Утерянный пентакль Аненербе

1989 год.

Среднесибирское плоскогорье, шестьдесят пятый градус Северной широты.

Пустошь близ небольшого населенного пункта.

После полудня.

Сделав крутой вираж и завыв покрышками, машина приткнулась бампером к выступу бордюра. Выхлопная труба изрыгнула сгустки дыма. Колеса взвизгнули, вгрызаясь в щебенку. На миг все замерло, но тут же послышался грохот.

— Ну вот, теперь и бампер отвалился! — с сожалением процедил Антон, тридцатитрехлетний пассажир рядом с водителем. — Говорил, твое лихачество ничем хорошим не обернется. Где теперь в этой глуши найдем мастерскую?

— А на кой она нам? — хохотнул Роман, младше соседа на десяток лет. Оба только что притормозили у незнакомой автозаправочной станции, отчего-то не обозначенной ни в одном «Атласе дорог».

Антон знал, что вдоль трассы на протяжении 150 километров ничего, кроме выжженных солнцем пастбищ не будет. Когда они проезжали мимо сплошных пустых полей, еще не достигнув заправки, обоим померещилось, как в стелющейся дымке тумана над полями скользили какие-то неведомые объекты. Не то шары серебристого цвета, не то вытянутые овалы, но то, что они были механическими, а не природными, не оставляло сомнений. Пять или шесть непонятных летающих конструкций, явно рукотворного происхождения, метались туда – сюда, зависали, тормозили на миг, застывая в неподвижности. Затем с математической точностью, синхронно и методично разворачивались, взмывали вверх, снова падали, паря над поверхностью. Казалось, все объекты целенаправленно заняты какой-то работой, манипулируя над полями, словно игрушечные шарики. Вся эта мистическая картина в дымке тумана напоминала загадочную пляску. Ромка даже притормозил, разинув рот. Но шары с овалами тотчас пропали, словно испугавшись непрошеных гостей. Ни следов шлейфа, ни мерцаний не оставили. Сгинули в пустоте как невидимки.

— Нет, ты видел, едрит их в пень? Летают себе, как ни в чем не бывало.— Роман выругался, а Антон задумался: не совершил ли он ужасную ошибку, согласившись на уговоры приятеля? Выехали-то рано утром, едва брезжил рассвет.

— Теперь и я первый раз в жизни увидел летающие тарелки! — зачарованно молвил Ромка, называвший себя «последним романтиком».

— Скорее, шары, а не тарелки, — поправил Антон, сам пораженный промелькнувшим зрелищем.

— Не одна хрень? То по телевизору показывают, то во всех газетах и журналах трубят. Подумать, так на нашу планету целое нашествие из космоса навалилось. Читал? То в Англии видят шары над полями, то в Китае, то в Америке.

— И читал и смотрел. Но это не нашествие, Ромка. Тут, полагаю, причастны какие-то наши, земные силы, а не космические.

— Тебя послушать, то выходит, что наша технология шагнула семимильными шагами вперед! Откуда такая идеальная точность в движениях? Ты же видел, как они все вместе, синхронно, взмывали вверх, опускались и разворачивались! Ни один самолет или вертолет не способен на такие маневры. Говорю тебе, это точно из космоса. Пришельцы какие-нибудь, мать их!

— Ты прав, — не стал спорить Антон. — После таких летающих шаров на полях появляются различные геоглифы.

— Чего-о? — уставился Ромка выкатившимися глазами.

— Геоглифы, братец мой. Геометрические рисунки в виде колец, кругов, стрел, квадратов, треугольников. Их так и называют: «Круги на полях». Первые упоминания датируются 1678 годом в брошюре «Дьявол-косарь». Какой-то монах видел и даже зарисовал. А самые большие схематические рисунки расположены в Новой Зеландии. Триста метров в диаметре, если не ошибаюсь. Разглядеть можно только с высоты птичьего полета. Самое раннее обнаружение — в пятидесятых годах в Великобритании. Там они, кстати, появляются чаще всего.

