Украденная принцесса, или попаданка для генерала

Могучие крылья застилали небо, закрывая вид на кучевые облака, с которых срывались тяжелые дождевые капли. Шкура под моими руками была удивительно горячей, хотя и не такой жесткой, как я себе представляла. Крупные чешуйки врезались в кожу, но я знала, что не должна отпускать. Мне нужно любой ценой остаться с ним.

Подождите-ка, с ним? Остаться? А кто этот он?

Задрав голову, я увидела громадную драконью морду: клыки длинной с мои руки, шипастый острый гребень и, главное, хищные алые глаза с вертикальными зрачками.

Мой крик, словно молния, разрезал серое дождливое небо. Хватка разжалась, то ли я отпустила руки, то ли дракон перестал удерживать мое тело. И я рухнула вниз, чувствуя, как спиной накрываю холодные круглые капли.

И только алые глаза врезались в меня с жутким выражением, красноречиво говорившим: я с тобой ещё не закончил.

***

Я рывком села, дернувшись, как бывает во сне, когда снится падение. Но человек надо мной явно не ожидал такого поворота событий. Какая-то низкая светловолосая девушка не успела среагировать, из-за чего я со всей силы врезалась лбом ей в нос.

— Ай, госпожа! — запищала она, хватаясь за лицо. — За что?!

— А?.. — только и сумела выдавить из себя я, оглядывая ужасно вычурную комнату, похожую на иллюстрацию из детских сказок. — Это ещё что?..

Последнее, что я помнила, не считая ужасно странного сна, как закончила смену в вет больнице и шла на остановку. Хлестал дождь, фары машин достаточно хреново освещали улицу, но мне этого все равно хватило, чтобы заметить, как пес, которого мы четверо суток с того света вытягивали, снова бегал беспризорным по улице.

Да, вот это мозг выдал… Решила, что пес — это дракон? И зачем я за ним полезла в ту заброшку? Вот же, Виктория добрая душа. Даже в клинике меня так прямо в глаза называли, посмеиваясь над тягой ко спасению всего живого. Кажется, в этот раз все пошло не совсем по плану, видать, не слабо головой приложилась.

Только это не объясняет то, что я сейчас перед собой видела.

— Госпожа, прошу, вставайте, — все ещё зажимая нос, из которого хлестала кровь, пробормотала светловолосая девчушка лет двадцати, одетая, как служанка. — Вечером прибудет генерал Дориан Мар, ваш папенька разозлится, если вас не будет на приеме.

— Я уже лет пятнадцать как с родителями не живу, — бросила я своей галлюцинации, пытаясь вспомнить, что было после того, как я забежала за рыжей дворнягой в заброшенное здание. Вспоминался только скрип моих туфлей по битому стеклу. — У тебя, как тебя там, кровь идет, — выдыхаю, убирая руки служанки от лица, — давай гляну.

— Не нужно, госпожа! Все хорошо! — служанка отскочила назад, хоят её нос явно смотрел не в ту сторону, в которую должен бы. — До завтрака совсем нет времени, давайте оденемся!

— Да ты ведь кровью тут все замазала… — только развела я устало руками, не в силах сопротивляться происходящему. Нет, ну а что мне делать? Бегать и вопить, пытаясь вернуть себе рассудок? — Назови имя свое, девочка.

— Я Орил, ваша служанка уже как десять лет, — пробормотала та, пока я все же добралась до её носа. Что ж, к моему удивлению, кости не сломаны. Сейчас. До этого её нос будто уже сотни раз подвергался чему-то подобному. — Не нужно, госпожа. Я сама вправлю его и остановлю кровь. Рада поможет вам одеться.

Я и не думала сама вправлять её нос! Что за кощунство! Ей нужно в больницу, а не делать это самостоятельно. Но, кажется, в этой галлюциногенной реальности все немного не так, как в той, где я привыкла.

Но, стоило Орил выйти, как вошла Рада. Более возрастная женщина, со строгой шишкой на затылке и темными волосами, тронутыми у корней сединой. Платье — такое же строгое, черное, с горлом. Руки сложены перед грудью ладонь на ладонь, на лице выражение покорности.

— Госпожа Викки, ваше платье для завтрака, — она подала мне десять разных элементов светло-зеленого платья. — Давайте снимем ночную рубашку.

Я не стала сопротивляться, решив, что во всем нужно иметь свою выгоду. Раздевшись, я покорно села, протягивая по одной ноге этой дамочке, чтобы на меня напялили чулки. Но сама не просто втыкала в стену, а вела допрос:

— Ты тоже моя служанка?

— Я скорее экономка, но иногда помогаю вам, пока Орил не может этого сделать, — пояснила та так, будто её не удивляли мои вопросы. — Вам дурно спалось сегодня? Обычно вы совсем тихая, молчите, даже глаз не поднимаете.

— Я? — хмыкнула я негромко, наблюдая за каждым действием экономки. — Не припомню такого за собой.

— Вы только не ерничайте так перед отцом и братьями, — тихонько и все также кротко посоветовала Рада. — Если ваше помутнение не проходит, лучше поговорите со мной или Орил до вечернего приема. Нам бы не хотелось как в прошлый раз залечивать ваши раны от розг.

— Раны от розг?.. — я замерла, сжавшись в тугой комок. — И за что это отец велел высечь свою дочь?

— За ваши неуместные вопросы о туалетной комнате, — Рада на меня не смотрела, завязывая на рукаве бантик. — Да, вы шесть часом простояли неподвижно, но это был не повод беспокоить Его Величество. Так что больше мы не хотим прилюдной порки.

— Ещё и прилюдной… — пробормотала я тихонько себе под нос.

И что за дерьмовая галлюцинация такая? Прямо страшный сон и только. И как мне отсюда выбраться вообще?!