Украсть Принцессу

Убийца — убивает, воин — сражается, кузнец — куёт, а вор — ворует. Вот только хочет ли вор красть? Минкс по прозвищу Щепка не хотел. Никогда. Он прекрасно понимал, что это плохо и неправильно, наказуемо. Но ничего поделать не мог. Матушка, успокойся её душа в Свете, всегда говорила, что он был проклят ведьмой ещё в утробе.

Свет масляного фонаря на столе освещает крохотную комнату и добычу. Новенький гвоздь, украденный в мастерской, пара кошельков, снятых с поясов прохожих, яблоко с рынка и свечка. Последняя была самой сладостной кражей за неделю. Щепка умыкнул её из руки паломника у ворот в храм Света. Джерком, бог воров, должен был аплодировать за столь филигранную работу. Но Щепка никогда не молился ему, он презирал Джеркома и себя.

Кошели полны медных монеток с дырочками, через которые протянуты шнурки. На каждом шнурке десять монет, всего два десятка шнурков. Две серебряные монеты. Жалкое существование Щепки продлено на месяц-другой. Яблоко же — прекрасный ужин. Он не рискнёт выйти в таверну, снова украдёт что-то. А красть нельзя, вообще нельзя. Не бывает маленьких преступлений.

Хорошо бы замуровать себя в подвальной комнатушке. Чтобы не огорчать ещё больше людей. Но нельзя, это будет самоубийством, и почившая матушка такое точно не одобрила бы. Разочаровать её ещё больше Минкс не хочет. Он и без того был плохим сыном.

Вздохнув, достал крошечный нож и принялся резать яблоко на почти прозрачные дольки. Если грызть или сделать крупнее, будет слишком кисло. Гвоздь положил в большую коробку, к остальным мелочам. Железная полоса упала на кучу безделушек, звякнула о колокольчик без языка, прижалась к соломенной кукле.

Когда-нибудь, когда снимет проклятье, он вернёт эти вещи владельцам. Уйдёт в деревню и будет тихо жить, зарабатывая честным трудом. Минкс вздохнул, закрыл крышку и принялся есть, разделив завтрак с верным другом, которого украл из цирка. Рыжая крыса, Бублик, приняла угощение двумя лапами и принялась грызть, сверкая чёрными бусинками глаз. На диво умный зверь.

Одно яблоко, разделённое с крысой, так себе еда. Но Минкс едва ли треть от полноценного сверстника. Слишком тощий и низкий, хотя из-за худобы кажется выше. Лицо неприметное, с тонкими чертами и острым носом. Волосы растрёпаны, и сложно понять, какого они цвета. Кто-то видит в них рыжину, кто-то седину. Сложно сказать, сколько лет Щепке, да и он сам постоянно путается между четырнадцатью и восемнадцатью. Впрочем, у случайного свидетеля разброс будет от семнадцати до семидесяти.

Если попросить двух человек, видевших Щепку, описать его, получившийся портрет будет принадлежать кому угодно, но не Щепке.

Проще говоря, Минкс — идеальный вор.

Бублик перебрался на плечо и устроился под ухом, сжавшись в тёплый шарик. Минкс погладил друга пальцем по лбу и спинке, вздохнул и перебрался на кровать. Завтра будет тяжёлый день, очередная борьба с воровством. В комнате нет дверей, дверь сколочена из досок разного оттенка и ширины. Кровать — корыто с сеном. Лоскутное одеяло и подушка. Вот и всё ЕГО имущество.

Краса перебралась на грудь и сразу засопела. Минкс Щепка погладил друга. Прикрыл глаза, погружаясь в фантазии о законопослушной жизни, честном труде и чистой совести. Вздохнул и уснул.

Снилась ему жизнь мягкая и сытая. Без страха и воровства.

Проснулся оттого, что Бублик легонько покусывает мочку уха. Крыса делает так каждое утро, до того как солнце покажется над крышами домов. В этот раз к покусыванию добавился далёкий рёв и грохот. Щепка распахнул глаза и прислушался.

В переплетении улиц звуки распространяются причудливо. Этот же катится над крышами, ударяется в низкие крыши, отскакивает от черепицы и резонирует в стёклах. Минкс накрыла крысу ладонью, стараясь успокоить. Зверёк дёргает носом и явно хочет убежать, но остаётся на груди и злится на заторможенного друга.