Ромка с изумлением таращился на старшего приятеля, остановив машину. Шары исчезли, дымка растворилась. Было тихо.

— Откуда ты все знаешь? И про круги, и про высоту, и про месторасположения?

— Читал, телевизор смотрел, интересовался. Я вообще не пропускаю никаких аномалий на планете. А то, что эти геоглифы являются чистейшей воды аномалиями, тут и ежу понятно. И вот сейчас мы стали свидетелями их появления. Возможно, там, в полях, сейчас возникли те самые загадочные рисунки в виде колец. Шары-то над чем-то летали, трудились, работали.

— Я краем глаза успел заметить какие-то тонкие лучи, исходящие от них. Как лазеры. Хочешь сказать, они этими лучами как раз и… рисуют? — Слово «рисуют» Ромка мысленно взял в кавычки.

Может, и рисуют, подумал Антон. Кто их знает, эту технологию…

— Так давай вернемся, глянем! — загорелся Ромка.

— Ты ничего с человеческого роста не увидишь. Будут примяты к земле колосья и все. Нужно подниматься в воздух, чтобы разглядеть геометрическую последовательность. Это как с таинственными рисунками Наска. Плато такое в Южной Америке есть. Пока люди не поднялись в воздух и не увидели с высоты, никто и не догадывался об их существовании.

— А в той Великобритании, как ты говоришь, эти круги на полях, они там чаще всего появляются?

— Ну, во всяком случае, я так читал. Отчего — не знаю.

— Жалко, — разочарованно выдохнул Ромка, трогая машину вперед. — Хотелось бы мне посмотреть на эти круги. Катьке своей показать. Сказал бы, что мы с Антохой видели как раз те самые космические шары, что их рисуют. Как хоть они выглядят?

— Схематично. Разных конфигураций и безумно точные! Ты прав, таких технологий на нашей Земле еще нет. Вернемся домой, дам тебе кучу журналов.

— Там есть фотографии?

— Есть. Много. С разных мест на планете. А теперь поехали.

***

…Двигались пустынными заброшенными полями. Два раза машина глохла. К вечеру подъехали к заправке-призраку — видимо, некогда она процветала, но теперь не осталось ни капли бензина.

Куда, черт возьми, нас занесло?

Он вздрогнул от удивления. Сюрреалистическая картина размытого миража заполнила все фронтальное стекло салона.

Это… собор?

Призрачные стены с куполами, казалось, парили над землей, расплываясь в клубах плотного тумана. Угнетающая атмосфера дрожащего в мареве воздуха давила на легкие. Такого ему прежде не доводилось видеть.

Подошел заправщик в комбинезоне. Заглянув в салон, хмуро процедил:

— Бензина нет, — сплюнув под ноги.

— Давно? — съехидничал Роман.

— Недавно. Полтора года, — и осклабился нахальной улыбкой.

— Тогда какого хрена ты здесь?

— Работаю.

— Кем? Дворником?

— Не твое собачье дело. Могу предложить только воду, журналы с голыми бабами, жвачку, презервативы…

— Стоп! — перебил Роман. — Ты еще надувные куклы нам предложи. Бензин и без тебя найдем. Бампер сможешь приладить? Отвалился, зараза.

— Я не механик.

— Погодите… — слушая их перепалку, Антон продолжал изумленным взглядом наблюдать, как расползается колыхающее марево. — А тот собор… он откуда?

— Какой собор? — подозрительно скосился на него заправщик, мужик лет сорока.

— Да вон же… — указал Антон сквозь переднее стекло. — Купола, кресты…

— Травы накурился? Откуда здесь собор, приятель? Да еще с крестами? Кресты на кладбище за поворотом.

— Но… — осекся Антон. — Тогда что там впереди? Я же вижу купола!

— Там дорога. Обычная пыльная дорога, по которой уже никто не ездит.

Заправщик посмотрел на Антона как на сумасшедшего, отчего тот вынужден был признать, а не двинулся ли он умом?

— Ты тоже не видишь никаких куполов? — спросил ослабевшим голосом Ромку.

