Ушастик из Бездонных Пропастей

Эта ночь должна была войти в легенды как триумф орочьих кланов. Тысячу лет они готовились к этому моменту — высчитывали по древним скрижалям движение светил, ловили знамения в полёте птиц, приносили кровавые жертвы древним богам, чьи имена нельзя произносить при свете дня. Небесная механика медленно поворачивалась к идеальному порядку, когда звёзды выстроятся в роковую конфигурацию — ключ к Бездонным Пропастям, где обитают колоссы, способные затмить башни проклятых эльфов.

На плоской вершине Клыка Чёрных Небес — горы, словно срезанной гигантским мечом богов — двенадцать орков-шаманов сплелись в ритуальный круг. Их тела, расписанные потемневшей кровью жертвенных животных и сажей священных костров, корчились в исступлённом танце. Из глоток вырывались хриплые песнопения на языке, который не звучал с прошлой эры — каждое слово резало воздух как лезвие, заставляя реальность дрожать по швам.

Третий час длился ритуал, и даже выносливые орочьи тела начинали сдаваться. Мускулы дёргались от магического напряжения, глаза закатывались, показывая кровавые белки, а из носов текли тонкие ручейки крови.

— Скоро... — прохрипел Гаршак Кривоклык, верховный шаман клана Ржавого Топора, чьи шрамы рассказывали историю пятидесяти лет войн. — Звёзды почти встали на места... Я чувствую, как мир трещит под нашими заклинаниями.

Ледяной ветер взвыл над вершиной, закручиваясь в неестественную спираль вокруг шаманов. Искры от тлеющих костров взмывали вверх огненными змеями, а в глубоком каньоне внизу воздух начал рябить, словно расплавленное стекло. Над облаками плясали зарницы цветов, которым не было названия.

Гаршак помнил предания о прошлом призыве — как тысячу лет назад их предки почти стёрли эльфийские племена с лица земли. Демонический великан, ростом с гору, чьё тело было броней из живой кости, прошёл через Серебряный лес, превращая древние деревья в щепки. Но проклятые остроухие принесли себя в жертву, создав заклинание, которое выжгло всё живое на много лиг вокруг. Сгорел и колосс, но эльфы на пепелище посадили ещё больше своих серебряных деревьев — как плевок в лицо орочьему роду.

— В этот раз будет по-другому, — шептал Гаршак, чувствуя, как магия течёт по венам расплавленным металлом. — Эльфы расслабились за века мира. Их чародеи изнежились, а мы собрали силы всех кланов. В ущельях ждут тысячи воинов — как только колосс прорежет эльфийские ряды, мы ударим и сметём остатки.

За спинами шаманов, по склонам горы, мерцали тысячи костров. Орочья орда — крупнейшая за всю историю. Воины точили клинки и пили бродяжное пиво, мечтая о завтрашней резне. Они не знали подробностей ритуала — древняя магия была доступна только избранным. Любой чужак, приблизившийся к священному кругу, рисковал быть разорванным сырыми потоками силы.

КРАК! Небо расколола фиолетовая молния, протянувшаяся между тремя звёздами в разрыве облаков. Шаманы заревели как раненые звери, их голоса срывались от нечеловеческого напряжения. Ещё удар — ещё один — и вот над каньоном уже пылает сеть сверкающих разрядов, словно трещины в самой ткани мира.

— ИДЁТ! ОН ИДЁТ! — Гаршак воздел руки к небу, костяные амулеты звенели на запястьях. — ВЕЛИКИЙ РАЗРУШИТЕЛЬ! КОЛОСС БЕЗДОННЫХ ПРОПАСТЕЙ!

Воздух в каньоне закрутился воронкой, и из её чёрного зева потянулась... рука. Огромная, размером с древний дуб, но... что-то шло не так. Где костяные наросты? Где горы мускулов, способных крушить скалы?

Портал расширился с оглушительным треском, и показалась голова — бычья морда с могучими рогами. Как и предсказывали тексты, но...

— Это какой-то заморыш! — прошипел Нагрут Гнилой Клык, правая рука Гаршака. — Где наш исполин размером с город?!

Существо полностью выбралось из разлома между мирами. Минотавр — классический, из свитков демонологии. Мощный, устрашающий, ростом метров под пятьдесят... Для людей — кошмар наяву. Для эльфов — серьёзная угроза. Но орки рассчитывали на чудовище, способное раздавить город одним шагом.

— КТО ИЗ ВАС, ДЕГЕНЕРАТОВ, ИСПОРТИЛ ЗАКЛИНАНИЕ?! Кто из вас, тупоголовых свинорылых отродий, ошибся в произношении?!

— Гаршак в бешенстве швырнул ритуальный посох, украшенный черепами врагов. — Тысяча лет подготовки — и мы призвали... ЭТОГО НЕДОМЕРКА!

— Может, это твоя старческая память подвела, "великий мудрец"? — огрызнулся Нагрут, уже прикидывая, как свалить вину на верховного шамана.

— Погодите! — просипел Зарг Костолом, мудрейший из круга. — Посмотрите на него внимательнее... Ни шрамов, ни боевых отметин... Это же детёныш! Мы призвали теленка!

