответил карлику пилот Войцех и неожиданно запел. - Jeszcze Polska nie zginęła, Kiedy my żyjemy.

- Co nam obca przemoc wzięła, Szablą odbierzemy, - подхватил карлик.

Под громкое пение Марша Домбровского (польского гимна) троица уселась в самолет и взлетела.

- Marsz, marsz, Dąbrowski, Z ziemi włoskiej do Polski,- голосили Войцех с Мишаней, перекрикивая рев мотора. - Za twoim przewodem Złączym się z narodem!

Когда они закончили, Ивченков задал неожиданный вопрос:

- Вот скажи, Мишаня, а почему гимны бывших подданных Российской Империи начинаются с фразы о том, что вы еще живы? "Польша не сгинула", "Украина ще не вмерла"? Как будто вы ждете, что это уже вот-вот случится, но поскольку еще не случилось - вы радуетесь.

- А ваш гимн как начинается? - спросил карлик после некоторого раздумья.

- «Россия - священная наша держава, Россия - великая наша страна».

Карлик снова задумался и наконец произнес:

- Знаешь что, Валера, я бы сейчас на твоем месте не о судьбах государства российского размышлял, а о своей собственной судьбе задумался. Потому что дела твои на данный момент идут неважнецки. Грицаенко уже вовсю точит свой тесак, чтобы отрезать тебе яйца. Он, кстати, в курсе, что мы в пути. Я обещал ему доставить тебя сегодня. Прямо к ужину, - улыбнулся карлик.

- Так, допустим, а как же соломинка для спасения, которую ты мне обещал? - задал вопрос Ивченков. - М, Мишань? На бомбе мы не подорвались, я сыграл по твоим правилам.

- Мишаня свое обещание держит. Так что слушай сюда внимательно, Валера. У нас с твоим боссом Грицаенко есть уговор - чтобы я тебя доставил ему живым. Но я ему сразу сказал - дело непростое, могут возникнуть накладки. И мы с ним договорились, что в случае, если что-то пойдет не по плану - я тебя грохну. На сумме моего гонорара это никак не скажется. Твой босс ведь понимает, что я его единственный шанс на твою ликвидацию. Больше взламывать твою охрану желающих нет. Особенно после того как твои амбалы уже двух киллеров засекли. Так вот, Валера, вот эта часть уговора - эта наша с тобой лазейка. Пролетая над Таджикистаном, мы все втроем можем спрыгнуть с парашютами на землю, а самолет взорвать. Я выдам это Грицаенко так, как будто в полете у нас неожиданно загорелся бак, мы с пилотом катапультировались, ну а на пленника парашюта не нашлось. Покажу ему фото обломков над Ишкашимским хребтом, поплачем с ним вместе да и разойдемся.

- Хороший план, - сказал Ивченков.

- План, Валера, отличный, но ты же понимаешь, что я не мать Тереза и благотворительностью не занимаюсь. Когда я собирал по тебе данные, я примерно оценил стоимость твоих предприятий. При желании, их можно выгодно продать. Но в условиях ограниченного времени, - карлик посмотрел на часы, - а где-то через шесть часов нас тобой на ужин ожидает господин Грицаенко, а Таджикистан мы будет пролетать уже часа через три, особо, конечно, не поторгуешься. Поэтому мои условия таковы: через три часа у тебя должен быть миллион баксов. Ты переводишь его на счет, который я тебе скажу, и мы приступаем к реализации плана Б. Если же миллиона не будет - увы и ах, Валера, план А - летим в гости к твоему боссу.

С этими словами карлик отвязал от Ивченкова бомбу, отложил ее в сторону, дал ему ноутбук для связи, сам же уселся напротив, держа в руках пистолет, направленный в сторону Валерия.

- Время пошло, Валера.

- Я тебя понял, Мишаня, только, прежде чем я начну звонить, ответь мне на пару вопросов.

- Задавай.

- Где находится Грицаенко?

- Скрывается в небольшом йеменском городке Эль-Мукалла. Его там полгорода знает как «Рашн мафиози».

- А почему тогда мы должны катапультироваться именно в Таджикистане?

- Ох, Валера, не хочу я тебя расстраивать раньше времени. Я тебе обещал, что соломинка будет тонкой? Обещал. Но она будет - за жизнь ухватиться ты сможешь, а в твоей ситуации это главное. Так что ищи бабки и не парься раньше времени.