— Какие, к бесу, купола? Ты когда последний раз у психиатра был?

С ума сойти, подумал Антон, уныло пожав плечами.

У Романа вытянулось лицо. Отвратительный запах разложения, насыщая воздух, проникал в салон, отчего у Антона, собственно, и начались галлюцинации. Так он, во всяком случае, подумал.

Парень меж тем, хлопнув дверцей, вдруг устремился куда-то за бензоколонку, вытягивая руки, словно лунатик. Покачивающейся походкой, его влекло к чему-то невидимому, которое мог созерцать только он.

— Куда? — выпрыгивая наружу, крикнул Роман. — Стой!

Заправщик переводил взгляд с одного на другого, явно размышляя: какого черта он связался с этими полоумными?

Антона будто несло над землей. Перед ним возник величественный готический собор. Восемь устремленных ввысь шпилей с трехъярусными колокольнями обрамляли три массивных купола, составляя центр композиции. Облицовано грандиозное строение было камнями белого цвета, и это придавало ему неожиданно современный вид.

Антон опустил взгляд. Пыльная, давно не езженная дорога, разделялась на две развилки, вдоль которых стояли сожженные деревья. К большому удивлению парня, вся аллея у собора сплошь была заставлена машинами: сотни машин — проржавевшие автобусы, развороченные тракторы, заляпанные чем-то красным мотоциклы…

Кровью?

Чего тут только не было!

Мне все это мерещится? Откуда здесь собор, да еще готический, в испанском архитектурном стиле?

Надпись на табличке дрожала таким же образом, как и все марево тумана: Iglesia Catolica

И зачем здесь тракторы? У собора? Малого того: собор-то испанский, а техника отечественная. Откуда архитектурный комплекс готического стиля Антонио Гауди оказался здесь? У меня на глазах? Он же находится в Барселоне!

Антон оторопело прочел, едва не лишившись разума. Обернулся, недоуменно бросил взгляд на спешащего к нему друга:

— Да что с тобой? Ты как будто призрак увидал.

— Так и есть, — снова переводя взгляд на сюрреалистический фантом, плавающий в воздухе, выдавил он.

— Тебе что-то мерещится? Может, запах этот чертовый бьет в нос? — сам Роман прижимал платок ко рту, стараясь не втягивать миазмы разложения. Заправщик стоял поодаль, дыша всей грудью, как ни в чем не бывало.

— Я… я вижу собор. — Антон осекся, непонимающе уставившись на Романа. — А ты… ты не видишь?

— Да нет же! Какой, говоришь, собор?

— Древний. Испанский. Со шпилями, но отчего-то и с куполами. Кресты католические.

— Вот те на… — добросовестно почесал затылок Ромка. — И давно у тебя галлюцинации?

— Не знаю. Но то, что собор прямо передо мной, я готов поклясться своей умершей бабушкой! Он реальный, Ромка! Понимаешь? Вокруг много брошенных искалеченных машин, проржавевших от времени. И никого. Ни души.

Роман пристально вглядывался по направлению руки Антона. Тот чертил в воздухе замысловатый узор, будто проводил рукой по контуру невидимого объекта. К югу располагался небольшой лесной массив посреди дачных застроек. Зеленое пятно, вытянутое и бесформенное, походило на амебу.

— Иду! — внезапно выкрикнул Антон в пустоту, обращаясь неведомо к кому. — Я иду к тебе…

И сделал шаг, закатывая белки глаз. Казалось, его манила вперед какая-то сила, совершенно недоступная Роману.

— Куда! — рявкнул последний романтик, хватая за воротник куртки. — С ума сошел? Там нет НИЧЕГО! Только зеленый лес посреди дачных строений.

— Меня… — запнулся Антон. — Меня… зовут.

— Кто?

— Голос.

— Какой, к чертям собачьим, голос? Там никого НЕТ!

Заправщик, сплюнув и, очевидно, подумав, что столкнулся с двумя психами, повернулся спиной, направляясь в здание бензоколонки.