Шаманы склонились над обрывом. С этой высоты минотавр выглядел почти крошечным — растерянно крутил головой, принюхивался, явно не понимая, где оказался.

— Может, он сейчас подрастёт до нормальных размеров? — в голосе Гаршака звучала отчаянная надежда.

Но молнии угасли, звёзды продолжили свой путь, а магический фон стабилизировался. Портал захлопнулся с финальным громовым раскатом.

— Так может, отправим его назад и попробуем ещё раз? — предложил один из младших шаманов.

— ТУПИЦА! — рявкнул Гаршак. — Звёздная конфигурация смещается каждую секунду! Такое выравнивание бывает раз в тысячелетие! Мы упустили шанс и застряли с... с ЭТИМ!

Минотавр тем временем заметил фигурки на вершине и поднял массивную голову. Его глаза — каждый размером с колесо телеги — моргали с трогательной растерянностью.

Несколько минут шаманы предавались взаимным проклятиям и обвинениям, пока Гаршак не взял себя в руки:

— Ладно, используем что есть. Может, он не тот разрушитель городов, на которого мы рассчитывали, но всё равно посеет панику среди эльфов. Главное — не дать ему сбежать.

Шаманы соединили посохи, создавая фокусирующую пирамиду, и Гаршак произнёс заклинание подчинения. Рубиновые цепи спустились с горы, оплетая рога минотавра зловещим сиянием.

— СЛУШАЙ МЕНЯ, ИСЧАДИЕ БЕЗДН! — голос Гаршака, усиленный магией, прокатился эхом по каньонам. — Ты призван служить клану Ржавого Топора! Иди на восток, к землям эльфов! Круши их леса! Разрушай поселения! Убивай всех, кто встанет на пути!

Минотавр медленно кивнул, повернулся в указанном направлении и сделал первый неуверенный шаг. Земля задрожала под его копытами.

— Подчиняется! — с облегчением выдохнул Нагрут.

— Ещё бы не подчинялся, — проворчал Гаршак. — На то он и призванный. Когда эльфы отвлекутся на него, ударим всей ордой. План остаётся тем же, только... в уменьшенном масштабе.

— А если он не справится? — тихо поинтересовался Зарг. — Выглядит он... неопытно.

Гаршак хищно улыбнулся, косясь на младших шаманов:

— Тогда мы найдём, на кого возложить вину. Вожди не простят провала такой важной миссии.

Минотавр набирал скорость, оставляя глубокие борозды в каменистой почве. Иногда он задевал выступы скал, вызывая грохочущие обвалы. С каждым шагом он становился увереннее, но всё равно напоминал скорее любопытного ребёнка, чем машину разрушения.

— ВПЕРЁД! КРУШИ! УБИВАЙ! — кричали шаманы вслед удаляющейся фигуре.

Гаршак смотрел на своё "творение" и чувствовал, как в животе завязывается холодный узел. Минотавр совсем не излучал той первобытной ярости, которую описывали древние тексты. А завтра придётся объяснять вождям, почему "непобедимое оружие" выглядит как переросший бык на задних лапах.

— Нагрут, спускайся к военачальникам. Пусть готовят атаку на завтрашний закат. К тому времени наш... "колосс"... доберётся до первых эльфийских застав.

Нагрут ещё раз взглянул туда, где исчез минотавр между холмами, и сглотнул. Потом нехотя потрусил вниз по тропе, бормоча себе под нос:

— Чуть что, сразу Наргут… Правильно мама говорила… Надо было в шахтеры идти…

* * *

Природа медленно приходила в себя после ночной ярости небес, когда молнии разрывали тьму подобно жилам расплавленного серебра, а ураганный ветер клонил столетние дубы к земле. Дождь обрушивался потоками, будто сами боги опрокинули небесные океаны на землю, напоминая о Великом Катаклизме — той ночи тысячелетней давности, когда мир едва не погрузился в первобытный хаос.

Теперь же воздух трепетал от хрустальной чистоты. Редкие облака дрейфовали по небу как призрачные галеоны, отбрасывая бегущие тени на просыпающуюся землю. Солнце, подобно блестящему медальону, изливало потоки золотого света сквозь изумрудную сень древнего редколесья, превращая каждую росинку в сверкающий алмаз. На границе эльфийских земель утро переливалось всеми оттенками янтаря и малахита — листва дышала жизнью, травы тянулись к свету, а воздух был напоен ароматами цветов и дикого меда.

Лирианнэль, наследница клана Лунного Листа и страж южных рубежей, замерла на высокой ветви тысячелетнего дуба, чей ствол могли бы обхватить не меньше дюжины эльфов. Её тело, натренированное десятилетиями боевых искусств, балансировало с невесомой грацией горной рыси. Весенний воздух ласкал кожу, принося с собой симфонию пробуждающейся природы — пение птиц сплеталось с шорохом листвы, а где-то вдали журчал невидимый ручей. Древесная кора под её ладонями хранила тепло первых лучей, а мягкий мох внизу переливался всеми оттенками зелени.