Что касается денег - у Ивченкова уже был готовый план. Его несостоявшийся тесть, Евгений Рудольфович Динер, давно положил глаз на Валерин бизнес. Он предпринял несколько наездов на предприятия Ивченкова, но все они оказались безуспешными. Но самое главное - в последнюю свою попытку Динер выкатил перед Валерой очень даже адекватную цену. Тогда Валера отказался - он не увидел смысла в продаже, желая продолжать развитие своих предприятий самостоятельно. Но теперь выбора у него не было. И он набрал Динера по скайпу.

На экране появилось широкое упитанное лицо экс-криминального авторитета, а ныне депутата областной Думы Евгения Рудольфовича Динера.

- О, Валерчик, собственной персоной, - поприветсвовал Ивченкова Динер. - Ну рассказывай, что там с тобой стряслось, кто тебя похитил?

- Приветствую, Евгений Рудольфович! Да что вы такое говорите, кто может меня похитить, с моей-то охраной? - соврал Валера.

- Так весь город на ушах, во всех газетах про тебя пишут, - удивился Динер. - Меня даже мусора зачем-то дергают по твоему делу, повестку вот прислали.

- Да это же я сам инсценировал, Евгений Рудольфович, решил немного поменять дислокацию и сферу деятельности.

- А для чего все эти шпионские страсти?

- Вы же знаете, есть один человек, которому мое существование на этом свете стоит поперек горла. И его засланные казачки со снайперскими винтовками мне уже, честно говоря, изрядно поднадоели.

- А, вон ты что задумал, - понимающе закивал головой Динер. - Запутываешь следы, значит.

- Можно сказать и так, - согласился Ивченков. - Евгений Рудольфович, я же вам, собственно, по делу звоню. Ваше предложение по поводу покупки предприятий еще в силе? За миллион баксов?

Динер задумался.

- Знаешь, Валерчик, я когда тебе предлагал миллион баксов, ты что-то завыкаблучивался, начал грубить своему почти что родному человеку. Эх, Валера, если бы Ирина была жива - мы же с тобой были бы родственниками.

- Извините меня, Евгений Рудольфович, просто я тогда уже все это готовил, всю эту театральную постановку со своим похищением, волновался очень. Но на заметку я тогда ваше предложение, естественно, взял. И так для себя и решил - как только покину город, первым делом же позвоню вам и дам согласие.

Динер вновь сделал задумчивое сосредоточенное лицо. А затем сказал:

- Пятьсот тысяч и по рукам.

"Твою же мать, что же ты за скупердяй", - выругался про себя Ивченков. Биение его сердца ускорило темп. Он краем глаза увидел, как карлик, внимательно слушающий диалог, скорчил недовольную гримасу и отрицательно покачал головой.

- Евгений Рудольфович, неужели вы думаете, что за такой короткий срок мои предприятия подешевели в два раза? Одно из них, между прочим, в последний месяц показало рекордную за все время своего существования выручку. Так что, я бы даже сказал, что они подорожали за это время. Но для вас, только для вас, - Ивченков сделал упор на слове "только", - цена остается прежней.

- Нет, Валерчик, я не думаю, что они подешевели. Просто у меня тут назревает один новый проект. Планирую вот заняться спортивными комплексами в нашем городе. Надо будет вложиться, поэтому таких денег у меня сейчас нет. Максимум, что я смогу тебе сейчас дать - это пятьсот тысяч.

- Евгений Рудольфович, ну что вы сравниваете какие-то там спортивные комплексы с приносящими ежемесячную хорошую прибыль предприятиями. Между прочим, у меня есть еще один потенциальный покупатель. Не буду вам врать, миллион он мне также дать не может, но вот за семьсот готов взять хоть сегодня. Если бы вы хотя бы на полтинник перебили его цену - предприятия ваши.

- Эх, Валерчик, Валерчик, - вздохнул Динер. - Совсем ты меня решил ограбить. Ладно, черт с тобой, давай за семьсот пятьдесят.

- И еще, Евгений Рудольфович, одно маленькое-маленькое условие.

- Излагай.

- Сделка должна состояться немедленно. Я отправлю к вам своего зама с документами, у которого есть доверенность. Деньги на моем счету должны оказаться не позднее, чем через три часа.

- Смотри-ка ты, какой резкий. Да даже если я тебе их прямо сейчас отправлю - их еще банк может до трех суток переводить.