— Придурки какие-то! — процедил сквозь зубы, скрывшись внутри.

— Пусти! — вырывался Антон. — Меня ждут!

— Кто? — яростно тащил назад Ромка. — Кто тебя ждет, твою мать, если там НИКОГО нет? И ничего! Только несколько дачных построек, пустая дорога и зеленый лес.

— Там… там собор!

— Нет никакого собора! — уже орал водитель. — Нет! Понимаешь? Мы не для того сюда заехали, чтобы тебе мерещились какие-то ржавые машины с испанской архитектурой! Нам в город нужно!

— А мне к собору.

Антон вдруг резко вывернулся, размахнулся, и с силой всадил кулаком в челюсть. Роман охнул, заваливаясь набок. Заправщику через окно было отчетливо видно, как парень, даже не взглянув на упавшего приятеля, перешагнул через него, покачиваясь, двинулся вперед, после чего…

…Вот тут-то и произошло то первое невероятное событие, заставившее оператора колонки поверить в сверхъестественное. После всего этого человеку трудно верить в объективность. И было от чего…

Ударивший приятеля парень, пройдя с вытянутыми руками пару шагов, вдруг заколыхался в воздухе, закачался, будто не имел веса и, растворяясь прямо на глазах, перешагнул невидимую черту. Там и пропал. Одним разом. Весь! Став прозрачным, его силуэт просочился куда-то в пустоту, оставив на земле постепенно исчезнувшую тень. Через секунду и она всосалась в пустоту следом за хозяином. Последний романтик только начинал вставать на ноги, а парня уже не существовало в этом мире. Его поглотила… пустота.

— Что за хрень… — потер глаза Ромка. Скулу саднило от удара, но он уставился в ту точку, где только что исчез его приятель.

— Эй! — прокричал он неуверенно в сторону лесного массива. Солнце садилось за горизонт, ответом ему была тишина. Развалины дачных застроек по-прежнему не подавали никаких признаков жизни. Ни собора, ни ржавых автобусов, машин и мотоциклов, Ромка, разумеется, не видел.

— Антон! — позвал он, вставая с колен.

— Нет твоего Антона, — раздался за спиной голос заправщика. — Он уже в другом мире.

— Не… не понял? — резко обернулся Роман. Только теперь он смог, наконец, разглядеть оператора бензоколонки. Тот возник за спиной столь бесшумно и внезапно, что у Романа едва не вырвался крик оторопи. — Ты… как ты быстро… появился? Ты же ушел внутрь.

— А теперь я здесь. И ты пойдешь следом за своим другом.

— Куда?

— Туда, — вытянул руку заправщик по направлению к лесному массиву. Глаза его вдруг приобрели желтый оттенок, сузились вертикальными зрачками, с угла рта потянулась тонкая струйка слюны. — Вас там ждут.

— Где?

— В пустоте.

— Где-е? — взвыл Роман, пятясь от перевоплощавшегося на глазах существа. Теперь заправщик был похож на получеловека – полузверя.

— В антимире. Твой сопляк уже там.

— Ах ты тварюка! — завопил Роман, замахиваясь.

…Но не успел.

Заправщик толкнул его в грудь и, теряя равновесие, водитель машины стал постепенно исчезать за невидимой границей пустого пространства.

Никто не видел, никого не нашли. Как в воду канули. Ни розыски, ни расспросы ничего не дали. Ноль в квадрате. Были люди, и бац! — исчезли. На ровном месте.

В пустоте!

***

Год не установлен.

Шестьдесят пятый градус Северной широты.

Среднесибирское плоскогорье.

Вечер.

…Теперь он стоял один. Вокруг никого, только птицы заливались в кустах, да с озера доносился редкий крик чайки. Над водой неподвижно застыли облака, они были разреженными. К горизонту опускалось непомерно большое солнце: пахло хвоей, смолой и озерной свежестью. Антон потрясенно огляделся, растерянно переминаясь на ногах. Странное впечатление производило озеро — оно напоминало глубокую овальную чашу, окруженную со всех сторон высокими соснами. Гладь воды была неподвижной. Но…

Тут Антон потрясенно уставился на растительность.