К рёву добавился треск огня, настолько мощный, что Щепка испугался. Вдруг пожар перекинулся на его укрытие? Но дымом не пахнет. А затем на его маленький мир обрушились хлопки огромных крыльев. Крыша затрещала, едва выдерживая удары воздуха. Нечто огромное пролетело над кварталом, вынуждая псов скулить, а людей просыпаться в холодном поту.

Щепка сжался в клубок, спрятал Бублика под собой. Крыса же высунула мордочку и ведёт носом, будто следя за источником звука.

Липкий ужас накатил на Щепку, страх того рода, который испытывает путник, нос к носу столкнувшийся с медведем. Только усиленный в тысячу раз. Парень сглотнул и украл крупицу храбрости у себя. Поднял голову и осторожно выбрался из корыта. Накинул серый, пестрящий заплатами плащ и проверил короб с «трофеями». Всё на месте. Закрыл крышку и спрятал короб под доски пола. Будет обидно, если его ограбят и украдут «драгоценности», которые он обязан вернуть владельцам.

Бублик скользнул под складку капюшона и вцепился коготками в ткань. Усы щекочут ухо, а кожу согревает тёплое дыхание. Минкс на ходу погладил питомца, вышел из каморки. Она затаилась, едва заметная, как и владелец, в самом углу.

Прошёл вдоль мрачных дверей со следами пинков на досках и ударов топором. На улице, несмотря на раннее утро, светло. Над далёкими крышами пляшут языки огня, слышны крики людей и звон пожарного колокола. Ярче всего горит восточная часть замка, что возвышается над городом.

Щепка поспешил, избегая людных участков, чтобы случайно не украсть что-либо. Вчерашний улов притушил порыв, но он вернётся, и он снова украдёт. Это неизбежно, как глоток вина пьяницей. Выбрался на главную улицу и прикусил губу. С этой точки обзора прекрасно видно, что крыша целого крыла замка разрушена, а одна башенка сметена. Куски камня лежат даже на улице, разнесённые страшным ударом.

Мимо бегут стражи, один толкнул Щепку плечом и лишился кошелька. Всё произошло так быстро, что ни Минкс, ни стражник ничего не заметили. Парень застонал, ощутив в руке приятную тяжесть денег в кожаном мешочке, дёрнулся догнать и вернуть. Но стража уже скрылась в предрассветном сумраке.

Внутреннее проклятье облизнулось и заурчало, довольное злодеянием. Часть этого удовольствия досталась и Щепке, но парень скривился и почти заплакал.

***

День растёкся над почерневшим от сажи городом. Измученные люди расползаются по делам, кто-то стоит над пожарищем, что было домом или мастерской. Чью-то жизнь украли этой ночью, и Щепка рад, что ещё не совершал такой кражи. Сам он сидит на крыше дома у главной площади. Спиной прислонился к тёплой печной трубе и ест мясной пирог с луком. Попутно отламывая кусочки и передавая Бублику. Крыс ест жадно и будто на глазах раздувается.

На площади копится народ, гудят рожки и бронзовые трубы. На чудом уцелевший помост взобрался мужчинка в розовых лосинах, двойном дублете и огромным жабо, почти чёрным от сажи. В собравшейся толпе заметны глашатаи-повторители, что будут копировать каждый звук оратора.

Лосинник откашлялся, и глашатаи повторили. Звук разнёсся над площадью столь отчётливый, что даже Щепка всё услышал. Затем мужчинка развернул свиток и провозгласил, спешно читая:

— Его Величество Бернюр Седьмой Сиятельный обращается к славным гражданам Веридии! Сегодня ночью дракон напал на наш славный город и похитил главное сокровище. Высшую ценность, без которой королевство утратило половину славы! Чудовище украло принцессу Анис! Сим повелевает всем добровольцам пройти в сборные пункты. Король намерен отправить войско на освобождение дочери!

По толпе пошли перешёптывания, мужчины переглядываются, парни, ровесники Минкса, подаются вперёд, жадно ловя каждое слово. Да что там, сам Щепка подполз к краю крыши. Главное сокровище! Он обязан его украсть!