- Евгений Рудольфович, ну давайте, - голос Ивченкова на этих словах предательски дрогнул, - хотя бы попробуем. Иначе сделка может не состояться.

Динер уловил эту тревогу в голосе Валерия и тут же принял к сведению. Нет, его не особо волновала судьба Ивченкова. Его волновало, что выгодная для него сделка может не состояться. В конце концов, его задача отправить деньги, и чтобы зам Валерия подписал необходимые бумаги. А что там будет происходить дальше - это уже не его, Динера, дело. И он промолвил:

- По рукам.

Когда Динер отключился со связи, карлик тут же недовольно произнес:

- Эй, Валера, засунь свои семьсот пятьдесят себе в задницу, уговор был на миллион.

- Спокойно, Мишань, - ответил Валера. - Двести пятьдесят есть у меня на счету.

- Тогда другой базар. Только поторопи там своего зама, если за три часа бабок не будет - то у твоего босса сегодня будет праздник.

Ивченков набрал своего зама.

- Валерий Николаевич? Где вы есть? Что с вами произошло? - тут же накинулся с вопросами на своего шефа зам.

- Игорь, я далеко, дела мои не очень, но могут быть чуточку лучше, если ты немедленно сделаешь так, как я тебе сейчас скажу.

И Ивченков дал распоряжения своему заму, закончив словами: "Постарайся как-то повлиять на банк, чтобы он как можно быстрее перевел сумму на мой счет. Иначе может быть поздно".

- Сделаю все так, как вы сказали, - отчеканил зам Игорь. - Держитесь, Валерий Николаевич, все будет хорошо!

Ивченков откинул голову назад. Теперь оставалось только ждать. Это будут, пожалуй, самые волнительные три часа в его жизни. Может, вздремнуть? Почему бы и нет? Все лучше, чем сидеть трястись и каждые десять секунд смотреть на экран смартфона в надежде увидеть уведомление о поступлении денежных средств на счет. И Ивченков задремал. Он увидел сон.

Валера стоит на крыльце ювелирного салона "Золото Адмирала" в городе Омске. Дверь салона открывается, и на улицу выходит толстый охранник с густыми усами и сигаретой в зубах. Охранник достает спички, делает попытку подкурить. Неудачно, спичка тухнет на ветру. Он выбрасывает ее в урну, достает следующую и в этот момент замечает Ивченкова. Охранник роняет коробок, сигарета выпадает из его губ, и он кидается на Валеру с объятиями, крича:

- Валерий Николаевич! Валерий Николаевич! Спаситель вы мой!

Охранник целует Ивченкова сначала в щеки, затем хватает его руку и также тянется к ней своими губами. Ивченков замечает, что на усах охранника застряла хлебная крошка и зернышко гречневой каши. Видимо, он только что опустошил контейнер с обедом, который приготовила и положила ему с собой на работу его жена.

- Валерий Николаевич! Как я вам благодарен! И Валентина, моя супруга. И дочери - Света и Таня. Мы все вам очень сильно благодарны.

- А что такое? Что, собственно, случилось? - удивленно спрашивает у охранника Ивченков.

- Да если бы не вы! Я же единственный кормилец в семье. Супруга моя, Валентина, по состоянию здоровья не может работать, дочери учатся еще, все же на мне только и держится. А если бы эти головорезы - Вепрь и Мохнатый, - пристрелили бы меня тогда? На кого бы они остались? Валентина, Света, Таня...

- Я вас, конечно, понимаю, но я ведь если кого-то и спас, то только косвенно...

- Да какая разница, косвенно или не косвенно? Главное ведь, что спасли?

Внезапно в руках у охранника появляется трехлитровая банка с солеными огурцами.

- Это вам, Валерий Николаевич, от супруги моей, Валентины. Она мне наказала: увидишь Валерия Николаевича, обязательно ему передай. Знаете, как Валентина моя огурцы солит? Ммм, объедение, - внезапно охранник перешел на шепот. – А если еще и под водочку! - хитро подмигнул он Валерию. - А поехалите-ка, Валерий Николаевич, с вами на рыбалку? У меня сейчас смена закончится, возьмем удочки, палатку и на Иртыш! Поехалите?

- Да я бы рад, но дела... - начал отнекиваться Ивченков.

- Валерий Николаевич, по гроб жизни вам благодарен, приезжайте к нам в гости, Валентина ухи наварит, посидим с вами, выпьем.

- Да, да, конечно, но только не сегодня.