Но внезапно идиллия треснула, как хрупкое стекло.

Земля дрогнула — сначала едва заметно, затем всё сильнее, вибрация прокатилась волнами от корня дерева. Остроконечные уши Лирианнэль, чувствительные к малейшим изменениям, уловили то, что не услышал бы ни один смертный. Её изумрудные глаза, в которых плясали серебряные искры унаследованной магии, сузились до щелочек. Рунические татуировки на предплечьях — древние знаки защиты и войны — вспыхнули тревожным голубоватым свечением, предупреждая о приближающейся опасности.

Пальцы эльфийки, украшенные тонкими кольцами из лунного серебра, медленно легли на рукоять Клинка Падающих Звезд — легендарного меча её рода, выкованного в горниле вулкана. Лезвие, инкрустированное сапфирами из глубин земли, испещряли руны, которые пульсировали холодным светом в предчувствии битвы. За спиной, в серебряных ножнах с лунными камнями, дремали парные клинки следопытов — изогнутые, словно серпы смерти, с крючковатыми лезвиями, созданными для восхождения по деревьям, отвесным скалам и внезапных атак с высоты.

Когда ОН появился на горизонте, само время будто споткнулось.

Её сердце пропустило удар, а легендарное эльфийское хладнокровие почти изменило ей. Сквозь трепещущие кроны древних деревьев к священной границе двигалась исполинская фигура, заслонявшая собой небосвод — минотавр высотой с королевскую обсерваторию. Его пепельно-серая кожа с замысловатыми узорами вен под ней переливалась в солнечных лучах, подобно полированной броне. Массивная голова с изогнутыми, как серпы новолуния, рогами поворачивалась с пугающей медлительностью, выдавая растерянность.

Несмотря на колоссальные размеры, тело гиганта не выглядело массивным, скорее поразительно гармоничным — демон двигался с неспешной грацией хищника, каждый шаг демонстрировал скрытую мощь, способную обрушить городские стены. Руки чудовища, со стволы вековых дубов, оканчивались когтями, способными раздирать камень, а плечи и верхнюю часть спины покрывала густая иссиня-черная грива, переливающаяся в солнечных лучах, словно ночное небо, усыпанное звездами.

Порождение Хаоса из Бездонных Пропастей, — прошептала Лирианнэль, ощущая, как древняя магия её народа вибрирует в воздухе, предупреждая об опасности. Конечно, она знала о cтранниках между мирами — демонах, проникающих через эфемерные разломы между измерениями, когда звезды занимают определенное положение, и чем это закончилось ровно тысячу лет назад.

Этому колоссу было далеко до предшественника. Судя по движениям его головы и растерянному взгляду карих глаз, он еще не осознал, где оказался — каждый его шаг уничтожал целые поляны, испещренные редкими целебными травами, а священные серебролисты, растущие сотни лет, ломались, словно тростинки под его копытами, каждое размером с эльфийскую купальню.

Минотавр внезапно замер, почесал голову огромной рукой в области рога, словно решая какую-то сложную задачу в своем крошечном, по представлениям Лирианнэль, мозге, и это показалось ей даже слегка забавным, несмотря на серьезность ситуации. Его ноздри расширились, втягивая воздух с громким свистом. Вдали простирался Ильмендраар — древний лес, где таились сокровенные тайны эльфийского народа, где каждое дерево помнило времена зарождения мира, где магические источники питали землю священной энергией тысячелетиями — земля, куда не ступала нога демонических созданий со времен Великого Катаклизма.

Руны на руках Лирианнэль подсказали, что здесь не обошлось без извращенной магии орков. Эльфийка незамедлительно активировала амулет связи, отправив сигнал об опасности высшего уровня, но она прекрасно знала, что воины в лучшем случае доберутся до отдаленной границы через несколько часов. А пока нужно любыми способами постараться отвлечь великана, замедлив его продвижение.

— Стой, где стоишь, порождение тьмы! — голос Лирианнэль, усиленный древней магией предков, прорезал воздух, словно серебряная стрела. Она выпрямилась во весь рост на ветви, её черные волосы, заплетенные в сложную косу с вплетенными кристаллами и цветами эльнирии, развевались на внезапно поднявшемся ветру. Изумрудный плащ с капюшоном, расшитый золотой нитью в виде созвездий, трепетал за спиной, как крылья мифического существа.

Минотавр не повернул головы. На высоте его головы даже усиленный магией голос отважной эльфийки казался не громче жужжания пчелы у подножия горы. Его глаза, словно две полные луны, были устремлены вдаль, на изумрудно-серебряное море эльфийских лесов, простирающихся до самого горизонта.

Демон сделал шаг вперед, и земля содрогнулась, словно от подземного толчка. Древние деревья застонали, птицы взметнулись в небо испуганной тучей. За этим шагом последовал второй, сотрясший сами основы пограничной земли. Лирианнэль, удерживая равновесие на дрожащей ветви, с ужасом осознала — если она не остановит этого колосса, он просто пройдет вглубь священных рощ, даже не замечая, что каждый его шаг уничтожает древние святилища, магические источники и тысячелетние деревья, хранящие мудрость её народа.