Папоротники? Хвощи и плауны? О, боже! Но… откуда?

Несколько сосен с елями росли наравне с доисторическими деревьями прежних геологических эпох планеты! Вся прибрежная полоса озера была покрыта стелющимся под ногами плауном, тогда как высоченные папоротники с кронами распахнутой листвы заполняли остальную территорию.

Папоротники и современные деревья в одном месте? В одной и той же климатической зоне? Ну уж, простите…

У путника на лоб полезли глаза.

И Мертвое озеро, пронеслось в голове. Мертвая вода, ни всплеска рыбы, ни шороха камыша, ни кваканья лягушек.

Только в одном месте сосны уступали место березняку и осиннику — именно там начиналось болото, охваченное со всех сторон буйной растительностью не его, Антона, мира. Это был растительный биом мезозойской эры! Почему-то птицы предпочитали облетать неподвижную гладь, а не пересекать по прямой, будто невидимый барьер, окружающий чашу, отталкивал их.

Антон стоял у толстой сосны, недоумевающим взглядом окидывая возникшую перед ним панораму. Ни собора, ни машин, ни другой сельскохозяйственной техники — лишь папоротники и хвощи.

— Да что ж за хрень такая… — ошалело выдавил он, обращаясь в пустоту. — Куда меня занесло? Где собор?

До ближайшего населенного пункта километров сто пятьдесят, а он здесь один, в непонятно каком месте. За спиной должна быть заправка с хмурым мужиком, но ее нет и в помине. А Ромка? О, господи, где его младший приятель?

С берега видно, что вода в озере прозрачна: будто безглазые черепа, белеют сразу за урезом округлые камни, а дальше глубина круто увеличивается, достигая в середине несколько десятков метров.

В этот момент за спиной раздался шум. Антон вздрогнул, резко обернувшись. То, что он увидел в первый миг, показалось настоящим фантомом.

— А? — не понял он.

Прямо на него, ломая пространство и все физические законы природы, из раскрывшихся лепестков своеобразного тоннеля вывалился — кто бы мог подумать! — его приятель, отчего у парня вырвался крик:

— Ромка! Ты… откуда?

— От верблюда! — откашливаясь, уставился на папоротники водитель машины. — После того, как ты врезал мне в скулу, пошел за тобой, потом меня толкнул в грудь заправщик, потом чернота, и вот я здесь: вываливаюсь из какой-то густой твердой хрени, оказавшись у непонятного озера. Как в киселе побывал.

Он огляделся, морщась. Приступ кашля мешал говорить.

— Заправщик? — переспросил Антон. — Он-то тут причем?

— А притом, что после тебя, он как-то бесшумно возник за спиной, с глумливым взглядом шакала сказав, что нас где-то ждут.

— Где?

— Сказал, что в каком-то антимире.

— А-а! — заорал Антон. — Значит, все-таки был собор! И я его видел!

— Был – не был, видел – не видел, какая разница! Сейчас-то он где?

— А черт его знает. Я уж подумал, а не врезал ли я дуба? Испанский стиль архитектуры, а рядом наши машины, тракторы, мотоциклы… И надпись на табличке по-испански. Этот знаменитый собор архитектора Гауди расположен в Барселоне!

— Так какого хрена он привиделся тебе здесь?

— Ты у МЕНЯ спрашиваешь? И не привиделся, судя по заправщику. Раз тот упоминал антимир — значит, собор существовал в реальности.

— Мираж, хочешь сказать?

— А хоть бы и так. Вся картина как бы парила над землей в туманной дымке. Дрожала и расплывалась. Но как такие вещи, как испанское готическое строение рядом с примостившейся нашей изломанной техникой оказались вместе — хоть убей, не въеду. Как и вот эти сосны вперемежку с папоротниками.

Оба стояли, зачарованно переводя взгляд с облаков на воду, с камней на сосны, с леса на берег.