Вдруг охранник замер, прислушиваясь к чему-то вокруг.

- А ветерок-то слабенький, Валерий Николаевич, ой слабенький, - произнес охранник. - Так дело не пойдет. Надо бы надуть.

С этими словами он начал надувать щеки и дуть Валере прямо в лицо, подсвистывая при этом.

- Вот это уже лучше, - приговаривает охранник, продолжая надувать щеки и выпускать воздух. - Вот это уже более менее. Уже неплохой ветерок.

- Зачем вы в меня дуете? - недоуменно спрашивает Валера.

Но охранник не успокаивается. Он все дует, дует, дует, кричит: "Ох, ветрище!", и дует, дует...

И тут Ивченков услышал сигнал входящего сообщения на смартфоне и проснулся. Он сонным взглядом посмотрел на экран. "На ваш счет поступили 750 000 $" - высветилось сообщение на смартфоне.

Сигнал сообщения услышал и карлик, который все также сидел напротив Ивченкова и не отводил от него дуло пистолета.

- Ну че там? - подскочил Мишаня. - Бабки пришли? Отлично, отлично. Хороший у тебя зам, Валера, подсуетился ради своего шефа.

- Сколько времени прошло? - спросил Валера.

- Почти три часа. Так что времени у нас в обрез. Держи номер счета - сюда переведешь лям. И будем экипироваться в парашюты.

Ивченков перевел деньги на незнакомый ему счет. Мишаня надел парашют, еще один выдал Валере. Пока Ивченков экипировался, карлик все время держал его на прицеле, когда же Валера одел парашют, карлик начал связывать ему руки.

- А это еще зачем? - удивился Валера. - Я думал, мы здесь расходимся.

- Не совсем мы с тобой расходимся, Валера. Вот ты посуди сам - вернешься ты сейчас домой. Об этом тут же станет всем известно. В том числе и твоему боссу Грицаенко. И что же это получится? То, что я его, выходит, обманул?

- Я могу не светиться, когда вернусь, - возразил Ивченков.

- Это ты сейчас так говоришь, Валера. Пока твоя судьба в моих руках. Как только ты вернешься в свободное плавание - тебе на репутацию Мишани будет наплевать с высокой колокольни. А Мишане на свою репутацию не наплевать. Поэтому мы поступим следующим образом. У меня в Таджикистане корешок есть, Сархат. Маковые поля держит. Выручил он меня однажды. Так вот я хочу ему в знак благодарности небольшой презент сделать - в виде бесплатной рабочей силы. Ему бесплатные рабочие руки не помешают - плантации у него большие, ухода требуют. Я ему тебя подарю. И очень убедительно попрошу, чтобы присматривал за тобой тщательнейшим образом. Потому как мне твое появление в цивилизации совершенно не нужно. А на маковых полях в жопе мира - пожалуйста. Мне не жалко. Грицаенко будет считать тебя трупом. А мне это и нужно.

У Ивченкова помутнело в глазах. "Час от часу не легче", - подумал он.

- Да ладно тебе, Валера, - хлопнул его карлик по плечу. - Мишаня обещал тебе жизнь - Мишаня тебе ее дарует. Несладкая это, конечно, жизнь: пахать за еду, как негр на плантациях. Но лучше ведь, чем в руки к боссу бывшему попасть, правда?

- А там нормально хоть кормят? - задал вопрос Ивченков.

- Ну, не как в ресторане, конечно, но сам посуди - Сархату ведь нужно, чтобы ты тяжелую физическую работу выполнял, верно? А значит надо тебя в тонусе поддерживать. Так что свою миску сечки ты получишь, Валера, не ссы. И вообще, ты вот мне сегодня что-то там про империю Российскую рассказывал. Что-то там про "священная держава, великая страна". В твоей великой державе, между прочим, рабство, крепостное право по-вашему то бишь, только во второй половине девятнадцатого века отменили. Еще и двухсот лет не прошло. Да рабство должно быть у вас в крови, Валера. Поработаешь у Сархата, вспомнишь, какого это, крепостным быть, на барина всю жизнь пахать. Ладно, хорош разглагольствовать. Готовность номер один, Валера. Gotowość numer jeden, Войцех.

Войцех сложил большой и указательный пальцы в знак "ок" и показал Мишане.

- Первым прыгаешь ты, - сказал карлик Валере. - Следом сразу я, потом Войцех. Как приземлимся - не вздумай бежать. Если попробуешь - сразу начну стрелять. А стреляю я метко, поверь. Да и толку бежать, сдохнешь тут, в горах, в дикой природе. Это тебе не в кабинете-бункере отсиживаться. Все, пошел!

Ивченков спрыгнул и связанными руками дернул за кольцо, парашют раскрылся. Он поднял голову вверх. Сначала увидел только купол. Затем карлика, прыгнувшего и раскрывшего свой парашют следом. Последним прыгнул Войцех. Несколько километров вниз - и Валера приземлится на новой, незнакомой ему земле, которую уже, скорее всего, никогда не покинет. Что лучше - смерть или рабство?

Не успел Ивченков поразмышлять над этим вопросом, как внезапно подул сильный ветер. Его вместе с парашютом подхватил порыв и начал резко относить в сторону. Странный какой-то порыв. Валеру уносило в сторону, а Мишаню с Войцехом нет. Мишаня что-то закричал. Валера посмотрел в его сторону. Он усердно о чем-то жестикулировал Валере. Его жесты можно было интерпретировать как "приземлишься - возвращайся к нам".

"Да хера с два", - подумал про себя Ивченков и поднял обе связанных руки с вытянутыми средними пальцами. Карлик выхватил пистолет и начал стрелять в Валеру. В это время новый порыв подхватил Ивченкова и отнес еще дальше. Пули Мишани ветром относило в сторону. Где-то внизу с громким шумом упал самолет. А потом ветер словно с цепи сорвался. Он дул, дул, дул и дул. Сначала карлик с Войцехом превратились для Мишани в две маленькие точки. А потом и вовсе скрылись из виду. "Ох и ветрище!" - громко крикнул Валера. И ветрище продолжал дуть.

Когда Ивченков приземлился где-то в горах - он не знал, на сколько километров унесло его в сторону от карлика. Но по его оценке, этого расстояния было вполне достаточно, чтобы сбежать. Валера пошарил по карманам и обнаружил там паспорт и бумажник с приличной суммой налички.

"Суперпрофессионал" Мишаня был настолько уверен в том, что он полностью владеет ситуацией, что даже не удосужился конфисковать у Ивченкова столь ценные вещи. А может, планировал сдать его в рабство вместе с документами. Теперь уже неважно, главное что паспорт и деньги у Валеры с собой. Теперь важно добраться до российского посольства.

Перемещение по горам без необходимой амуниции оказалось нелегким делом. А еще Ивченкова пугало то, что он не знал, в каком направлении идти. Он выбрал противоположное от того места, где должны были приземлиться карлик с Войцехом, и просто шел. Валера думал, что если он выберется и вернется домой, у него, во-первых, оставался гостиничный бизнес. Во-вторых, он знал местоположение Грицаенко. Теперь его можно будет ликвидировать и вздохнуть спокойно. Вот только выбраться бы…

СПУСТЯ ТРИ ДНЯ

Ивченков лежал на земле и немигающим взглядом смотрел на небо. Его одолевали холод, голод и жажда. И мучили видения.

Сначала к нему подходил карлик Мишаня, заглядывал в лицо и укоризненно повторял: "Я же тебе говорил, Валера, толку бежать нет, сдохнешь тут, в дикой природе, и все. Это же тебе не кабинет-бункер, правильно?"

Затем приходила Ирина. Она тоже заглядывала в лицо Валере, приговаривала: "Бедненький мой, держись, ты выживешь" и гладила его по голове.

Охранник из Омска принес Валере банку соленых огурцов. "Супруга Валентина велела вам передать". Однако когда Валера тянулся к банке, рука его ловила только воздух.

Затем какой-то отряд туристов-альпинистов, проходя мимо Валеры, затянул песню Высоцкого: "Так оставьте ненужные споры, я себе уже все доказал". Ивченков набрал побольше воздуха в грудь, и из последних сил сипло закричал: "Лучше гор могут быть только горы! На которых еще не бывал!".

Туристы резко остановились. Один из них подбежал к Ивченкову.

- Эй, тут человек! Быстро, тащите сюда носилки!

Валера приподнял голову:

- Что? Ты не... видение? Не голограмма?

И следом Ивченков почувствовал, как чья-то рука крепко сжала его руку.

- Держись, брат, держись. Тут до населенного пункта всего километров пять осталось, ты совсем немного не дошел. Сейчас мы отнесем тебя в больницу.

И туристы положили Ивченкова на носилки и тронулись в путь.